Истинная для Альфы (СИ)

Глава 41

И, несмотря на то, что сейчас я была полна уверенности в своих действиях, все же волнение грызло меня изнутри. Хотя, конечно, и не такое сильное, как когда мы с Мартином… кхм… занимались петтингом, но все же оно было.

Однако отказываться от задуманного я не собиралась.

Черт, да я даже целую дюжину презервативов заказала! Советовалась с Джесс, которая допрашивала у меня о размере… Боже, стыдно вспоминать, как я ей буквально на пальцах объясняла какого примерно длины и диаметра у Мартина… А уж какой у неё был взгляд был в этот момент… Стыд!

И все же не оценить моего рвения нельзя. Готовилась я капитально. И сейчас, хоть и немного нервно, но расчесывала влажные после душа волосы, надевала на себя этот треклятый комплект белья и… сгорала от волнения, страха и стыда.

Боже, если он отвернётся от меня такой… я этого просто не переживу…

Впрочем, нельзя допускать подобных мыслей, чтобы не скатиться в беспочвенную истерику. Поэтому решительно вздохнув, я накинула на себя легкий халат, плотно затянув его на талии и вышла в комнату, с решением дожидаться своего ненаглядного там.

Однако он меня удивил:

— А… ты куда? — застала я неожиданные сборы взвинченного Мартина.

Оборотень нервно расхаживал по комнате, забирая с собой ноутбук, телефон и даже собственную подушку с кровати:

— Я решил, что на время твоей течки посплю пока в другой спальне. Не переживай, я уже подготовил блокаторы с запасом, так что можешь быть спокойна. Но лучше закройся изнутри, а то вдруг я… — вдруг осекся парень и, наконец, поднял на меня глаза, обводя мою фигуру тяжелым взглядом.

Внезапно подушка выпала из под его руки, шмякнувшись об пол. Ну, хоть не ноутбук…

— Ты чего так?.. — сглотнул он.

— А если я не хочу, чтобы ты уходил? — тихо спросила, облизывая пересохшие губы.

— Всмысле? Мы же уже решили, что не будем…

— Это ты так решил, а я решила по-другому, — ещё тише, практически прошептала, берясь за концы халата, отчего глаза Мартина предупреждающе сверкнули.

— Н-нет, Вета, остановись, — глухо, почти умоляюще просит он.

— Я не хочу останавливаться, Мартин, понимаешь? Я не хочу больше ждать. А ты хочешь? Чего ты вообще хочешь?..

— Хорошие вопросы задаёшь, волчонок. Но ответы тебе на них не понравятся, — легкое рычание послышалось в его голосе, когда он поставил ноутбук на место, точно зверь в клетке, передвигаясь по комнате.

— Ты так думаешь? — спрашиваю дрожащим голосом и, наконец, снимаю с себя халат, скидывая его на пол.

— Бля… — не подобных слов я ждала, конечно, впрочем взгляд оборотня окупает все невысказанные в мой адрес комплименты.

Настолько он горячий, буквально обжигающий.

У него в прямом смысле слова отпадает челюсть. Приятно, черт возьми!

Я невольно повела плечом, смущаясь его пристального взгляда, но отступать уже некуда. Выпрямила спину, отчего моя небольшая грудь упруго выпятилась вперёд, за чем очень внимательно следил Мартин.

Ух…

— Готовилась, значит, — произнес очевидное он.

— Готовилась… Тебе нравится? — с замирающим в груди сердцем интересуюсь я.

— Пиздец как нравится, волчонок… Разве не видишь?

Невольно мой взгляд опустился ниже, на спортивные штаны парня, в которых отчетливо было видно гордо восставший и выдающийся вперёд бугор. Внушительный такой…

— Вижу… Но не очень хорошо. Кажется, брюки мешают увидеть лучше…

— Чертовка сероглазая, — прошипел оборотень, стреляя в меня своими проникновенными глазами, — Вета, я очень голодный… И женщины у меня не было уже давно…

— Как давно? — если он скажет, что месяца два… я его убью.

— Больше полугода, волчонок, — предостерегающее произносит оборотень, будто бы все ещё надеется меня отговорить, но… нет.

Услышав ответ, машинально фыркнула.

— У меня его восемнадцать лет не было. Уверен, что переплюнешь меня?

На подобные слова Мартин улыбается, с каким-то затаенным восторгом рассматривая меня, а потом все же улыбка сходит с его лица:

— Я могу не сдержаться и сделать тебе больно… Я этого не хочу.

— Ты же сам хотел сделать это в первый раз во время течки, — пожала плечами, припоминая ему его же слова, — Так я не почувствую боли…

— А как же твоё плечо?

— Плечо?.. — невольно повела им, — Оно в порядке, но если что… я потерплю…

Зря я это сказала. Мартин тут же словно льдом оброс. И закрылся от меня.

— Я не хочу, чтобы тебе было больно. А уж тем более чтобы ты терпела…

— Да блин! — вспылила, сжимая ладони в кулаки, — Почему здесь целка я, а уговаривать тебя приходится?

Выпалила и мигом покраснела. Это ж надо было такое сказануть?..

Впрочем, почем-то именно эти слова подстегивают Мартина сделать решение.

— Действительно, что это я…

И в мгновение ока оказывается возле меня, с каким-то невероятным трепетом рассматривая во все глаза, стараясь ничего не упустить из виду:

— Нереальная… — бормочет что-то нечленораздельное и, словно опасаясь, что я растаю, едва касается моей кожи.

Меня будто током бьет, отчего я с шипением втягиваю воздух в легкие. Кожа стала слишком чувствительной, заряженной на прикосновения Мартина, и меня мгновенно ведёт от них.

Мгновение, за которое мы встречаемся жаркими взглядами, и — вуаля! — я падаю спиной вниз на кровать, распластав конечности по одеялу. Мартин взбирается на меня, устроив согнутые в коленях ноги между моих разведённых бёдер. Очень интригующая и открытая поза. Чувствую себя беззащитно, но под голодным взглядом Мартина, в котором вожделение смешивается с затаенной нежностью, мне не страшно быть такой.

— Свинтить уже не получится, — предупреждает оборотень.

Куда свинтить? Я никуда и не собираюсь.

Увидев мой решительный взгляд, Мартин расслабляется, если вообще так можно выразиться, и склоняется все ближе к моему лицу. Его запах окутал меня со всех сторон, а от вида широко открытых светло-голубых глаз, в которых безумный зрачок то сужается, то расширяется, меня и вовсе куда-то уносит…

Тянусь к нему руками, закидывая их ему на широкие плечи, глажу мощную шею, зарываюсь в мягкие кудри на его затылке. А губы Мартина, наконец, нежно касаются моих, чтобы потом со сжигающей похотью наброситься сильнее…

Его руки лихорадочно зашарили по моему телу, стискивая особо мягкие места. Под его власть тут же попала и моя грудь. Потянув за ткань, Мартин высвободил лишь окаменевшие вершинки и смял их в своих пальцах, мягко выкручивая, отчего острая волна вожделения прошлась по моему телу, заставляя низ живота плавиться.

Я уже чувствовала, что плоть между моих ног набухла, выделяя смазку и пульсируя.

Вот оно. То, о чем предупреждают всех омег с маломальски осознанного возраста. Но если первый раз, когда наступил эструс, я была дезориентирована собственным неверием и реакцией своего тела, во второй раз мучилась с жуткими приливами искусственно вызванного возбуждения, больше похожего на пытку, то сейчас… пружина желания закручивалась постепенно и как-то естественно.

И не было ни единой мысли, что все происходящее, неправильно.

Ткань ластовицы на моих трусиках можно было уже выжимать. Создавалось ощущение, словно вся кровь в моем организме прилила к нижним губкам, вызывая ощущение зуда и почему-то иррациональное чувство сладкого дискомфорта.

Невольно сжала бёдра, чтобы облегчить ощущения, но это уже не помогало. И не контролируя себя, я прижалась самой сердцевиной к паху Альфы, нескромно потираясь о него, чувствуя как мелкие импульсы удовольствия бегут по коже и концентрируются прямо там. Внизу.

— Гкхм… черт…

Ткань от его спортивок натирала нежную кожу на внутренней стороне бедра. Хотелось избавить его от них и, словно прочитав мои мысли, Мартин стянул с себя штаны и нижнее белье, которое тоже стало влажным от обильного выделения смазки на блестящей пурпурной головке.

Я сглотнула.

Распухший толстый пеннис угрожающе покачивался напротив моего живота, утыкаясь прямо в сосредоточие моего желания. И если бы не тонкая ткань нижнего белья, то…

— Боишься? — заметил мой, наверное, сейчас очень выразительный взгляд парень.

Я прокашлялась.

— Немного нервничаю… Но это же нормально, наверное?

Мартин взглянул на меня так жадно, почти алчно, что внутри что-то сладко екнуло. Поставив согнутые в локтях руки по обе стороны от меня, он навис сверху, закрывая собой целый мир от меня. Или меня от всего мира, не знаю…

— У меня никогда не было девственниц, волчонок. И, честно говоря, я без понятия о твоих границах дозволенного. Вдруг то, что для меня нежно и медленно, для тебя уже неприемлемо? А если пойдёт кровь, я просто… блять…

Вот уж не думала, что это мне придётся успокаивать оборотня перед первым сексом, а не наоборот. Однако я положила ладонь на горячую и немного колючую щеку оборотня, придавая своему взгляду уверенности:

— Не попробуем — не узнаем, не так ли? И я слышала, что крови быть не должно… если делать это аккуратно… и если девушка достаточно возбуждена…

Крылья носа Мартина затрепетали:

— Я чувствую, что ты течёшь. Запах твоего желания мне крышу сносит. Но я не хочу тебя мучить, если это будет больно. И боюсь, если начну, то уже не смогу остановится, даже если ты попросишь…

— С тобой мне все понравится, — притянула его лицо ближе и без стеснения обвела его недовольно сжатые губы языком. Ну, же, ответь мне, вредина, — Буду просить тебя только о том, чтобы ты не останавливался…

— Нечестный приём, Веталина…

— Такова доля быть первым, ведь ты так жаждал им стать… — провоцирую парня и, совершенно обнаглев в своих действиях, скольжу ладонями по его твёрдым плечам и напряженной спине. Нет, ну какой же всё-таки красавчик мне достался! Грех не отдаться.

— И единственным, Вета, понятно? — рычит мне в губы Мартин и все же отвечает на мой поцелуй.

Его рука спускается ниже, накрывая мой теперь абсолютно гладкий лобок, раздвигая скользкие от смазки складки и устремляясь к уже готовому входу влагалища. Проникая в него. Невольно сжимаю внутренними мышцами его пальцы, чувствуя как поступательными движениями он растягивает меня под себя. Большим пальцем массирует клитор, усиляя мое возбуждения.

Не сдерживаясь, тихо постанываю от накапливающегося напряжения внизу живота. Терпеть его невыносимо и безумно приятно одновременно.

Мартин нежно зацеловывает мое лицо, кусает и облизывает шею, трется своим громадным телом об мое, стягивая руками последний оплот целомудрия в виде несчастных промокших трусиков с моих бёдер. И я остаюсь полностью нагой перед ним. Очень непривычно…

Но пока я смиряюсь с собственным ощущением уязвимости и открытости, парень снова возвращается к ласкам, после которых я вообще перестаю соображать что-либо. А между тем его член, точно дуло пистолета, упирается в мою плоть. Давит, наседает, борясь с тугостью моих мышц. Невольно напрягаюсь, чувствуя чужое вторжение, однако очередная порция нежных поглаживаний и порочный поцелуй отвлекают меня от происходящего внизу. Но ненадолго.

Только я уплываю в сладкое марево удовольствия, как Мартин с натиском задвигает ствол внутрь, пальцами впившись в мои ягодицы, сминая их до синяков.

Я ахаю.

— Больно? — допытывается оборотень, раскачивая меня на себе, крепко удерживая за бедра.

— Н-нет, не больно, — почти беззвучно шепчу, широко раскрытыми глазами уставившись в потолок, — Непривычно просто.

Это точно не больно, однако дискомфорт от резко растянутых стенок лона все же присутствует. Но такой ничтожный, что его и вовсе незаметно в общем состоянии возбуждения. Однако и голосить на всю округу от нереального космического удовольствия, как описывают это в книгах и кинематографе, мне что-то тоже не хочется.

Чувство наполненности настолько мне в диковинку, что я пока не знаю, что делать и как к нему относится.

То ли дело Мартин.

Стоит ему неспешно двинуться в тугой глубине, как его глаза под закрытыми веками закатываются, а разнообразные эмоции судорожной мимикой мелькают на его лице.

Мои руки зарываются в его волосы на затылке, и он утыкается лбом в подушку подо мной, согревая своим дыханием мою шею. Ноги сами по себе оплетают его ритмично движущиеся надо мной бедра, скрещиваясь в лодыжках. И после этого принимать его в себя становится удобнее.

Медленные и поверхностные толчки сменяются на более глубокие и методичные. Мартин изо всех сил старается не убыстрять темп, отчего я ловлю губами капли пота, выступающие на его висках от напряжения. Однако иногда его нетерпение выливается в грубые и безжалостные движения, от которых я словно рыба на суше глотаю ртом воздух и никак не могу им насытиться. И с каждым мгновением начинаю понимать это непривычное и дикое удовольствие от процесса, полностью концентрируюсь на нем.

Слышу пыхтение и тихое урчание Мартина над ухом, чувствую как его тяжелое тело буквально вминает меня в матрас, а кровать под нами начинает жалобно скрипеть и биться изголовьем о твёрдую стену. И даже этот звук начинает меня безумно возбуждать.

Машинально двигаю бёдрами навстречу его безжалостным рывкам, млею от чувства полного соприкосновения наших потных тел и чувства сладострастного трения внутри.

Черт… это действительно очень приятно!

Огонь вожделения бежит по венам вниз, концентрируясь в самом эпицентре происходящего, заставляя меня тяжело дышать и стенать под яростно вбивающимся в меня Мартином, безумный взгляд которого я ловлю на своём лице. Чувствую его губы на своих губах, его тяжёлые ладони на своём вибрирующем теле и его член, ритмично распирающий меня изнутри.

Электрическая волна удовольствия прошивает все тело насквозь и, когда Мартин полностью теряет контроль над собой и начинает трахать меня так быстро и сильно, что наши бёдра с влажными шлепками встречаются друг с другом, а его лобок задевает мой чувствительный клитор… я улетаю.

Протяжный всхлип сам собой слетает с моих губ, пока я выгибаюсь под телом парня. Конвульсивно сжимаю его в себе и на себе, пережидая краткие мгновения мощного оргазма. И чувствую, что Мартин следует за мной, пульсируя глубоко внутри, и спустив рычащий стон мне на ухо, от которого все мое тело прошибают мурашки.

Конечно, влияние течки не заставляет себя долго ждать. И практически сразу после первого раза следует и второй, и третий… я сбиваюсь со счета, в который раз сгорая в пламени очередного оргазма, оставляющего меня раз за разом без сил. Но потом они снова берутся откуда-то из воздуха, когда мы идём на очередной заход.

Я забываю про существование стеснения и стыда как таковых, впуская и принимая Мартина в себя сверху, сбоку, сзади… Кажется, что агония нашей страсти не закончится никогда.

Но к утру от меня не остается ничего. Лишь измождённое потное тело с ноющей и саднящей болью в промежности и стертой поверхностью бёдер. И Мартин выглядит не лучше, сверкая усталым, но таким чертовски довольным взглядом в мою сторону.

Вся спальня оказалась разворочена. Постель под нами смята и пахнет терпким запахом секса, похоти и спермы.

Чудо, что Мартин не забыл о предохранении, когда я на тот момент не могла вспомнить даже свое имя! И сейчас, недовольно скривившись, он стягивает со своей размягченной плоти использованный презерватив и брезгливо кидает его на пол, прежде чем притянуть безвольную меня к себе и сжать в тесных и липких от пота наших тел объятиях, целуя в лоб:

— Жду не дождусь, когда смогу отлюбить тебя без этой резины, — сморщил нос Альфа.

— Вряд ли получится сделать это в ближайшие годы, если ты не горишь желанием стать молодым папочкой, — почему-то краснею от этих слов.

Мартин улыбается.

— С тобой, волчонок, хоть сейчас согласен стать им, — полноценно целует меня в саднящие губы.

— Мне учиться надо…

— Только это меня и останавливает оприходовать тебя без этой латексной хрени на члене. Слава Богу, у тебя течка не вечная! — не могу сдержаться от смешка, смотря в искрящиеся глаза своего разомлевшего после проведённой вместе ночи истинного.

Растрепанного, счастливого и невероятно красивого…

— Люблю тебя, мой Альфа, — произношу и вижу по глазам, что это взаимно.