В радиоклубе стояла тишина, нарушаемая только натужным сопением пацанов. Каждый вооружился двумя проводками, прицепленными к батарейкам и пытался повторить опыт Лосева по созданию светодиода. Сидя на небольшом диванчике вместе с Николай Александровичем, я смотрел на склонившихся над столом пацанов и размышлял, не сильно ли я выделяюсь из роли любознательного электрика, недавно потерявшего память. По всему выходило, что не очень. Все озвученные «открытия» уже сделаны и опубликованы…
Буквально на следующий день после пионерского набега на больницу ко мне в каморку примчался уже знакомый пацан и задыхаясь от быстрого бега, сообщил, что Виктор Михайлович просил передать, что он готов встретиться в любое время и даже прямо сейчас.
— А кто у нас Виктор Михайлович? — глядя на вытирающего пот пацана, спросил я.
— Это руководитель нашего радиоклуба, он только вчера из Москвы приехал!
— Слушай, а как тебя зовут-то, а то так и не познакомились?
— Петька я! Так пойдете?
Глядя в горящие глаза пацана, мне почему-то не захотелось ждать приехавшего из Москвы некого Виктора Михайловича, поэтому быстренько прибравшись, я запер дверь и мы направились в радиоклуб. Выйдя с территории больницы, мы прошли мимо пары домов и буквально уткнулись в дверь, расположенную в торце дома. Тщательно нарисованная от руки вывеска «Радиоклуб. г. Калинин» подтверждала правильность нашего маршрута. Ну вот бы раньше знать, что так близко…
Виктор Михайлович оказался крепким мужчиной с легкой проседью в волосах. Поздоровавшись, он тут же поинтересовался причиной, по которой я хотел его видеть. На что я честно сознался, что охота мне было видеть любого, кто может помочь мне с больничной радиолой. А начальник это радиоклуба или нет — мне все равно.
— Понятно — немного хохотнув, Виктор показал мне куда идти — но тут я вам не нужен. С этим вам лучше поможет начальник радиостанции, Николай Александрович Транцеев, это он у нас начальник паяльников и повелитель радиоламп. А еще по совместительству руководитель пионерского радиокружка.
По короткому коридору мы дошли до двери с табличкой «UA3KET», где и обнаружился худощавый радист в застиранной военной форме. Сидя перед большой панелью с кучей переключателей, он очень аккуратно вращал «крутилку», вокруг которой была нарисована шкала с кучей цифр. Чуть склонившись над микрофоном, он громким голосом повторял «Здесь Ульяна, Антон, Три, Киловатт, Елена, Тамара приглашаю всех на связь, прошу ответить». Судя по тому, что фраза повторялась без изменений, никто не отвечал. Чтобы не мешать, я тихонько пробрался за стоящий посредине комнаты стол и принялся наблюдать.
— Нет, ультракороткие волны совершенно не интересны — раздраженно стянув с головы наушники, проговорил Николай — одни помехи.
— Может быть, это из-за того, что сейчас самый разгар дня? — я встал из-за стола, чтобы поздороваться — и все, кто мог бы вам ответить, еще на работе?
— Николай — он ответил на моей приветствие — да нет, до Москвы я должен был дотянуться, но в эфире тишина.
— А мощность и частота какая? — поинтересовался я. В своем времени я обладал довольно внушительной батареей радиостанций на все случаи жизни. Все думал поставить на машину самую пригодную, но так и не сподобился.
— Примерно 150 ватт и 86 мегациклов — расстроено ответил Николай — на коротких ночью с Америкой иногда связи есть.
Всего 150 ватт на 86 мегагерц? Все мое послезнание уверенно заявляло, что он с такими характеристиками даже до границ области не дотянется. На останкинской башне киловаттные передатчики в «вещалках» использовали и то на окраинах Москвы уже иногда хрипело и шипело…
— Значит, надо поднимать антенну повыше! — подняв палец вверх, многозначительно заключил я — ведь антенна это лучший усилитель!
— Да кто же с этим спорит-то — удрученно согласился самый главный по радиостанции — а вообще, вы по какому поводу?
Ну тут я ему и рассказал уже многократно обкатанную версию про себя. Начиная про потерю памяти и заканчивая злосчастной радиолой, которая не играет.
— А, знаю я эту установку. У нас на «химволокне» такая же стоит. Там 6П3 на выходе горят буквально от лишних электронов. Иногда электричество пропадет на пару секунд и все, нет больше лампы — он начал поочередно отодвигать ящики стола и что-то в них перебирать — где-то тут у меня была парочка запасных…
— В январском номере «техники молодежи» про полупроводники писали — я начал закидывать удочку про транзисторы — наверняка можно от ламп в будущем отказаться! Хотя бы в усилительных цепях!
— Кристаллические триоды? — он посмотрел на меня удивленно — да, вполне возможно что за ними будущее. Но сейчас параметры слабоваты: ни частоты, ни мощности.
— Кристаллические? — я был в недоумении: неужели уже изобрели транзистор?
— Ну да, пластинка из германия, к ней две прижимных пружинки. После подбора положения одна становится источником «дырок» и становится эмиттером, другая коллектором. И управляющим электродом меняется уровень проводимости между ними.
Офигеть. Точно транзистор. Только в мое время управляющий электрод сменили термином «база». Остался последний козырь…
— Светодиоды? Разве диод может светиться?
— Инженер Лосев еще до войны обнаружил, что некоторые материалы, вроде — я пощелкал пальцами, якобы вспоминая — кремния, при приложении электричества начинают светиться. И при этом ведут себя как диоды, то есть пропускают ток только в одном направлении.
— Это интересно. А что за материал, не помнишь? — мы как-то незаметно перешли на ты.
— SiC — я пододвинул какой-то листочек и нарисовал карандашом формулу — но как зовется обычным языком, не знаю. Химия не мой конек.
— Карбид кремния? — очень удивленно произнес Николай Александрович — и светится?
Я кратко пересказал свой опыт из будущего, замаскировав его под найденное в библиотеке. Берем кусок этого карбида кремния, аккуратно молотком разбиваем на мелкие кусочки. А потом просто прикладываем напряжение и смотрим, какой засветится. Так как это диод, то прикладываем дважды, с разной полярностью. Ну хоть тут-то не ошибся? Судя по задумчивому лицу Николая, нет.
И вот теперь мы сидим и смотрим, как пацаны ищут тот самый осколок, который засветится. Николай принес с работы целую горсть кусков этого карбида кремния, поэтому недостатка в материале не было. Но вообще странно, мне в свое время потребовалось минут десять всего…
— Ребзя! Светится! — внезапно раздался светящийся шепот.
Для проверки мы выключили весь свет в комнате. И в самом деле, стоило пацану прикоснуться проводками к одному из кусочков, как он тускло, чуть сильнее головешки засветился. По комнате пронесся восхищенный вздох.
— А у меня ярче! — тут же откликнулся кто-то еще.
— Ну-ка, а проверь его характеристики — скомандовал пацану Николай — проводит ли он ток в одном направлении.
Пацан степенно пододвинул к себе самый настоящий омметр и тронул щупами кусочек. Стрелка качнулась вправо. Затем он поменял щупы между собой и снова прикоснулся к кусочку. Стрелка если и шелохнулась, то незаметно с моей стороны.
— Вы чтобы не мучаться, кусочек одним концом в припой опустите, а второй конец из проволоки пружинкой сделайте и тогда подбирать место станет легче — на основе своего послезнания выдал я совет. Температура плавления этого карбида гораздо выше температуры плавления припоя, так что беспокоиться не о чем.
Пацаны тут же нашли какую-то деревяшку, прикрутили к ней оторванный контакт от ламповой панельки и налили туда припоя. Второй конец по моему совету скрутили пружинкой и таким образом получили офигенно громоздкий, но тем не менее полноценный светодиод.
Вскоре перед нами на столе красовалось порядка десяти светодиодов. Глядя на сверкающие радостью лица мальчишек, я невольно им позавидовал — столько новых открытий у них впереди.
— Так, план по новым разработкам мы сегодня выполнили — Николай немного подровнял лежащие светодиоды — но у нас сегодня есть еще одно дело. В городской больнице радиотрансляционная установка сломалась. Кто определит неисправность по описанию?
Он выложил на стол перед ребятами куцую книжечку, почти идентичной той, что у меня лежит. Я глянул на титульный лист — «МГСРТУ-50». Ага, немного более слабая модель — у меня мощность 100 ватт, а тут — 50. Пацаны тут же открыли лист с принципиальной схемой и вопросительно уставились на меня. Ишь ты, какие прыткие…
— Включаю в розетку и ничего не происходит… — начал было я.
— Предохранитель!.. Контакт!.. — тут же посыпались ответы от наиболее нетерпеливых.
— Я же сказал, что ничего не происходит — я улыбнулся — нет ни вспышек, ни дыма, ни выбитых пробок. А вот когда поворачиваю вот этот вот выключатель — я ткнул пальцем в картинку трансляционного узла — то слышно легкое гудение трансформатора и…
Сделал паузу. Ага, молчат.
— … И на вот этом вот индикаторе стрелка плавно подходит к цифре 60. Что это значит, я не знаю. Если глянуть сквозь решетку вентиляции, то видно, что нити накаливания светятся.
Задумчивая тишина.
— Дальше я пробовал переключать вот этот переключатель с разные положения. Ничего.
Рассматривание схемы и чесание в затылках.
— А если поворачивать вот этот, то в динамике слышно слабые щелчки.
— А радио с проигрывателем работает? — отлично, первый вопрос по существу.
— Не знаю — я пожал плечами — проверить нечем. У меня там из инструментов разве что плоскогубцы с топором найти можно.
— Но вот же написана комплектация — самым бойким оказался Петька — там в комплекте даже омметр должен быть.
Я глянул в книжечку. В самом деле, должен быть. Сперли или пропили? Хотя какая теперь разница…
— Итак, давайте варианты — Николай вернул себе внимание — как будем искать неисправность и что нам для этого понадобится?
В результате мозгового штурма было предложено столько вариантов, что будь хотя бы часть из них реализована, то проще было бы сразу выкинуть эту несчастную радиолу, чтобы своими негативными эманациями не заставляла ломаться другие приборы в больнице. Немного посовещавшись, ребята под контролем Николая Александровича собрали некое подобие ремонтного набора и завернув его в какую-то тряпку, выдвинулись в сторону больницы.
Подперев плечом косяк двери, я наблюдал как пацаны муравьями облепили радиолу. За сам трансляционный узел я совершенно не беспокоился — у пацанов была задача починить, а не разобрать. Да и хуже уже не сделают — он так и так не работает.
— Это что тут за представление? — удивленный Михаил заглянул через мое плечо.
— Полевой ремонт вверенной мне техники под руководством Николая Александровича, главы калининской радиостанции — я представил главу радиокружка.
— Это хорошо что ремонт — поздоровался с Николаем Михаил — главное, чтобы после него лишних запчастей не образовалось.
— Не, тут скорее обратное будет — ответил Николай — лишняя функциональность может образоваться. Ребята недавно…
— Нашел! — нас прервал чей-то голос. И тут же в динамике послышался всем знакомый скрежет и хруст, который образуется при подключении наушников в разъем плеера. Еще пару раз хрустнуло и затихло.
— Там просто провод плохо припаян был! — прокомментировал довольный голос — я его немного пошевелил отверткой и вона чо получилось!
— Ты отверткой-то зачем полез? — тут же прилетела язвительная ответка от соседа — Васька, ну вот мало тебя в прошлый раз током било…
— Эй, вы там поаккуратнее — я внезапно вспомнил про технику безопасности — у нас хоть и больница, но даже для клизмы воду еще подогреть надо…
— Ничего, за одного битого двух небитых дают — попытался успокоить меня Николай — да и нет там опасных напряжений, чай не телевизор же…
— По последним исследованиям медиков, убивает не напряжение, а ток — я немного поделился знаниями из будущего — так что давайте выключайте перед ремонтом, а то мне на самом деле не сложно всем клизму обеспечить, возможно даже с патефонными иголками…
То ли все восприняли мою угрозу всерьез, то ли просто не было свободной розетки для паяльника, но аппарат выключили из розетки перед окончательной починкой. Ребята пропаяли все соединения и тщательно вытерли все внутренности агрегата от пыли. Николай проинспектировал все сделанное и остался доволен.
Доверить включение починенного агрегата доверили тому самому Ваське, как нашедшему неисправность. Гордый до невозможности пацан с дичайщим апломбом щелкнул выключателем и оглядел своих товарищей, дескать знай наших!
Внутри аппарата снова разлилось теплое сияние и точно так же стрелка на передней панели качнулась вправо. А в динамике снова тишина. Прямо на глазах задранный нос Василия начал опускаться.
— Эх ты, тютюня, а входной канал кто ставить-то будет? — какой-то пацан с улыбкой решил спасти новоиспеченную звезду ремонта трансляционных узлов.
— Точно! — засуетился Василий и повернул переключатель в положение «Радио». В динамике тут же раздалось шипение эфира. Васька начал вращать ручку настройки.
— … Вальс оттеснён, без вины виноватый. Но затаён, он всегда и везде со мной… — внезапно после серии стонов и хрипов из динамика послышался удивительно чистый голос какой-то тетки.
— Кристалинская! Не трогай! — тут же зашипели со всех сторон. Василий в испуге отдернул руку от агрегата.
Я слушал вместе со всеми. Потом еще одну. И еще. Ну… Первые впечатления — песни очень длинные. Никаких привычных мне радиоогрызков. Тут под одну композицию можно чай успеть вскипятить и еще время останется в туалет сходить. И… Темп что ли? Ну вот очень медленно на мой вкус. Под такое только засыпать. А еще как-то по идиотски брякающее пианино в качестве аккомпанемента, ни гитары, ни ударных…
— Мамбо! — внезапно раздался наигрыш из моего времени — … Италиано! Хей мамбо! Как поют твою песню повсюду…
Черт, всего кусочек, а потом опять скатились в заунывный вой, но этот кусочек уж очень узнаваемый. Обалдеть. Значит в моем времени просто взяли и перепели, редиски. Ну и ладно…
— А что насчет трансляции на всю больницу? Может попробуем потихонечку? — я вспомнил про основное предназначение этого агрегата.
— Так, Василий уже получил сегодня свою толику славы — скомандовал Николай — Еремей, давай теперь ты.
Тот самый пацан, который подсказал Василию про вход, подошел к задаче основательно. Он сначала посмотрел в книжечку, потом поставил громкость трансляции на минимум и только потом переключил выход. Динамик на аппарате заглох, зато ожил репродуктор в углу комнаты. Я подошел поближе.
— Давай чуть-чуть громче — скомандовал я. Пацан подчинился. Я прислушался к какой-то очередной задушевной песне. Теперь стало понятно, почему так брякало пианино ранее — на таких с позволения сказать абонентских устройствах высоких и низких частот не было как класса. Так что слушателям достается только голос и все, что в этом диапазоне. Но нефиг привередничать — даже такое гораздо лучше, чем ничего.
— Здорово! — я развернулся к ожидающим моего вердикта ребятам — нет, правда молодцы! Вы даже не представляете, столько сейчас людей подняли головы к репродукторам в ожидании следующей песни!
— Я требую выдать таким молодцам награду — раздался голос Василий Васильевича от двери. Пацаны оглянулись и тут же стушевались, несмотря на радостный вид Василь Васильевича. Главврач явно возвращался с какого-то очередного совещания и был в образе «очень важного и солидного человека высокого ранга».
— Может, каждому по батарейке для фонарика? Или две? — предложил я.
Пацаны посмотрели на меня очень скептически. Дескать, чего это дядя внезапно с ума съехал? Действительно, чего-то я сказал не подумав. У ребят доступ до радиостанции есть, а я к ним с батарейками. Наверняка у них этих батареек…
— Думаю, в честь такого события следует повторить недавний опыт с десантом — немного обтекаемо предложил Василий Васильевич. Точно книгу про беспризорников прочитал, бьет по самому тонкому.
— Так там ничего не осталось — я нашел взглядом Петра — вон, участник налета может подтвердить.
Тот, поймав мой взгляд, аж подпрыгнул от возмущения.
— Да нет, там еще осталось, просто рук не хватило — он повернулся к соратникам — там есть такая пластина, на шасси подойдет просто зашибительски…
Судя по всему, рассказы о богатствах пещеры алладина уже давно упали на благодатную почву и дали свои ростки в душах пацанов, потому что скепсис в глазах тотчас же сменился на умоляющий. На вас когда-нибудь смотрело сразу несколько котов из шрека? Умоляющие о всем сразу глаза, в уголке которых вот-вот появится слезинка, которая расплавленным оловом прожгет любую, даже самую черствую душу? Вот и на меня раньше так не смотрели.
— Ну раз на шасси, то тогда пойдем — я попытался за наигранной взрослостью скрыть свое смущение — только чур, сильно не распространяйте, а то Василий Васильевич меня заругает, дескать на металлолом нечего будет сдавать.
Меня тут же в несколько голосов заверили, что они могила и вообще, уже забыли дорогу сюда. А ежели кто расскажет, то тот вообще не пионер даже…
— Это же сколько тут все это копилось? — оглядев склад, потрясенно спросил Николай.
— Не знаю, я тут недавно. Но во-о-н там — я показал рукой — есть печная заслонка 1903 года. Надо?
— Да нет, у нас уже паровое — он пытался уследить за хаотично перемещающимися пацанами — но за предложение спасибо…
Второй налет на склад происходил более обстоятельно. Никаких метаний, никакого обмена. Пацаны методично, как белки, потрошили все доступное. Потом совместным консилиумом принималось решение о годности найденного и если оно было положительным, деталь откладывалась в отдельную кучку.
— Эй, если кто найдет изоляторы, то они чур мне — я вспомнил про свой собственный совет — мне антенну нормальную еще делать надо для установки.
А что? Приемник у радиолы всеволновый, будет что послушать по ночам…