Звёздная ведьма

Глава 18

Первым, что я услышала, были громкие голоса. Сквозь пелену боли, в полубессознательном состоянии, я различила голос Винтера.

— Вы могли убить её! — любопытно было то, что его голос дрожал от ярости.

— Нам очень жаль. Она стояла на пути заклинания и…

— Не навредить ей смог бы любой дурак! Вы называете себя ведьмами? Вы недостойны состоять в Тайном Отделе, если неспособны сформировать простейшие руны, которые поразят банального зомби!

— Но, Адептус Экземптус, это был не совсем зомби, это было оживлённое…

И снова Винтер:

— Я прекрасно знаю, что это было такое!

Я застонала, открыла глаза и пошарила взглядом по сторонам. Судя по всему, я лежала на узкой койке в одном из трейлеров «Колдовства». Идея закрыть глаза и ещё немного отдохнуть была ужасно привлекательной, но затем я потихоньку вспомнила, что только что произошло, и меня снова замутило.

Резко дёрнувшись вверх, отчего мне стало ещё хуже, я отчаянно осмотрелась в поисках хоть какой-то ёмкости. Я успела лишь схватить горшок с комнатным цветком, и меня стошнило. Большая часть рвоты попала в горшок, но часть разбрызгалась о листья, напоминавшие бонсай. Я мрачно покосилась на результат. Вот вам и дзен.

— Иви! — Винтер появился из глубин трейлера, подбежал ко мне и упал на колени рядом с кроватью. — Как ты себя чувствуешь?

Я показала на цветок в горшке.

— Не очень хорошо, — слабо произнесла я. А потом разрыдалась.

На лице Винтера на секунду отразилась самая настоящая паника, а потом он заключил меня в мягкие объятия.

— Всё хорошо, — пробормотал он. — С тобой всё хорошо.

— Это моя вина, — я икнула, — Белинда мертва из-за меня. Я видела эту тварь в лесу, но не сказала никому. Я слишком боялась, что меня сочтут сумасшедшей. Если бы я хоть что-то сказала, с ней было бы всё в порядке…

Он отстранился и убрал волосы с моего лица.

— Тише. Всё в порядке. С Белиндой всё хорошо. Единственный человек, который серьёзно пострадал — это ты. И произошло это, — тон Винтера стал жёстким, — потому что в Тайном Отделе у нас слишком много некомпетентных сотрудников.

— Это не их вина, — всхлипнула я, — я стояла на пути.

Я вытерла нос рукой и заглянула в глаза Винтеру.

— Как с Белиндой может быть всё хорошо? Чудовище разодрало ей горло.

— Это долгая история. Тебе сейчас надо отдохнуть.

Он запустил руку в карман пиджака и вытащил льняной платок с монограммой. Я ничуть не была удивлена тем, что у него хватило старомодности носить с собой нечто подобное. Я приняла его с благодарностью, высморкалась и протянула обратно хозяину. На лице Винтера промелькнула тень улыбки.

— Оставь себе.

— Тебе не нужны мои сопли? — я снова всхлипнула.

— Да не особенно.

Я смяла платок в комок, стиснув его пальцами изо всех сил.

— Ты мне лжёшь, да? Белинда правда в порядке?

— Она правда в порядке, — Винтер улыбнулся.

— А зомби..?

— О нём тоже позаботились.

— Мы выяснили, кто некромант? В смысле, что Белинда Баттенэппл точно им быть не могла, так ведь?

— Нет, — тут Винтер вздохнул, — и снова нет. Мы не знаем, кто поднимает мертвецов, — он обхватил ладонями моё лицо. — Прекрати беспокоиться. Тебе нужно лечь и как следует отдохнуть. Я останусь здесь, с тобой.

Его глаза тщательно осматривали меня, словно бы Винтер всё ещё не был до конца уверен, что я жива.

— Тебе очень сильно досталось, Иви.

Очевидно, тот удар заклинанием, предназначавшимся для уничтожения нежити, имел более сильные последствия, потому что я тряхнула головой и встала, слегка пошатываясь.

— Я чувствую себя преотлично, — я лгала, стиснув зубы. — А теперь объясни мне, что случилось с Белиндой. Как, во имя всего святого, она выжила?

Ответ Винтера был мягким, но выражение лица оставалось напряжённым.

— Ты уже знаешь. По крайней мере по словам Вильнёва. Он как-то сюда пробрался. Что, вероятно, к лучшему, иначе исход мог бы оказаться совсем другим.

— Тарквин? — я моргнула. — А он тут вообще каким образом замешан?

— Он сказал, ты знала. Что он тебе обо всём рассказал, — Винтер помедлил. — И вообще-то он сказал, что ты дала ему своё благословение.

Я зашипела сквозь зубы. Мой недалёкий, идиотский, бывший недобойфренд всё равно без колебаний сведёт всё к тому, что я буду виновата во всём, начиная от охоты на Салемских ведьм и заканчивая постоянно уменьшающимися в размерах шоколадками.

— Чёртов болван.

Винтер с осторожностью наблюдал за мной.

— Он сказал, что это случилось той ночью, когда мы с Ипсиссимусом пришли к тебе в квартиру. Что он тебе всё рассказал, когда сидел в такси. Я знал, однако, что он, скорее всего, солгал, — он улыбнулся мне.

— Конечно, он солгал! Какое он отношение мог иметь к Белинде Баттенэппл? И если бы я знала, почему бы я… — я умолкла на полуслове. О.

— Иви?

Я прикусила губу. Гадство.

— Вообще-то, — сказала я, внезапно не находя силы встретиться с Винтером взглядом. — Тем вечером он правда сказал мне что-то. Просто я не знаю, что именно.

Неудивительно, но Винтер выглядел сбитым с толку.

Я крепко зажмурилась.

— Я наложила заклинание, чтобы его не слышать. Он хотел поговорить, а я знала, что он не замолчит ни при каких обстоятельствах. Так что я воздвигла барьер, чтобы его не слушать. И сняла его, только когда мы добрались до дома. Он спросил меня тогда, думаю ли я, что он поступает правильно, и я сказала «да».

Я пожала плечам, застонав.

— Я понятия не имела, о чём он говорит. — я рискнула и приоткрыла один глаз. По лицу Винтера невозможно было ничего прочитать. Я вздрогнула. — Что он натворил?

— Он учился в школе вместе с Лунным лучом. Какая-то дорогая частная школа в Лейк-Дистрикт. Они поддерживали связь на протяжении долгого времени. Лунный луч попросил Вильнёва о помощи.

Мне было уже страшно спрашивать дальше. Но я должна была это сделать.

— Какой именно помощи?

— За эти годы мать Лунного луча, Белинда Баттенэппл, перенесла множество операций.

— Она больна?

— Нет. Я имею в виду пластические операции, — Винтер чуть улыбнулся. — Но всё шло к тому, что, эээ, операции перестанут давать ей то, чего она хочет. Лунный луч обратился к Вильнёву за помощью, а тот создал заклинание для старого друга.

— Флакон, — выдохнула я и хлопнула себя по лбу. Ну что за идиотка! Всё это время я пыталась понять, что в нём, хотя с самого начала должна была это знать.

— Флакон, — Винтер кивнул. — Это действительно было заклинание, притягивающее смерть. Но в том смысле, что оно оттягивало её от Белинды, давая ей возможность выглядеть молодой и свежей. Время от времени Вильнёв что-то в него добавлял и улучшал, но довёл всё до той точки, что если флакон будет уничтожен, его уже нельзя восстановить. Так что теперь, когда она его не носит, её внешность слегка… Ээ… Изменилась.

Винтер искоса взглянул на меня.

— Разбив флакон и высвободив силу, находящуюся в нём, твой парень спас ей жизнь. В какой-то мере это позволит смягчить неприятности, которые он заработал из-за того, что неофициально создал заклинание тщеславия.

— Он не мой парень.

— Я знаю, — Винтер встретился со мной взглядом.

Внезапно снаружи трейлера раздался скребущий звук. Моё сердце едва не выпрыгнуло из груди. Винтер, встревоженный почти не меньше меня, открыл окно и выглянул наружу. Через секунду внутрь запрыгнул Брутус. Мне хотелось бы думать, что увидев меня, он слегка расслабился.

— Хорошо? — поинтересовался он.

— Хорошо, — я слабо улыбнулась ему.

Он поднял хвост трубой, медленно подошёл ко мне и стал тереться головой о мои ноги.

— Хорошо, — повисла пауза. — Еды?

Я закатила глаза.

— Нет. Нам всё ещё надо найти некроманта. Что насчёт Беллоуза? — я по очереди взглянула на Брутуса и Винтера.

Губы Винтера поджались в мрачную линию.

— Его допрашивают прямо сейчас. Полагаю, на данный момент он ни в чём не сознался. Да, он ублюдок, но я не думаю, что у него достаточно сил, чтобы поднимать мертвецов.

— Да, — я вздохнула. — Мне тоже так кажется.

Брутус поднял голову. Мгновение спустя по перегородке постучали, и Ипсиссимус с робкой улыбкой просунул голову в трейлер.

— Как себя чувствует пациент?

Несколько опешив от того, что Глава Ордена проделал такой путь сюда, я тупо смотрела на него, но затем выдавила:

— Ну… хорошо. Я в порядке.

— Рад слышать. На секунду вы всерьёз заставили нас поволноваться.

Я скептически покосилась на него. Это беспокойство из-за того, что меня вырубили его подчинённые, и Ипсиссимус теперь переживает из-за последствий? Скорее всего, ведь весь эпизод был заснят на камеры.

— Обвинений выдвигать не буду, — полушутливо сказала я.

Улыбка Ипсиссимуса стала шире, и он взглянул на Винтера.

— Вероятно, вам стоит заглянуть к Моррису Армстронгу. Кажется, он убеждён в том, что съёмки должны продолжаться, — магистр сморщил нос. — Конечно же, это абсурд.

— Думаю, Армстронгом может заняться кто-нибудь другой, — ответил Винтер. — Я останусь здесь, чтобы убедиться, что Иви в порядке.

— В порядке, в порядке, — попыталась возразить я. — Говорю тебе.

— Идите и поговорите с ним, — повторил Ипсиссимус более твёрдым тоном, уже не допускавшим возражений.

Мне показалось, что Винтер всё равно намерен отказаться, и у меня были все основания полагать, что это может отразиться в его резюме, так что как бы я ни хотела, чтобы он оставался рядом, надо было его отпустить.

Я потянулась и коснулась его плеча.

— Я в порядке, Раф. Иди.

Винтер долго смотрел на меня, затем кивнул, пусть и с видимым недовольством. Потом он, поколебавшись, наклонился ко мне и коснулся моих губ своими.

— Только давай без глупостей, Иви.

Я подняла голову и поцеловала его в ответ, вложив в этот жест ещё больше чувства. Рот Винтера приоткрылся от удивления, и я немедленно этим воспользовалась, так как боль, которая до сих пор скручивала моё тело, сменилась другими ощущениями. У него был вкус мятной зубной пасты и мужественности. Знаю-знаю, это звучало нелепо, но меня захлестнули чувства, и других слов просто не находилось.

Раздалось деликатное покашливание. Винтер отстранился и взглянул на Ипсиссимуса, который старательно не смотрел в нашу сторону.

— Нужно идти.

— Да, Адептус. Нужно.

Винтер напоследок окинул меня долгим взглядом, полным подтекста, и вышел. Ипсиссимус выглянул за дверь и гаркнул всем остальным ведьмам, чтобы они тоже исчезли. И только убедившись, что больше никого не осталось, магистр посмотрел на меня.

— В чём дело? — спросила я. У меня было откровенно не лучшее предчувствие. Этот мужчина испытывал жгучее желание поговорить со мной наедине, так что это наверняка должно быть что-то важное. И несомненно то, чего я не захочу слышать.

— Твоему фамильяру можно доверять?

Брутус, всё ещё сидящий у моих ног, тихо зарычал.

— Разумеется.

Они долго смотрели друг на друга, однако, к моему удивлению, Брутус отступил. Он вышел из комнаты, хотя его усы подрагивали от возмущения.

— Я перейду прямо к делу, мисс Уайлд.

Да пора бы уже. Я воздержалась от комментариев, наблюдая за Ипсиссимусом. Он тяжело вздохнул и сел.

— Некромантов не было уже почти сто лет. Честно говоря, мне сложно поверить, что кто-то может быть настолько непроходимым глупцом, чтобы решить, что поднимать мертвецов — стоящая затея. И тем не менее… — он пожал плечами.

Мне в голову пришло внезапное озарение:

— Вы всё знали, так? — потрясенно сказала я. — Когда вы посылали сюда нас с Винтером, вы знали о некроманте.

— Подозревал. Наверняка не знал. И, несмотря на его похвалы в ваш адрес, вы здесь вовсе не потому, что этого хотел Адептус Экземптус.

— Что дальше? — я почувствовала, как напряглась всем телом.

— Некроманта надо остановить во что бы то ни стало. К сожалению, судя по тому, что нам известно, проще сказать, чем сделать. Филип Мейдмонт, думаю, вы помните такого библиотекаря, неустанно трудился, стараясь отыскать ответ. Один-единственный метод описан в зашифрованных рукописях, и это будет непросто.

— А то я сама не догадалась, — я фыркнула.

— Справедливо, — Ипсиссимус не улыбнулся, — Некромантия — могущественное искусство. Оно способно поглощать душу призывателя, изменяться и адаптироваться практически по собственному желанию и в соответствии с потребностями. Не зря это искусство считается одним из самых чёрных. Однажды выпущенную силу практически невозможно обуздать вновь.

Я наклонила голову, нахмурившись.

— Но это же возможно, само собой? Как это остановили в прошлый раз?

— Великое землетрясение Канто.

«А?» При виде моего явного замешательства на лице Ипсиссимуса проявилась слабая улыбка.

— Токио, 1923 год. Началось всё с одного некроманта, а закончилось гибелью более чем ста сорока тысяч человек. Не говоря уже о том, что в руинах практически лежала сама столица.

Я подавилась воздухом.

— О. Это… плохо, — я произносила слова и с ужасом осознавала, как жалко они звучали.

— Несомненно. Хоть нам и повезло с тем, что наши маленькие нарушители спокойствия, кем бы они ни были, развернулись в сельской местности, всё равно стоит ожидать серьёзных последствий. Некромантия питается сама от себя, — пояснил он. — Она расцветает благодаря смерти, и это самая требовательная хозяйка.

Я подошла к окну и выглянула наружу. Площадка «Колдовства» была похожа на город-призрак. Мазза слонялся из угла в угол с печальным выражением лица. Я не видела больше ни души, несмотря на жгучее желание Морриса Армстронга продолжать съёмки.

— Продолжайте, — мрачно сказала я, поворачиваясь к Ипсиссимусу. — Должна быть причина, по которой вы рассказываете это всё мне, а не Винтеру, так что можно прямо сказать, в чём дело.

На долю секунды мне показалось, что он выглядит даже виноватым. Потом он поднял голову и открыто встретился со мной взглядом.

— Разумеется. Либо некромант должен быть убит до того, как войдёт в силу, либо нужно остановить магию до того, как она его поглотит. Мейдмонт считает, что ему удалось найти возможность нейтрализовать эту силу. Есть заклинание, которое способно остановить магию, если его произнесёт талантливая ведьма. Я верю в ваши способности.

— В чём подвох? — он должен быть. Всегда есть.

— Побочные эффекты катастрофические, — наконец-то он перестал ходить вокруг да около. — Насколько мы можем судить, ведьма, произнёсшая заклинание, будет вынуждена сама какое-то время впитывать энергию некромантии. Что, вероятно, уничтожит её тело и душу.

Итак, мы добрались до сути.

— Вы хотите, чтобы я сделала это. Пожертвовала собой.

Его ответ был простым.

— Да, — он помедлил. — Мне очень жаль. Вы мне правда нравитесь, мисс Уайлд, несмотря на то, что было в прошлом. Жаль, что вы не в Ордене. Думаю, что вы могли бы сотворить великие вещи.

Он встретился взглядом со мной.

— Разумеется, если вы сможете убить колдуна вовремя, то заклинание не потребуется.

Я сглотнула. Убийство людей обычно не входило в мои планы. Не то, чтобы я вообще когда-либо писала планы в ежедневнике. Но если это значило остановить гораздо большие потери, то выбора не остаётся. К несчастью, всё то же самое можно было сказать о заклинании. Если выбор стоял между моей жертвой и уничтожением половины Шотландии, всё было очевидно.

Я даже не стала предлагать, чтобы это сделал Винтер. У него был схожий с моим магический потенциал, но он состоял в Ордене, а я нет. Расходный материал. Это могло даже ранить немного, если бы не Винтер. Я бы сделала это ради него. В противном случае, я не смогу жить с последствиями.

— Как мы поймём? — спросила я тихо. — Как мы поймём, что ещё есть время для нейтрализации магии?

— Он уже поднял двоих. Если поднимется третий, будет поздно. Но для таких действий требуется значительный объём энергии. Это может быть проблематично, особенно после первых подъёмов. В запасе может быть около дня.

Вот только день — это совсем немного. И Ипсиссимус говорил слишком неуверенно.

— Вы не думаете, что это вероятно. Вы считаете, что уже слишком поздно.

— Считаю.

Я вздохнула.

— По правде говоря, даже если найдём некроманта, мы можем и не узнать, поднимали ли кого-то третьего.

— Это магия смерти, — ответил Ипсиссимус. — Если вы сможете найти этого ублюдка, пустите ему кровь. Если она красная, тогда смерти некроманта будет достаточно. Если кровь окрашена чёрным, тогда слишком поздно. Если не сможете подобраться так, чтобы пустить кровь…

— Тогда должно быть произнесено заклинание, — закончила я. Если этого не сделать, риск слишком велик. Шансы пройти сквозь это невредимой меня не радовали.

Он переплёл пальцы домиком

— Я рад, что вы понимаете, что нужно сделать, — выражение его лица не изменилось. — Мне нужно знать, способны ли вы на это, мисс Уайлд.

— А каковы варианты? — я невесело рассмеялась.

— Кроме Адептуса Винтера? Я, — он указал на себя. — Я единственный колдун должного уровня, находящийся поблизости. Остальные ведьмы Третьего Уровня, способные сделать это, спешат сюда, но я не думаю, что они прибудут вовремя, — его голос переполнился раздражением. — Мы у чёрта на куличках.

Он грузно опустился, присаживаясь.

— Рафаэль Винтер однажды может стать Ипсиссимусом, притом чертовски хорошим. У него есть и благородство, и навыки. Но время ещё не пришло. И я не уверен, что есть ведьмы Третьего Уровня, которые могут справиться с этой должностью.

Я понимала, чего он не договаривал.

— Если вы сделаете это и умрёте в процессе, Орден погрузится в хаос. Ситуация и так нестабильна.

Он вздохнул.

— Да. Может, через год или два мы добьёмся достаточных успехов в изменении наших законов и структуры, чтобы подготовиться к моему… отречению. Однако я чрезвычайно беспокоюсь о том, что случится, если не будет сильного и этичного преёмника. После инцидента с Адептусом Дайалом и Прайсом, следующего Ипсиссимуса надо назначать с огромной осторожностью.

Я кивнула; Ипсиссимус беспокоился не только о своей шкуре. Я уже сама видела, сколько проблем может создать кучка амбициозных ведьм из Ордена. При неподходящем руководителе всё может вспыхнуть, и не в хорошем смысле слова. Этим ведьмам нужна твёрдая рука, и несмотря на случившееся в прошлом, я верила, что мужчина передо мной был подходящим руководителем.

Я откинула волосы назад.

— Я способна на это, — сказала я ему. — Я это сделаю.

Ипсиссимус взял мои руки в свои.

— Я верю вам. Возможно, дело и не дойдёт до вашей жертвы…

— Но если дойдёт, я знаю, что делать. Дайте мне заклинание.

Он отпустил меня и запустил руку под пальто, доставая скрученный свиток. Он передал его без единого слова; ему хватало здравого смысла не выражать благодарность. Я ещё не стала мученицей. Я забрала у него свиток и затолкала в своё платье. Бумага щекотала мою кожу, но хотя бы кожаный корсет скрывал выпуклость.

— Мне нужно найти остальных ведьм Ордена. Мы попробуем скоординировать свою магию и отыскать вспышки силы в окрестностях. Это маловероятно, но нам нужно что-то попробовать, — Ипсиссимус провёл ладонью по глазам. — Полный пи**ец.

Опешив от его мата, я одарила его улыбкой.

— Эй, всё будет хорошо. Мы узнаем личность некроманта и превратим его в трупик задолго до того, как мне понадобится это. Нет проблем.

Он не улыбнулся в ответ.

— Я рассчитываю на вас, — он помедлил. — Все мы рассчитываем на вас.