Адмирал Империи 44 (СИ)

Глава 4

Место действия: звездная система HD 60919, созвездие «Тельца».

Национальное название: «Онега» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен…

Точка пространства: 40 миллионов километров от межзвездного перехода «Онега-Ладога».

Борт легкого крейсера № 2525

Дата: 22 июля 2215 года.

— Ты опять что-то придумал, — Яким по привычке положил свою тяжелую руку мне на плечо, в его голосе смешались беспокойство и доверие. — Но так как твои выдумки с завидной регулярностью спасают нам жизни, я слушаю тебя, мой друг.

Наливайко выглядел непривычно серьезным. Обычная бравада куда-то исчезла, уступив место внимательному ожиданию.

— Я тоже вся в нетерпении, шеф, — Наэма подалась вперед, ее темные глаза блестели от любопытства. — Могу поспорить, сейчас нас ждет нечто очень интересное. У тебя всегда так — чем безумнее план, тем лучше он срабатывает.

— Прошу прощения, но я вам не мешаю? — Айк демонстративно прочистил горло, ехидно поглядывая на своих новоявленных «союзников». — Вы что у себя на кораблях обсудить дела не могли? Не обязательно было захватывать мой крейсер только лишь для того, чтобы встретиться и мило друг с другом поболтать…

— Лучше заткнись! — рявкнули на него одновременно Яким и Наэма, их голоса слились в один грозный окрик.

— Я бы так не разговаривал со своим новым товарищем по оружию, — улыбнулся я, наблюдая за этой сценой.

— Вот-вот, сами свои рты прикройте, чтобы не простудиться! — Пападакис моментально воспрял духом, почувствовав мою поддержку. Он даже привстал в кресле, но тут же, словно спохватившись, повернулся ко мне с заискивающим видом: — Мы же товарищи, Александр Иванович?

— Думаю, да, — я слегка пожал плечами, стараясь не потревожить раны. — К тому же, особого выбора у тебя и твоего экипажа нет, кроме как на ближайшее время стать нашими верными союзниками.

— Потому что, не согласившись на это предложение, мы все через несколько минут автоматически становимся трупами? — Айк произнес это почти спокойно, только легкая дрожь в голосе выдавала его истинные чувства.

— Если подобное и произойдет, то по другим причинам, — я внимательно посмотрел ему в глаза. — В случае если твои люди, в частности капитаны эсминцев, захотят поиграть в героев. Ну, ты меня понял… — я сделал многозначительную паузу. — А так, нет, конечно, никого мы не собираемся убивать!

— Слава Господу Богу, — Пападакис истово перекрестился, зажмурившись при этом, словно ребенок.

— Итак, — я обвел взглядом всех присутствующих, — по всем звездным системам Российской Империи, контролирующимся первым министром, а также провинциям под властью Павла Петровича Дессе разосланы приказы о нашем задержании. — Я намеренно выделил слово «задержании». — Хотя правильней сказать — о нашей ликвидации под видом задержания. Понятно, для чего это сделано — наши враги желают избавиться от императора. Они допустили оплошность и не сделали этого на станции внутри Кронштадта, и теперь попытаются исправить свою ошибку. — Я сделал паузу, давая всем осознать сказанное. — Думаю, не стоит говорить, что участь людей, находящихся в этот момент рядом с Иваном Константиновичем, заранее предрешена.

— Я снова извиняюсь, — Айк поднял руку, точь-в-точь как нерадивый ученик на уроке. Его круглое лицо выражало крайнее изумление. — Но твои слова, Александр Иванович, о том, что у тебя на борту находится императорская семья это что — правда⁈

— Да, — коротко ответил я, прервав его восклицания. — А теперь немного помолчи и постарайся меня не перебивать…

Не успел я договорить, как Наэма, стоявшая позади Пападакиса, наградила его увесистым пинком по зад. Удивительно, но Айк смолчал — видимо, инстинкт самосохранения взял верх над его обычной говорливостью и желанием выяснить отношения.

— Стандартные сутки мы продержались, но дальше уходить от погони будет все сложней и сложней, — я оперся о край стола, чувствуя, что так будет полегче — голова по-прежнему кружилась, как после бутылки водки. — Как ни прискорбно это говорить, но в сегодняшнем положении у нас нет возможности вырваться из западни.

Я обвел взглядом моих притихших офицеров:

— Идентификационные номера «Одинокого», «Императрицы Марии» и «Черной пантеры» известны и разосланы во все сектора Империи вместе с обещанием большой награды за головы тех, кто на них находится. — Каждое слово падало как камень. — Даже если не брать во внимание непосредственные подразделения космофлотов первого министра и командующего Дессе, то и без них бесчисленное количество охотников за головами просто не дадут нам ни единого шанса выжить. Думаю, никто из вас не будет спорить с тем фактом, что наша смерть при данном раскладе является лишь вопросом времени.

Яким и Наэма молча кивнули. В их глазах читалось понимание — оба были слишком опытными космоморяками, чтобы не осознавать всю безысходность ситуации.

— Мы, конечно, не мальчики и девочки для битья, — продолжил я, поймав их взгляды. — Однако и у наших кораблей небезграничные возможности, а врагов с каждой минутой вокруг будет становиться все больше и больше. — Я помрачнел, вспоминая недавние события, когда в одночасье стал чужим и для кого? В глазах своего крестного отца и девушки, которую любил. — Трагедия, произошедшая на «Одиноком», где половину моего экипажа попросту вырезали «щитоносцы» Вереша, сделала нас еще слабей. Ну и наконец, встреча с гарнизонной группой с «Онеги» на вершине этого списка. — Я пристально посмотрел на Пападакиса. — Я уверен, что координаты и факт обнаружения уже в виде сообщения послан куда надо. Ведь так, Айк?

— Я не посылал, клянусь здоровьем мамы! — Пападакис вскочил, прижимая руку к груди. На его лице читался искренний испуг.

— Значит, это сделали более расторопные капитаны эсминцев, что стоят рядом с твоим крейсером, — я задумчиво постучал пальцами по столу. — Ведь инструкции еще никто не отменял… В общем, итог таков — хоть сейчас мы и на коне, но совсем скоро, возможно даже в этой звездной системе будем блокированы, и проиграем первую же битву, если у противника будет под рукой эскадра всего лишь в пару десятков вымпелов.

— Это мы еще поглядим, — Яким грозно нахмурился, его кулаки непроизвольно сжались. Наливайко всегда тяжело воспринимал даже намек на возможное поражение.

Я оставил реплику Якима без внимания и продолжил, чувствуя, как каждое слово ложится тяжелым грузом на плечи слушающих:

— Все это было бы не так важно, если бы касалось только нас с вами. Мы космоморяки Российской Империи и, сделав свой выбор, знали на что идем и чем это вероятней всего закончится. — Я обвел взглядом моих товарищей. — Однако в данный момент рядом с нами находится маленький император и его сестра княжна-регент, а их жизни мы защитить просто обязаны… — я сделал паузу, давая всем осознать важность момента. — В связи с этим я принимаю следующее решение — перейти с императорской семьей на данный крейсер под защиту его экипажа и капитана…

— Чтоооо⁈ — Наэма резко выпрямилась, ее смуглое лицо выражало крайнее изумление. На мгновение она даже потеряла свою обычную невозмутимость.

— Какого беса! — Яким грохнул кулаком по приборной панели, возле которой он стоял, да так, что ту закоротило от удара бронированной перчаткой.

— Вот так поворот, — Пападакис озабоченно почесал затылок, явно не зная, радоваться ему или пугаться такому повороту событий.

— Скажу более того, — мой голос оставался ровным и спокойным, словно я обсуждал прогноз погоды, а не план спасения императорской семьи. — Мы должны будем с вами разделиться. «Одинокий», «Императрица Мария» и «Черная пантера» как и раньше продолжат свой маршрут эскадрой в три корабля, а я с императором и Таисией полечу совершенно в другом направлении. — Я выдержал паузу. — Только так у нас появится возможность сбить ищеек со следа…

— Это самоубийственное решение! — Яким заходил по мостику взад и вперед, как разъяренный медведь. Его голос гремел под сводами командного отсека. — Будучи на борту обычного легкого крейсера, такого, как этот, у тебя попросту не будет возможности защититься даже от нескольких вымпелов, я уже не говорю о вражеской эскадре, если та повстречается на маршруте! — Он яростно тряхнул головой. — А с врагом в любом случае тебе встречи не избежать. Это ржавое корыто будет уничтожено за несколько минут боя, если наших с Наэмой кораблей не будет рядом! — Его голос дрогнул. — Нет, Александр Иванович, то, что ты сейчас говоришь, это очень плохая затея, и я не могу согласиться бросить тебя на произвол судьбы!

— Ржавое корыто, это твоя «Императрица Мария» которая сошла со стапелей еще вначале века, понятно! — Пападакис мгновенно вскипел, его лицо побагровело от возмущения. — Ты знаешь характеристики моего корабля, прежде чем бросаться такими словами⁈

— Это не просьба, Яким, — я улыбнулся, глядя в глаза своему верному другу, одновременно жестом останавливая готового разразиться тирадой Айка. — Сейчас я говорю не о том, как бы я хотел, чтобы вы поступили. Это полноценный приказ и он не подлежит обсуждению. — Мой голос стал жестче. — Так будет вне зависимости от вашего желания. Я понимаю, что вы хотите защитить меня, но именно разделившись, у нас действительно появляется шанс выжить. Если же мы останемся все вместе, то тогда точно погибнем.

— А что, в этом есть смысл, — Наэма задумчиво кивнула, ее глаза загорелись пониманием. — Ведь наш противник будет по-прежнему искать три определенных корабля. — Она бросила быстрый взгляд на Якима. — Мы со здоровяком поведем ищеек по ложному следу. Пускай погоняются за нами по разным секторам Империи, а в это время шеф спрячет императора в какой-нибудь космической глуши.

— И неприметный крейсер капитана Пападакиса прекрасно подойдет для осуществления подобного плана, — продолжил я ее мысль. — К тому же высокая скорость этого корабля существенно повышает его жизнестойкость, а значит и шансов уйти от погони и спастись будет куда больше. — Я обвел взглядом присутствующих. — Но главным фактором является то, что нашим преследователям и в голову не придет искать императора на борту обычного гарнизонного крейсера…

Айк при этих словах заметно приосанился, довольный упоминанием достоинств своего флагмана.

— Что же в это время будем делать мы? — Яким нахмурился, его голос выдавал плохо скрываемое беспокойство. Наливайко никогда не умел скрывать свои эмоции.

— Вы продолжите свой путь такой же группой, как и раньше — в три корабля, уводя за собой погоню, — я старался говорить уверенно, вкладывая в слова всю свою убежденность. — Наша первоочередная цель — спасти императорскую семью, укрыв ее в надежном месте, а затем начать собирать флот из верных династии адмиралов и офицеров, чтобы вернуть Ивану Константиновичу предназначенный ему по праву престол…

— Ты думаешь, что таковые в ВКС Империи еще остались? — Наливайко скептически хмыкнул, его рыжая борода воинственно топорщилась. — Что-то я таких пока не встречал.

— Убежден в этом на сто процентов, — максимально уверенно ответил я, чтобы придать своим словам больший вес. — Честных солдат и космоморяков, тех, кто готов сражаться за своего императора, в звездных системах огромное количество. — Я недавно так из любопытства просмотрел статистику по двум космофлотам — Северному и нашему Черноморскому. Знаете, сколько ушло в отставку из прежнего состава, тех, кто сражался с «янки» и османами, после того, как началась вся эта Смута на Новой Москве-3? — Я сделал паузу. — Более двадцати пяти процентов из рядового и тридцати с лишним процентов из офицерского состава… Все эти люди не захотели участвовать в начавшейся гражданской войне и грабить свое же Отечество, служа кому попало.

— А мы значит захотели? — Яким горько усмехнулся, пытаясь меня подначить.

— Здесь совсем другое, и сейчас не об этом, — я решительно махнул рукой, останавливая своего товарища, чтобы тот не наговорил лишнего. — Я всего лишь хочу сказать о том, что поддерживают адмирала Дессе, Птолемея Грауса и остальных на просторах нашей Империи далеко не все. И как только Иван Константинович объявит сбор собственного флота, огромное количество космоморяков, в том числе из регулярных подразделений, встанут на его сторону.

— Ох, не знаю, — Наливайко тяжело покачал головой, словно пытаясь стряхнуть наваждение. — Мне бы твою уверенность, Александр Иванович. Не видел я за все время, как началась эта чертова Гражданская война, таких, кого можно было бы назвать верными слугами нашего малолетки-императора. — Великан развел руками. — Все это твои желания, которые далеки от реальности…

— Я сейчас наглядно продемонстрирую вам правоту моих слов, — произнес я, поворачиваясь к коммуникационной панели. Нажав кнопку вызова рубки «Одинокого», я почувствовал, как напряглись все присутствующие.

— Алекса, государь и княжна-регент готовы?

— Да, господин контр-адмирал, — голос моего старпома звучал четко и уверенно. — Они уже ожидают у офицерского вельбота. Я лично проверила готовность транспорта и систем безопасности.

— Хорошо, мы их ждем…

Следующие десять минут показались вечностью. Тишина на мостике нарушалась только привычным гудением корабельных систем. Яким нервно теребил свою рыжую бороду, Наэма застыла, скрестив руки на груди, а Пападакис, казалось, вообще забыл как дышать, зыркая по сторонам и оценивая ситуацию на собственном корабле.

Когда двери мостика плавно разъехались, впуская императора и его старшую сестру, произошло нечто удивительное. Все офицеры крейсера Пападакиса, включая самого капитана, синхронно вытянулись по стойке «смирно». В их глазах читалось не просто уставное почтение — это было то самое, глубинное чувство верности престолу, о котором я говорил минуту назад.

Яким и Наэма изумленно переглянулись — такой реакции они явно не ожидали. А я смотрел на вытянувшихся в струнку офицеров и понимал: моя вера в людей не была напрасной. Появление на мостике крейсера юного императора и княжны стало поворотным моментом в судьбе не только корабля Пападакиса, но и всей гарнизонной группы. Таисия, как всегда собранная и величественная, несмотря на свой возраст, настояла на том, чтобы обратиться к экипажам всех кораблей. Глядя на нее в этот момент, я в очередной раз поразился тому, насколько по-взрослому она умеет действовать в критических ситуациях.

Трансляция велась на все отсеки крейсера «2525» и пять эсминцев сопровождения. Голос княжны, чистый и уверенный, проникал в каждый уголок кораблей. Она говорила о чести и долге, о великой Российской Империи и ее славной истории, о том, как важно сейчас, в момент смуты и раздора, сохранить верность присяге и своему императору. Маленький Иван Константинович стоял рядом с сестрой, и его присутствие придавало ее словам особую силу — живое воплощение династии, ради которой многие из этих людей когда-то надели военную форму.

Я наблюдал за реакцией экипажа на мостике и видел, как меняются их лица. В глазах этих людей загорался тот особый огонь, который нельзя подделать — огонь истинной преданности и служения. Когда Таисия закончила свою речь, в эфире повисла звенящая тишина, а затем начали поступать доклады с разных кораблей.

Почти половина всех членов экипажей заявила о своей готовности встать на сторону законного правителя. Это были не просто слова — я видел это по их глазам, по тому, как они держались, по их готовности немедленно приступить к выполнению приказов. Среди них оказались как простые космоматросы, так и старшие офицеры — верность престолу не знала званий и чинов.

Мне предстояло принять непростое решение — отобрать самых надежных для новой команды крейсера «2525». Я быстро но при этом внимательно изучал личные дела, если требовалось даже проводил короткие собеседования, полагаясь не только на документы, но и на свою интуицию, которая редко подводила меня в оценке людей. В итоге была сформирована команда, состоящая из профессионалов, готовых следовать за своим императором несмотря ни на что.

Остальные корабли я решил отпустить. Это был риск, но держать их при себе было бы еще опаснее. К тому же, я верил, что даже те, кто сейчас не встал на нашу сторону, сохранят в душе память об этом моменте и, возможно, когда придет время, сделают правильный выбор. Ну, уж точно оценят, что не были расстреляны орудиями моих кораблей…

Глядя, как эсминцы медленно удаляются в космическую тьму, я думал о том, что сегодняшний день вполне может стать началом большого пути. Пути к возрождению Российской Империи и восстановлению на ее звездных просторах законной власти. И пусть пока нас немного, но искра верности, которую я увидел сегодня в глазах этих людей, давала надежду на будущее…