— Итак? — потребовал Джабба.
Боба бесстрашно взглянул на него.
— О мудрейший из Хаттов! Победит тот, кого ты захочешь видеть победителем!
Внутри купола внезапно стихло все, кроме молчащего экрана. Снаружи Боба слышал эхо волн звуков, криков, и аплодисментов с арены. Раздался приглушенный разряд бластера. На своем приподнятом троне Джабба смотрел на Бобу Фетта. Очень медленно он поднял свои дряблые руки. Его глаза сузились. Все его тело начало трястись. Его длинный толстый хвост дергался и скручивался, как умирающий слизень.
Джабба Хатт смеялся.
— ХО ХО! — Весь купол трясся, когда он мычал и ревел. — Хорошо сказано, юный воин!
Он схватил еще одну горсть червей и затолкал их в рот, не переставая говорить.
— Умный ответ! И правильный!
Под шлемом Боба вздохнул с облегчением. "Благодарю тебя, о Великий и Мудрый Хатт", — сказал он.
Он почтительно коснулся головы. Это было хорошо.
Джабба не мог видеть его лица!
— Я переполнен (поражен/потрясен).
— Переполнен мерзостью, — добавил Боба про себя.
— Эстрал! — пророкотал Джабба. Его машущая рука сделала знак букмекеру. — Собери их деньги!
— Мы уезжаем!
Боба смущенно огляделся.
— Но гонка еще не закончилась, — выпалил он.
Джабба снова зашелся в смехе.
— Я знаю, кто победит. У меня есть более важные дела.
Он потянулся вперед, пристально глядя на Бобу.
— Юный мандалорианец! Ты сказал, что тебя послал Джэнго Фетт.
Боба кивнул: "Это так".
— Так ты тоже охотник за наградой?
Голос Бобы был громким и четким: "Да".
— Это хорошо. Мне всегда нужны охотники — даже маленькие. Ты отправишься со мной во дворец. Мой дворецкий, Биб Фортуна, устроит все, чтобы тебя там снабдили всем необходимым. Пока ты не искупишь свой долг передо мной, будешь мне подчиняться.
— Мой долг тебе? — сказал Боба. Он не мог сдержать возмущения в голосе. — За что я тебе должен?
Он немедленно почувствовал на своей шее горячее дыхание дровианского охранника.
— За это ты умрешь, — проворчал дровианец.
Он вынул изогнутый нож со своего пояса и держал его в нескольких дюймах от лица Бобы.
— И, — добавил он с кривой улыбкой, — ты умрешь медленно.