Алый листопад

Глава 2

Солнце поднялось над Рофданхемским замком. Туманное море швыряло о берег холодные волны. Фаргон взобрался на лошадь, закрыл глаза и прислушался к северному ветру. Прохладный и свежий, он ласкал его безмятежное лицо. Ворота открылись и к всадникам подошел Телвин.

— Вот. — орк свалил на землю увесистые мешки. — Здесь хватит провизии на месяц: лечебные мази, чернила, магические свитки, еда, выпивка… В общем — все необходимое. — Он подошел к сыну короля Рофданхема. — Фаргон, друг мой… Не дай эмоциям помутнить твой разум. Помни, цель вашей миссии: призвать Черный Оплот и заручиться его поддержкой, а не преследовать личную месть. То, что произошло этим утром, возможно, имеет отношение к проклятью, которое чуть не погубило Северные земли пол века назад. Нельзя допустить того, чтобы история повторилась вспять.

— Телвин, мы вернемся так быстро, насколько сможем. Надеюсь, к тому моменту от Дармунда будут вести. — Свэн погрузил свой мешок на седло.

— Нам пора. — Сарэн лягнул лошадь и поскакал на юг. Всадники последовали за ним.

Телвин вошел в город и приказал стражам закрыть за собой врата.

— Ты отправил письма в Темнотвердь и Элвенстед?

— Да, мой король. — ответил старый орк.

Вильям взял со стола свечу и поджег её в пламене камина.

— Пойдем, я покажу тебе кое-что.

Вместе с Телвином, он спустился в подвалы замка. Они остановились у стены с необычными начертаниями. Вильям зажег факел свечой и снял его со стойки.

— С тех пор, как мой отец захватил Рофданхем, нам так и не удалось разгадать тайну этих символов. Когда-то, ученые уже пересекали море по воле Анахейма и в недоумении разводили руками. Я знаю, что эта стена как-то связана с вампирами, но не могу понять, каким образом.

— Мы узнаем больше, когда Фаргон вернется и прольет свет на происходящее. Если, конечно, Черному оплоту что-то известно об этой стене.

Лес на юге Рофданхема получил свое название из песен народа Элвенстеда:

— Ты знаешь эту песню наизусть, Свэн? — спросил его Сарэн.

— Какие только стихи не выучишь, дабы покорять женские сердца. — улыбнулся эльф.

— Скажу тебе по секрету: у нашего народа тоже есть песни. Мы восхваляем свой дом. Свою родину — Темнотвердь:

Сарэн закончил стих и застыл.

— Весьма недурно. — заметил Свэн. — Как ты вообще оказался в Рофданхеме? — спросил его эльф. Все трое остановились перед протоптанной дорогой, скрывающейся в туманах высокого леса.

— Это длинная история. — Сарэн взглянул на Свэна. — Алый листопад… Иногда я думаю, что это самое красивое место, чтобы умереть.

— Согласен, мой друг. — ответил тот. Путники вошли в чащу. Роскошные деревья опадали алой листвой. Приятный, терпкий аромат какао медленно пропитывал легкие.

— Удивительно, как природа умудрилась сочетать такую красоту и смертоносность в одном лице. — Сарэн обратил внимание на паутину в нескольких сотнях метрах над собой: нить, гораздо более прочная, чем сталь, распласталась меж деревьев.

— Жутко. И ужасно красиво. — сказал Свэн.

— Сарэн. — Фаргон приравнялся с эльфом и достал из-за пазухи бутылку эля.

— Да мой друг? — отозвался тот.

— Что ты знаешь о Черном оплоте? Помимо того, что известно нам всем.

— Это орден, в прошлом истреблявший вампиров. Когда я плавал за море Холодных огней, мне довелось уделить внимание священным писаниям в Храме знаний. В них говорилось о том, что воины Черного оплота появились примерно в то же время, что и вампиры.

— Не много ты узнал, за целое путешествие-то! — сказал Сарэн.

— Знаешь ли, письменность вашего народа не так уж и легко прочесть. На это нужно время, которого тогда у меня и не было.

— Постой-ка… — Сарэн пристально посмотрел на Свэна. — Что ты забыл в землях нашего народа?

— Я работал личным стражем одного влиятельного купца из Элвенстеда.

— А где и при каких обстоятельствах ты выучил нашу письменность?

— Лучший охотник не тот, кто быстрее, а тот, кто мудрее. — пояснил эльф. — Думаю, тебе это самому известно. Большинство наемников нашей расы изучают не только военное ремесло, но и не мало прочих, полезных наук.

— И что же ещё ты умеешь? — спросил его Сарэн.

— Я могу зашить раны и исцелить некоторые увечья. Если, конечно, ты их получишь… — улыбнулся эльф.

— Послушай-ка, Свэн… — королевский страж посмотрел на него косым взглядом. — Я личный телохранитель Вильяма, и, поверь мне, могу позаботиться о себе сам. И уж точно умею обрабатывать раны.

— Надеюсь, что так. А иначе, оторвись твои уши — тебе придется взять свои слова назад, перед тем, как я пришью их обратно! Ха-ха!

— Если жрецы Черного оплота не дадут нам ответов, и от Дармунда не будет вестей, нам придется рассылать гонцов в Дунгорад и Элвенстед, дабы собирать по крупицам сведения о появлении вампиров. — Фаргон обратился к спутникам.

— Не стоит беспокоиться о проблеме, которой нет.

— И надеюсь не будет. — поддержал Сарэна Свэн. — Эй, светлый. — возгласил темный эльф. — Хочешь увидеть, чем я убил ведьму Талых льдов и спас наши шкуры? Держи! — Тот протянул разведчику эбонитовый арбалет. — Нок’Тал собственными руками переплавил молот, принадлежавший самому Драктару Душегубу [4], чтобы сделать плечи для этого «хищника». — Сарэн глядел на Свэна, увлеченно изучающего арбалет. — Вождь подарил мне его после победы в битве при Железной хватке.

— Да уж. — эльф протянул оружие обратно его владельцу. — Нок’Тал разбирается в смертоносном вооружении.

Путники двигались вверх по лесному склону.

— Смотрите. — Фаргон указал рукой вперед, на небольшую опушку над оврагом. — Хорошее место для ночлега.

— Хм… Можно остановиться здесь. А вон и ручей бежит. — Сарэн взглянул на родник, укрытый в тени деревьев. — Хорошо, что вода здесь настолько же чиста, насколько она таковой выглядит.

Фаргон, Сарэн и Свэн принялись сооружать палатку. Солнце медленно ушло за горизонт, а небо озарилось багровым закатом. Эльфы сидели у костра и травили байки, поедая бедра жареного зайца. Темный рассказывал о былых сражениях, а светлый о распутной жизни. Только Фаргон молча смотрел в костер. В его мире не существовало никого, кроме Фелиции. Ни Сарэна, ни Свэна, ни Алого листопада, ни Северных земель — ничего. Он опустошенно глядел на языки пламени и молчал. Свэн переглянулся с Сарэном и протянул человеку флягу с белым вином. — Держи, полегчает. — сказал он Фаргону. Тот молча открыл сосуд и сделал несколько глотков. Приятный жар разлился в его груди. Хруст трескающихся в ночи поленьев изредка перебивался воем волков, а безмятежный ветер гулял вдоль дикого леса. Эльфы закончили разговор и медленно погрузились в сон. В ночном лесу бодрствовал лишь один человек. Он смотрел на языки пламени и вспоминал Фелицию. Фаргон взял в руки Буревестника и принялся рассматривать его руны. В лунном свете эльфийский лук переливался блеском драгоценных вкраплений. Символы из синих чернил еле заметно светились в ночи, напоминая владельцу о грации и смертоносной силе, упрятанной в роскошном оружии.

— Если бы не Сарэн и Свэн, я бы не останавливался на ночлег. — подумал Фаргон. — Мы теряем здесь время. Теряем те единственные, ценные минуты, что у нас есть. Минуты, перед тем, как убийца уйдет в небытие окончательно запутав свой след… Но с другой стороны: скакать по Алому листопаду ночью — ровни самоубийству. Я не трус, но позволить себе умереть раньше, чем Фелиция будет отомщена — не могу. — Фаргон подложил в костер ещё несколько дров. Треск углей приятно ласкал слух. Лунный свет едва заметно пробивался в чащу, и лишь редкие лучи падали на красивые алые листья. Фаргон долго вглядывался в тьму, пока не оцепенел от увиденного. В двадцати метрах от него стоял огромный черный волк. Зверь оголил острые клыки и начал медленно приближаться к огню.

— Свэн, Сарэн, живо просыпайтесь! — прошипел Фаргон. Черный волк начал перебирать лапами в сторону охотничьего привела. Эльфы живо всполошились, сняв оружие на изготовку. Зверь набросился на Фаргона, и сразу попал под обстрел. От полученных ран животное раззадорилось ещё сильнее и свалило жертву на землю. Свэн молниеносно бросился на волка, обнажив меч, и тут же получил удар от второго зверя. Ещё один вулфбир набросился на Сарэна и застал эльфа врасплох. Фаргон освободил защищенное доспехом предплечье от пасти животного, и вытащил из патронташа рунные чернила. — Закройте глаза! — крикнул он и швырнул их в костер. Яркая вспышка пламени озарила весь лагерь, оглушив кровожадных животных.

— Фаргон, Сарэн, хватайте снаряжение! — крикнул Свэн. Прыгаем вниз!

— А лошади?! — человек с досадой посмотрел на Кайли.

— Увы, мы не можем им помочь… Вперед! — эльф сиганул по склону, и охотники вынужденно последовали за ним. Стая, ослепленная ярким светом, пришла в себя, и тут же получила подарок» от Сарэна в виде второй пламенной вспышки. Отряд стремительно скатился вниз по оврагу.

— Что дальше? — спросил Сарэн оттряхивая от себя пыль. — До рассвета ещё несколько часов. И на тропу выходить нельзя. — темный эльф стер капли пота, скопившиеся на лбу. — Какие же здоровые все-таки волки!

— Сарэн, это не совсем волки… — Свэн поучительно взглянул на приятеля. — Это вулфбиры — поводья волка и медведя.

Страж короля посмотрел на эльфа с недоумением:

— Я знаю, что такое вулфбиры! Не надо мне устраивать экскурс в «Бестиум»…

Фаргон зажег факел:

— Вон… — он показал на подножье оврага. — вход в пещеру.

— И что? Ты собираешься устроить привал там? — Свэн с недоумением посмотрел на эльфа. Сарэн задумчиво почесал лысину.

— Что не так…? — спросил он у разведчика.

— А не нравится мне эта пещера! Как-то слишком спокойно тут. Безмятежно. — возразил эльф.

— К чему ты клонишь? Не уж то ты хочешь, сказать, что…

— Что тролли, саблезубые тигры и пауки — это меньшее, что может ожидать нас внутри. — ответил Фаргон. — Пошли.

— Стойте! — Свэн пригнулся. — Слышите?

Охотники навострили уши. В воздухе раздался топот тяжелых лап.

— Времени нет, да и выбора тоже. — нехотя заключил Сарэн. — Идём!

— Не понимаю… — Свэн недоуменно смотрел по сторонам.

— Что такое? — спросил его Фаргон.

— Алый листопад полон ручьев. Здесь должно быть холодно и сыро.

— Верно, друг. — Сарэн коснулся пещерной стены и растер пальцами пыль. — А тут сухо и тепло.

Они прошли ещё дальше и, вдруг, услышали шипение за своей спиной. Охотники живо развернулись и вгляделись во тьму.

— Ты видишь это? — Свэн лягнул человека своим локтем. — Посмотри.

Сарэн и Фаргон пристально посмотрели в темноту прохода. Они увидели то, о чем говорил светлый эльф: из центра кромешной тьмы поднимался пар.

— Дыханье Акхинала… — Свэн вздрогнул. — Фаргон, они невидимы! Живо начерти символы!

Человек в ответ лишь задумчиво смотрел в проход.

— Фаргон, ну! — подгонял его эльф.

— Они стоят на месте. — охотник расслабил тетиву Буревестника. — Что-то здесь не так…

Внезапно, в проходе показался дух лесной ведьмы.

— Бегите… — раскатилось в пещере жуткое эхо. Безликое приведение тут же пропало из виду.

— Что за… Не нравится мне это! — занервничал Сарэн. Пар от дыхания призрака бесследно исчез. Фаргон швырнул факел вперед и тот мгновенно осветил проход. Он подошел к источнику огня, и поднял его в земли.

— Посмотрим, какие ещё дары нам уготовила эта ночь.

Охотники углубились внутрь. Свод пещеры постепенно обрел цивилизованный вид: вокруг незваных гостей появились старинные подсвечники и трофеи убитых животных. Фаргон поднес руку к настенному факелу, чтобы зажечь огонь, однако, тот воспламенился по своей воле. А следом засияла и вся пещера. Старые полотна украшали каменные стены, а на земле стояли столы, кровати и стулья.

— Здесь явно кто-то жил. — заключил темный эльф.

— Я не вижу книг, чернил или пергамента. — сказал Свэн. — За то, смотри: есть вино и эль. Хм. Да это бандичье логово!

— Восемь.

Фаргон недоумевающе взглянул на Сарэна.

— Что восемь?

— Восемь кроватей. — пояснил тот. — Это клан, отряд, или шайка… Я не могу точно сказать, в чьи покои мы ворвались. К тому же, посмотри: здесь совершенно нет еды, но есть кровати. — эльф подошел к деревянной стойке. — Есть трофеи, но нет оружия.

Фаргон, с интересом разглядывавший пещеру, повернулся к спутникам:

— Нам пора уходить — рассвет стучится в проход.

Охотники вышли в чащу. Туман пробивался сквозь огромные стволы деревьев. Алые листья безмятежно падали на землю, создавая удивительный пейзаж очарования дикой природы.

— Вот, нравится мне здесь, несмотря на все это. Жаль лошадей, правда… — Сарэн загрустил.

— Смотрите, тропа! — Фаргон пробежал вперед. Они взобрались на главную дорогу Алого листопада и отправились дальше, на юг.

— Свэн, расскажи о торговце из Элвенстеда. — Сарэн обратился к приятелю. — Что-то мне стало интересно.

— Ха! Хорошую историю ты выбрал, однако… Ладно! Так уж случилось, что один из Верховных Старейшин Элвенстеда застал меня в покоях своей жены. Собственно, мне пригрозили расправой и приговорили к смерти через повешение. Знаешь, что интересно?! Я никогда не позволял себе так нелепо попасться, но видят боги, эта бестия напоила меня так, что на своих двоих я ходить не мог! Ну так вот. Звали этого эльфа — Альярмо. Обнаружив нас вместе, он сразу позвал стражу и начал сыпать угрозами… Гвардейцы пришли через две минуты. Они скрутили мне руки и бросили в темницу на время, пока длился суд. Этот козел добился того, чтобы я не смог присутствовать на разбирательстве. — Свэн, найдя себе внимательные «уши», вошел в азарт и начал жестикулировать. — Влиятельные люди всегда доставляют простым охотникам вроде меня, кучу проблем. — пояснил он. — Так вот… Лежал я на койке в этой темнице. По началу, все было неплохо. Я ни о чем не переживал: друзья должны были устроить мне побег. Я даже знал во сколько они придут за мной! Проблемы начались тогда, когда Альярмо вошел в темницы и швырнул мне пальцы Энвила — лучшего следопыта из моей шайки. В тот момент я понял, что первый раз в жизни по-настоящему влип. Разумеется, меня признали виновным. Я перестал лелеять надежду на «чудесное» спасение. В ночь перед казнью, в темницы вошел богато одетый молодой человек. Сперва я его не узнал. Но, затем внимательно вгляделся в лицо незнакомца. И тут, меня схватил просто безумно дикий интерес: передо мной стоял сам Фаррел Бездонный Карман! Представь себе, Сарэн!

— Я знаю это имя. Этот человек вел торговую кампанию с моим отцом какое-то время назад. — заметил Фаргон.

— Верно, мой друг! Мы непринужденно обменялись приветствиями. Он подчеркнул мои навыки разведчика вора и убийцы, а затем предложил служить его личным телохранителем по бессрочному контракту. Взамен на свободу, разумеется. — Свэн вновь улыбнулся.

— Но он же не дурак. Фаррел знал, что, как только он тебя освободит — ты сбежишь. — сказал Сарэн.

— Верно. Поэтому, он пообещал, что каждый месяц будет платить мне столько золота, сколько я смогу унести. Ещё, он добавил, что ему нужны такие люди как я. А дело было в том, Фаррел собирал вокруг себя небольшой отряд из лучших охотников, воинов и воров: что-то вроде личной гвардии. Да и с чего бы не потешить себя «персональной армией» коль карманы твои ломятся от звонких монет? — спросил Свэн игривым голосом. — И тогда я задумался: дела-то мои паршивей некуда! — эльф сделал паузу, затем резко добавил. — А тут, сразу на тебе: и свобода и полный кошель, и эльфийские девки и вообще все, что захочешь. А самое главное, работа-то по профессии! К тому же сам Фаррел нанимает тебя — а если в тавернах Элвенстеда промолвишь о том, что ты его друг — считай, что выпивка за счет заведения. В общем, я быстро согласился! Он тут же организовал мой побег, и уладил все дела со стражей, а затем приказал поджечь тюрьму. Через два дня я уже скакал по Алому листопаду в Рофданхем.

— А что сталось с Альярмо? — спросил Фаргон.

— Через двадцать минут после визита Фаррела, мне подарили свободу. Вместе с его войнами, я проник в храм Рогареса. Они отвлекли солдат Гвардии, пока я искал эльфа. Мне удалось найти Альярмо и перерезать ему горло, отомстив за смерть Энвила. Затем, бросить его тело в ту же темницу и сжечь её дотла. Фаррел подделал документы о срочном отъезде эльфа в Дунгорад: для решение политических вопросов. После всей этой истории, я понял две вещи: удача бывает, как хорошая, так и плохая.

— Так как тебя занесло в Темнотвердь? — спросил сего Фаргон.

— Фаррела связывали деловые отношения с Хранителями огня. Этот человек был известен тем, что мог купить и продать почти все, что имеет цену в золоте и драгоценных камнях. И вот, так случилось, что ученым Коэл’Дрэссела понадобились рунные рукописи одного из Верховных Старейшин. Разумеется, не совсем легально. — Свэн оскалил в улыбке желтые зубы. — Темные эльфы знали, что Элвенстедские Старейшины ни за что на свете не станут делиться реликвиями. Слухи поведали мне, что некое анонимное лицо обещало Фаррелу столько золота, сколько весил он сам, если тот достанет рунный свиток. А вот интуиция говорила, что за деньгами стояло нечто более ценное. И я решил в этом убедиться: когда гость с севера встретился с Фаррелом в закрытой таверне, мне удалось пробраться на крышу и подслушать разговор.

— Что ты узнал? — спросил Сарэн. Темный эльф с интересом посмотрел на Свэна.

— Слухи о горах золота лишь отводили внимания от нежелательных «ушей». Я выяснил, что рунный свиток, необходимый заказчику, открывал врата в пещеру Темнотвердских эльфов. Так же, мне удалось узнать, что наш дорогой гость был ученым и археологом. Как и предполагалось, некто предложил Фаррелу достаточно золота, чтобы доверху набить борта «Мариселины». Но, самое главное — негласный контракт на торговлю эбонитом с орочьими кланами. Он обещал свои связи и доступ к продовольственным каналам. Таким образом, Фаррел, покупая драгоценный металл у кланов Трольей горы, мог бы сплавлять его дворфам без посредничества Рофданхема, имея с каждой партии стократную выгоду. Незнакомцу удалось меня удивить: я не мог поверить, что чужак, прибывший с другого берега, обладал столь внушительной властью и ресурсами. Фаррел пожал незнакомцу руку и на этом встреча была завершена. На следующее утро, он объяснил мне план действий, после чего мы согласовали тактику. Ночью того же дня, весь Элвенстед гудел: безжалостный вор и убийца, в моем лице, украл священную реликвию из ветхих архивов Варпентурра, попутно перебив десяток Гвардейцев. А через два часа наши лошади уже бежали по Алому листопаду на север. Фаррел остался в Башне и прикладывал все «усилия и связи» чтобы поймать вора. К концу недели, его лучшие наемники разбили лагерь неподалеку от Рофданхема. Ещё через пару дней, приехал и сам торговец. Мы поднялись на борт «Мариселины» и отправились на север, бороздить море Холодных огней.

— Вильям в курсе этой истории? — спросил Фаргон.

— Да.

— Что было дальше? — поинтересовался темный эльф.

— Две недели мы плыли по бушующим водам, пока, наконец не пришвартовались к гавани Ледомора. Порт был небольшой прелюдией из деревянных таверн и магазинов, а настоящий город лежал впереди. Огромная, величественная Темнотвердь, могучим древом распласталась по континенту. Темные эльфы построили свою империю на ветвях этого гиганта… — Свэн отхлебнул эля из стеклянной бутылки. — Времени было около трех часов утра. Ветер в гавани стоял ужасный. Несколько темных эльфов с яркими факелами встретили нас в порт. Они провели отряд в закрытое помещение, но, впустили только Фаррела и меня. Представьте себе картину: стол, свечи, выпивка, эльфийские девки и виноград — в ту ночь, нашему заказчику с точностью удалось соблюсти все традиции бандитской романтики.

— Дай угадаю… За столом сидел господин «никто». — предположил Сарэн.

— Верно. Мы уместились на стульях. Девицы грациозно разлили в сосуды вино. Я осмотрел кубок, стоящим пред моим взором. Тот был сделан из чистого серебра и покрыт рубинами. Вино плескалось внутри и жадно просилось в горло. За столом сидели: я, Фаррел, таинственный господин и его личный протеже. Но ни я, ни мой дорогой работодатель не рискнули отпить вина из чаш, любезно предложенных незнакомцем, пока это не сделал сам господин «никто», и тем самым разрядил обстановку. Фаррел подал мне знак, и я достал обернутую в кожаный переплет, рунную рукопись, аккуратно положив ее на стол. Незнакомец даже не моргнул. Он взял ее, раскрыл и начал пристально изучать светящиеся руны, затем, улыбнулся и любезно отдал охране приказ. Дверь за его спиной открылась, и темные эльфы поволокли мешки с золотом к выходу. Фаррел попросил меня помочь, и я вышел наружу.

— Похоже, кого-то не стали посвящать в детали. — улыбнулся Фаргон.

— Мы поволокли мешки с золотом к кораблю. Наша группа вышла на тускло освещенную улицу. Внезапно, темные эльфы обнажили сверкающие кинжалы и бросились на нас в атаку. Мы отбили нападение. К моменту завершение скоротечной схватки, на стенах появились лучники и осыпали нас градом стрел. Нам пришлось броситься в рассыпную. Я свернул в переулки между домами, и сразу же встретился лицом к лицу с тремя головорезами. Справившись с противником, я поднялся на крыши и отправил лучников в Акхиналову бездну, одного за другим! На другом конце улицы, Тревис, убийца из Рофданхема, сражался с противником на карнизе высокой гостиницы. Тогда я воссоздал в голове план помещения, в которое нас ввели. Наемников там было немерено и пытаться спасти Фаррела или, хотя бы утащить реликвию — не имело смысла. Я вынужденно побежал на помощь Тревису, и вместе — мы одолели врага. Ещё одна горстка солдат появилась на крыше, с другой стороны улицы. Выбежав на причал, мы обнаружили то, что «Мариселина» была подожжена и медленно погружается ко дну. А сзади, к нам подбирались силы противника. Я посмотрел на Тревиса, а он на меня. Мы обнажили мечи и впали в боевую стойку. Нам удалось положить больше пятнадцати солдат, пока ему не перерезали горло, а меня не оглушили и не взяли в плен.

— Похоже, что тебе удалось выжить. Да? — спросил его Сарэн.

— Слушай! Я проснулся в каменной темнице. На стене, за решеткой, догорала свеча, а лунный свет нежно пробивался в окно. По ощущениям, я пролежал там неделю, но кровоточащие ссадины говорили о том, что не прошло и двух часов. Мои руки и ноги были в кандалах. Я не мог выбраться! Дверь в темницу отворилась и тут, меня снова вырубили! На этот раз, я очнулся от всплеска холодной воды. Я был привязан к стулу в каком-то темном подвале. Ублюдки… Они допрашивали и пытали меня до самого рассвета. Представьте себе: собирали информацию о Фарреле. Я помню, что постоянно отключался и снова приходил в себя. Наконец, меня обратно швырнули в темницу. Во всем теле была такая боль, что хотелось разбиться головой о стену или размозжить себе череп, дабы избавиться от мук. Все тело вопило от увечий.

— Не могу поверить, что все это произошло с тобой. — Фаргон с удивлением посмотрел на Свэна. — Как тебе удалось выбраться?

— Я взобрался по каменной стене к небольшому окну. Мои руки к тому времени все ещё были закованы в кандалы. Я расцепил пальцы, и в момент, пока терял равновесие, со всей силы ударил железными наручами по стеклу. К моему счастью — оно разбилось. А я с грохотом полетел на пол темницы… Стража сразу же устремилась к моей камере. Мне удалось снова взобраться по каменным уступам и пролезть в окно ровно на половину. Стекла прорезали мне руки и распотрошили ребро, прочно застряв внутри. Я не мог разобрать, что там внизу: в глазах плыло от голода и жуткой боли. И тут, мне удалось расслышать, как стража гремя ключами копошилась в замочной скважине. Собрав всю свою волю в кулак, я оттолкнулся, что есть сил. Стекло сломалось и осколок остался у меня в ребре, а я полетел… В бездну. Я стремительно падал вниз и смотрел на солнце. Внезапный удар отключил меня на несколько секунд. Я вновь открыл глаза и увидел, что болтаюсь на волнах. Это были самые тяжелые сутки в моей жизни… Я проплыл несколько метров до берега. Разделся до гола и резко выдернул из ребра стеклянный осколок. Боль была такая, словно сам Бог Тьмы, Акхинал вонзил руку в мою грудь и сжал пульсирующее сердце. Кровь хлынула фонтаном. Я пытался перевязать ребро штаниной, но замерзшие пальцы не слушались. Тогда я сказал себе, что после всего того, что мне довелось перенести, я просто не имею права вот-так умереть. Мне нужно было воздать «незнакомцу» по заслугам. Я сжал зубы и туго связал ребро. В глазах поплыло, и меня потянуло в сон. Тьма окутала мои веки.

— Как же ты выжил? — поинтересовался Фаргон. Двое охотников шли почти впритык, по левую и правую сторону от эльфа, увлеченно слушая его рассказ.

— Я проснулся на кровати, застеленной сеном. Ребро было перевязано вновь, но на этот раз кем-то другим. Я попытался пошевелиться и тут же завыл: боль протыкала иглами все мои нервы. В глазах опять поплыло. Через несколько мгновений мне удалось прийти в себя. Я осмотрелся и понял, что лежу в какой-то хижине. Справа от меня мерцал тусклый камин. Несмотря на вновь сломанный нос, я почувствовал запах горячего рагу. Мне удалось поднять голову с тяжелым трудом: в комнате стоял стол с угощениями. Помниться, я готов был отдать все на свете, чтобы найти в себе силы дотянуться до него. Но не всем мечтам суждено было сбыться в тот день. И все же я попытался. В ответ на тщетные попытки, жгучая боль пронзила мое ребро, и я вновь потерял сознание. И вы знаете, мне снилась темная эльфийка с каштановыми локонами. Она гладила мое лицо и улыбалась.

— Могу поспорить, что это были не грезы. — Сарэн улыбнулся.

— Верно, мой друг. Когда я очнулся, прекрасная дева поведала мне, что вместе со своей сестрой, она отправились на берег собирать улов. Она сказала, что волны ласкали мое измученное тело, в то время, как сам я был при смерти. Эльфийку звали Мариселина. Как корабль, на котором я приплыл в эти проклятые земли. — улыбнулся Свэн. — Удивительно, да? Я пролежал месяц в кровати и большую часть времени провел во сне. Поднявшись на ноги, мне захотелось отправиться в город за головой того, по чьей вине я попал в эту передрягу. Какого же было мое разочарование, когда я вышел из хижины. Споткнувшись, едва сделав шаг, меня понесло на бочки с водой: мышцы растренировались и потеряли былую гибкость, а связки выли невыносимой болью. Мариселина помогала мне два долгих месяца заново учиться ходить и держать оружие. Анделл, её отец, после смерти оставил в наследие ферму. Раз в две недели, к хижине приезжал странник из города, чтобы поторговаться. В эти часы, меня всегда прятали в подвале. Вместе с Мариселиной, мы увеличили площадь фермы и заметно пополнили урожай. Я все время лелеял мечты о предстоящей мести и грезил о возвращении в Элвенстед. Спустя полгода, мне удалось научиться заново держать лук, а после: добывать мясо и шкуры. Мариселина врала торговцу, что сама наловчилась охотиться: видишь-ли, работа на ферме ей наскучила. Она даже стала носить с собой лук, чтобы ни на миг не выпадать из образа. Когда её младшая сестра, Элеонора, спала, мы сидели за хижиной у костра. Мариселина спрашивала меня о родине и о доме. Я лгал, что был моряком. Что мой корабль потерпел крушение у берегов Ледомора. К чему ей были подробности…? — Свэн пустился в раздумья. — Что-то было в этой темной эльфике. В какой-то момент, у меня появились мысли о том, чтобы остаться на севере. Положить конец жизни наемного убийцы: забыть её, как страшный сон и завести семью и детей. Но, увы — от себя не убежишь. — улыбнулся эльф. — В конце концов, Элеонора доверилась торговцу и рассказала о моем присутствии. И вот, однажды ночью, в хижину ворвались воины и убили Элеонору. Мариселину же они вывели на улицу и посадили на колени, чтобы казнить. Убийца приставил нож к её горлу и нанес увечье. Он ничего не спрашивал, не пытал… Он просто бил её рукояткой кинжала и пинал ногами… Мариселина кричала и плакала. Я возвращался с охоты и увидев сие зрелище, бросил добычу на землю, взяв в руки лук. Их стрелы пролетали мимо, пока я сносил им головы. Мариселина увидела истинного меня: молниеносного убийцу и грациозного бойца. Увы, я ничего не мог сделать: увечья, которые нанес ей солдат — были несопоставимы с жизнью. Я навсегда запомнил её взгляд… Взгляд полный любви и преданности. Взгляд, который я никогда не видел и не увижу в глазах распутных дев. Похоронив Мариселину и её сестру на заднем дворе фермы, я собрал экипировку, взял её лошадь и отправился в Ледомор. К тому моменту, когда луна скрылось за горными туманами, а солнце ещё не вышло с востока, я прибыл в холодную гавань. Как только мне удалось подойти вплотную к той самой, роковой таверне, меня вырубили тупым предметом.

— Опять?! — возмутился Фаргон. — Как тебя нашли?

— К моему счастью, когда я очнулся, предо мной нависло лицо Тревиса.

— Тревиса?! Ему же перерезали горло — Свэн был в шоке и не понятно от чего: от всей истории целиком или от драматического воскрешения загадочного человека.

— Я выжил после двух ночей побоев, пыток, разрыва грудины стеклом и недельного плаванья в холодных водах. А тебя удивляет, как выжил Тревис? — спросил с недоумением Свэн.

— Нет… Пожалуй, что нет. Но все же, как это возможно?

— Когда его «мертвое» тело бросили на землю, уголь Темнотверди заживил кожу на горле человека, оставив безобразно-уродливый шрам. Тем не менее, Тревис выжил. Притворившись мертвым, он дождался подходящего момента и сбежал. За те полгода, что я возвращал свою сноровку, ему удалось собрать небольшой отряд, разжиться оружием и кое-какими связями.

— Как он узнал, что ты окажешься в Ледоморе в то утро? — спросил Фаргон у Свэна.

— Всего за пару часов до моего возвращения, до него дошел слух о том, что светлый эльф, очень похожий на меня, был найден на ферме Анделла и его дочерей. Интуиция подсказала наемнику, что я захочу уничтожить противника и первым же делом отправлюсь в гавань.

— Тогда почему он сам не пришел к тебе на помощь? — спросил Сарэн.

— Из Ледомора выходила всего одна тропа. Поехать сразу за наемниками — значило вызвать подозрения и поставить под угрозу план.

— Какой план? — спросил Фаргон.

— Тревис полгода выслеживал анонима и наводил справки. Узнать, где находится «Алхимик», ему удалось только вечером того же дня. Господин «никто» был на борту «Лесной песни» и плыл по морю Холодных Огней в Рофданхем.

— И вы решили настигнуть его в море. — предположил Сарэн.

— Да. Этой же ночью из Ледомора уходил ещё один корабль: купеческое судно. — пояснил эльф. — Мы проплыли под водой и взобравшись в трюм, перебили всю команду. Через пять часов Темнотвердь осталась в туманах далеко позади, а солнце поднялось над бушующим морем. Спустя двое суток, мы нагнали «Лесную песню». Две ночи и два дня нам не удавалось взять её на абордаж.

— Почему лучники не подожгли корабли друг у друга? — спросил Фаргон.

— Шторм стоял такой, что обе стороны отчаянно пытались удержаться на палубах. О стрельбе не было и речи. В конце концов, мы догнали их и взяли на абордаж неподалеку от Рофданхема. «Алхимик» собрал вокруг себя лучших воинов. Справедливо будет заметить, что и происки Тревиса не прошли даром: под крылом наемника собралась банда настоящих головорезов. Когда корабли столкнулись, недельная гонка завершилась в течение пяти минут. Все кончилось тем, что я перерезал «Алхимику» горло.

— Что с рунной рукописью? Вам удалось найти её? — спросил Фаргон.

— Мы обыскали корабль: все трюмы, койки, сундуки и матросов… Вообще все, что можно, но поиски не увенчались успехом. — ответил Свэн. — Тогда, мы пересели на шлюпки и потопили суда.

— Удивительная история. — заметил Фаргон.

— Любопытно, что стало с той пещерой. — Сарэн задумался.

— По словам Тревиса, вход в неё так никому и не удалось открыть.

— Но, ведь у «Алхимика» был рунный свиток. Получается, что легенды врут? — поинтересовался Сарэн.

— Тебе лучше знать. Хранители огня — твои родичи. Возможно, для открытия врат недостаточно было одной рукописи. Скорее всего, они были привязаны к какой-то дате. А может и вовсе артефакт оказался подделкой. Ну, и, конечно, не исключен вариант, что вся эта история лишь нелепая выдумка. Байка — называй, как хочешь. Но мне не хочется в это верить. Не хочется верить в то, что все эти лишения были ради какого-то миража…

— Что стало с Тревисом? — спросил Фаргон.

— Мы так и не вошли во владения Рофданхема. — ответил эльф. — Пройдя сквозь Талые льды, наш отряд выдвинулся в Дунгорад. Усталые и обессилившие, мы остановились в таверне «Допрыгавшийся гусь». Я всегда удивлялся тому, что в Дунгораде почти не было кузен, не считая «монолита», конечно. А это присутствие такого огромного количество эльфов и людей… Дунгорад по истине можно считать торговым сердцем Пантаки. Хотя, подождите… — Свэн почесал скрытый под роскошными волосами затылок. — Элвенстед ничуть не уступают ему в своем величии!

— Почти все оружие, что можно встретить на Пантаке, выходит из-под рук дворфских мастеров. — добавил Сарэн.

— Да. — поддержал его Свэн. — Знаешь, уже в те годы я прочно укрепился во мнении, что если люди, эльфы и орки преподносят молитвы богам, то дворфы, несмотря на громкие речи о предках, молятся элю и золоту. Ха! — Свэн выдержал паузу. — И так… Я отвлекся. Мы оказались в Дунгораде: без денег, без свитка, без поддержки Фаррела… Вернись я в наемники, пришлось бы начинать все с чистого листа. Убивать и воровать больше не хотелось ни Тревису ни мне. Его команда распалась и остались лишь мы вдвоем. Очень скоро, он начал жаловаться, что не переносит королевство дворфов и хочет осесть в Элвенстеде. Тогда я решил, что отправлюсь в Рофданхем, на службу к Вильяму Камнезубому, а Тревис пойдет своей дорогой. Переведя дух и купив на последние деньги лошадей, мы поскакали на северо-запад, к королевству твоего отца — Свэн посмотрел на Фаргона. — Когда мы сделали привал, нам оставалось около шести часов пути. Вместе с Тревисом, я разбил лагерь у дерева и разжег костер. Было ещё светло. Я сказал ему, что собираюсь поймать дичь на ужин и отправился на охоту. К тому моменту, когда солнце зашло за горизонт, я уже выловил двух зайцев и возвращался к лагерю. То, что я увидел, заставило кровь в моих венах вскипеть: он стоял перед всадником и протягивал ему тот самый рунный свиток! Представьте?!

— Что?! Не поверишь, а я догадывался! — возгласил Фаргон.

— Он использовал тебя! — добавил Сарэн.

— Да! Я присел на корточки и продолжал наблюдать за происходящим. Высокий, темный эльф с серебряной диадемой величественно восседал на коне. Я разглядел в центре его украшения инкрустированный рубин, мерцающий в свете факела. Незнакомец говорил с Тревисом о чем-то важном, затем развернулся и ускакал прочь. Тогда я понял, что раз у нас есть только лошади, а эльф ему ничего не передал, значит сделка состоялась ещё давно и Тревис, вероятно уже получил свою награду.

— Выходит, что «Алхимик» вез свиток на Пантаку. — заметил Фаргон.

— Вероятно, убив его, Тревис помешал сделке сам того не зная, и прибыв в Дунгорад со свитком, быстро нашел заинтересованное лицо. Я подождал ещё пол часа, пока совсем не стемнело и подошел к лагерю. Он сделал вид, как будто ничего и не было. А я сделал вид, как будто ничего и не видел. На утро мы попрощались. Но не на долго… Я дал ему время набрать дистанцию и отправился следом. К утру, он уже знал, что я скачу за его головой, а я чувствовал, что он этого ждет. Мы вышли на равнину, усыпанную снегом. Он стоял у коня и держал в руках мерцающий клинок. Тревис смотрел на меня спокойным взглядом. Я спешился и зашагал в его сторону, обнажив меч. Мы стояли в двадцати метрах друг от друга в ослепляющем, дневном свете. В небе парил орел, а на землю падал белый снег. Бой был коротким: я убил его, так и не узнав, куда делся свиток и что Тревис за него получил.

— Так ты не пытался выследить всадника? — спросил Сарэн.

— У меня кончалась провизия и я был недалеко от Рофданхема, а эльф ускакал в Алый листопад. У меня не было ни сил, ни ресурсов, чтобы продолжать погоню. Я оседлал коня и поскакал на север.

— Что же такого необычного в этой пещере, что эльфы готовы резать друг другу глотки и дарить врагам горы золота, лишь бы открыть её врата? — спросил Фаргон у Свэна.

— Легенды гласят, что артефакты драконов были оставлены на земле для того, чтобы достойнейшие из нас воспользовались их силой. Одни из магических предметов даровали огромную мощь, другие открывали врата к тайным знаниям, а третьи наделяли властью. Все это — легенды. Очень древние и уважаемые. Большинство из них можно найти посреди рукописных рун, украсивших стены наших храмов.

— Да уж. История, так история. — сказал Фаргон и глубоко вздохнул.

— Только не вздумай рассказывать её своим друзьям или вообще кому-либо. Сарэн, тебя это тоже касается. — Свэн посмотрел на темного эльфа.

— Друг мой, если бы люди знали, сколько тайн я храню, то давно бы четвертовали мое старое тело. — с ухмылкой ответил страж короля.

Несколько дней Свэн, Сарэн и Фаргон шли на юг по Алому листопаду, останавливаясь на ночлег и охоту. Сплошные дожди и сырость сопровождали путников в последние дни пути. К счастью, всю оставшуюся дорогу, никаких происшествий не произошло. Вскоре, все трое вышли из Алого листопада и направились в сторону Элвенстеда.

— Нам не помешали бы лошади. — заметил Сарэн. — Можем взять их в Элвенстеде.

— У нас нет времени идти до эльфийского города пешком. Есть здесь одна деревушка — Хармилд. Заскочим в неё по пути, там и пополним наши запасы, а за одно и возьмем лошадей. — ответил Сарэну Фаргон.

— Я тоже думаю, что посещать Элвенстед и лишний раз светиться — не желательно. Но, если мы пройдем сквозь город, то сэкономим день на пути к Черному оплоту. — Свэн прикидывал дальнейший план действий. — Возьмем лошадей в деревне и отправимся к Дикой гавани прямо через Элвенстед.

— Что ж, а вот и Хармилд на горизонте. — Сарэн показал на деревянный оплот на далеком холме.