Алхимики Лума

— Подземелье, — прорычала она, задыхаясь, доведенная до исступления. — Мы преследуем!

Как только они пересекут задние пороги Подземелья, они пропадут. Леона знала, что лучше не идти в эту непроглядную черноту — место, где никогда не светило солнце и обитали настоящие убогие. Даже будучи Всадницей, она должна была признать, что некоторые вещи ей не по зубам.

Туннель был узким и с каждой секундой становился все меньше. Лодка была вынуждена неуклюже причалить, поскольку половина ее борта была разбита об узкий проход. Леона проскочила на своем планере по поверхности воды, уклоняясь от выстрела Призрака.

— Вперед! — обратилась Химера к своим спутникам.

Взгляд Леоны упал на девушку Фен с длинными черными волосами. Она была точно такой же, как описывал крошечный человечек с Тер.5. Достаточно крошечная, чтобы Леона могла подхватить ее и сложить пополам, словно деревянную куклу.

Женщина в белом была очень быстрой. Она мгновенно переключилась с одного приема на другой. Но скорости ей не хватило. Когти Леоны вонзились в плечо крошечной Фен, разрывая мышцы и сухожилия. Они не попали в смертельную точку, но смысл был ясен: Призрак отбросила ее с криком ярости.

— Флор!

Да, да, этот звук страдания был тем, ради чего жила Леона. Он привел доселе³² спокойную Химеру в ярость. В слепой ярости женщина набросилась на Леону.

— Арианна! — позвал Кварех, сцепив когти с Камилой.

Леона уклонилась, когда женщина метнула в нее золотой кинжал, а затем пригнулась, когда Призрак отвела его назад, и услышала, как он просвистел у нее над головой. Эта Арианна была сама по себе силой. Из ее руки, словно колючий хлыст, вырвался второй кинжал, привязанный к золотому шнуру. Бесстрашно, совершенно не заботясь о собственном благополучии, она бросилась на Леону головой вперед.

— Мы должны идти! — Мужской голос — не Квареха — доносился из дальнего конца коридора. — Мы можем потерять их в Подземелье!

Шквал атак не прекращался.

— Арианна! — Кварех ударил Камилу ногой в грудь, отчего та покачнулась, чтобы не упасть в воду.

Арианна не обратила внимания на Дракона. Она продолжала, не останавливаясь. Леона усмехнулась и, вместо того чтобы уклониться, схватила кинжал. Золотистая кровь потекла по ее запястью и локтю.

— Если ты не убьешь меня сейчас, я выслежу твою зверушку. Я убью Флоренс, — поклялась Леона, как можно глубже проникая под кожу женщины.

Призрак резко вдохнула, как только услышала это имя. Атаки Химеры становились все более небрежными, доведенные до предела. Это был лишь вопрос времени…

Леона увидела свой шанс. Ее пальцы напряглись, и она метнула руку вперед, в грудь Химеры.

И они вонзились в бок Драконьей плоти. Кварех обхватил Фентри руками, корчась от боли. Арианна вскрикнула от досады, но звук прервался, когда в ее сознание ворвалась еще одна пронзительная вспышка магии.

Когда дымка от магически остановленного времени рассеялась, Леона осталась ни с чем, кроме крови Квареха на руке, эха рухнувшей стены и ярости от незавершенного боя.

23. Флоренс

Единственное, что заставляло Флоренс не обращать внимания на боль в плече, — это потерять из виду Арианну, когда Всадник Дракона продолжал атаковать. Уилл заложил заряды, как, несомненно, велела Ари, и как Флоренс с самого начала было известно о плане. Она прижалась к Хелене, пытаясь сдержать багровый водопад, который неустанно лился между пальцами, стремясь утащить ее в реку смерти.

— Мы не можем, Ари, мы должны вернуться за ней. — Паническое желание снова увидеть друзей сменилось более сильным и насущным страхом, что ее учитель, ее друг, оказался в ловушке по ту сторону стены. Это оттеснило на задний план все доводы разума и логики, касающиеся компетентности Ари.

— Всадники отвлеклись на них, — ответил Уилл. — Мы можем потерять их здесь.

— Я их не оставлю!

— Нет, оставишь. — Слова Хелен были холодны. Хелен, ее первая подруга, первый человек, которого Флоренс оставила ради себя.

— Нет, не оставлю, — настаивала Флоренс. Она уже не была той девушкой, которой была тогда. Сейчас ей было шестнадцать, почти средний возраст. Она была женщиной, которая останется с теми, кого любит, даже если это будет означать смерть.

Дискуссия закончилась в одно мгновение. Кварех появился словно из ниоткуда, рухнул на землю, а вместе с ним и Арианна. Из его рта и из раны на боку сочилась кровь, но Ари казалась невредимой.

— Флор! — Мастер подхватила ее на руки. — Флор, нам нужно остановить кровотечение, немедленно.

— Кварех… — Флоренс покачнулась от потери крови.

— Мы должны поспешить! — яростно вмешалась Хелен.

— Слышу. — Уилл побежал к ним, стреляя по заложенным зарядам.

Взрыв отправил их всех в полет, перевернув с ног на голову. Флоренс вскрикнула от боли, когда рана на ее плече с силой разорвалась. Стена между ними и Всадниками рухнула, предвещая безмолвие и кромешную тьму.

Она вгляделась в темноту, и подкравшаяся паника подняла все волоски на ее затылке. Она снова была в Подземелье. Одна крайняя эмоция за другой были единственным связующем звеном, державшим ее вместе, но даже это имело свои пределы. Боль начала вырисовываться звездами на фоне пустоты, и Флоренс судорожно моргала, ее чувства звенели.

Арианна сняла колпачок с горелки, заливая проход слабым красноватым светом. Хелен и Уилл снова обрели дыхание, закашлялись от пыли и поднялись на ноги. Кварех не двигался.

— Флор, дай мне посмотреть. — Мастер двинулась за ней.

— Уилл может мне помочь. — Флоренс продолжала надавливать на плечо. Было больно, но Ари уже много лет учила ее действовать по сценариям «что будет, если».

— Я? — возразил Уилл.

— Ари, он не двигается, — настаивала Флоренс на ее нерешительности. — Какой смысл во всем этом, если ты потеряешь свое благодеяние?

— Благодеяние? — повторила Хелен во внезапно наступившей ясности.

Ари хмуро посмотрела на нее. Такое выражение лица Флоренс позволяла себе нечасто, потому что делала его только тогда, когда кто-то другой был прав и превосходил ее в этом. Флоренс устало улыбнулась.

— Вложи это в рану, а потом зашей ее вот этим. — Ари сунула Уиллу в руки какие-то принадлежности.

— Я что, похожа на Алхимика? — Он скептически осмотрел медицинские инструменты.

— Если ты еще не научился этому, то учись быстро: я не люблю, когда мне перечат или задают вопросы, — прорычала Ари. — Я возглавляю это путешествие, и если бы не я, ты бы до сих пор гнил в этой камере. Я лично отправлю тебя туда, если ты не поможешь Флор.

Уилл рассмеялся, покачав головой, и подошел к ней. Он положил припасы в мерцающем свете горелки, который безвредно горел на земле между ними пятью.

— У тебя появился страшный друг, Флор.

— Да… — Флоренс наблюдала за Ари, когда Уилл принялся перевязывать ее рану. Ее мастер перевернула лежащего Дракона и задумчиво посмотрела на него. В выражении лица Ари появилась мягкость, которой Флоренс раньше не замечала у нее в присутствии Дракона. Она была для Ари на первом месте, но в фиалковых глазах женщины читалось искреннее беспокойство за Квареха.

Ари провела рукой по сочащейся ране на его боку и поднесла кончики пальцев к его лицу. Флоренс наблюдала за тем, как она разжимает рот Дракона. Учительница слегка приоткрыла рот и с гримасой прикусила.

Кровь, поняла Флоренс. Ари была Химерой, а это означало, что в ее крови есть магия, а магия, живущая в крови, способна исцелять. Она отдавала мужчине свою силу, буквально вливая жизнь в его горло.

Арианна опустилась на колени перед Драконом, приблизив свое лицо к его лицу. Ее тело блокировало действие, но Флоренс не нужно было видеть подробности, чтобы понять, что происходит. Ари отстранилась, выждала мгновение, затем снова наклонилась вперед и повторила процесс, медленно вливая кровь в пасть Дракона из своей собственной.

Хелен села напротив Флоренс.

— Итак, кто твоя новая подруга?

— Она не совсем — новая «подруга».

— Я была относительной. — Хелен знала, как выкрутить нож. Они с Уиллом были ее первыми друзьями; по сравнению с ними все были новичками.

— Арианна — мой учитель. Она нашла меня, когда я вышла из Подземелья, и забрала на Тер.5, чтобы я училась у Рево. — Ари оглянулась через плечо при упоминании ее имени, но продолжала следить за медленно стабилизирующимся Кварехом.

— Значит, ты добралась до Тер.5? — Уилл уже почти закончил свою небрежную попытку наложить швы. Повернуться, чтобы посмотреть на него, было ошибкой. Плечо заболело, как только она повернула голову, и она увидела свою израненную плоть.

— Только с ее помощью. — Без помощи других она бы ни за что не справилась.

— Я рада, что хоть кто-то из нас справился. — Хелен откинулась назад, опираясь на руки. Она была тощей и худой — вся кожистая плоть, превышающая ее годы, натянутая на хрупкие кости. Уилл явно проводил свои дни в активном отдыхе, но Хелен никогда не уделяла много времени физическим упражнениям. За то время, что она провела в плавучей тюрьме, она сильно уменьшилась в размерах.

— Мне следовало остаться с вами. Я запаниковала и убежала, когда появились полицейские. Я не подняла сигнал и…

— Мы знаем, что произошло, — перебила Хелен.

— Мы были там. — Уилл устало, но жеманно улыбнулся.

— Я пытаюсь извиниться, — пролепетала она.

— Мы знаем, что пытаешься. — Хелен не пропустила ни одного удара.

— Мы на тебя не обижаемся. — Уилл взъерошил ее волосы.

— А мы были, — поправила Хелен. — Я долго рассказывала ему о тебе через щели в полу… Но мы были бы ужасными друзьями, если бы два года держали обиду из-за честной ошибки. Даже если бы из-за нее нас посадили в тюрьму.

Слезы смело покатились по ее щекам от боли и страха, но теперь они падали всерьез. Она так боялась снова увидеть своих друзей. За последние два года Флоренс бесчисленное количество раз переживала момент их поимки. Уилл и Хелен исследовали безопасный маршрут до Тер.4.2. Как только Флор увидела мужчин и женщин из закона, огибающих углы с факелами, ее охватила паника. Она знала, что если бы ее поймали, то убили бы или еще что похуже. Она не была похожа на Уилла и Хелен; оба были кандидатами в круг. Она была неудачницей, не имеющей никаких достоинств, и закон не стал бы тратить время на то, чтобы «перевоспитать» ее с помощью тюремного заключения. Она сбежала.

Снова и снова она спрашивала Ари о причинах, когда кошмары будили ее глубокой ночью. И раз за разом Ари объясняла ей, что такое рефлекс борьбы или бегства и что нужно тренироваться, чтобы контролировать инстинкт, — тренироваться, чего у Флор никогда не выходило.

— Подними подбородок, маленькая ворона. — Уилл улыбнулся одной из своих заразительных улыбок.

Их беседу прервал стон. Дракон вздрогнул, и его глаза приоткрылись. Ари встала, вытирая рот тыльной стороной ладони.

— Насколько далеко мы сможем продвинуться сегодня? — спросила Арианна у Хелен и Уилла, удалявшихся от Квареха с удивительной быстротой.

— Я устала. — Хелен опустилась на грубый тесаный пол туннеля.

— А ведь она права. — Уилл указал на группу. — Мы все немного побиты.

— Мы сейчас слишком предсказуемы в своем местоположении. Я ни минуты не сомневаюсь, что обвалившаяся стена не отпугнет Всадников надолго. А даже если и так, они найдут другой способ проникнуть внутрь.

— Ты никогда не говорила о Всадниках. — Хелен прищурилась на Ари со своего места на полу. — Кто ты, леди?

— Я Белый Призрак. — Арианна сложила руки на груди. — И когда мы окажемся в глубинах Подземелья, нам больше не придется беспокоиться о Всадниках.

— Не будем, потому что они не настолько глупы, чтобы пройти через лабиринт Темных Рук, Големов и Убогих, — огрызнулась Хелен. — Ты не бежала в безопасную зону.

— Нет, но я бежала с теми, кто был нужен, чтобы сделать ее безопасной. — Ари перевела взгляд на свою ученицу. — Флор, ты можешь пройтись еще немного?

— Немного, — храбро сказала Флоренс, в основном самой себе. По правде говоря, ей не хотелось двигаться с того места, где она упала. Но Ари знала, что делает, и больше всего Флоренс доверяла инстинкту этой женщины. Она поднялась на ноги.

— Это будет одна из тех проходок, не так ли? — Хелен застонала.

Флоренс уже могла сказать, что ее подруга действует Ари на нервы. И хотя ей это не нравилось, она была настолько счастлива, что Хелен вернулась в ее мир, что ей хотелось, чтобы Ари смирилась и терпела сухое нахальство Хелен.

— Пойдем. — Флоренс протянула руку с неповрежденной стороны.

Хелен возмущенно замерла, глядя на протянутую ладонь. Флоренс отстранилась, гадая, не ошиблась ли она в их отношениях.

— Даже если ты дашь мне свою руку, мой вес просто разорвет твои швы. Они ведь не особенно хороши.

— Единственное, что я когда-либо сшивал, — это парусина, — защищаясь, сказал Уилл и тоже встал.

— Пока они держатся. — Ари окинула его работу обеспокоенным взглядом.

— Я буду осторожна, — заверила Флоренс, получив подтверждающий кивок от своего учителя.

— Тогда, может, отправимся к терминалу?

— Это слишком предсказуемо. Давайте найдем уголок на внешнем ободе³³. — Уилл не спрашивал ее, но Флоренс все равно почувствовала необходимость вмешаться. Она знала, что если бы Ари поняла, что предлагает Уилл, она бы сделала то же самое. — Хелен, ты не помнишь, где находится один из них?

— Пожалуйста, к кому ты обращаешься? — насмешливо ответила девушка.

Девушка, которую следовало бы обвести вокруг пальца за ее способности к картографии, подхватила факел и смело отправилась в поджидающую темноту. За ней шел капитан, за ним — Белый Рейф и Дракон. Флоренс с оптимизмом подумала, что это совсем другая партия, чем та, с которой она впервые попала в Подземелье.

Но тьма, которая теснилась вокруг нее, стремясь отрезать ее от света горелки, несмотря на то что находилась всего в паре пека позади, была голодной. Она была жестокой, и у нее не было разума, чтобы понять, что такое милосердие. В нем процветали лишь существа, отбросившие все, кроме желания выжить.

24. Кварех

Трое Фентри потеряли сознание почти мгновенно. Они выглядели как котята, прижавшись друг к другу и свернувшись калачиком. Кварех пришлось напомнить себе, что эти хрупкие на вид дети уже достигли своего расцвета на Луме. Он вверял свою жизнь троим, которым, будь они Драконами, он не доверил бы даже полет на Боко, чтобы доставить сообщение.

«Укромный уголок», в котором они укрылись, представлял собой небольшой соединительный коридор между Подземельем и паровыми системами, питавшими Тер.4.2. Дверь в туннели была заварена с другой стороны. Он был едва ли достаточно просторным для пятерых из них, но лучистое тепло и мягкое дыхание спящих тел уютно боролись с гнетущей темнотой.

Арианна растянулась в узком проходе, ее глаза смотрели в пустоту безмолвных туннелей. Он не знал, что она ищет, но теперь был достаточно хорошо знаком с этой женщиной, чтобы распознать выражение сосредоточенности на ее лице. Горелка давно погасла, и они не зажигали ее ни на секунду, пока трое Фентри спали. Их глаза Дракона могли видеть в темноте с помощью небольшой магии.

Она повернулась, когда он сдвинулся с места, и проворно, чтобы не потревожить дремлющих детей, направилась к ней. Кварех сел напротив нее, прислонившись спиной к грубо вырезанной стене. Долгую секунду они смотрели друг на друга сквозь дополненные очки.

— Как долго ты позволишь им спать? — вздохнул он. У обоих были Драконьи уши; для них слабый шепот в тишине был слышен так же отчетливо, как если бы кто-то из них говорил нормально.

Арианна достала из внутреннего нагрудного кармана потертые часы.

— Может, еще час или два?

— Ты будешь спать?

Она покачала головой.

— Кто-то должен нести вахту.

Рот Квареха сжался в усталую улыбку. Она упорствовала в своей обиде на него, доходящей до глупости. Арианна даже не рассматривала его в качестве потенциального кандидата на эту должность. У него были все основания позволить женщине изнурить себя, если она слишком горда, чтобы просить о помощи.

— Мы можем делать это по очереди, — предложил он. Кварех мог прочесть выражение ее лица по одному только рту — не нужно было видеть ее глаза, чтобы понять, что она смотрит на него скептически. Он со смехом покачал головой. — Ты все еще не доверяешь мне? Ты по умолчанию справа, я по умолчанию слева. — Он указал на их позиции. — Я сделал то, что ты просила. Я остановил время без твоего приказа.

Выражение исчезло с ее лица, и Арианна сняла очки. Он знал, что без них она не увидит его лучше. Поэтому он сделал то же самое. Он хотел видеть ее такой, какой она видела его, — невооруженным глазом, без всяких фильтров.

— Почему ты спас меня?

Он был поражен тем, что она спросила. Кварех ожидал, что она отнесется к этому вопросу с тем же изяществом, с каким относилась ко всему, что ей не нравилось, — то есть задвинет его в угол и будет игнорировать его существование. Но она молча ждала ответа.

Кварех закрыл глаза и впервые задумался над своими рассуждениями — ведь в тот момент он точно не думал об этом. Он просто действовал. Королевская стерва собиралась убить Ари, и каждый инстинкт кричал, чтобы он помешал этому. В едином порыве он поставил свою жизнь и свою миссию на второй план по сравнению с ней. Это была правда, от которой он никогда не сможет освободиться, потому что слова закрепили бы этот факт на бог знает сколько времени.

— Потому что мне нужно, чтобы ты отвела меня в Гильдию Алхимиков.

— Ты лжешь.

Он издал короткий разочарованный вздох.

— Ты — главарь этой веселой шайки. Если бы ты умерла, Флоренс не смогла бы продолжить дело.

— Она бы продолжила от моего имени. — Тон Арианны не оставлял места для неуверенности. — Она видит в людях лучшее и поверила в тебя еще до того, как я захотела признать, что мне предстоит отправиться с тобой через весь мир.

Он хмыкнул от удовольствия. Она определенно была о нем хорошего мнения, эта грубоватая и хитрая женщина, которую он выбрал своим проводником на Луме.

— У тебя и без меня есть все необходимое, чтобы добраться до Алхимиков. Проводники, эксперт по оружию… Ты мог бы сделать это и без меня, и притом чисто. Так зачем? Зачем спасать меня?

— Ты неумолима. — Он вздохнул. У него не было лаконичного ответа. Арианна, всемогущая и непогрешимая, действительно была права.

— Почему? — спросила она.

— Потому что я хочу, чтобы ты была рядом. — Слова прозвучали как удар кнута, выточенного из его раздражения. Они рассекли воздух и с треском раскололи звук надвое. Последовавшее за этим молчание усугубило ситуацию.

Арианна не знала, как реагировать. Женщина, которой всегда есть что сказать, была в растерянности. Впервые за все время он одержал над ней верх и настойчиво требовал продолжения.

— Почему ты спасла меня?

— Я не спасала. — Она оторвала взгляд от его глаз и посмотрела в коридор, словно в его глубине таился зверь обиды.

— Конечно. — Его рука обвилась вокруг бока, касаясь места его самого глупого поступка за все время пребывания на Луме. Он рисковал как минимум порвать схемы, а в худшем случае — погибнуть. Кварех размышлял, что было бы страшнее. Он мог бы быть эгоистом и сказать, что погибнет сам. Но если бы он сказал это даже самому себе, слова были бы пустыми и лишенными убежденности. В планах Новы, Лума и Дома Син его высшей целью было передать схемы Философской Шкатулки повстанцам, создающим новое сопротивление в Гильдии Алхимиков. Это стало бы катализатором куда более значительных и долговременных перемен, чем его блуждания по залам поместья Син. — Когти Леоны пронзили мое сердце.

Арианна была заметно удивлена этой новостью. Она долго обдумывала ее.

— Значит, рыжую суку зовут Леона?

Кварех не смог удержаться от смеха.

— Быстро же ты соображаешь. Хотя в Доме Син мы зовем ее «Королевской Сукой». Моя сестра придумала это короткое имя.

— Я могу это понять. — Ари усмехнулась, и ее ровные зубы ничуть его не смутили.

— Я не удивлен. Я могу представить, что вы обе поладите. Вы похожи, — признался он.

Ари рассмеялась.

— Сомневаюсь, что на свете может быть больше одной женщины, похожей на меня. Иначе я бы опасалась за этот мир.

— К счастью для всех нас, она не от мира сего.

Арианна рассмеялась. Смех был тихим и придыхательным, чтобы не разбудить спящих. Звук был отнюдь не красивым. Но он был искренним, и это придало ему некую искру, напомнившую Квареху о той Арианне, которую он видел, когда пил от нее. Потенциальная, пьянящая, искрящаяся жизнью в каждом движении.

— Мне нравится попытка остроумия, Кварех. Не отказывайся от нее.

Меня снова повысили с простого «Дракон».

— Ты так и не ответила на мой вопрос. — Он храбрился, исчерпывая ее добрую волю к нему.

— Не ответила, — мягко согласилась она. — Я больше беспокоилась о Флор, чем о тебе. Именно она настояла на том, чтобы я сосредоточилась на твоем исцелении, а не уделяла внимание ей.

Ему не следовало ожидать иного. Их отношения с самого начала были прочными. Он будет вращаться вокруг ее ненависти к Драконам, а ее эмоции не позволят ему переступить ее внутренний порог. Его путь определялся идеальным напряжением ее настроения, ее глаз, ее лица, ее рта, самого ее существования, в котором он находился.

— Но я рада, что она это сделала.

Это высказывание было настолько слабым, что он почти попросил ее повторить его. Нежное и чистое, как воды озера Шина, это было то, что он никогда не мог себе представить, что может исходить от нее. Ему захотелось услышать это еще раз. Ему тут же захотелось узнать, что заставило ее говорить так бесконечно. Он был так очарован этим, что Кварех даже не задавался вопросом, почему.

— А теперь подежурь и разбуди меня, если что-нибудь услышишь. — Арианна прислонилась затылком к стене и закрыла глаза.

— Ты можешь мне доверять.

— Похоже на то.

Эти слова должны были привести его в восторг. Но в них прозвучала тяжелая нотка скептицизма, которая не позволила им прозвучать с тем же блеском, что и ее предыдущее заявление. Она отозвалась в спасенном ею сердце и бросила тень сомнения на все, что было между ними.

25. Леона

— Итак, каков план? — Камила оттолкнулась ногами от края крыши, где они решили посадить свои планеры. Она ковыряла в зубах одной из крошечных косточек от пальца Фена, на котором они вымещали свое разочарование.

— Я все еще работаю над этим, — призналась Леона, к своему большому неудовольствию. Вся ночь была одной катастрофической неудачей за другой. Леона была достаточно горда, чтобы испытывать неутолимое желание исправить ситуацию с помощью сладкого раствора мстительной ярости. Но она не была настолько глупа, чтобы броситься в бой при первой же возможности.

Это был дом Белого Призрака. У нее были все преимущества в мастерстве и союзниках. Леона досконально изучила Лум, как и полагалось. Но применить знания на практике всегда труднее, чем их получить.

— Почему она помогает Квареху? — размышляла она вслух.

— Кто? — Камила напомнила Леоне, что не может читать ее мысли.

— Белый Призрак. — Леона начала размышлять вслух. — Она — самопровозглашенный враг всех Драконов. Бледный человек в Дортаме сказал, что она возьмется за любую работу, если она каким-то образом затронет интересы Дракона или Драконов.

Камила хмыкнула в знак согласия, потирая вздувшийся живот. Плоть Фена тоже не нравилась Леоне. Хотя убийство приносило удовлетворение; по крайней мере, серые люди были полезны.

— Так зачем помогать Квареху? Он определенно Дракон…

— Несомненно.

— И он действует только в интересах своего Дома Драконов.

— Могут ли они пересекаться с ее интересами? — размышляла Камила. Женщина была умна. Детали их миссии были известны только в общих чертах, и Камиле не нужно было знать все факты, в которые была посвящена Леона. Но она вполне могла работать с пробелами. — Чего Син хочет больше всего на свете?

— Власть, их «цели превыше идеалов», трон.

— Но для этого им нужно свергнуть Ивеуна Доно. А этого точно не произойдет, пока в Доме Там сохраняется принцип «все равно», — высокомерно заявила Камила.

Дом Рок находится у власти уже сотни лет. Потребуется целая армия, чтобы противостоять Дому с таким количеством людей и ресурсов, которые Рок накопил за это время. Возможно, Син и смог бы справиться с ними, если бы их поддержал Дом Там. Но Там и Рок уютно устроились в одной постели, и у Сина не хватало людей для гражданской войны.

А если они не смогут найти армию на Нове… Леона резко поднялась на ноги.

— У меня есть идея, — сказала Леона. — Но она всё ещё туманная.

— Собираешься исчезнуть, чтобы поболтать? — Камила вновь обратила свой взор к небу. Скучное и серое каждый час дня, как и во всем Луме.

— Я вернусь. — Леона отмахнулась от вопроса другой женщины. У нее не было настроения выслушивать комментарии о том, с кем она разговаривает.

Она спустилась по тихой лестнице в жилые помещения — а может, это были рабочие покои? Серьезно, у Фена не было никакого чувства оригинальности; все комнаты выглядели одинаково. Пол все еще был заляпан багровой кровью, которую они с Камилой яростно перекрашивали.

Леона поднесла руку к уху и прошептала:

— Тарукун.

Это слово не имело смысла. Это был набор звуков, которые она сложила вместе, когда только научилась шептать, и с тех пор так и продолжала. Но так и должно было быть, чтобы избежать случайных разговоров из-за того, что она произнесла обычное слово.

Магия покалывала между пальцами и ухом. По тонкой, невидимой нити, связывающей ее с Новой, пробежала слабая пульсация.

Она ждала, понимая, что, возможно, будит своего короля. Но как бы ей ни не хотелось этого делать, Ивеун Доно захочет узнать последние новости. Хотя ожидание того, что он активирует свою часть шепота, едва не убило ее.

— Леона, — почти промурлыкал он ее имя. — Расскажи мне хорошие новости.

— К сожалению, нет. — Леона не стала оправдываться. Как бы она ни презирала необходимость признавать свои недостатки, скрывать их было гораздо хуже. Ивеун Доно молчал, пересказывая события прошедшей ночи, и это молчание растянулось до бесконечности, когда она закончила свой рассказ.

— Я знаю, что ты разбудила меня не только для того, чтобы сообщить о неудаче. Ты слишком хорошо знаешь мою волю, чтобы поступить подобным образом.

Сердце Леоны екнуло. Даже после позора он поверил в нее. Вместо того чтобы наброситься на нее, он предоставил ей еще одну возможность искупить вину, которую она не упустит.

— Ивеун Доно, я знаю, что нужно Квареху — всему Дому Син.

— Правда?

— Они хотят создать армию совершенных Химер, чтобы противостоять тебя, — смело заявила она, молясь, чтобы ее логика была здравой. — Если им удастся создать работающую Философскую Шкатулку и решить проблему покинутых Химер, они смогут сделать Фенов такими же сильными, как Драконы.

Его молчание сказало ей все.

— Доно, мой правитель, я сама собрала столько всего… Но я не могу определиться с направлением. Отправятся ли они к Клепальщикам, чтобы найти инженера, способного разгадать загадку их Шкатулки? Или они отправятся к Алхимикам, чтобы передать ее в руки тех, кто ответственен за создание Химеры? Есть ли новости от тех, кто верен нам в Гильдии Заклепок с тех пор, как я ушла?

Ивеун Доно по праву предпочитал, чтобы его подчиненные сами делали выводы; у него не было ни времени, ни интереса держать их за руку при принятии каждого решения. Но это был риск, на который Леона сочла нужным пойти. В худшем случае, она слегка огорчит его сейчас, попросив совета, а не разгневает потом очередным провалом.

— Наблюдатели, которых ты назначила в Гильдии Заклепок, молчат. И они немедленно доложат, если Кварех появится. Если он отправится туда, пусть его убаюкает ложное чувство безопасности, пока ты не прибудешь за его сердцем. — Голос Ивеуна Доно перешел в холодные и расчетливые тона полководца — истинную и хитрую натуру он скрывал под обаянием, которое накладывал на свой Багровый Двор. — Однако Алхимики… сопротивляются, даже несмотря на это. Прошло всего два года с тех пор, как было подавлено их последнее мелкое восстание, но они по-прежнему упорствуют в своем крошечном уголке мира. Они многое скрывают за завесой тайны, настолько, что даже мои глаза затуманиваются. Я не удивлюсь, если они сочтут нужным приютить такого Дракона, как Кварех, учитывая его желанные цели.

— Если отбросить все остальное, возможно, мое присутствие напомнит им, что ни одна гильдия не действует наполовину, когда речь идет о верности своему Королю. — Леона слабо усмехнулась про себя, наслаждаясь мыслью о том, что целая гильдия находится под ее сапогом и подчиняется каждому ее требованию.

— Так и есть.

— Тогда я отправляюсь на Тер.2, — объявила Леона. — И на этот раз я тебя не подведу.

— Смотри, чтобы не разочаровала.

Магия вспыхнула, и связь между ними исчезла. Леона убрала руку от уха. На планерах они передвигались гораздо быстрее, чем Кварех смог бы в Подземелье, даже с двумя Воронами-отступниками. У нее было время, прежде чем он появится снова — если появится. Но Леона знала, что если он пропадет для тварей из глубин Лума, она будет разочарована судьбой за то, что та украла у нее убийство.

Да, начала она, поднимаясь по лестнице, Кварех и Призрак будут моими. Но она не собиралась во второй раз выставлять себя дурой и больше не собиралась идти вслепую. Теперь Леона знала, с какими силами ей придется столкнуться.

— Ты выглядишь на удивление бодрой, — оценила Камила, когда Леона вернулась на свое прежнее место.

— Мы возвращаемся на Тер.5.

— О?

— Нам нужно нанести визит Рево. — Леона сгибала пальцы, вставляя и вынимая когти. Это было верное, надежное оружие. Она не была похожа на свою сестру, которая перенимала все новые орудия убийства, появлявшиеся на свет; она предпочитала проверенные и верные методы расправы с врагами на протяжении многих лет. Но это было на Нове, а здесь, на Луме, бои были совсем другими. — У Квареха был пистолет.

— Хрупкий, — усмехнулась Камила.

— Так что давай возьмем что-нибудь получше. — Леона оскалила зубы, показывая, что этот вопрос не подлежит обсуждению. Рево дадут ей то, чего мир еще не видел, нечто настолько мощное, что оно сможет убить даже Призраков и Драконов, способных манипулировать временем.

26. Арианна

Из кратких и бурных объяснений Флоренс о ее последнем пребывании в Подземелье Ари поняла, почему его называли «Глупостью Ворона». Гильдия не отличалась строительным мастерством или логичным планированием городов, как бы хороши они ни были в картографии и общественном транспорте. В лучшем случае Подземелье было похоже на лабиринт, в худшем — на адский задворки, которые разные «строители» добавляли по своему усмотрению. Если этого было недостаточно, то в самых глубоких частях, по слухам, обитали одни из самых жалких существ, какие только можно найти на Луме. И, в отличие от харвестеров, занимавших шахты Тер.1, Вороны, отважившиеся войти в Подземелье, не были регулярно снабжены оружием Рево, чтобы держать таких монстров на расстоянии.

Только когда Арианна вцепилась в бок странной транспортной машины, похожей на шахтную тележку, а два Ворона с ликующим смехом преодолевали каждый темный угол на огромной скорости, она поняла, что Подземелье также называют «Игровой Площадкой Воронов».

— Это оно? — обратилась Хелен к Уиллу. — Это лучшее, что у нее есть?

— Ржавый! — крикнул Уилл, потянув за другой рычаг на устройстве, расположенном в заднем отсеке судна. Арианна сосредоточилась на нем, пытаясь понять, как он работает, а не на том, что ее толкает в неизвестность, доверяя руль самой раздражающей девушке из всех, кого она когда-либо встречала, а двигатель — клиническому безумцу. — Флор, у тебя есть смазка?

— Когда это я носила с собой смазку? — Флоренс не смогла бы прижаться к борту тележки плотнее, даже если бы попыталась.

Ари ненавидела видеть ее расстроенной. Но в страхе девушки было что-то такое, что она находила в себе хоть капельку очарования. Несмотря на татуировку Флор в виде Ворона, она была здесь гаечным ключом в наборе отверток. Ари знала свою ученицу только как Рево, проходящую обучение. Но теперь ей стало ясно, почему Флоренс решила сбежать от Воронов. Девушка ни за что не смогла бы пройти обязательные тесты на Дракона, навязанные инициаторам Гильдии, чтобы отсеять тех, кому не хватило таланта, и управлять популяцией, которую они отправили в спираль, отменив политику размножения Лума.

— Ты должна была выбрать эту повозку. Другая Всадница мне не понравилась, — хмыкнул Уилл.

— Нам нужны два Всадника, а тут только одна из них, — ответила Хелен. — Перестань жаловаться и просто управляй моей скоростью!

Прошло совсем немного времени, и Кварех стал выплескивать содержимое своего почти пустого желудка через перила. Ари вместе с остальными посмеялась над его поведением, и остаток дня он попеременно то бесился, то тихонько пыхтел, бормоча под нос молитвы бесконечному пантеону Новы. По крайней мере, Ари полагала, что это остаток дня.

Часы были потеряны во тьме Подземелья. Поначалу она пыталась следить за временем, но быстро отказалась от этой затеи. По ее приказу они просыпались каждый час, продвигаясь под Тер.4 так быстро и так далеко, как только могли, прежде чем усталость возьмет верх.

Кварех и она чередовали часы. Им требовалось меньше сна. Наличие в крови магии, постоянно исцеляющей их тела и поддерживающей их в форме, облегчало выживание в десятки раз. Кроме того, это делало увядание Фентри в их отряде еще более очевидным. Живые существа не были предназначены для длительного пребывания в этих залах. Странное расписание сна и многочасовая темнота изматывали не только тело, но и разум. Смех утих первым, разговоры — вторым, и вскоре единственным звуком, наполнявшим воздух, был скрип тормозов и лязг металлических колес по веку за веком пути.

По словам Хелен, они находились в четырех днях пути и где-то в районе Холкса, когда закончился последний паек. Пустой мешок уставился на Арианну, более пустой, чем все туннели, которые она видела за несколько часов пути. Без дополнительных запасов они не доберутся до Тер.4.3.

— Что ты собираешься делать? — Кварех задумчиво наблюдал, как она отходит от последнего из уменьшившихся мешков с припасами. Два других почти пустых мешка лежали в тележке вместе со спящей троицей.

— Пока не знаю. — В ее голове еще не сложилось оптимального решения. Однако признаваться в этом было странно.

Она никогда не признавалась Флоренс, что ей нужно время, чтобы проработать план, или она действует менее чем со стопроцентной уверенностью. Девочка была тем, о ком Арианна хотела заботиться, о ком хотела заботиться — тем, чье благополучие Арианна хотела обеспечить в вечности. И хотя Арианна видела, какой женщиной она стала за последние два года, часть ее души все еще цеплялась за идею защитить дрожащую, испуганную маленькую ворону, заблудившуюся на улицах Тер.4.2.

— Они долго не продержатся.

— Нет, не продержатся, во всяком случае, не в таком темпе.

— Может, здесь есть что-нибудь, на что можно поохотиться? — Он прилагал усилия, и она это признала. Но усилия были напрасны: он просто недостаточно знал о Луме.

— Не здесь. — Вместо того чтобы с легкостью принять оскорбление, Ари объяснила: — Самые мягкие твари — это личинки гловис. Но они питаются камнями, поэтому в них полно едких кислот. Люди, которые их едят… долго не живут.

Но эти люди не умерли. Химикаты в гловисе разъедали их тела и разъедали их разум, пока то, что когда-то было Фентри, не превратилось в нечто среднее между человеком и монстром. Убогие были хуже покинутых Химер. По крайней мере, у покинутых был таймер на жизнь. Если тело Фентри сумеет приспособиться к потреблению плоти гловиса, они смогут жить бесконечно долго, преследуя туннели.

— Тогда как? — рассуждал он.

— Похоже, у меня нет другого выбора. — Она поправила ремни на своей сбруе. Как бы она ни была против его ношения, она была готова к тому, что его придется снять.

— Когда мы отправимся?

Она рассмеялась, покачав головой.

— В этом путешествии нет никаких «мы». В одиночку я могу без труда перемещаться по любым улицам или равнинам, которые ждут нас. Если я буду присматривать за всеми, это меня замедлит.

— Я могу позаботиться о себе, и ты знаешь, что я помогу присмотреть за ними, — защищался он.

— Я знаю, — призналась она. Чувство, похожее на то, что она испытывала несколько дней назад, охватило ее, и Арианна оценила Дракона в темноте. Без света он выглядел так же, как и любой другой Фентри, если не считать черных прорезей глаз и его физических размеров. Возможно, именно поэтому ей стало легче рядом с ним. Но это было не совсем логично: Арианна испытывала не облегчение, а скорее легкое разочарование от того, что не могла видеть его цвета. — И я доверю тебе это.

— Что?

— Я пойду одна. Меня не будет всего час, и я уверена, что они будут спать все это время, а потом еще и еще… Но я доверяю тебе присмотреть за ними. — Эти слова все еще не давали ей покоя, потому что означали, что она действительно осмелилась довериться другому Дракону. Но они прозвучали спокойнее, чем она ожидала.

— Будь осторожна, Ари. Сначала ты доверяешь мне, а потом я могу тебе понравиться. — Он прислонился к стене с самодовольной ухмылкой.

Ее эмоции вырвались на свободу. Арианна попыталась взять их под контроль, но не знала, с чего начать. Поправить его за использование сокращенного имени Флор? Легкость, с которой он вошел к ней в доверие? Намек на то, что ей может понравиться его общество?

А может, дело было в том, что он снова напомнил ей о женщине, которая давно умерла.

— Не испытывай судьбу. — Это был слабый ответ, и она это знала. Но она не будет слишком строга к этому мужчине, твердила она себе; она говорила ему, что ей нравится его вновь обретенная дерзость, и было бы противоречиво подавлять ее.

Он следил за ней, пока она тихонько будила Хелен, помогая девочке выбраться из тележки, не разбудив Уилла и Флоренс. Она чувствовала его внимание, пока не скрылась в извилистом туннеле, а Хелен не пошла следом. И все же она еще долго ощущала его присутствие. Это была тень, увязавшаяся за ее каблуками, поджидавшая ее, пока ее шаги эхом разносились по пещерам, несомненно, слышимые его Драконьими ушами.

Это ощущение исчезло, как только забрезжил туманный рассвет. Хелен моргнула от яркого света, который был почти ослепительным после пяти дней похода без факелов и слабых отблесков глаз гловисов на стенах туннелей. Свежий воздух раздувал пыль, не пытаясь проникнуть в глубины Подземелья. Природа не замечала границ между верхом и низом, и только смелость, вдохновленная паром, оружием и магией, побудила Фентри размыть их.

— Ты собираешься вернуться? — Хелен зевнула. — Тебе нужно, чтобы я подождала здесь?

Арианна демонстративно убрала ручку в карман.

— Я могу проследить за линией. — Она постучала по метке, которую нарисовала во время прогулки.

— Ты уверена? Если мы разделимся, у нас не будет надежды найти друг друга там, внизу, — предостерег картограф.

— Так что ложись спать и не двигайся некоторое время — если сможешь это сделать.

— Спать, да, поняла. — Драматическое приветствие Хелен быстро превратилось в очередной широкий глоток воздуха. Она передавала из рук в руки затвердевший глаз гловиса. Даже после смерти существа он все еще излучал слабое свечение, и Ари наблюдала за тем, как Хелен уходила в глубины.

Туман окутал ее, и Ари вынырнула, впервые за целую вечность вдохнув свежий воздух. Впервые за несколько недель она стояла одна. Она не привыкла путешествовать в стае.

Она смотрела на пыльные равнины Тер.4, на паровоз, катящийся по океану высоких трав вдалеке. Мастер Оливер взял ее под свое крыло, когда она была еще совсем юной. Они путешествовали по миру вдвоем. А потом пришли Драконы, чтобы все это разрушить. Ограничили гильдии своими территориями, а посвященных — учебниками, а не настоящим обучением.

И все же, когда она смотрела, как светлеет небо над равнинами, как тихий рассвет опускается на почти бесплодную землю, все выглядело так же, как и тогда, и пахло так же, как и тогда. Арианна шагнула вперед, оставив позади Призраков, Драконов, бонов и неуместных Воронов. На короткий час она стала ориентироваться в мире, будучи всего лишь женщиной Фентри.

Спустя три зайца и сумку, полную съедобных растений, она вернулась в нижний мир. Побеги были прекрасны, но непостоянны и мелки. Она была сильнее тех, кто сбежал в теплое лоно ностальгии.

Пальцы ее левой руки провели по жирной линии, следуя за ней вниз и по извилистым переходам. Тишина наводнила ее, и только когда Арианна почти добралась до места их отдыха, она поняла причину своего беспокойства.

Было слишком тихо. Не было слышно ни дыхания, ни разговоров, ни лязга повозки по рельсам, когда ее обитатели ворочались во сне. Арианна ускорила шаг и помчалась к последнему повороту, уже зная, что ее ждет.

Ничего.

Ее линия заканчивалась там же, где и начиналась, в месте, которое она точно не могла спутать ни с каким другим. Паника накатила волной, и Ари заставила себя сдержать ее, положив руку на кинжал, как будто могла отгородиться от эмоций золотыми клинками и запереть их за мотками проволоки. Она напрягла слух, но во всех направлениях ее встречала тишина.

Куда бы они ни направились, это было далеко и быстро — настолько, что даже ее драконий слух не смог уловить слабый скрип колес по рельсам. Дыхание участилось, когда перед ней открылись новые возможности, и Арианна уловила слабый запах.

Он был знаком ей по их путешествиям — хрустящий, свежий запах горящего дерева. Кварех. Арианна провела пальцами по свежим царапинам на камне и перевела взгляд на стену. Здесь он истекал кровью.

Сжав руку в кулак, Арианна закричала, ударив по камню с такой силой, что хлынула кровь и затрещали кости. Ее крик бесполезным эхом разнесся по пещерам: те, кого она хотела услышать, были слишком далеко. Но в Подземелье было больше вещей, которые могли бы ее услышать, чем Дракон и несколько неуместных Ворон.

Она выхватила кинжалы — кости уже затрещали, боль обострила разум. До нее донеслось первобытное шипение, а затем щелчок клешней. Ари уперлась острием кинжала в стену и медленно пошла назад.

— Вот и все… — Звук металла о камень пронесся по туннелю, как сигнал тревоги для всех, кто находился поблизости. — Следуй за мной.

Слова Хелен были еще свежи в ее памяти: никакой надежды найти друг друга после разлуки. Арианна смотрела, как тьма тает вокруг фигуры Убогого — тощие канаты мышц, нависающие над костями и обтянутые тончайшей бледно-серой кожей. Бесполезные глаза-бусинки скрывались за зияющим отверстием, которое когда-то было ртом Фентри. Кислая слюна тускло поблескивала, сочилась между клешнями, которые возбужденно щелкали, отслеживая ее движения.

В поле ее зрения появился второй, за ним третий. Арианна медленно отвела кинжал от стены. По крайней мере, она отвлечет их от Флор, или попытается.

— Так… — Она перевернула рукоятку кинжала, метя во второго. — Кто первый?

Звери зашипели, как только она заговорила. Их длинные когти заскрежетали по камню, и они с бешеным рычанием бросились на нее. Арианна издала в ответ звериный рев.

Убогий и Химера бросились убивать.

27

.

Флоренс

Убогие гнались за ними на четвереньках по туннелю. Они шипели и щелкали, двигаясь в темноте неестественно быстро, оставляя за собой след из светящейся слюны, которая впечатывалась в камни.

У Флоренс болело и жгло плечо, когда она пыталась удержать равновесие в трясущейся тележке. Уилл напрягся, опираясь на рычаги сзади. Хелен крепко держалась за руль, пытаясь удержать их на курсе, который она мысленно отслеживала.

— Ари. Что с Ари? — Она схватилась за Квареха. Он был единственным, кого она могла отвлечь своей паникой, единственным из троих, рядом с кем она могла потерять голову. Хелен и Уилл и так были заняты, пытаясь уберечь их от быстрой и ужасной смерти.

— Мы не можем вернуться тем путем. — Он оскалил зубы и грозно зыркнул на преследующих его тварей.

Флоренс инстинктивно отдернула от него руку при виде ужаса, охватившего его лицо, дикого и необузданного. Это было лицо Драконов, которыми Ари забивала голову на протяжении последних двух лет, и которое она не видела своими глазами до этого момента.

— Именно об этих тварях я и беспокоюсь! Ари наедине с ними!

Ари, ее мастер, ее подруга, женщина, которая была ярким и стабильным светом в сером мире Флоренс. Она оставила в Подземелье кого-то дорогого. Снова.

— В эту самую секунду, я думаю, тебе стоит больше беспокоиться о том, что мы остались с ними наедине! — крикнул Кварех.

Из бокового туннеля вынырнул Убогий. Кварех инстинктивно поместил свое тело между его острыми клешнями и Флоренс. Врезавшись в тварь, он зарычал от боли, и кислотная кровь залила его руку. С возмущенным ревом он отшвырнул тело, и оно безвольно покатилось по тележной дорожке.

— Ты можешь не обливать кислотой наше единственное средство передвижения? — выругался Уилл, указывая на то место, где эрозия уже ослабила борт повозки, проделывая дыры в ржавом металле. — Мы довольно далеко от верфи Холкса, и я не думаю, что мы наткнемся на еще одну такую же глубокую.

— Почему бы тебе не спросить у монстров? Уверен, они будут рады помочь. Или мне в следующий раз просто пустить его в нашу повозку? — Кварех зарычал в ответ, потирая затекшую плоть.

— Вы можете не болтать так много? Нам приходится быть очень сосредоточенными, чтобы не сбиться с пути! — Слова Хелен имели как прямое, так и переносное значение.

Убогие висели на хвосте, Арианны нигде не было, и единственное, что отделяло их от того, чтобы навсегда затеряться в Подземье, — это карта, которая бешено вращалась в голове Хелен. Они разваливались по швам, трещали под давлением. Флоренс сглотнула.

Бой или бегство.

Инстинкт поднялся в ней, раскаляя и обжигая каждый нерв. Она выронила сумку и упала вместе с ней на пол тележки. Бегство за бегством, она бежала по жизни. От избегания ответственности в гильдии, от бегства от Уилла и Хелен, от того, чтобы позволить им покинуть Ари сейчас.

— Что ты делаешь? — спросил Кварех, судорожно пытаясь понять, в каком состоянии находятся их запасы. Это было не так уж много. Она не могла пополнить запасы всем необходимым на Тер.4.2 — Город Меркури ничем не заменишь.

— Я пытаюсь вытащить нас из этой передряги. — Она передала Кварех свой револьвер, зарядив его тремя канистрами. — Подержи его.

Он скептически принял оружие и повернулся к Убогим.

— Нет, ты не будешь в них стрелять. Не стреляй. — Флоренс высыпала одну канистру за борт тележки, и драгоценный порох пропал в воздухе. Ей было больно видеть, как он пропадает зря, но девать его было некуда, а ей нужен был какой-нибудь пустой сосуд.

Пока она была на ногах, она пыталась оценить, с какой скоростью они могут лететь, но цифры расплывались в голове. Ари знает, что делать, пробурчал голос в глубине ее сознания. Но Ари здесь не было. Она была здесь, и кто-то должен был придумать решение, каким бы диким и безрассудным оно ни было.

— Хелен, когда следующий спуск?

— Э-э…

— Хелен.

Вторая женщина бешено крутила руль.

— Хелен! Зафиксируй это вслух, потом пересчитай, чтобы понять, где мы находимся, и отправляйся на следующий спуск, — потребовала Флоренс.

— Поняла. — Хелен начала бормотать про себя — Флоренс знала, что девушка использует этот метод для запоминания.

Руки Флоренс тряслись, когда ее мозг воспроизводил химический состав за порошком, реакцию за реакцией. Она перетасовала колоду, в которой было все, чему ее научили Ари, наставники из Рево, книги. Она отбросила все общепринятые представления о взрывчатых веществах и бомбах; ей нужны были самые нестабильные реакции. Мир перевернулся с ног на голову, и исправить его можно было только взрывом, который потряс бы основы самой земли.

Она сжимала в руке канистру, стараясь противостоять резким движениям тележки, чтобы ничего не взорвалось раньше времени. Наконец Хелен смогла выполнить просьбу, и тележка наклонилась вперед. Уилл судорожно дернулся, пытаясь сдержать падение.

— Оставь это, Уилл! — потребовала Флоренс. — Пусть все выкидывается.

— Но если мы соберем столько вз…

— Просто сделай это! — Ее приказ не вибрировал с таким резонансом, как приказ Ари, но имел такой же вес.

Он щелкнул несколькими рычагами, и тележка превратилась в пулю, несущуюся в темноту. Звуки Убогих стали отдаляться, и Флоренс сменила пистолет на канистру в руках Квареха. Слабый отблеск глаз гловисов, которые они собрали, метался по дну повозки, освещая его замешательство.

— Я выстрелю три раза. Во второй раз ты бросишь это и будешь ждать третьего выстрела, прежде чем вложить в золотую булавку всю унцию магии, которая у тебя есть. — Она вручную поместила его большой палец на штифт в конце канистры, в том месте, где должен был ударить золотой молоточек пистолета.

— Получилось.

— Флор… — Хелен перестала бормотать.

— Готов? — Флоренс подняла револьвер.

— Что, по-твоему, ты делаешь? — крикнул Уилл.

Флоренс бросила на него короткий взгляд, прежде чем нажать на спусковой крючок.

— То, что Рево делают лучше всего.

Она выстрелила. Первый выстрел разнес потолок. Со второго выстрела Кварех бросился наутек, и камень начал рушиться на месте. На третий выстрел он сделал все в точности, как она приказала, и все трое, их повозка и все, что в ней находилось, полетели вперед под действием ударной волны.

Земля застонала, и Флоренс застонала вместе с ней. Она мгновенно запаниковала, решив, что ослепла, но вспомнила, что работает почти без света. Туннели грохотали от ударных волн. Большие куски породы начали падать, и Флоренс услышала первое удовлетворенное шипение Убогого, раздавленного под одним из них.

По потолку над ними поползли паутинные трещины. Флоренс вскочила на ноги, захлебываясь адреналином, пока мир вращался.

— Нужно двигаться дальше.

Она обхватила Уилла руками и подняла его на ноги со всей силой, на которую была способна. Ее левая рука не могла ухватиться за него, и в тот момент, когда она почти потеряла способность выдерживать его вес, он обрел равновесие.

— Хелен? — Флоренс звала дальше по туннелю, рассеянные глаза гловис давали им едва достаточно света, чтобы видеть.

— Она у меня, — отозвался Кварех. Хелен лежала у него на руках; Флоренс подавила панику при виде этого зрелища. Если их навигатор погибнет, они застрянут навсегда. — Быстрее!

Они помчались вперед по темным туннелям. Флоренс и Уилл шли впереди, держа по одному глазу гловису. Только когда до них донеслось последнее эхо пещеры, они все разом рухнули на землю: грудь тяжело вздымалась, усталость сдавливала плечи.

Флоренс и Уилл рухнули на пол. Кварех осторожно положил рядом с ними стонущую Хелен. Он вглядывался в черноту за пределами их крошечных осколков света.

— Задержите дыхание, всего на мгновение. — Он сделал движение, и они подчинились. — Я ничего не слышу…

— Мы либо спугнули их всех, либо перебили, либо сказали им, где именно мы находимся. — Уилл потер уши. — В следующий раз, когда тебе захочется устроить взрывное безумие, предупреди нас?

— Я предупредила. Ты просто… — прервала она себя с шипением боли, когда сдвинулась с места.

Флоренс посмотрела на свою руку. Неуклюжие швы Уилла были разорваны. Кровь лилась из раны, смешиваясь с кровью из другого места, где кость предплечья выступала из тела. Почти сразу же она почувствовала, что теряет сознание.

— Флор, Флоренс. — Кварех был рядом с ней, поддерживая ее, как поддерживал бы Ари. — Держись.

За что держаться? мрачно подумала она. У них не было еды, осталось две канистры и один пистолет, запасы медикаментов иссякли, а транспорт они потеряли. Никто за ними не придет. Даже если Арианна попытается — а Флоренс надеялась, что ее мастер не совершит такой глупости, — она никогда их не найдет. Даже если бы она каким-то образом узнала верный путь, ей бы не добраться до них сейчас, после того как они оказались в пещере.

Флоренс откинула голову назад и прислонилась к камню, тихонько пыхтя, не зная, сколько темноты в уголках ее зрения вызвано потерей крови, а сколько — просто недостатком света.

— Как тогда, — прошептала Хелен.

— Мы слишком быстро толкали повозку, слишком много шумели. — Глаза Уилла заблестели, глядя на прошлое, которое они все переживали заново.

— Привели их прямо к нам. — Хелен повернула голову и уставилась на Квареха. — Я думала, с Драконом мы почти непобедимы.

Выражение, которое на мгновение появилось в его глазах, было душераздирающим. Он чувствовал себя виноватым за их положение, несмотря на то, что на самом деле не был перед ними в долгу. Они считали его почти непобедимым, богом среди них, как будто только благодаря своей крови он мог стать их спасителем.

И именно эта мысль вызвала взрыв возможностей в сознании Флоренс.

— Хелен, сколько осталось до Тер.4.3?

Женщина тяжело вздохнула, глядя в пустоту, покрывавшую скалы над ними. Она что-то бормотала себе под нос, и каждая секунда, потраченная на это, высасывала из вен Флоренс еще одну каплю жизни.

— Придется петлять по направлению к Холксу, а может, и нет. Зависит от того, как быстро мы найдем другой транспорт. Если учесть, что мы пройдем весь путь до высших уровней прямо под Холксом… может, еще четыре-пять дней?

Дольше, чем она хотела, но короче, чем она думала. Хелен и Уилл были избиты, но их раны выглядели достаточно поверхностными. С едой придется повозиться, но если им все равно придется идти так близко к Холксу, возможно, они найдут кого-нибудь, с кем можно будет торговать, или кто-то из них отважится пробраться туда тайком. А еще всегда есть гловис… Ральф прошел через три из них в последний раз, когда они все были в Подземелье, прежде чем умер.

Так что у каждого из них были варианты: они могли добраться до Тер.4.3 в безопасном Подземелье и сохранить магию Квареха в тайне от Всадников. Флоренс знала, что Арианна рано или поздно отправится туда.

Оставался вопрос о Флоренс.

Она не выживет, а у них не было запасов, чтобы восполнить то количество крови, которое она теряла, даже если им каким-то образом удастся заделать разрыв. Флоренс закрыла глаза и повернулась к Квареху. К тому времени как она открыла их, она уже приняла решение.

— Кварех, ты когда-нибудь раньше делал Химеру?

28

.

Кварех

Если он больше никогда не спустится в Подземелье, это будет слишком рано. Путешествие под Тер.4 проходило один за другим, и он был уверен, что это никак не повлияло на блеск его кожи и морщины вокруг бровей. Они всплыли из трясины окровавленные, избитые, истонченные и мерцали на фоне слабых сумерек заката Тер.4.3. Но они всплыли, причем в целости и сохранности, и во многом благодаря темноволосой девушке, которая была рядом с ним.

Кварех по-новому оценил девушку — нет, женщину. Ей было шестнадцать, едва ли больше, чем ребенку³⁴, если судить по продолжительности жизни на Нове. Но для Фентри это был почти средний возраст. Это была женщина, которая вступала в пору расцвета и знала, чего хочет.

По крайней мере, в это ему приходилось верить. Ведь он кормил ее своей кровью уже пять дней. Магия оказывала странное воздействие на еще не ставшую Химерой Фентри. Без должного переливания крови она не могла стать полноценной Химерой, поэтому его магия не действовала так, как при правильном вливании. Кроме того, магия начала действовать на ее желудок и рот, создавая кровавые язвы, которые обострялись при каждом кормлении, заживали под воздействием магии, а затем снова становились хуже, когда магия угасала.

Такое питание в конце концов убило бы ее. Но она поддерживала их дух, напоминая ему, что они уже направляются в дом Химер — Гильдию Алхимиков. Как только ей дадут кровь, как положено, — золотую, смешанную с красной, чтобы получилась черная, — она восстанет сильнее, чем прежде. Таков был путь Химер; Флоренс не нужно было больше живого доказательства, чем женщина, которую она сделала своим мастером.

Эта женщина была неуловима в течение двух дней после того, как они вышли из Подземелья. Они поселились в грязи, но это было гораздо безопаснее, чем те глубины, которые они пережили, и даже объедки были лучше, чем то, что они имели раньше. Кварех начал опасаться, что, возможно, Арианна не сбежала. Что она вернулась и ее постигла злая участь клещей и Убогих, которых они оставили позади.

Если она умрет, узнает ли он об этом? Есть ли в магии договора что-то такое, что могло бы предупредить его о его расторжении? Он понятия не имел. Она с самого начала была загадкой и оставалась ею даже тогда, когда рядом не было человека, способного доставить ему неприятности.

Два дня Флоренс ходила и сидела в порту Тер.4.3. Ее не покидала уверенность, что Арианна каким-то образом догадается найти ее там. Откуда она взялась, Кварех точно не знал. Но она была достаточно решительна, чтобы убить себя за это.

На третий день он пошел с ней, притаившись. Ей требовалось все больше времени, чтобы преодолеть расстояние от их убежища до места ожидания, и, опасаясь, что вчера она не вернется, Кварех решил впредь идти с ней. Он не мог сделать ничего, кроме как дать ей кровь, но и это он сделает… даже если мысль о том, что она пронзит его плоть над землей, не давала покоя его сознанию. Но если он этого не сделает, то в конце концов девушка умрет. А он обещал Арианне беречь ее. Более того, он сам хотел видеть ее в безопасности.

В его ухе раздался хлопок, донесшийся с огромного расстояния, а рядом с его лицом кто-то щелкнул языком. Он окинул взглядом порт, чувствуя, как между ним и сестрой возникает связь, которая дергает его за ухо. Кварех медленно поднялся и ободряюще сжал руку Флоренс.

— Я собираюсь немного прогуляться.

— Я подожду здесь. — Девушка ухватилась за сиденье скамьи. Он должен был позволить ей выпить сегодня вечером, иначе она точно не сможет помочь.

— Скоро вернусь, — пообещал он.

Кварех зашагал прочь, по крайней мере до тех пор, пока не скрылся из виду. Ускорив шаг, он свернул в боковой переулок, вклинившись между ящиками с грузом. Бросив быстрый взгляд, он поднес руку к уху, и магия затрещала в его коже и в пустоте, разделявшей его и Нову.

— Петра, — прошептал он.

— Я уже начал сомневаться, малышка. — В ее голосе прозвучало искреннее облегчение, и Кварех сразу же почувствовал вину за то, что заставил ее волноваться.

— Я был не в состоянии говорить.

— Ивеун Доно послал за тобой Всадников. Но я не слышала ни о поимке, ни об убийстве, а я знаю, что он похвастался бы этим, если бы его красная сучка добилась успеха. — В голосе Квареха слышался полный триумф: он знал, что они сорвали все усилия Дома Рок. — И все же, раз ты молчишь…

— Я двигаюсь медленнее, чем ожидалось, но безопаснее, чем мы прогнозировали. — Как ни странно, но с Арианной ему было гораздо безопаснее, чем в одиночку. Хотя, возможно, его удача в этом вопросе уже иссякла.

— У тебя появился союзник? — От сестры ничего не ускользнуло.

— Да.

— Кто?

— Она…

— Она? — Выражение лица Петры читалось через слово. Она услышала, как изменился его тон, как он поставил ноту под местоимением при одной только мысли об Арианне.

— Белый Призрак, — решительно закончил он.

— Мой брат подружился с печально известным Белым Призраком? — Эхо усмешки Петры прошептало ему в ответ. — Ты уверен, что она на нашей стороне?

— Да, — подтвердил он.

— У нее очень хорошая репутация. Не знаю, стоит ли ей доверять.

— Тогда доверься мне. Она не сделает ничего такого, что могло бы мне навредить. — Почему он был так уверен? Она потратила несколько дней на то, чтобы показать, как мало она о нем думает. Она часами раздражала его ради этого.

— Что ты сделал, чтобы приручить этого зверя?

— Просто поверь, что у меня все под контролем.

— Правда? — раздался голос сверху.

Кварех поднял голову и посмотрел на груду ящиков, между которыми он прятался. Там, на самом верху, словно материализовавшись из воздуха, как призрак, сидела женщина, о которой шла речь. Связь с сестрой оборвалась, и он опустил руку от уха.

— Скажи мне, какой контроль ты осуществляешь. — С грацией и проворством кошки она опустилась перед ним и медленно поднялась. — Ты знаешь, что зависит от твоего ответа.

— Флоренс в безопасности. — По крайней мере, это была чистая правда.

Арианна заметно расслабилась, прислонившись к ящикам и лениво сложив руки на груди.

— Как ты меня нашла?

— Я ждала, когда ты оплошаешь и используешь достаточно магии, чтобы оставить след в воздухе. — Она потянулась вперед, и он ожидал, что она схватит его, ударит, выхватит кинжал и в одно мгновение приставит к его лицу. Но ее рука почти успокаивающе обхватила его плечо. — Я рада, что с тобой все в порядке.

— Ты просто хочешь получить свое благодеяние. — Он нервно рассмеялся, не зная, почему нервничает, не зная, почему ему так хочется списать ее со счетов.

— О, да. — Она не стала тратить дыхание на отрицание этого. — Но я все равно рада видеть тебя целым и невредимым. — Арианна отошла, и он впервые пожалел, что она этого не сделала. — А теперь отведи меня к ней.

Кварех направился следом, но его облегчение при виде женщины в белом одеянии быстро улетучилось. Плечи Флоренс поникли, она продолжала прижиматься к скамье, усердно ожидая возвращения хозяина. Ждала, даже если это означало ее смерть. Такую преданность нельзя было купить, и в тот короткий миг он подумал, а заслужила ли ее Арианна.

Арианна остановилась в нескольких шагах от девушки. Она повернулась к Квареху, и он удивился, что она не обожгла себе щеки огнем, сверкавшим в ее глазах под очками. Она знала. Он чувствовал это по каждому ее движению.

— Что ты с ней сделал?

29. Арианна

— А теперь послушай… — Дракон поднял руки, умоляя дать ему то, что она не собиралась давать.

— Что ты с ней сделал? — повторила она, повышая голос. Ей было все равно, слышит ли ее весь мир, смотрят ли они на то, как она разрывает мужчину на части.

— Я не…

— Он не сделал ничего такого, о чем бы я прямо не попросила. — Флоренс поднялась на ноги. Арианна наблюдала за тем, как кончики ее пальцев скользят по скамье, удерживая ее на месте. Девушка выглядела хрупкой. Ее шаги были мелкими, а лодыжки грозили в любой момент лишиться опоры.

— Флор… Ты… — У нее не было слов. Мир рухнул, превратившись в вихрь эмоций. Гнев, растерянность, ярость и паника, которые она испытывала в течение нескольких дней, не зная, найдет ли она когда-нибудь снова свою Флоренс, исчезли. Чистое облегчение заполнило пустоту в центре ее груди. Ари подхватила ее на руки, прижал к себе и придал ей устойчивость. — Я так рада.

— Я тоже. — Руки Флор обвились вокруг ее талии, прижимая ее к себе. Арианна тихонько вздохнула в ее волосы, радуясь тому, что самый дорогой человек в ее мире снова в безопасности. Обе руки на мгновение прижались к плечам друг друга.

Но тут ее блаженство прервал какой-то запах, который испортил и изменил его. Ари наконец отстранилась, готовясь принять правду, которая уже стала очевидной.

— От тебя пахнет им.

— Арианна, — твердо и ровно произнесла Флоренс. — Другого пути не было. Если бы мы не сделали этого, я бы умерла. После Убогих произошел несчастный случай — нам повезло, что мы вообще остались живы.

Ари покусала язык, чтобы не выплеснуть яд. Она никогда не хотела, чтобы Флоренс пережила боль и опасность превращения в Химеру. Она никогда не хотела, чтобы девушка почувствовала влечение к магии, жажду возможностей ради еще одного органа, еще одного клочка украденной силы.

— Я думала об этом весь прошлый год. — Флоренс сжала предплечья. — Как Химера я могу больше; я могу сделать свое собственное оружие лучше, чем с твоей помощью. Не то чтобы твоя помощь не была чудесной, но дело в том, что…

— Я знаю, Флор. — Арианна устало улыбнулась и сжала руки девушки в ответ. Она не была уверена, пытается ли Флоренс убедить ее или себя. Но что сделано, то сделано.

Если она чувствовала на себе запах Квареха, то девушка уже выпила довольно много его крови. Если не завершить переливание как можно скорее, организм Флоренс начнет отторгаться. Обратного пути не было.

— Но это меняет дело. — размышляла Арианна, глядя то на Флоренс, то на Квареха. — Я здесь уже пять дней, и никаких следов Всадников, так что можно считать, что мы потеряли их в Подземелье. Кварех, они знали, куда ты направляешься?

Он покачал головой.

— Большинство решило, что я направляюсь к Клепальщикам. — Он похлопал по фолианту, пристегнутому к поясу.

Клепальщики? Что именно у него есть? Ари долго скептически разглядывала его.

— Тогда, думаю, нам стоит рискнуть сесть на дирижабль, а не путешествовать пешком по Тер.0, — решила она вслух.

— Ты уверена, что это разумно? В воздухе нас будет легче найти.

— Так и будет. — Не было смысла отрицать или не соглашаться. — Но если Всадники спустились к Клепальщикам на Тер.3, они не будут достаточно близко, чтобы учуять вас.

— И все же…

— Ты уверен, что они не знают, куда ты направляешься? — надавила она на его нерешительность.

— Они не должны знать.

Это был не тот ответ, который она искала, но его должно было хватить. Флоренс не хотела — не смогла бы — проделать этот путь пешком. Ей требовалось переливание крови в течение недели, а дирижабль гарантировал бы их прибытие задолго до этого.

— Не делайте этого ради меня, — быстро вмешалась Флоренс. Девушка была слишком умна. Конечно, она догадалась о причине изменения их планов. — После всего, через что мы прошли, чтобы зайти так далеко, если нас сейчас поймают, потому что мы рискнем ради меня, я никогда себе этого не прощу.

— А если мы позволим тебе умереть, какой смысл был вообще прилагать усилия, чтобы спасти тебя? — Дракон, одетый в грязную одежду Фентри, подошел к Флоренс. Ари наблюдала, как он восхищенно похлопывает ее ученицу по плечу.

Несмотря на то, что его лицо было почти полностью закрыто, Ари отчетливо понимала его выражение. Она почти чувствовала его. Она не хотела допустить, чтобы на ее сердце появились трещины, похожие на его лицо. Она не хотела, чтобы этот Дракон разрубил ту мерную палку, с помощью которой она сдерживала мир своей нежностью к Флоренс.

— Ты приняла решение, и, похоже, мы тоже. — Она никогда не думала, что между двумя буквами слова «мы» есть место для нее и Дракона. — Сегодня вечером мы сядем на дирижабль. Большинство судов здесь, похоже, направляются на Фаро, но мы должны найти хотя бы один до Киля.

— Ари, большая часть наших припасов… — Флоренс беспокойно переминалась с ноги на ногу. — Я потеряла их во время несчастного случая в пещерах.

— У нас и так было не так уж много. — Флоренс отмахнулась от беспокойства девушки, сосредоточившись на главном — на том, что с ней все в порядке. — К тому же я уже пять дней здесь, жду тебя. Как ты думаешь, чем я занималась?

— Я никогда не сомневалась в тебе. — Флоренс рассмеялась, но это был пустой звук, который лишь скрывал морщинки.

— Нет, никогда, — поддразнила Ари. Мир стал правильным, когда Флоренс снова оказалась рядом с ней. Она провела большую часть своей жизни без этой девушки. Но теперь она не могла представить себе мир, в котором ее не было бы, и готова была бороться за то, чтобы она там осталась.

Кварех повел их к месту, которое они сделали своим домом. Это был небольшой кусок ткани, подвешенный между ящиками, который почти не защищал от непогоды. Под ним свернулись калачиком две ее грязные тюремные птицы — худые, похудевшие, но целые и невредимые. Хелен подняла глаза и расширилась, когда поняла, на кого смотрит.

— О, вы справились, — сухо сказала она.

— Не стоило сомневаться, — провозгласила Ари, добавив в свой голос не меньшую порцию высокомерия. Это сделало ее вину питьевой. Флоренс была вынуждена жить в этом убожестве несколько дней, в то время как она спала в относительном комфорте в заброшенном магазине, в который вломилась.

— Ну, а теперь, когда наша маленькая семья наконец-то снова вместе, каков план? — Уилл посмотрел на Арианну.

— Вы выполнили свою часть работы. — Она не собиралась зарывать эту тему. — Мы считаем, что ваша свобода заслужена, и вы мне больше ничего не должны. — Ей не нравилось, когда люди оказывались перед ней в долгу. Ей ничего ни от кого не было нужно.

— Мы отправляемся в Кил на ближайшем дирижабле, который сможем найти, — объяснила Флоренс.

Подруги переглянулись.

— Так и есть, — согласилась Хелен. — Но мы тут поговорили, и, поскольку твой учитель не будет нас выслеживать, мы собираемся вернуться в Подземелье.

— Что? Почему? — Флоренс судорожно оглядела своих подруг.

— Мы неплохо разбираемся во всех этих «перемещениях людей», — начал Уилл.

— И мы думаем, что это может быть бизнесом, — вмешалась Хелен.

— За вычетом общения с Убогими. — Арианна не смогла сдержаться.

— Да, но… Когда мы будем перевозить вещи и людей, мы будем делать это на своих условиях. Мы учились каждый раз, когда маневрировали там.

— Вы не присоединитесь к нам? — Флоренс, казалось, не могла осознать сказанное.

Уилл покачал головой.

— Флор, мы всегда ездили на отдельных трициклах. Иногда мы можем ехать бок о бок, но пункты назначения у нас разные.

— Если только ты не хочешь присоединиться к нам? — с надеждой спросила Хелен. — Нам нужен Рево для защиты, на всякий случай. Ты действительно великолепно управляешься с порохом.

Флоренс пыталась скрыть улыбку от заслуженной лести.

— К тому же ты поможешь переправить из Гильдий больше людей, таких же, как ты, чтобы они могли жить свободной жизнью и делать все, что захотят.

Это было бы благородное дело, признала Арианна. Флоренс, которая сама использовала этот метод, чтобы избежать фатальных последствий провала испытаний Дракона, нашла в нем отклик. У Флоренс были все основания сказать «да».

И все же Арианна отчаянно желала, чтобы она этого не делала. Если Флоренс исчезнет с этими двумя, она, скорее всего, больше никогда ее не увидит. Флоренс стала бы собственным Белым Рейфом, действующим вне закона и в условиях строжайшей секретности. Она постоянно подвергалась бы риску.

Арианна хотела порадоваться за девушку. Она хотела слепо поддержать ее. Но паника, вызванная самой этой мыслью, заставила ее действовать по-другому.

— Ты можешь остаться, — мягко сказала она. Флоренс посмотрела на нее в шоке, который, как надеялась Ари, не был вызван волнением и облегчением. — Но сначала ты должна пойти с нами к Алхимикам. Без превращения в полноценную Химеру ты долго не протянешь, а без Драконьей крови — тем более.

Если девушка покинет этих двоих, шансы на то, что она когда-нибудь присоединится к ним, сильно уменьшатся, уверял Арианну ворчливый голос в глубине души. Она хотела только лучшего для Флоренс. Она не лгала.

Флоренс смотрела между Ари и двумя Воронами. Ей отчаянно хотелось знать, что творится в голове у девушки.

— Я не могу. — Флоренс покачала головой. — Уилл, Хелен, я не могу пойти с вами.

— Ты уверена? Ты встретишься с нами после того, как станешь Химерой? — Хелен скептически прищурилась на Ари, в то время как Призрак пыталась сдержать торжествующую улыбку на губах.

— Я не знаю… Но Арианна права. По крайней мере, я должна пойти на это. — В словах Флоренс не было места колебаниям, и Арианна с удовлетворением отметила, что ее ученица явно считала все это своей идеей. — Я зашла так далеко. Мне нужно довести Квареха до Алхимиков. И даже после этого кто будет делать для Ари канистры?

— Она всегда может их купить. — Арианна собиралась зашить Хелен рот. Она не хотела терять Флоренс из-за этих людей. Ей казалось, что девушка только-только вошла в ее жизнь, а теперь ее пытаются отнять.

— Канистры, которые продают в Городе Меркури, просто убоги. — Флоренс решительно покачала головой. — Я бы никогда не позволила ей их иметь.

— Мне повезло, что за мной присматривает такая Рево, как ты. — Арианна потрепала Флоренс по плечу, довольная тем, что та не собирается покидать ее в ближайшее время. Не каждый день выпадает возможность встретить другого человека, который так хорошо подходит к твоему собственному снаряжению.

Она размышляла об этом, пока вела всех к месту своего убежища, пообещав Уиллу и Хелен припасы, чтобы они могли отправиться в путь. Встреча с двумя Воронами показала Ари, насколько Флоренс была особенной, насколько уникальным было то, что она прекрасно вписалась в мир Ари. Но в то же время она осветила и нечто другое, чего Ари никак не ожидала. Всех, кого она встречала в своей жизни, можно было разделить на две категории: те, кто легко вписывался в мир, и те, кто не вписывался.

Она никак не ожидала, что Кварех окажется в первой категории, а не во второй.

30. Кварех

Из всех способов передвижения дирижабль нравился Квареху больше всего. Что угодно было лучше Подземелья — он готов был нырнуть с головой в Линию Богов, прежде чем снова спуститься в эти забытые глубины, — но не недавние переживания наложили отпечаток на его мнение. В поезде они ехали вполне прилично, а на спинах боко на Нове ему доводилось путешествовать и по небу, и по земле. Но это, это, было нечто совершенно иное.

Корабль был поднят с помощью магии и механики. Гигантский воздушный шар, наполненный и закрепленный в верхней части дирижабля, обеспечивал большую часть подъема. Остальное было видно по слабому магическому следу, который расходился веером от пропеллеров на каждом из крыльев с золотыми наконечниками. Передняя часть дирижабля была заострена и вытянута вверх, как клюв водоплавающей птицы, питающейся рыбой. Но задняя часть была открыта. Многоярусные смотровые палубы соединялись со столовой, игровым салоном, а в конце — с резиденциями, которые полностью заполняли верхнюю палубу.

Все было отделано бледными породами дерева и железом, дополненными темными и светлыми камнями, например мрамором. Это было так же красиво, как и удобно, и ближе всего к дому, как он чувствовал все это время. И это было неудивительно, ведь Драконы, похоже, были постоянными завсегдатаями воздушных кораблей. Фентри считала некоторые эстетические элементы восхитительными чудесами — например, перила, похожие на вьющуюся виноградную лозу, или волнообразные украшения вокруг окон каюты, — но для Дракона они были не более чем отсылками к эстетике, которая окружала их на Нове.

Даже сейчас, когда он смотрел на нижние обзорные балконы, в том, как была уложена плитка и слегка смещены дуги, можно было увидеть вдохновение какого-нибудь драконьего дизайнера. Опираясь локтями на деревянные перила, Кварех наблюдал за тем, как слабые магические следы закручиваются на ветру и исчезают. Это было так удивительно, когда он впервые увидел, как магия проявляется в физическом мире. Теперь же это было обычным делом, настолько, что он даже не задумывался об этом. А если и задумывался, то это было связано с Всадниками Ивеун Доно и их планерами. Это было нечто, вызывающее печаль, а не удивление. Еще одна вещь, которую Король-Дракон отнял у всех нас.

— Что же там такого интересного? — Арианна облокотилась локтями рядом с ним. Целый день она носила подобающую одежду. Плащ Белого Призрака был надежно спрятан и забыт.

Теперь на ней был плащ в военном стиле: замысловатая тесьма, оплетшая грудь, завязанная узлом по обеим сторонам и перекинутая через застежки посередине. Рисунок повторялся на рукавах и воротнике. Ему особенно понравилось, что дизайнер решил добавить такое же украшение на спине, хотя он ничего не сказал об этом.

Ему не хотелось признаваться в том, что он изучал фасон ее брюк или блеск ее туфель. Он никогда бы не признался, что восхищался тем, с какой элегантностью она завязывает галстук, чтобы подчеркнуть свою булавку с заклепками. И он даже не стал долго размышлять о том, насколько ему было заметно, что петли на ее жакете подчеркивают фиолетовый цвет ее глаз.

— Ничего. — Он ответил на ее вопрос прежде, чем она замолчала и перевела взгляд на него. — И в этом факте есть что-то блаженное. — Приятно было не беспокоиться ни о Всадниках, ни об Убогих, ни о чем-либо другом, что было в Луме.

— Я рада, что ты находишь это блаженным. — Ее тон стал горьким в одно мгновение, когда ее первоначальный вопрос казался таким легким и безобидным.

— Что я сделал, чтобы расстроить тебя на этот раз? — спросил он со вздохом. Она посмотрела на него. Чем больше он вел себя так, будто ему безразлично ее настроение, тем больше она волновалась. Кварех с чувством вины наслаждался этим.

— Ты знаешь, почему там ничего нет? — Ее голос снова стал мягким. Это был странный контраст, с которым Ари легко справлялась как женщина, способная носить мужскую одежду и выглядеть при этом удивительно женственно.

— Потому что мы летим?

Она посмотрела на него так, словно он только что сделал самое идиотское заявление, которое она когда-либо слышала.

— Я имею в виду, почему под нами нет ничего на земле. Ни огней, ни портов, тьма сверху и тьма снизу.

— Мы же за Тер.0, не так ли? — Это его озарило.

Она кивнула, снова обратив свое внимание на темноту — как внутри, так и снаружи.

— Ты ведь родилась в Тер.0, не так ли? — Если она помнила времена гильдий до появления Драконов, то родилась еще до того, как Лум узнал, что такое семья. В те примитивные времена, когда они собирали мужчин и женщин, достигших брачного возраста, чтобы размножаться на острове Тер.0 — месте, не принадлежащем ни одной из гильдий и всем гильдиям.

— И первые десять лет я провела, обучаясь там, — охотно пояснила она.

— А потом, после обучения, ты была посвящена в Клепальщики? — мягко поинтересовался он. Это была самая личная информация, которую она когда-либо раскрывала, и он не хотел сказать или сделать что-то, что могло бы положить этому конец.

— Формирующее образование. — повторила она с ухмылкой. На первый взгляд она была жеманной и высокомерной, но в то же время в ней чувствовалась та самая скрытая нотка, которая тянула ее за плечи. — О-хо, ты читал об истории Лума.

— Да. — Кварех придвинулся к ней поближе, не давая разговору завязаться и не говоря достаточно громко, чтобы его могли услышать остальные люди, толпившиеся на палубе. — По крайней мере, то, что об этом написано на Нове.

— А я уверена, что это в основном клевета и пропаганда.

Он не стал спорить.

— А другая треть — просто не верит, как я понял.

— Правда? — Арианна повернулась, чтобы посмотреть на него. Чтобы избежать вопросов, она снова нарисовала на лице жирной ручкой символ Клепальщиков. Кварех обнаружил, что знак не сочетается с изгибом ее челюсти и разрезом щеки. Он подавил желание взять ее лицо в свои ладони и стереть его большим пальцем. — Что еще тебе рассказывали о Луме?

— Что его жители слабы, — легко ответил он. — Всю мою жизнь мне говорили, что Фентри — жалкие существа. Что они просто бродят по бесплодному миру, едва выживают, пытаясь установить порядок, который не могут поддерживать — отсюда и отсутствие короля или верховного правителя, — и что Драконы — их спасители.

Она забавно фыркнула.

— Драконы не сделали для Лума ничего, кроме того, что нарушили систему, к которой им не следовало прикасаться, потому что они ее не понимали.

— Поможешь мне понять ее? — Он хотел знать больше. Кварех мысленно утверждал, что это результат времени, проведенного на Луме, и это, безусловно, было частью проблемы. Но он хотел знать о ней. Что превратило Арианну в ту женщину, которой она стала. Женщину, которая превосходила и Дракона, и Фентри, и Химеру.

Она ничего не говорила — едва двигалась, едва дышала. Ее молчание заставляло его еще больше следить за каждым ее действием. Он ждал, когда то, что зарождалось в глубине ее сознания, выплеснется наружу.

— Что ты будешь делать, Кварех, после того как доберешься до Гильдии Алхимиков и передашь то, что так старательно доставлял? — Арианна смотрела на него, прижав пальцы его ног к полу тяжестью своего допроса. Мысленно она вытягивала из него честность, как влагу из прохладного камня в жаркий день.

— Я не знаю, — признался он. — Возможно, я вернусь на Нову, чтобы помочь сестре. Думаю, она лгала мне, придумывая какую-то историю о том, где я нахожусь, чтобы предотвратить мой арест.

— А как ты тогда называешь Королевских Всадников?

— Считай их скорее убийцами, чем рыцарями, пока они здесь. — Он пожал плечами. — Я не должен быть на Луме, так что технически они на меня не охотятся. То, что я здесь, — это все одна большая серая зона.

Она хмыкнула.

— Не уверена, что ты хотел сказать это как каламбур, но это было довольно забавно.

Ее шутка настолько отличалась от ее обычной серьезности, что Кварех пришлось долго размышлять над ней, прежде чем он понял, что она была искренней. Арианна нашла юмор в его словах. Она не только не стала сразу же предполагать худший из возможных последствий его слов, но и нашла в них юмор. Это было далеко от той женщины, которая держала клинок у его языка, угрожая отрезать его, если он ее побеспокоит.

— Я и не думал. — Он облегченно рассмеялся. — Но, оглядываясь назад, это кажется забавным.

— Похоже, ты близок с сестрой, — подумала Арианна после долгого раздумья. — Я не удивлена, что у тебя с ней есть шепотная связь.

Он чуть было не спросил, откуда она знает об этой связи. Но для человека, который, казалось, никогда ничего не упускает, было просто понять, как Арианна пришла к такому выводу. Он уже не раз с нежностью упоминал Петру и говорил Ари, что в его ушах есть магия. Она видела, как он рассказывал об этом.

— Логично, что ты захочешь вернуться к ней, — прошептала Ари так слабо, что он чуть было не подумал, что ветер его разыгрывает. Но его слух был слишком хорош для этого. Он точно знал, что она сказала, и по учащенному сердцебиению тоже понял это.

— Я могу остаться. — Это были единственные слова, которые он мог произнести, чтобы хоть ненадолго отвлечься от давления, нараставшего в груди.

— Что? — Она выпрямилась, ее руки соскользнули с перил. Повернувшись к нему лицом, Арианна положила на него одну руку.

От ее взгляда ему стало еще хуже. Понимала ли она, что ее глаза умоляюще смотрят на него? Замечала ли она мягкость в наклоне плеч или то, как ее рука приблизилась к его руке на перилах? Кварех инстинктивно ответил ей тем же, его тело развернулось, чтобы встретить ее, чтобы встретиться с ней лицом к лицу, как это было много раз.

— На некоторое время, я уверен, я мог бы остаться или уйти и быстро вернуться. — Его слова не имели смысла. Его мысли не имели смысла. Ничто в их отношениях не имело смысла, и все же… он процветал благодаря ей. Ее кровь, то, как она давила на окружающих, ее острый ум и еще более острые клинки.

— Зачем ты это делаешь? — Страх пронизывал ее взгляд. Она нервничала, ожидая его ответа, и это еще больше подчеркивало, что она осознает происходящее — то, что происходило, — в то же время, что и он.

Эта женщина стала для него чем-то большим. Он еще не знал, чем именно. Но он хотел это выяснить.

— Потому что у меня есть работа с повстанцами из Гильдии Алхимиков. Я могу им помочь, — в основном солгал он. Она нахмурилась: она тоже это знала. Но прежде чем она успела на него надавить, он изменил направление ветра, дувшего между ними. — Что ты будешь делать после того, как получишь свое благословение? Что ты вообще хочешь?

Арианна боролась с его словами. Она боролась до такой степени, что боль от битвы отразилась на ее лице. Почему она так упорно боролась с ним?

— Всю свою жизнь, ну, почти… я хотела смерти Короля Драконов, — вздохнула Арианна. — Но я знаю, что твое благодеяние не будет достаточно сильным для этого. Я знаю, что просьба об этом ничего не решит. Свергнув одного тирана, мы лишь освободим место для другого. Поэтому, если уж быть эгоисткой, я бы попросила о чем-то простом: о смерти Дракона.

— Кого?

Она покачала головой.

— Тогда почему? — Он не хотел отпускать связь, которую они обнаружили между собой. Не сейчас, когда он наконец увидел истинные цвета серой женщины, которая его очаровала.

— Потому что Дракон предал нас всех. Он виновен в гибели последнего восстания. Смерть моего мастера, моих друзей и женщины, которую я любила.

Женщины, которую она любила. Он знал, что Фентри не разделяет представления Драконов о семье. Он знал, что до прихода к власти Короля Драконов и реорганизации гильдий и общества у них было структурированное размножение. Он знал, что, несмотря на то что они не могут размножаться, а значит, их союз не может иметь истинного смысла, Фентри вступают в однополые браки, если им это выгодно.

Он знал это. Но теперь это стояло перед ним, и он вдруг должен был высказать свое мнение по этому поводу. И единственной эмоцией, которую он обнаружил, было разочарование. Сердечное разочарование.

Он внутренне выругался про себя. Даже если бы она была хоть чуточку мила с ним, что, по его мнению, может получиться из отношений с Фентри — Химерой? В этом не было почти никакого смысла.

— Я рассказала тебе о своем сердце. — Арианна прислонилась к перилам, сложив руки на груди, словно оберегая оставшиеся подробности, которыми она не поделилась. — Расскажи мне о своем. Почему ты так стремишься добраться до Алхимиков?

Кварех тихо вздохнул: другие дела все еще омрачали его мысли. Не мешало бы поделиться с ней схемами. Возможно, она догадается, что это такое, но в данный момент это лишь подтвердит его искренность в отношении ее дела.

Расстегнув фолиант на бедре, Кварех отодвинул верхний клапан и выбрал одну из небольших схем. Он не знал, что там было изображено, скорее всего, какая-то внутренняя работа. Он передал ей, и она мгновенно замерла, взяв его.

— Это схемы для Философской Шкатулки. С помощью нее…

— Где ты ее взял? — произнесла она, замолчав. Арианна сосредоточенно смотрела на бумагу в своих руках. Ее пальцы напряглись, сминая края. — Где ты ее взял?

— Мне сказали, что…

— Тебе сказали? — Ее челюсть выдвинулась вперед, а глаза поднялись и внимательно изучили его. Он практически слышал, как она скрипит зубами. — Что сказали? Кто сказал?

— Мне сказали, что это то, над чем работало восстание после Годовой Войны. Что Король-Дракон помешал создать идеальную армию Химер. Мы знали, что если она будет у меня, я смогу заслужить доверие повстанцев и мы сможем продолжить работу.

— Ты мог бы заслужить их доверие, — повторила она насмешливо. — Нет, теперь я понимаю, что это на самом деле. — Арианна скомкала бумагу в кулаке.

— Ты не можешь так поступить!

Она ткнула его пальцем в грудь.

— Я никогда не возьму тебя к Алхимикам. Я никогда не позволю тебе приблизиться. Если ты сойдешь с этого корабля и хотя бы подумаешь о том, чтобы отправиться в Гильдию, я прирежу тебя на месте. Ползи обратно в Нову, драконья мразь.

Арианна пронеслась мимо него, не выпуская из рук бумаги.

Квареху пришлось ловить равновесие, когда ее плечо задело его. Ему оставалось только гадать, что он натворил, как его ветвь мира превратилась в первый выстрел в новой войне между ними. Он повернулся, чтобы позвать ее, и, словно почувствовав его намерение, она крутанулась на месте.

— И не вздумай больше приближаться к Флору или ко мне, — прорычала она и направилась к каютам.

Остальные посетители корабля перешептывались между собой, хихикая так, словно только что стали свидетелями скандальной ссоры любовников. Кварех не знал, что они видели. Потому что это была не та Арианна, которую он знал. На каждом шагу казалось, что эта женщина — кто-то другой. Каждая крупица ясности, которую он обретал в ее истинной природе, лишь еще больше запутывала его.

31. Флоренс

Ари захлопнула за собой дверь с такой силой, что стол, привинченный к стене рядом с ней, пошатнулся, и с его поверхности покатился небольшой инструмент. И Арианна, и Флоренс не обратили внимания на неуместную отвертку. Ари не обращала внимания ни на что, кроме бумаги, которую она с криком бросила на стол. Она принялась расхаживать по узкой пещере, быстро прокладывая ногами колеи в плюшевом ковре.

— Что происходит? — спросила Флоренс, когда стало ясно, что женщина не намерена делать или говорить что-то большее, чем лихорадочное бормотание.

— Я так и знала. Я должна была догадаться с самого начала, — прорычала Ари. — Он никогда не был нашим другом, Флор. Он Дракон и по-своему человек Короля. Он работает на самого Короля.

— Что? — Машина в голове Ари переключилась на три передачи, и Флоренс не могла понять, как она оказалась на одном месте.

— Все это время он работал на Короля. Это была уловка, чтобы заставить нас доверять ему. Как и в прошлый раз. Он пришел и убедил нас, что ему можно доверять, не обращая внимания на то, каковы его истинные мотивы.

— Ари, прекрати. — Флоренс схватила подругу за оба плеча, которые слегка подрагивали под ее пальцами — такого чувства Флоренс еще никогда не испытывала от Ари. Страх и ярость смешались в ней и заструились по венам.

Она сохраняла спокойствие. Не будет ничего хорошего, если Флоренс слепо согласится с тем, что утверждала Ари. Одна из них должна была не терять голову и разобраться во всем логически. Флоренс крепче сжала руку.

— Арианна, сделай глубокий вдох и возьми себя в руки.

— Флор, ты не представляешь… Ты столько крови пролила ради него, ты поставила себя в положение, когда тебя вынудили стать Химерой… — Это слово все еще вызывало на лице Арианны гримасу стыда. — А он все это время играл с тобой.

— Я тебе не верю, — заявила Флоренс. От долгого стояния в голове у нее все путалось. Теперь она практически все время была прикована к постели из-за влияния крови Дракона, не будучи полноценной Химерой. Флоренс хватило одного дня на дирижабле, чтобы понять, что Арианна приняла правильное решение, пойдя на риск, по крайней мере, в отношении своего собственного благополучия. В путешествии по Тер.0 она бы не справилась.

— Ты даже не представляешь, что он сделал. Что он намерен сделать.

— Тогда расскажи мне. — Флоренс наконец села. Ее руки опустились с плеч Ари и вцепились в пальцы женщины. Она притянула Ари к себе. Арианна неохотно подчинилась и упала на узкую кровать, которую они делили во время путешествия. — Что случилось, что ты в таком состоянии? За ужином вы с ним были в полном порядке.

Даже лучше, чем просто в порядке. Это происходило медленно, но за те недели, что они провели вместе, Арианна и Дракон, похоже, обрели некий взаимный мир. После плавучей тюрьмы и Подземелья этот мир перерос в признательность. Флоренс все это время наблюдала за его ростом: два человека, решившие возненавидеть друг друга, осознали, насколько сильно они могут дополнять друг друга.

Флоренс знала, почему ей нравится Кварех: он напоминал ей Ари. Конечно, они не были похожи друг на друга. Но они оба были целеустремленными, оба были полны решимости; они оба стремились к чему-то, что только они могли увидеть на далеком берегу. Она подозревала, что Ари видела в этом мужчине то же самое, что и она, что он вызывал в ней воспоминания. Но сейчас эти воспоминания, похоже, были полны боли.

— Он хочет, чтобы Лум навсегда остался под властью Короля Драконов. Он хочет, чтобы мы вечно находились под властью Дракона, — безрезультатно повторила Арианна свои прежние слова.

— Если ты хочешь, чтобы я тебе поверила, Ари, тебе придется предоставить мне более веские доказательства, — мягко подбодрила Флоренс.

— Моего слова недостаточно?

Флоренс ободряюще улыбнулась и покачала головой.

— Боюсь, не в этот раз. Я знаю Квареха. У меня уже сложились свои мысли и мнения о нем. Это не история о давно минувших временах, которую ты пересказываешь мне, а я принимаю за чистую монету. Это ситуация, в которой у меня есть свои собственные эмпирические доказательства, подтверждающие то, что я считаю правдой. Если хочешь, чтобы я изменила свое мнение, ты должна представить новые доказательства.

Арианна долго смотрела на нее. Что-то в словах Флоренс пробилось сквозь бездумное обострение и обиду. Ари покачала головой и горько рассмеялась.

— С каких это пор ты стала ученым?

— У меня хороший учитель, — легко ответила она, толкнув Ари плечом. — А теперь расскажи мне, что случилось.

Женщина тяжело вздохнула, проведя руками по волосам цвета хлопка. Нерешительность не очень подходила Арианне, и она боролась с каждой секундой, проведенной в раздумьях над просьбой Флоренс. Но наконец Ари встала и подошла к листку бумаги, который она с такой страстью отбросила ранее.

При одном только взгляде на него лицо Ари снова нахмурилось. Флоренс пришлось еще раз пережить поток эмоций, который прорвался через Ари и обрушился на ее плечи.

— Это. Это то, что он так старался передать.

Флоренс внимательно изучила бумагу, наклонившись вперед, чтобы лучше рассмотреть. Часть рисунка была выполнена карандашом, и он был размазан в результате действий Ари. Однако более темные линии, нарисованные чернилами, сохранились. Похоже на какой-то насосный механизм? Или, может быть, двигатель? Это не было чем-то, предназначенным для взрыва, в этом она могла быть уверена.

— Что это? — Она не понимала, чем так расстроил Ари этот крошечный набросок Клепальщика — даже если Ари, как Клепальщик, могла расшифровать его замысел. В своем нынешнем виде он был практически бесполезен. Она знала, что схемы требуют десятков рисунков, часто одного и того же, чтобы сборка и создание были понятны.

— Это эскиз части Философской Шкатулки.

— Что? — Флоренс слышала о существовании такой вещи только в теории.

Это считалось умным упражнением для адептов всех возрастов. А что, если бы можно было создать идеальную Химеру? Тот, кто мог бы обладать всеми силами Дракона и не быть покинутой от напряжения магии на своем теле? Как бы это изменило Лум? Как бы все изменилось?

Большинство знало ответ: Все изменится. Имея доступ к такому количеству магии на Луме, они могли бы создавать более крупные и сложные машины, не нуждаясь в запасных механиках для их работы. Они могли бы успешно подниматься на своих планерах так высоко, на уровень Новы, не теряя управления. Им требовалось бы меньше еды, и Харвестеры могли бы тратить больше сил на глубокую добычу редких минералов. И у них появился бы шанс сразиться с Драконами.

Философская Шкатулка изменит все, и именно поэтому никто не верил, что она может стать реальностью.

— Это должна быть Философская Шкатулка, — снова настаивала Ари. — Ты можешь увидеть это по корпусу, по тому, как он открывается и закрывается вместо сердечных клапанов, вот здесь, прямо здесь.

— Вместо сердечных клапанов? — повторила Флоренс, придя в замешательство. Она всегда представляла себе Философскую Шкатулку как некое приспособление для создания Химер, вроде золотого гроба.

— Да, это очевидно по напряжению пружин и по тому, как она нарисована, — у нее круговая пробка.

Флоренс пришлось поверить ей на слово.

— Допустим, на минуту я тебе поверила. — Ари выглядела мгновенно обиженной, что она подразумевает что-то другое. Флоренс решительно продолжила. — Что это часть схемы настоящей Философской Шкатулки. Зачем Квареху привозить ее в Лум, в сопротивление? Разве это не похоже на то, что он пытается нам помочь?

Арианна не прогадала.

— Он делает это, чтобы заслужить их доверие. Он хочет, чтобы они думали, что могут ему доверять.

— А что, если он хочет, чтобы они так думали, потому что на самом деле могут? — Флоренс покачала головой. — Если бы он просто хотел убедить их в своей вере, разве он не мог бы принести что-нибудь и сказать, что это часть незаконченной Философской Шкатулки? К тому времени, когда они закончат расследование, он мог бы получить то, что хотел.

— Будет реалистичнее, если он принесет им настоящую вещь. — Ари со вздохом положила бумагу обратно на стол.

— Ты сама себе не веришь… — Она встала и сделала шаг к учительнице. Флоренс обхватила ее за талию и прижалась щекой к спине Ари. — Ты хочешь, ты пытаешься, но ты не веришь в свои слова.

— Верю.

— Не веришь.

— Как ты можешь говорить это с такой уверенностью? — ворчала Арианна.

Флоренс тихонько рассмеялась. Ее учительница, дерзкая и красивая.

— Скажи мне вот что: у Квареха все еще целы голова и сердце?

— Да. — Хотя по тону Ари было понятно, что она может пожалеть об этом. Ошибка, которую она, возможно, будет склонна исправить рано или поздно.

— С каких это пор ты щадишь жизнь Дракона, если считаешь его виновным в преступлениях против Лума? Или даже в искренней возможности совершить преступление против Лума? — Флоренс выждала долгую секунду, давая Арианне возможность ухватиться за соломинку в поисках ответа, которого, как она знала, у нее не было. — Верно, не щадишь. Значит, где-то в глубине души ты должна сомневаться в этом. Ты должна задаваться вопросом, правда ли то, что он говорит. Его поступки, должно быть, достаточно ясно отзываются в твоем сердце, чтобы ты поняла, что он не такое зло, каким ты его рисуешь.

— Ты не знаешь его, — прошептала Арианна.

— После всего, что мы пережили? Думаю, у меня есть неплохие мысли. И я думаю, что у тебя тоже. — Флоренс обогнула Арианну, прислонившись к маленькому столику для поддержки. Старшая женщина устало посмотрела на нее. — Ари, я не знаю, с какими демонами ты сталкиваешься. Я знаю, что они есть, но я обещала тебе, что никогда не буду спрашивать. Не позволяй теням прошлого заглушить возможность светлого будущего.

Казалось, она собирается торжествовать. Лицо Арианны расслабилось, но глаза пожилой женщины закрылись, и она сделала глубокий вдох через нос, как бы подстраховываясь.

Арианна открыла рот, чтобы заговорить, но тут дирижабль резко дернулся. Флоренс споткнулась, потеряв равновесие и будучи слишком безнадежно слабой, чтобы поправить себя. Арианна подхватила ее и поддержала, когда снаружи раздался первобытный крик. Они услышали этот звук одновременно, и он смыл серый цвет с их лиц — волшебная молния планера Всадника Дракона.

— Чертовы шестеренки! — Арианна срывала с себя одежду, разбрасывая ее по комнате в поисках сбруи и плаща. — Они не должны были знать, куда мы направляемся. Теперь ты понимаешь, Флор? Он лжет! Он в сговоре с ними.

— Тогда почему они охотятся за ним?

— Это все уловка!

Корабль снова тряхнуло. Флоренс схватилась за стол, чтобы поддержать себя.

— Это довольно смертельная уловка.

— Оставайся здесь. — Ари затянула ремни, нащупала кинжалы, пропустила леску через лебедочный ящик. — Оставайся пока здесь и не появляйся там, где я не смогу тебя найти. У меня такое чувство, что нам нужно будет сойти, прежде чем мы достигнем порта.

Флоренс кивнула, оглядывая комнату и уже составляя список того, что ей нужно собрать.

— Но найди и Квареха.

— О, я найду. — Арианна ушла с убийством в глазах.

Она тяжело вздохнула, прислонившись к столу. Если бы она могла прожить всю свою жизнь, ни разу не встретив ни одного Королевского Всадника, это было бы идеально. Флоренс откинулась на спинку кресла, на мгновение задумавшись, как ей это сделать. Ее рука легла на бумагу, и Флоренс со вздохом подняла ее для проверки.

Такая крошечная вещь вызвала столько драмы в том, что шло так гладко.

Она заметила небольшой участок, который пальцы Арианны закрыли, когда она впервые показала Флоренс страницу. Ее взгляд пробежал по ней раз, два, три раза. На бумаге было нацарапано несколько пометок, оторванных в углу, где рисунок был вырван из более крупной схемы.

Флоренс даже не стала читать, что там написано. Она была слишком увлечена тем, как изогнута буква «h» в шрифте, весом «a», общим наклоном и четкостью букв. Почерк был безошибочным.

Это давало ответ на вопрос, почему Арианна была так расстроена, откуда ей было известно столько о бумаге — по крайней мере, настолько, что Флоренс теперь могла делать обоснованные предположения. Но это лишь породило более глубокие вопросы. Вопросы, которые она поклялась никогда не задавать. Вопросы об истории Арианны.

Почему на схеме, которую, по ее словам, Кварех приобрел со злым умыслом, стоял почерк этой женщины? Почему ее почерк был на всем, что хоть немного напоминало Философскую Шкатулку?

32. Леона

Они пересекали Лум уже несколько недель. По всем меркам Леона должна была выдохнуться. Но как только дирижабль появился в беззвездном небе, словно сияющий маяк, возвещающий о ее триумфе, под крыльями ее планера не осталось ничего, кроме силы. Им некуда было бежать. Ни моря, чтобы скрыть их запах, ни Подземелья, куда они могли бы заползти, как крысы.

Она ожидала встретить их в Киле. Леона ожидала, что, несмотря на всю точность и осторожность Призрака в их путешествиях, они придумают какой-нибудь другой способ преодолеть последнее расстояние до Гильдии Алхимиков. Такой, чтобы их запах не витал в воздухе во всех направлениях.

Она не исключала возможности, что это какая-то ловушка или нападение. В конце концов, Призрак могла обернуть любую ситуацию себе на пользу. Если уж она смогла превратить побег из тюрьмы в победу над тремя Королевскими Всадниками, то уж дирижабль-то она точно сможет превратить в плавучую крепость.

Так что Леона не собиралась рисковать. Ей не хотелось быть элегантной или тактичной в своем подходе. Она не собиралась воображать себя выше Призрака. Она собиралась сражаться самыми подлыми способами, какие только знала. И она собиралась наконец-то принести победу Ивеуну Доно.

На спине у нее висело большое оружие. Оно было громоздким и неудобным на ощупь, но Револьверы заверили ее, что оно способно на такой взрыв, какого не было ни у кого. Леона стабилизировала планер и встала на ноги. Она посмотрела на Камилу, которая сделала то же самое без лишних слов.

— Давай подрежем ему крылья. — Леона потянулась за оружием.

— Леона'Кин, на этом корабле есть члены Дома Рок. — Леона тоже почувствовала их запах. Их было немного, но несколько, смешанных с приторным запахом Фентри и дымкой других Драконов.

— Никаких полумер, Камила. — Она провела своим оружием по крылу. — Если они достаточно сильны, то выживут.

Это было не слишком большим ожиданием. Драконы были сильными, а Дом Рок был самым сильным из всех. Если кто-то из них появится, Леона лично проводит их по всем делам, которые у них были на Луме.

Камила сделала то же самое со своим оружием. Леоне пришлось сдержать смех при виде этого зрелища. Ее спутница выглядела нелепо с оружием в руках. Впрочем, то же самое можно было сказать и о ней. Это Сибил и ее стая бегали с оружием. Леона и ее аколиты³⁵ всегда предпочитали традиционные средства уничтожения Драконов — когти.

Тем не менее, когда она была на Луме, то сражалась так же, как и Фентри, если это служило ее интересам. Мыслить так было очень по-Сински. Но чтобы убить Сина, признала она, нужно думать как Син. Как бы страшно это ни было.

Леона выровняла оружие и взялась за спусковой крючок. Рево дали им только по одной канистре, уверяя, что больше им не понадобится. Когда же Леона начала отнекиваться, деликатно и не очень, они все равно не дали больше канистр, заявив, что необходимых химикатов и порошков просто нет в наличии.

Леона вложила свою магию в длинный пистолет. В ту же секунду на рукоятке и стволе загорелись руны. Как только руны активировались, ей ничего не оставалось, как продолжать подпитывать их. Они жадно высасывали из нее магию, просачиваясь через обе руки. Руны светились в темноте так ярко, что вырисовывали свои очертания лучами света в туманном ночном воздухе вокруг нее. Последняя руна на стволе заискрилась, присоединившись к остальным.

Не теряя времени, Леона нажала на курок.

Магический разряд устремился вперед по прямой и с небольшим отрывом промахнулся мимо крыла. Леона вскрикнула от досады. Она была уверена, что это сердце ее сестры, затаившееся где-то в глубинах ее магии, адски гогочет, ругая ее за все те случаи, когда она пропускала тренировки по стрельбе.

Магический луч продолжал двигаться вперед, ударяя в землю далеко внизу. В результате обратной цепной реакции луч взорвался, расходясь во все стороны. Край магического луча задел крыло, в которое она целилась, но которое уже ушло далеко вперед, и при соприкосновении с ним разрушил его край. По крайней мере, она уничтожила часть золота, помогавшего поддерживать дирижабль на крыше.

Леона отбросила оружие и с тяжелым вздохом взялась за рычаги своего летательного аппарата. Рево не лгали ей. Несмотря на всю ее хвастливость и высокомерие, ей стоило больших усилий сделать такой выстрел. Синяки усеяли ее кожу в местах разрыва кровеносных сосудов. Она сосредоточилась на том, чтобы удержать планер в воздухе, позволяя своей магии медленно восполняться за счет усталости.

Ее внимание отвлек другой выстрел, раздавшийся над дирижаблем. Магия Камилы горела немного другим цветом, чем у Леоны, но она была такой же мощной. Еще лучше, что она попала в цель. Леона застонала от кровожадной радости, увидев, как луч магии прорезал крыло дирижабля.

Магия сверкала на его поверхности, жаждая пропитания. Она поглотила крыло целиком и бок дирижабля, когда луч расширился. Еще лучше то, что ударная волна задела хрупкий воздушный шар, удерживающий корабль на крыше. Он с мощным хрипом выпустил воздух, и корабль покачнулся в воздухе, раскачиваясь и стремительно падая вниз с одним крылом, поддерживающим его полет.

Леона посмотрела на торжествующую улыбку Камилы и закатила глаза.

— Только не начинай хвастаться.

— Единственное, на что Сибил была способна! — воскликнула Камила.

— Ты тренировалась в стрельбе с Сибил?

— Кто-то под твоим началом должен был немного разбираться в оружии Лума. Я подумала, что со временем это окупится. — Камила подмигнула.

Так и вышло. Леона поклялась, что, когда они вернутся в Нову, она увидит, как Камила получит от Доно достойное вознаграждение. Как будет выглядеть вознаграждение, она придумает позже. Пока же она сосредоточилась на том, что поможет ей вернуться в Нову: на убийстве Квареха.

Мужчины и женщины бегали вокруг дирижабля, кричали и вопили. Всего один маленький поступок — и их мирная ночь превратилась в восхитительное безумие. Леона обогнула дирижабль, наблюдая, как они в смятении бегут к задним балконам. Она мельком увидела переполненные коридоры и полный хаос внутри.

Но ни Квареха, ни Призрака она не увидела.

Она оставалась на своем планере, пока не получила визуальное подтверждение их присутствия. А если понадобится, она вручную подберет их из обломков дирижабля. На самом нижнем балконе в задней части корабля начала собираться толпа. Они спотыкались и оступались на кренах дирижабля, который продолжал падать в небо. Маленькие планеры судорожно загружались. Драконы выходили вперед, чтобы управлять каждым из них, — их магия могла обеспечить устойчивый подъем или полет лучше, чем магия Химеры.

При виде этого Леона сделала непроизвольное рвотное движение. Драконы помогают Фентри. Это было отвратительно. Конечно, она хотела, чтобы ее сородичи были на борту этих крошечных флайеров. Но Фентри? Пусть они все умрут, их и так было слишком много.

И все же она попятилась. Она ждала. Она не собиралась спешить. Пусть ее план развернется, как знамя победы, на ветрах, которые она призвала под свои крылья.

Леона делала еще одну петлю по направлению к передней части воздушного корабля, когда почувствовала характерный щелчок магии в своем сознании. Время вернулось в нормальное русло — всего лишь секунда неподвижности. Фентри двигались как обычно, совершенно не понимая, что произошло. Драконы же смотрели друг на друга с недоумением.

Она лихорадочно искала на палубе источник остановки времени. Ее внимание привлекла суматоха: мужчины и женщины в панике кричали на группу из трех человек, которые протиснулись на крошечный аварийный планер. Молодая Фентри — Флоренс — крикнула своей хозяйке, которая отгораживалась от других, не давая им попасть на аварийный планер. Сзади сидел Кварех, выглядевший полным идиотом за сравнительно простыми ручками.

Этого она и ждала. Леона с размаху приземлилась на головы Фентри, разбив их в кровавое месиво на палубе. Остальные Фены в панике разбежались и набросились на палубу со всех сторон. Запустились новые спасательные платформы. Девушка Призрак втащила еще несколько человек на платформу, где стояли они с Кварехом.

Леона бросилась вперед.

— Кварех, уходи! — закричала Призрак.

— Ари! — крикнула Флоренс.

— Уходи, уходи, если все, что ты мне говорил, было правдой. — В голосе Призрака прозвучала горькая боль, которой раньше не было.

— Я тебя никуда не отпущу! — Леона сделала выпад.

Призрак крутанулась и встретила ее когтями. Леона обнажила зубы, и женщина сделала то же самое. Она была поистине отвратительна: ровные зубы и серая кожа контрастировали с яркими глазами Дракона. Но двигалась она со скоростью Дракона, отвечала с силой Дракона, и ни в чем не сомневалась.

Маленький планер, на котором летели Кварех и девушка Призрак, снизился. Леона повернула голову к небу. Она не видела Камилу, но верила, что другой Всадник откликнется.

— Камила! На Квареха!

— О, у нее не выйдет, — торжествующе объявила Призрак. — Канистры, способные одним выстрелом уничтожить Драконов, — редкость. Я придержала одну… Но я надеялась на тебя.