Истинная для Альфы (СИ)

Глава 24

Мартин

Едва ли его размеренная, спокойная жизнь изменилась с началом нового учебного года. Слава богу, последнего в его жизни.

Все те же толпы кишащих вокруг студентов, запах пыльных книг, бессмысленный заумный трёп преподавателей и невыносимая скука…

Он устал терпеть это. Но что не могло не радовать, так это то, что это был его последний год в этом учебном аду.

Скоро он покончит с этим и наконец-то начнёт создавать что-то своё. Заниматься тем, что ему по душе. И перестанет тратить время на придурков, что окружают его.

Но что поделать? Вокруг него и Кристиана всегда терлись другие оборотни, чувствуя их лидирующую натуру. Такова природа. Ничто с ней не поделаешь. И деться от нее некуда…

Единственным местом во всем университете, куда не совал нос ни один нормальный студент, была библиотека. Тишина и покой сразу привлекли Мартина, и практически все свободное от занятий время он прятался там.

И до недавнего времени ни одна живая душа не тревожила его здесь.

Кроме одной кудрявой малышки-первокурсницы, внезапно объявившийся в этой книжной обители…

Нежное конопатое создание почему-то сразу привлекло его внимание. Темно-русые пушистые кудряшки. Бледные щечки с росыпью ярких веснушек, вечно краснеющие при любом его неосторожном взгляде на нее. И прозрачные, кристально чистые серые глазки, в обрамлении темных ресничек…

Да, в девушке определенно что-то было. Незаметное сразу, но цепляющее за внутренности. Мартин поймал себя на том, что постоянно возвращается к первокурснице взглядом, невольно пытаясь почувствовать ее запах.

Он был практически уверен, что такая прелестная малышка будет пахнуть слаще наливных осенних яблок, свежее полевых цветов после дождя и ярче всех других ароматов, что ему доводилось встретить в своей жизни.

Но каждый раз, стоило ему потянуть носом в сторону желанной добычи, он натыкался лишь на пустоту. Абсолютное ничто, помноженное на бесконечность.

Почему?..

Загадка первокурсницы Веталины Хоуп, а теперь он знал ещё и ее имя, занимала все его мысли. Девушку редко где встретишь помимо университета. Поэтому Мартин стал появляться там чаще, хотя преддипломные консультации были лишь пару раз в неделю.

А на кой черт он это делал? Сам не понимал…

Возможностью поговорить с неожиданным обьектом его интереса стал посвят. Кристиан, как в прошлые года, снова занялся приготовлением к мероприятию. Мартин же, как и в прошлые года, не собирался там появляться. Но Веталина Хоуп засветилась своей милой мордашкой на фейсконтроле в клубе, и Мартин, сам себя не узнавая, рванул туда.

Какого дьявола? Зачем он это сделал? Почему его так торкало при мысли о сопливой первокурснице?

Вместо того, чтобы отдыхать после тяжелого рабочего дня, развалившись на кровати, он поехал туда. Чтобы в очередной раз пустить слюну на хорошенькую студенточку.

В среде таких же неуверенных, желторотых цыплят-первокурсников Веталина выглядела потерянной и немного грустной. Мартин уже давно заметил, что девушка была не из улыбчивых. Хмурая, серьезная и необщительная. То ли ее обходили стороной, то ли она ни с кем не шла на контакт, но Мартина, стоило ему завидеть ее одной, каждый раз подстёгивал ненормальный интерес подойти и познакомиться. Но он отчего-то этого не делал.

Почему? Боялся? Робел? Черт ногу сломит. На него это не похоже.

Пора было уже самому себе признаться, что его зацепила эта девушка. Ему нравилась Хоуп как никто до этого. Он даже не мог вспомнить было ли подобное с ним прежде. Чтобы также замирало сердце внутри при виде кого-то…

У него были девушки. И не одна. Но он был довольно переборчив, не подпуская к себе представительниц прекрасного пола, в которых не был уверен. Инстинкты и собственная голодная до секса во время гона звериная натура не оставили ему шанса остаться девственником до своих лет. Хотя его затворнический образ жизни вполне этому способствовал. Он не любил чужих вокруг себя.

Он до сих пор припоминал свой голод до женского тела и сладкий запах его первой половой партнёрши во время гона в шестнадцать лет.

Он несколько месяцев избегал подобного опыта, хотя в отличие от него его сводный брат Кристиан не гнушался валить на охоте всех девчонок, которые были не против лечь под перспективного, неоперившегося молодого Альфу.

Солмнхеллу же подобное претило.

Его не влекло к девчонкам со школы или знающих его с детства. И Мартина совсем не прельщала идея залезть на кого-то из них от безысходности и зудящего в паху возбуждения, не дающего жить спокойно.

И он боролся с собой, как мог. И продержался почти пять месяцев, прежде чем в предверии гона в звериной ипостаси не встретил Дарину. Опытная волчица, старше его на пять лет, которая не противилась связи с неумелым девственником.

И Мартин сам не понял, как уже вколачивался в доступное тело омеги, заставляя ту кричать от вожделения и животной похоти, обуявшей их. Не мог оторваться от желанного действа, утоляя свой голод.

Дарина, ничуть не стыдясь, прогибалась под ним, подставляясь под его мощные, безудержные удары. Они трахались, как озверелые, почти двое суток. И пока общая лихорадкой не прошла, не могли оторваться друг от друга.

Еще полгода Дарина была его любовницей, пока не уехала жить и учиться заграницу. А Мартин не нашёл новую девушку, согласную проводить с ним вместе гон.

И никому из своих партнерш Мартин не предлагал нечто большее. У него не было желания впускать кого-то из них ближе. Не было тяги искать новых встреч, чем пару раз в месяц, если не меньше.

Он был отшельником. Одиночкой. И его устраивало это. Он не стремился менять что-либо в этом плане.

Но чертова Веталина Хоуп не выходила из его головы! Словно все шестеренки в его голове разом заклинило на ней. И, что ни делай, обратно в свои пазы, сука, не встают.

И Мартин не выдержал, пошёл за Веталиной. Первокурсница оказалась не без вредной привычки, закуривая тонкую сигарету в полном одиночестве. Впрочем, чем лучше неё Мартин, который пыхтел, точно паровоз, почти на каждой перемене?

Заговорить с ней оказалось непросто. Его потряхивало лишь от близости девушки, а когда они случайно коснулись друг друга руками его вовсе скрутило от дикого желания, прострелившего все тело. Член тут же налился кровью, крепчая и давя на ширинку. Внезапной эрекцией он не страдал лет с двенадцати. А тут такой конфуз…

Но он не знал, что ждёт его дальше. Его коротило лишь от взгляда на Веталину, но его зверь внутри молчал. Ему было плевать есть эта девушка или ее нет рядом. Она не пахла для него. И единственным возможным вариантом разбудить в нем интерес стал бы гон, когда волку было бы плевать кого пялить на протяжении суток.

Ему нужно было знать, отчего его так тянет к ней. И почему она не пахнет. Даже люди несли в себе аромат. Порой блеклый, неприятный и абсолютно непривлекательный для оборотней. Но от Веталины несло пустотой. Ничем…

Это пугало. Мартина скручивало от мысли, что девушка перед ним всего лишь плод его воображения. Гребаная фантазия.

Что с ней не так?

Глаза первокурсницы такие печальные, выражали боль и беспомощность. И его это напрягло.

«У меня нет зверя…»

***

Почему он ушел?! Какого хрена он свалил?!

Наверное, полные глубокой непроходимой боли серые глаза жгли его сознание не хуже каленого железа. Такая прекрасная девушка, словно вкусная конфета — лишь красивая обертка с пустотой внутри.

Ему было тошно от самого себя. Вот и раскрылась тайна Веталины Хоуп. Вот почему она такая. Одинокое, эфемерное создание, вдруг зацепившее его сознание, и, черт возьми, не хотевшее его отпускать.

Если же Мартин сам выбирал затворнический образ жизни, чувствуя себя так комфортно, то Веталина столкнулась с этим по воле случая. С подобными ей предпочитали не общаться. Таких, как она, предпочитали избегать. Стебать, презирать и унижать. И он, блять, поступил с ней не лучше!

Он мог хоть триста раз убедить себя в правильности своего решения. Нахуй это чертову привязанность, к черту отношения, которых он и в помине в жизни своей не знал. У них не было бы будущего, даже если бы они попробовали.

Его зверь молчал. А Мартину хотелось вздернуться.

Даже потом он не имел храбрости посмотреть Веталине в глаза, хотя сам поедом ел ее взглядом, стоило девушке хоть мельком засветиться в коридорах университета. Каждый раз он убеждал себя, что так для них будет лучше. Никаких лишних надежд. Она встретит парня, пусть хоть вонючего ничтожного человечку, и будет сча….

Да блять! Представлять Веталину с кем-то другим ему тоже нихрена не нравилось. И при этом сам ей предложить ничего, кроме временного траха без обязательств, тоже не мог. А ведь именно такие мудаки типа него и будут облизываться на нее, боясь предложить девушке нечто большее, унижая ее своими мерзкими похабными желаниями…

Потому что никому не сдалась омега без запаха и способности родить потомство.

И ему она тоже нафиг не нужна!

Он не мог спать. Не мог есть. Не мог даже тренироваться, чтобы подготовиться к последним в его жизни ежегодным соревнованиям между университетами. Даже привычные сигареты потеряли свой обычный запах и вкус. Ебаный порочный круг! Но когда терпеть пустоту в собственной груди стало невмоготу, его словно обухом по голове ударили. Да так, что искры из глаз посыпались, а волк внутри зарычал, вставая на дыбы, требуя что-то невероятное.

Запах. Да, точно. Это был именно он! Тонкий и нежный, вскружил ему голову. Разбудил в Мартине животную похоть и яростное чувство собственничества. Найти обладательницу столь завораживающего запаха, спрятать и наслаждаться этой прелестью в полном одиночестве.

Каково же было его удивление, граничащее с разрывающей его радостью, узнать в девушке Веталину. Чуть ли не рыдающую под ним от изматывающего ее тело эструса. Кажется, даже сама первокурсница не понимала, что с ней происходило.

А его разрывало от желания взять ее. Присвоить себе. И, блять, никогда не отпускать!

Единственное, что останавливало его распять, наконец, девушку под своим телом и пометить собой, были ее искрящиеся сейчас от вожделения невинные глазки. Как ему хватит совести трахнуть юную первокурсницу в стенах их общего института? Где все узнают об этом и станут полоскать ее имя во всех углах, разнося слухи, каждый хлеще другого.

Он не мог. Не должен так поступать. Он и так вел себя, как мудак. А теперь снова объявился в ее жизни, будто имеет на это хоть какое-то моральное право. Но и уступить столь желанную добычу другому он тоже не мог. Не хотел, черт возьми!

Его. Полностью его. И только его!

И пусть кто попробует оспорить. Даже самой девушке не даст шанса свалить. И пусть он сам был в шоке. И вообще не представлял, как будет вообще делить своё время с девушкой. Впустит ее в свою размеренную, тихую жизнь, где нет места спонтанностям и таким сладким девочкам, вроде неё. Он боялся. Злился. И, черт возьми, все равно этого хотел.

Он попал в эти неожиданные сети не один. И им с Веталиной обоим придётся с этим смириться. Учиться. Притираться. Наступать на очередные грабли. Но пробовать, потому что у него больше не осталось никаких сомнений.

Они истинные. Точка.