Сломанная печать

22.

В библиотеке Мариса всегда садилась на одно и то же место недалеко от двери в хранилище. Каждое плетение замка было изучено ею подробно и тщательно. Делать зарисовки или записи она боялась, поэтому запоминала, заучивала фрагменты, даже подумывала о кубе ментала, чтобы сохранить важное. Только из опасений быть раскрытой отбросила идею. Любой мастер ментал увидит простенькие чары эмпата на артефакте. Тот же господин Брум, что почти ежедневно работал за столом напротив. Она встречала его каждый раз, приходя в библиотеку. Молчаливый, незаметный, он постепенно стал важным элементом её визитов. Если она не находила его на привычном месте, то ощущала пустоту и тревогу.

Стараясь не смотреть лишний раз в сторону молодого ментала, Мариса иногда всё-таки наблюдала за виртуозным созданием схем. Северин управлял движениями пальцев так же отменно, как и собственными эмоциями, оставаясь строгим и закрытым. Вот кто с лёгкостью откроет замок тайного отдела библиотеки! Марисе казалось, что он не видит ничего вокруг, ничто не волнует холодное сердце ментала, но случалось и на себе ловила его задумчивые взгляды.

Первый осенний месяц ещё не завершился, когда она увидела в библиотеке новое лицо. Остальных посетителей Мариса уже узнавала, как старых знакомых, а милая брюнетка-эмпат за конторкой всегда была приветлива и готова помочь первокурснице. И вот появился кто-то совсем незнакомый.

Белая сияющая кожа, огненные волосы, подобранные у висков, и струящиеся на плечи крупными волнами — студентка старших курсов могла показаться красавицей, только мелкие черты лица немного портили образ. Узкое платье с синими вставками, указывающими на Ковенант Стихий, подчёркивало изгибы девичьего тела, которым она напористо наступала на Северина, не оставляя ему и шанса улизнуть.

Мариса с любопытством смотрела на эту странную пару — словно жаркий огонь пытался сызнова воспламенить прогоревшее до черноты дерево.

— Северин, ты придёшь на вечеринку? — девушка, покрутившись рядом, оперлась ладошками о стол, где работал ментал.

И в закрытом платье была заметна выпуклая, оформившаяся грудь, которую она будто стремилась продемонстрировать собеседнику, показывая с наиболее привлекательных ракурсов. Её приёмы соблазнения были примитивными, но древними, как сам мир. Для Марисы это выглядело странно и забавно.

— Нет, Грасия, — господин Брум не пожелал даже оторвать взгляда от очередного куба с изысканными завитками, отразившими сложные чары из древних свитков.

— Почему? Арвел обещал, что вы будете, — её личико приняло недовольно-капризное выражение. — Вот уж мужчины. Вы нарушите слово?

Ей удалось зацепить Северина, заставив поднять голову от работы, но Мариса со своего места видела, что лицо его не изменилось, оставаясь спокойным и сосредоточенным.

— Арвел обещал и придёт. Я слова не давал, — он стал ещё более отстранённым. — Простите, госпожа Юинг, но у меня много работы. К сожалению, не могу уделить вам время, которого вы заслуживаете.

Мариса тихо фыркнула. Устаревшая манера речи молодого Брума изрядно её повеселила. Он показался ей странным реликтом, стариком в молодом теле — довольно тоскливая картина, но отвлечься и вернуться к своим книгам никак не получалось. Мариса с удивлением заметила, что жаркая стихийница вызывает в ней непонятную досаду и недовольство.

— Ну-у, Северинчик, не будь злюкой. Неужели тебе не понравилось на прошлой встрече? Танцы до утра, хорошее вино и игры магов. У стихийников всегда весело.

Шутливый тон девицы раздражал не меньше манеры наседать, не обращая внимания на желания жертвы её темперамента.

«Вот прилипла!» — мысленно Мариса пожалела ментала.

— Нет, — наконец отложив работу, он поднялся, неторопливо убрал свитки, только скользнул взглядом по девице. — Признаюсь откровенно, я скучал и чуть не заснул.

Всё это было сказано с таким непередаваемым ледяным спокойствием, что Мариса восхитилась, а потом закрылась книгой, чтобы скрыть душивший её смех. Рыжую девицу Юинг перекосило.

— Рыба ты холодная, Рин! — выкрикнув обидную фразу, она метнулась к выходу.

Библиотекарь за конторкой сделала вид, что ничего не происходит, с улыбкой уткнувшись в свои записи. Мариса выпрямилась, силясь сохранить серьёзность, когда взгляд ментала коснулся и её. Показалось, что впервые в нём промелькнуло что-то человеческое, напоминающее смущение или сожаление, что разговор случился при свидетелях.

«Не так уж ты бесчувственен и неприступен», — радостная мысль подтолкнула её к действиям, и Мариса ринулась в бой.

Сложив книги аккуратной стопкой на столе, она подошла к рабочему месту господина Брума. Пока Мариса приближалась, он продолжал смотреть на неё. Серые глаза напоминали о холодном и глубоком море. Амарантовая сила в солнечном сплетении толкнулась, наполняя тело, смешиваясь с природным даром. Нечто похожее произошло с Марисой и на занятии, когда стажёр впервые коснулся её руки. Она захотела развернуться и сбежать, но было поздно.

— Мне необходима помощь, — просто сказала Мариса, поняв, что не продумала разговор и растерялась.

Что же, она попытается импровизировать, но уверенность в успехе улетучилась. Мариса испугалась, что выдаст себя, вытягивая из ментала сведения о хранилище и магических печатях. И стажёр видел проявление магии иллюзий при работе с кубом. Получалось, что Мариса сама делает опасный шаг к раскрытию тайны, чтобы скорее найти нужные книги и запереть амарантовую силу, способную предать её.

Она мысленно попросила господина Брума проявить чёрствость и отказать. Тогда она сможет с лёгкой душой развернуться и уйти. Как сквозь туман, Мариса услышала ответ.

— К вашим услугам, — Северин кивнул, показывая внимание к ней.

И тут Марису будто подменили. Сделав круглые от изумления глаза, она доверительно потянулась к господину Бруму, будто к старому знакомому.

— Вы здесь всё знаете, — голос почему-то сделался кукольно-писклявым, почти детским. — Правда, что в библиотеке есть эти… ну… — сделав испуганное лицо, Мариса покосилась на библиотекаря, которая занималась другим студентом, — запретные книги? Это так интересно! Так невероятно! — капелька восторга, придала словам непосредственности и наивности.

Мариса внутренне застыла, а для ментала продолжила неумелую игру. Зачем она изображает невесть что? Самой стало неприятно и тошно. Похоже, что Северин подумал то же самое, потому что чуть отступил от неё назад. Застигнутый врасплох он изменился в лице, показав удивление и нарастающее презрение к глупой девице.

Она же, как будто не заметив манёвра, прильнула ближе, почти касаясь его. Зашептала горячо, быстро перебирая словами, посыпавшимися горохом:

— Расскажите мне. Они там? За дверью? — Мариса усердно хлопала ресницами, открывала в изумлении рот и старательно изображала недалёкую первокурсницу. — Какие книги? О чём они? А вы их читали?

Северин растерянно молчал, застигнутый врасплох странным поведением студентки. Он стоял так близко, что Мариса слышала его неровное дыхание. Она не сдавалась. Заигравшись, стремясь убедить, невольно положила ладонь ему на грудь. Мариса и не заметила, как прильнула к молодому менталу. Она горела лишь одной идеей.

— И магические печати сложные. Это чтобы никто не украл книги? Никогда бы не сплела! Дар у меня совсем слабенький. А вы наверняка умеете. Вы же такой умный и… сильный…

Не верилось, но уголки губ ледяного принца дрогнули, являя миру подобие улыбки.

«Поддался», — с горечью подумала Мариса.

Тут же она ощутила, как тёплая рука Брума коснулась локтя. Стало жарко. Взгляд прояснился, когда в нём мелькнуло понимание и ирония, которые Северин немедленно скрыл за обычной холодностью.

Поток слов, готовых сорваться с языка Марисы, застыл. Остро, всем существом она ощутила звенящую ниточку, натянутую между ней и менталом. Это было нечто, напоминающее немой зов, которому хотелось довериться. На мгновенье отступили даже паника и сомнения. Лицо Северина с немного резкими, но правильными чертами оказалось совсем близко от её лица. Не желая того, она вздохнула и облизнула губы, пересохшие от волнения.

Ментал наклонился к самому уху девушки и прошептал:

— Вероятно вы устали, студентка Дэй? Трудно притворяться, что ты глупее, чем есть. Правда?

Натянутая струна между ними рассыпалась, как старые чары. Пришла неловкость от прикосновения к малознакомому мужчине, а его рука, сжавшая локоть, будто обожгла до боли в груди и мерзкого привкуса во рту. Чувствуя, что краснеет, Мариса яростно вырвалась, хотя удерживать её Северин и не собирался. Она отшатнулась. Тело била крупная дрожь. С трудом поборов порыв вцепиться в лицо чужаку, отбиваться пока хватит сил, она протолкнула слова сквозь зубы.

— Не прикасайтесь ко мне! Никогда! — боль выплеснулась из Марисы с неожиданной резкостью, окрасив пальцы амарантовым сиянием.

Она побежала к выходу, забыв о вещах, но успела услышать за спиной мягкий голос библиотекаря:

— Ты сегодня такой популярный, Рин.