Алхимики Лума

Леона зарычала, отталкиваясь от Призрака. Женщина поскользнулась, когда палуба накренилась, и капитан изо всех сил старался удержать дирижабль как можно ровнее. Она зарылась в багровую кровь своего товарища Фена, сочившуюся из-под планера Леоны.

Она ожидала удара колючей плети Призрака. И вместо того чтобы уклониться, как дура, она выхватила его из воздуха, положив руку на рукоять золотого кинжала. Кинжал бился в ее пальцах, словно птица, пытающаяся вырваться на свободу. Леона сжала его еще крепче. Она дернула, пытаясь вывести Призрака из равновесия.

Но Призрак прыгнула, и лебедка на ее бедре подбросила ее к Леоне. Она оторвалась от земли на носках и, перевернувшись в воздухе через линию, ударила Леону пяткой по лицу. Леона отшатнулась, выпустив кинжал, чтобы освободить руку. Она нанесла удар, и Рейф отступила назад, пытаясь мощным ударом раздробить ей кости.

Они атаковали снова и снова, уворачиваясь от ударов, пока терпящий неудачу дирижабль стремительно несся по небу. Леона поняла, что они приближаются к земле, когда Фен начала рисковать, прыгая по деревьям, а не встречаясь с землей вместе с дирижаблем. Она зарычала и сбросила с себя Призрака, прыгнув в свой собственный планер.

— Я тебя не отпущу! — Призрак обмотала верёвку вокруг шеи Леоны, и она либо упала назад, либо задохнулась.

Освободившись от троса, Леона задыхалась, а синяки на ее шее быстро заживали.

— Если я иду ко дну, то ты идешь со мной, — заявила Призрак.

— Ты умрешь, а я останусь невредимой и буду готов содрать шкуру с твоего маленького питомца и Дракона. — Леона зарычала, продолжая скользить ногами к своему платформу. Даже если у нее и был шанс выжить в этой бойне, она не хотела рисковать тем, что шальная балка или древесное копье пронзит ее в сердце. Не тогда, когда рядом с ней покоится ее планер.

— Я так не думаю, — безумно усмехнулась женщина. Ветер с воем пронесся по палубе, усеянной телами и останками жертв их схватки и хаоса, возникшего из-за падения дирижабля. — Мне нужно получить благодеяние. И я не собираюсь умирать до того, как получу его.

— Это мы еще посмотрим. — Леона начала бежать за женщиной, и на этот раз Химера даже не вздрогнула, смело встав на ноги. Не прошло и секунды, как дирижабль достиг конечного пункта назначения. Призрак поджидала своего подопечного.

Они оба наполовину уклонились в слабых попытках увернуться. Когти прорезали серую кожу Фентри. Кинжалы пронзили кости и мышцы Драконов.

С обеих сторон взорвалось золото.

Там, где Леона ожидала увидеть сердце, ее пальцы нащупали что-то металлическое. Все тренировки померкли, когда она провела подушечками пальцев по его квадратной форме. Она задыхалась, кровь пузырилась в горле от кинжала в груди.

— Что ты? — прошептала она, глядя на то место, где ее пальцы торчали из груди другой женщины.

По одежде Призрака струилась золотистая кровь, такая же, как у Леоны. Она снова и снова пыталась рассмотреть лицо женщины. Быть может, это замаскированный Дракон? Нет, иллюзия уже давно бы развеялась.

— Что ты? — повторила Леона. Ее уши заложило, когда она попыталась собрать воедино то, с чем боролась все то время, пока охотилась на Квареха на Луме.

— Я совершенна.

Женщина повернула кинжал, раз, два. Она крутанула его на месте, пронзая грудную клетку Леоны. Она почувствовала, как под лезвием ломается кость, как сухожилия растягиваются и рвутся о его острие. Призрак отступила, потянувшись к груди Леоны.

Она собиралась съесть ее сердце.

Леона задыхалась. Она цеплялась за жизнь, цеплялась за свой долг. Это была лучшая смерть, на которую мог рассчитывать Всадник, — смерть во время службы своему Королю. Она бесполезно и слабо цеплялась за предплечье женщины, пока Белый Призрак вырывала остатки ее сердца из груди, вгрызалась в него и обрывала жизнь главной Всадницы Короля.

33

.

Кварех

За всю свою жизнь он летал всего на одном планере. Да и то в спешке, украдкой. Он в ужасе мчался вниз, к Линии Богов, изо всех сил вцепившись в ручки, вливая в ноги и в корпус планера как можно больше магии.

Именно так он начал свое путешествие. И теперь, похоже, оно закончится точно так же. Он понятия не имел, что находится под ним. Слабые отблески огней усеивали стремительно приближающийся горизонт, то появляясь, то исчезая из-за качающихся деревьев, преграждающих им путь.

— Ари все еще там! — Глаза Флоренс были прикованы к дымящимся останкам дирижабля, опускающегося на землю, словно лебедь в конце своей песни, совершающий последнее погружение.

Он крепко сжал рукоятки. После того, что она сказала, ему должно быть все равно. Она украла его схему, она отбросила его в сторону, она показала ему, как мало он для нее значит. А теперь… теперь он должен отмахнуться от нее, как от пустоты. Он должен сосредоточиться на последнем отрезке своего пути. Если она хочет разобраться с Всадниками за него, он должен принять подарок без раздумий.

Но он напряг шею, оглянувшись через плечо. Она все еще была наверху, направляясь к смерти от его имени. У него скрутило живот. Это перевернуло его сердце. Это сломило его решимость.

Пусть Пантеон спасет его, но эта женщина оказалась ему дороже, чем он мог предположить. Эта дерзкая и немодная Призрак оправдала свое слово, данное в Новом Дортаме. Она все-таки украла его сердце.

Кварех снова посмотрел вперед, внутренне скривившись. Да, пусть первая женщина, к которой у него возникли хоть и путаные, но серьезные чувства, была Фентри. И не просто Фентри, а именно эта Фентри.

— Мы должны вернуться за ней. — Флоренс схватила его за руку, умоляя.

— Флор, я пытаюсь предотвратить нашу смерть прямо сейчас. Это то, чего она хотела. Этого хотела Арианна, — бесполезно повторял он, словно это могло избавить его от безумной тревоги за женщину. — Она сильнее всех Химер, которых я когда-либо встречал. Она сильнее большинства Драконов, которых я знал. Если кто и выживет, так это она.

— Она такая же смертная, как ты или я! Она надела эту иллюзию только потому, что ей это подходит.

— Думаешь, я не знаю об этом! — прорычал он. Флоренс удивленно посмотрела на него. — Думаешь, я не знаю, что под белым халатом скрывается женщина? Уверяю тебя, мне это мучительно, досадно, понятно.

Девушка замерла. Ее руки упали с его лица, чтобы ухватиться за перила странной формы планера для устойчивости. Она была еще слаба, отметил он. Она будет продолжать слабеть, пока не получит переливание крови и не перейдет в полуживое состояние, известное как Химера.

— Когда это случилось? — прошептала Флоренс.

Кварех посмотрел на нее, проклиная себя за проницательность. Но если кто и должен был заметить, так это Флоренс. После всего того времени, что она провела с ним и Арианной, она могла уловить тончайшие изменения даже при самых беглых наблюдениях.

— Я и сам это понимаю. — Он не стал затягивать со словами. — Но сейчас не время.

Трое Фентри сгрудились в передней части его планера, цепляясь за перила изо всех сил. Флоренс настояла на том, чтобы все трое присоединились к ним. Девушка отказалась взять целый планер себе, несмотря на цели и заботы Арианны. Ее добрая натура даже перед лицом опасности и смерти сияла.

— Приготовьтесь, — крикнул он, когда первое дерево заскрежетало по днищу планера.

Контролируемое падение давалось ему с трудом. Но сколько магии требовалось, чтобы удержать крылья в воздухе и равномерно спускаться — этим навыкам он никогда не учился и даже не думал над ними работать. К этому добавлялась необходимость уворачиваться от молчаливых часовых темного леса, что делало невозможным плавное приземление. Он лишь надеялся, что не убьет всех до того, как они коснутся земли.

Ветви заскрежетали, когда они прорвались сквозь линию деревьев. Правый глаз Квареха был выколот случайным деревянным крюком, и он закричал от боли, пытаясь сосредоточиться на задаче, пока его глаз медленно восстанавливался. Он раскачивался вправо и влево, дергая за рукоятки, и его магия напрягалась, чтобы удержать их в воздухе и избежать толстых стволов деревьев.

Они летели быстро и жарко, ударяясь о землю и разбрасывая во все стороны приливную волну из кустарника, листьев и грязи. Двух человек впереди отбросило, и Флоренс тоже чуть не упала. Кварех схватил девушку и прижал ее к груди, а другой рукой ухватился за перила. В конце концов планер врезался в поваленное дерево, опрокинулся вперед и вытряхнул из себя все содержимое.

Кварех закрутился в воздухе, оказавшись между Флоренс и землей. Он выбил из себя весь воздух, а его спина была разодрана веткой или десятью, когда они остановились. Он задыхался, долго не двигаясь.

Флоренс сделала то же самое и со стоном скатилась с него. Они оба смотрели, как мир кружится и медленно оседает на землю. Высокий полог леса был густым и не пропускал ни капли света от луны над облаками, покрывавшими Лум. Здесь было не намного лучше, чем в Подземелье.

Лум был мрачным миром серых людей и ужасов. Он был полон борьбы и девятисот девяноста девяти причин умереть. Фентри были людьми, которые раз за разом находили единственную причину жить.

Словно в подтверждение своих слов, Флоренс со стоном села. Девушка, несмотря на все свои синяки и усталость, пошевелилась раньше него. Он смотрел, как она моргает, пытаясь разобраться в темноте.

Она вскочила, когда землю сотряс сильный грохот, а затем среди деревьев раздался взрыв. К ним наконец-то присоединился дирижабль. Флоренс схватилась за рубашку у сердца, с трудом поднялась на ноги, толкая себя вперед, спотыкаясь, снова вставая, стремясь добраться до своего учителя.

Кварех не позволил ей бороться в одиночку. Он тоже встал, прошел перед ней и опустился на колени спиной к ней.

— Мы пойдем быстрее, если ты позволишь мне нести тебя.

Понимая это, Флоренс обхватила его за плечи и позволила ему взять ее за бедра. Она почти ничего не весила. Он подозревал, что ее длинные волосы цвета воронова крыла составляли половину ее общей массы. Он понял, куда они направляются, и начал двигаться в этом направлении.

— Куда вы идете? — окликнул их один из других Фентри. — Мы должны оставаться с планерами. С Киля пришлют поисковые отряды.

— Вы можете подождать. У нас остался на дирижабле тот, кого мы собираемся найти, — ответила Флоренс.

— Никто не выжил после этого. А бродить по Лесу Скелетов в одиночку — значит приглашать эндвигов к нападению, — предостерег мужчина.

— Ты не знаешь женщину, которую мы ищем. Она ни за что не позволила бы небольшому крушению дирижабля убить ее.

— Как хотите. — Мужчина пожал плечами. Он достал из отсека планера сигнальную ракету и запустил ее в воздух.

Кварех и Флоренс пошли в противоположном направлении. Он шел быстрым шагом, но не настолько, чтобы выдохнуться до того, как они достигнут места назначения. Маленькая голова Флоренс лежала у него на плече, ее дыхание было ровным у его уха.

— Спасибо, что вернулся за ней, — прошептала она.

— Ты никогда не сомневалась, что я вернусь. — Он устало улыбнулся про себя.

— Нужно идти в противоположном направлении от того, куда ты хочешь идти.

— Нет. — Он покачал головой. — Это как раз то направление, в котором я хочу идти.

Они втроем отправились в Гильдию Алхимиков. Они доберутся вместе, решил он. Он не собирался оставлять Арианну. Ему еще предстояло многое узнать об этой женщине. Он хотел понять каждый ее вкус. Он хотел знать, что заставляет тени в ее глазах затуманиваться средь бела дня. Он хотел знать, чем она отличается от всех, кого он когда-либо встречал.

Они добрались до места крушения без происшествий. Задыхаясь, Кварех опустил Флоренс на землю. Он глотнул воздуха, пытаясь разобраться в запахах.

— Ари! — позвала Флоренс. — Арианна!

Дым, нефть, уголь, жир, сталь, железо, дерево, бронза, сосна. Они заполнили его нос, зажглись, как гигантская свеча, а фитилем послужил витой дирижабль. Он ходил по кругу, вдыхая каждый запах.

Потом до него донесся аромат клубники. Кварех в панике огляделся по сторонам в поисках легкого, неуместного запаха. Леона. Где она была?

Его когти вырвались из пальцев. В его горле поднялось рычание. Если королевская стерва выживет за счет Арианны, он лично поменяет их местами в покоях Лорда Сина. Он выкрадет душу своей Фентри обратно у самих богов.

Запах привел его к зрелищу, которого он не ожидал. Он должен был догадаться, что это значит, когда она не двигалась. Тело Леоны было выброшено из дирижабля и лежало лицом в хвою неподалеку, ее рубинового цвета кожа освещалась оранжевым пламенем. Кварех понял, что она мертва, еще до того, как перевернул ее и увидел дыру в груди.

Это сделала Арианна. Она убила Мастера Королевских Всадников. Кварех хотел было ликовать, но тут его охватил тихий страх. Это была Леона, женщина с большим количеством бусин, чем у любого другого Всадника. Она была известна своей безжалостностью и преданностью. И она была убита Химерой.

Ветер переменился, и в нос ему больше не лезли дым и пламя.

— Кто это? — нервно спросила Флоренс, увидев тело, над которым он скрючился.

— Пока что мы в безопасности. Она мертва. — Кварех встал и понюхал воздух. Он был чист и свеж, лишь пьянящий аромат сосны доносился до него. Может, ему показалось?

Еще один порыв, и сквозь деревья пробился аромат кедра с примесью жимолости. Он осветил ночь и восстановил все его чувства. Его ноги обрели силу, сердце забилось сильнее, рот наполнился влагой. Даже его магия пульсировала наружу — автоматическая реакция на впитанную им магию.

Он словно почувствовал запах любимого блюда, когда не ел несколько месяцев. Это было похоже на то, как если бы он нашел акцент на прекрасном пальто. Она была ему не нужна, но, боже, как он ее хотел.

Арианна лежала на небольшом расстоянии от планера Леоны. Она пыталась улететь на нем, понял он. Магия, которой большинство Драконов не умеют пользоваться, оказалась ей под силу, когда у нее не было другого выхода.

— Ари! Это Ари? — Флоренс медленно шла позади него. Он услышал, как она ругается под нос, привалившись к дереву, чтобы восстановить силы, а затем снова продолжить путь.

— Да. — Он опустился на колени рядом с женщиной.

— Она жива? Дышит ли она? С ней все будет в порядке?

— Она жива. — Он не знал ответов на остальные ее неистовые вопросы.

Магия женщины была слаба и с трудом справлялась с внутренним кровотечением, которое топило ее. Ее левая рука была вывернута, а нога поджата. Кварех вправил их на место, чтобы они зажили как следует.

Даже в бессознательном состоянии боль заставила Арианну застонать.

— Ты можешь дать ей свою магию? Как она дала ее тебе? — спросила Флоренс.

Это, конечно, помогло бы. Но он никогда раньше не позволял кому-либо подкрепиться. Это настораживало, несмотря на то, что она позволила ему использовать свою магию.

Обидевшись на себя, Кварех прикусил язык. Кровь заполнила рот в том месте, где клык проткнул мышцу. Его руки мягко схватили ее за щеки, поднимая ее лицо вверх. Он не мог удержаться от того, чтобы большим пальцем не смахнуть остатки нарисованного Знака Гильдии. Это было всего лишь пятно на ее прекрасном лице.

Осторожно раздвинув ее губы, Кварех наклонился вперед. Он почувствовал ее дыхание на своей щеке, когда ее лицо приблизилось к нему. Его губы слегка разошлись, позволяя крови стекать ей в рот. Он ждал, пока она рефлекторно сглотнет.

Для женщины, которая выглядела так, словно была сделана из камня и стали, она была мягкой и теплой. Она была сильной, но в этот момент казалась такой хрупкой под его руками. Он снова открыл рот, позволяя крови и магии проникнуть в нее.

Ему не нравилась эта хрупкая Арианна. Ему нужна была та женщина, которую он знал. Ему нужна была женщина, которая бросала бы ему вызов на каждом шагу. Сводила его с ума. Подталкивала его к краю, заставляя прижиматься сильнее и умолять о большем. Он хотел всего этого. Он хотел, чтобы она всегда была рядом с ним, угрожая порезать его, если он будет вести себя глупо.

Его магия начала расти в ней. Он почувствовал, как от его тела к ее телу разливается тепло. Словно уголек, раздуваемый пламенем их жизней. Они переплетались, медленно, уверенно, безусловно. Пока жив он, жива и она. Он позаботится об этом.

Он снова открыл рот, и ее язык прижался к его языку, жадно впиваясь в его губы. Ее зубы зацепились за его губу, и между ними проступила кровь.

Пальцы Квареха сжались на ее шее, и он почти затаил дыхание. Ему хотелось остановить время для нее, вместе с ней, чтобы еще долго наслаждаться ее бесстыдством. Но он отстранился, встретившись с ее распахнутыми глазами — они светились лавандовым цветом в ночи, усиленной потоком его магии.

Она не оттолкнула его, не обругала, не потянулась за кинжалами — если они вообще еще были у нее. Арианна смотрела на него снизу вверх, а он смотрел на нее сверху вниз, держа ее за лицо, держа ее в том маленьком уголке мира, в котором они существовали. И если бы он не существовал больше нигде и никогда, он был бы доволен.

— Наконец-то я знаю, каков ты на вкус, — прошептала она.

Если бы она спросила, он бы дал ей второй шанс попробовать этот вкус.

34. Арианна

Прохладный порыв пронесся по ее венам. Он был бодрящим и свежим, как зимний воздух на замерзшем озере. Он шокировал ее организм, но не замедлял движения. Скорее, он напомнил ей о причине ее существования.

В этом ощущении, заключенном во вкусе холода, чувствовался землистый запах и привкус древесного дыма. Арианна с жадностью втянула его в себя. Ее рот жаждал поглотить это ощущение, поглотить его, пока ее разум не осознал, кто он такой.

Она осторожно взяла его языком, затем не так осторожно — зубами. Технический термин для этого действия, несомненно, означал бы поглощение. Но Арианна думала только о том, как давно ее в последний раз целовали. Она не нуждалась в чувственных развлечениях. Если бы она нуждалась, то за последние два одиноких года у нее было достаточно возможностей найти их в различных салонах Города Меркури.

Но нуждаться, хотеть и наслаждаться, когда ей это преподносят, — это разные вещи. И в этот момент она наслаждалась тяжестью его рта на своем. Она ощущала текучестью его крови, ледяной прилив магии, бодрящий, пьянящий аромат древесного дыма. Она бесстыдно наслаждалась всем этим, пока он не отстранился.

Пока она снова не столкнулась с реальностью.

Огонь зажегся на его лице, и в нос ударил запах настоящего дыма. Ее разум начал работать мгновенно, выясняя, кто, что, где и почему оказался в такой ситуации. Она была жива, значит, ей удалось управлять планером достаточно долго, чтобы облегчить себе посадку.

Но в глубине ее сознания звучала машина другого рода. Та, что находилась у нее в груди и занимала место сердца, гудела так, как она никогда раньше не слышала. Точнее, она не гудела по-другому. Ей было лучше не думать, что эмоции могут изменить шестеренки и винтики часового механизма. На самом деле она была рада, что это не так. Но она услышала его по-другому. Она слышала мир немного по-другому. Она впервые узнала правду о человеке, заключенную под его бледно-лазурной кожей, и это глубоко отозвалось в памяти другой женщины, которую она когда-то любила. Неудивительно, что она так и не смогла проникнуться симпатией к Дракону. Просто до той самой секунды она не хотела этого замечать.

— Наконец-то я знаю, каков ты на вкус, — вздохнула она с облегчением. Это было похоже на то, как если бы она наконец-то взломала сейф, содержимое которого неделями сводило ее с ума.

— Ари… — слабо прошептала Флоренс.

Арианна резко поднялась на ноги, едва не ударившись лбом о лицо Квареха. Она судорожно огляделась в поисках своей ученицы. Сияние, охватившее ее после выпивки, медленно исчезало, превращаясь в суровые детали реальности.

— Флор! — Она протянула руки, и девушка рухнула в них. Арианна изо всех сил обняла ее. — С тобой все в порядке. Смажь все шестеренки, с тобой все в порядке.

— Я должна говорить это тебе. — Девушка икнула, и на глаза навернулись слезы.

Она закрыла глаза, уткнувшись носом в волосы Флоренс. Ее дорогая Флоренс была цела и невредима. Арианна чувствовала, как в ней нарастает упадок сил, но это было не лучше и не хуже падения. Она открыла глаза и посмотрела на Квареха.

Она помнила напряжение, возникшее после их последнего разговора, и, похоже, он тоже. Он смотрел на нее настороженно, его взгляд был ищущим. Арианне захотелось дать ему то, что он искал. Ей хотелось бы, чтобы она могла — это было страшно. Но она не могла. Его стремление к лучшему завтрашнему дню, его настойчивость перед лицом отсутствия природных способностей, его способность видеть ее насквозь напоминали ей Еву…

Он не был Евой.

Он был Драконом. Дракон, у которого много лет назад хранились ее схемы Философской Шкатулки. Схемы, которые, когда она видела их в последний раз, находились в руках Дракона, предавшего их всех.

— Спасибо, — проговорила Арианна сквозь замешательство. — За то, что уберег Флоренс.

— Тебе не нужно благодарить меня за это. — Он покачал головой. — Я хотел. В конце концов, она и мой друг тоже.

Флоренс отстранилась и улыбнулась Квареху. Что бы ни говорила Арианна, она до конца верила, что он искренне хочет помочь им свергнуть Короля-Дракона. Девушка была молода, и она могла позволить себе поблажку в виде надежды.

— Что ж, не вижу смысла терять время… — Арианна встала. — Пусть мы и не в самом Киле, но до Гильдии все равно придется долго идти пешком.

— По крайней мере, за нами больше не будут гнаться Всадники, — оптимистично заметил Кварех.

— Откуда ты знаешь? — Арианна была настроена скептически. Идея казалась слишком хорошей, чтобы быть правдой.

— Я почти уверен, что у Доно не так уж много Всадников на службе. И он может не рисковать ими после того, скольких он потерял.

— Я помню, когда ты в последний раз был совершенно уверен во Всаднике, — с горечью огрызнулась она.

— Ари, не будь грубой, — выругалась Флоренс.

Арианна прищурилась, глядя на девушку. За последние недели Флоренс несколько раз принимала его сторону, и это становилось тенденцией, которая ей не нравилась.

— Кварех только помогал.

— Да, но… — Арианна не хотела спорить с Флоренс. Не тогда, когда они каким-то образом проделали весь путь через весь мир целыми и невредимыми, несмотря на Всадников, побег из тюрьмы и Убогих. — Надо отнести эту полезную штуку к Алхимикам. Уже недалеко.

В тусклом свете рассвета они отправились через лес. Они с Кварехом по очереди несли Флоренс на спине. Флоренс настаивала, что может идти сама, и они позволяли ей, но она быстро уставала и отставала уже через несколько минут.

Слов между ними было мало. Каждый из них перед разговором лелеял свои мысли и все еще незаживающие раны. Арианна время от времени поглядывала на Квареха, но никогда не ловила его взгляда.

Он по-прежнему носил фолиант на бедре, прикрывая его рукой. Кожа поцарапалась и покоробилась от времени их путешествия. Когда он убирал руку, на том месте, куда он обычно клал его, оставались следы от того, что он так сильно беспокоился о его присутствии.

Она могла убить его сейчас. Она может уничтожить его еще до того, как они доберутся до Гильдии Алхимиков. Или пощадить его и просто разорвать схемы.

Но это была мучительная идея. Арианна лишь однажды поджигала свою работу, и это было все равно что отрубить себе руку. Прогресс не должен был останавливаться, и даже неудачи не должны были уничтожаться. Так ее воспитывали, так внушал ей учитель. Поэтому даже тогда, в последние часы последнего сопротивления, ей потребовалось предсмертное желание ее покойного учителя, чтобы заставить ее сделать то, что должно быть сделано.

Но даже тогда часть ее исследований ускользнула.

Она ориентировалась в Лесу Скелетов по памяти. Девочкой она бегала по его деревьям. Она провела здесь годы своей жизни. Теперь она ходила с призраками своих воспоминаний. Она вернулась, но здесь ее ждало не большее завершение, чем в Дортаме. Не было бальзама на рану, которая болела в ее груди. Она будет кровоточить вечно, не исцеляемая ни магией, ни лекарствами.

До сердца Кила оставалось еще добрых два дня пути пешком, но Арианна знала, когда их путешествие подходит к концу. Алхимики вели затворнический образ жизни, оберегая свои исследования. Сама Гильдия располагалась за внешними стенами города, чтобы никто не мог случайно попасть на ее территорию.

От золотых кольев, вбитых в деревья, исходили магические искры. Они слабо светились в знак предупреждения. Арианна невозмутимо продолжала.

— Что это было? — Кварех потер шею в том же месте, где Арианна почувствовала давление. Даже Флоренс казалась более бдительной, несмотря на то что еще не стала настоящей Химерой.

— Дверной колокол Гильдии Алхимиков, — мрачно ответила Арианна.

Она могла бросить его сейчас, оставить здесь. Она могла отказаться от своего дара или воспользоваться им гораздо позже, когда снова выследит его. Алхимики шли через лес, чтобы посмотреть, какие магические существа пересекли их границу. Арианна знала, как они работают, и понимала, что пройдет не больше часа, прежде чем их трициклы с гулом пронесутся среди деревьев, испуская пар и искрясь магией.

Но Арианна продолжала идти вперед. Она настаивала на том, что Кварех не имеет никакого отношения к ее решению; оно было целиком основано на Флоренс. Девушка нуждалась во внимании Алхимика, и Арианна ни за что не оставила бы ее одну и не согласилась бы на не самый лучший уход.

Прошло немного больше времени, чем ожидалось, прежде чем сквозь деревья послышался гул двигателей, но Арианна знала этот звук. Флоренс и Кварех с любопытством и почти с восторгом наблюдали за тем, что их путешествие наконец-то подходит к концу.

Трициклы представляли собой увеличенную версию тех, на которых разъезжали банды Ворона. В них помещалось по три человека, а если между двумя гигантскими задними колесами была подвешена платформа, то и пять. На передних колесах были закреплены пушки с шипами. Алхимики серьезно относились к эндвигу и другим редким, но смертельно опасным существам, обитавшим в их лесу.

Их глаза были самых разных цветов. А если у них не было глаз Дракона, то у Алхимиков были уши или руки Дракона. Каждый из них был Химерой, что требовалось для определенного уровня Гильдии.

— Вы выжили в катастрофе? — спросил один из них.

Арианна не заметила, как большинство из них держали руки у оружия. Но если то, что она узнала на Тер.5.2, было правдой, у них не было достаточно боеприпасов, чтобы стрелять первыми и задавать вопросы потом.

— Более или менее, — ответила она. — Мы ищем Гильдию.

— Гильдия не принимает гостей, — ответил другой.

— У меня посылка, — заговорил Кварех. Арианна поборола желание отшвырнуть его. Она не знала, что раздражало ее больше: то, что он собирался сказать какую-то глупость, или то, что она чувствовала, что он собирается сказать что-то глупое. — Я пришел за помощью для повстанцев против Короля Драконов.

Алхимики обменялись взглядами и разразились хохотом.

— Здесь нет повстанцев, Дракон. — Ведущий всадник откинулся на спинку сиденья, сложив руки. — Мы все счастливы следовать указам нашего Короля.

Арианна тихонько фыркнула от удовольствия. Но как бы ей ни нравилось видеть Квареха на своем месте, это не решило бы их проблемы с попаданием в Гильдию.

— Он говорит правду. Приведите нас к Наместнику. Если нового сопротивления не возникнет, уберите его за то, что он тратит ваше время.

— Ари! — зашипел Кварех.

— Что? — Она вскинула на него брови. — Ты уверен, что сопротивление существует, и уверен, что то, что ты несешь, поможет им. Верно? — Он ничего не ответил, молча понурившись. — Если это так, то для тебя нет никакого риска.

Алхимики посмотрели друг на друга, молча обсуждая это. Лидер кивнул одному из крыльев, и девушка приложила руку к уху, прикрыв рот ладонью, бормоча себе под нос. Они привыкли к людям с Драконьим слухом, потому что она говорила так тихо, что даже Арианна не могла разобрать слов.

Через несколько долгих минут она выпрямилась и кивком подтвердила слова своего предводителя.

— Ну что ж, очень хорошо. — Он пожал плечами. — Садитесь втроем на мотодельтаплан в конце.

Они согласились, и машины понеслись по лесу со скоростью, подобающей Ворону. Тем не менее Арианна сидела спокойно. Она знала, что эти водители проезжали здесь бесчисленное количество раз, чтобы отбиться от эндвига, привлеченного запахом крови и трупов, который всегда витал вокруг зала Гильдии Алхимиков, как результат их занятий.

Ее взгляд остановился на далекой точке, невидимой сквозь густой лес. Она гадала, осталось ли то место, которое было их лабораторией, черно-серым, темным пятном на живом лесе, где магия пошла наперекосяк. Или же Алхимики перестроились и работают здесь заново.

Она гадала, но молилась, чтобы никогда этого не узнать.

35. Флоренс

Ветер трепал ее волосы, запутав их еще больше, чем при крушении дирижабля. Ветер сдувал влагу с ее глаз, когда она моргала от безрассудной скорости, которой могли бы гордиться Уилл и Хелен. Возможно, им все-таки стоило поехать с ней.

Один из мотодельтапланов справа от них вырвался вперед. Магия вспыхнула вокруг пальцев мужчины, в ответ на это на земле появились вспышки. Ловушки, поняла Флоренс. Их извилистый и нелогичный маршрут вдруг обрел смысл. Земля, ведущая к залу Гильдии, была усеяна ловушками, не позволяющими людям и чудовищам подходить слишком близко.

Они пересекли линию деревьев и вышли на выжженный и засоленный участок земли. Здесь ничего не росло, а по земле стелилась пыль. Высоко вверху, на нижней стене, мужчины и женщины наблюдали за ними из-за стволов ружей.

Флоренс это показалось ироничным. Гильдия, которая делала оружие, разрешала любому пройти через одну из шести главных арок, соединявших ее разросшийся кампус с городом Дортам. Но Гильдия, которая просто покупала оружие, использовала его более эффективно.

Медленно поднимался громадный крепостные ворота с решетками в четыре раза выше ее роста. Они проехали под ним и вошли в металлические двери толщиной почти в пеку. Пыль взметнулась из-под колес трициклов, когда они остановились в небольшом внутреннем дворе. То, что Флоренс приняла за внешнюю стену, оказалось прочной конструкцией, соединяющейся с внутренней башней. Внутренняя башня поднималась вверх за край того, что Флоренс приняла за стену, а затем снова сужалась, и последняя тонкая колонна возвышалась над самыми высокими деревьями Леса Скелетов. Это напомнило ей многоярусный торт; от этой мысли во рту сразу же захотелось чего-нибудь сладкого.

Их провели через вторую группу металлических дверей, края которых были отделаны золотом. Ядро Гильдии было полым. Флоренс не смогла подавить вздох, когда они вошли в центральный атриум, простиравшийся до самой крыши.

По периметру стояли золотые лифты, бесшумно проносящиеся по мановению волшебной палочки. Он был хорошо освещен призрачным бледным сиянием электрического освещения. Флоренс подозревала, что, имея бесконечный запас магии для работы генераторов, оснастить Гильдию электричеством было несложно. Но, судя по проводам, протянутым вдоль стен, словно медные ленты, это было сделано недавно.

— Оставьте оружие здесь, — распорядился мужчина, который вел их.

Арианна и Кварех обменялись взглядами.

— Располагайтесь. — К удивлению, Ари не стала сопротивляться.

Флоренс наблюдала, как они с Кварехом передают друг другу пистолеты. У Ари закончились канистры, так что оружие для нее было бесполезно. У Квареха, возможно, остался один, но его когти были в десять раз смертоноснее его выстрелов. Она удивилась, когда Ари передала ей клинки. Но никто не сделал никакого движения в сторону лебедки на ее бедре или катушек с кабелями.

Приспособления Арианны были нестандартными даже для Ворона. Клепальщикам трудно было понять это с первого взгляда, не имея представления о том, кто она такая и чем занимается. Никто из Алхимиков, казалось, даже не обратил внимания на то, что она ходит с петлей, которая может двигаться сама по себе.

— Если бы вы могли наточить мои клинки, пока они у вас, было бы здорово. — Ари ободряюще улыбнулась, похлопав Алхимика по плечу. Девушка, принимавшая у них оружие, закатила глаза.

— Тогда поторопитесь. — Лидер нетерпеливо повел их к одному из лифтов.

Шестеренки под платформой оживленно застучали по выщербленным³⁶ рельсам, уходящим вверх по стене. Алхимик молчал, сосредоточенность затуманила его глаза. Арианна сложила руки на груди. Она выглядела бесстрастной, но Флоренс чувствовала, как от нее исходит напряжение. А еще был Кварех. Он даже не заботился о внешнем виде, без устали возился с зажимами своего фолианта.

Флоренс же, несмотря на всю свою усталость и медленно убывающие силы, с удивлением смотрела на окружающий ее мир. Ей удалось заглянуть в самую секретную Гильдию в мире. Это были коридоры, в которых изменился Лум, место, где растили ученых, открывших способность перерабатывать металл в золото, врачей, создавших первую Химеру; в этих комнатах жили величайшие мыслители веков.

В них она впервые почувствовала то, о чем ей все время говорила Арианна: Лум, который она знала, был тенью чего-то более великого. Драконы указывали каждой Гильдии, какой она будет. Студентам говорили, чему учиться. Людям говорили, где учиться. Их держали, как скот, и ждали, что они будут производить, но разум, заключенный в тюрьму, не способен на великие мысли.

Другие Гильдии относились к Алхимикам со скепсисом и насмешками. Их воспринимали либо как безумных отшельников, прячущихся в своем уголке мира, бормочущих над своими склянками и экспериментами. Либо как безумных ученых, корпящих над своими склянками и экспериментами. Возможно, они и то и другое, решила она.

Но если они и были сумасшедшими, то только потому, что продолжали мечтать, в то время как остальные жители Лума просто спали в стазисе. Они вытесняли других, чтобы сохранить свой образ жизни. И именно здесь могло зародиться восстание.

Лифт остановился на самом верху башни. Флоренс уставилась вниз, на атриум. На полу был изображен символ Алхимиков: два треугольника, один из которых указывал вверх, а другой — вниз, соединенные линией, символизирующей землю и небо.

Лестничная посакдка вела к деревянным дверям, украшенным тем же символом. Проводник постучал, но уже через секунду позволил себе войти. Сердце Флоренс заколотилось, когда они вошли в кабинет. Помещение было загромождено верстаками из металла. Их поверхности были загромождены пробирками и мензурками. Трубки соединяли их, разнося пузырящуюся жидкость по всей захламленной лаборатории. Бетонный пол был местами испачкан, местами шероховат от пролитых химикатов.

— Секунду, — позвал женский голос откуда-то из дальнего угла. — Я буду с вами через секунду!

Арианна напряглась. Флоренс наблюдала, как ее рука дернулась к кинжалу, которого там не было. После того как она была бесстрастна на протяжении всей встречи, теперь она паникует?

— Простите, я только что нагрела его до нужной температуры… — Женщина с угольного цвета кожей и пепельными волосами обогнула столы и направилась к ним через лабораторию. Она вытерла руки о испачканный фартук и надвинула на лоб защитные очки. На ее щеках остался след от долгого пребывания в них.

Наместник Алхимик ничего не сказала, встретившись взглядом с Арианной. Арианна тоже оставалась напряженной, в уголках ее рта пряталась недовольная гримаса.

— Это ты, — потрясенно вздохнула женщина. — Ты жива?

36. Арианна

Ей показалось, что она узнала голос с первой секунды, но оказаться лицом к лицу с этой женщиной оказалось гораздо хуже, чем она могла себе представить. Арианне захотелось оказаться буквально в любой другой точке мира.

— Давно не виделись, Софи. — Что сказать эгоцентричной лучшей подруге умершей женщины, которую она любила?

— Значит, это ты? — потрясенно повторила Софи, прислонившись к одному из столов и чуть не опрокинув при этом подставку для пипеток. — Ты умерла два года назад… Ты умерла вместе с остальными.

— Меня называли призраком.

— Почему ты здесь? Ты вернулась, чтобы помочь нам? Арианна, это замечательно, вместе мы сможем…

Она подняла руку, останавливая Софи, пока та не убежала со своими мыслями.

— Я здесь не ради вас. — Она указала на Квареха. — Я просто доставляю его.

— Что? — Софи в замешательстве посмотрела между ними. — Кто он?

— Это тот, о ком мы тебе говорили, — сообщил Алхимик, который привел их туда. — Тот, кто утверждает, что у него есть послание для какого-то восстания.

— Отбрось притворство, Дерек. Эти люди — друзья.

Софи забегала вперед, но Арианна придержала язык за зубами. Возможно, со временем женщина изменилась. Вера в добрый характер Софи и ее способность меняться стала бы последним доказательством влияния Флоренс.

Но она не хотела думать об этом. Теперь, когда она знала, что Наместник Алхимик был кем-то из участников последнего восстания, все, что она хотела сделать сейчас, — это как можно быстрее убраться из Гильдии.

Краем глаза она взглянула на Флоренс. Оставалось еще завязать этот клубок. Возможно, ей придется использовать все добрые чувства, которые питала к ней Софи, чтобы добиться от Флоренс необходимого лечения. Ари могла бы смириться с мыслью, что ради этого придется провести ночь или три под крышей Алхимиков. Но не больше.

— Это не сообщение. — Кварех шагнул вперед. — У меня есть кое-что, что я украл у Короля Драконов. Я принес это в знак доброй воли Дома Син. Мы хотим объединиться с вами. Мы хотим помочь вам свергнуть его.

— Многозначительные слова от Дракона. — Арианна с облегчением увидела, что Софи может проявлять скептицизм. — Что у тебя есть такого, что, по-твоему, может нас так поколебать?

Кварех открыл свой фолиант и наконец достал пачку бумаг, с которых все началось задолго до того, как его привели к ней. Сам вид этих бумаг привел Арианну в ярость. Удручающий контраст: мужчина, который пришел, чтобы наполнить ее странным любопытством и увлеченностью, мог также нести что-то, что превращало его в видение чистой ненависти.

Он протянул Софи схемы обеими руками, и Арианна почувствовала тошноту. Она знала, что все, что она сделала, все, через что она заставила пройти Флоренс, — это позволить истории повториться.

Но в тот момент, когда документы перешли из рук в руки, в ней вспыхнуло другое чувство. Кварех смотрел на нее расширенными глазами. Он тоже почувствовал искру. Чаша весов перевесила, и подсознательное побуждение, которое толкало Арианну привести его в Гильдию Алхимиков, теперь перешло к нему. Он стал ее. Контракт был выполнен.

— Софи, прежде всего, — прервала Арианна, прежде чем женщина успела разглядеть ее. — У меня к тебе просьба.

— Для тебя?

Арианна кивнула.

— Ради старых времен. — Ей хотелось блевать от отвращения, что она разыгрывает эту карту.

— Конечно, о чем угодно. Что тебе нужно? — Софи мило улыбнулась, но Арианна практически видела, как она смешивает элементы их разговора, чтобы сформировать воображаемый долг, который Арианна теперь будет ей должна.

— Флоренс была ранена по пути сюда. Ей пришлось принять обряд Фентри. — Софи не выглядела удивленной. Скорее всего, она почувствовала это в девушке с того самого момента, как они вошли в комнату.

— Ты хочешь, чтобы она стала Химерой? — уточнила Софи.

— Она должна ею стать, иначе умрет. Осталось совсем немного времени, прежде чем ее органы будут восстановлены. Это длится уже несколько недель.

— Понятно. — Софи помрачнела. — Дерек, подготовь комнату для переливания крови, начнем сразу же, как только она и девушка будут готовы.

— Спасибо, Софи. — Арианне не нужно было лгать о своей благодарности. — Если ты нас извинишь, у нас было долгое путешествие…

Ей нужно было выбраться из комнаты. Она была готова на все, лишь бы выбраться из комнаты.

— Вы можете отдохнуть в свободных покоях магистра. Надеюсь, ты еще помнишь, где они находятся?

— Я никогда не смогу забыть.

— Угощайтесь всем, что вам нужно. Я найду вас позже, и мы сможем обсудить, чем вы можете помочь нашему делу. — Софи улыбнулась, и Арианна скрипнула зубами, пытаясь улыбнуться в ответ.

Взяв Флоренс за руку, она практически потащила девушку из комнаты. Ей нужно было попасть в лифт, пока Софи не успела рассмотреть то, что принес ей Кварех. Но Арианна знала, что ей удастся избежать этого разговора еще очень долго.

37. Кварех

Он смотрел вслед уходящей Арианне, и магия все еще билась в его жилах, как электричество. Желание не выпускать ее из виду теперь проистекало не только из его растущей симпатии к этой женщине, но и из стремления исполнить любое ее желание — любое. Ей нужно было только попросить его об этом. Он боялся, что чем дольше она не будет просить его об этом, тем больше само ее присутствие будет доводить его до безумия.

Тем не менее он изо всех сил старался сосредоточиться на текущем деле, а не на Химере, которая только что вышла из комнаты. Женщина смотрела на бумаги, медленно перелистывая их. По одному только выражению ее лица он догадался, что она уже знает, что в них содержится.

— Это бумаги для Философской Шкатулки, — гордо объявил он. — Я выяснил, что Король приобрел их у Клепальщика здесь, на Луме, во время последнего восстания. Боюсь, я не знаю всех подробностей, что и как, но я подумал, что это может пригодиться.

Женщина отложила их на стол и скептически посмотрела на него. Это была не та реакция, которую он ожидал, если не сказать больше.

— Я проделала долгий путь, чтобы доставить их вам. Дом Син надеется, что схемы будут закончены, и, как только это произойдет, мы предоставим необходимые органы Дракона, чтобы увидеть, как создаются совершенные Химеры, — он путался в словах. Чем больше он говорил, тем меньше она к нему склонялась. — Я знаю, что они еще не закончены, но…

— Ты даже не представляешь, что ты мне принес, не так ли? — Наместник положила руки на бедра.

— Я точно знаю, что это такое, — настаивал он. Все было не так, как должно было быть, ни в малейшей степени. По крайней мере, он надеялся на благодарность за помощь. Вместо этого он получил лишь скептицизм и небольшую порцию веселья.

— Как именно ты узнал, что они там были? — Наместник сложила пальцы перед собой.

— Я подслушал разговор в поместье Короля Драконов.

— И почему ты там был?

— Я Рю — второй по старшинству в Доме Син, — пояснил он. — Нередко дворян и женщин приглашают в качестве гостей Короля. — Это была своего рода ложь. Дворян и женщин со всей Новы приглашали по разным поводам, чтобы повидаться с Доно или посетить его Багровый Двор. Членов Дома Син, конечно, приглашали реже. Но в тот день он пришел не за этим. Кварех держал язык за зубами, рассказывая об истинной природе своей тогдашней цели. Ему не хотелось усугублять ее скептицизм признанием, что он навещал брата.

— Ты либо хорошо обученный лжец, которого намеренно держат в неведении, либо самое забывчивое существо, которое я когда-либо встречала. — Она покачала головой, раскладывая бумаги на ограниченном пространстве стола.

— Почему? — Ужас от мысли, что документы не те, в которые его заставляли верить, охватил его, словно сам лорд Син явился из загробного мира за бессмертной душой Квареха. — Разве они не для Философской Шкатулки?

— Несомненно, это они, — подтвердила она к его облегчению.

— Тогда они должны быть бесценны для сопротивления, — настаивал он. — И тот факт, что Дом Син готов рискнуть своим положением и жизнью своего Рю, чтобы доставить их вам, должен многое сказать о нашей преданности. — Королевские Всадники преследовали меня во время неудачной попытки покушения на них. Уточни это у Ари или Флоренс. — Он молился, чтобы Арианна не выдумала что-нибудь еще, чтобы сознательно насолить ему.

— Ари? Она позволяет тебе называть ее этим именем?

— Ну… — Он заколебался. Ему никогда не давали прямого разрешения.

Наместник Софи рассмеялась, снова покачав головой.

— Ты, похоже, вообще всё забываешь.

Он открыл рот, чтобы заговорить, но она продолжила, положив конец их игре в кошки-мышки.

— Ты пришел в Лум, чтобы получить наше доверие для своего Дома. Но, похоже, ты не понимаешь, почему мы вообще не доверяем тебе.

— Я знаю, что Драконы сделали с Лумом. Я знаю, что у вас нет причин доверять мне. — То, что с ним обращались как с ребенком, раздражало.

— Ты знаешь, почему любой Фентри может испытывать неприязнь к Драконам. Но ты не понимаешь, почему это делаем мы, — подчеркнула она. — Возможно, как ты говоришь, ты рискуешь жизнью, пытаясь доставить их к нам. Но ты не знаешь, что принес с собой гораздо более ценное.

— Хватит говорить загадками.

— Ты думал, что я найду ценность в этих схемах, когда ты привез мне женщину, которая это создала? — Софи улыбнулась, когда осознание этого поразило Квареха.

— Женщина, которая это создала? — ошарашенно повторил он, не находя других слов.

— Ты называешь ее Ари, как будто вы близки. Но ты понятия не имеешь, кто она на самом деле, не так ли?

Никакое отрицание не могло парировать меч правды, которым орудовала женщина. Он прорезал кровоточащую линию в его сердце на том месте, где было выгравировано имя Арианны, и оставил рану гноиться со слабым запахом предательства.

38. Флоренс

Дерек провел ее в небольшую комнату. В центре комнаты стоял стул, с краев которого зловеще свисали ограничители. Флоренс с трепетом посмотрела на них. Но все было бы лучше, чем то, что она чувствовала сейчас. Она была все время измотана, неустойчиво стояла на ногах, а в последние несколько дней почувствовала, что к ней подкрадываются странные боли, которые становились все сильнее и сильнее и все дольше не проходили.

— Это больно, — объяснил Дерек, заметив, как она уставилась на ограничители. — Но мы не можем допустить, чтобы ты металась, когда это происходит, иначе ты можешь вырвать одну из линий переливания. Если так, то это конец.

— Понятно. — Флоренс была рада получить объяснение, пусть и жалкое.

— К сожалению, мы не можем дать ничего от боли. — Он указал на кресло. — Поскольку кровь очищается и циркулирует по твоему телу, все, что мы могли бы дать, закончится через несколько минут.

— Я понимаю. — Она села, стараясь не шевелиться, пока он работал над фиксаторами.

Дерек остановился на ее запястье. Его глаза цвета пара поднялись на нее. — Это нормально — бояться.

— Я не боюсь.

— Ты дрожишь. — Он покачал головой, затягивая кожаный шнурок на ее запястьях. — Что заставило тебя захотеть стать Химерой? Чтобы приводить в движение двигатели?

Он обратил внимание на ее Знак Гильдии Воронов.

— Вообще-то я Рево.

— О? Готов поспорить, ты многих обманываешь. — Он принял ее заявление. К такому Флоренс не привыкла.

— Да, — нерешительно согласилась она.

— Если это будет слишком, мы дадим тебе что-нибудь, чтобы ты не откусила себе язык. — Его руки затянули ремешок вокруг ее лба.

— Это обоснованное беспокойство? — Если раньше она только дрожала, то теперь ее трясло. Каждый мускул ее тела был напряжен. — Я не понимаю, что сейчас произойдет?

Дерек приостановил свои действия с латунным механизмом на боку кресла.

— Мы медленно начнем выводить твою кровь. Я буду следить за жизненными показателями; чем больше крови мы сможем вывести, не убив тебя полностью, тем лучше.

— Какая разница между «полным» и «неполным» убийством?

Он хихикнул.

— Да, прости, Рево… «Полностью» означает, что твое тело настолько отказало, что одна лишь магия не сможет тебя оживить.

Она издала звук понимания.

— В этот момент мы начинаем медленно вводить кровь Дракона. Она смешивается с тем, что осталось от твоей крови, и твое тело привыкает к магии.

— Так вот почему кровь Химеры черная, а не золотая или красная?

— Именно. — Дерек ободряюще улыбнулся. После вотума³⁷ доверия Наместника он заметно потеплел, и Флоренс никогда не была так благодарна ему за это, как в ту секунду, когда сидела в кресле и ждала.

— Итак, почему болит? — Ничего особенно страшного не прозвучало. Даже если он порезал ее, чтобы пустить кровь, она терпела боль и похуже.

— Тела Фентри не приспособлены для хранения магии. Уверен, ты знакома с покинутой Химерой? — Она кивнула, и он продолжил. — Когда кровь Дракона впервые попадает в твой организм, она… ну, если не сказать точнее, убивает тебя. Но почти одновременно с этим она начинает исцелять. Поскольку мы делаем это медленно, смерть не наступает. — Его голос прервался, и разум Флоренс предательски дописал в конце — обычно.

— Значит, я умираю и возрождаюсь несколько раз подряд. — Флоренс посмотрела на потолок, набираясь сил. — Ну, я никогда раньше не умирала, так что, по крайней мере, я смогу вычеркнуть это из своего списка.

Дерек рассмеялся.

— Ты странная, не так ли?

— Это то, что ты получаешь за то, что планировала сбежать из своей Гильдии в тринадцать лет, сделала это в четырнадцать, встретила Белого Призрака и стала ее поставщиком взрывчатки в течение двух лет.

— Да, так и есть. — Он долго обдумывал ее слова. — Белый Призрак, изверг Дортама?

— Это она и есть, — подтвердила Флоренс.

— Никогда не думал, что увижу легендарного истребителя Драконов в компании одного из них.

— Кварех не похож на большинство Драконов. — Флоренс мгновенно встала на защиту. Она была измучена тем, что все думали о нем только самое плохое.

— О, я знаю.

— Правда?

Он кивнул.

— Как?

— Потому что не большинство Драконов охотно предлагают свою кровь для создания Химеры.

— Что?

— Как ты думаешь, чего мы ждали?

В следующую минуту дверь открылась, и появился Кварех. Он сел на маленький табурет рядом с ней. Флоренс в шоке смотрела на него.

— Ты даешь мне свою кровь? — Она хотела бы найти более красноречивые слова, но все остальное ее не устроило.

— Технически я уже давно это делаю.

— Но тогда это было необходимо.

— Как и сейчас. — Он прислонился к стене. — Я тот, кто привел тебя сюда, кто забрал тебя из твоего дома. Я чувствую ответственность за то, что ты сидишь в этом кресле.

— Ты не должен.

— Должен.

— Ну, ты не должен… — Ее рассуждения прервала игла, пронзившая плоть ее предплечья. Вторая проколола бицепс чуть дальше, и аппарат у нее под боком начал жужжать.

— Сейчас ты начнешь чувствовать сонливость, — сообщил ей Дерек. — Но мне нужно, чтобы ты оставалась в сознании как можно дольше.

Флоренс завороженно наблюдала, как резервуар с кровью начал заполняться в машине. Алхимик ходил по комнате, прокалывая предложенную Кварехом руку. Конечно, ее веки потяжелели, голова поникла.

— Флоренс, останься с нами, — потребовал Дерек.

— Хорошо, хорошо… — пробормотала она. Подчиняться становилось ужасно трудно. Ее зрение затуманилось, а мысли стали вялыми. Ей хотелось говорить, но она дошла до того момента, когда уже не была уверена, что вообще сможет что-то сказать.

И тут ее настигла боль.

Теперь в аппарате жужжал другой набор шестеренок. Он перекачивал кровь из вен Квареха в ее вены. Как и говорил Дерек, ощущения были мучительными. Флоренс пыталась не закричать, но в конце концов не смогла.

— Держись, Флор. — Большая рука сомкнулась вокруг ее руки. — Я здесь… Скоро все закончится.

— Ну, вообще-то… — беспомощно начал Дерек, но был остановлен.

— Скоро все закончится, — настаивал Кварех.

Она попыталась открыть глаза. Она пыталась понять смысл происходящего. Но ей казалось, что ножи вонзаются в ее мышцы до самых костей, отделяя мясо от скелета.

Флоренс тяжело дышала. Она пыталась думать о чем-нибудь еще, но боль была ослепляющей и повсюду. Она текла из ее руки, но вскоре оказалась за глазами, под пятками, в груди — не было такого места, которого бы она не коснулась.

— Флоренс. — Строгий голос прорезал шум ее агонии. — Флоренс, посмотри на меня.

Она приоткрыла глаза и перевела взгляд с Квареха на новый голос, который присоединился к ним. Рот Арианны сложился в мрачную, решительную линию. Рука женщины обвилась вокруг пальцев Флоренс, а сама она лежала рядом с рукой Квареха.

— Я справилась с этим, а ты сильнее меня, — заявила Арианна.

Флоренс мысленно не согласилась с ней, но эта мысль вырвалась лишь в виде хныканья, словно тело хотело доказать ей свою правоту.

— Потерпи, Флор, еще немного.

Они обе говорили слова ободрения — больше похожие на сладкую ложь, — пока она страдала, казалось, целую неделю. Но, конечно, постепенно все прошло, и свет в конце ее туннельного зрения стал резче и больше. Ее грудь вздымалась. Она не могла набрать достаточно воздуха.

Ее тело перешло от абсолютной боли к ощущению, что оно сильнее, чем когда-либо. Она чувствовала, как усталость покидает ее мышцы. Напряжение от постоянного напряжения, пока она испытывала агонию, сгладилось магическим образом. Несмотря на мучительные страдания, Флоренс удивлялась, почему она не сделала этого раньше. Это было так приятно.

— Похоже, она выбилась из сил, — заметил Дерек. — Мы будем делать это еще немного, пока ее кровь не станет почти золотой.

— Я думала, моя кровь будет черной? — прохрипела она. Ее голосовые связки еще не успели срастись от крика.

— Будет, — подтвердил Алхимик. — Но мы хотим, чтобы в тебе было как можно больше крови Дракона. И раз уж у нас есть добровольный донор, давайте будем немного эгоистами, нет?

— Я не хочу причинять боль Квареху, — вздохнула она, и к ней медленно вернулся голос. Казалось, магия отдает предпочтение жизненно важным функциям, а затем функциям, к которым она предъявляла требования, например зрению или голосу.

— Ты не причинишь мне вреда, — настаивал он.

— Дракон прав. Его тело вырабатывает кровь гораздо быстрее, чем твое, даже если это новая Химера, — сказал Дерек. — Твоя кровь станет черной, когда его кровь угаснет и твое тело начнет самостоятельно вырабатывать новую кровь Химеры. По сути, мы просто перепрограммировали твою печень.

Флоренс кивнула, и Дерек начал снимать с нее ограничители. Он оставил только те, что были на ее правой руке, пока наконец не выключил аппарат и не вытащил иглы из ее кожи. Флоренс наблюдала за тем, как она истекает темно-золотистой кровью, которую быстро остановила плоть.

— Просто отдохни здесь немного. Не пытайся пока вставать. — Он направился к двери. — Пойду принесу лекарств на всякий случай и еды.

— Тогда тебе пора в постель, — закончила Арианна, когда он вышел из комнаты.

Флоренс устало улыбнулась ей вслед. Ари всегда заботилась о ней, с тех пор как они впервые встретились. Только во время этой поездки Флоренс заметила этот факт. И ее мнение изменилось вместе с цветом крови.

— Ты когда-нибудь думала, что я стану Химерой? — Она сжала руку, представляя себя гораздо сильнее, чем она есть на самом деле.

— Нет, и я бы хотела, чтобы тебе не пришлось это пережить, — пробормотала Арианна.

— Но я очень рада, что пришлось. — Она говорила мягко, надеясь, что ее слова не слишком расстроили Арианну.

— Флор…

— Ари, — впервые Флоренс решительно прервала своего мастера. — Теперь я могу быть кем-то. Я не понимала этого, пока не оказалась здесь, пока мы не отправились в это путешествие. Но я могу не только делать оружие и бомбы. Я могу их использовать. Все здесь сражаются, и я могу им помочь.

— Что ты говоришь? — Тихая паника окрасила ее голос.

— Я хочу помочь восстанию.

— Они не подтвердили, что его существование, — заметила Арианна.

Флоренс бросила на нее взгляд, который, как она надеялась, говорил о том, что ей очень нравится, когда с ней обращаются как с дурой.

— Ну, если это так, я хочу помочь.

— Почему? — Арианна опустила руки. Ее плечи опустились. Даже Кварех обратил внимание на нехарактерную перемену в женщине.

— Ари, ты научила меня верить в возможность. Я сбежала от Воронов не потому, что действительно хотела найти свое призвание, а потому, что просто не хотела быть убитой, когда не смогла пройти тест на пригодность. — Флоренс села ровнее, ее спина откинулась на спинку кресла. — Ты была тем, кто научила меня видеть Лум таким, каким он может быть. Ты хотела, чтобы я стремилась к мечте, а я думала, что ты сумасшедшая, но все равно делала это, потому что ты спасла меня и потому что я хотела успокоить тебя. Я никогда не видела этого.

— Но теперь я вижу, Арианна. Теперь я вижу это, твое видение. Я хочу бороться за него вместе с этими людьми. Я могу здесь что-то изменить. Я могу бороться за настоящие, позитивные перемены. — Флоренс сглотнула, взгляд Арианны превратился в черную дыру, поглощающую ее оптимизм и эмоции. — Ты тоже можешь. Ты можешь сделать то, о чем всегда мечтала. Ты можешь по-настоящему бороться с Драконами. Мы можем остаться?

— Нет, — отмахнулась от нее Арианна.

Флоренс в шоке уставилась на нее.

— Почему? Почему? Разве это не все, о чем ты мечтала?

— Флор, нам было хорошо в Дортаме, тебе и мне. Мы можем вернуться, можем жить своей жизнью.

— Ты научила меня видеть не только то, чем является Лум, но и то, чем он мог бы стать, и теперь, когда я могу это сделать, ты хочешь, чтобы я отошла в сторону? — Флоренс поморщилась. — Для чего мы это сделали? Для чего ты это сделала? Разве не для того, чтобы получить благословение, которое поможет тебе изменить этот мир?

Арианна не ответила, и ее молчание ужалило почти так же сильно, как и сам переход. Флоренс снова опустилась в кресло.

— Ты действительно хочешь лучшего для Лума? — прошептала она. — Или ты хочешь добра только для себя?

— Следи за своим языком.

— Следи за своим, Арианна. — Флоренс поднялась на ноги.

— А ты должна стоять? — Кварех был совершенно забыт.

— Не лги мне — скажи прямо. У тебя когда-нибудь было намерение действительно бороться за возвращение Лума, который ты, по твоим словам, любишь? Или ты только сражалась за прошлое, прикрываясь защитой будущего?

Арианна хмуро посмотрела на нее, и Флоренс подняла глаза, не испытывая ни колебаний, ни угрызений совести. Может быть, это новая кровь в ее жилах делала ее смелой. Может быть, дело было в трудностях, которые она преодолела в пути. Но она больше не была той девушкой, которую Арианна нашла на улицах Тер.4.2. Она больше не нуждалась в спасении, а значит, Арианна больше не могла играть роль спасительницы. Флоренс становилась чем-то большим, и Арианна должна была справиться с этой задачей и сделать то же самое.

Молчание затянулось, и Арианна отстранилась. Предательство больно ударило ее в грудь. Ее учительница, ее подруга, женщина, которая была для нее всем, уходила, когда на нее падали бомбы.

— Я надеюсь, что ты решишь вникнуть в свои слова, — мягко сказала Флоренс. Арианна даже не повернулась. — Надеюсь, ты решишь остаться со мной, как мой друг. Надеюсь, ты решишь, что можешь соответствовать тому, за кого себя выдаешь. Что ты сможешь поддержать меня в том, чего я хочу, даже если это не то, чего ты хотела для меня.

Дверь со щелчком закрылась, и это был единственный ответ.

39. Арианна

Прошло три дня с тех пор, как Флоренс в последний раз разговаривала с ней. Три дня она пробиралась сквозь шум зала Гильдии Алхимиков, не имея ни направления, ни цели. Три дня она наблюдала за тем, как Флоренс восстанавливается, становясь сильнее, чем когда-либо.

Девушка с головой окунулась в освоение Гильдии. В какой-то момент она поговорила с Софи, и Наместник согласилась позволить ей присоединиться к какому бы жалкому восстанию она ни готовилась. Или Флоренс еще лучше, чем Арианна, умела заводить новых друзей, а Арианна очень доверяла этой харизматичной девушке.

Квареха нигде не было, и она была рада этому факту. Дракон в ее жизни не нужен. И вообще, лучше бы он покинул ее. Ей не нужен был ни он, ни Ворон, превратившийся в Рево, превратившийся в Химеру. Ей никто не был нужен.

По крайней мере, она сама себе в этом лгала. Но пока Арианна возилась, создавая замок за замком и бесполезную безделушку за безделушкой, одиночество росло. После того как она потеряла все во время последнего сопротивления, она обрела Флоренс. А теперь она потеряет Флоренс в новом сопротивлении. Кварех, скорее всего, предаст их всех, и она заново останется с призраками и врагами.

— Так вот до чего докатилась великая и харизматичная Арианна.

— Уходи. — Арианна даже не отвернулась от своего верстака. Она так и осталась сгорбленной над крошечными пружинками и циферблатами механической птицы. Все утро она испытывала терпение, пытаясь заставить ее хлопать крыльями.

Софи не обращала на нее внимания, переходя к столу. Она подняла бескрылое тело птицы.

— Если мне когда-нибудь понадобится отправить сообщение с помощью голубя с часовым механизмом, я знаю, к кому обратиться.

— Что тебе нужно? — Арианна уже плевалась ядом. Она была не в настроении и совершенно не признавала этого факта.

— Ты знаешь, чего я хочу. — Софи положила безделушку на пол.

— Я все думала, когда же ты наконец начнешь меня преследовать.

— Я не собираюсь быть ржавой шестеренкой в этом вопросе.

Она не верила в это ни секунды.

— Я собираюсь попросить тебя о помощи.

— О, и это все? Какое облегчение. Нет, тогда… — Арианна вернулась к работе с крылом.

— Арианна…

Она издавала громкие скрипящие звуки, подражая ржавому механизму, который, как утверждала Софи, не должен быть таким.

— Прекрати. — Софи накрыла руки Арианны своими и часами, которые она использовала для отвлечения внимания. — Ты не ребенок.

— Я никогда не была ребенком.

Софи рассмеялась.

— Ну, тут мы можем не согласиться.

— Я уже сказала тебе «нет», — напомнила Арианна. — Думаю, мы закончили.

— Арианна. — Софи вздохнула.

— Софи. — Она резко вздохнула в ответ.

— Разве мы не были друзьями? — Софи имела смелость выглядеть обиженной.

— Нет, — Арианна жаждала крови. — Вы с Евой были подругами.

— Ты не можешь ревновать ее ко мне. Твое присутствие свело нас на нет. Если уж на то пошло, это я должна на тебя злиться. Эта женщина мертва, позволь…

— Не говори о ней! — Арианна хлопнула кулаком по столу, внезапно встав на ноги. Она не хотела, чтобы кто-то строил предположения о женщине, которую она любила. И уж тем более Софи.

— Отпусти ее. — Софи осторожно накрыла руку Арианны своей. — Она бы этого хотела.

Арианна отдернула руку.

— Я даже не хочу, чтобы ты заканчивала Философскую Шкатулку. Я просто хочу, чтобы ты помог, потому что думаю, что это может помочь тебе с завершением.

С каких это пор все стали так одержимы моим «завершением»? с горечью подумала Арианна. Затем в ее голове пронеслась мысль о том, что все это было сказано.

— Ты не хочешь, чтобы я закончила Шкатулку? — Слова дались ей с трудом, в них было так мало смысла.

— Нет, у нас уже есть Клепальщик, — торжествующе объявила Софи.

Это была та конкурентная, эгоцентричная Софи, которую знала Арианна.

— Прекрасно. Это не сработает.

— Как всегда высокомерна, я вижу. — Софи взяла в руки одну из шкатулок и внимательно ее осмотрела. — Ты делаешь хорошую работу — даже отличную. Но она пропадает зря, если ее ни для чего не использовать.

Никто не понимал. Не используя свои таланты определенным образом, Арианна пыталась защитить их всех. Если бы Философская Шкатулка пошла в массовое производство, это, скорее всего, создало бы бесконечную рулетку борьбы за власть, когда одна армия сражалась бы со следующей, и со следующей. Она на собственном опыте убедилась, какие разрушения она несет, когда люди пытаются заполучить ее в свои руки.

— Я использую ее в своих целях. — Арианна выхватила шкатулку из рук Софи.

Наместник пожала плечами и направилась к двери.

— Сейчас мы сделаем идеальную Химеру, если хочешь увидеть плоды своего труда в действии.

Арианна стояла в замешательстве, пока женщина уходила. Ей очень не хотелось в этом участвовать. Она знала, что другой Клепальщик никак не мог закончить ее работу, судя по тем скудным записям, которые были украдены из ее мастерской.

Но она все равно поспешно последовала за Софи, сделав еще два вдоха. Ей хотелось узнать, не собирается ли напряженность между Новой и Лумом стать еще хуже. Потому что если это так, то, если понадобится, она возьмет Флоренс силой, чтобы обеспечить безопасность девушки.

Наместника и Арианну проводили в смотровую комнату, из которой открывался вид на хирургическую лабораторию. Внутри на столе без сознания лежала Химера. Алхимики окружили его, готовя инструменты и отмеряя химикаты. У Химеры были руки и уши Дракона, и это только то, что было видно. Чудо, что он до сих пор не превратился в покинутого.

На одном столе лежали новые реагенты, которые они собирались вшить: язык и желудок были подвешены в стазисной жидкости, конденсирующейся в воздухе и дымящейся от разницы температур. Взгляд Арианны упал на новый аппарат. Он мало чем отличался от того, что перешло к Флоренс несколькими днями ранее. Именно так, по их мнению, выглядела Философская Шкатулка.

— Отмени операцию, Софи, — мягко сказала Арианна. Она не собиралась открыто смущать стоящего рядом с ней Клепальщика, человека, который, скорее всего, был ответственен за чудовище, способное забрать чужую жизнь.

— Думаешь, я позволю тебе встать на пути к этому? — Софи улыбнулась.

— Это не сработает.

— О, Арианна, ты терпеть не можешь, когда кто-то другой делает работу, которую, по твоему мнению, можешь делать только ты.

— Это не личное. — Голос Арианны медленно повышался. — Ты собираешься убить этого человека.

Она привлекла внимание окружающих.

— Наместник Алхимик? — позвал один из хирургов, неуверенный в заявлении Арианны.

— Продолжайте.

— Это не сработает. Он уйдет в забвение, как только вы отключитесь. — Арианна заговорила через Наместника.

— Не знаю, кем ты себя возомнила, но я создала его по эскизам Мастера Клепальщика. — Клепальщик, стоявший рядом с ней, обиделся.

Что ж, грань перейдена. С тем же успехом можно выбросить этикет в окно.

— И я могу сказать, почему у тебя еще нет своего круга, мальчик. Потому что Мастер Клепальщик, который их нарисовал, — это я.

Клепальщик посмотрел между ней и Софи в поисках подтверждения. Когда Софи не стала возражать, он вдруг еще раз обдумал свою работу.

— Может, нам стоит…

— Начинай операцию! — потребовала Софи.

— Ты обрекаешь его на смерть.

— Молчи, Арианна. Может, ты и мой близкий друг, но это моя Гильдия, и я не потерплю такой грубости.

Арианна придержала язык. Они много кем были, но не близкими друзьями. Время и возраст, похоже, не могли изменить этого факта.

Операция началась, и Клепальщик рядом с ней побледнел, когда на операционном столе начали удалять язык и желудок мужчины. Другой Алхимик управлял поддельной Философской Шкатулкой. Кровь закручивалась в трубки, отфильтровывая кровь Фентри и превращая ее в золото. Тот факт, что машина работала на столько эффективно, приводил ее в ужас. Мальчик, сидевший рядом с ней, был умен и смог расшифровать систему фильтрации. Не стоило и думать, что он сможет добиться настоящего успеха путем проб и ошибок.

Проблема возникнет только тогда, когда они зашьют мужчину, дадут ему вылечиться и отсоединят громоздкий ящик. Арианна ждала этого, в течение тридцати минут наблюдая за тем, как Алхимики заканчивают работу. Эмоции покидали ее сердце.

Именно это отличало Еву. Она была опытным Алхимиком, но при этом ценила жизнь. Она не считала существ своими игрушками, как эти люди, словно мир был большой клеткой, в которой находились подопытные.

Глаза мужчины со стоном открылись. Он сел, и все Алхимики затаили дыхание. Он успел подняться на ноги, прежде чем застонал от боли. Его глаза налились кровью, изо рта пошла пена.

— Оставь его, Софи, он покинут, — потребовала Арианна.

— Ничего не делай. — Наместник протянула руку к женщине рядом с ней, которая потянулась за пистолетом.

— Опусти его. — Мужчина зарычал, начиная терять рассудок. Вокруг него бушевала магия. Золотые инструменты, которыми была усеяна комната, задрожали, оживая по его искаженным и несфокусированным командам. — Твои Алхимики вот-вот начнут умирать, Софи.

Покинутый Химера зарычал и бросился на одного из Алхимиков, которые оперировали его несколько минут назад. Когда в нее вливается сразу столько магии, падение в покинутого происходит быстро. Рефлексы Арианны сработали, но выстрелы раздались прежде, чем она успела выхватить оружие. Алхимик опустила револьвер. Покинутый Химера был мертв с одного выстрела.

— Что ж, это было весело. — Арианна отвернулась, в ней поднимался гнев. Гнев на то, что ее величайший труд украли и обращаются с ним так, будто он достаточно прост, чтобы разобраться в нем за несколько дней. Гнев на то, что Софи пренебрегает жизнью своих собратьев по Фентри. Злость на то, что Алхимики постоянно прогрессируют, не задумываясь о том, чем этот прогресс может обернуться для мира.

— Арианна, помоги нам. — Софи остановила ее. — Ты можешь повернуть ход событий. Ты можешь изменить наш мир.

— Как изменить? — Она снова повернулась лицом к Софи. — Ты хоть знаешь? Ты хоть думала, что может сделать Философская Шкатулка? — Она уже знала, что у Софи нет хорошего ответа, поэтому даже не дала ей времени на то, чтобы предложить его. — Нет, я так не думаю.

— Знаешь, что Ева сказала мне, что ей нравится в тебе? — Софи вышла в коридор после долгой паузы. — Твое видение. Твое стремление к прогрессу.

Арианна остановилась, сжимая кулаки. Она сделала глубокий вдох и отпустила их, не желая поддаваться на уговоры Софи. Даже если то, что она сказала, было правдой, женщина, которую Ева, Алхимик, любила, умерла рядом с ней два года назад. Эта Арианна не пережила своего последнего поступка — перерезания горла Евы.

4

0

.

Кварех

Слухи о происшествии с покинутым Химерой дошли до ушей Квареха в течение дня. Ему показалось странным, что никто не оплакивает беднягу. Наверняка этот человек был чьим-то другом или родственником? Но мир продолжал жить как обычно, и он тоже. Предстояло проделать большую работу по установлению взаимопонимания между Домом Син и зарождающейся группой повстанцев. Но каждый раз, когда ему казалось, что он открыл дверь или ему улыбнулась удача, она закрывалась перед его носом.

Кварех сидел за столом напротив Наместника Алхимика. Софи якобы просматривала последние схемы своей команды заклинателей. Но Кварех искренне сомневался, что она сможет понять их содержание.

— Моя сестра спрашивает о новостях.

— О чем именно? — Софи хмыкнула, перелистывая страницы.

— Она хочет знать, поддержат ли повстанцы ее предложение занять трон Новы. — Он поспешно добавил: — Конечно, в обмен она с радостью поддержит интересы Лума в его новом режиме.

— Мы не в состоянии противостоять какому-либо режиму или стоять за ним. — Софи наконец сочла, что разговор достоин ее полного внимания. — Наша «повстанческая армия» полна новичков, которые ни в чём не разбираются.

— Король Драконов ограничивает наши поставки. Мы вынуждены полагаться на других приверженцев старого уклада и черные рынки, чтобы получить боеприпасы, необходимые нам для простой самообороны, не говоря уже о восстании.

— Но у тебя есть схемы Философской Шкатулки… — слабо предложил он.

— У меня есть часть схем, и женщина, которая может их закончить, не станет мне помогать. А если бы и помогла, мне потребовались бы годы, чтобы раздобыть достаточно реагентов для сшивания такого количества Химер.

Жуткое электрическое освещение отбрасывало длинные тени на кожу женщины. Он задумался, сколько ей лет. Она была не старше Арианны, а значит, вдвое моложе его. Но она вела себя так, словно ей было восемьдесят. Фентри жили вдвое дольше Драконов и старели вдвое быстрее.

Она наклонилась вперед, сложив перед собой руки.

— Мы продолжаем проводить эти встречи, Кварех, но они не приносят результатов. У меня нет ни Философской Шкатулки, ни реагентов, ни запасов. Ты хочешь, чтобы мы работали с вами? Дайте мне результаты.

— И если я получу эти результаты, ты поддержишь мою сестру? — Он сосредоточился на своей миссии, на том, чего требовала от него Петра: оставить Лум с обещанной армией, в которой они нуждались.

— Если ты получишь хотя бы половину этих результатов, я поддержу тебя или того, кого ты захочешь, — поклялась Софи.

— Тогда считай, что мы договорились. — Кварех встал.

— Правда? — Она хихикнула. — Я поверю в это, когда увижу.

Должно быть, он уже привык к Луму, потому что грубый отказ лишь раззадорило его. Обиды, нанесенные ему, он мог простить, но у него было ощущение, что ему придется простить гораздо больше, чтобы добиться желаемого. С этими мыслями он направился из одной комнаты, занятой резко настроенной Фентри, в другую.

Арианна устроила в украденной ею рабочей комнате виртуальную лавку часовых изделий. Пока он добирался сюда, некоторые Алхимики уже уходили, зачарованно перебирая в руках механические замки и гогоча над мыслями о том, для каких неприятностей они могут их использовать. С появлением Арианны в Гильдии Алхимиков все должно было стать интересным.

Она вскинула голову при звуке его голоса, словно знала, что он смотрит на нее, по одному только ощущению его внимания. Возможно, так оно и было. Теперь он мог найти ее в толпе по одним только шагам. Почему же тогда она узнает его по взгляду?

Рот Арианны сжался в линию, и Кварех был не менее разговорчив. Они не сказали друг другу ни слова с тех пор, как неделю назад прибыли в Гильдию, несмотря на то, что пересекались. В последний раз она заговорила с ним, когда он позволил ей напиться.

Его одержимость этой женщиной была не более чем увлечением, говорил он себе. Но один ее взгляд заставил его усомниться во всем. Сказать, что он любил ее, было бы неправдой. Сказать, что он хотел ее, хотел понять ее? Это было гораздо ближе к истине.

— Я хочу поговорить с тобой. — Он наконец нарушил молчание.

— Я так и поняла, что ты здесь именно поэтому, — проворчала она, возвращаясь к маленькой коробочке, стоящей перед ней.

Он так много времени провел рядом с ней в качестве Белого Призрака, что забыл, что она была Мастером Клепальщиком. Ее навыки работы с механизмами, замками, зданиями — все это так органично вписывалось в ее успех в качестве воровки и похитительницы органов, что он не рассматривал их как нечто отдельное от выбранной профессии. В том, как она возилась, было что-то успокаивающее.

Успокаивающее и беспокойное.

Если перестроить мышление, то можно было понять, почему она пытается найти покой в шестеренках и катушках. Кварех вздохнул про себя, подошел к рабочему столу и сел в кресло напротив нее. Она сделала вид, что его не существует.

— Я пришел сюда, чтобы попросить тебя о помощи.

Арианна продолжала игнорировать его, и впервые ему это понравилось.

— Я прибыл в Лум, чтобы принести схемы для Философской Шкатулки для здешних повстанцев, потому что моя сестра хотела использовать ее в качестве козырь в их союзе. На Нове наш Дом был самым низким на социальной лестнице на протяжении веков. Я понимаю, что для тебя это не имеет большого значения. Но для нас это все. И Петра — наш первый шанс занять трон. Она молода, сильна, имеет свое мнение, как никто другой, и борется за то, во что верит.

Ари потянулась за другим инструментом, работая так, словно его как будто его там и не было.

— Думаю, именно это я вижу в тебе. — Его мягкие слова наконец привлекли ее внимание, и теперь, когда оно было у Квареха, он не хотел это упускать. Он выложит все на стол. Он сделает то, что должен был сделать с самого начала, и даст ей понять, кто он и чего хочет. — Я не знаю, как Король получил схемы. Теперь я знаю, что именно ты их создала. Поэтому я не могу представить, как они попали в руки Короля Драконов, и я могу лишь предположить, что это как-то связано с твоей общей ненавистью к моему народу и неудачей последнего восстания.

Ее вызывающий взгляд сказал ему, что он прав.

— Но если бы я знал, что они твои… я бы вернул их тебе, а не принес сюда.

— Лжец. — Арианна произнесла это слово так, словно все это время ждала возможности его использовать. — Зачем тебе жертвовать козырем, который, по твоим же словам, так много значит для твоей семьи и сестры?

— Из-за затруднительного положения, в котором я сейчас нахожусь, — легко ответил он. — Частичные наброски почти бесполезны. Но помощь женщины, которая их сделала? Это стоит гораздо больше.

— Тебя прислала Софи? — Арианна нахмурилась при упоминании имени Наместника.

— Не напрямую, — признался он. — Но она назначила высокую цену за союз с мятежниками.

Арианна вздохнула и вернулась к своей шкатулке. Она возилась с крошечной шестеренкой, пытаясь надеть ее на штифт и установить на место. Она просто не продвигалась.

— Возможно, я сделал все это не по порядку. Но я хочу заслужить твое доверие.

— Для твоей семьи.

— Для моей семьи, — подтвердил Кварех. — И потому что я хочу знать, почему я не могу перестать думать о тебе на каждом шагу. Почему я нахожу оттенок твоей кожи и ровные зубы очаровательными, хотя несколько месяцев я считал это отталкивающим.

— Что ты хочешь сказать? — Все эмоции исчезли из ее голоса. Для его слуха он был практически неразборчив.

— Я не знаю, что говорю. — Кварех встал. — Но я хочу узнать. И я намерен это сделать.

— Дракон, заслуживший мое доверие? — насмешливо произнесла она, возвращаясь к той Ари, которую он знал. — На это могут уйти годы.

— Хорошо, что я Дракон. Годы — это то, что у меня есть. — Кварех хихикнул и усмехнулся. — Если понадобится, я остановлю время.

Это почти вызвало у него улыбку, и он почти согласился. Кварех уже почти вышел из комнаты, его миссия на данный момент была выполнена, когда его осенило что-то еще. Он остановился и повернулся, чтобы увидеть Арианну, которая смотрела на него в замешательстве. Он собирался воспользоваться тем хорошим настроением, которое ему удалось заслужить.

— И еще одно. Что бы ты ни думала обо мне… не верь мне, считай меня полным лжецом, не обращай внимания на мою правду. — Эта мысль немного уязвила его — мысль о том, что после всего, через что они прошли, она все еще может не доверять ему. — Но если ты послушаешь, не просто послушаешь, а выслушаешь хоть одно мое предложение, пусть это будет следующее: наладь отношения с Флоренс. Ты пожалеешь об этом, Ари, если позволишь ей исчезнуть из-за собственного упрямства.

41. Арианна

Кровать была холодной, а комната, хотя и имела приличные размеры, казалась на миллион веков шире. Не было слышно глубокого дыхания Квареха, когда он спал. Тепло Флоренс не согревало простыни. Арианна осталась наедине со своими мыслями — как это было уже целую неделю.

Она уже почти решилась покинуть Гильдию Алхимиков без Флоренс, когда днем ее навестил Кварех. Он предстал перед ней в таком виде, какого она не ожидала и в который не хотела верить.

Ведь поверить — значит снова довериться Дракону.

К тому же Флоренс предъявила ей все претензии. Арианна безучастно смотрела в потолок. Девушка видела в ней видение, в то время как в ней жила только месть. И то и другое влекло, и то и другое преследовалось со всей страстью души.

Но душа, движимая местью, была эгоистичной. Душа, движимая видением, была щедрой — такой, которая несла себя перед другими и ставила нужды многих выше нужд немногих.

Было время, когда она действительно обладала этими чертами. Когда они не были просто пустыми ярлыками на стенах ее личности. Она списала их со счетов, когда восстание прекратилось. Ева, Мастер Оливер и та Арианна, которую они знали, умерли вместе с ними.

Теперь она была никем, и это позволило ей стать Белым Призраком, исполняющим волю своих благодетелей. То, что Флоренс увидела в ней, было лишь зеркалом того потенциала, который жил в самой девушке. Потенциал, который Ари с нетерпением принимала и хотела взрастить, словно его лианы и корни могли обвиться вокруг осколков ее сердца и собрать их воедино.

Арианна села, устало потирая глаза. Даже слова Софи о Еве не давали ей покоя. Что бы подумала Ева, если бы они встретились сейчас? Осталась ли Арианна той, кого она хотела бы полюбить?

Гоняясь за призраками по пустым коридорам, она встала и бесшумно зашагала по коридорам Мастера Гильдии Алхимиков. Ева была мертва. Что бы она любила или не любила, это больше не имело значения. Теперь Арианна должна была жить для живых — для себя.

Арианна повернула ручку двери Квареха и тихо вошла в его комнату.

Даже в полной тишине Дракон проснулся. Из его рук торчали когти, готовые отразить нападение тени. Она прислонилась к двери, ожидая, пока он успокоится и поймет, кто здесь находится. Это заняло всего мгновение.

— Что ты здесь делаешь? — прошептал он.

Она слышала его учащенное сердцебиение, чувствовала, как его магия реагирует на ее. Арианна целеустремленно направилась к его кровати. Он сидел, выпрямившись, когда она без его разрешения устроилась у него дома, задрав ноги и устроившись на его простынях.

Его слова о ней неустанно звучали в унисон со всем остальным, с чем она смирилась. Арианна отчетливо слышала их, но ей было так трудно их переварить. Они с этим Драконом начали странное путешествие друг к другу. Извилистый путь привел их через Лум, и то, что, как она думала, должно было стать их конечным пунктом назначения, оказалось местом отдыха перед следующим, более значительным путешествием.

— Мне нужны доказательства, — объявила она.

— Доказательства чего? — скептически спросил Кварех.

— Доказательства того, что твоя сестра та, за кого себя выдает. Что если я помогу этому сопротивлению и ей встать на ноги, то не просто заменю одного тирана другим.

Факт заключался в том, что Лум шел к новой войне, что бы она ни делала. Будь то через год или через двадцать, в конце концов повстанцы здесь вырастут настолько, станут достаточно безрассудными, чтобы напасть. Лум не должен был существовать в прежнем виде. Ари считала это превыше всего. Напряженность будет вездесущей, пока отношения с Драконами не будут улажены гораздо лучше, чем их нынешнее соглашение.

— Какие бы доказательства ты ни потребовала, я их получу, — поспешно сказал Кварех.

— От тебя они мне не нужны.

— Тогда что?

— Я хочу получить их от нее.

— От нее? — Ему потребовалась секунда, чтобы сообразить. — Петра? Моя сестра никогда не придет в Лум. Она не может. На нее слишком много глаз.

— Я ничего не говорил о том, что она спуститься сюда.

— Ты хочешь отправиться в Нову? — Кварех не мог осознать услышанное. Мысль о том, что Арианна может оказаться на Нове, была абсурдной — в этом она могла с ним согласиться.

— Хочу — это, пожалуй, слишком сильно сказано, но… — Арианна тихо вздохнула. — Я слишком долго стояла на месте, прячась за оправданиями и слабыми попытками поверить во что-то, во что угодно.

— Это из-за Флоренс?

— Помимо всего прочего. — Возможно, он и был готов обнажить перед ней душу, но Арианна еще не была готова. Они все еще были слишком похожи друг на друга и недостаточно похожи друг на друга, чтобы она могла проявить свои эмоции.

— Значит, вы с ней помирились? — спросил он.

— Я на пути к этому. — Арианна была настроена двусмысленно, и он провалился в кроличью нору, делая собственные выводы. Дракон, несомненно, предполагал, что она говорила с Флоренс о своих планах. Но Арианна еще встретится с Флоренс, когда сможет стать той женщиной, которую девушка видела в ней все это время.

Она извинилась бы не словами, а поступками.

— Я рад. — Дракон искренне произнес это. Искренность от Дракона. Идея казалась ей надуманной, но Кварех продолжал приводить веские доводы. — Я поговорю с сестрой и придумаю, как нам обоим вернуться в Нову.

Арианна покачала головой.

— Мы должны идти сейчас. Чем больше времени ты потратишь, тем больше у меня будет возможностей отказаться от этой затеи.

— Но у нас нет возможности прорваться через Линию Богов…

— Что?

— Облака, — поспешно поправил он.

— Нет, есть, — триумфально заявила она. — Ты же не думал, что Алхимики позволят планеру Всадника простоять в лесу, чтобы его разобрали на части или заржавели до пыли?

— Планер Леоны здесь? — Он ничего об этом не слышал.

— Я нашла его, когда рылась в кладовых в поисках запчастей. — Она встала.

— Я полагаю, что речь идет о поисках. Остальное кажется подозрительным.

Арианна усмехнулась и протянула Дракону руку.

— Мне нравится твоя вновь обретенная дерзость, Кварех. Не отказывайся от нее.

— Как скажешь. — Он взял ее правую руку своей левой. Получилось неловко, но это их устраивало. Она — право, он — лево: две половинки одного целого.

4

2

.

Флоренс

Флоренс провела руками по волосам, убирая спутанные со сна волосы. Было приятно, что наконец-то в ее привычный распорядок дня вернулась чистота. По прибытии в Гильдию ее волосы так спутались, что она боялась, что придется их обрезать. К счастью, ей удалось спасти свои темные локоны благодаря часовому тщательному расчесыванию.

К утреннему распорядку дня все еще нужно было привыкнуть. Вся одежда лежала на своих местах. Клепальщик не рылась в шкафах и не приходила в неурочное время с работы, оставляя испачканную одежду валяться где попало. В ее комнате царили порядок и чистота, как она и предпочитала, и как было всю ее жизнь до Арианны.

Но теперь она казалась стерильной.

Она так и не нашла в себе смелости поговорить с учителем. Бывшим учителем? Учителем. Со дня своего перехода. Она не то чтобы не хотела, но не представляла, как это сделать.

Арианна хотела, чтобы Флоренс вернулась к ней и извинилась. Ей нужна была та девушка, которую она знала в Дортаме. Но Флоренс изменилась, и она не собиралась сдерживать себя ради той, кто утверждал, что желает ей добра, но на деле не смогла оправдать эти слова.

Ари вела себя как дура, Флоренс — как упрямица, и ей было интересно, сколько еще они обе смогут продержаться, прежде чем что-то сломается. Она отчаянно надеялась, что сломается только тишина, а не ее мораль или любовь Арианны к ней. Она натянула позаимствованную одежду и начала день.

Связи, приобретенные Флоренс в Городе Меркури, и удобное знание двух транспортеров в Подземелье Тер.4 оказались полезнее, чем она могла себе представить, для помощи Алхимикам, испытывающим нехватку ресурсов. Большую часть дня она проводила с Дереком, работая над тем, как достать для них побольше боеприпасов, чтобы они действительно могли сделать запас, а не просто регулярно использовать их для борьбы с эндвигом.

В те часы, когда ее не было рядом, она помогала оружейникам понять, как можно увеличить запасы. Иногда она сталкивалась с чем-то, что заставляло ее жалеть о том, что она до сих пор не поговорила с Ари, — или с чем-то, что заставляло ее жалеть об учителях Рево, которые были у нее в Дортаме. Но Флоренс была полна решимости справиться с этим самостоятельно, даже если это означало несколько поздних ночей проб и ошибок с ее новообретенной магией.

— Доброе утро, — поприветствовала она Дерека. Он занимал один из углов лаборатории, которую делил с девушкой по имени Нора. Она поздно вставала из-за своих полуночных приступов вдохновения, и обычно стол был в их распоряжении.

Он скептически посмотрел на нее.

— Что? — Флоренс подумала, что ей только показалось, что она расчесала волосы, а они все еще были в беспорядке.

— Ты знала?

— Что знала?

— Знаешь что, — надавил он.

— Вообще-то… не знаю. О— на не могла понять, что его так запутало.

— Ты действительно не знаешь? — Дерек отстранился и сел напротив нее.

— Я не знаю, чего я не знаю? — Флоренс задумалась над вопросом, заданным самой себе, и пыталась понять, правильно ли она его произнесла. — А что я должна знать?

— Твои друзья украли планер Всадника, который мы извлекли из обломков разбившегося дирижабля.

— Я не знал, что планер у вас. — Из всего, на чем можно было сосредоточиться, она выбрала тот факт, что Алхимики забрали один из планеров? — Куда они отправились?

Флоренс сложила пальцы вместе, крепко сжимая их. Они оставили ее. Это все из-за того, что она сказала. Может, она была права, может, оправдывалась, может, и сейчас оправдывается, но ничто из этого не избавляло от боли при мысли о том, что она осталась одна.

— Ну, с планером Дракона они могли улететь куда угодно далеко и быстро. — Дерек откинулся на спинку стула, ужасно забавляясь ситуацией, поскольку у него не было никаких эмоций. — Но утренняя вахта говорит, что они взяли курс на Нову.

— Невозможно. Арианна никогда бы не отправилась на Нову. — Флоренс не могла в это поверить.

— Думай, что хочешь… Но это случилось на рассвете, а сейчас Наместник говорит мне, что мы должны усилить подготовку. Она говорит, что мы должны оставаться усердными, потому что — никогда не знаешь, когда могут появиться необходимые нам ресурсы.

Флоренс знала, что, несмотря на всю ее помощь, Наместник говорила не о ней. Чтобы переломить ход событий в пользу начинающих повстанцев, нужна была сила посерьезнее. Сила, которую могли бы собрать Призрак и Дракон.

— Тогда нам пора приступать к работе, — с легкой улыбкой решила Флоренс. — Нам предстоит многое сделать — На всякий случай, если представится возможность свергнуть Короля.

— На всякий случай? — усмехнулся Дерек. Мужчина явно считал, что она знает больше, чем знала. Но все, что было у Флоренс, — это ее интуиция. Впрочем, когда дело касалось Арианны, ее интуиция редко подводила.

— На всякий случай. — Она подмигнула ему и оглядела все, что нужно было сделать.

43. Петра

За последние несколько месяцев ее уже второй раз вызывали в Поместье Рок. Не то чтобы Петре не нравилось вызывать разочарование и гнев у человека, которого она должна была почитать как верховного правителя, — ей это очень нравилось. Даже позорно насколько. Но у нее просто были другие дела.

Управлять Домом, руководить дворянами и следить за благополучием своей семьи — этого было достаточно, чтобы заполнить тарелку любого человека. А если добавить сюда еще и регицида³⁸ и измены, пытаясь заключать сделки с самым темпераментным из всех Фентри? В эти дни у нее едва хватало времени на заточку когтей.

Она щелкнула языком, слегка потянув за перья боко, и направила его коленями в сторону посадочной площадки для знати. Вокруг сновали другие гигантские птицы, одни оседланные, другие нет. Их переливчатые перья блестели в лучах полуденного солнца.

Взмахнув огромными крыльями, ее лазурный скакун приземлился с достойным воплем. По крайней мере, Петра находила его достойным. Она не говорила на боко, и некоторые другие птицы взъерошили перья, что бы там ни говорил ее Раку.

Петра любовно похлопала его по клюву.

— Ты раздражаешь перьями этих безвкусных кур.

Может, она и не говорила на боко, но подозревала, что Раку понимает ее язык, поскольку он радостно ворковал в ответ. Повернувшись, она поправила толстое ожерелье из бисера, спускавшееся спереди и сзади, и зашагала в поместье Рока так, словно оно уже принадлежало ей.

— Я не встречала тебя раньше. — Она широко улыбнулась Всаднику, сопровождавшему ее в печально известную красную комнату Ивеун Доно. Одна мысль об этом заставила ее зевнуть. Он делал это для устрашения, но это делало его предсказуемым и скучным.

Настоящий способ запугать людей — это поразить их воображение. Воображение было куда более коварным, чем все, что мог придумать кто-то другой, потому что оно знало, на чем можно сыграть. Ивеун Доно был слишком откровенен. Дом Рок точил свои клинки, но не умы.

— Мы не имели удовольствия, Петра'Оджи. — Ничто в тоне Всадника не заставило Петру подумать, что встреча с ней доставит удовольствие. Она провела пальцами по золотистым локонам, откинутым назад и убранным от лица.

— У тебя целых две бусины, как я вижу. — Она изобразила сцену, суетясь над ними. — Какое достижение!

Мужчина едва не отмахнулся от ее руки. Может, он и новичок, но достаточно опытный, чтобы не совершить подобной ошибки. Если бы он ударил ее, она бы его убила. Даже Ивеун Доно не стал бы отказывать ей в поединке.

— Доно, я привел Петру'Оджи, — объявил Всадник, когда они переступили порог красной комнаты. Мужчина шел впереди нее, занимая место рядом с Королем.

Петра наклонила голову. Это было слишком вкусно, чтобы не прокомментировать.

— Ивеун Доно, ты сменил персонал? Или наша дорогая Леона заболела?

Когти Короля впились в трон. Он был на взводе. Он был на грани. Нет, не на грани — он уже прошел ее.

Петра втянула в себя магию, подсознательно защищаясь от агрессии Короля. Если он захочет сразиться с ней здесь и сейчас, это будет прекрасно. В самом деле, если бы он просто вызвал ее на дуэль, это сэкономило бы массу времени и сил. Но она хотела, чтобы это была честная дуэль, не требующая вмешательства посторонних. А у Всадников, похоже, было свое собственное определение справедливости, раз они утверждали, что изначально все были едины.

— Ты знаешь, что с ней случилось, — прорычал Ивеун Доно.

Он был похож на старика, охраняющего глупую кость. Петра ничего ему не сказала. Она просто продолжала прикидываться дурочкой.

— Я? Милорд, если бы я знала, я бы с радостью рассказала тебе, как твоя покорнейшая слуга… Но, боюсь, в последнее время я присматривала за кузнецами, работая над созданием наших собственных золотых мельниц для закалки золота здесь, на Нове, как ты сам просил.

И на каждую фабрику, созданную для Короля, она создавала одну для Дома Син.

— Ты не в лучшем положении, Петра, — рявкнул Король. — Леона мертва, и я требую за это голову Квареха.

Он повел их именно по тому пути, которого ожидала Петра.

— Кварех не имеет к этому никакого отношения. Он молился в храме Владыки Сина, как я уже говорила тебе несколько месяцев назад. — Петра полила проросшее семя и наблюдала, как оно распускается.

— Если ты лжешь мне, Петра…

— Посмотри сам, Доно, — вмешалась она. — Если ты так обеспокоен, отправляйся в храм. Пока он находится в уединенном раздумье, думаю, даже боги простят вторжение нашего верховного правителя.

— Может, и простят. — Он безумно усмехнулся.

О, Ивеун Доно, ты все делаешь слишком просто. Он думал, что блефует, а она смотрела, как он играет прямо ей на руку. Дом Рок, несомненно, оставался у власти так долго не потому, что обладал наибольшим остроумием среди всех домов Дракона.

— Хорошо. Я с радостью пойду с тобой. Я слишком давно не видела брата. — Она легко улыбнулась, сверкнув клыками.

Король встал, разъяренный.

— Если ты лжешь, я убью тебя.

— Я не лгу.

— Тогда веди, Петра'Оджи, и мы посмотрим, что будет с нами, когда зайдет солнце.

Она вела за собой без колебаний и опасений. Она задерживала требования Короля об аудиенции достаточно долго, чтобы Лорд Агнеди обратил на нее свой счастливый взор. Кварех прибыл как раз в то утро. И нескольких часов было вполне достаточно, чтобы спрятать планер, разместить брата там, где ему было нужно, и скрыть любопытный запах Химеры, путешествующей вместе с ним.

Петра улыбнулась, садясь на своего боко, и провела пальцами по его перьям. Она поднялась в небо, как пресловутый занавес. Сцена была готова, и актеры, которых она так тщательно подбирала, заняли свои места. Не все шло по сценарию, но кульминация оказалась интересной. Она послала Квареха со схемами Философской Шкатулки, а он вернулся с самой изобретательницей.

На этом факте она остановится позже. А пока у нее был Король, который должен был сделать ее дурой.

Дополнительные Материалы с Сайта и Книги

Сайт: Мир ткацкого станка — Элиза Кова (elisekova.com)

Перевод сайта, где «Я» — это Элис Кова. Я не буду менять «я» на автора, чтобы не запутаться.

Советую читать дополнение после книги! Могут быть спойлеры!

Руководства по произношению

Для меня важно подчеркнуть, что, на мой взгляд, как бы вы ни произносили имена, это «правильный» способ. Действие происходит в фантастическом мире. Ни одно из мест не является «реальным». Миру суждено существовать в вашей голове и сердце. Как бы она ни существовала там, делаете ли вы историю своей собственной? Что я полностью поддерживаю.

Тем не менее, я знаю, что для многих читателей или важно, или просто увлекательно узнать, как я, как автор, произношу их. Итак, вот моя попытка составить руководство по произношению. Пожалуйста, знайте, что я не эксперт в фонетическом написании, поэтому приношу свои извинения за все, что плохо или непонятно.

ИМЕНА ГЕРОЕВ

Arianna: Are-E-ah-nah

Cvareh: Suh-var-ay

Florence: Floor-in-ss

Leona: Lee-oh-nah

Yveun: Yeh-vu-n

Louie: Loo-EE

Petra: Peh-trah

Sophie: So-fee

Agendi: Again-Dee

Finnyr: Fihn-er

Dawyn: Dawn

Soph: Sah-f

Luc: Luke

Theodosia: Three-Oh-doh-sha

Faroe: Fuh-row

Topann: Toe-PAh-n

ДОМА ДРАКОНОВ И ТИТУЛЫ

Xin: Shin

Rok: Rock

Tam: T-am (same as ‘am’ in ‘I am’)

Oji: Oh-jee

Ryu: Re-you

Dono: Dough-no

To: Tow

Bek: Beck

Da: Dah

Vicar: Vih-kur

МЕСТА

Ter: (Short for Territory)

Lysip: Lisp

Holx: Hole-ks

Keel: Key-uhl

Ruana: Roo-AH-nah

Easwin: Ees-win

Abilla: Uh-bih-luh

Venys: Veh-nis

Napole: Nah-pole-Ee

ОСТАЛЬНОЕ

Peca: Peh-kah

Royuk: Ree-yook

Fennish: Fehn-ish

Dunca: Duhn-kah

Boco: Boh-Koh

Endwig: Ehnd-wihg

Glovis: Glow-vihs

Raku: Rah-koo

О магии

ДРАКОНЫ

Естественная магия в мире Лум встречается в частях тела Драконов. Фентри не обладают магией от рождения. Каждый орган имеет свою собственную магию:

Кровь — исцеление и контроль золота

Руки — иллюзии

Глаза — улучшенное зрение и контроль разума (при беспрерывном зрительном контакте)

Уши — улучшенный слух и шепот (общение на любом расстоянии с одним человеком с помощью секретного слова)

Язык — вербальное влияние/убеждение

Желудок — иммунитет к ядам и болезням

Легкие — манипуляция временем

Сердце — содержит всю магию, которая есть в других частях тела Дракона, это единственный орган, который не может быть регенерирован

ХИМЕРА

Химерами не рождаются, их создают Фентри, пересадившие части тела Дракона.

Переход в Химеру начинается с болезненного переливания крови, в результате которого вся кровь Фентри заменяется кровью Дракона. Благодаря целебным свойствам крови Дракона Фентри не умирает, а тело перепрограммируется на выработку гибридной крови. Именно это дает Химере ее фирменную черную кровь.

После этого Химера может получить пересадку других частей тела Дракона. Но разум Химеры начинает искажаться и в конце концов «падает» из-за того, что магия разрушает ее тело быстрее, чем кровь успевает восстанавливаться.

Идеальная Химера — это идея Химеры, которая может иметь все части тела, всю магию Дракона и при этом не пасть.

Примечание: любой Фентри может временно получить магию, проглотив части тела Дракона.

Культура Драконов

Общество Драконов невероятно иерархично, оно разделено на три основных дома, каждый из которых занимает один из трех крупнейших островов в небесном мире Нова.

Все члены общества Драконов принадлежат к одному из трех домов Драконов. Связь с Домом может быть кровной, через усыновление, брак или заслуги.

Три Дома Драконов

Дом Син

«Идеалы Превыше Целей»

Дом Там

«Все Равно»

Дом Рок

«Никаких Полумер»

Нова адаптировала традицию Лума, согласно которой символ, обозначающий высший ранг, имеет круглую форму. Форма представляет собой 20-гранный многоугольник, символизирующий 20 богов в пантеоне драконов. Хотя этот символ никогда не ставится на дракона, его можно использовать в качестве украшения.

Именование Драконов

Все имена драконов имеют следующую структуру:

[Имя] [Имя Дома]' [Ранг Дома] [Социальный Ранг].

Сокращенные имена произносятся как одно из следующих:

[Данное Имя]'[Ранг Дома] или [Данное Имя] [Социальный Ранг]

—

Оджи — Глава Дома

Рю — Второй Помощник

Кин — Ближайшие Родственники Оджи/Рю

Дa — Расширенная Семья

Анх — Вассалы/Нижние Члены Семьи

Доно — Король/Королева

То — Советники Доно/Высшая Знать

Вех — Дворяне, Избранные Доно

Сох — Верхнее Общее

Бек — Нижнее Общее

(Ничего) — Нищий, Раб, Опозоренный

Пантеон Драконов

(в соответствующем календарном порядке)

Лорд Рок — Несущий Жизнь

Лорд Там — Хранитель Равновесия

Леди Колван — Создательница

Леди Люк — Вестник Света

Леди Че — Честная

Лорд Пипа — Озорной

Леди Соф — Разрушительница

Лорд То — Мудрый

Леди Суир — Воительница

Лорд Агенди — Счастливчик

Леди Вех — Смелая

Лорд Тианд — Праздничный

Леди Лей — Заботливая

Лорд Сох — Преданный

Леди Жанси — Любовница

Лорд Марду — Любовник

Лорд Бек — Покорный

Леди Тианул — Мирный

Лорд Пак — Владетель Тьмы

Лорд Син — Даритель Смерти

Календарь Мира

Начало и конец года отмечаются световым днем каждые двадцать циклов луны. Таким образом, и в Луме (под облачным барьером), и в Нове были разработаны похожие 20-месячные календари.

Лум

В Луме используется система, в которой каждый месяц и день только нумеруются.

Пишется:

[день].[месяц].[год].

Таким образом, 12.1.506 будет двенадцатым днем первого месяца 506 года.

Нова

В Нове месяцы названы в честь различных богов пантеона.

Дни просто нумеруются.

Гильдии Лума

ЗНАКИ ГИЛЬДИЙ

Татуировка в виде Знака Гильдии, расположенная на правой щеке, была введена Законом Дракона для обозначения ранга и членства Фентри в Гильдии.

Татуировка дополняется по мере достижения новых заслуг.

В Нове Драконы также носят знак на щеке, если «дезертируют» из Дома, в котором родились, чтобы присоединиться к другому Дому.

Адепт

Подмастерье

Мастер

СИМВОЛЫ ГИЛЬДИИ

Символы каждой из пяти гильдий в Луме.

Вороны

«Расправим Наши Крылья»

Алхимики

«Нарезать и Сшить»

Харвесты

«Сеять и Пожинать»

Револьверы

«Мы — Искра»

Клепальщики

«Готовые к Завтрашнему Дню»

Истории Гильдий

Предыстория и история каждой из пяти гильдий в Луме.

Гильдия Воронов

Год Основания: 474

Основатель: Наместник Холкс

Количество Наместников на Сегодняшний День: 29

Территория Гильдии: 4

Описание Зала Гильдии: Гильдия Клепальщиков — не единственный движущийся зал гильдии на Луме. Расположенный в центре Тер.4 и, во многом, в центре мира, зал Гильдии Воронов функционирует как главный хаб³⁹ для всех видов транспортных средств. Экспериментальные трициклы и мотоциклы мчатся по спиральным кольцам зала. Главный железнодорожный терминал Холкса расположен в самом низу гильдии, а другие дороги вьются туда-сюда. В целом зал гильдии напоминает серию станций, плавучих платформ и пит-стопов, а не обычное строение, встречающееся в более южных регионах мира. Но по-настоящему величественной гильдию делает не то, что находится над землей… а то, что скрывается во тьме под ней, в бесконечных туннелях, известных как «Игровая площадка Ворона»…

Краткая История: После основания Гильдии Клепальщиков Лум пережил период роста и развития, который расширил сознание до территорий. Благодаря инструментам, разработанным Клепальщиками, и лекарствам, созданным Алхимиками, Харвестеры могли копать глубже и эффективнее. Что, в свою очередь, дало Клепальщикам и Алхимикам доступ к новым материалам и ресурсам.

В течение ста лет после образования Гильдии Клепальщиков происходило возникновение бронзы и стали. Первые сталелитейные заводы начали появляться как на Тер.3, так и на Тер.1, чтобы удовлетворить потребности соответствующих земель. Инженеры начали задумываться о паре и о том, как его можно более эффективно использовать не только для создания, но и для транспортировки сырья и готовых товаров.

Клепальщики смотрели на это дело с чисто практической точки зрения — найти наиболее эффективное средство передвижения. Но несколько молодых болтов зашли слишком далеко. Вместо того чтобы увлечься исключительно механикой, связанной с идеей парового двигателя, они нашли удовольствие в острых ощущениях от езды. Группа сосредоточилась на том, как построить более быстрые машины, которые могли бы доставить их дальше и показать им все уголки мира.

Гильдия не одобряла эти идеи, считая такой способ расточительным как по времени и ресурсам. К их проектам относились терпимо, пока несчастный случай с «безрельсовым» транспортным средством не привел к гибели нескольких членов гильдии и потере ресурсов. Отвергнутый за нарушение статуса кво гильдии и нарушение гармонии, группа была изгнана из зала.

Они отправились в великую неизвестность, перевалив через холмы на севере и попав на плоские пастбища того, что станет Тер.4. Там они увидели возможность свободно экспериментировать, не рискуя ничьей жизнью, кроме своей собственной, в погоне за скоростью. В этих вечно движущихся лагерях и родился Холкс. Изобретательность Клепальщика встретилась в нем со свободой того, кто станет первым Вороном.

Холкс стал структурировать группы велосипедистов-изгоев, превратив их в Гильдию и организовав их на основе своих навыков. Он восстановил отношения с Клепальщиками и остальным миром, предложив в качестве дара доброй воли свои планы по созданию новой железнодорожной системы для более эффективного, чем когда-либо, перемещения грузов. Он руководил строительством первых главных железнодорожных линий, соединяющих территории, и наладил регулярное паромное сообщение между Тер.1 и Тер.3.

Он получил прозвище «Ворон» благодаря угольному цвету кожи, глаз и волос. К тому времени, когда в Холксе, городе, названном в его честь, был построен зал гильдии, это название прилипло ко всем ее членам, стремящимся жить, как их основатель, — дико, свободно, смело и движимо желанием применить технологии для достижения самых далеких неизвестных горизонтов.

Гильдия Алхимиков

Год Основания: 102

Основатель: Наместник Кил

Количество Наместников на Сегодняшний День: 33

Территория Гильдии: 2

Описание Зала Гильдии: Зал Гильдии Алхимиков расположен недалеко от города Кил, названного в честь первого основателя гильдии, и возвышается на фоне деревьев Леса Скелетов. Сам зал был спроектирован так, чтобы противостоять ужасам темного леса, с толстой внешней стеной и плоской крышей, на которой могут расположиться стрелки, чтобы охранять единственный вход в гильдию. Для устойчивости против ветра башня разделена на два яруса по мере подъема. Эти приплюснутые крыши служат также и для обзора тех, кто осмелится приблизиться к самой скрытной гильдии во всем Луме. Внутри башни находятся лифты, которые тянутся по всей ее длине через центральный атриум и служат для доступа к коридорам, опоясывающим гильдию на каждом уровне.

Краткая История: Первоначально Харвесты отправились на север в густые леса в поисках новых видов флоры и фауны. Однако по мере того, как деревья становились все выше, а путь все более опасным, они быстро стали жертвами смертоносных эндвигов, которые преследуют то, что теперь известно как Лес Скелетов. Отряд фуражиров⁴⁰ во главе с Килом, спасаясь от чудовищ, был отброшен вглубь леса, отделившись от своей группы и удалившись от тропы.

Эта группа из пятидесяти двух Харвестеров оказалась потерянной, одинокой и раненой во враждебных землях. Они не знали ничего, кроме своих наблюдений за местностью. Опыт, полученный ими на плоских равнинах и в болотистых дельтах Тер.1, мало чем помог им в последующие недели. Когда раны загноились, а еды стало не хватать, их лидер, Кил, решил, что для выживания необходимо новое мышление.

Именно Кил сделал первую пересадку кожи, срезав гниющую кожу и ткани вокруг ран более сильных членов и заменив их здоровой плотью тех, кто только что умер. Присмотревшись, Кил заметил, что некоторые растения, которые они ели от отчаяния, давали не только пропитание, но и эффект, например, снижали жар. Так Кил создал первое лекарство Лума.

И именно Кил разработал новый вид сбора урожая — добычу мяса у своих некогда живых товарищей ради выживания.

Группа сократилась до тридцати семи человек, но они пережили зиму. К тому времени, когда снега сошли, они потеряли интерес к дальнейшему движению на юг. Группа изменилась, их идеалы и взгляды стали не такими, как раньше. То, что двигало ими, изменилось.