Адвокат вольного города 4

Глава 19

Когда я поехал домой, предварительно по традиции сначала завёз в общину Джо, попрощался, было-то уже достаточно поздно.

Припарковался, затем осмотрелся при помощи магического чутья. И тут мне очень не понравилось то, что я вижу. Вернее сказать, не вижу. Я не видел на месте уже привычную китайскую засаду. Не было как машины, так и не было самих товарищей китайцев. Исчезло моё круглосуточное охранение.

Достал мобилет. Набрал номер, не переставая смотреть на происходящее на улице. Вроде ни души. Что и говорить, улочка у нас очень тихая.

— Позовите к аппарату, пожалуйста, господина Танлу-Же.

— Кыто эта? — отозвалась трубка с характерным акцентом. Как обычно, это был аппарат той китайской кафешки, где он обретался.

— Аркадий.

— Оу. Ждите, дорогой господин Аркад Ий.

…

— Да? — встревожено спросил голос Триад. Он отдавал себе отчёт, что я просто так не звоню, тем более поздним вечером.

— Дорогой друг, я приехал домой, а поста у моего…

— Мы тут понемногу учимся осторожному языку, как ты предложил.

— Ну да. Так вот, приехал я домой, а у меня обычно недалеко от дома машинка стоит, а в ней… цветочники, ну, которые цветы сажают.

— И следят, чтобы конкурирующая фирма цветы не сажала? — он подхватил мою, пусть и не самую логичную метафору.

— Ага, особенно на моём газоне. Так вот, их нет. Ни машины, ни… бригады рабочих. Это нормальная ситуация и всё под контролем или так не должно быть?

— Не должно, — хмуро ответил он и пробормотал несколько резких фраз кому-то в стороне от аппарата. — Я Вас прошу ехать к нам. У нас более безопасно, особенно в плане цветоводства.

— Вообще-то я хотел… — в мои планы на сегодня входила ветчина с капустой, завершение работы по фундаменту, в том числе выравнивание его по горизонту, инструменты закинуть туда опять-таки. Но, учитывая, что о своих строительных потугах я не рассказывал ровно никому, то не стал развивать мысль. — Еду к вам.

— Домой лучше не заходите. А то помните, были уже прецеденты. Мы Вас ждём. Сейчас же пошлём другую… другую бригаду цветочников. И бросьте Вы привычку заранее подвозить Джо и ездить одному.

— Короче, я к вам.

Скомкано сбросив разговор, я повернулся и взял большой мешок с инструментов (обрез был тоже там), и активировал Шило.

Артефакт дисциплинированно перекинул меня на Изнанку. Не знаю, чего я там хотел найти. В сущности, та же пещера, свежо и вода холодная в озерце. Без меня тут было пусто.

Я поставил мешок. Перенёс его только, чтобы не таскать с собой, но несколько секунд боролся с искушением остаться тут, а вернуться утром прямиком в машину.

Нет, так нельзя, Танлу-Же с ума сойдёт.

Я перенёсся обратно, ещё раз осмотрелся и поехал к китайцам.

Танлу-Же развил бурную деятельность и к моему приезду сообщил, что засады в моём доме нет (всё время забываю, что у ушлых китайцев есть ключи от моего дома). На эту ночь меня отправили, буквально под прикрытием аж шести бойцов триад, к Чену.

Это дом, вернее, дом его семьи, а ещё вернее — целый комплекс зданий на небольшой территории. Отдельно стоящие несколько жилых домиков, подсобных строений, какой-то сад, пруд, забор. Всё уютное, хотя и маленького размера. А ещё я так понял, что дела семьи сильно пошли в гору после внезапного карьерного роста их сына.

Мой помощник, с которым я в последнее время достаточно редко виделся, расстарался, его семья постелила мне чуть ли не в отцовской спальне.

— Нет! — недовольно зашипел я на него. — В твоей спальне, а сам у младших переночуй.

Мы все сидели за большим столом, и его родственники на меня непривычно откровенно для китайцев пялились, но конкретно сейчас одного осторожного и уставшего адвоката это волновало слабо.

— Но так мы покажем, что недостаточно уважаем тебя, барин.

— Тамбовский волк тебе барин. Ты старший сын у родителей?

— Да, а это тут причём?

— Это покажет, что они любят и уважают меня, как сына, это максимальное уважение. А если они будут из-за меня бомжевать во дворе, я буду себя чувствовать неловко, от этого страдать.

— Об этом я не подумал.

— Твоя спальня. И можешь мне организовать помыться, а то я… паровоз инспектировал. Вот, пропах дымом.

— Ну да, от тебя и правда пахнет. Сейчас всё будет.

Его младшая сестра, рослая по китайским меркам девушка, не скрываясь, пристально и внимательно смотрела на меня и когда я бросил на неё взгляд, заулыбалась во все свои белоснежные тридцать два. Девушка была молодой, но уже совершеннолетней. Если Чену что-то около двадцати четырех, то ей на год меньше и она явно пыталась конкурировать с братом.

Чен учтиво и кратко провел переговоры с остальной семьей и часть из них (я даже не смог посчитать, сколько их всего, в том числе какие-то дяди и добродушная бабушка и племянники) даже снялась с мест.

Одежду, то есть в первую очередь костюм, но потом всё до исподнего, у меня отнял Чен, пообещав, что её почистят и проветрят к утру. Ну, попробую ему поверить.

Мне выдали халат белого цвета, на груди которого был изображён тигр.

В итоге один из его мелких братьев через какое-то время привёл меня в крепкий сарайчик в дальней части участка и торжественно ткнул пальцем, церемонно показав на охрененных размеров бочку. Кстати, на ней тоже был изображён тигр.

Пацан тут же ушёл, а я стал разбираться со всей этой херней сам.

В помещении чисто, тепло, только ничего не понятно. На стене нарисовано развесистое дерево в ярких цветах.

В центре помещения бочка с маленькой лесенкой. Внутри бочки горячая, но вполне терпимая, то есть я не сварюсь, если залезу, вода. Но не совсем, чтобы только вода, там явно заварены травы. Так что предполагается искупаться в травяном чае.

Рядом на столике аккуратно расставлены какие-то совершенно незнакомые мне по внешнему виду керамические ёмкости с неизвестными жидкостями и средствами. Всё снабжено краткими поясняющими информативными иероглифами.

Зашибись, конечно, только я всё ещё не силён в письменном китайском (да и в устном тоже).

Я прикрыл дверь, разделся, и, поскольку толковых инструкций, что дальше делать, не нашёл, то полез в бочку. А что, довольно тепло и уютно. Грудь щекотала своими листочками и стебельками лечебная травка, ароматный пар разглаживал морщины. Может, поэтому китайцы так долго остаются молодыми?

Мобилет внезапно зазвонил, прерывая такую приятную и расслабляющую обстановку. Чертыхнувшись, полез и достал его, вытерев руку о халат.

— Аркадий, — от волнения Танлу-Же называл моё имя правильно.

— Да?

— Всех наших цветоводов внезапно арестовала полиция, сразу всех, — имея в виду пост охраны у моего дома, который исчез. — Права на какой-то там последний звонок у них нет, по этой причине они просто не смогли сообщить своим об аресте.

С другой стороны, подозрительно, у них же вроде был мобилет, неужели не смогли набрать и брякнуть пару слов на китайским?

— Значит, — задумался я, — мне надо собираться, одеваться и бежать их освобождать из цепких лап полиции?

— Что? Нет. Им сказали, якобы на них пожаловались соседи. Арестовали и их, и машину.

— Эту проблему я решу.

— Ничего не надо делать. Нет никаких соседей, у вас почти пустая улица. Это сделали… не друзья. Моих отпустят к утру, новый пост уже на месте. Мне кажется, это была проверка. Враги хотят повторить такое, убрать пост коррумпированной полицией, блокировать связь, напасть и убить тебя.

Я не стал говорить Танлу-Же, что ночью нахожусь не совсем дома. Некоторые факты лучше держать при себе. Зато, что радует, он с одной стороны делает всё, чтобы меня не пришили, а с другой — не рефлексирует, что меня могут убить. Красавчик!

— Согласен.

— Аркад Ий, — более спокойно и привычно продолжил он, — Вы сейчас отдыхайте, завтра определимся. Вас там хорошо приняли?

— Да, как старшего сына, то есть типа, если бы я был старше Чена.

— Достойно. Если что, звоните в любое время дня и ночи. Я пока постоянно нахожусь в кафе. В ближайшее время приобрету мобилет, раз уж такие дела творятся. До свидания.

— До свидания.

Подумав, я дотянулся до блокнота и нашёл номер, по которому решительно набрал риелтора Цветлана, у меня был записан домашний номер.

— Да, кто это?

— Простите, что беспокою ночью, это Аркадий Филинов.

— Да, Ваша милость, то есть, Ваше благородие.

— Я Вас там просил…

— Всё сделано. Домик прямо напротив Вас, его собственник, госпожа Дудкина готова сдать хоть завтра… Это дом её мужа, который ей изменил и сбежал, но дом был оформлен на неё. Только просит девяносто в месяц против рыночных семидесяти рублей. Но Вы знаете, конъюнктура рынка, рост спроса…

— Согласен, берём без торга. И Вам двойная комиссия. Завтра же заключайте договор. Знаете, где мой офис? Заедете за деньгами, на все расходы. Если что, Вам поможет мой помощник, Женя. И ему же ключ. На случай, если я буду… В судах.

— Вы очень щедры, Ваша милость, то есть, Ваше благородие.

— Рассчитываю на Вас, Цветлан.

— Всё сделаю в лучшем виде.

Я нажал отбой. Поскольку ситуация с «сольпугами» затягивается, то засаду китайских боевиков намерен посадить напротив меня, в соседнем доме. Опять-таки, выковырять их из дома было бы намного сложнее, чем полиции доколупаться до машины, которая уже неделю стоит на улице без движения. Да и они способны сидеть там тихо, засада всё-таки.

Сделаю я это сам, китайцев поставлю в известность, перед фактом, а то они начнут думать, взвешивать, экономить.

Из задумчивости меня вывел скрип двери. Поскольку источник света располагался возле меня, то рассмотреть, кто там пришёл я не мог.

— Чен, ты что ли? — спросил я силуэт.

Силуэт тем временем скинул с себя одежду и шагнул ближе ко мне.

— Нет, — ответил мне силуэт звонким женским голосом и через секунду оказался младшей сестрой Чена.

Она была обнажённой. Ну, то есть полоска белой ткани на поясе — она практически ничего не скрывала.

— Ты кто? — я тщетно постарался придать голосу строгости. Вопрос звучал глупо, мы познакомились всего пару часов назад.

— Минчжу. Ты можешь звать меня Мин, — при каждом своем слове она делала мягкий кошачий шаг ближе ко мне, её обнажённая грудь покачивалась от каждого движения.

— Мин, что ты здесь де… — впрочем, я был достаточно умён, чтобы понимать, что именно она тут делает и вопрос свой не закончил.

— Я пришла помочь тебе помыться, господин Аркад Ий, — она притворно поклонилась, но на губах её блуждала лукавая улыбка.

— Так, Мин. Я прошу тебя одеться. И уйти.

— Я не нравлюсь господину?

Вообще от сногсшибательного вида её тела моё собственное пришло в самое что ни на есть в боеготовое, но…

— Ты сестра моего друга, Мин.

— Я просто помогу помыться.

— Не будем валять дурака. И делать то, о чём пожалеем.

— Вы не пожалеете, мой господин, — улыбнулась она.

— Пожалею, — мне было трудно отвести взгляд от её обнажённой груди. — Обязательно пожалею. Не от того, что произойдёт. Но, Мин. Мы живем в мире, где всё пронизано моралью. И наши поступки.

— Все мне говорят, прекрати чудить! — она топнула ножкой и её грудь отозвалась на это движение. — Родители, брат, бабушка. А я хочу жить и чувствовать эту жизнь на губах. А меня одёргивают. Стой, прекрати, будь послушной!

— Я не буду тебе так говорить, Мин. Просто прошу тебя уйти, иначе… Ты играешь с огнём. Я люблю Чена, как брата, и ты мне тоже, как сестра. Это было бы неправильно. Сейчас моя мораль вступает в противоречие с моим… сердцем.

— Ну ладно, — задумчиво ответила она. — Вижу, что тебе нравится на меня смотреть, просто ты большой глупый русский.

— Да, Мин. Как скажешь. Большой глупый. И да, очень нравится. Только уходи.

Она лукаво улыбнулась и по-кошачьи бесшумно переместилась в темноту, причём я, сколько ни силился, не услышал ни как она одевалась, ни как уходила, даже дверь не скрипнула.

Ещё через какое-то время вода начала остывать, и я вылез.

Вообще мытьё — это не просто пооткисать в бочке. Тут были ковшики и всякие варианты мыла, но я решил просто вылезти из воды, вытереться полотенцем с ещё одним тигром, одеться и поскорее лечь спать, пока ещё кто-то не захочет меня отжать, убить или трахнуть.

Утром, продрав глаза, я убежал на работу, как только увидел свой костюм, который и правда был очищен и благоухал сплетением ароматов.

Я спешно оделся, раньше, чем меня усадят завтракать, и я застряну ещё на час-полтора. Когда я пробирался к выходу, навстречу мне церемонно выплыла Мин, которая приблизилась близко-близко.

— Чудесно пахнешь, господин. Это я выбирала запахи.

Она прошла мимо, напоследок мягко коснувшись меня бедром, а я ускользнул, улыбаясь и одновременно сердито хмурясь.

Я попал в офис ещё раньше Джо, дождался его и направился с ним на Чёрный рынок. Но в этот раз я ехал не к Канцлеру.

…

— Николай Викторович? — я стоял на пороге кабинета учётного управления и обращался к его хозяину, который только что пришёл на своё рабочее место. Что скажешь, женщины пробуждают мужчин на подвиги, в моём случае Мин пробудила меня с утра пораньше и выдавила из дома.

— Иван Иванов, — бесстрастно и привычно поправил меня он.

Это уже становилось упорной чисто мужской игрой, в которой никто не уступит, он так и будет меня поправлять, указывая на то «имя», под которым действует, как высший чиновник самоуправления криминального мира.

— Проходите, присаживайтесь. С чем пожаловали? Подрядчик?

— Нет, Вы знаете… Есть у меня три человека, — я перечислил ФИО и данные, которые знал по Владосу, Черепану и Михею.

— Так. Допустим, я понимаю, о ком Вы. И?

— Как мне узнать, хорошие они люди или нет?

— Хороший, плохой, главное — у кого пушка…

— В каком смысле? — не понял я пассаж.

— Наше сообщество не даёт моральных оценок. Задайте конкретный вопрос. Скажем, я могу сказать, что эти молодые люди приезжие и что правоохранительные органы вольного города к ним ни разу не предъявляли обвинения. С другой стороны, Аркадий, они и к Вам не предъявляли, но хороший ли Вы человек?

— Я?

— Философский вопрос, верно? Скажем, из-за Вас изменилась судьба многих людей, а у кого-то даже и жизнь оборвалась. Но в глубине души, — вздохнул он, — Вы считаете себя хорошим человеком. Я и не спорю с этим, и не соглашаюсь. Просто не даю моральной оценки.

— Эко Вы глубоко, Нико… В смысле, господин Иванов. Ну, хорошо, а как узнать, находятся ли он в розыске в империи, например?

— Спрашивайте об этом там, у нас такой информации нет.

— Но ведь их настоящих имён у меня нет.

— Увы. Но Вы помните о том, что мы, как правило, не помогаем работе полиции, у нас с ними несколько разные цели.

— А по ситуации с заводом, захват, англичане?

— Учётное управление считает, что информация есть, но она предназначена только для внутреннего служебного пользования.

— То есть Вы мне её не скажете?

— Увы, это за пределами правил. А зачем Вам такая информация?

Я задумался. Вообще-то хотелось использовать бандитов, как камикадзе против «сольпуг», да и вообще, история с заводом мне не понравилась. С другой стороны, я в большей степени успокаиваю совесть, которая не велит мне вредить собственным клиентам.

— Вот видите, Вы молчите. Хотите моральной оценки? Делайте её сами, Вы взрослый человек. А нужны слухи, ступайте к старику Йосифу на центральном рынке, только не забудьте водку и хлеба для воробьёв.

А ведь я слышал уже это имя и даже один разок бывал у него.

— Вы правы, Ник… господин Иванов, мне надо разобраться в себе и понять, чего я хочу, то есть сделать то, чего советую своим клиентам. И к старику тоже схожу, давно голубей не кормил.

Джо, конечно, удивился нашей точке назначения, да и рынки, как таковые, совершенно не казались ему безопасным местом, ведь последнее нападение там и произошло.

Водка в кармане, хлеб в другом (патриарха бы не встретить, его бы точно Кондратий хватил).

Старик Йосиф торчал в самом центре рынка и профессионально делал вид, что починяет обувь.

— А почём нынче туфли подновить?

— Шо за вопрос? Как всегда, от рубля до мильёна, — усмехнулся Йосиф, торговля, как таковая, его мало интересовала.

— А говорят, у Вас можно что-то спросить, — я поставил на крошечный столик, возле которого располагались крошечные деревянные и жутко потрёпанные жизнью стулья, бутылку водки. Напиток был ледяным, стекло бутылки стремительно запотевало

— Ну, разве что чуточку спросить, в такую-то рань, — с лёгким сомнением покосился на подношение сапожник. — А кто Вы таки такой? Ваше лицо мне не до конца знакомо.

— Филинов. Адвокат.

— Который из них?

— Первый, самый младший. Я приехал в город раньше всех.

— И что это баронов потянуло в наш скромный городок? Таки наши прекрасные природы? — скептически спросил старик и сел напротив, доставая пару изрядно замызганных рюмок.

— Семейный бизнес, само собой. Прошу извинить, но я не пью.

— А чего так? Предок запрещает?

— Нет, воспаление поджелудочной. Доктор говорит, что если буду пить даже изредка, то до Вашего возраста не проживу. А я с детства мечтал дожить до преклонных годов.

— Тогда, — он слегка подвинул в сторону, но не убрал бутылку, и достал потёртую шахматную доску, — поболтаем за партией-другой?