Алмазный лабиринт

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Костер, разложенный под защитой круга наклонившихся внутрь валунов высотой в рост человека, полыхал вовсю. Дни в Стигии, конечно, жаркие, а вот ночи, особенно на морском берегу – очень холодные. Яркое оранжевое пламя вытягивалось мохнатым лисьим хвостом, мотаясь под порывами налетавшего с моря бриза. Наступал вечер, время отлива, и по полосе мокрого песка, усеянного плетями водорослей, бродил причудливого вида черный зверь. Животное с явным любопытством смотрело на мечущихся туда-сюда крабов, обнюхало скользкий бугорок застрявшей на берегу медузы, и шустро отпрыгнуло в сторону, когда шипящая волна задела его лапы. Сердито фыркнув на волну, зверь – помесь газели и пантеры, да еще с единственным матово поблескивающим рогом – вперевалку побежал к костру.

Пламя, радостно пожиравшее щедро подкладываемые дрова, освещало разбросанные повсюду дорожные мешки и двух человек. Один – малорослый, угловато-тощий, с копной давно нечесаных мокрых волос каштанового цвета – быстрыми движениями разрезал на длинные полоски кусок мяса. Полоски затем нанизывались на тонкие палочки и подвешивались над костром – жариться. Подбежавший зверь попытался выхватить из рук человека очередной кусочек, получил щелчок по носу и смирно улегся рядом, смотря прозрачно-желтыми голодными глазами на готовящийся ужин.

– Ты его еще хорошим манерам научи, – посоветовал второй обитатель стоянки, высокий темноволосый варвар-северянин, лежавший, забросив руки за голову и вроде бы дремавший.

– Мой демон, что хочу – то и делаю, – лениво отозвался тощий, нанизав последний кусок. – Правда, Тао?

– Совершеннейшая, – пронзительным голоском ответило животное. Оно говорило, забавно морща подвижную мордочку и дергая нижней челюстью. – Раз я твой демон, то ты меня и корми. А я есть хочу, дай кусочек!

– Потерпишь, – отрезал Вайд. – Еще не хватало – сырое мясо лопать. Я из тебя сделаю порядочного демона, понял?

– Понял, – черный зверь протяжно вздохнул, поняв, что выпросить ничего не удастся.

То, что Тао животное плотоядное, выяснилось уже в первый день пути через джунгли. Бывшая Тень азартно погналась за взлетевшей птицей, догнала, подцепила на рог и притащила хозяину, которым безоговорочно считала Крысенка. Тао похвалили, птичку на дневном привале ощипали и только собрались поджарить, как маленький демон, принюхавшись, решительно вцепился в добычу и не отпускал до тех пор, пока от нее не остались одни косточки. Отряд в это время стоял вокруг, на все лады проклиная прожорливую тварь и пытаясь отнять будущий обед. Пинки и уговоры не помогали. Наконец, на Тао махнули рукой – в конце концов, это его первая нормальная кормежка с времен появления на свет. А птичка в лесу не последняя.

Тао потом брел позади всех, виновато пыхтел и клялся, что больше так не будет, но уж очень вкусно пахло… Жареное мясо ему, кстати, тоже понравилось, но меньше.

– Ну вот, – Крысенок подвинул поленья в костре, и прислонился к теплому камню. – Сейчас погреется немного и будет готово… Интересно, где это наши бравые охотники изволят пропадать?

– В лесу, где же еще, – хмыкнул Конан.

– Теперь это называется – «ходить на охоту», – тоном старого брюзги протянул Вайд. – Вот в наше время…

Но выдержать роль ему до конца не удалось, он захихикал, и уже обычным голосом спросил:

– Интересно, сильно мы промахнулись?

– На лигу, не больше, – лениво ответил киммериец. – Завтра днем будем на борту, и хватит меня этой Стигии! Хотя я так и не разобрался до конца, во что мы вляпались. Честное слово, даже заплатил бы умнику, способному растолковать, кто кого здесь пытался надуть.

– Плати, – Вайд подставил сложенную ковшиком ладонь.

Конан приоткрыл один глаз и недоуменно взглянул на ухмыляющегося Крысенка:

– Тебе-то за что?

– За сказочку, – невинным голоском ответил Вайд.

– Где ж это видано, чтобы платили за еще не сделанное? Сначала расскажи, а там посмотрим, стоит ли твоя «сказочка» хоть гнутого медяка… И какая такая сказочка?

– Которую я сейчас буду рассказывать, – Крысенок поерзал, усаживаясь поудобнее, и заунывно, явно передразнивая уличных сказителей, начал:

– Давным-давно жили на свете боги и люди. Боги сражались, строили друг другу каверзы и производили на свет других богов. Люди занимались почти тем же самым, только они еще и умирали время от времени. Боги, как известно, помереть не могут.

И вот однажды одному из богов надоело жить на свете. То ли поклонялись ему из рук вон плохо, то ли просто наскучило ему все. Решил он создать себе тихое и спокойное местечко, где никто бы его не потревожил. Решено – сделано, смастерил он себе красивую могилку подальше от всех, забрался в нее и умер. Стигии тогда еще и в помине не было, но Ахерон уже существовал, и Валузия тоже.

Умер-то он умер, но как всякий уважающий себя бог, не мог же он просто так взять да отдать концы. Тело или что там у него было – рассыпалось, а душа осталась. И могила тоже осталась, с кучей всяких магических штучек внутри нее. Однажды натолкнулись на тихую гробницу валузийцы, и так она им приглянулась, что они остались там жить. Получился Лабиринт.

Владельцу могилы, разумеется, не понравилось, что в его последнем пристанище шастают всяко-разные, смахивающие на змеюг, типы. Он их оттуда мигом выставил. Не слишком вежливо, я полагаю. Наученный горьким опытом, решил он тряхнуть стариной и запер двери на все замки. Правда, запер он их от магов любого вида и цвета, а вот про обычных людей совсем не подумал… Я понятно излагаю?

– Треплешься ты, а не излагаешь, – беззлобно проворчал киммериец. – Ну, давай дальше.

– А где моя монетка? – осведомился Вайд.

– Не заслужил пока. Дальше-то что было?

Крысенок перевел дух, подумал и честно признался:

– Вообще-то это все я лишь предполагаю… Может, все было и не так, но очень похоже… Ладно, а дальше вот что. Жил-был на свете небезызвестный Тот-Амон, любитель змей и всяких гадостей. Однажды он пронюхал про Лабиринт в дарфарских джунглях и ужасно расстроился – столько добра зря пропадает! Разузнав, что маг попасть в подземелья не сможет ни под каким видом, он быстренько отыскал десяток-другой людей, которым все равно куда ползти, лишь бы за это заплатили побольше, и отправил их в Лабиринт, на разведку. Должно быть, ему оттуда притащили что-то такое, что бедняга едва умом не тронулся от невозможности туда попасть. Подумал он, и создал не слишком умное существо, – Вайд погладил внимательно слушавшего Тао, – которое только и сумело, что обойти все пещеры, все посмотреть и все запомнить. Существо прогулялось по Лабиринту, составило карту, а затем было оставлено в подземельях за ненадобностью. Похоже, оно так долго там гуляло, что стало намного сообразительнее и из бестолкового демона получилась Тень. План подземелья остался у Тот-Амона. Не знаю, почему он им не воспользовался – то ли других забот хватало, то ли не решился связываться с создателем Лабиринта. Зато Тот-Амон проведал о Ключе – вещичке, что может открыть замки в пещеры…

– Это не то, что мы раздобыли? – перебил Конан.

– То самое, – кивнул Вайд. – Здесь начинается третья часть моей сказочки с участием насквозь знакомых личностей. Хочешь – верь, хочешь – не верь, а сплелась такая цепь из случайностей, что нарочно не придумаешь.

Первым звеном в ней оказались карак «Вестрел» и две галеры – «Араминта» и «Блудливая красотка». Пока команда первого грабила вторую, третья околачивалась поблизости. Чистой воды совпадение – они тоже ждали рассвета, а дождались раздавшихся под боком воплей. Как только мы скрылись в тумане, Боргеса подобрался поближе к дрейфующей «Араминте», вытащил из воды тех, кто еще не успел утонуть и выслушал занимательную историю о грабеже и убийстве. Потом, я думаю, он отправил рассказчиков обратно за борт… Прикинул граф так и эдак – с королем Фердруго он вроде не ссорился, хотя правящая фамилия и глядит на него косо. Рассказать королю об этой веселой проделке – глядишь, и толк какой выйдет… Боргеса, решившись, командует «полный боевой», галера разворачивается носом к Зингаре и отправляется в Кордаву.

Но граф у нас все же не полный дурак, и, прежде чем соваться с доносом к высокой короне, он хочет разузнать, что ему с этого может выйти – плохого и хорошего. Здесь опять начинаются мои догадки. Во времена охоты за Короной Змея Тот-Амон побывал в Кордаве, и здесь остались многие из его единомышленников. Боргеса и человек, известный нам как Вальдрио, входили в их число. С одной маленькой разницей – графу нужно было золото и только золото, все разговоры о приходе времени Змея и прочем он воспринимал лишь как досадную необходимость. Вальдрио требовались знания. Поэтому, мне кажется, Тот-Амон доверял Вальдрио (если он вообще способен кому-то доверять), а графа держал на привязи, как кусачую собаку. После очень спешного отбытия Тот-Амона наша парочка осталась ждать у моря погоды, а со скуки познакомилась поближе. И тот, и другой были вхожи во дворец, только один был дворянином, а второй, увы, нет… Итак, Боргеса отправляется в гости к Вальдрио, или приглашает того к себе домой, поговорить о возможности подзаработать. Вот как это произошло…

Крысенок поднял руку с невидимым бокалом, а в его голосе прорезались надменные металлические нотки:

– И вы представляете, дорогой друг, они перебили всех до единого! Кто? Головорезы с «Вестрела», кто же еще! Да-да, именно те, которым покровительствует наш старый напыщенный индюк Фердруго. Как вы думаете, долго ли продержится в столице этот киммерийский громила, если король узнает о столь прискорбном происшествии? Вот и мне кажется, что недолго… Уф! Похоже?

– Очень, – согласился киммериец. История, рассказываемая Крысенком, походила на правду – одно событие цеплялось за другое, и никто не мог предсказать, что получится в итоге. – Ну и что?

– Да то, что Вальдрио оказался несколько умнее нашего молодого да раннего графа! Он отговорил Боргесу немедленно бежать во дворец, убедил, что необходимо выяснить еще некоторые детали, что он сам все устроит, и отбыл. К себе домой. Где вытащил из потайного хранилища некую маленькую желтую шкатулочку и отдал несколько распоряжений. Как к нему попала шкатулка – лучше не спрашивать. Может, Тот-Амон подарил – за посильную помощь и верность великому делу Сета. Главное, Вальдрио знал, что находится в шкатулке, какую выгоду из этого можно извлечь и понимал – другого подобного случая не представится. Ты эту штуку из-под земли вытащишь, а Боргеса может отправляться ко всем демонам.

Наш знаток тайн и секретов идет к Новой гавани, хватает за шиворот первого встречного побирушку и задает один вопрос: «Где сейчас команда „Вестрела“?» Ему указывают на «Девять стрел», а дальше происходит уже известный разговор. Во избежание возможных подозрений Вальдрио очень успешно разыгрывает постороннюю личность, которая лишь выполняет порученное. Шкатулку же, дабы запутать желающих всерьез заинтересоваться происходящим, доставляют Сигурду. Все! Можно с чистой совестью идти к Боргесе и сообщить ему, что приема у короля ближайшие два дня не будет или что графу Боргесе в аудиенции отказано.

Вальдрио не принял в расчет одного – в «Девяти стрелах» сидели те, кто был предан Боргесе. Может, не всей душой, но какой-то ее частью. Они не расслышали всего разговора, но уловили весьма подозрительные вещи. Вальдрио ушел, за ним вышли мы, а за нами – кто-то из людей Боргесы. Вся компания, следя друг за другом, отправилась на Парусную. Доносчики успели первыми, так что когда прибыл Вальдрио, граф уже имел некоторое представление, что происходит. Дома его наверняка не оказалось. Вальдрио передали отчаянный призыв придти как можно скорее в Кривой переулок – мол, стряслось что-то ужасное. Он и пошел, а мы – за ним. Боргеса не собирался прощать бывшему другу-приятелю попытки обвести вокруг пальца. Вальдрио вошел в указанный дом, а выйти из него должен был только на Серые Равнины. Нас на всякий случай тоже схватили…

– Значит, его убил Боргеса? – такие подозрения были у Конана и раньше, но теперь все окончательно становилось на свои места.

– Разумеется, – невозмутимо подтвердил Крысенок. – И я сильно подозреваю, что граф был одним из той парочки, что тащила Вальдрио и сбежала при нашем появлении. Вальдрио все равно ничего больше бы не рассказал – даже если бы они его не прирезали, старикан умер бы к утру. Боргеса вытянул из него все возможное, но графу было некогда возиться со шкатулкой. Он сообщил начальнику городской стражи о якобы виденном убийстве, навел на наш след и быстренько смылся. Если бы мы не успели вовремя убраться из Кордавы, то посейчас доказывали, что никого не убивали. К тому времени появились бы и новости об «Араминте». Такая вот веселая сказочка. И я боюсь одного…

– Чего? – не понял Конан, но насторожился. Все, что Крысенок толковал о Лабиринте, не имело большого значения, но вот в событиях в Кордаве мальчишка, кажется, разобрался правильно. Двое проходимцев пытались обмануть друг друга, и втянули в свой спор третьего, не имевшего представления, что происходит. Один из неудачливых искателей сокровищ мертв, второй пока жив, но это неприятность поправимая. Что же до Тот-Амона… Еще неизвестно, имеет стигийская гадина отношение к творящимся безобразиям или нет…

– За всем этим стоит не Боргеса, а Тот-Амон, который сразу поймет – камень не настоящий, – тихо и быстро сказал Крысенок, оглядываясь, будто на пустынном берегу его могли подслушать. – Страшно за «Вестрел». Игра не закончена, капитан, она только начинается…

Четыре человека – трое мужчин и женщина – неторопливо шли по берегу спокойного утреннего моря. Над водой поднимался призрачный белесый туман, звонко хрустели под ногами мелкие пестрые раковины. Вокруг идущих носился черный зверь, размером с крупную собаку, заставляя испуганных чаек взлетать с пронзительными возмущенными криками.

– Не верю я в твои россказни про Лабиринт и прочее. Пещеры – они и есть пещеры, – нарушил тишину низкий раскатистый голос. – Все, что там есть – это золото, камешки и страшилища. А больше ровным счетом ничего. Что-то ты после подземелий совсем свихнулся, Крысенок.

– Завладевший Лабиринтом получит власть, – упрямо отозвался Вайд. – Власть, большую чем у нынешних королей. Ты бы хотел, чтобы подобная оказалась, например, у Тот-Амона?

– Нет, конечно, – пожал плечами Конан. – Погоди, ты же сам твердил, что маг в подземелье попасть не может. Тот-Амон – колдун, значит, ему пещер не видать, как своих ушей.

– А что помешает ему найти человека – не мага, но зато полностью преданного, который будет выполнять его распоряжения? – сердито ответил Вайд. Он уже понял, что убедить капитана в самостоятельности и разумности Лабиринта, вобравшего в свой камень сущность неведомого создателя, не удастся. Для насквозь практичного киммерийца пещеры оставались только пещерами, и ничем иным, а Ключ – дорогой безделушкой. Крысенок с помощью Тао сумел отыскать в мешке, набитом самоцветами, вторую необходимую часть древнего магического предмета. Теперь Ключ был собран полностью – серебряная витая раковина с покоящимся в ней светло-голубым камнем. Хранился он в сумке у Вайда.

Лихой переход по джунглям обратно к морю занял шесть дней. «Вестрел» к этому времени должен был вернуться и находиться поблизости, чтобы заметить поданный с берега сигнал. Отряд немного промахнулся – вышел не к месту высадки, а на лигу севернее, и теперь возвращался в бухту у Красных Скал, откуда начался долгий путь. Трое пребывали в полной уверенности, что поход благополучно завершен: они достигли нужного места, разыскали нужную вещь, и не забыли о себе. В походных мешках лежало, побрякивая в такт шагам, целое состояние.

Вайд не был уверен ни в чем, но объяснить причин своей неуверенности не мог, а потому помалкивал.

Солнце поднималось все выше, отражаясь в волнах и в тысячах блестящих песчинок. С океана потянул ветерок, заскрипели, мотая зелеными разлапистыми листьями, растущие вдоль берега пальмы. Далеко впереди показалась сначала неясная, но с каждым шагом становившаяся четче, полоска далеко уходящих в море скал. Вскоре стало видно, что цвет камней – охристый, темно-красный с белыми вкраплениями. Путники, не сговариваясь, зашагали быстрее. Черный зверь, сообразив, что приближается долгожданный конец пути, понесся длинными прыжками, не обращая внимания на сердитые оклики. Ему очень хотелось первым увидеть «плавающие по воде большие дома «. Другого названия для кораблей Крысенку подобрать не удалось.

Тао добежал до каменных россыпей, покрутился на месте и вдруг стремительно помчался назад. Разогнавшись, он проскочил мимо людей, остановился, подняв веер взметнувшегося песка и уже спокойно поравнялся с поджидавшим отрядом.

– Там человек! – выпалил маленький демон, взволнованно дергая большими газельими ушами. – Лежит между камней и не двигается!

– Какой человек? – озадаченно уточнил Конан. Людям на здешнем пустынном берегу, далеком от любых поселений, взяться было совершенно неоткуда…

– Не знаю, просто человек, – растерянно ответил Тао.

– Он живой? – поинтересовалась Фелле. – Что он делает?

– Ничего, лежит – и все, – бывшая Тень из подземелий подумала и неуверенно добавила: – Кажется, живой…

– Так кажется или живой?

– Чего спорить, пойдем да посмотрим, – немедленно вмешался Крысенок.

Тао не ошибся. Неизвестно как умудрившись втиснуться в узкую щель между валунами, лежал свернувшийся в три погибели человек. Рядом валялся короткий меч со слегка закругленным концом, покрытый высохшими разводами крови.

Когда неизвестного с трудом извлекли из его укрытия и перевернули на спину, киммериец негромко, но яростно проклял всех богов, каких только вспомнил, а Крысенок просто не поверил своим глазам.

– Сигурд!

Неудивительно, что они сразу его не признали – рулевой «Вестрела» выглядел так, будто угодил на стигийские берега прямиком с какого-нибудь на редкость кровопролитного сражения. Фелле, решительно отпихнув Конана и Вайда, присела рядом с неподвижным телом и попыталась определить, отправился уже ванахеймец на Равнины Мертвых или еще нет.

– Живой, – наконец произнесла она, явно донельзя изумленная этим простым обстоятельством. – Это свой?

– Это мой рулевой! – рявкнул разъяренный северянин. – Сет и его змееныши, что здесь произошло?

– Капитан! – негромко позвал Молчун. Голос у него был такой, что все обернулись. – Идите все сюда!

Он поднялся выше по склону и добрался до гребня каменистого холма, откуда открывался вид на полукруглую бухту. Шагах в тридцати от берега на маленьких волнах покачивались два корабля. Огромная длинная галера, на носу которой красовалась деревянная позолоченная фигура женщины с пышными формами, а рядом – казавшийся маленьким и невзрачным двухмачтовый карак. На берегу был разбит лагерь: пара походных шатров, вытащенная на берег лодка, дымящийся костерок, слоняющиеся возле него в ожидании завтрака люди…

– «Красотка», – еле слышно сказал Вайд.

Ему никто не ответил – все остолбенело пялились на ровную зеленоватую гладь, переливающуюся под лучами полуденного солнца, и на два судна с убранными парусами. Тишину нарушил приглушенный сердитый голос Фелле:

– Чего стоите, как не знаю что? Этот рыжий, между прочим, сейчас концы отдаст – у него голова пробита и, кажется, ребра сломаны. Мне вода нужна и тряпки, может, еще получится залатать…

– Все, с меня хватит! – зло бросил Конан. – Фелле, Молчун, остаетесь здесь. Фелле, если сможешь – постарайся спасти Сигурда. Ты… – он повернулся к Крысенку, продолжавшему во все глаза смотреть на море, точно не веря увиденному.

– Я пойду с тобой, – тоном, не терпящим возражений, заявил Вайд. Откуда-то он твердо знал, что не услышит привычного «нет, сиди здесь».

– Хорошо, – буркнул киммериец. – Только не делай глупостей. Вы, двое, если что – возвращайтесь в форт.

Метос и Фелле молча переглянулись, и Крысенок понял – ни в какой форт они не пойдут. Если им выпало скоро умереть, то случится это именно здесь, на полосе сияющего белого песка возле спокойного и пустынного моря.

– Эй, погоди! – Фелле неожиданно вскочила, догнала уже отошедшего на несколько шагов Вайда и сунула ему в руки свой арбалет вместе с мешочком, из которого торчали оперения стрел. Торопливо пробормотала: – Это последние, их там десяток, не больше. Удачи вам! – и бросилась обратно.

Что собирается делать Тао – никто не спрашивал. Это было понятно и так – маленький демон уверенной трусцой направился вслед за двумя поднимавшимися вверх по склону людьми.

Шесть человек из экипажа «Блудливой красотки», по-хозяйски расположившиеся на берегу, ожидали от раскинувшихся кругом бескрайних лесов чего угодно, но только не появления оставленного на верную гибель Конана Киммерийского. Тем не менее, вполне живой варвар шагал сейчас прямо к костру, сопровождаемый невысоким мальчишкой и странным черным зверем. В наступившей тишине отчетливо прозвучал стук упавшего в полупустой котелок ножа и чей-то сдавленный призыв к Митре. Дюжина изумленных глаз уставилась на подходившего северянина, точно он явился прямиком с Серых Равнин, откуда, как известно, еще никто не возвращался.

Замерший шагах в двух позади Крысенок мысленно порадовался тому, что не видит выражения лица капитана. Хотя радоваться было особо нечему – шесть человек, и неизвестно, сидят ли еще другие в стоящем неподалеку шатре. Если находящиеся у костра бросятся на них, можно успеть сделать пару выстрелов, а потом остается полагаться исключительно на ножи и на везение.

Один из корсаров – самый глупый, или считающий себя самым смелым – неуверенно потянулся к висевшим на поясе ножнам. Тао, нагнув голову, шагнул вперед и глухо зарычал. Намек был понят без слов – человек замер, не решаясь пошевелиться.

– Где Боргеса? – ровно и даже несколько равнодушно осведомился Конан. Широкое и длинное лезвие меча в его руке чуть покачивалось вверх-вниз, как язык собравшейся напасть змеи.

– Т-там… – один из трясущихся зингарцев указал на высокий шатер из плотного темно-алого шелка. – Он т-там с…

Почти одновременно с негромким окликом киммерийца: «Боргеса!» входные полотнища шатра раздвинулись и высунулась всклокоченная темноволосая голова.

– В чем де… – внезапно онемевший человек не договорил. Пожалуй, впервые в жизни Крысенок увидел, как происходит действо, обозначаемое словами: «Глаза на лоб полезли». Боргеса тупо вытаращился на незваных гостей, попытался что-то сказать, но издал только неразборчивое мычание.

– Где мои люди? – тем же спокойным и невыразительным голосом спросил капитан «Вестрела».

– Они на корабле, – отвечал не граф, а кто-то из сидевших у начинавшего медленно гаснуть костра. – Они все живы, но заперты в трюме…

– Ты! – Боргеса, наконец, справился с собственным языком. – Откуда ты свалился на мою голову?

– Из леса, – безразлично ответил киммериец. – Не все ли тебе равно?

Каким-то чудом граф сумел взять себя в руки, выбрался из шатра и встал на ноги. Крысенку даже стало немного жаль его – Боргеса был полностью ошеломлен случившимся. Он-то уверился в том, что треклятый варвар никогда больше появится на его пути, и вот, пожалуйте!

Тягучее напряжение, повисшее над лагерем, прорвалось неразборчивым истошным воплем. Один из зингарцев не выдержал, схватился за меч и, прыгнув через затухающее пламя, попытался дотянуться до Конана. Звонко щелкнула спускаемая тетива, зажужжал тяжелый летящий болт. Нападавшего, даже не успевшего сообразить, что случилось, отшвырнуло далеко назад. С пары шагов не промахнулся бы даже ребенок, а стрела ударяла не слабее лошадиного копыта, прошивая человека насквозь. Дергавшееся на песке тело постепенно затихало, но никто не обращал на него внимания.

– Мы можем договориться? – внезапно севшим голосом, из которого разом пропал металлический звон, спросил Боргеса. – Я заплачу… Сколько захочешь… Послушай, я не хотел всего этого! – он сорвался на крик. – Меня заставили!

– Ну и что? – хмыкнул Конан. – Какое мне дело до этого? Ты говорил, что не любишь проигрывать, вот и докажи.

Боргеса неожиданно успокоился и даже попытался улыбнуться. Улыбка вышла несколько кривоватая и вымученная.

– А ведь ты меня обманул, – негромко сказал он. – Камень не настоящий… Что тебе еще надо? Ключ у тебя, твой корабль и людей мы не тронули. Хочешь меня убить? Всего лишь за то, что я попытался разок обойти тебя? Я ведь сохранил тебе жизнь, хотя обещал расправиться с тобой.

– Век не забуду, – язвительно отозвался киммериец. – Только, видишь ли, дело в другом… Мне совсем не нравится, когда меня пытаются выставить полным идиотом. Для кого ты доставал вещичку из подземелья? – резко закончил он.

– Для себя, – без запинки ответил Боргеса. – Нет, в самом деле, я хотел раздобыть ее для себя! Мне про нее говорил Вальдрио, правда, я не понял и половины того, что он нес. А когда узнал, каким образом он распорядился моим секретом, я…

– Ты его убил и сделал все, чтобы виновным в этом сочли меня, так?

– Ладно, – махнул рукой кордавец. – Я все понял. Уйдет только один и так далее. Обещай хотя бы, что не тронешь моих людей. Они лишь выполняли приказ. Между прочим, я честно предложил твоей команде перейти ко мне, но они отказались…

– А Сигурд? – напомнил киммериец.

– Этот рыжий северянин? – Боргеса скривился, точно уксусу хлебнул. – Он чуть не поднял бунт, устроил взбучку моим парням и сбежал. Не знаю, где он. Ты его встретил? Все вы, варвары, ненормальные…

Крысенок догадывался, каким будет исход разговора. Боргесе конец, его уже ничто не спасет. Зингарцы с «Красотки» вряд ли рискнут вмешаться в неминуемую схватку. Остается только присматривать, чтобы не стряслось никаких неожиданностей. Вряд ли у графа спрятаны в лесу десяток-другой человек…

– Ты ничего не чувствуешь? – еле слышно спросил Тао, настороженно поворачивая голову во все стороны. – Здесь есть еще кто-то. Я его боюсь…

– Где? – теперь Крысенок понял, что его беспокоит – холодный пронизывающий ветерок, возникший неизвестно откуда и порывами проносящийся над лагерем. Похоже, кроме Крысенка и Тени, никто не замечал ледяных воздушных струек. – Тао, оставайся здесь и смотри, чтобы никто из них даже пальцем не шевельнул! Я сейчас вернусь!

Демон понимающе кивнул и свирепо оскалил зубы – любому человеку, неосторожно решившему двинуться с места, сначала придется иметь дело с ним, Тао.

Крысенок сорвался с места и побежал в сторону близкого берега, уловив краем уха чистый свистящий звон – поединок начался. Теперь все зависело только от сражающихся, но Вайд не сомневался в том, кто победит.

Он миновал красный и темно-зеленый шатры, растянутые на колышках, пробежал мимо россыпи валунов, вспугнув гревшихся ящериц, и оказался на берегу моря. Холодный ветер дул навстречу и постепенно усиливался. Крысенок в растерянности огляделся – на побережье, кроме него самого и наполовину вытащенной на песок лодки, не было никого. Вайд потряс головой, пытаясь сообразить, откуда выползает свистящий морозный поток воздуха. Где-то неподалеку негромко заржала лошадь, ей ответила другая.

«Лошадь? Откуда здесь могут взяться лошади?»

Крысенку показалось, что он начинает сходить с ума: сначала леденящий ветер в краю, где камни скоро от жары потрескаются, потом конское ржание, хотя на ближайшие десять лиг в округе нет человеческого жилья! Может, уйти, пока жив и окончательно не свихнулся?

Среди тонких стволов подступавшей к самому берегу рощицы шевельнулось что-то крупное и темное, донесся отчетливый всхрап. Крысенок вздрогнул, выронил арбалет и схватился за сунутый за пояс кинжал. Привычная шершавость рукоятки успокоила и заставила придти в себя. Ну да, там, в роще, стоит лошадь. Похоже, не одна. Неизвестно, правда, откуда она появилась, да лошадь ли это вообще? Может, какой-нибудь здешний зверь… Но антилопы, кажется, ржать не умеют? Проще пойти и посмотреть.

Крысенок оглянулся и прислушался. Он отбежал от лагеря довольно далеко, но звуки продолжающейся схватки долетали даже сюда. Его присутствие на месте боя ничего не изменит – толку в драке от него все равно немного. Капитан прекрасно справится и сам, а в случае чего Тао поможет.

Новый леденящий порыв пронесся на берегом. Теперь Вайд не сомневался – источник зловещих дуновений находится в роще или за ней. Было страшновато. Нет так, как возле входа в подземелья, а как возле заброшенного ночного кладбища. Да, именно кладбища… Крысенок стиснул нож покрепче и шагнул вперед.

Рощица оказалась совсем маленькой. Вайд, прячась за стволами, быстро прошел ее насквозь, и столкнулся нос к носу с четырьмя вороными конями. Запряженные в зеленую с золотом колесницу лошади были крепко привязаны к крайним деревьям, и тревожно фыркали, переступая с ноги на ногу. Увидев незнакомого человека, внезапно выскользнувшего из зарослей, четверка испуганно шарахнулась в сторону, мотая головами и пытаясь оборвать привязь.

Крысенок испугался едва ли не больше их. Его поразила колесница, сделанная в виде огромной кобры, раскрывшей капюшон. Плоская морда с разинутой пастью поднималась над спинами лошадей, оскалясь кривыми клыками.

– Если это не Сет, то я… – начал было Вайд, и оборвал сам себя, сообразив, что стоит подумать о другом – где владелец упряжки? А также кто он, как сюда попал и зачем? Непохоже, чтобы кони проделали долгий путь, да и колесница скорее парадная, чем дорожная…

Крысенок запоздало догадался, что уставился прямо в спину таинственному хозяину вороных и странной повозки. Высокий человек в просторной белой одежде стоял, не двигаясь, у самой полосы прибоя, и неотрывно смотрел на два корабля посреди бухты. Крысенок обратил на него внимание только в миг, когда незнакомец плавным движением поднял правую руку. Солнечные лучи блеснули на широком медном браслете в виде свившейся тремя кольцами змеи.

– Что он затеял? – задумчиво пробормотал Вайд, наблюдая за действиями неизвестного и не замечая, что ему уже не страшно. Он опасался этого человека, как опасался бы дикого незнакомого животного, и только. Сейчас они были равны, и следовало любой ценой помешать человеку в белых одеждах сделать то, что он хотел.

Холод стал просто невыносимым. Так, глядишь, и до снега скоро дойдет. Снега Крысенок никогда в жизни не видел, но по рассказам представлял, как он выглядит.

На поднятой ладони неизвестного затанцевали крохотные язычки огня, бесцветные и неразличимые в ярком солнечном свете. Пламя постепенно росло, приобретая зловещий багровый оттенок и вытягиваясь в сторону моря. Спустя еще одно невероятно длинное мгновение шар из дымного косматого огня сорвался с руки своего создателя и плавно понесся над волнами. Мысленно продолжив его путь, Крысенок понял, где и чем завершится неспешный на первый взгляд полет. Шар неминуемо врежется в борт «Вестрела» и просмоленное дерево тут же вспыхнет…

– А вот и нет, – зло бросил Крысенок. – Не выйдет.

Пламенный комок преодолел почти половину пути и сейчас находился на равном расстоянии от карака и от галеры.

– Не выйдет, – упрямо повторил Вайд, совершенно не представляя, как он сможет помешать стремительному продвижению магического (наверняка магического!) огненного клуба. Зато он очень хорошо представил, как вспыхнет и пылающим костром поплывет по воде «Вестрел». Костром, на котором сгорит вся команда, оставшаяся в трюме корабля. Нужно немедленно, любым способом остановить летящую смерть. Или заставить шар свернуть и направиться в другую сторону. Вот только как?

«А если эта штука, как чудовища в Лабиринте, слушается мысленных приказов? – лихорадочно рассуждал Крысенок, следя за ровно, как по ниточке, движущимся языком огня. – Попробовать приказать ей повернуть?»

И тут появился голос Лабиринта. Вроде бы говорил Он медленно, тихо и размеренно, но на самом деле за время безмолвного диалога между Лабиринтом и Вайдом нельзя было даже моргнуть.

«Слышишь меня?» – спросил Лабиринт.

«Слышу, – отозвался Крысенок. – Помоги, скорее!»

«Постарайся сосредоточиться, выкинь из головы все посторонние мысли. Почувствуй свою мысль, облеки ее в желание. Желание преврати в Силу. Получается?»

Внутри Вайда начали нарастать странные изменения, будто кто-то невидимый, но обладающий невероятной мощью вдохнул в него часть этой мощи. Это было подобно опьянению, как если бы человек выпил полный кубок старого аквилонского вина единым духом. Сила, пришедшая извне, разлилась по телу, согревая и будоража.

«Собери ее в один луч, – посоветовал Лабиринт. – Луч направь на огненный шар. Как только они соприкоснутся, отдай приказ. Все очень просто.»

Крысенок закрыл глаза. Перед внутренним взором Сила предстала в виде горячего, но не обжигающего бездымного огня. Он попытался собрать его в одну точку и сделать так, как приказывал Лабиринт. Вроде получилось.

– Стой! Да остановись же ты! – Вайд послал Силу к созданному неизвестным языку пламени, но, не сумев совладать с ее потоком, промахнулся. Огонь Лабиринта лишь слегка коснулся магического порождения. Никаких заметных изменений не произошло – шар все также направляется к своей цели.

– С-скотина, – прошипел Вайд. – Стой!

Он снова собрал всю дарованную ему Лабиринтом мощь в пучок, зажмурился, сжал кулаки и, качнувшись всем телом, отослал приказ вперед. Над океанскими волнами сверкнул голубоватый луч, ударивший в пламенный шар.

Пылающий сгусток замедлил ход, и, точно сомневаясь в правильности указанного ему пути, вильнул влево-вправо. Высокий человек на берегу встревожился, но не особенно.

«Получается, получается! – Крысенок от радости едва не завизжал вслух. – А теперь вперед!»

Огонь рванулся, как охотничья собака, услышавшая приказ: «Взять!». Пролетел над волнами, оставляя след из клубящегося пара, чуть поднялся вверх и со всего размаху впечатался в высокий, слегка изогнутый борт «Красотки». Пламя мгновенно охватило почти весь корабль, взлетев вровень с мачтой. Над галерой клубами повалил густой черный дым, сквозь который проблескивали красные всполохи. Крысенок разглядел две или три фигурки, успевшие прыгнуть с горящего судна в море, но больше, похоже, не спасся никто.

Вайд смотрел на окутанный пламенем и дымом корабль, склонив голову набок, и тихонько насвистывал. Он не испытывал особой жалости к оставшимся на «Красотке» – они бы при случае поступили точно также, если не хуже. Что-то произошло вокруг – то ли в мире, то ли в нем самом. Теперь он знал, как зовут человека не берегу, знал, кто разговаривал с ним в подземельях и что ждет его самого в дальнейшем… Нельзя сказать, что от этого знания становилось радостнее, но зато наступило облегчение. На дне выгребной ямы нашлась не единственная монетка, а целая алмазная россыпь. Оставалось только придумать, как ею распорядиться.

Крысенок выбрался из-за деревьев, отряхнул штаны от налипшего песка и палой листвы и не спеша подошел к одинокой фигуре у полосы прибоя. Услышав приближающиеся шаги, человек оглянулся.

– Вообще-то это корабль моего друга, – извиняющимся голосом сказал Вайд. – Да и как бы мы отсюда выбрались, без корабля? А тебе лучше убраться отсюда, да поживее. Кое-кто не откажется сменять сокровища из пещер на твою голову.

– Даже так? – с легкой иронией спросил незнакомец. Когда он обернулся и заговорил, у Крысенка пропали последние сомнения. Именно этого человека имел в виду Тао, говоря о своем создателе.

Вместо ответа Крысенок кивнул и отступил на пару шагов в сторону. Сейчас он еще не может бросить вызов этому поклоннику Сета, но когда-нибудь, очень скоро…

Стигиец неторопливо отвязал своих лошадей, тревожно косящихся по сторонам, и забрался в колесницу. Прежде чем тронуть упряжку с места, он повернулся к снова засвистевшему Крысенку.

– Кто ты?

– Хозяин Лабиринта, – беспечно ответил Вайд. – Постарайся не вставать на моем пути.

В глубине черных, глубоко посаженных глаз мелькнула тщательно скрываемая ярость.

– Хозяин? – переспросил Тот-Амон, в угрюмство впав окончательное. – Деточка, да ты хоть представляешь, в какую историю влип?

– Понятия не имею, – откровенно признался Вайд. – А что, объяснить можешь?

Колдун стоял на колеснице, будто заметенная снегом скала – непоколебимый и суровый. Темные глаза его смотрели вроде бы бесстрастно, но некоторое волнение выдавали руки: длинные сильные пальцы мяли поводья, и Крысенку показалось, будто ладони Тот-Амона чуть подрагивают. С чего бы? Неужели стигийский маг боится мальчишки?

– Ты связался с живым подземельем, – тяжело уронил колдун, выделив голосом последние два слова, а потом задумчиво повторил: – Да, живое подземелье. Смертным можно иметь дело лишь со смертными, не впутываясь в дела высших Сил. А сила, скрытая там, под холмами, одна из таких. Ты встал на путь, ведущий к смерти. Ты не можешь быть Хозяином подземелья. Это у тебя сейчас появился хозяин. Удивляешься, почему я не нападаю на тебя, пускай и мог бы обратить в пепел за краткий миг?

– Ну? – простодушно спросил Вайд.

– Да просто твой нынешний властелин рассердится, если я отберу у него новую игрушку, – в голосе мага звучало ничем не скрываемое презрение. – А я – человек благоразумный, и стараюсь не раздражать лишний раз Силы, много превосходящие меня. Запомни, мальчишка, Лабиринт исключительно могуществен, и, благодарение Сету, что он мало интересуется делами большого мира. И я не хочу, чтобы он стал ими интересоваться. Если твой нынешний повелитель выползет из своих пещер, ему не поздоровится. Я ему не угрожаю. Мой владыка просто предупреждает.

Вайд покосился на колесницу, и ему почудилось, будто глаза кобры недобро сверкнули.

– Уезжай. У тебя своя дорога, у меня своя, – ответил Крысенок и отвернулся. После недолгой паузы громыхнул голос Тот-Амона:

– Они пересекутся, эти дороги. Много раз. Как дороги наших владык, так и мои с тобой. Что ж, я не прощаюсь надолго. Привет твоему капитану.

Маг хлестнул поводьями обиженно заржавших коней, колесница выехала на полосу слежавшегося, плотного песка и быстро покатила прочь от лагеря. Крысенок посмотрел ей вслед, тихонько рассмеялся и прислуушался – неподалеку хрустели безжалостно ломаемые ветви. Кто-то лез напролом через рощу, яростно круша все, что вставало на пути. Вполне может быть, враг. Но сейчас Вайд не испугался, он вдруг понял, что теперь ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ БОИТСЯ.

Даже капитана Конана.

В нем, в Крысенке, беспутном пиратском юнге, над которым смеялись все и каждый, за какие-то мгновения случились такие изменения, что Вайд даже не представлял, во что его превратила Сила Лабиринта. И почему именно его? Однако, руки-ноги на месте, голова цела, соображает вроде сносно. Крылья, как у летучей мыши, не выросли, и даже, что характерно, крысиного хвоста не появилось. А ведь могло – с этой магией в такое вляпаться можно – собственный капитан не узнает, не говоря уж о родной матери.

Но зато Вайд теперь точно знал, что неприятный господин по имени Тот-Амон испугался вовсе не Лабиринта, а его, зингарского оборванца. Недаром у стигийского колдуна руки дрожали. Пускай имеющаяся Сила пока не своя, а целиком заемная, но и собственная рано или поздно появится. И тогда посмотрим, кто победит в споре – служитель Сета или Хозяин Лабиринта.

Но зачем Лабиринту такой Хозяин? Беда с этими древними богами…

Черный однорогий зверь оказался на берегу первым. Увидел Крысенка, радостно завизжал и бросился навстречу. Выбравшийся вслед за ним человек был настроен куда мрачнее.

– Какого демона ты смылся? – рявкнул Конан, убедившись, что перед ним действительно Крысенок. – Видел, что стряслось с «Красоткой»?

– Конечно, – согласно кивнул Вайд. – Не сердись, я тут встретил одного твоего старого друга и мы немного побеседовали. Он тебе привет передавал. Такой любезный…

– Какого друга? – настороженно спросил киммериец. – Здесь? Ты опять за свое?

– Да ты его хорошо знаешь, – весело сказал Крысенок. – и Тао знает. Он маг, маг из Стигии. Предпочитает называть себя Тот-Амон.

– Что?! – взвыл Конан. – Где он?!

– Уехал. Он не получил желаемого, а в отместку пытался поджечь «Вестрел», – пожал плечами Крысенок. – Не слишком достойный поступок даже для стигийского мага, не находишь?

– Крысенок, – медленно и веско начал северянин. – Если ты опять врешь, я из тебя…

– И не вру я ни капельки! – возмутился Крысенок. – Человеческим языком тебе говорю: нас тут поджидали. Если бы Боргеса не добыл подлинный камень, то следующим пришел бы Тот-Амон. Но ни тому, ни другому не повезло. Маг сейчас торопится к своему кораблю, так что вам надо успеть смыться отсюда, а второй… Что с графом?

– Ничего, кроме хорошего, – хмыкнул Конан. – Этот гаденыш настолько привык полагаться на других, что сам даже не знает, за какой конец меч держат!

– Ты его… – осторожно поинтересовался Крысенок.

– Больно надо! Живой он. Увидел, как «Красотка» полыхнула и грохнулся в обморок. Кто ее так, бедную?

– Я, – с гордостью сказал Крысенок и хихикнул. – Не веришь? Я так и знал…