20 000 лет подо льдом

XX Свадебная поездка под землей

Современный обычай требует, чтобы молодые тотчас же после свадьбы совершали путешествие.

Я был вполне согласен с этим, но не мог же покинуть в таком беспомощном положении одинокого старика.

Надо было возобновить попытку окончательно высвободить его из кристалла.

— Вот видишь, старик, — говорил я, возясь около него с молотком и ломом, — я приношу тебе большую жертву, стараясь освободить тебя из плена. Ведь если бы мне когда удалось возвратиться в обитаемые страны, то, показывая тебя сидящим по колени в кристалловой массе, я дал бы неопровержимое доказательство правдивости моего рассказа, и все бы убедились, что ты настоящий первобытный человек, сохраненный мудрой природой в виде образца. Теперь нее, если я освобожу тебя, ученые скептики прямо признают мой рассказ пустой болтовней, и мне нечем будет доказать, что вы с Нагамой происходите из допотопного периода, что, следовательно, моя жена принадлежит к древнейшему роду, и что не может подлежать никакому сомнению все то, что вы сообщите о допотопном состоянии земли.

После долгих усилий мне удалось раздробить настолько кристалл, что можно было извлечь из него старика.

Во внутренности кристаллового обломка ясно отпечатлелись следы ног — могло бы и это послужить красноречивым доказательством.

Старик, однако, был так слаб, что не мог идти, и мы решили, что он будет разъезжать на спине Бэби.

Кстати сказать, он долго боялся нашей доброй и услужливой Бэби, которую почему-то считал за иевама (соперника).

Необходимо нужно было возвратиться в ледяную пещеру, где была оставлена мной большая часть моих запасов и откуда я мог бы выбраться опять на поверхность земли.

Моя надежда основывалась на устройстве ледяной пещеры.

Вследствие вулканического взрыва ледяные массы, спускавшийся там с верхней части пещеры, неминуемо должны были свалиться вниз. Ледяной орган, со всеми его фантастическими украшениями, наверное, разрушился, и его обломки расположились так, что нам, с помощью Бэби, было теперь можно пробраться на верхнюю галерею.

Я был уверен, что медведи все до одного покинули пещеру. Землетрясение согнало их, должно быть, даже вовсе с материка, и они удалились на ледяные поля.

Интереснее всего мне было также узнать, что сделалось с «Тегетгофом».

Если материк оторвался от льдов, то остался ли корабль на том же месте, где находился, или был увлечен льдом?

Мы отправились в путь.

Когда мы выступали из пещеры, старик запел благодарственный гимн. Пение его нельзя было назвать приятным для слуха, так как он, очевидно, лишился голоса еще до потопа.

Судя по одеянию, в котором я нашел патриарха с Нагамой, следовало предположить, что они попали в кристалловую жидкость еще в те времена, когда эта полоса земли составляла часть жаркого пояса.

Если у них сохранилась память, то как они должны удивиться при виде незнакомой им зимней картины и отсутствию солнца!

В ледяной пещере оставались две медвежьи шубы — они должны были спасти мое новое семейство от замерзания.

До самой пещеры не было необходимости в шубах: на пути туда было прямо жарко благодаря работе вулкана.

Когда я посадил старика на спину Бэби, он пробормотал что-то о саббате. Конечно, благочестивый еврей не должен путешествовать по субботам, но я кое-как растолковал ему, что в здешних местах полгода тянется ночь, а полгода день; следовательно, суббота бывает только раз в семь лет, и что сегодня был еще только четверг.

Это астрономическое объяснение, по-видимому, успокоило его, и наш караван продолжал путь.

Впереди шла Бэби, таща вцепившегося в нее обеими руками патриарха. За ней следовала Нагама с чашей из яйца динорниса, а затем и я со всем своим багажом.

Проход до базальтовой пещеры был гораздо удобнее прежнего. Плотно сжавшиеся слои сланца образовали такие широкие и высокие коридоры, что мы могли двигаться по ним совершенно беспрепятственно.

По мере приближения к базальтовой пещере температура поднималась все выше и выше.

Немного не доходя до пещеры, мы остановились отдохнуть и закусить.

Бэби служила нам всем диваном.

Крепко заснув, я видел во сне, что нахожусь в раю. Пробудившись, мы стали собираться перейти через базальтовую пещеру.

Это было не так легко.

Расколовшиеся пополам колонны легли в виде моста над нижней галереей. Но это был настоящий чертов мост. Местами зияли глубокие и широкие промежутки, через которые надо было перескакивать.

Нагама могла перескочить по своей легкости. Перескочил бы и я, благодаря своей силе и навыку к гимнастическим упражнениям, но мне препятствовал багаж.

Мы устроили так: сперва перепрыгнула Нагама, потом я бросил ей веревку, по которой она перетаскивала к себе багаж, а затем перебрался и я сам.

Базальт еще имел температуру полуостывшего железа, и асбестовые чулки хотя и предохраняли ноги от ожога, но все-таки не могли избавить от ощущения нестерпимой жары.

Перед самым выходом из пещеры нам преградила путь щель шириной в семь метров.

Перепрыгнуть через нее нечего было и думать. На такой скачок мог отважиться разве только кровный английский скакун.

Обойти кругом тоже было нельзя.

Бэби давно уже перемахнула через зияющую бездну и, оглянувшись, поняла наше безвыходное положение.

Недолго думая, она сбросила с себя патриарха и вернулась обратно к нам.

Между мной и Нагамой возник спор — кому первому воспользоваться услугами Бэби. Я желал, чтобы первой переправилась Нагама, она же предоставляла это преимущество мне.

Бэби, наконец, вышла из терпения. Стоять на жгучей почве на одном месте было трудно и ей, тем более, что на ее ладах не было асбестовых чулок.

Она положила конец спору тем, что сзади просунула голову между моих колен, подняла меня таким образом вместе с багажом на спину, в одно мгновение перенесла через пропасть и продолжала скакать галопом вдоль следующего за пещерой прохода.

Этого я не ожидал. По моему мнению, она должна была остановиться по ту сторону пропасти и там вежливо ссадить меня.

Нагама испустила пронзительный крик, гулко отразившийся многоголосым эхо со сводов пещеры.

Я крикнул ей обождать Бэби, которая явится и за ней.

Но бедняжка не в шутку вообразила, что я изменнически хочу покинуть ее на произвол судьбы.

Не слушая моих увещаний, она с разбега перелетела через бездну и пустилась вслед за мной.

Многие ли из нынешних благородных дам отважились бы на такой подвиг, чтобы не отстать от мужа?

Она бежала так быстро, что догнала меня в конце прохода.

Здесь она начала громко смеяться своим чудным серебристым смехом.

Когда Бэби, наконец, соблаговолила остановиться и я спустился с нее, жена принялась осыпать меня поцелуями, твердя, что я и злой и хороший.

Я хотел побранить ее за излишнюю смелость, но не мог, глядя на ее сиявшее торжеством лицо.

Мы направились к малахитовой пещере, где жара была чисто африканская.

Бэби опять посадила на себя патриарха и рысцой побежала с ним впереди. Старик почти всю дорогу дремал, между тем, как мы с Нагамой взаимно совершенствовались друг у друга в языкознании.

Я очень удивлялся, что на всем протяжении нашего шествия было почти так же жарко, как в базальтовой пещере.

Причину этого я понял лишь по достижении входа в малахитовый грот.

Синего озера там уже не было видно.

Все громадное количество купороса, составлявшего озеро, во время сотрясений сразу окристаллизовалось и теперь покрывало стены или в виде больших синих плит или же почкообразных голубых кремней. Последнее видоизменение произошло от примеси посторонних веществ.

Дно бассейна уже покрылось белой корой благодаря действию жары, между тем, как выступы берега были на одной стороне покрыты точно зеленым бархатом, на котором сверкали небольшие ярко-красные кристаллы.

Местами на дне пещеры виднелись большие сероватые пятна; я знал, что это означает присутствие смеси сернокислого кали с купоросом, которые взорвутся при малейшем прикосновении к ним, и потому направлял караван в обход этих опасных пятен.

Новообразовавшиеся кристаллы, возникшие из соединения хлора, красной меди и аммониака, сами собой распадались снова, издавая шипение вроде того, когда поливают водой раскаленное железо.

Вследствие процесса кристаллизации температура малахитовой пещеры поднялась на двадцать четыре градуса.

Процесс этот продолжался на наших глазах. Несколько маленьких кристаллов соединялись в один большой. Крупные кристаллы глотали маленькие, иногда даже и совсем не сродственные им. Победивший «мертвый» камень моментально перерабатывал побежденный, так что от него не оставалось и следа, а попадись в него крылышко крохотного насекомого или тоненький листочек золота, он оставил бы их неприкосновенными!

В глубине пещеры, где кристаллы создавались густыми слоями, жара была всего сильнее. На верхней галерее, конечно, было немного прохладнее. Туда я и предполагал забраться.

Малахитовые скалы и глыбы красной меди остались неприкосновенными, но зато была другая перемена, сильно поразившая меня.

Я хотел устроить здесь шатер для моего семейства и затем отправиться, в сопровождении одной Бэби, в ледяную пещеру.

Нагаму я не мог взять с собой, за неимением у нее теплой одежды.

Подождав, когда она заснула (старик и так почти все время спал), я ощупью, при слабом мерцании одних светящихся камней, выбрался в следующий коридор, где зажег свою лампочку.

Я был уверен, что весь спуск из ледяной пещеры был завален свалившимися ледяными глыбами, но вместе с тем рассчитывал на проникавшую из малахитового грота жару, вследствие которой лед настолько обтаял, что по нему смело можно будет подняться вверх.

Но меня ожидал непредвиденный сюрприз.

Не лед встретился мне, но вода. Там, где прежде журчал тоненькой струйкой ручеек, пробивавшийся из-под ледяных масс, теперь шумела и бурлила целая река.

Она низвергалась широким каскадом сверху, из пещеры, и наполняла нижний проход по крайней мере на метр глубины.

Очевидно, эта река образовалась именно в ледяной пещере, но как, под влиянием чего? Это было для меня необъяснимой загадкой. Не настолько же уж сильно тянул жар снизу, чтобы произвести такой переворот!

Как бы там ни было, но мне оставалось только отступить ввиду этой неожиданной преграды.

Я победоносно боролся с огнем, со скалами, с взрывчатыми газами, но с бурной рекой справиться не в состоянии. На это у меня не хватало ни знания, ни умения.

Решив переждать, когда вся вода стечет из верхней пещеры, я возвратился к своему семейству и начал делать вычисления.

Сколько выйдет гектолитров воды из растопившейся ледяной площади длиной в 500 метров, шириной в 400, а толщиной в 150? Сколько килограммов даст такое количество гектолитров? Сколько гектолитров может, при давлении стольких-то килограммов, протечь сквозь отверстие в 100 сантиметров вышиной и 75 шириной? Сколько надо часов, дней, чтобы стекла такая масса воды? И главное, насколько времени хватит моей провизии?

Вывод моих вычислений был тот, что сыра, мяса, языка и даже манны далеко не хватит до того времени, когда сбежит вода.

Нагама с любопытством смотрела на каракули, которыми я наполнял бумагу, и захотела узнать, что они означают.

Я растолковал ей, что при помощи этих каракулей я убедился в неизбежности для нас голодной смерти.

Но она рассмеялась, поцеловала меня и, пока что будет, стала работать.

Далеко не весь асбест был связан на чулки. Нагама сама устроила себе из китовых костей и уса ткацкий станок с челноком и принялась ткать шелковое полотно. По окончании его, она сделала из него роскошное длинное одеяние старику.

Когда она облекла патриарха в это красивое изделие своих рук, он радостно захлопал в ладоши и наградил ее поцелуем.

Как изворотлива женщина, даже допотопная, несмотря на всю свою первобытность!

Приведя своим подарком старика в хорошее настроение духа, она до тех пор ласкалась и увивалась вокруг него, пока не выманила одну важную тайну, известную лишь ему.

Еще немного поухаживав за ним, она подбежала ко мне и с торжеством шепнула:

— Есть другой выход!

— Он сказал тебе, да? — спрашивал я. — Но где же?

Она лукаво улыбнулась, положив мне руку на голову, и сказала:

— Ты ведь у меня ученый. Угадай сам!

— Он не хочет сказать?

— Не смеет.

— Кто же может запретить ему?

Нагама приложила палец к губам. Это означало, что имя запрещавшего нельзя выговорить.

«Хорошо, старик! — подумал я. — Я докажу тебе, что я действительно ученый. Если только существует другой выход из этой пещеры, то я сам найду его. Будь в этом уверен».