Звездный спидвей

Глава 11

Парень нырнул в грув прямо перед щитом корабля Майка. Запищал сигнал тревоги, и Майк дернул рычаг переключения скоростей, включив носовые двигатели, чтобы притормозить. Проверил запас топлива, отключил сигнал и вильнул влево, на ходу врубив главный реактивный двигатель. Впереди замаячил гравитационный бакен, его колодец манил пилота скользнуть по наклонному спуску, срезать путь по короткой дорожке. Майк включил двигатель на полную мощность, повернул главные сопла под углом и обогнул бакен, наращивая скорость.

Вход в боковую дорожку надвигался, и Майк скользнул в него, заблокировав взявшийся неизвестно откуда корабль. Вильнув дюзами, он быстро оглянулся и увидел, что корабль-соперник беспомощно падает назад. Об этом можно было уже не беспокоиться. Хорошо. Майк скользнул обратно в грув, пристроившись за парнем, который секунду назад промчался мимо его носа. Как раз в тот момент, когда Майк вошел в грув, парень позади отключил главный двигатель и придвинулся вплотную к раскаленным дюзам корабля Майка.

Майк быстро отключил двигатели и посмотрел в задний иллюминатор:

"Пропади ты пропадом". После того, как в течение пяти секунд корабль сзади не отодвинулся, Майк включил главный двигатель на самый слабый выхлоп просто в качестве предупреждения.

Снова запищал сигнал тревоги, и корабль Майка умер – отключились панели, погасли индикаторы, потух экран; полный отказ. Окончание гонок.

– Я не верю, – закричал Майк. – Это нечестно! В кабине вспыхнул свет.

– Выходите, мистер Мюррей, – сказал голос из интеркома.

Майк расстегнул ремни и спрыгнул с сиденья. Распахнул люк и вышел.

Они уже ждали его.

Майк стащил шлем и швырнул его на пол в сторону Сквиба.

Робот поймал шлем, заметив:

– Благодарю, но я в нем не нуждаюсь. Майк показал на часы:

– Еще целых пять минут!

– Простите, мистер Мюррей, – сказал технический представитель Комитета. – Тому, что вы сделали, нет оправдания. Боюсь, вы дисквалифицированы.

– Но что я такого сделал?

– Нарушение правил безопасности. Вы поджарили пятый номер.

– Это была его вина. Он подошел слишком близко. Кроме того, тридцатью секундами раньше он поджарил мои щиты. Техник пожал плечами.

– Его бы тоже наказали за нарушение правил – если бы он не был просто компьютерным тренажером.

– Но это несправедливо! Вы отдаете предпочтение машине! – Майк покосился на Сквиба, своего конкурента в борьбе за пилотское кресло.

– Не будьте смешным, – сказал техник.

– Вы только что сказали, что наказываете меня, но не наказываете номер пятый только потому, что он – тренажер. Это предубеждение в пользу машины.

Техник посмотрел на своего партнера, такого же бледного человека в белом костюме.

– Как вы полагаете? Повреждение мозга?

– Очевидное.

– Космические лучи, – кивнул техник. – Все время, пока он находится на трассе, космические лучи пронизывают его мозг и проделывают такие маленькие туннели.

– Да, как в этом... как его? Скифском сыре.

– Вот именно.

– Швейцарском сыре, – подсказал Майк.

– Ах да, – сказал второй техник. – Я забыл. Он ведь с Земли.

– Которая славится своим сыром, – подхватил первый, – во всей обитаемой Вселенной.

– Жаль, что им меньше повезло с гонщиками.

– Все земляне чокнутые.

– Это повреждение мозга. У них там на Земле нет противорадиационных щитов. Они говорят, это слишком дорого. Майку оставалось только молча слушать и хмуриться.

– Да о чем вы тут толкуете, черт возьми? Первый техник посмотрел на Майка.

– Вы дисквалифицированы на следующие гонки, Мюррей. Вы можете подать жалобу в Комитет, это ваше право.

– Этот парень сам подставился под мой выхлоп, – сказал Майк. – Он сделал это специально, чтобы подвести меня под наказание. Техник улыбнулся.

– О'кей, мистер Дырявые Мозги. Понимайте это как хотите. Кубики с данными мне придется послать прямо в Тренажерный Комитет. Желаю удачи на новом поприще.

Майк оглянулся, закипая от бессильной ярости, и увидел Сквиба, все еще держащего его шлем.

– А как насчет этого?

– О, он прошел испытания, – сказал первый техник. – С легкостью.

– Безупречно, – добавил другой, ухмыляясь.

– Я так и думал, – кивнул Майк.

МАЙК: Здравствуйте, Линия помощи слушает.

АБОНЕНТ: Привет.

МАЙК: Привет.

АБОНЕНТ: Вы, э-э... человек?

МАЙК: Да.

АБОНЕНТ: О-о. Видите ли, я не могу говорить с людьми. Не обижайтесь.

МАЙК: Все в порядке. Повесьте трубку. Нет, подождите... О'кей, вот, запишите: 33-44-89.

АБОНЕНТ: Спасибо.

МАЙК: Скажите им, с кем предпочитаете разговаривать.

АБОНЕНТ: О'кей.

МАЙК: Подождите минутку.

АБОНЕНТ: Что?

МАЙК: Вы сами – человек, да?

АБОНЕНТ: Конечно.

МАЙК: Но не можете говорить со мной, потому что я тоже человек, я правильно понял?

АБОНЕНТ: Именно так.

МАЙК: О'кей, я понял.

Майк доплелся до «Коухогса» и опустился за столик в низкогравитационном конце ресторана.

– Меня дисквалифицировали. Эти консервные банки перекрыли мне кислород. Не обижайся, к тебе это не относится. Спидбол Рэйбо кивнул.

– Не принимай близко к сердцу. Трудно бороться со сталью, уж я-то знаю. Я это видел с обеих точек зрения.

– Но что же мне теперь делать?

– Просто старайся изо всех сил, Майк. Только это тебе и остается.

Выброси все из головы и сосредоточься на работе, на полетах.

– Все говорят то же самое.

– Прости за занудство.

– Да нет, что ты, – он разглядывал через занавеску навигационные огни кораблей, исчезающих в пассажирском терминале. Некоторые из них уже не вернутся.

– Как твоя общественная работа? – спросил Спидбол. Майк только помотал головой.

– Вы будете заказывать?

Майк обернулся. Это был официант, покрытый голубым мехом скват по имени Брун с разговорным устройством на шее.

– Шоколадный коктейль, – сказал Майк.

– Настоящий шоколад или структурированный? Майк подсчитал наличность.

– Лучше из настоящего. Я сегодня не при деньгах.

– Тут нечего стесняться, Майк, – сказал Спидбол. – Возможно, на будущий год ты им всем покажешь.

– Да, спасибо, дядя Спидбол.

Когда официант отошел, Майк спросил:

– Как продвигается твое расследование?

– О, это интересно, – сказал Спидбол. – Пожалуй, теперь я почти точно знаю, каким образом они впервые попали на Питфол и как оказались у меня – но до сих пор не выяснил, что с ними случилось потом.

– Для начала неплохо.

– Это еще не все. Монетки-то горячие. У Майка забурчало в животе.

Проклятая монета лежит у него в кармане, прожигая дыру в...

– Надеюсь, ты не имеешь в виду, что они радиоактивные?

– Нет, Майк. Они были украдены более сорока лет назад. И никто точно не знает, что случилось с их хозяином.

– Но как они попали к тебе?

– Мне их дали игроки, которые взамен хотели от меня какую-то услугу.

– Да? Чего же им от тебя было нужно?

– Этого я не знаю. Может быть, проиграть гонку. В те дни такого рода сделки были очень распространены.

– Я тоже об этом слышал.

– Не сказать, чтобы и теперь совсем перевелись милые гадкие мальчики, которые дурят людей при малейшей возможности.

– Может, и с моим кораблем случилось нечто подобное. Может, игроки заплатили кому-то за диверсию, чтобы убрать меня с гонок.

– Может быть.

Майк стал размышлять над этим, прикидывая, каким образом это можно доказать, но тут Спидбол сказал:

– Дело в том, что если они дали мне монеты, а я им не помог, то они могли взбеситься и наказать меня.

– Это будет трудно доказать.

– Мистер Мюррей?

Майк поднял голову. Две девушки стояли около стола, толкая друг друга локтями и хихикая. Рыженькая протянула ему листок бумага.

– Не могли бы мы...

Она запнулась и покосилась на свою черноволосую подружку, которая закрыла рот ладошкой, глядя в сторону.

– Пожалуйста... э-э... – продолжила рыженькая и положила лист на стол рядом с недоеденным сандвичем.

Майк взглянул на Спидбола, кивнул и торопливо подписал листок. Глядя на свои каракули, он подумал: «Никогда в жизни не прочитал бы такое». Бумажка тут же исчезла.

– А вот мы тут думали...

Рыженькая снова запнулась, но подружка толкнула ее локтем: «Говори!»

– Понимаете... здесь вечеринка...

– И мы думали... – подхватила брюнетка, внезапно посмотрев Майку прямо в глаза.

– Я... простите, – сказал Майк. – Я очень занят. Понимаете, как раз сейчас...

– Ну что ж, извините.

Они торопливо повернулись, прежде чем он закончил объяснение, и побежали через ресторан, толкаясь и хихикая.

– Меня тоже девушки приглашали на вечеринки, – сказал Спидбол.

– И ты ходил.

– Ни одной не пропускал.

– Да, я слышал.

Майк уставился в пол, стараясь не покраснеть. Он легонько толкнул тарелку с недоеденным сандвичем.

– Зачем ты жуешь эту гадость?

– Просто предаюсь воспоминаниям.

– Я и не думал, что ты можешь... – внезапно он осекся и посмотрел на приятеля. – Подожди минутку. У тебя же и рта-то нет. Спидбол засмеялся.

– Очень мило с твоей стороны заметить это. А я уже было задумался, на какой планете ты позабыл свои мозги.

– Так чей же это сандвич...

– Мой, – буркнул Джесс Бландо, несмотря на низкую гравитацию тяжело рухнув на свой стул.

– О, – сказал Майк, – это ты.

– Разочарован? – кивнул Джесс.

– Конечно, – ответил за Майка Спидбол. – Все время, пока ты пребывал в гальюне, справляя свои мерзкие кишечные нужды, я прикидывал, как бы отделаться от тебя.

– Хватит обо мне, – Джесс повернулся к Майку. – Ты выглядишь счастливым. Майк не ответил.

– Он дуется, – объяснил Спидбол. – Дисквалифицирован консервными банками, ко мне это не относится. Майк пожал плечами.

Брун принес коктейль Майка и поставил перед ним блестящий стальной стакан. Он протянул чек, и Майк прижал к нему запястье, следя за цифрами, которые списывались с его счета.

– Благодарю вас, – сказал Брун, убегая. Майк отхлебнул глоток и тут же поставил стакан на стол рядом с омерзительными остатками сандвича Джесса. На стол легла чья-то тень.

– Ммммм, какая встреча.

– Отвали, Дувр, – сказал Джесс.

– Эй, Майк, я слышал, ты сегодня повеселился на тренажере.

Майк не ответил. Дувр Белл посмотрел на Спидбола.

– Ты бы научил его всему, что знаешь. Спидбол засмеялся.

– Мы еще полетаем вместе, не беспокойся, – огрызнулся Майк.

– Жду не дождусь.

– В следующий раз, Белл.

– Да, если только следующий раз будет. Тебе надо пройти квалификацию, если хочешь участвовать в гонках.

– Пройду, не волнуйся.

– Конечно, детка. Но если хочешь, чтобы я поучил тебя на тренажере...

– Дувр, ты самая гнусная жаба из всех, которые когда-либо выпрыгивали на спидвей, – сказал Джесс.

– Майкл, у тебя такие забавные друзья, – усмехнулся Дувр.

Когда Белл ушел, Джесс сказал:

– Не удивлюсь, если это он воткнул монету, которая погубила твой корабль. Он не может выкинуть тебя из своего извращенного маленького мозга. Спидбол пробормотал что-то и поднялся.

– Ты куда? – спросил Джесс.

– В свою кладовку. Нужно подзарядиться. Майк посмотрел ему вслед.

– Интересно, что он чувствует?

– Мы никогда этого не узнаем. Науквуд, как говорят полдавианцы.

Майк сделал еще глоток. Вкус напитка напоминал ветер Земли, дующий в лицо, запах соленой воды, звук колышущейся травы... Он поставил блестящий стакан на стол.

Вот он здесь, пилот-гонщик на Клипсисе. Пилот-гонщик, ей-богу! Он вспомнил, как шутил с друзьями на стартовой площадке мыса Канаверал: смотрите обо мне по домовизору!

И он добился этого! Его мечта, его самое великое желание стали явью.

Так почему же так пусто внутри?

Джесс встал.

– Я иду в бар. Хочешь чего-нибудь?

– Нет, спасибо.

– У них там есть семечки подсолнечника. Выращивают прямо здесь, на Питфоле, – Джесс посмотрел в мерцающую темноту за куполом ресторана и показал пальцем. – Выращивают прямо... вон там. Майк не поднял головы.

– Я сказал, не хочу. Джесс колебался.

– Послушай, я знаю, у тебя последнее время несладкая жизнь, но все же тебя уж слишком перемкнуло.

– Что ты имеешь в виду?

– Тебе нужно просто выбросить из головы эту ерунду, даже если после этого некоторые плохие мальчики останутся на свободе.

– Ты думаешь?

– Я так говорю только потому, что ты мой друг, Майк. Если бы я не любил тебя, я бы преспокойно смотрел, как ты сам себя разрушаешь. Я старый гонщик, и мне не нужны конкуренты, понимаешь?

Майк промолчал.

– Ладно, что-то я разговорился, – Джесс пошел было прочь, но вдруг остановился, усмехнувшись. – Что-то я последние дни все время голодный как собака.

Он протянул руку к столу мимо Майка, и тому на мгновение пришла в голову дикая мысль, что Джесс собирается выпить его шоколадный коктейль. Но потом понял, что Джесс просто хочет взять остатки своего засохшего сандвича.

В этот миг глаза Майка раскрылись, зрение затуманилось. Пока Джесс тянул руку к тарелке, его пальцы промелькнули возле стакана. И там, на блестящей влажной поверхности, Майк увидел искаженное отражение лица Бландо...

Протянутая рука... это лицо, отраженное в изогнутой блестящей поверхности топливного бака...

Образ, созданный клаат'ксами, встал перед глазами.

Это был он! Это был он!

Долго еще после ухода Джесса Майк неподвижно сидел за столом. Брун подошел и затянул ему в глаза.

– Вам нездоровится, да?

Майк не ответил.

В мозгу крутилась одна мысль: этого не может быть...