Адмирал Империи 45 (СИ)

Глава 7

Место действия: звездная система HD 60919, созвездие «Тельца».

Национальное название: «Онега» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен…

Точка пространства: 40 миллионов километров от межзвездного перехода «Онега-Ладога».

Дата: 23 июля 2215 года.

— Это Агриппина Ивановна, её голос ни с чем не спутаешь, — кивнул я, вслушиваясь в резкий, чуть хрипловатый тембр, доносящийся из эфира. — Она в своём репертуаре — бурчит, будто ей вечно всё не по нраву. Кажется, предлагает нам сдаться…

Я стоял на мостике «2525» глядя на тактическую карту, где россыпь красных точек неумолимо приближалась к нашим координатам. Рядом, на экранах, маячили лица Якима Наливайко и Наэмы, чьи корабли, «Императрица Мария» и «Чёрная пантера», держались в плотном строю с моим флагманом. Мы молчали, не отвечая на вызовы, что гремели в эфире, ни слова, ни сигнала. Пусть гадают, что задумали.

— Полсотни боевых вымпелов против четырёх наших кораблей — это, мягко говоря, перебор, — Яким почесал затылок, его рыжая борода дрогнула от лёгкой усмешки. — Что делать будем, Александр Иванович?

— Иван, погрузка завершена? — обратился я по связи к Небабе, переключив канал на грузовую команду «Одинокого».

— Так точно, господин контр-адмирал, — отозвался великан, чей голос чуть дрожал от напряжения. — Последние шаттлы с атрибутами только что отшвартовались. Осталось дождаться посылки с «Императрицы Марии»…

— Яким, — я повернулся к экрану, где здоровяк недовольно хмурился, — почему задержка?

— Да везу твой контейнер, везу, не кипятись, — проворчал Наливайко, махнув рукой так, будто отгонял назойливую муху. — Там ценности, сам понимаешь, не пустяки. Пока всё проверили, пересчитали… Скоро будет стоять у тебя, не переживай, Иваныч.

— Хорошо, — кивнул я, сдерживая нетерпение. — Ждём, а затем разделяемся.

— Уже? Так скоро? — Наэма вскинула брови, её тёмные глаза блеснули удивлением.

— Обстоятельства вынуждают, — я грустно улыбнулся, глядя на неё и Якима. — Слушайте внимательно. Вы вдвоём берёте «Императрицу Марию» и «Чёрную пантеру», «Одинокий» идёт с вами — с дежурным экипажем на борту. Уходите по направлению к ближайшему переходу в соседнюю систему. Тут не очень далеко. Скорость ваших кораблей даст вам фору…

— А ты что, остаёшься тут один? — Яким нахмурился, его бас прогудел с ноткой тревоги. — На этой лоханке против целой дивизии? Тебя же кокнут!

— Не кокнут, — усмехнулся я, стараясь скрыть напряжение. — Притворимся обычным гарнизонным кораблем… Когда Агриппина Ивановна увлечётся погоней за вами, я активирую системы и продолжу маршрут.

— А ведь может сработать, — Наэма задумчиво кивнула, её губы тронула лёгкая улыбка. — Хромцова не станет досматривать крейсер Пападакиса, Гениально, шеф! Ну что, приступаем?

— Александр Иванович, вот и расстаёмся мы, — Яким тяжело вздохнул, его широкое лицо омрачилось тенью печали. — До встречи, друг мой. Надеюсь, она будет скорой…

— И правда, — Наэма вдруг осеклась, азарт в её глазах сменился грустью. — Шеф, до свидания. Мы сделаем всё, как ты сказал. Уведём погоню, а потом… соберём эскадры союзников и примчимся туда, куда ты укажешь.

— До встречи, — мой голос дрогнул, в горле встал ком. — Берегите себя ребята. И «Одинокий» тоже. Он мне ещё послужит. Как услышите обо мне и императоре в новостях, летите на всех скоростях в указанные координаты.

Я выключил связь, резко отвернувшись от экрана. Ещё мгновение — и эмоции взяли бы верх. Сантименты хороши для мирных времён, а сейчас каждая секунда на счету. Пора было приступать к делу…

На мостике «Паллады» вице-адмирал Хромцова стояла, скрестив руки, и с холодной удовлетворённостью смотрела на тактическую карту. Её глаза, как лучи лазера, следили за тремя знакомыми силуэтами, что вспыхнули на радарах: «Одинокий», «Императрица Мария» и «Чёрная пантера». Корабли беглецов стремительно набирали скорость, уходя из сектора.

— Нашла, — процедила она, уголки губ дрогнули в мрачной улыбке. — План первого министра сработал. Ну, что Александр Иванович не смог все-таки ты ускользнуть. Извини…

Агриппина знала: от того, как быстро она захватит императора Ивана Константиновича, зависит её будущее и жизни её близких.

«Васильков дорого заплатит за свою дерзость, — подумала она, сжимая кулаки. — А мальчик-император вернётся туда, где ему место — на Новую Москву-3, под надёжную охрану».

— Увеличить скорость до предела! — воскликнула она, обращаясь к операторам в рубке. — Не дайте этим трём вымпелам оторваться и достичь межзвездного перехода!

Хромцова понимала: беглецы могут ускользнуть, только уйдя в соседнюю провинцию через стационарные «врата», что находились примерно в пятнадцати миллионах километров. Но для этого им нужно время — время, которого она не собиралась им давать. Её задача — держаться на расстоянии выстрела, не позволяя кораблям Василькова оторваться, благо при ее эскадре были несколько быстроходных эсминцев.

— Включайте форсажные двигатели по моей команде! — приказала она, видя, как стремительно удаляются отметки на карте. — Начинайте манёвр охвата с флангов… Миноносцы в первую линию…

— Госпожа вице-адмирал, это рискованно, — возразил старший лейтенант, командир одного из эсминцев, чьё лицо на экране было сейчас слишком уж напряжённым. — Если мы растянем строй, они могут контратаковать…

— Контратаковать? — Агриппина Ивановна вскинула бровь. — Три корабля против целой дивизии? Не смешите меня, лейтенант!

— Во-первых, это все-таки Васильков, — напомнил офицер, явно опасаясь за свою жизнь и жизнь вверенного ему корабля. — А во-вторых…

— У контр-адмирала Василькова нет шансов против такого количества наших вымпелов, какие бы хитрости он ни выдумал! — перебила его Хромцова, отмахнувшись.

— Дело не только в Василькове, — лейтенант указал на карту. — Взгляните на радары, госпожа вице-адмирал.

Агриппина перевела взгляд на голограмму, и её лицо окаменело. С противоположного края видимого сканерами сектора, словно стая хищников, вынырнула новая россыпь отметок — десятки «бело-синих» кораблей Северного флота, чьи траектории неумолимо вели именно к ее координатам.

— Чёрт возьми, откуда они здесь взялись⁈ — вырвалось у Агриппины Ивановны, кулак которой с силой опустился на панель управления. — Дессе опять суёт нос не в свои дела!

На экране было ясно видно: эскадра северян разворачивалась в боевой порядок…

На мостике своего временного флагманского линкора контр-адмирал Демид Александрович Зубов стоял, скрестив руки, и смотрел на карту с лёгкой усмешкой. Его «1-я 'ударная» дивизия в пятьдесят вымпелов входила в сектор, где маячили корабли Хромцовой. И где-то там, еще дальше пытались оторваться три корабля-беглеца, известно кому принадлежащие…

Демид точно не горел желанием охотиться за мной. Все-таки я спас ему жизнь, дал шанс искупить прошлое и Зубов этого не забыл. Но приказ командующего Дессе был предельно ясен: найти императора и вернуть его в лагерь «северян» любой ценой. Однако теперь, увидев 5-ю «ударную» дивизию вице-адмирала Хромцовой, Демид Александрович почувствовал некоторое облегчение.

— Сначала разберёмся с Агриппиной, — подумал он, уголки губ дрогнули в улыбке. — А с Васильковым и императором решим позже… Связь с флагманом Хромцовой, — бросил он операторам. — Передайте ей мой привет.

Экран ожил, и перед ним возникла фигура вице-адмирала — высокая, сухощавая, с горящим взглядом.

— Вице-адмирал, вы опять там, где вам не место, — усмехнулся Демид, склонив голову. — Придётся вас снова проучить.

— Что ты здесь делаешь, цареубийца? — рявкнула в ответ Агриппина Ивановна и её лицо побагровело от гнева. — Убирайся с моей дороги! Император мой законный трофей!

— Это кто вам такое сказал уважаемая? — удивленно вскинул бровь контр-адмирал Зубов, его тон был спокоен, но язвителен.

— Государь-император должен находиться на Новой Москве-3, как ему и положено, — отрезала Хромцова. — По приказу первого министра я доставлю Его Величество в его главную резиденцию на столичную планету. Есть какие-то возражения?

— Последняя резиденция императора была в Кронштадте, насколько я помню, — Демид пожал плечами, ехидно усмехнувшись. — Так что да, возражения имеются…

— Не доводи до греха, парень, — голос Агриппины Ивановны стал угрожающим. — Тебе не победить. У нас равное количество кораблей, но вот опыта у меня на порядок больше!

— Не преувеличивайте собственную значимость, госпожа вице-адмирал, — отреагировал на это Демид, и его усмешка стала еще шире. — В свете сегодняшних модернизаций кораблей это опыт уже не так влияет на исход сражения. Так что ваша эскадра для моих северян не проблема.

Две дивизии начали разворот друг к другу, их построения медленно выстраивались в боевые «конусы». Со стороны казалось, они вообще позабыли о беглецах, поглощённые старой враждой и разборками между собой.

Яким и Наэма стоя на мостиках своих кораблей, наблюдали за манёврами двух противоборствующих дивизий через тактические экраны. Их лица, отражённые в бледном свете голограмм, выражали смесь облегчения и тревоги. «Императрица Мария» и «Чёрная пантера» замерли рядом с «Одиноким», пока шли последние погрузочные мероприятия.

— Они что совсем про нас забыли? — пробасил Наливайко, глядя, как «бело-синие» вымпелы Зубова выстраиваются против «желто-чёрных» кораблей Хромцовой. — Может, и вправду успеем ускользнуть, пока эти двое грызутся?

— Надеюсь, — отозвалась Наэма, её тёмные глаза внимательно следили за картой. — Они конечно ещё вспомнят, за кем гонятся. Но возможно ты прав — это наш шанс.

Контейнер с помощью кранов был благополучно перенесен с «Императрицы Марии» на «2525», и я получил подтверждение от экипажа: казна на борту. Теперь пора было действовать.

— Начинайте, — бросил я по закрытому каналу. — Уходите…

«Императрица Мария» и «Чёрная пантера» рванули вперёд, набирая скорость, а «Одинокий» с дежурным экипажем последовал вслед за ними. Я остался на мостике своего флагмана, отдав приказ заглушить двигатели и системы, оставив лишь минимальное жизнеобеспечение, стараясь не отсвечивать и стать менее незаметным…

Между тем наш сектор буквально через несколько минут превратился в еще более оживленный.

— Кто тут собрался делить добычу? — прозвучал знакомый мне до боли голос Александра Михайловича Красовского. Его слова прозвучали в эфире словно удар молнии, заставив всех замереть. На тактических экранах замерцали новые метки — его «10-я линейная дивизия» в составе двадцати с лишним потрёпанных, но всё ещё грозных вымпелов только что вынырнула из подпространства в нашем секторе. Корабли, несмотря на явные следы недавних боёв на обшивке, выглядели внушительно. — Думали, с Черноморским флотом покончено? Ну, нет ребята, мы ещё повоюем!

Появление Красовского не было случайностью. Как выяснилось позже, перед тем как передать Бозкурту танкеры и суда-генераторы, он получил зашифрованное сообщение о точном местонахождении императора. Александр Михайлович, славившийся своей решительностью, долго не думал. Он приказал выжать всё из последних тонн интария в трюмах топливозаправщиков и рванул со своей дивизией в соседнюю звёздную систему. Ошарашенный адмирал-паша Бозкурт остался позади, извергая проклятия на чертовых гяуров на двух языках сразу — турецком и ломаном русском. Его крики по открытому каналу связи были слышны даже когда корабли Красовского уже входили в подпространство.

10-я «линейная» материализовалась буквально в миллионе километров от эпицентра событий — дистанция ничтожная по космическим меркам. Энергетики на мостиках кораблей работали как проклятые, восстанавливая мощности после прыжка. Но даже не дожидаясь полного восстановления систем, корабли дивизии начали выстраиваться в классический «клин». Острие этого клина могло быть направлено как на эскадру Хромцовой, так и на корабли Зубова — было очевидно, что Александр Михайлович пока держал все варианты открытыми. Агриппина Ивановна выругалась про себя, наблюдая за этим маневром. Красовский появился явно не вовремя, спутав все карты в их импровизированной партии.

Но это было только начало надвигающегося хаоса. Примерно через полчаса, когда три эскадры, продолжая сближаться, искусно маневрировали в пространстве, выбирая для себя наиболее выгодную позицию, в их и без того перенасыщенном боевыми кораблями секторе произошло новое возмущение подпространства. На тактических экранах расцвела характерная сигнатура выхода крупного соединения кораблей. Практически сразу же на экране возникло раскрасневшееся от злости или возбуждения лицо князя Трубецкого. Как оказалось, доклад с точными координатами, который Айк Пападакис в порыве эйфории отправил первому министру, не был должным образом зашифрован. Фотонная станция у «врат» «Онега-Ладога» безучастно передала эту информацию в общий эфир, и как только данные достигли флагмана Птолемея, они стали доступны всем участникам этого незапланированного сбора.

— Мне плевать на ваши разборки, дамы и господа, — заявил Никита Львович, твердо и решительно. Его обычно располагающий к себе голос сейчас звучал холодно. — Но кто приблизится к «Одинокому», на котором сейчас находится император Иван Константинович — будет моими канонирами уничтожен без предупреждения и сожаления. Это моя добыча!

— Следите за языком, князь, — в эфир вмешался резкий голос Илайи Джонса. Его «34-я резервная дивизия» только что материализовалась на радарах, выныривая из подпространства словно акула, почуявшая кровь. Корабли дивизии сразу же начали занимать позиции, перестраиваясь в боевой ордер. — Я хоть и далек от чинопочитания, что у вас, «раски», в крови течёт вместе с водкой и борщом, — в его голосе прозвучала едкая ирония, — однако так называть своего императора… а, уточню для всех присутствующих — Айван Константинович теперь и мой император, если вы не в курсе последних политических событий. Этого я не позволю. И поверьте, князь, мои канониры ничуть не хуже ваших…

Джонс, уверенный в своем численном превосходстве, холодно оглядел всех противников. Его дивизия оказалась самым крупным подразделением в секторе, так как не принимала участия в боевых действиях в «Ладоге» у Санкт-Петербурга-3 и не понесла потерь. Уверенный в собственных силах вице-адмирал Джонс-младший не собирался упускать такой удобный случай одновременно проучить всех своих недоброжелателей и потенциальных противников и выслужиться в глазах императора.

— О каком месте ты говоришь «янки»? — взбрыкнул Никита Львович, уязвленный словами Илайи. — Убирайся прочь со своим сбродом мятежников и отступников, Джонс. Ты, недоносок, говоришь с князем Российской Империи, и наказание твоё ещё впереди!

Трубецкой смотрел сейчас с экрана на Джонса с плохо скрываемым презрением. Его личная фамильная эскадра уже была готова к бою. Никита Львович, на время оставив в покое мои вымпелы и эскадры остальных игроков, быстро перестроил свои корабли, чтобы атаковать подразделение вице-адмирала Джонса…

Агриппина Ивановна Хромцова, видя, как остановились на полпути корабли Зубова, дивизии которого лететь к месту событий было еще около часа, решила воспользоваться моментом. Её 5-я «ударная» дивизия начала манёвр, неожиданно заходя в тыл кораблям Илайи Джонса, чтобы ударить по 34-ой «резервной» в решающий момент.

Американец, оказавшись под атаки сразу двух эскадр, стиснул зубы. Его численное превосходство растаяло, как будто его и не было, противник объединялся против него буквально на глазах.

— Перестраиваемся! — не растерялся опытный адмирал «янки», связываясь с командирами вымпелов 34-ой «резервной» дивизии, которая сначала остановилась и замерла в пространстве, а затем, начала быстро собираться в оборонительное «каре». — Готовимся к отражению атаки!

Тем временем и Красовский, видя, что происходит, быстро сориентировался и начал отводить свою дивизию в сторону. Александр Михайлович, будучи от природы осторожным не видел смысла в данную минуту очертя голову ввязываться в мясорубку — его личная победа здесь была невозможна. Красовский, чья дивизия была слишком потрёпана, также как и Зубов предпочёл на время отступить, наблюдая за схваткой со стороны. Между тем сектор вспыхнул огнями сражения…

Вице-адмирал Хромцова разделила свою дивизию на два «конуса» и бросила их на оборонительное построение Джонса. Её корабли, не теряя времени, врезались в строй «34-й 'резервной»«, разметав и уничтожив несколько замешкавшихся и еще не успевших занять свое место в 'каре» вымпелов. Но большего 5-я «ударная» достичь не смогла, завязнув в плотных порядках врага. Джонс, выждав момент, даже отдал приказ разбить «сферу» и контратаковать.

Трубецкой, видя, что его ситуационная союзница теряет темп атаки, в свою очередь тоже ринулся в бой на 34-ю. Сражение достигло апогея. Вспышки плазменных залпов разрывали тьму космоса, освещая остовы погибших кораблей, что дрейфовали в пустоте, словно немые свидетели этой бойни.

Но и Трубецкой вскоре увяз. Джонс, опытный и хладнокровный, снова сжался в «каре», умело управляя своими вымпелами и перераспределяя их по нужным местам. 34-я «резервная», на удивление отлично держала строй, несмотря на яростный натиск сразу двух дивизий противника.

В это время вице-адмирал Красовский, оставаясь в стороне, спокойно наблюдал за хаосом с холодной отстранённостью. Она знала: ввязаться в мясорубку сейчас — значит растратить итак не слишком большие силы впустую.

— Забавно, — усмехнулся Александр Михайлович, наблюдая за этой неожиданно для всех начавшейся заварушки. — Что ж, посмотрим, кто выдохнется первым. Ха-ха-ха! Вот дуралеи! В это время Васильков вместе с императором летит к ближайшему межзвездному переходу. Очень хорошо… Вроде бы пока все нормально… Единственное, что меня сейчас беспокоит, так это где чертов адмирал-паша Ясин Бозкурт, который собирался на охоту за Иваном? Но, в любом случае слава Богу, что османов здесь нет…

А Хромцова и Трубецкой, словно львы, носились на своих флагманах по сектору, личным примером вдохновляя экипажи. Их корабли, как и вымпелы Илайи Джонса дрались сейчас с отчаянием обречённых, переходя в ближний бой. Абордажные команды уже цеплялись магнитными тросами к бортам крейсеров и линкоров противника, и палубы кораблей озарялись вспышками выстрелов и взрывов рукопашных схваток…