Наследник огня и пепла. Том VI. Сердце бога

Глава 5 Настоящее рождается в прошлом

За воротами, ведущими в эту крепость, переделанную из храма, обнаружился длинный «предбанник» очень современного Магну вида. Со стенами из небольших, плохо обработанных камней, зато с рядами затейливых бойниц под потолком. Мелкая кладка его стен резко контрастировала с величественными колоннами и могучими блоками фасада «крепости». Тут нас ненадолго задержали — несколько служителей Культа окурили нас тлеющими вениками, и ткнули в тыльную сторону ладони толстенной иглой. Реально здоровая игла, было больно. Я обратил внимание, что Регент на время этой процедуры затих, даже перестав меня забалтывать и внимательно смотрел на место укола. Увидев каплю крови, которую тут же размазали чистым белым платочком, и сунули под пятно солнечного света, Регент удовлетворенно кивнул и снова надел на лицо располагающую улыбку старичка-одувана, одновременно ловко пряча глаза в густых бровях.

Выглядел Регент настолько безобидно, что я начал беспокоиться. Это как попасть в подземелье с монстрами и встретить там милую маленькую девочку с розовыми бантиками — вопрос, как она тут вообще выжила? Регент ведь не за доброту душевную стал тем, кем он стал. Словно подслушав мои мысли, или, скорее, увидев как я с сомнением оглядываюсь на выход, Регент вдруг сказал твердым голосом:

— Поверьте, вам тут ничего не угрожает. Было бы крайне неосмотрительно создавать неудобства тем, кто выступает на стороне людей против чудовищ. Семья Инобал ещё узнает, что их гордыня привела их к краху. Аст Инобал станет изгоем и неизбежно попадет к вам в руки, я вас уверяю, Император и, что немаловажно я от его имени, на вашей стороне! И уж поверьте, мне, как Регенту, важнее всего ваша безопасность. И вы можете ожидать от меня всякой защиты и поддержки и на то время, пока вы, храбрый рыцарь, в Таэне, и на то время, пока вы не вернетесь назад. В конце концов, кому людям верить, если не Регенту?

Трудно сказать, насколько сам Регент верил в свои слова. В среде аристократов Культ воспринимался силой однозначно опасной, хотя и не всегда однозначно враждебной. С людьми простыми я до таких высоких материй не поднимался. Я Регенту не верил. И все же, я решился идти дальше — моя паранойя кричала о ловушке, но ловушке не опасной для физического здоровья. Меня ждут в крепости Ин да Орс ловушки другого рода. Я был уверен, что меня хотят обмануть политически, возможно финансово. К тому же, убивать людей, тем более известных, в своем доме — в Регентстве вообще было не принято. Вот напасть на обратном пути, другое дело.

Так что я позволил Регенту вести себя дальше. Едва мы прошли привратный «предбанник» и вошли во внутреннюю часть крепости Ин да Орс, меня снова охватило острое чувство дежавю. Впрочем, не уверен, что это правильное слово. Просто чувство узнавания, будто я тут уже был. Вот только я точно знал что я, да и Магн, никогда тут не были. И все же мне были очень знаком полированный пол из черных и белых плит, и остатки фресок под потолком. Внутреннее помещение здания, когда-то, очевидно, древнего храма, было застроено — самые настоящие многоэтажные дома вокруг центральной «площади». Видимо, часть крыши обвалилась и её не смогли починить, со временем оставив световой колодец, с типичным караэнским садиком внизу, залитым светом. Однако, роскошь была далеко не караэнская. Чувствовалось, что Таэн город побогаче. Внутренности этого древнего храма выглядели так, как будто очень дорогой отель для миллиардеров вдруг обустроился внутри заброшенного стадиона, застроив его изнутри, украсив каменными и деревянными террасами и лестницами, развесив картины, расставив скульптуры, фонтаны, дорогую мебель и декор.

Смотрелось очень богато, этого у крепости да Орс не отнять.

Мы прошли в центральный двор, больше похожий на крохотную городскую площадь. Регент, дружески похлопывая меня по спине, рассказал о редких цветах в клумбах. Цветы росли в прямоугольных, очень высокотехнологичных по-местных меркам, прямоугольных, каменных емкостях. Красный, желтый, синий камень, на котором были вырезаны сцены битв, воины и чудовища в манере напоминающей мне египетский стиль. Однако, сами люди в доспехах больше напоминали древнегреческих гоплитов. Там были не только люди.

Я был уверен, что Регент растил свои цветочки в саркофагах, но не знал об этом. Когда старикан решил, что я впечатлен неповторимой красотой древних артефактов, он повел меня в сторону.

Я и в самом деле был впечатлен, но скорее обстановкой вокруг. Чувство какого-то абсурда. Будто станцию метро кто-то частично застроил подчеркнуто роскошными частными апартаментами для миллиардеров. Нет, красиво, конечно. Сразу видно, что денег не жалели и старались, но блин, почему они построились тут? Хотя, вопрос идиотский. Частично прикрыты от непогоды, защищены стенами — идеальное место для выживальщика. Не зря и в нашем мире фантасты располагали выживших в метро. А ведь многометровые каменные стены древнего храма не на много уступают надежностью, если выключить из уравнения радиацию.

Мы взошли на небольшой деревянный постамент с перилами. И сам постамент, и перила были покрыты резьбой и лаком. Молчаливые и незаметные слуги закрыли проходы в перилах специальными вставками. А потом пол под нами дернулся. И, скрипя, дергаясь и раскачиваясь, стал подниматься вверх. Я машинально вцепился в перила, немного не рассчитав силу. Заставил слегка покоситься с гулким скрипом секцию перил. Если не всю конструкцию.

Я оглянулся на бледных Ланса и Сперата, молча кивнул им на перила, разрешая взяться за них. Они с облегчением вцепились в резное дерево.

— Не бойтесь, — снова включил твердость в голосе Регент. — Я ведь с вами.

И положил мне руку на плечо. Мне эти его психологические ужимки были не видны, но вот Магна в свое время на такое натаскивали. То, что я поначалу принял за постамент, оказалось лифтом. Мы с хорошей скорость заскользили вверх, по скрытым в декоре направляющим. Откуда-то доносился скрип колеса. Как для белки, только больше, чтобы внутри поместился человек, в Караэне такие колеса часто использовали для аналогов местных кранов. Я посмотрел на удаляющийся пол, с тоской отметив, что узора на нем почти не видно.

Джакоб, бывший казначеем при отце Магна, давал ему уроки того, как вести себя в обществе. Мне вспомнился один из них. Сначала Джакоб дал Магну сольдо, велел спрятать эту монету рядом с собой. И, если Джакоб не угадает где монета, Магн сможет оставить её себе. Потом Джакоб выходит в дверь. Не надолго. Что-то говорит слуге. Магн секунду растерянно оглядывается вокруг. Прячет монету под подушку, рядом, на кушетке. Потом Джакоб возвращается, продолжает рассказывать о чем-то скучном. Вдруг входит слуга, что-то шепчет Джакобу, тот поднимает брови, говорит Магну:

— В городе варги, молодой сеньор! Нам следует немедля вооружится! Скорее, в оружейную!

Магн радостно вскакивает, и казначей, словно невзначай, добавляет

— А где сольдо?

У Магна это не первый похожий урок, он уже подозревает обман. И все равно, против воли, смотрит на подушку. Джакоб подходит, поднимет подушку, забирает сольдо и ведет Магна на ужин. Разумеется, никаких варгов в Караэне нет. Магна бесило больше всего именно последнее, хотя смысл урока был в том, что человек часто может сболтнуть правду, если его мозг занят чем-то другим. Если его застать врасплох. Если он напуган. Если у него рожа примерно как у меня сейчас. Видя, что я залип, склонившись над ограждением «лифта», Регент именно в этот момент задал вопрос:

— Что вы думаете о демонах?

Эта старая как мир уловка до сих пор работает. Потому что я, не отрывая взгляда от удаляющегося пола, отвечаю Регенту правду:

— Да мне на них насрать, — и тут же извиняюсь за сквернословие. — Простите. Мне все равно.

Теперь удивлен уже Регент. Он даже поднял брови, обнажив хитрющие, бегающие глазки. Не удивлюсь, если Регент брови наращивает. Всего один удивленный подъем бровей и благообразный старец превратился в мелкого мошенника. Только на вид, разумеется. Уверен, на самом деле этот хмырь проворачивает крупные махинации.

— Меня больше беспокоят кровососы, — говорю я. И оказываюсь в позиции защиты, что неправильно. Поэтому, я тут же перехожу в атаку. — Зачем я тут, сеньор Йип?

Удачный момент для вопроса — Регент действительно удивлен моим равнодушием к демонам. Но старик слишком опытен, чтобы попасться на такую удочку. Опускает брови, словно закрываясь от меня броней, натягивает добрую улыбочку, и уходит от ответа, бормоча что-то вроде «А вот это вы вскоре и узнаете».

Его манера говорить ужасна. Он прыгает с темы на тему, пока он отвечал, он успел рассказать байку о своей тетушке, историю создания этого лифта, что-то еще про его старческие болячки. Очень трудно было вычленить что-то конкретное из его потока слов. При этом создавалось впечатление, что он меня во всем поддерживает. ни единого отрицания — Йип соглашался со всем, ни в чем не отказывал, разве что обещал чуть позже. Уверен, даже если я попрошу его дочь в любовницы, то не услышу прямого «нет». Хотя, его дочь наверное старше меня раза в два. Неважно — я могу попросить всё, но ни на что не получу немедленного «нет».

Такая речь — полезный навык для политика определенного рода. Политика подталкивающего ситуацию в нужную сторону, но не способного повести за собой и тем самым создать благоприятную возможность. Кажется слухи правдивы — Регенту нужен полководец. Или, точнее, человек-таран, торпеда, который будет бить по нужным Регенту целям.

Я планировал отказаться от этой яркой и неспокойной должности. Однако, не раньше, чем услышу само предложение — очень интересно, что же именно мне предложит Регент. Во сколько он меня оценивает?

Наверху нас ждали. К счастью, не в засаде. Хотя, насчет засады я не буду торопиться. Вооруженные гвардейцы Ин да Орс в обитых бархатом кирасах с золотыми украшениями на белых плащах и шлемах тоже присутствовали неподалеку. Однако, стояли достаточно далеко, чтобы быть скорее формой вежливого напоминания о приличиях, чем угрозой.

Ждали меня Хранители в красных шапках. Всего пятеро, из двадцати одного возможного — но я слишком плохо в них разбирался, чтобы оценить реальный вес власти каждого из собравшегося. В любом случае четверть от всего конклава, это не мало. Со мной и Регентом — достаточно могучая кучка.

Регент утвердился на возвышении напротив меня, я с Хранителями сел ниже него, но за одним, общим, богато накрытым столом. Неподалеку от нас, огороженный лишь золотым и синим свитым из шелка канатам зиял пролом. В древнем храме не хватало три четверти крыши. Но никто не пытался её восстановить. Возможно, не знал как. Зато они отстроились на уцелевших балках перекрытия — благо те были здоровенные, каменные, надежные. Мы находились как будто в кафе эйфелевой башни. Если бы она была в Ватикане, и лично Папа Римский из угла лыбился самодовольно и с опасной хитринкой.

Первую смену блюд мы обменивались любезностями. Урожай, погода, кони, оружие — только про женщин Хранители не заговорили первыми. Они дают обет отречь все мирское и сосредоточится на служении Императору, поэтому женщины среди верхушки не приветствуются. А если верить упорным слухам, то не столько из-за обетов, сколько в силу противоестественных наклонностей верхушки Культа Императора. Сперат бесцеремонно наливал мне вино которое мы принесли собой в жадносумке, но из первой перемены блюд я не удержался и попробовал крохотную певчую птичку в мёде и пышную маленькую булочку. Соскучился по нормальному хлебу.

Когда слуги убрали стол и заполнили его заново, беседа потекла легче и веселее. Возможно, это было оттого, что слова сильно разбавили вином. Я чувствовал себя странно. Как будто я был в бассейне с акулами убийцами, но они проплывали мимо лишь изредка, почти ласково меня задевая. И не пытаясь напасть.

Впрочем, это не значит что они меня не раскусили.

— Во время битвы у Канала, вы весьма изящно использовали вашу кавалерию, — лил мне в уши мёд один из Хранителей. Его перебивал другой. Уточнял о чем он говорит. Они начинали разговаривать друг с другом, достаточно громко, чтобы я слышал. Поскольку они как бы общались между собой, их разговор, который в основном представлял наглую лесть, был приличным.а

— А ваш блестящий ход с восстанием топ-топов! — подхватывал другой.

И это работало. Было чертовски приятно. Я корчил рожи, сосредоточенно рассматривал уродливую роспись на уцелевшей стене, явный новодел — и все равно плыл. Что поделать, люди хотят признания. А Магн вообще заточен на поклонение, он ожидает и жаждет признания. Мне хотелось встать и раскланяться. И я был почти пьян от удовольствия, которое мне приносило заслуженное почитание. Это заметили и Хранители — один из них, особенно приятный, из семьи Брухо, как и тот дуралей что получил стрелу в задницу от эльфов, проникновенно и с искренним восхищением в глазах сказал:

— Скажите, сеньор Магн. В чем секрет вашего таланта полководца? — и уставил со всем вниманием. И все остальные затихли.

— Удача, — сказал я, с ужасом понимая, что у меня слегка заплетается язык. Под приятные расхваливания и на голодный желудок, да еще и на теплой крыше меня слегка разморило. Я поставил кубок с вином на место и засмотрелся на истекающие жиром, вываленные в травах ломтики какой-то птицы. И остро почувствовал, как эе мне не хватает Адели с её собачкой. Все же, как бы приятно не нвглядели блюда на столе Регента, хапнуть дозу какогонибудь яда мне не хотелось — Хранители не стеснялись доедать куски, надкушенные их слугами. Не уверен, что эти слуги числились оруженосцами, но выполняли схожие функции — наливали вино и накладывали в тарелку своим сеньорам еду. Резали её и периодически откусывали с видом гурманов. Такое я видел только в Таэне. Судя по удивленным лицам Сперата и Ланса, они тоже не слышали о подобных правилах этикета. Сперат, к счастью, сдержался и не стал пытаться сойти за местного. Хотя я слышал, как урчит у него живот от голода.

— Скажите, вы весьма недурно поправили дела вашей семьи. Я слышал у вас есть доля по меньшей мере в четырех кораблях в Отвине, — продолжал между тем приятный Брухо бархатным голосом. — А кроме того… Впрочем, это не важно. Как вы понимаете, что сулит прибыль и с кем можно иметь дело?

— Спрашиваю у своего управляющего, — пожимаю плечами я.

Он кивает, вежливо улыбается. Только сейчас я замечаю, что праздная болтовня за столом не такая уж и невинная. Мой ответ немедленно препарируется. Пока Брухо вежливо кивает и улыбается, остальные Хранители наклоняются друг к другу и перекидываются несколькими комментариями, так, что бы Регент слышал. Так же было и когда я ответил что причина моих побед в битвах — удача. И каждый мой ответ делает Регента всё более и более довольным. Вдруг Йип встает. Вскакивают и остальные Хранители. Поднимаюсь и я. Йип протягивает ко мне лапки, цепляется за рукав и ведет в сторону. А потом раскрывает растянутую в улыбке пасть и говорит:

— Я хочу вам показать кое-что…

И он взмахом руки указывает за проем. Отсюда, с возвышения, хорошо виден Таэн.

— Что вы видите? — вкрадчиво спрашивает Регент.

— Прошлое, — отвечаю я.

Йип III кивает в ответ, скорчив понимающую, поощряющую и поддерживающую мордочку. Он думает, что я сказал это, с потугой на какую-то мудрость. Нет. Я сказал правду. Как только Регент подвел меня к краю крыши и я смог взглянуть на вечный город с верху, в моей голове будто что-то с хрустом сложилось и я смог увидеть то, чем был Таэн до того как он стал кучей мусора.