Звездолет

Глава5

На ужин подали рагу из сушеных бобов и таких же засушенных, а потом размоченных помидоров. Солара на раз узнавала восстановленную еду, хотя порой фермеры все же отдавали епархии настоящие, пусть и полусгнившие овощи. Даже побитые и перезревшие те помидоры сочились терпкой сладостью, от которой после дегидратации не оставалось и следа. Однако Солара жевала и не жаловалась. Все равно лучше, чем соевая бурда с овсом и вкусом сточных вод.

Капитан хмуро уставился на нетронутую порцию бобов рядом с ней:

– Где твой слуга? Все ужинают…

– …вместе. Я ему говорила, – сообщила Солара, избегая его черных глаз. Она знала, что они настоящие, но все равно чувствовала себя неловко под этим пристальным взглядом.

Вскоре Доран наконец явился и возвестил о своем прибытии, с грохотом опустив мешок топливных фишек на пол.

– Ровно десять тысяч, сам пересчитал.

И с облегчением выдохнул.

– Пересчитал? – переспросил капитан. – А почему не воспользовался весами?

Доран застыл:

– Какими весами?

– Для подсчета валюты, – пояснил Кейн с дальнего конца скамьи. – Мы бы ничем иным не занимались, если бы считали фишки вручную. Я же говорил Ларе.

Под сердитым взглядом Дорана она попыталась выкрутиться:

– Техника не всегда точна. Мне не хотелось ненароком обмануть капитана.

Он недоверчиво фыркнул и сел. Посмотрел на бобы, затем оглядел стол в поисках чего-то еще:

– А где основное блюдо?

– Вот оно, – указала Солара.

– Но тут нет мяса.

Она повернулась к нему лицом. Просто поразительно, что высокомерие способно прорваться даже через амнезию. Наверное, приятно, когда можешь позволить себе столько животного белка, чтобы есть мясо на ужин каждый день.

– Если тебе не нравится, мы поделим твою порцию.

Доран явно был голоден, потому что тут же вцепился в тарелку.

– Раз все собрались, начнем, – объявил капитан. – Чья очередь сегодня?

– Для чего? – не понял Доран.

– Для вопросов «или-или». – Кассия промокнула губы салфеткой. – Мы каждый вечер играем. – Затем небрежно взмахнула рукой и повернулась к Кейну: – Что бы ты предпочел: знать дату своей смерти или ее причину?

– Я могу изменить обстоятельства смерти?

– Конечно нет.

– Тогда дату, – быстро решил он. – Зачем знать причину, если ничего нельзя изменить? Ерундовый вопрос.

Солара была того же мнения, но не собиралась высказываться и навлекать на себя гнев Кассии. С этой девчонкой не сравнились бы даже ядовитые техасские скорпионы.

– Некоторые хотели бы знать причину, чтобы постоянно не переживать, – возразила она.

– Кто станет волноваться о том, как умрет? – Кейн сунул полную ложку бобов в рот, так, что одна щека вздулась, и повторил: – Ерунда.

Кассия ткнула его локтем под ребра:

– Попробуй сам, если такой умный.

– Ладно, – начал он, но Ренни его перебил:

– Моя очередь. У меня есть классный вопрос. – После нарочитой паузы он широко улыбнулся и продолжил: – Что бы вы предпочли: найти любовь всей своей жизни или десять миллионов кредитов?

И все тут же, не раздумывая, выпалили:

– Кредиты.

Ренни понурился:

– Вы серьезно?

– Еще бы, – кивнул Доран. – От кредитов хоть весомая польза есть.

– И ты тоже? – Ренни грустно посмотрел на Солару, будто считал ее союзницей, а она разочаровала его, спевшись с остальными.

Странно, ведь он же ее совсем не знает.

Она хотела сказать «я в особенности», когда заметила, как дернулся левый нагрудный карман капитанского кителя. Внезапно оттуда высунулась коричневая головка и моргнула выпуклыми черными глазками.*

Солара ткнула в капитана пальцем:

– А у вас в кармане… бурундук?

Прямо готовое начало для плохого анекдота.

– Это Желудь. Она почти не отходит от капитана, – поделился Ренни, поглаживая кончиком пальца гладкую шерстку. При прикосновении зверек опустил голову.

– Это потому, что капитан – ее мамочка, – усмехнулся Кейн, но под сердитым взглядом начальства замолк.

– Желудь – сумчатая летяга. Ренни украл малышку у торговца, а потом без спроса подложил ее в мой карман. А так как она именно сумчатая, то…

– …решила, что ваш карман – сумка ее мамы? Как печально. – Солара прижала руку к сердцу. Бедняжка сирота, как и она сама.

Капитан Росси недовольно кивнул:

– Она привязалась ко мне еще до того, как я узнал о ее существовании. Испортила мою куртку.

– Она все портит, – тихонько прошептала Кассия.

– А, так вот для кого клетка. Ну, в том зале, – вспомнила Солара.

– Желудь в ней не сидит. И угадай, кому приходится убирать ее маленькие неожиданности? – добавила Кассия.

Капитан искоса на нее зыркнул и погладил любимицу большим пальцем, будто та могла обидеться на сказанное.

– Ты же знаешь, ее нельзя оставлять там одну. Желудь – клановое животное.

– Мы выяснили, что она очень общительная и от недостатка любви и внимания может и помереть, – подтвердил Ренни.

– Так что, пока не найдем для нее хоть одного приятеля, а то и парочку, она свободно перемещается по кораблю. Кто-то против? – грозно уточнил капитан.

Оба помощника уткнулись в миски и сунули в рот еду. Какое-то время за столом царило молчание, пока Желудь снова не высунула пушистую головку, и Ренни не протянул ей боб. Она взяла угощение лапками, принюхалась розовым носиком и начала, попискивая, кусать.

Капитан помрачнел:

– Хватит давать ей всякую дрянь.

– И вовсе не дрянь, бобы полезны, – спокойно произнес Ренни, словно они уже не раз об этом спорили.

– Не так полезны, как насекомые и…

Тут его прервала сирена, и капитан одновременно с любимицей навострил уши.

– Приближается корабль, – пробормотал он и, опершись на костыль, со стоном поднялся и похромал к лестнице в рулевую рубку.

– Вроде ничего страшного, – успокоил всех Ренни.

Но всего минуту спустя из интеркома прогремел капитанский приказ:

– Пристегните ремни.

Команда рассредоточилась. Доран оглядел камбуз:

– А где ремни?

– Иди за мной, – велела Солара, вскочив с лавки.

Она бегом вернулась в их каюту и указала на дверь: по обе стороны от нее к стене были прикреплены ремни безопасности. Кейн уже успел объяснить, что при болтанке нужно сесть на пол спиной к стене и крепко пристегнуться.

От внезапного рывка, они с Дораном рухнули на пол и столкнулись, но Солара почти ничего не почувствовала. Скатилась с него и поползла к ближайшему ремню. «Слуга» последовал ее примеру.

Солара затянула пряжку и прижала колени к груди.

– Я не могу умереть, я почти не помню, как жил, – прошептал Доран.

– Не каркай. Наверное, просто обходим космический мусор.

Но тут ее словно прошило волной энергии, как если бы Солара всем телом прижалась к вибрирующему двигателю. Дрожь гулом отдалась в суставах, зубы застучали, губы потеряли чувствительность. И так же резко, как все началось, неприятные ощущение утихли, но нервы так и остались натянутыми до предела, ибо Солара узнала это чувство. Она испытала его несколько месяцев назад при попытке сбежать от силовиков. Предупредительный выстрел, прежде чем они воспользуются настоящим оружием. И если воспоминания верны, «Банши» дадут лишь еще одно предупреждение. Сердце заклокотало где-то в горле.

«Меня нашли».

– Ты это чувствуешь? – спросил Доран, таращась на свои руки – Будто миллион пчел ползет по коже.

Тело вновь охватила мерзкая судорога, и Солара открыла рот, чтобы закричать, но не успела. Корабль резко повалился набок, и вскоре они повисли на ремнях вверх тормашками. Упавшая чашка разбилась о потолок. В эту минуту привинченная мебель радовала как никогда. Пол задрожал под новым ударом, а потом жуткий визг врезался в перепонки, и корабль рванул вперед с такой скоростью, что конечности просто вдавило в стену.

Солара наконец поняла, откуда взялось название «Банши».

Каюта качалась и вертелась, и казалось, прошел целый час, прежде чем все резко замерло.

Солара помотала головой, прочищая мозги. Неужели приземлились?

По ощущениям выходило, что да, но из-за головокружения она не могла сказать наверняка. Интерком вновь громыхнул голосом капитана, и от его встревоженного тона сердце испуганно сжалось. Если уж даже Росси обеспокоен, дела плохи.

– У нас незапланированная остановка. Всем подняться на мостик.

Левая рука застряла под ремнем, пришлось нажать на застежку свободной. Солара судорожно думала, где спрятаться от силовиков. За похищение полагалась смертная казнь, и Доран не лгал, утверждая, что его семья связана с Солнечной Лигой.

Вспотевшая ладонь все время соскальзывала. Солара застонала, подергала за ремень и, повернувшись к Дорану, попросила:

– Помоги расстегнуться.

Но он не шевельнулся. Так и сидел, прижав руку ко рту и шумно сглатывая, будто собирался расстаться с ужином.

Солара утерла пот, и внезапно паника превратилась в гнев. Можно было догадаться, что в критической ситуации на Дорана Сполдинга положиться нельзя.

– Ничего. Сама справлюсь, раз ты настолько никчемный.

Он повернул голову и смерил ее знакомым сердитым взглядом:

– Я не никчемный, и не всем на меня плевать! – И вздрогнул, словно от удивления.

Солара так точно удивилась, услышав ответ на свою фразу, брошенную еще на «Зените». Но притворилась, будто ничего не поняла:

– Что? – Сама же мысленно молилась, чтобы это оказалась случайность. Если память Дорана вернулась, бежать нет смысла. Он приведет силовиков прямо к ней. – Чего городишь?

Он нахмурился:

– Не знаю, вырвалось. – И уже резче добавил: – Но не называй меня так. Я не никчемный.

Солара вздохнула и села, указывая на ремни:

– Ладно, докажи.

Доран на удивление ловко расстегнул свое крепление, подполз, чтобы освободить Солару, но тут же замер, не дотянувшись до пряжек, покраснел и нервно облизнул губы.

Она глянула вниз и поняла, в чем проблема. Чтобы расстегнуть ремень, нужно было коснуться ее груди. Солара закатила глаза. Какой Доран, оказывается, стеснительный. Где же парень, забывший в лифте трусики своей девушки?

– Не время скромничать. Давай уже.

Он послушался, и через несколько секунд Солара наконец встала на ноги. Пол чуть покачнулся, пришлось ухватиться за стену. Вскоре головокружение прошло, и она сумела сосредоточиться и открыть дверь каюты.

Доран посмотрел в полутемный коридор поверх ее плеча:

– Что теперь?

Вопрос на миллион. Солара не знала, где корабль приземлился и что их ждет за дверью, но все лучше, чем прятаться в каюте. Набравшись храбрости, она шагнула через порог:

– А теперь пойдем.