Магия предательства

Глава 29 Конец войне

Когда Паук со своей потрёпанной свитой оказался внизу, толпа расступилась, давая им проход. Все молча смотрели на это странное шествие. Джо чувствовал себя очень неловко под этими взглядами. Скорее всего, в этой толпе собрались и те, кто поддерживал Элизу, и те, кто был за Мерид. Он беспомощно переводил взгляд с одного лица на другое. Как угадать, кто на чьей стороне? Но тут Паук наклонился и спросил его шёпотом:

— Я иду в правильном направлении?

— Пожалуй, да, — и Джо в двух словах описал всё, что видит.

В центре амфитеатра возвышалась сцена под белым навесом. На сцене стоял длинный стол. За ним сидели две женщины. Джо узнал в одной из них Элизу и сделал вывод, что рыжая дама справа от неё — её сестра Мерид. Между ними стоял Орлеманн. На столе высились груды документов. Вся троица не спускала глаз с приближавшейся толпы. Джо заметил, что глаза у Элизы были красными.

Зато глаза Орлеманна метали громы и молнии.

«Неплохо, — подумал Джо. — Пора кое-кому нарушить его планы!»

И тут какая-то женщина в толпе зрителей воскликнула:

— А дождь-то кончился!

Люди подняли лица к небу. Джо тоже посмотрел вверх. Это была правда.

— Впервые за двадцать лет! — прозвучал чей-то голос.

Тем временем Паук взобрался на сцену и поклонился. Элиза и Мерид молча смотрели на него.

Чиновник как ни в чём не бывало собрал бумаги, разложенные на столе, сложил их в аккуратную пачку и передал Орлеманну. Орлеманн важно просмотрел их, кивнул и убрал в кожаный портфель. Он улыбнулся и стал надевать перчатки.

— Ты был на редкость бесталанным правителем, Орлеманн, — голос Паука разнёсся по всему амфитеатру. Орлеманн снова улыбнулся, как будто услышал что-то забавное.

— Церемония отречения закончена, — сообщил он. — Сёстры передали мне свою власть сознательно и по доброй воле. Талантливый или нет, но отныне я здесь единственный правитель. Ты опоздал, Араик Бен!

Мерид ахнула.

— Кто это? — она пристально всматривалась в морщинистое лицо Паука.

— Араик Бен! — воскликнула Элиза. — Значит, это и правда был ты! Ты подослал ко мне мальчика за пропусками на Острове! Я надеялась, что это ты! Как я рада, что ты жив! Я никогда не верила, что это ты убил Корнелл.!

— Врёшь! — выпалила Мерид, резко обернувшись к сестре. Её лицо пылало от ярости. — Это по твоему приказу Араик Бен убил Корнелл!

— Да как я могла отдать такой приказ — убить сестру, которую любила всем сердцем? — с такой же яростью возразила Элиза. — Это не я, а ты начала войну! Это ты приказала убить Корнелл!

Мерид открыла рот собираясь что-то ответить, но её остановил громкий возглас из толпы внизу:

— НИКТО НИКОГО НЕ УБИВАЛ! ОНА ЖИВА!

Обе сестры ошалело уставились на Паука.

— Кто… кто это сказал?! — выдохнула Мерид. — Корнелл…

— Это правда? — ахнула Элиза. — Она жива?!

— ДА, Я ЖИВА! — отозвалась Корнелл. Вместе со свитой из кандидатов она прокладывала себе путь на сцену мимо Джо и Паука. На поясе у нее болтались дохлые крысы.

Элиза, судя по всему, хотела что-то сказать, но не смогла — так дрожали у неё губы. Мерид была ошарашена не меньше. Они вскочили навстречу Корнелл, жадно всматриваясь в её лицо.

— Это ты? — пролепетала Элиза.

— Это правда? — вторила ей Мерид.

Корнелл обняла своих сестёр, и вся троица громко зарыдала.

— Я так счастлива! — бормотала Элиза.

— И я! — всхлипывала Мерид. — Прости меня, Элиза!

— И ты прости меня! Я тоже виновата!

— Но теперь-то мы вместе! — дрожащим голосом сказала Корнелл, немного отодвинулась, чтобы посмотреть на сестёр, и снова прижала их к себе. — Тише, тише, теперь всё будет хорошо!

Толпа наконец поняла, что происходит, и разразилась радостными криками. Сторонники Элизы братались со сторонниками Мерид, солдаты обнимались с чиновниками — поднялась страшная неразбериха. Чиновники швыряли в воздух пачки документов. Кандидатов подхватывали с земли, нежно обнимали и целовали. Все заговорили разом, и приходилось кричать, чтобы тебя услышали.

И тут грохнул выстрел. Все как по команде затихли и обернулись к сцене. Там, у стола стоял Орлеманн с пачкой бумаг в левой руке и дымившимся пистолетом, направленным в воздух, в правой. На его губах играла безумная улыбка.

— Вы все забыли об одной мелочи! — сообщил он. — Только что в вашем присутствии были подписаны бумаги о передаче власти! Вот они, эти документы! — и он потряс пачкой бумаг. — Этого уже не отменишь!

— Мистер Орлеманн, — официальным тоном возразила Мерид, — мы подписали эти документы, исходя из ложных предпосылок. И я не сомневаюсь, что это делает их недействительными.

— Нет, мадам, они были подписаны и заверены тремя свидетелями!

— Насколько я понимаю, — сказала Мерид, — что в качестве моего посла на протяжении всей этой ужасной войны именно вы следили за всей получаемой мною информацией.

Орлеманн отвесил шутовской поклон и развёл руками.

— Но ведь он был моим послом! — возразила Элиза.

— Он был и вашим послом, и вашим, — вмешался Джо. — И пользовался этим, чтобы настраивать вас друг против друга, как же вы до сих пор не поняли?

— Не лезь не в своё дело, сопляк! — предупредил Орлеманн. — Или ты забыл, чем рискуешь? Я до сих пор вижу, какие чёрные мысли ты затаил в своём сердце!

Но Джо вздохнул, как будто собираясь нырнуть в ледяную воду, и продолжил:

— Это Орлеманн, и никто другой, развязал войну, — обратился он к сёстрам. — И война продолжалась до тех пор, пока вы обе не согласились передать ему всю свою власть!

— Не слушайте его! — закричал Орлеманн. — Разве можно верить мальчишке, который пожелал смерти своей собственной сестре? Подумайте только: он хотел, чтобы его сестра умерла!

— Нет, я никогда этого не хотел! — честно ответил Джо. — Я просто накричал на неё, потому что разозлился. Но никогда не хотел этого по-настоящему. И я не похож на вас, ни в чём не похож! — сбиваясь и торопясь, он пересказал всю свою историю с самого начала. И открыл всё, что ему удалось узнать. И сёстры, и толпа слушали, затаив дыхание, как Орлеманн строил машины и управлял ими на равнине и как он похищал кандидатов и заставлял их работать на фабриках и на руднике, чтобы строить ему новые машины.

Толпа пришла в ярость. Даже чиновники присоединились к возмущённым воплям, требуя правосудия.

— Это ничего не значит! — ревел Орлеманн. — По закону я стал вашим правителем! Я официально признанный повелитель этих земель! И вы будете делать всё, что я прикажу!

— Да неужели? — перебил его Браско. Пользуясь суматохой, он отдал Заговорщикам приказ окружить сцену. Четверо из них поднялись к столу и теперь держали Орлеманна за локти.

Толпа ответила торжествующим рёвом. Однако Джо не спускал глаз с Орлеманна и заметил многозначительный взгляд, брошенный кому-то внизу. Мальчик проследил, куда смотрел Орлеманн: это был Вин. Грязный воришка ужом проскользнул между людьми и исчез.

Джо кинулся в погоню. Вскоре он понял, что Вин пробирается к посольскому лимузину, припаркованному позади сцены. Джо проталкивался следом за ним, когда Орлеманн заговорил снова.

— Я уверен, — заявил он, — что очень скоро вы поймёте: война не закончена!

И в тот же миг с жутким рёвом через гребень холма перевалила цепочка Замрами. Ослепляющие прожекторы автоматов были направлены на толпу.

— Вы бы лучше отпустили меня, — обратился Орлеманн к Заговорщикам. Те разжали руки, а посол повернулся к сёстрам.

— Неужели вы действительно верили, будто я нуждаюсь в вашем разрешении, чтобы взять власть? — спросил он. — Это было пустой формальностью, жест вежливости, так сказать. Я давно правлю этой землёй, опираясь на силу моих машин, которые выполнят любую мою команду!

Орлеманн расхохотался, сунул руку в карман и извлёк оттуда чёрные очки, которые проворно нацепил на нос.

— Отныне это моя земля, и только моя! — заявил он. — И если кто-то посмеет мне возразить, я включу моих Замрами! — Орлеманн ткнул пальцем в Паука. — Перед вами мой старый учитель, и его убожество служит доказательством того, что я не шучу! Ты ведь согласен со мной, Араик Бен?

— Да, Орлеманн, — ответил Паук. — Ты сумел всех нас перехитрить. А теперь отзови их назад.

— А знаешь, мне пришлась по вкусу эта идея — править землёй со слепым народом! — прошипел Орлеманн. — Они подчинятся гораздо скорее, если окажутся такими же уродами, как ты! Ты согласен со мной?

Орлеманн схватил посох Паука и с лёгкостью вырвал его из ослабевших пальцев. Со злорадной гримасой он погладил полированное дерево, покрытое затейливой резьбой.

— Какой милый сувенир! — сказал он. — Вот спасибо! Каждый раз при виде его я буду вспоминать, как уничтожил тебя!

Джо тем временем выбрался наконец из толпы и подбежал к задней дверце лимузина. Оконное стекло было опущено, и он смог заглянуть внутрь. Вин выдвинул панель управления машинами и теперь колдовал с кнопками.

А позади, на сцене, Орлеманн продолжал свою речь.

— Вы понимаете, что я мог бы избежать многих неприятностей в будущем, спалив вас всех на этом самом месте! — и при этих словах не меньше сотни Голиафов показалось на гребне холма. Их огнемёты смотрели прямо на толпу. Орлеманн расхохотался и взял со стола свою шляпу. Он аккуратно надел её и продолжил: — Однако если вы проявите покорность и признаете во мне своего президента, или императора — кем бы я ни захотел быть, я с радостью дарую вам прощение! Выбор за вами! — он повернулся и быстро спутался со сцены. Толпа молча расступалась у него на пути.

Джо, притаившись под окном, следил за тем, как Вин нажимает кнопки и поворачивает тумблеры.

Ему следовало что-то предпринять прямо сейчас, не мешкая. Мальчик оглянулся и увидел, что Орлеманн уже на пути к лимузину. Но на полдороге бывший посол задержался и осмотрелся. При виде перепуганной толпы и замерших неподвижно сестёр на его физиономии расцвела самодовольная улыбка.

— Судя по всему, вы жаждете увидеть представление? Ага, тем лучше!

Он хлопнул в ладоши, и ещё сотня Скребков заняла своё место в рядах подвластных ему машин. Каждый Скребок открыл люк и начал выдвигать руку с цепями.

Орлеманн поклонился толпе и изящно развернулся на каблуках. Водитель выступил вперёд и отворил заднюю дверцу лимузина.

Вин так увлёкся, что не слышал ничего вокруг, и подскочил от неожиданности. Джо не упустил свой шанс. Он рывком распахнул дверцу со своей стороны и что было сил толкнул Вина. Толчок получился не очень удачный, однако Вин настолько растерялся, что от неожиданности перелетел через сиденье.

Орлеманн как раз нагнулся, чтобы сесть в машину, и физиономия Вина смачно впечаталась в его отодвинутый зад. Джо проскользнул внутрь и уселся перед панелью, управлявшей машинами. Прикусив губу, он напряг память: только бы не ошибиться! — и повернул тумблеры в надежде, что ставит их в нужное положение.

Автоматы ответили в ту же секунду, стоило Джо отнять руки. Небо содрогнулось от жуткого грохота. Орлеманн заорал при виде своих машин, дружно поваливших обратно, вниз с холма. Но уже через секунду его вопли потонули в новых раскатах сильнейших взрывов.

Заговорщики не тратили времени даром и ринулись к лимузину. Они мигом скрутили и Орлеманна, и Вина.

Следом за ними у машины оказался и Паук.

— Ты был наделён великим талантом, — сказал он, отнимая свой посох, — и мог бы стать самым выдающимся изобретателем из всех нас, но оказался на поверку ничтожным и алчным болваном! Ты забыл всё, чему я тебя учил. Ты забыл, что ни одна вещь не стоит дороже человека, не так ли, Орлеманн?

Орлеманн ничего не ответил.

Паук брезгливо передёрнул плечами и приказал:

— Уведите его.

Вынужденный подчиниться Орлеманн обратил внимание на стоявшего у машины Джо и закричал:

— По-твоему, ни одна вещь не стоит дороже человека, Кэри? Ах, как трогательно! Тогда скажи, знает ли Джо о том, как ты его использовал?

— О чём это он? — обратился Джо к Кэтрин. Но та не ответила. Она даже не посмела поднять на него взгляд.

— Я пыталась тебе сказать… — промямлила она. — Но не знала, как… Я пыталась…

— Они все врали тебе, Джо! — злорадно расхохотался Орлеманн. — Они делали вид, что помогают тебе искать сестру, хотя знали с самого начала, что её здесь не было!

— Что это значит? — у Джо предательски задрожал голос.

— Твоей сестры здесь не было и нет! — кричал Орлеманн. — Это не она заболела! Это не она лежала при смерти! Не она, а ты!

Джо как будто ударили под ложечку. Он уселся прямо на землю. Снова разболелась раненая рука, и он машинально принялся баюкать её, стараясь унять боль. Он посмотрел на синяки и мелкие кровоточащие проколы в коже, зажмурился и вспомнил свои сны. Он увидел больничную палату, свою маму по одну сторону кровати и отца по другую. Как и прежде, он увидел фигуру, едва различимую под больничным одеялом. Он увидел бледную руку, кисть с воткнутыми в неё иголками и трубками, и внезапно понял, что эта рука никогда не принадлежала его сестре. Она была намного больше, а синяки и ранки на её тыльной стороне в точности совпадали с синяками и ранками на его собственной руке.

У Джо всё заледенело внутри. Однако он заставил себя набраться отваги и сделать то, на что не решался до сих пор. Он посмотрел на лицо на больничной подушке.

И тогда отпали последние сомнения.