999999999 жизни

Глава 10

Я не успел ни дёрнуться в сторону, ни как-то отреагировать – что-то большое и сверкающее врезалось в меня, а затем я рухнул на пол. Боль в ногах я сначала почувствовал, а уже потом – осознал. Ноги; боль исходила от ног, и, извернувшись, я увидел, что те буквально изрублены – кости во все стороны, кровь и лохмотья вместо джинсов.

Отец Кати, заорав что-то маловразумительное, шарахнулся в сторону; сама Катя вновь сжалась в углу – в том же самом, в каком сидела и во время нашей драки с алкоголиком. Трое пришельцев, довольно хмыкнув, вошли в квартиру и прикрыли за собой дверь.

- Вы... вы ещё кто? – Катин отец уже совсем прекратил понимать, что происходит. – Это мой дом! Это...

Трое типов его попросту проигнорировали. Ещё один из них щёлкнул пальцами – и меня накрыла новая волна боли. На этот раз амбал целил в руки, и теперь с ними случилось то же, что и с ногами. Отброшенный к дверям в кухню, я лежал на полу, истекая кровью – и не способный даже шевельнуть ни одной из конечностей; лицом вниз, без сил, чтобы поднять его.

Вот так просто, с двух ударов? Я молчал, сжимая зубы, чтобы не заорать от дикой боли. Не дождётесь. К тому же, пусть лучше они думают, что я отрубился. Хуже не будет, но если повезёт...

- Живой? - тот, который атаковал меня двумя магическими импульсами, склонился надо мной – но так, чтобы я не мог к нему прикоснуться. – Живой. Вроде без сознания. Хер с тобой, но если ты меня слышишь – лучше не шевелись. Будет только больнее. Располагаемся, парни. Осторожнее!

Он занёс ногу повыше – и осторожно перешагнул сначала через лежащего на полу и еле дышащего Семёна, а затем через меня. Один из его товарищей сделали то же самое, а второй остался у двери; судя по разливающемуся вокруг его руки сверканию – то ли запечатывал её, то ли делал квартиру звуконепроницаемой. Катин отец дёрнулся было вперёд, и вот тут главный заговорил с ним.

- Стой где стоишь. Подойдёшь к нему ближе, чем на два метра – ляжешь рядом.

- Я... – мужчина подбирал слова, и в его голосе не было ни уверенности, ни той недавней угрозы.

- Как же с вами тяжело, - вздохнул главный. – Так, Игорь, объясни человечку, что я ему только что сказал.

Тот из амбалов, что оставался у двери, резко развернулся на 180 градусов и быстро ударил мужчину под дых. Тот закашлялся и упал на колени, а амбал нанёс его несколько ударов. Весьма болезненных, заметил я, хотя моя собственная боль занимала меня сейчас куда больше.

Я же могу исцеляться. Для этого нужно всего лишь поглотить кого-то... Но они это предусмотрели. Я жив, я в сознании... и я не могу даже немного отползти куда-то.

Попытка пошевелить рукой. Вспышка дикой боли в плече; я чувствовал, как осколки костей скребутся друг о друга. Нога. То же самое. Всюду боль.

- Алло? – главный сейчас находился за моей спиной, так что я не мог видеть его. – Готово. Было просто. Ждём команду зачистки.

Чёрт. Команды... они успели всё спланировать, пока я думал, что у меня ещё есть время.

Пальцы правой руки были целы; я попробовал пошевелить ими. Выходит плохо, но хотя бы выходит. Может, если я смогу вытащить пистолет...

Нет, это вряд ли. Их тут трое, а я с такими руками даже не прицелюсь нормально.

- Прекрасно, - к сожалению, я не расслышал, что именно ответили главному в трубке. – Мы тут не заскучаем. Не тяните.

- А... – услышал я неожиданно дрожащий голос Кати. – Может... я вам чаю сделаю пока? Если вы тут будете ждать...

Отлично, просто отлично. Спасибо мне-прошлому за такую замечательную помощь – привести меня к человеку, который с одинаковой готовностью поможет как мне, так и моим врагам, только чтобы не били! Интересно, как часто отец избивал её в детстве? Кажется, каждый день, если она сумела вырасти в это.

Возможно, амбалы подумали про что-то схожее. Двое – те, которые не были заняты избиванием её отца – заржали.

- Давай свой чай! – хмыкнул главный. – Начнём с чая, а там видно будет.

- Ты же хочешь, чтобы мы остались подольше? – третий, оставив избитого до кровавых соплей отца девчонки, перешагнул через меня. – Это мы можем...

- Игорь! – рявкнул главный, теряя всякий шутливый тон и, судя по звуку, вскочив. – Аккуратнее! Ты чуть не коснулся его!

А они меня боятся. Даже со всем этим – они меня боятся.

- Я же в ботинке, - парировал Игорь. – И штанина...

- Плевать! – главный рассвирепел на нерадивого подчинённого. – Ты слышал команду! Вырубить издалека, не касаться даже на миллиметр, ждать, пока приедет команда зачистки! Они знают, как безопасно погрузить его, а у тебя есть инструкция!

Я медленно шевельнулся. Хотелось крикнуть во весь голос, что я ещё тут, вообще-то, что я их слышу... но я только лежал и молчал. Значит, они боятся даже малейшего прикосновения ко мне. Причина понятна, поэтому они и обеспечили мне максимальную неподвижность, вот только...

Семён. Всё ещё находящийся без сознания, он лежал в метрах, наверное, трёх от меня. Так близко – и практически недосягаемо. Даже если я каким-то чудом преодолею это расстояние на сломанных в кашу конечностях, проползу, как улитка без панциря – они увидят это. Я не смогу коснуться его достаточно быстро.

- Да без проблем, - Игорь перешагнул через меня уже осторожнее – при всём желании я не мог бы даже до лодыжки его дотянуться. – А с бабой что?

Не видя Катю, я услышал, как она завозилась громче. Щёлкнула плита, чуть стукнул чайник... Надеюсь, она поставила не тот, который я весь заляпал кровью, пронеслось у меня в голове.

Разумеется, нет. Тот лежал чуть дальше, и я мог его видеть. Просто от сильной боли я уже начинал путаться.

- Развлекайся, - звук шлепка. – Она тебе не откажет, правда, шлюшка? Нам тут ждать не меньше часа.

- Я, - голос Кати пытается быть не совсем уж дрожащим, - сахар вам положу? Сколько ложек?

- Положи, положи, - усмехнулся главный. – Две ложки, и перемешай хорошо. Сделаешь хороший чай – и мы к тебе будем потом добрее.

Вот же... можно подумать, при тех зарплатах, что у них, они не в состоянии пойти в приличный бордель. Но дело ведь не в сексе, так? Дело в желании взять что-то силой, унизить, доказать.

Катя послушно звенела ложками, то ли не осознавая, что её тактика «быть послушной девочкой, и тебя не тронут» не работает, то ли убеждая себя в обратном.

Или... работает? Я поглядел на её отца. Избитый, окровавленный, тот ничего не говорил, только тихо скулил и уползал в свою комнату. Вот и вся его бравада, а с дочерью пусть делают что захотят.

С её же точки зрения, всё работает правильно. Если она будет послушной – что бы они с ней не творили – то ей не причинят боль. Идеально, и так оно и случится.

Сначала хостел с Пашей и его «товарищами по хобби», затем это. Почему мне начинает казаться, что всё наше общество делится на хищников и жертв?

А главное, как бы мне не хотелось держаться в стороне от этой по-животному жестокой схемы, едва ли у меня это получится. Вот даже сейчас мой выбор прост. Сдохнуть, так или иначе – а я не сомневался, что корпорации прикончат меня сразу, как я перестану быть им нужен – или...

Лёгкий толчок вперёд. Еле заметный, такой, чтобы скабрезничающие с Катей и ржущие амбалы ничего не заметили. Они расслаблены, это хорошо. Они не ждут подвоха. Пока. Но они профессионалы своего дела, и не стоит забывать, как главный мигом забыл все шуточки, когда было нужно.

Ещё толчок. Это чертовски больно – ползти на разбитых костях, особенно наваливаясь на них всем весом, чтобы сидящие рядом ничего не заметили. Но кое-что я всё же мог сказать точно – если я этого не сделаю, будет куда больнее. Подползать вплотную мне не нужно – только на расстояние, с которого я смогу быстро коснуться лежащего на полу тела; главное – удержаться и не издать ни звука по пути...

- Эй, сучка! – сзади раздался хмыкающий голос одного из амбалов. – Неси аккуратнее, а?

Короткий, тихий вскрик Кати и звон упавшей чашки. Что сейчас произошло? Она правда выронила чашку – или амбал выбил ту из её руки, чтобы понаблюдать, как та будет оправдываться?

Кажется, второе.

- Э! – в окрике столько насмешки, что можно открывать своё стендап-шоу. – Куда пошла?

- Я налью новую... – Катя говорит так тихо и робко, что её с трудом слышно.

- А я тебе разрешал? Нагнулась и подняла осколки! Нагнулась, я сказал, и... во-о-от.

Пускай развлекаются. А я ползу. Забыть про боль, забыть про всё, кроме главной цели, самой важной цели в моей жизни: прикоснуться к лежащему рядом телу. До него уже ближе, чем в начале пути... кажется.

Взгляд на отца Кати. Он ведь мог бы подтолкнуть ко мне тело Семёна... или мог бы сдать меня бугаям, что вероятнее. Он поможет тому, кого больше боится – а сейчас это явно они. К тому же, он – может, и к лучшему – даже не смотрит на меня.

Ещё толчок. Позади снова раздался взрыв пошлого хохота, но я не слушал, что там происходило, бросив все силы на этот марш-ползок к жизни.

Боль постепенно перетекала из рук и ног во всё тело. Нет, главный целился тщательно; у него явно был чёткий приказ не убить меня, но обездвижить. Я зачем-то нужен им, и гадать, зачем – пустая трата времени. Может, хотят разобраться, как работает моя способность, а может, просто кто-то – Паша или кто-то другой – очень хочет, чтобы я умер медленно.

Гадать незачем. Нужно ползти. Ползти. Метр уже пройден, осталось два... и даже ближе. Нужно сделать бросок вперёд, иначе всё слишком затянется. Кажется, амбалы заняты Катей, и я могу...

- Стоп! – главный снова заговорил серьёзным голосом. – Так, отставили шутки. А ты пошла вон из кухни.

Я замер, стараясь даже не дышать.

- Леван, что такое? – не понял один из его помощников. – Мы же...

- А теперь заткнись и посмотри, - отрезал тот. – Гляди, куда уполз наш живчик. Быстро!

Чёрт. Они меня увидели. Не видя смысла скрываться, я попытался рвануть – насколько это было возможно с кашей вместо рук и ног – вперёд; если им дан приказ брать меня живым, то они меня не...

Следующий импульс прилетел не по мне; Семён, так и не успевший прийти в сознание, не издал ни звука – если, конечно, не считать чего-то противного, мясного и хлюпающего. Брызги крови плеснули прямо мне на лицо, и я понял, что всё кончено.

Я не могу поглотить жизнь того, кто является мёртвым. Добраться ещё до кого-то мне просто не дадут. Будут стрелять импульсами раз за разом, отрежут руки и ноги совсем – но не дадут. А потом прибудет команда зачистки, и... и хрен там знает, что дальше.

- Ты ещё тут?! – рявкнул главный, похоже, на Катю. – Я сказал тебе убраться! И чтобы ни на метр к нему не подходила! Поверь, тебе самой не понравится это!

- Да! Я сделаю, я... – Катя заплепетала, и, перескочив через меня, скрылась в комнате своего отца. Ну, хоть кто-то радуется, что от него отстали. Я же...

Звук нового сообщения. Чёрт. Самое удачное время и место – лучше просто не выдумать.

- Это у кого? – напрягся главный. – С его стороны вроде.

- И... как я проверю? – огрызнулся Игорь. – Сам же сказал, не трогать!

- Конечно, не трогать! Даже не прикасаться! – взъелся тот. – Ладно, чёрт с ним, пускай валяется. Приедут – разберутся, кто там ему названивает, это не наше дело, в конце концов.

- Не, почему, - ещё один, до сих пор молчавший, подал голос. – Я ж могу телефон вытащить Притяжением.

- Это безопасно? – главный говорил быстро, настороженно. – Его не притянешь?

- Ну он потяжелее телефона будет! – возмутился «телекинетик». – И руки-ноги поломаны, не помашет.

- Ладно, давай, - согласился главный. – Только без спешки. Я видел, что он может.

Меня дико бесила их манера говорить, как будто меня здесь нет... но, с другой стороны, если бы они обращались ко мне, это было бы даже хуже. Так что я старался сохранять ровное лицо, не выдавая ни боли, ни эмоций – даже когда меня перевернуло и чуть покатило по направлению к амбалам.

Больно. Но, чёрт побери, разве я к этому не привык? «Видел, что я могу». Нихера ты не видел, придурок. Увидеть, как я высасываю жизнь из кого-то – не то же самое, как увидеть меня, много лет готовящегося к ранней смерти.

Телефон вылетел из моего кармана; телекинетик повёл рукой, притягивая его к себе – и ловко поймал устройство.

- Поглядим, - главный взял у него телефон. Я теперь был повёрнут в другую сторону, хотя по-прежнему каждое движение доставляло мне неимоверную боль. Как бы там ни было – очень уместно! И что же они теперь здесь увидят?

- А чего так тихо? – хмыкнул главный, прибавляя звук – и я услышал свой собственный голос.

- ...напоследок. Знаешь, иногда бывают ситуации, когда нужно что-то... универсальное.

- Ого! – заржал Игорь. – Да он чокнутый – сам себе видео шлёт! Гляди, что это за место? Знакомое что-то!

- А ты и правда чокнутый, - главный поглядел на меня в упор – впервые за всё время. – Что за херню ты тут наснимал?

Я молчал, глядя в упор на него. И его это бесило. Последнее я чувствовал буквально кожей, так же материально и явственно, как собственную боль. Как же так, он раздробил этому сопляку руки и ноги – а тот молчит и даже не отвечает!

Помолчим дальше.

- Узнаёшь место? – главный развернул телефон ко мне – впрочем, оставаясь на безопасном расстоянии. Я прищурился, пытаясь разглядеть видео; там, на экране, я-прошлый пробирался среди каких-то построек, выглядящих, как что-то техническое.

- Ну, вот мы и пришли, - заговорил я-прошлый. – Раньше я думал, что бургеры от корпорации «Бикфорд» делают из химии. Теперь я знаю, что их делают из мяса. Из мяса, накачанного химией... ну, а что у них в желудках попадается – лучше не знать, пропадёт аппетит.

Все трое амбалов заинтригованно глядели на экран, где я-прошлый шагнул в помещение, заполненное свиньями, и ничего не понимали – как и я-настоящий, впрочем.

Я на видео замолчал, зато другие звуки – хрюканье, визг и копошение сотен животных – так и лились с экрана. Затем я-прошлый достал пистолет и...

- Чё? – главный обернулся на меня. – Отстреливать свиней? Ты совсем ё*нутый?

Я не отвечал ему, глядя, как прошлый я стреляет раз за разом, с каждым выстрелом уменьшая поголовье. Шесть, семь, восемь... на девятый раз пистолет только щёлкнул – кончились патроны.

Я-прошлый картинно покачал головой и состроил расстроенную рожу. Сейчас я узнавал то же самое выражение жуткой клоунады, которое было на самом первом видео – точнее, втором, обогнавшем первое. Ай-я-яй, нет патронов, что же делать? Затем я-прошлый просиял, и, театрально хлопнув себя по лбу, отбросил бесполезный пистолет в сторону.

Что и в какой момент произошло – я не заметил; не уловил секунду. Но свиной визг возрос до оперной громкости, а затем...

Амбалы охренело переводили взгляд с меня-настоящего, лежащего перед ними, на меня-прошлого и дикое месиво, бывшее только что сотней свиней, на экране телефона.

...говорят, нельзя разучиться ездить на велосипеде. Не знаю, я никогда и не умел на нём ездить, но охотно верю, что это так. Даже не увидев на видео ничего, что показывало бы, как это делается... я вспомнил. Как пишут в книгах – «в голове что-то щёлкнуло».

- Назад! – заорал главный, отдёргивая от моего лица телефон. – Он...

А затем я сделал то же самое, что увидел в ролике десять секунд назад. Один из амбалов рванул вперёд, два назад, но уйти не успел ни один; за спиной раздался истошный крик, в котором я узнал Катю... но это всё было как сквозь туман. Всё моё сознание заполнил непрерывный, мощный, поток энергии, вливающийся в моё тело. Поток жизненной энергии.

Охренеть, как же я люблю жизнь.

...я встал. Ноги не болели, руки тоже, а вот одежда была измочалена в клочья. На кухне валялись два тела, от которых несло тухлятиной и разложением; сзади раздавались сдавленные стоны. Обернувшись, я увидел, что третьего амбала – того, что владел телекинезом – задело только частично. Вся нижняя половина его тела представляла собой то же тухлое месиво, а верхняя была всё ещё живой; на лице застыло выражение непереносимой боли...

Ну, мне было сложно испытывать к нему сострадание.

Я шагнул вперёд. Амбал что-то забормотал, совсем уж неразборчиво, попытался отползти, но тело не слушалось его. Рядом с ним – ещё один труп... Кажется, это Катин отец. Был. Его смерти я, разумеется, не хотел – но и особой жалости тоже не почувствовал.

А вот сама Катя осталась жива. Привычка вечно забиваться в самые дальние углы в случае любой опасности на этот раз оказалась спасительной, и она вновь тихонько рыдала, сидя в отцовской комнате. Зайдя внутрь, я огляделся и нашёл шкаф, где висела одежда моего размера. Катя ничего не говорила, но глядела на меня глазами, полными ужаса. Да уж, сегодняшнее шоу – пострашнее батиных п**дюлей.

Ладно. Нужно закончить тут. Подняв с пола пистолет, я быстро выстрелил в голову амбалу, затем переоделся и забрал телефон с пригласительным. Можно было бы, конечно, пошарить в карманах у амбалов... но вряд ли я найду что-то серьёзное. Те, кто их отправлял сюда, должны были учесть любой исход, в том числе и такой – зачем им было давать мне лишние подсказки?

Разберусь. С новыми роликами или без них – разберусь, только не здесь.

Надев ботинки, я бросил последний взгляд на Катю. Она продолжала скулить, сжавшись в углу. Как и всегда. Всю жизнь.

- А ведь ты живая, - заметил я. – Живая сейчас и будешь живой завтра. Есть люди, для которых одна только такая уверенность – большая роскошь. И они не ноют.

Девчонка глядела на меня большими, непонимающими глазами. И не поймёт.

- Помоги себе сама, - бросил я. – Потому что, кроме тебя самой – никто тебе не поможет.

С этими словами я распахнул дверь – каким бы ни был магический эффект, наложенный амбалом, после его смерти он пропал – и вышел в подъезд.

------------

Между тем, автор завёл свою группу ВКонтакте. Вдвое больше возможностей поставить лайк! https://vk.com/orothesummoner