13-й демон Асмодея. Том 3

Глава 20

— Он мой! — вопил дядюшка, приближаясь к Лисиной и уперев руки в бока. — Я его вырастил вот этими ручками! Сам! В условиях, далёких от идеальных. Не спал, не ел, всё трясся над моим Сильфием!

— Ты уже давно умер, и тебе точно плевать с высокой колокольни на судьбу маленького, забитого растения, — ведьма угрожающе прищурилась. — А вот он, в отличие от тебя, живое существо и вправе сам выбирать, где ему жить и с кем оставаться! Ты посмотри, какой он несчастный! Довёл бедняжку своей псевдозаботой до нервного срыва…

— Он трава! — взорвался Фёдор и практически вплотную подлетел к невозмутимой женщине.

— Он личность, живое существо Мёртвой пустоши! И имеет разум, в отличие от тебя!

Я покосился на укоренившееся растение, которое выглядело довольно неплохо. По крайней мере даже мне стало заметно, как оно активно пошло в рост. За всё время, пока эти двое выясняли отношения, Сильфий явно подтянулся на парочку сантиметров.

— Да как ты вообще смеешь меня оскорблять, ведьма! — моё внимание снова привлёк вопль Феди. — Я уважаемый человек, заслуженный врач…

— Был им много лет назад. И я вообще не понимаю, почему с тобой разговариваю, — прошипела Лисина.

— Так, хватит! — рявкнул я, стараясь утихомирить этих двоих и вмешаться до того, как они перейдут к рукопашной.

Спорщики замолчали и синхронно повернулись в мою сторону, словно только что вспомнили, что находятся здесь не одни. Они так удивлённо на меня посмотрели, что мне даже стало как-то неудобно под их пристальными взглядами.

Но разруливать спор за растение между ведьмой и призраком дяди Фёдора мне не пришлось. На улицу влетела наша неотложка и затормозила рядом со мной, из окна кабины высунулся Саша.

— Мы за вами, Денис Викторович, там случай серьёзный. Дед Лопухин вызвал на боль в спине, только вот боль эта даже морфином не купируется, — сразу же начал Саша, мазнув взглядом по призраку и вновь повернувшись ко мне. Вот же невозмутимый тип! Хотя, может, он даже и не понял, что перед ним находится неживой человек.

— Откуда морфин? — я удивлённо посмотрел на него.

— Анастасия Сергеевна санкционировала, — ответил Саша. — Мы тут подумали, что это опять расслаивающая аневризма, ну, помните, как тогда…

— Помню, — я кивнул, прикидывая, возьмут хирурги деда или нет. Всё-таки восемьдесят семь лет и куча сопутствующих. Сможет ли он наркоз выдержать? — Так, Денис, соберись, — приказал я себе и посмотрел на фельдшера.

— Но мы так думали ровно до тех пор, пока Аллочка анализы не принесла. Она, по-моему, так быстро ещё ни разу не бегала, — и Саша протянул мне анализы. Я посмотрел на бланки и пару раз моргнул.

— Что это? — я поднял взгляд на Сашу. — Откуда такой гемолиз? Здесь же эритроцитов почти не осталось, а ошмётки в плазме плавают.

— Угу, а биохимию сделать не получилось из-за гемолиза, — Саша протянул мне очередной бланк.

— Бред какой-то, — пробормотал я. — Что-то всё-таки получилось. Ну, билирубин повышается из-за гемолиза, это понятно, но всё остальное… И свёртывающая система вразнос пошла, кровь совсем не свернулась. Точно полиорганная недостаточность. У него что, все органы разом начали отказывать? Может, кровь неправильно забрали? — спросил я неуверенно.

— Алка тоже прибежала с воплем, что мы кровь неправильно взяли или в пробирки с гепарином её нацедили. Хотя сколько нужно гепарина, чтобы кровь совсем сворачиваться перестала, мне даже представить страшно. Ну мы и перебрали. Это последний анализ, — Саша кивнул на бланки. — А так как вас Петровка засосала, то меня и отправили вас отсюда выкорчевать, — добавил он. — Похоже, сами мы не справимся.

— Так я на своей машине быстрее доеду. А вы пока Юрчику помогите, а то у него крыша скоро протечёт, — и я побежал к своей машине.

— Да чем мы ему помочь-то можем? — крикнул мне вслед Саша.

— Не знаю. Валерьянки накапайте тридцать восемь капель. По головке погладьте, я не знаю, Саша! На твоё усмотрение. Всё зависит от того, какой бред он станет нести, — запрыгнув в машину, я оглянулся, удостоверился, что моя живность сидит на заднем сиденье, и рванул из Петровки со всей возможной скоростью.

Дорога находилась в прекрасном состоянии, поэтому я долетел до Аввакумово очень быстро.

— Надеюсь, ты помнишь, что я связан с твоей курицей, — от неожиданности я подпрыгнул на месте. Остановив машину, развернулся, разглядывая недовольного Фёдора, устроившегося на пассажирском сиденье. — Я уже практически отбил Сильфия, но меня выдернуло к тебе и твоей курице. Знаешь, кто ты после этого? Ты просто невыносимая, бесчувственная скотина. И ты мне должен новый росток. Вот хоть где его доставай, но чтобы в ближайшее время он у меня был, — призрак сжал губы и отвернулся, что-то внимательно разглядывая в боковое стекло.

Мне оставалось только надеяться, что он забудет про это недоразумение, потому что снова калечить себя, неся ему росток этой дряни в собственном теле, я точно не собирался. Завёл мотор и сразу же направился в больницу. Пока ехал, в голове крутилась какая-то мысль, которую никак не мог поймать. А ведь уже почти зацепился, когда меня дядюшка прервал.

— С тобой пойду. Хоть на людей посмотрю, раз вы меня с этой ведьмой лишили последней радости в моём посмертии, — буркнул призрак и тут же стал невидимым. Ну раз хочет, то почему бы и нет. Он, как ни крути, действительно был выдающимся доктором.

В приёмнике царила суета. Я ворвался туда, и на меня сразу же надели халат. Кто это сделал, понятия не имею, не смотрел, потому что всё моё внимание сосредоточилось на кушетке. Дед Лопухин метался по ней и стонал. Мне даже показалось, он уже не замечал, что творится вокруг него.

— Где болит? — я притронулся к его руке, обращая внимание на себя. Дед открыл глаза и посмотрел на меня довольно осмысленным взглядом.

— Спина. А теперь и живот. Сильно болит. Никогда так не было, — простонал он, закрывая глаза. Я попытался пропальпировать живот, но из-за выраженного напряжения мышц сделать это, чтобы не причинить ещё большую боль, у меня не вышло. Да что не так-то⁈

— Тут, на снимке, признаки тромбоэмболии лёгочной артерии, — раздался голос дядюшки возле моего уха.

— На снимке вроде ТЭЛА, — отрапортовала Татьяна, дублируя то, что сказал Фёдор, подбегая к Лопухину с заряженной системой. — Гепарин? — спросила она у меня, и я неуверенно кивнул. Массивный гемолиз и ТЭЛА?

Дед Лопухин неожиданно захрипел и начал хватать ртом воздух. Он вцепился мне в руку, силясь что-то сказать, а лицо на глазах становилось синюшным, как и верхняя часть грудной клетки.

— Доктор, — прошептал он так тихо, что мне пришлось наклониться, чтобы расслышать. — Я же не умру? Не умру?

— Нет, не умрёшь, дед. Тебе ещё следить, чтобы внуки дом правильно достроили, — успокаивающе проговорил я, разворачивая свою демоническую ауру. Не допущу, чтобы за столь короткий срок этой поистине божественной практики у меня на руках скончался кто-то ещё.

— Остановка, качаем, — тихо проговорил я, видя, как дед закатил глаза, и его рука упала плетью на кушетку. Я сложил руки и надавил на грудную клетку, совершая ритмичные движения непрямого массажа сердца, попутно рассматривая то, что творится в теле моего умирающего пациента.

Так. Что у нас здесь? Точно тромб в лёгких, вернее, в обоих лёгких. И если эти тромбы прямо сейчас не рассосутся, то деда мы потеряем. Гепарин здесь не поможет, а вот я могу с помощью ауры хотя бы сгустки уничтожить. Это не уберёт причину, её нужно найти, но хотя бы даст время. Мою ауру здесь никто не ощущал, поэтому я, совершенно никого не стесняясь, начал воздействовать на тромбы.

Кровообращение восстановилось, и сердце пришло в движение, начиная стучать сильнее и чаще под действием адреналина, который уже успела воткнуть Татьяна.

Синюшность у деда начала уходить, но вот почти пергаментная бледность — это тоже не слишком хорошо. Так, гепарин пускай капает, хуже всё равно не будет, а мне нужно понять, в чём проблема. Без этого даже мои демонические силы не смогут помочь. Если только контракт по-быстрому заключить, тогда для выздоровления и выявление причины не потребуется. Но это никак нельзя сейчас сделать, поэтому придётся справляться своими, практически человеческими силами.

— Больно, не могу лежать, — простонал в это время дед, приходя в себя.

— И чему вас только учат в ваших академиях! — проворчал заслуженный врач над моим ухом. — ДВС-синдром, острый. Если он ничем не болел, и это не обычный шок, как осложнение болячки, то ищи внешнюю причину. А мне пора, твоя курица зачем-то решила убраться домой и тащит теперь меня за собой.

Я кивнул, обдумывая все те мысли, что крутились у меня в голове до этого и то, что сказал мне Фёдор. Единственное, что приходило в голову — это отравление. А если отравление, то можно подобрать антидот.

— Борис Владимирович, — я помог ему сесть, просто максимально подняв головной конец кушетки, — вас змея не кусала? Или вообще хоть кто-нибудь кусал в последнее время?

— Я… Да нет, вроде, — еле слышно прокряхтел он. — Да и из дома я в последнее время не выходил.

— Ладно, хорошо, вы не ели сегодня ничего особенного? — пока говорил, перевёл взгляд на монитор. Давление падало, пульс увеличивался, в общем всё было плохо.

— Что? — дед поднял на меня поблёкшие голубые глаза.

— Ел, спрашиваю, что? — спросил я, мысленно торопя его с ответом.

— Как всегда. Бабка моя приготовила. Картошечку, грибочки…

— Так, стоп, — я поднял руку. — Какие грибочки?

Но Лопухин мне не ответил. Он закатил глаза и запрокинул голову, так ничего и не сказав.

— Денис Викторович… — Татьяна посмотрела на меня.

— Во вторую вену начинай растворы вводить. Лей почти литрами с витаминами гепатопротекторы, чтобы печень взбодрить, а я сейчас приду, — и с этими словами я подорвался со стула и вылетел из приёмника, даже не сняв халат.

В машине Мурмуры и Барона не оказалось. Действительно, как говорил дядюшка, слиняли домой. И то правильно, не сидеть же здесь сидеть и ждать хозяина, тем более что ждать придётся долго.

Я знал, где живут Лопухины. Рядом с Кольцовой, то есть совсем близко от больницы. Это мне на приёме жена умирающего деда сообщила. А ещё она говорила, что любит с грибочками возиться: собирать их, мариновать или просто жарить с картошечкой. Наверное, именно это воспоминание и не давало мне покоя, как только я узнал, о каком деде идёт речь.

Мне понадобилось меньше пяти минут, чтобы долететь до дома Лопухиных. Выскочив из машины, метнулся к входной двери. Она была открыта, и я заскочил внутрь.

— Ой, батюшки! — забежав в дом, я, похоже, испугал бабу Нюру, хлопотавшую по хозяйству. — Никак с Боренькой что-то случилось! — она всплеснула руками и упала на стул.

— Какие грибы вы ели? — спросил я, проигнорировав её потерянный вид. — Борис Владимирович ещё жив, но всё может очень быстро поменяться. Так что за грибы вы ели?

— Сморчки. Вон, Боренька целую чашку навернул со сметанкой. А вам грибочков захотелось, Денис Викторович? — баба Нюра вскочила со стула и принялась нарезать круги вокруг меня.

— Нет, просто покажите мне их, — отрезал я, глядя на неё немигающим взглядом.

— Уж не хотите ли вы сказать, Денис Викторович, что я Бореньку отравить удумала? — бабка остановилась и посмотрела на меня, прищурившись.

— Я ничего не хочу сказать. — скрестив руки на груди, я уставился на бабку. — А вот вы, похоже, не хотите, чтобы Борис Владимирович поправился.

— Да как у тебя язык-то повернулся такое ляпнуть! — баба Нюра метнулась на кухню и уже через полминуты притащила сковородку. Я долго рассматривал лежащее в ней нечто, после этого развернулся к выходу из дома.

— Спасибо, это всё, — сказал я, но тут меня настиг яростный крик.

— Я не совсем дура! Я всё с грибочками правильно делаю! Вымачиваю, вывариваю, только потом жариться ставлю!

Я больше её не слушал, поспешив обратно в больницу. Как только вошёл в приёмный покой, сразу же открыл демоническую ауру и принялся убирать небольшие тромбы из почечных сосудов, из печени, из брыжейки. Всё это делал, когда с умным видом пальпировал живот деда, всё ещё не приходящего в себя.

— Таня, что тут у вас было, когда я отлучался? — тихо спросил я Татьяну.

— Стабильно плохо, — хмуро ответила медсестра. — А вы куда бегали?

— Кое-какую теорию проверить, — поднявшись, я решительно направился в соседнюю комнату. Найдя номер заведующего токсикологическим отделением губернской больницы, набрал номер.

— Игнатов, — раздался в трубке мужской голос.

— Иван Сергеевич, вас Давыдов беспокоит, врач-стажёр из Аввакумовской больницы, — быстро представился я.

— Что у вас случилось, Давыдов? — я по голосу понял, что Игнатов нахмурился. Наверное, уже вся губернская больница знает, какой геморрой я люблю коллегам подкидывать. Ну вот пришло время и токсикологов поднапрячь, а то они, похоже, единственные, кто ещё не принял участие в увлекательном квесте под названием «Давыдов и его практика».

— Предположительно отравление сморчками, — ответил я довольно нерешительно. — Только я не могу понять, сморчки же съедобные.

— Они условно съедобные, и их легко перепутать с очень даже ядовитыми, — после секундного обдумывания сказал главный токсиколог губернии.

— Женщина, готовящая их, сказала, что всё вымачивала и кипятила, — уточнил я. Если честно, в грибах не так чтобы разбираюсь. И яда прямо такого откровенного я в еде не смог почувствовать, как бы ни старался, учитывая, что демоническая аура до сих пор была раскрыта, и я не спешил её убирать.

— У аманитина, самого вероятного грибного яда, есть одно поганое свойство, он не растворяется в воде и не вываривается, — любезно пояснил мне Игнатов. — Рассказывай. Я принялся вываливать на него клинику и результаты анализов. Он внимательно выслушал, а затем быстро проговорил: — Начинай давать силибинин и мощную инфузию проводи. Гепарин не отключай. Бригаду я уже выслал.

— Да где я в Аввакумово возьму силибинин? — спросил я, чувствуя, что начинаю злиться.

— Давыдов, не прикидывайся идиотом. Когда у тебя в больнице Великий князь лечение проходил, вам только чёрта лысого не притащили, — резко оборвал меня Игнатов и без какого-либо перехода добавил. — Нужно кишечный лаваж делать…

— М-м-м, — протянул я.

— Понятно, — вздохнул Игнатов. — За показателями крови следи и жди бригаду, — он отключился, а я вернулся к своему пациенту.

Следить мне пришлось не только за показателями крови, но и за свёртываемостью. Пришлось ещё дважды убирать тромбы, пока не приехала бригада. Лопухина быстро и без разговоров вытащили из приёмника два токсиколога. Я стоял на крыльце до тех пор, пока машина не скрылась из виду, после чего зачем-то направился в ординаторскую. Сняв халат, я стоял посредине комнаты, мучительно соображая, что дальше делать.

Так не могло продолжаться. Если бы не мои не совсем человеческие силы, дед бы умер из-за массированного тромбоза лёгочных артерий в тот самый момент, как я вошёл в приёмник. Но использовать демоническую ауру для лечения больных… Это аморально. От слова «совсем»!

Я даже представить себе не мог, какие пытки мне приготовят в Аду, если узнают об этом. И это учитывая тот факт, что у меня просто отличная фантазия. Но свой котёл после смерти я уже точно заслужил.

А ещё я никак не мог отделаться от мысли, почему стараюсь бороться за каждого? Что со мной стало не так? Ещё совсем недавно даже подумать не мог, чтобы раскрыть свою ауру для спасения человеческой жизни, а сейчас делал это без промедления.

В ординаторскую вошла Настя. Постояв на пороге, она подошла ко мне и уткнулась в шею. Я обнял её, прижимая к себе всё ближе и ближе.

— Как ты догадался, что это грибы? — тихо спросила она.

— Не знаю, — честно признался я. — Наверное, здесь совпало и про отравляющие вещества сразу в голову полезло, я же в военной Академии учусь, ты не забыла? — Настя отрицательно помотала головой. От этого движения по всему моему телу мурашки пробежали. — Потом вспомнил, что бабка Нюра рассказывала про свои увлечения, когда ко мне на приём приходила. Особенно про то, как любит по лесам шататься, грибочки разные искать. Вот и попытался сложить всё вместе.

— Денис, тебе нужно сейчас домой вернуться, — наконец произнесла Настя.

— К чему такая спешка? Что у вас произошло, пока меня не было? — спросил я, уткнувшись в затылок Насти.

— Дмитрий с Ольгой уезжают, — ответила девушка, подняв на меня взгляд. — За ними уже приехали верные и надёжные люди, но Дмитрий сказал, что никуда не тронется, пока с тобой не поговорит.

— Час от часу не легче! — вздохнул я и слегка отстранился от Насти. — Пошли вместе? Они уедут, а мы отпразднуем. Шутка ли, весь дом сейчас в нашем распоряжении! И неизвестно, сколько эта роскошь может продлиться, не удивлюсь, если ещё кого-нибудь в гости на побывку занесёт.

— Отпразднуем вечером, — Настя лукаво улыбнулась. — А пока я, пожалуй, пойду поработаю.

— Извращенка, — я покачал головой. — Ладно, я поехал выпроваживать из дома слишком наглых гостей. И да, надеюсь, что нас не прервут, а то с бабы Нюры станется повторить эксперимент, чтобы убедиться в отравлении супруга.

И я направился к выходу, чтобы поехать домой. Если Ольга с Дмитрием уезжают, надо и правда нормально попрощаться.

— Люцифер! — в зал совещаний ворвался взбешённый Гавриил и встал напротив брата, прожигая его немигающим взглядом.

— Ну что опять не так? — поморщился владыка Ада, даже не приподнявшись с кресла. Не он зазывал сюда гостей. Ангельская братия вломилась в приёмную несколько минут назад, едва не доведя дежурившую суккубу до нервного срыва.

— Я знаю, что вы вместе с двинутым на всю голову Асмодеем делаете! — Гавриил стиснул кулаки и приблизился к столу, за которым всё ещё сидел Люцифер. — Ты для этого выбрал именно землю номер тринадцать? Если бы не суета с луком Велиала, мы бы даже внимания не обратили, пока не стало слишком поздно. Вы совсем с ума сошли? Если Отец узнает…

— И что он сделает? Сошлёт меня в Ад? — Люцифер опёрся на крышку стола и немного приподнялся. — И я понятия не имею, о чём ты говоришь.

— О твоём ссыльном демоне. Ты ведь знаешь, что он уже далеко не демон, ведь так? Зачем тебе это нужно? Ты не мог снова прислать к нам кого-нибудь и подобрать подходящую кандидатуру, как делал это всегда? — Гавриил тоже поставил руки на стол и наклонился, приблизившись к Люциферу.

— Потому что так надо! И прошу тебя, не суйся в это дело. Узнаю, что твои прихвостни кружат возле Фурсамиона, не обессудь, спущу с цепи не только Велиала, — угрожающе проговорил владыка преисподней.

— Михаил хочет с тобой встретиться. Завтра в десять утра мы откроем тебе проход, — сказав это, архангел Гавриил смерил Люцифера пристальным взглядом, после чего выпрямился и вышел из зала.

— Нужно подготовиться, а то каждая наша встреча обычно заканчивается апокалипсисом на одной из земель, — проговорил Люцифер, снова усаживаясь в кресло и задумчиво потирая подбородок.