Адриана. Наказание любовью

Глава 11

С утра мне не хотелось ни с кем разговаривать, пропало желание вообще что-то делать. Я не вышел из комнаты. Мне плевать было на утренний туалет и всякие там молитвы. Этот мир оказался слишком жесток и равнодушен, ко мне, и почему я должен относится к нему с уважением? Помнится, один наивный мальчик мечтал о счастье.

Я встал, посмотрел на себя в небольшое зеркало. В нем отразилось немного припухшее после сна лицо с потухшим взглядом.

Лекарь и даже монашки знали все, но не признавались в этом. Называли меня "сумасшедшей". Возможно они правы?

По старой привычке, ощупал подбородок, проверил на наличие щетины. Правда откуда ей теперь взяться? Потом вспомнил, что вчера вытворял с Оскаром и увидел в зеркале, как покраснели от стыда мо щеки. Так мне и надо!

- Во дурак, тьфу дура! - вырвалось у меня. - Докатился до такого. Докатилась...

Волосы были растрепаны и спутаны. Выглядел я как нищенка. Наверное, именно так они и выглядели. Такими же худыми, растрепанными и с угасшим взглядом. Да и вообще, похож сегодня на существо неизвестного пола. Жесты, манеры, привычки, многие мысли остались мужскими. И теперь в зеркале отражалось создание сильно похожее на меня, прежнего Адриана, но им не являющееся. Всего за одну ночь это существо состарилось лет на пять, не меньше. До того кислым было мое лицо.

- Где же Бетти? - проворчал я и упал обратно на кровать. - Нет, не могу так больше жить. Где Бетти? Негодная девчонка, ведь косички у меня дрянные выходят, когда я их сам заплетаю.

Мне не хватало ее словно воздуха или спасительного глотка воды в жаркой пустыне.

В комнату заглянула Люцила.

- Доброе утро, леди Адриана, вам стоит поторопиться, молитва уже начинается, или вы чувствуете себя снова плохо? - строго спросила она равнодушным тоном. - Может, позвать лекаря?

- Нет, я прекрасно себя чувствую. Вы не видели Бетти?

- Нет, - монашка скривила упитанное лицо, ее двойной подбородок заколыхался. - Я что, обязана за всеми следить?

- За мной же вы следите? - напомнил я.

Люцилла громко фыркнула и потом еще язвительно добавила:

- Я лишь делаю и выполняю то, о чем меня просит настоятельница.

- А если она попросит ее в зад поцеловать - тоже исполните?

Люцила грозно посмотрела на меня.

- Не думай, что если ты отпрыск берта, я стану пресмыкаться перед тобой. Ты девица и будь любезна вести себя соответветственно.

- Ты и вправду смелая, - рассердился я. - Ведь я мог бы стать правителем Сендарина...

- Сейчас передо мной лишь сумасшедшая и крикливая девица. Таких я много перевидала! - напомнила она, и не согласиться с ней я не мог.

Когда пришла служанка, я уже почти собрался. Нет, нужно взять себя в руки. Враги будут рады видеть меня опустошенныым и сломленным. Такого удовольствия я им не доставлю. Бетти я встретил при выходе и на мой вопрос, почему она не заглянула утром, ответила довольно уклончиво. Что же, не стану ее пытать расспросами. Да и вообще, она стала неразговорчива и задумчива, что меня сильно беспокоило. Ох, и почему я к ней так привязался?

После молитвы, завтрака из ненавистного мною пудинга и уроков, Люцила проводила меня на дополнительные занятия по математике к учителю Боху. Вот только этого еще не хватало.

На этот раз я был с ним не очень приветлив. Хотя, его можно понять. Кто захочет рисковать всем, ради такого создания как я. Представляю, как же он плевался, когда узнал правду обо мне. А может он её всегда знал?

- Доброе утро Адриана, - радостно поздоровался учитель.

- Доброе, - ответил я, обида сама собой подкатила к горлу. - Вы всегда такой лицемер?

Он подошел ближе.

- В тот день я был не слишко мягок с тобой, согласен, но это все для того, чтобы нас не заподозрили.

- Не трудитесь притворяться, вы тоже знаете мою тайну.

-Тайну? - Оскар смотрел на меня и похоже искренне не понимал о чем идет речь.

“Так, значит он не знает!”

Сначала я решил, что это очередная игра или ложь. Но потом рассудил: Оскар просто учитель, ему не обязаны были сообщать что- то.

- Тайну, что ты имеешь в виду Адриана, - не отставал он.

Что ему сказать? "На самом деле я парень!" Нет, я к этому еще не готов. Пожалуй, и он тоже.

- Я хочу знать! - настаивал мой учитель с упорством. Такое упорство конечно похвально при ухаживании за девушкой. Но сейчас оно излишне.

- Ничего особенно, честное слово, - пытался выкрутиться я.

- Да, но за минуту до этого, ты готова была меня возненавидеть за это.

- Если я скажу, обещай, что ты не испугаешься?

- О, Адриана, я в свое время служил на востоке и...

- Дальше можешь не рассказывать, восточный фронт - это жаркое местечко, - я замолчал, не решалась сказать правду, но все же с чего-то надо было начать. - Я не совсем дочь Хаминга. У берта Люциуса нет ни одной дочери.

- Так, я ничего не понимаю! - Оскар напрягся, на лбу у него появилась складка, он усмехнулся не поверив мне.

- Я самозванка, потому меня сюда и упрятали и объявили сумасшедшей, - продолжал я рассказывать сказки.

- Самозванка... - мой ухажер вздохнул и мило улыбнулся. Когда я был парнем, так же улыбался смазливым девицам. - Не думал, что ты мошенница, Адриана! Почему ты? - видно было что Бох не верил мне.

- Оскар, если искренне веришь в ложь - она временно становится правдой. Я сирота. Но моя тетушка уверяла, что это не так, что я дочь барона. Наверное хотела меня таким образом подбодрить, чтобы я не совсем сиротой себя ощущала. А я поверила... На самом деле, кто был моим отцом неизвестно.

Я так надеялся, что теперь учитель разочаруется во мне и обязательно обвинит во всех “тяжких”. Но нет ведь, его эта история только позабавила.

- Но с чего ты взяла, что я знаю? Даже если это и так, Адриана, если ты не дочь этого похотливого узурпатора, я только этому рад.

- Здесь почти все об этом знают. Оскар, прости меня, тот поцелуй, это минутное наваждение. Правда. Глупость, - я надеялся, теперь он поспешит от меня отделаться. Возможно обвинить в мошенничестве.

Но он не испугался и теперь без сомнения захотел стать моим спасителем. Настоящий мужик.

- Мне все равно чья ты дочь, Адриана, - Оскар взял меня за руку. Его ладонь была приятно-теплой. - Я даже рад, что все именно так.

Я выпустил его ладонь. По спине пробежал неприятный холодок, съёжился и скрестил руки на груди, спрятав ладони под мышками.

Ох, кажется этот мужик потерял разум от моего поцелуя!

Он не отставал, приблизился ко мне и теперь шептал мне на ухо. Его щетина колола мне щеку.

- Я помогу, дай мне немного времени, Адриана, - потом он крепко обнял и поцеловал меня в губы.

Это было так неожиданно, что я чуть не задохнулся от его поцелуя. Голова моментально пошла кругом, то ли от переполнявших меня эмоций и возбуждения, то ли от нехватки кислорода.

Еле освободившись из его объятий, я, как "настоящая сумашедшая" спряталась в полупустом шкафу, который стоял в углу классной комнаты, затворил за собой дверцу и присел, обхватив колени. Не знаю, что сподвигло меня на такие глупые действия. Просто боялся, что он снова начнет лезть с поцелуями.

Оскар постучался в дверцу шкафа.

- Адриана, что с тобой? Я тебя напугал? - спросил он сквозь дверцу.

- Нет... то есть да... оставь меня! - “Ох, как же мне теперь все это рахлебать? Веду себя как девчонка!”

Он осторожно отворил дверцу шкафа и посмотрел на меня сверху вниз.

- Выходи.

- Нет, я здесь посижу.

- Хорошо, - он присел, тоже забрался в шкаф и прикрыл за собой дверцу.

Ну и ну, вот так номер!

- Тише, - шепнул мне на ухо Оскар и сильно сжал мою руку. Кроме того в шкафу было очень тесно и я невольно прижался к нему всем телом и снова почувствовал озноб.

“Так тебе и надо! Сама виноват, сначала целовала его, а теперь удивляешься чего он к тебе привязался. Ох уж эти женские штучки!"

Как только мы скрылись в темноте шкафа, в классную комнату вошла Люцила и сильно удивилась, не найдя нас на месте. Она осмотрелась, потрясла головой, потом продрала глаза, выглянула в окно, а потом помчалась куда-то из комнаты.

За это небольшое мгновение, я пережил столько, сколько не переживал даже во время первой в моей жизни битвы. Как только монашка убежала, я вывалился из шкафа, прополз на четвереньках до ближайшей парты и схватившись за неё поднялся на ноги. При этом ноги меня совсем не слушались. Отдышался, после нахождения в душном шкафу, и произнес:

- Ты что, совсем двинутый! Какого хрена ты?..

Бох выбрался из шкафа поправил на себе одежду и теперь принялся поправлять одежду и на мне. Расправил подол платья, убрал несколько выбившихся прядей волос мне под чепец и потом легко поцеловал меня в губы.

- Представь, что бы подумала Люцила, увидев, как ты сидишь в шкафу?

Я зло вытерл губы тыльной стороной ладони и сердито посмотрел на нахала. Но он просто сиял от счастья и ему было плевать на мои негодования.

Когда в классную комнату вбежала Люцила вместе с матушкой Мирандой и дылдой Анкилой, мы мирно решали задачу. Оскар Бох расхаживал у доски с книгой, диктовал цифры и формулу и сделал удивленное лицо, когда на наше занятие прибыла целая делегация монахинь.

- Здравствуйте, - поздоровалась настоятельница и растянула губы в притворной улыбке. Выражение её лица при любых ситуациях оставалось спокойным.

- Матушка Миранда, вы решили навестить нашу школу? - он отложил книгу и бросился прикладываться к ее запястью.

Миранда грозно вздохнула и посмотрела на красную Люцилу и протянула руку симпатичному мужчине.

- Добрый день, - поздоровался я и скромно опустил взгляд на лист бумаги с формулой.

Да я сама скромность!

- Вы никуда не выходили, господин Бох? - спросила Люцила и промокнула лоб платком добытым из отворота рукава балахона.

- Нет, - удивился учитель. - Позвольте спросить, почему вы задаете такие странные вопросы, Люцила? Матушка Миранда, что все это значит? - Оскар играл свою роль убедительно. Даже я поймал себя на мысли, что поверил ему. Разве может такой зануда и скептик по шкафам с девицами обжиматься?!

- Ничего предосудительного, господин Бох, Люциле нездоровится... - пыталась успокоить его настоятельница.

- Вы смеётесь надо мной? - покраснела еще больше Люцила. - Они все это подстроили. Да видит Луноликая Одли, они лгуны!

- Простите, матушка, разве я похож на шута? Я уважаемый человек, из хорошей семьи и не позволю... - Оскар сильно оскорбился. - Адриана, наши занятия закончены, я ухожу из этой богадельни.

- Господин Бох, прошу простить её, - остановила перепалку учителя и монахини настоятельница. - А тебе, Люцила, стоило бы поучиться смирению.

Я быстро собрался и, пока монахини объяснялись с учителем, быстро, даже бегом покинул учебный корпус.

"Что же мне теперь делать с этими странными отношениями? Как воспринимать Оскара?" - думал я, и голова моя от этих дум шла кругом.