13-й демон Асмодея. Том 3

Глава 7

Дима остановил машину возле медицинского пункта Петровки. Я понял, что это именно медицинский пункт, потому что на доме был нарисован здоровенный красный крест. А так обычный дом, ничем не отличающийся от остальных. Я вышел из своей машины и подошёл к больничной.

— Спасибо, можешь теперь ехать домой, отсыпаться. — Сказал я, а Дима, на мгновение задумавшись, ответил:

— Если задержитесь, то лучше здесь остаться ночевать. Дианка живёт в этом доме, что и медпункт. Найдёт где разместить. Наши машины-то оснащены, специальное поле защитное можно подключить. Их на заказ для Аввакумовского куста делали. Если нас ночью в Петровку дёргают, то мы эту защиту подрубаем. Просто ездить по темноте опасно, особенно мимо вон тех развалин, — и Дима махнул рукой, показывая, что за развалины он имеет в виду.

Я посмотрел в ту сторону. Странно, что не заметил эту полуразрушенную башню, когда мы сюда ехали. Она стояла чуть в стороне от дороги, но насколько же я задумался, что проморгал такой заметный ориентир?

— И что, защита помогает? — поинтересовался я, разглядывая больничную машину с большим интересом.

— Да, всего два раза на моей памяти пришлось серебром отстреливаться. Но там нам наперерез какой-то ненормальный оборотень бросился. То ли впервые обратился, то ли просто кретин, — Дима махнул рукой и зевнул. — А так нечисть чувствует защиту и старается не лезть, нежить же возле развалин давно никто не видел.

— А местные как здесь живут? — нахмурился я, замечая, как слоняющаяся недалеко от медпункта парочка с любопытством нас разглядывает. Довольно молодая пара, за ручку держатся и о чём-то воркуют. И не скажешь даже, что с ними по соседству живут монстры разных мастей.

— Так, привычные они. Оружия много в каждом доме. Да и не трогает нечисть местных по какой-то причине. Говорят, что тех же оборотней и среди жителей Петровки можно встретить. Но они друг друга не выдают, сами, если что, разбираются. — Ответил Дима. — Владимир Семёнович только потом сильно ругается, вместе с полицейскими, что за эту Петровку отвечают, когда несчастный случай на охоте оформляют.

— Ладно, учту, — я подумал и решил, что рисковать на ровном месте глупо, и нужно последовать неплохому, в общем-то, совету.

Правила-то были простые: не нарываться на местных, если почувствую опасность, и не ехать по темноте. С одним оборотнем я без проблем справлюсь, а вот если их больше будет, то моих демонических сил может и не хватить. Тем более что у меня ключ от Галькиного дома есть. Если она в период своего самобичевания не поселилась в гадюшнике, то и там можно переночевать, чтобы не смущать медсестру.

— Тогда я поехал, — и Дима завёл двигатель. Я отошёл в сторону, и машина рванула прочь.

— Добрый день, Денис Викторович, — резко развернувшись, я увидел на крыльце…

— Эм, — протянул я, впервые не зная, что говорить. — Зинаида Карловна, рад вас видеть. А вы здесь… — и попытался рукой показать, что имею в виду.

— Зина — моя сестра, — ответила женщина, очень сильно похожая на нашу больничную акушерку. — Старшая. Мы близнецы, но даже у нас есть тот, кто поторопился выйти на этот свет первым. Моё имя Диана Карловна, и я охраняю этот медпункт.

Я пару раз моргнул и решил про себя, что точно не останусь ночевать с ней в одном доме. Даже если у Гальки не дом, а сарай, причём грязный и вонючий.

— Вам не страшно жить в Петровке, Диана Карловна? — спросил я, обводя восторженным взглядом потрясающую фигуру.

— Нет, — она пожала плечами. — Мы с Зинкой здесь родились и выросли. Нас каждая собака знает, — и она улыбнулась, а я вздрогнул.

Ну-да, с единственной медсестрой на многие километры вокруг лучше не спорить и не пытаться на неё как-то давить. А ведь я неоднократно слышал про мастериц проклятий. И что-то мне подсказывает, что я вполне могу проконсультироваться по этому поводу у сестричек Майер.

— Саша вам звонил? — спросил я, делая шаг к крыльцу.

— Да, но я так и не смогла пригнать сюда даже парочку особо упёртых бабулек. — Она закатила глаза. — Они заявили, что всю жизнь без врачей прожили на своих мухоморах, и помрут без помощи коновалов. Только вот как прижмёт, так скорую сразу же дёргают. Вопят, когда напоминаю про мухоморы и коновалов, что помирать в ближайшее время не намерены.

— Мухоморах? — переспросил я, останавливаясь, не дойдя пары шагов до крыльца.

— Ой, да не берите в голову, — Диана махнула рукой. — Ну подумаешь, какие-то бабки настойку мухоморову пьют по утрам. Только здоровее от этого становятся. А некоторые змеиным ядом увлекаются. Нашли не так давно парочку, что с Пустоши приползли, теперь оздоравливаются. Но уже несколько месяцев прошло, никто так и не помер, значит, вреда особо не наносит. Так что не думайте ни о чём. Если прихватит, вам их Сашка с ветерком привезёт, ждать своей кончины они точно не станут.

— Действительно, о чём здесь думать-то, — я закусил губу. — Значит, у меня нет здесь пациентов и нужно только к Митьке с больным ртом съездить? — решил я уточнить у сексапильной медсестры.

— Нет, — она задумалась на мгновение. — Я хочу попросить вас, Денис Викторович, съездить к одной девушке. Я не знаю, что с ней, и никто не знает. Боюсь, как бы не было чего-то страшного. Но она отказалась сюда идти. Говорит, что хватит с неё врачей, и если ей суждено умереть, то так тому и быть.

Я внезапно почувствовал, что очень сильно хочу сказать твёрдое нет. Что раз девица сама так решила, то так тому и быть! Что на всех добрых дел не хватит, и если я внезапно сумею поставить правильный диагноз, то далеко не факт, что это что-то исправит, что…

— Да, я к ней съезжу, — услышал словно со стороны, как мой голос произносит эти страшные слова. — Вы мне покажете, куда надо ехать?

— Разумеется, а пока пойдёмте, я вас чаем напою. — И она открыла дверь, приглашая меня войти.

— Надеюсь, без мухоморов, — я криво усмехнулся.

— Только со змеиным ядом от бедной заплутавшей змеи. Ну, если вы хотите, то можно и мухоморов туда добавить, — Диана мило улыбнулась. — Могу даже сбегать до бабки Дарьи. Она из-под полы настоечкой с пустоши приторговывает. Я сама не пробовала, но, говорят, убойная штука.

— Нет, я, пожалуй, воздержусь, — я пристально посмотрел на эту шутницу, а она, негромко рассмеявшись, вошла в медпункт.

Чай оказался вкусным, еда — ещё вкуснее. Диана так меня накормила, что я слегка осоловел. Ехать никуда не хотелось. Клонило в сон, тем более что погода за окном начала стремительно портиться.

— Опять кто-то в пустоши далеко забрался, — Диана покачала головой. — Есть там болото одно, в пяти километрах от границы. По легендам где-то в том месте сгинул целый отряд генерала Кротова. Вроде они с богатой добычей из третьего замка шли, и вот чуть-чуть до спасительной границы не смогли добраться. Люди-то сгинули вместе с генералом, а те ценности, что они несли — нет. Вот и пытаются идиоты эти драгоценности найти.

— Там что какая-то аномалия, отвечающая за погоду? — спросил я сонно.

— Да, похоже на то, — Диана встала и принялась собирать посуду. — Во всяком случае, погода постоянно меняется, когда кто-то в то болото суёт свой слишком длинный нос. Вам бы сейчас съездить по пациентам, Денис Викторович. А то грозы здесь страшные могут быть.

— Да, вы правы, — я поднялся, с трудом подавив желание потянуться. — Сумка есть собранная?

— Конечно, — и она, составив чашки в мойку, пошла в комнату, в которой вела приём болезных, и вынесла оттуда медицинскую сумку. В неё было собрано всё для оказания неотложной помощи. — Пойдёмте, Денис Викторович, я вам покажу, где кто живёт. У нас здесь всё просто, не заблудитесь.

Митька Савин жил в конце длинной улицы, на которой и стоял медпункт. Эта улица пересекала всю Петровку от края до края, и являлась единственной улицей. От неё в разные стороны отходили восемь переулков, и, собственно на этом Петровка заканчивалась.

Итак, Митька жил в самом конце. Его дом практически примыкал к границе Мёртвой пустоши. Очень сомнительное соседство, надо сказать, но тут уж ничего не поделать. Девочка, вызывающая беспокойство у Дианы, проживала во втором доме в первом переулке, если ехать обратно к медпункту от Митьки. А дом Гальки Акимовой располагался в третьем переулке под номером четыре.

— Зачем вам Галькин дом? — спросила Диана.

— У меня есть от него ключ. Если не успею до грозы вернуться, то там переночую. Это не слишком кошмарно? — спросил я, показывая ей ключ.

— Нет, — она покачала головой. — Галя хоть и гуляла, как будто последний день проживала, но в доме у неё всегда порядок был. В дом никто не лез. Мужичков местных Акимова в кулаке держала. Но на огонёк может кто-нибудь прибежать. Подумают, что Галька вернулась.

— А вот это просто отлично, — пробормотал я себе под нос. Мне нужно несколько сделок заключить. Просто кровь из носа. Даже если я от этого почти сдохну. Потому что я не хочу чувствовать себя человеком!

— Что вы говорите, Денис Викторович? — Диана наклонилась ко мне, пытаясь расслышать моё бормотание.

— Я говорю, что смогу отбиться от Галькиных собутыльников, не беспокойтесь, — и я, широко улыбнувшись, положил сумку на заднее сиденье и прыгнул за руль.

Небо стремительно темнело, и хотелось успеть осмотреть пациентов до дождя. А потом расположиться в Галькином доме и ждать потенциальных клиентов. Даже с аурой можно будет своей демонической поиграть. Всплеска никто посторонний из-за близости Мёртвой пустоши всё равно не заметит, а так приманю к себе неудачников, как мотыльков на свет. Всегда срабатывало, и в этот раз я уверен, что точно сработает.

До Митькиного дома я доехал, когда на улице совсем потемнело. Но молнии ещё не сверкали, а гром не гремел, и это вселяло определённый весьма осторожный оптимизм, что я всё успею сделать.

Калитка висела на одной петле, и уже на подходе меня чуть с ног не сшиб стойкий отвратительный запах сивухи, подгнивших продуктов, немытого тела, и чёрт знает, чего ещё. Дверь была чем-то выпачкана. Стучаться руками мне не хотелось, и я стукнул ногой. Но даже небольшого толчка хватило, чтобы дверь начала со страшным скрипом открываться.

Комната была захламлена, и настолько грязная, что я только прижал покрепче к себе сумку. Не буду её никуда ставить. А ещё я ощутил, как во мне поднимает голову неведомая ранее брезгливость.

— Есть кто дома? — громко спросил я, и тут же выругался, обо что-то споткнувшись.

— Сюда иди, — просипел мужской голос. Говорил мужик невнятно, но голос был, как ни странно, трезвый.

Я прошёл по тёмному коридору и вошёл в комнату. Она была освещена тусклой лампочкой. На кровати сидел мужик неопределённого возраста. Сама кровать была… Я поморщился. Судя по всему, простынь не стирали никогда. Она была не просто грязная, а чёрная. Такого я никогда не видел. Как же можно было себя опустить до подобного состояния, в голове до конца не укладывалось. Возле кровати стояли две табуретки. На одной стоял стакан с мутной жидкостью, и открытая банка какой-то тошнотворной консервы. На второй табуретке стоял телефон.

— Ух ты, откуда такая роскошь? — не смог скрыть я удивления.

— Доча купила и оплачивает, — просипел мужик. — А ты кто такой?

— Врач я. Давай, показывай свой больной рот и думать будем, что дальше делать. — Сказал я, решительно подходя к нему, не выпуская из рук сумку.

Кое-как вытащил фонарик и нагнулся, чтобы посмотреть в открытый рот. Опухоль была на языке. Изъязвлений вроде не было видно, и то хорошо. Но сама её форма и расположение меня насторожило. Вздохнув, я вытащил из кармана перчатки, которые заботливо мне всучила Диана, с трудом надел их, пристраивая в этот момент сумку на колено, и прощупал лимфоузлы. С одной стороны они были увеличены и словно спаяны между собой, создавая, судя по ощущениям, плотный конгломерат. Мужик даже не дёрнулся, значит, боли особой он не почувствовал. А вот это очень и очень плохо.

— Похудел? — коротко спросил я, снимая перчатки и делая шаг назад, внимательно оглядывая его с ног до головы.

— А чего б не похудеть. Болит рот, зараза, — просипел Митька, когда я разогнулся и выключил фонарик. — Уже даже пить не могу, не то что жрать. А Нинка, падла, ушла к Светке. Говорит, что скучно со мной стало.

— И падла-Нинка, это… — я посмотрел на телефон, а потом перевёл взгляд на мужика.

— Жена моя. — Ответил он и сплюнул прямо на пол.

— Замечательно, — я прищурился. Может с ним сделку заключить? Ну а что, он продолжит своё любимое дело, уже без опухоли и с весёлым настроением, а у меня первый клиент появится в Петровке. — Слушай, Митька, — я понизил голос, расслышав в нём вкрадчивые нотки, — а ты веришь в…

Меня прервал телефонный звонок. Чуть слышно выругавшись, я отошёл на шаг назад, сворачивая начавшую проявляться демоническую ауру, а Митька взял трубку.

— Да, Уля, болит, зараза. Мать-то? А хрен её знает. — Просипел он в трубку. — Доктор тут у меня, ага, сейчас дам ему трубку, — и он протянул трубку мне. — Дочь моя, Ульяна. Поговорить хочет.

— Давыдов, — процедил я, беря трубку двумя пальцами и стараясь не прикасаться ею к себе.

— Простите, а как ваше имя-отчество? — раздался мелодичный женский голос.

— Денис Викторович, — представился я.

— Денис, Викторович, что с папой? — в голосе прозвучало искреннее беспокойство. Я оглядел комнату, мужика, царящую вокруг грязь. Надо же, и такое бывает.

— У него опухоль языка. Скорее всего, злокачественная. — Неохотно ответил я, чувствуя, как моя сделка накрывается медным тазом.

— Что? — растерянно переспросила Ульяна.

— Рак у вашего отца, — рявкнул я в трубку. Воцарилось молчание, а затем Ульяна решительно сказала.

— Я завтра приеду. Мы с мужем в Твери живём, и у нас машина есть. И заберу папу. — Она снова замолчала, а потом осторожно попросила. — Денис Викторович, вы можете его подготовить? Напугать как-то. Чтобы он не сопротивлялся.

— Да он не будет сопротивляться, — ответил я устало. — Он уже даже пить не может, какое тут может быть сопротивление.

— Спасибо вам, — непонятно за что поблагодарила меня Ульяна и отключилась. Я же протянул трубку Митьке.

— Завтра дочь за тобой приедет и увезёт в Тверь. Там тебя обследуют, скорее всего, прооперируют. А может, и не будут, я не знаю, насколько далеко зашёл процесс. — Ответил я на его вопросительный взгляд. — Ты не сопротивляйся, хоть в человеческих условиях поживи напоследок.

— Рак, значит, — задумчиво проговорил он и тряхнул головой. — Ладно, поеду, чего уж там. Хорошо бы Нинка не заявилась. Не ладят они с Улей. Совсем не ладят, — и он замолчал, глядя куда-то в сторону.

Я же направился к выходу, даже не попрощавшись. Выйдя из этой халупы, вдохнул свежий воздух, в котором уже отчётливо пахло озоном. Встрепенувшись, призвал дар и, как мог, вытравил запах этого дома, въевшегося, похоже, даже в кожу. По-хорошему надо душ принять и переодеться, но хотя бы так.

Со стороны пустоши прогремел гром. Надо поторопиться к девчонке заскочить. А там уж в Галькином доме обосноваться. Там точно такого кошмара быть не должно. Галька хоть и запитая была, но чистая, да и Вовчика они очень хорошо обмыли, к похоронам готовя. Обо всём этом я думал, сворачивая в проулок к незнакомой девочке. А когда вышел из машины, мой взгляд сам метнулся в сторону развалин. Чем-то меня эта башня привлекает, знать бы ещё, чем именно. Ладно, о башне потом буду думать, а сейчас меня пациентка ждёт.

— Велиал, ты ли это? — радостный голос привёл Падшего в чувства. Он резко сел, стряхивая с себя штукатурку, щепки и другой мусор, накрывший его с ног до головы. Раздался подозрительный хруст, и стол, куда приземлился Велиал, развалился на части. Такого один из сильнейших ангелов не ожидал и даже не смог как следует сгруппироваться. — Я даже не стану возмущаться, орать и требовать компенсацию за то, что ты разнёс мой кабинет. Не ты первый, не ты последний, как говорится.

— Закрой рот, Асмодей, — выплюнул ангел и поднялся на ноги, разглядывая дыру в потолке. Смотреть на широкую, такую искреннюю улыбку одного из младших братьев Велиал не мог. Сейчас он готов был убивать с особой жестокостью, даже для него нехарактерной.

— Неужели великого Велиала унизили и вышвырнули с земли номер тринадцать, не сказав даже «до свидания»? — проворковал Асмодей, даже не вставший со своего кресла, лишь отъехавший на нём в сторону. — И кто вернул тебя с земли в наш родной Ад?

— Никто, я сам ушёл, — повернувшись к хозяину кабинета, проговорил пышущий злобой Велиал. — Лука на этой земле нет. Нужно узнать, где находится моё оружие, чтобы я разнёс этот мир в труху всего одним выстрелом, — он сжал кулаки, после чего затуманенным от ярости взглядом посмотрел на дверь. — Точно! Где эта девка. Пхилу⁈ — и он вылетел из кабинета, громко хлопнув за собой дверью, под зычный смех Асмодея.

— Мазгамона ко мне, срочно, — Асмодей успокоился и нажал на кнопку чудом уцелевшего телефона. — Мне жизненно важно знать, что там произошло. Интересно, кто же сумел вышвырнуть Велиала как напакостившего котёнка? Он ведь предпочитает в собственном теле посещать землю. Да, это очень интересно.