Злой демон Василий 1

Глава 9

Часть вторая

Не возвращайтесь по следам своим

Глядя на отражение в стекле, я не сразу осознал, что происходит. Будто во сне повернулся, удивлённо осматривая салон троллейбуса, неосознанно сделал два шага и замер. Я хорошо помнил всех этих людей, двух сестёр, обучающихся в медицинском вузе, пожилую пару, провожавшую в школу внука и грубую женщину, опаздывающую на работу. В центре салона стоял бородатый упитанный мужчина, читающий книгу. Я даже помнил, как его зовут и что на самом деле он очень добрый и храбрый. А вот рядом с ним стоял парень в кожаной куртке и вязаной шапке, этого надо придушить сразу, как выпадет удобный случай.

— Чертовщина, — раздался мужской голос. — Что такое?

В этот момент салон ощутимо тряхнуло. Я попытался схватиться за поручень, но промахнулся. Троллейбус рухнул с небольшой высоты в воду, подняв тучу брызг. Меня подбросило, с такой силой ударяя головой о край люка, что из глаз посыпались искры. Вроде бы я сбил кого-то с ног, падая обратно и больно приложился спиной обо что-то твёрдое. В этот момент салон наполнился гомоном десятков голосов, удивлённых и напуганных. Громче всех ругался бородатый мужчина, пытавшийся сорвать специальный молоток, чтобы разбить стёкла и выбраться из быстро тонущего в болоте троллейбуса. Я почувствовал на лице что-то тёплое и липкое, оно заливало глаза. Меня кто-то толкнул, переворачивая на бок, а сил подняться и пошевелиться не было. Мир вокруг поплыл, затем резко потемнел и я провалился в темноту.

Бред в горячке — странная штука. Ты вроде спишь, но иногда слышишь, что происходит вокруг, видишь обрывки картин, чувствуешь холод и нестерпимый жар. В голове то вспыхивала, то угасала единственная мысль, чтобы мы как можно быстрее уходили из болот и не приближались к пещерам, где жили пятнистые собаки. Первыми они обязательно сожрут тех, кто не может долго бежать. Затем будут идти по нашему следу, постепенно настигая остальных. А я ведь крепкий парень, хорошо плаваю, быстро бегаю, меня они не догонят и не съедят. Находясь в полусознательном состоянии, я всё бежал и бежал от этих страшных тварей, больше похожих на гиен, чем на собак. Они преследовали меня даже во сне, подкрадывались и рычали, клацали челюстями и с хрустом грызли кости.

Первый раз на короткий миг я проснулся ночью, или поздно вечером, так как вокруг была темнота и свет исходил только от костра. Сильно пахло дымом и болотом. Кто-то спорил, кричал и ругался, говорил, что надо бросить больного, потому что иначе погибнут здоровые. Неприятный мужской голос убеждал других, что собаки скоро догонят нас и всех сожрут. Странно, что меня больше беспокоило то, что рядом тихо плакала женщина. Я хотел её успокоить, сказать, что всё будет хорошо. Последний раз я так плохо чувствовал себя, когда болел гриппом и температура подскакивала до сорока градусов. Сильно хотелось пить и повернуться, так как в лопатку больно упирался острый камушек.

Второй раз я проснулся от того, что рядом кто-то был. Мне снились большие пятнистые собаки, поэтому я не сразу понял, кто рычал. Костёр давно прогорел, а вход в расщелину светился серым дневным светом. Звук ливня, и журчание воды напомнили, что я очень хочу пить. А ещё силуэт большой собаки, скалящей пасть и с опаской заглядывая в расщелину. В голове мелькнула мысль, что пусть она меня уже сожрёт, чтобы не сниться больше. Устал я от них.

— Господин дами, господин дами, — надо мной склонился кто-то небольшой, со страшным лицом, но добрым взглядом. — Вы проснулись? Вам надо пить лекарство. Болезнь уходит, надо пить.

Я скосил взгляд на потолок из веток, обмазанных высохшей глиной. Рядом на верёвочке висела медная лампа, над которой плясал крошечный огонёк, едва разгоняющий темноту в доме.

— Где все? — с трудом шевеля губами, спросил я.

— Все дома, — улыбнулся киниец. — Жена моя и дочки. Как есть, все дома.

Кто-то помог мне приподняться, чтобы я выпил из глиняной чашки горький отвар. В глаза бросились небольшие шкуры, туго перетянутые шнурками и сложенные в дальнем углу. Как раз на нескольких выделанных шкурах я и лежал, поэтому было мягко и тепло. Пахло только едкой химией, но терпимо. Напившись и упав обратно на шкуры, я на секунду закрыл глаза и крепко уснул. Впервые за всё время болезни мне не снились собаки. Вместо них какая-то женщина диктовала мне цифры, а я пытался их записать, путался, зачёркивал и снова записывал на клочке бумаги. Почему я никак не мог их запомнить?

Резко проснувшись, я с шумом выдохнул, прогоняя неприятный сон. По крыше дома барабанили крупные капли дождя. Давно приметил, что чем крупнее дождь, тем быстрее он заканчивался. А судя по тому, что слышалось с улицы, этот ливень должен был иссякнуть уже давно, но либо не хотел, либо не знал правил.

— Господин дами, — ко мне подсела женщина из рода кинийцев. Самое обычное для них грубое лицо, тяжёлые брови и жёсткие тёмные волосы. Демон в чистом виде. — Как вы себя чувствуете?

— Василий я, не дами. По глазам не видно?

— Видно, — согласилась она. — Эй, Ки́рин, неси отвар, господин дами проснулся.

Приняв вертикальное положение, я осмотрелся. Обстановка в доме напоминала хижину местного траппера, промышляющего шкурами и целебными травами. На собак они охотятся редко, только если последних становится слишком много. Мебели в хижине нет, и взрослые, и дети спят на полу. Как раз парочку детей лет семи я заметил в дальней части помещения, рядом со стопками шкур. Они во что-то тихо играли, раскладывая красивые камешки разной формы и размеров. Причём шкуры делились на маленькие, сложенные для продажи и большие, явно собачьи, предназначенные для хозяев дома.

— Долго я болел? — спросил я, коснувшись тугой повязки на голове. Рана сразу отдала резкой болью, отчего я поморщился.

— Четыре дня, — к нам подошёл охотник, протягивая кружку с ещё тёплым отваром. — Плохо выглядите.

— И чувствую себя так же, — я приложился к кружке, проглотив всё в пару глотков. — Вы где меня нашли?

— В расщелине между большими камнями, — он махнул рукой в сторону окна. — День пути.

— А других людей рядом не было? — спросил я. — Может быть, тела?

— Нет, никого, — он покачал головой. — Гиблые там места, опасные. Собак много, рыба хищная и крикуны. Никто туда далеко не заходит.

Охотник вернулся к верстаку для разделки туш, играющему сейчас роль кухонного стола. Набрал из закопчённого котелка немного каши в миску.

— Вам надо восстановить силы, — сказал он. — Вы быстро идёте на поправку, поэтому нужно кушать.

— Спасибо, — я благодарно кивнул. — Здесь где-то рыбацкий город должен быть, на краю болот.

— Есть такой, — он показал в сторону дальней стены. — Два дня пути. Вы туда путь держали и заблудились?

— Нет, мне в Хуму надо.

— Хума далеко, — удивлённо сказал он. — Торговый караван нужно ждать. Они мимо ходят. В конце сезона дождей пойдут.

— А ты дорогу знаешь?

— Знаю, — он поморщился, покачал головой и погрустнел. — Мы ходили с караваном туда, шкуры продавать, травы лекарственные. Большой город и храм красивый. Но далеко, как есть далеко. Долгий путь.

— Вы мне помогли, за что я вам очень признателен. Золота только у меня с собой нет, чтобы отблагодарить.

— Господин дами — важный человек, — заметил он. При этом слово «человек» произнёс в том смысле, что я являюсь важной персоной, а не представителем расы людей. — А мы простые охотники.

— И всё-таки, почему дами? Или у меня цвет глаз белый?

— Зелёный, — сказал он. — Но на языке дами говорят только они. Там, в расщелине, вы говорили тихо, а всё вокруг дрожало, как будто старшая жрица молитву на площади читает. И сегодня ночью тоже говорили.

— Не напугал вас?

— Кушайте, — сказала женщина. — Иначе сил выздороветь не будет.

Супруга охотника взяла у меня миску, перемешала ложкой сладкую кашу с кусочками жёсткого мяса и снова вернула. Я уже и забыл, какой противный вкус у местной дичи, но с голоду съел всё и даже добавку. Спать больше не хотелось, но и сил не было даже встать. Пришлось лежать до самого вечера, глядя в потолок. Мысли в голове крутились самые дурацкие. Снова я не смог спасти людей, попавших вместе со мной в тёмный мир. Ведь в прошлый раз удержался за поручни и отделался лишь испугом, ни одного синяка не заработал. Странно только то, что тогда воды в болоте было гораздо меньше и троллейбус даже на колёса встал. К первой мысли добавилась вторая, говорившая, что зря я беспокоюсь о таких людях, которые посмели оставить меня на съедение собак. Подумали, наверное, что пока они больного парня есть будут, другие смогут уйти дальше.

Эти мысли не давали мне покоя до самого вечера, поэтому мне снова снились собаки. Они плохо пахли, рычали и щёлкали зубами. А может, дело было в том, что меня укрыли собачьей шкурой, чей запах не смогла убрать даже едкая химия.

Во второй день я чувствовал себя значительно лучше, голова почти не кружилась, и жар отступил. Оказывается, рана на лбу воспалилась, пока мы из болот выбирались. Супруга охотника снимала повязки, чтобы обработать рассечение. Запретив себе думать о людях, пришедших со мной в этот мир, я долго размышлял о дами и том, что слышал охотник, когда нашёл меня. Все дами говорят на языке магии, но заставить дрожать пространство вокруг могут только жрицы и старейшины рода, имеющие особый символ над правой лопаткой. Без него ты хоть наизнанку вывернись, магии в словах не хватит на то, чтобы повлиять на мир. Этот символ послушницам в храме наносили первым, ещё в юном возрасте и это определяло будущую судьбу жриц. Если они к четырнадцати годам могли раскрыть весь его потенциал, то был большой шанс войти в узкий круг помощниц верховной. Мне этот знак наносила лично Беата. Говорила, что он либо убьёт человека, либо сделает его сильным. Но сейчас, глядя на плечи, я не видел привычных символов и становилось как-то грустно. Чувствовал себя голым и беззащитным.

Лёжа целый день и изнывая от безделья, начинаешь замечать самые разные мелочи. К примеру, охотник каждые два часа уходил, чтобы проверить шкуры. Он выделывал их в одной из пещер, обрабатывал едкими ингредиентами, часть которых добывал в холмах у болота, а часть наверняка покупал у проезжих торговцев. Пахли шкуры после этого скверно, но даже в Хуме местные кинийцы делали ничуть не лучше. После такой первичной обработки любая кожевенная гильдия охотно их покупала. Особой популярностью пользовались нежные и мягкие на ощупь шкуры болотных крыс, вырастающих с большую кошку размером. Как раз их промыслом и занималась семья кинийцев, живущих в этой глуши. Супруга охотника работала с уже обработанными шкурами, подрезала их, связывала особым образом, чтобы не портились. Дочки ей помогали, плели шнурки и верёвочки, что-то скоблили и резали.

Наблюдая за тихой семьёй охотника, я никак не мог понять, что же было странного. Может, тишина в хижине? Обычно дети производят довольно много шума, играют, смеются, задают тысячу разных вопросов в час. Но в хижине охотника было тихо, как в склепе. Девочки иногда играли, раскладывая камешки, смеялись так, чтобы не было слышно. Меня это сильно насторожило. Чтобы кинийцы целый день работали, не отвлекаясь на отдых, должно произойти что-то нехорошее. А супруга охотника, которую звали Фильви, за целый день на полчаса не присела, постоянно возилась со шкурами, что-то клеила, мастерила или плела с дочками шнурки из жил.

Причина такого странного поведения кинийцев прояснилась на третий день. Ко мне начали возвращаться силы, и я планировал после обеда встать и походить вокруг дома. Просто не мог больше лежать. Думая о каше с кусочками мяса водоплавающих крыс, я почувствовал приближение сильного демона. У меня ведь не было нужного знака на спине, но я с полной уверенностью мог сказать, что к дому шёл разумный демон, владеющий магией. В этот момент в дом вбежал охотник, работавший на улице. Одного его взгляда хватило, чтобы дочки юркнули под стопку из собачьих шкур. Супруга охотника поспешила накрыть их ещё одной шкурой и с тревогой посмотрела в окно.

— Кто там? — спросил я, пытаясь сесть.

— Лежите, господин дами, — женщина уже оказалась рядом со мной, опуская обратно. Она подтянула ещё одну шкуру, чтобы накрыть меня с головой. — Если они Вас найдут, то могут испугаться и убить.

— Да я их сам… — я попытался сесть, но женщина из рода кинийцев была гораздо сильнее меня, даже будь я полностью здоров.

— Всё будет хорошо, — тихо сказала Фильви, приложив палец к губам.

— Эй! Выходи, мелкий крысёныш, — послышался громкий голос со стороны улицы, а в дом что-то врезалось. Часть стены хрустнула, а с крыши посыпались ветки. Снаружи говорили на наречии, распространённом на юге. Говор специфический, как у рыбаков.

Кирин успел нырнуть под разделочный стол, чтобы спрятать под ветками охотничий нож и короткое копьецо. Жестом показав, что с ним всё в порядке, он вышел на улицу.

— Господин Кнут рано пришёл, как есть рано, — сказал он.

— Будешь указывать господину?! — ещё один голос, но уже с сильным северным акцентом.

— Шкуры готовы? — голос первого раздался уже близко к входной двери.

Фильви успела накинуть на меня шкуру, но это была очень глупая маскировка. Я чувствовал, что у меня ноги торчали из-под шкур и со стороны входа это прекрасно видно.

— Половина шкур уже высохла, — говорил охотник Кирин. — Остальные мокнут. Ещё восемь дней надо.

— Долго ждать, — недовольно сказал главный. — Четыре дня тебе. Не будет шкур, на рынок поедут твои девчонки, в качестве товара. А это кто?

Бандит шагнул на порог дома, сразу меня заметив.

— Человек, — сказал Кирин. — Я нашёл его в болотах. Он ранен сильно в голову и спит всё время.

Невидимая сила легко сбросила меня со шкур.

— Какой хилый и маленький человек, — сказал демон.

Я не успел разглядеть, кто это был. Меня бросило сначала к нему, а затем швырнуло в стену дома. Хорошо, что жилище охотника было хлипким и я благополучно пробил стену спиной, вылетев под дождь. Я почему-то не почувствовал падение на землю, так как мир вокруг потемнел и сразу расцвёл маленьким оранжевым огоньком лампы. Голова гудела, как медный котёл, по которому лупят молотком. Сильно болело плечо и рёбра.

— Давненько меня не били, — охнул я.

— Они пришли рано, — Кирин помог мне сесть на полу. — Шкуры ещё не готовы.

— Беата говорила мне, что хвастаться нехорошо, но я их… наизнанку выверну, — я стиснул зубы, так как рёбра отдали резкой болью.

В маленьком жилище царил полный бардак и разорение. Не было ни дорогих шкур, ни дешёвых, а с верёвок сорвали не до конца высохшие лечебные травы. Чувство такое, что, если бы разделочный стол не лишился ножки, уволокли бы и его. Унесли даже шкуры, на которых я спал, а лежать на полу было неприятно.

— А где Фильви и девочки? — спросил я.

— Взяли в залог, — хмуро ответил охотник, сжимая кулаки.

Я положил ему руку на плечо.

— Не знаю, что они о себе возомнили, но урок я им преподам, — ободряюще сказал я. — Придётся идти на крайние меры, завтра, сегодня надо выспаться. Мне нужна будет сажа с котелка или из костра и чернильные корешки, я их видел на верёвках в доме, наверняка поблизости растут. Ещё свежая смола с деревьев, чтобы рисунки лучше держались на коже.

— Хорошо, — он кивнул.

— Я бы их раньше… Не переживай, всё будет хорошо. Я печать усиливающую поставлю, и мы с ними поговорим завтра. Далеко они лагерь разбили?

— Полдня пути.

— Далеко, — недовольно произнёс я. — Разбуди меня утром.

Выпив отвар, оставшийся с утра, я довольно быстро уснул. В голове немного прояснилось, словно мне и не хватало встряски, что устроили бандиты. Нет, физически лучше чувствовать себя я не стал, но ушла хандра. Мне бы только до храма добраться и знаки на спине восстановить.

Бодро шагая по дороге, я радовался тому, что дождь перестал лить. Мне не доводилось бывать в джунглях Амазонки, но думаю, что они должны выглядеть так же, как этот мокрый лес, растущий на краю болот. Вокруг необычно много зелени, высокие и толстые деревья, в воздухе столько сырости, что можно душ принимать. Папоротник в рост человека скрывает всё, что находится дальше пары метров от дороги. Из-за крон деревьев невозможно увидеть небо или солнце и невыносимо много насекомых.

Если говорить о местных болотах, то в прошлый раз я добрался аж до рыбацкой деревни, в двух днях пути отсюда дальше на юг. Меня там встретили холодно, приняв за сообщника длинноухих, поэтому хотели убить и съесть. Еле отбрехался, что беженец, что попал на юг случайно, что едва не слопали злобные собаки. В общем, у рыбаков я провёл два сезона дождей, научился ловить и разделывать болотную рыбу, охотиться на съедобных змей. Местные, вообще, ели всё, что умело плавать или быстро бегать. Знали тысячу способов поймать и приготовить рыбу. Но жить в этой глуши было невыносимо, если ты не демон с толстой серой кожей и острыми зубами, которыми так легко дробить чешую рыбы. После двух сезонов я чётко для себя решил, что жить в болоте не хочу, и пошёл искать крупный город. Ох, сколько же воспоминаний нахлынуло о странствиях по всему югу, сколько городов и деревень я повидал. Долгие странствия закончились в Хуме лишь через два с половиной года. По неосторожности забрёл в один городок, выращивающий зерно и овощи, а их глава сразу прикинул, кому и почём меня можно продать. Нет, в этот раз подобный путь я проделывать не хочу. Лучше сразу попасться на глаза Беате. Ну а дальше посмотрим, что делать и как быть.

Из тёплой зимней одежды на мне остались только джинсы и футболка, а всё остальное, включая обувь, сгинуло в болоте. Идти по старой размокшей дороге босиком неприятно, но выбора не было. Хорошо, что я спортом усердно занимался в школе и даже разряд по самбо получил. Быть хилым и слабым в этом мире плохо, сразу сожрут. Только за последние дни я сильно похудел и едва на ногах стоял. Кирин смотрел на меня и глазам своим не верил, когда я шёл по дороге уже четыре часа, не зная усталости. Всё дело было в знаках, которыми я покрыл руки от плеч и до самых кистей. Чернила вышли плохие и грубые, но это даже лучше, проще будет их смыть. А пока знаки действовали, я мог даже бежать, но не хотел тратить сил больше чем нужно. Один из знаков на предплечье брал силу взаймы у тела, так что следующие несколько дней я буду напоминать варёный овощ и хорошо бы успеть всё сделать за сегодня.

— Нам повезло, что дождь кончился, — сказал я на языке дами, вкладывая силу в слова. Забываю, что мне на днях должно будет исполниться всего четырнадцать лет, поэтому голос звучал непривычно, по-юношески. — Светлоликая тварь, надеюсь, ты там сдохла от потери крови.

Воздух вокруг немного завибрировал, но быстро успокоился. С веток и листьев ближайших деревьев сорвалась влага, пролившись на нас небольшим дождём. Кирин ещё раз утром проверял и сказал, что у меня на спине никаких рисунков и знаков нет. Странно, что я чувствовал силу и даже мог сотворить голубой защитный огонёк без основного символа. Утром я с большим трудом поднял огромный булыжник с расстояния в десять метров. Прежняя сила ощущалась очень слабо и настолько необычно, что я не мог подобрать слова, описывая ощущения. Беата ведь говорила, что символы, наносимые на тела дами — это не просто татуировки и рисунки. Может, я мог использовать их потому, что знал нужный узор и как с ним взаимодействовать?

Существует несколько типов знаков, одни работают сами по себе, как тот же символ отражения, другие являются ключами и открывают доступ к силе. Есть ещё и третий тип, такой как символ чёрного солнца, заставляющий правильно работать первые два. Но если нанести их неподготовленному человеку, то он может просто не выдержать и умереть. Жрицы в храме тренируются долгие годы, нанося их один за другим, не спеша и правильно оценивая собственные силы. Один из последних символов, который Беата нанесла мне на спину, расширял восприятие, улучшая реакцию. Проще говоря, я мог следить за падением капли воды с крыши и в это время подумать о вечном и даже помедитировать немного. Поток времени превращался в густое желе, сквозь которое нужно было пробиваться. Плохо, что двигаться в этот момент нельзя, чтобы не заработать растяжение или не сломать себе что-нибудь. Я к этому символу почти месяц привыкал.

Я остановился, глядя, как капли воды, срываются с листьев ближайших деревьев. На долю секунды они замерли в воздухе и начали медленно опускаться. Умение работало правильно, но при этом концентрация утекала, как песок сквозь пальцы. Я смог удерживать это состояние всего несколько секунд, прежде чем голова закружилась и пришлось постоять с закрытыми глазами, чтобы прийти в себя.

— Всё нормально, — сказал я Кирину. — Далеко ещё идти?

— Почти пришли, — он показал на дорогу, затем перевёл палец на юг. — Большой лагерь там. Дождёмся темноты?

— Не нужно, — я посмотрел на подсохшие знаки на руках. Они работали сами по себе, усиливали одарённого, увеличивали реакцию и концентрацию. С их помощью я мог спокойно жонглировать огромными булыжниками, не прикасаясь к ним. Но рисунки нужно было смыть к вечеру, чтобы они меня не убили. — Я пойду по дороге, а ты прячься в зарослях.

— Оружие? — он протянул мне нож и копьё.

— Сегодня обойдёмся без него. Жаль, что у тебя арбалета нет или лука, но на кучку бандитов меня одного вполне хватит.

Улыбнувшись охотнику, я зашагал по дороге. Если присмотреться, то можно было увидеть широкие следы от колёс. Дождь не успел их смыть, значит, совсем недавно тут проходила гружёная телега. Иногда в грязи можно было увидеть следы сапог. Живущие в мокром лесу бандиты и не думали прятаться, чувствуя себя вольготно. От жителей рыбацкого городка я часто слышал рассказы о бандитах, но сталкиваться не приходилось. Грабить на юге можно было только торговые караваны, но занятие это не столько опасное, сколько глупое, так как торговцы сюда заезжали раз в пару месяцев. Торговцы, имеющие смелость заходить так далеко на юг, обязательно нанимали сильных одарённых, так что на месте бандитов я бы поостерёгся. А вот охотников, таких как Кирин, они наверняка держали в кулаке, собирая с них дань. И раз они вчера так торопились, скоро к ним должен был приехать скупщик.

Минут двадцать я спокойно шёл по дороге, уходящей всё дальше на юг, в самые дебри мокрого леса. Да и дорогой петляющую полосу размокшей земли назвать можно с большой натяжкой. Именно из-за обилия грязи торговые караваны заходили на юг только между сезонами дождей.

— Стой! — позади меня раздался голос, говорившей на местном диалекте. — Заблудился?

Вдоль дороги ко мне шёл высокий и худой демон с серой кожей и неприятным лицом. Острые акульи зубы, маленькие уши и жёсткие чёрные волосы. Обычный житель рыбацких деревень юга. Чтобы со стороны дороги его не было видно, он соорудил накидку из веток и листьев, набросив её поверх одежды из грубой ткани. В петле на поясе боевой топор, поверх которого он положил руку.

— Целый день маемся скукой, — ещё один голос раздался с другой стороны. — И тут такое развлечение само пришло.

Выглядела парочка почти одинаково. Скорее всего, дозорные, охранявшие дорогу. Я подождал, пока они подойдут ближе. Да, выглядят жутко, особенно если никогда раньше таких не видел. А улыбка у них больше похожа на оскал, демонстрирующая острые зубы. Их называли «Ат-анак», переводя это, как «рыбак». Но на самом деле, на древнем языке это было бранное слово, означающее «поедающий рыбу». Больше половины всех жителей южного континента были именно они. Даже в Хуме, находившейся далеко на севере, их очень много.

— Что за оборванец? — с удивлением спросил первый, затем начал поворачивать голову, словно хотел посмотреть себе за спину, как сова. Раздался громкий, неприятный хруст и он мешком повалился в дорожную грязь.

Я перевёл взгляд на второго. Тот даже не понял, что произошло, глядя на товарища. Его голова дёрнулась, неестественно повернулась, и шея хрустнула так же легко, как и первая. Была бы рядом Беата, я бы сам получил по шее или долго выслушивал нотации, что нельзя так просто убивать даже бандитов. Она бы заставила их ползать на брюхе и понять, что зря они связались с храмом. После встречи с ней бандиты сами бежали бы в сторону каменных рудников, желая поработать на благо страны. Но у меня не было ни настроения, ни возможности возиться с ними. Сил, что я позаимствовал, хватит на пару часов.

От передового дозора до лагеря было около километра. Я почему-то думал, что это будет горстка бандитов, но увидев высокий частокол, окружающий небольшой лагерь, сильно удивился. Выходит, жили они здесь давно и никого не боялись, даже наместника. Целая деревня, расположившаяся очень компактно. Около десятка домов из веток и глины, навесы от дождя и большой общий костёр в центре, где они собирались по вечерам. Я почувствовал минимум трёх одарённых, пару слабаков, как тот, что приходил вчера и кого-то средней силы.

— Может главарь? — спросил я сам у себя, шагая к воротам.

Обладая средней силой магии, можно стать очень богатым и уважаемым демоном в любом крупном городе. Если он подался в бандиты, то это либо разыскиваемый преступник, либо идиот. Но и в первом, и во втором случае, он мне не соперник. Главное — первым вывести из игры именно его, пока не понял, что к чему.

Странно, что ворота никто не охранял. Я спокойно подошёл, толкнул маленькую дверцу сбоку, заходя в лагерь. В нос ударил запах дыма и отхожего места. Внутри лагерь бандитов показался ещё больше, чем снаружи. Тесновато немного, но всё равно впечатляет. Даже площадка большая есть, вместившая пару громоздких телег и крытый фургон. Увы, в этом мире не было лошадей, а крупный рогатый скот никто в здравом уме не станет запрягать в повозки и телеги. И похоже, что в центре лагеря происходило что-то интересное, так как вокруг собралось минимум два десятка серокожих рыбаков.

— Что? — стоявший ближе всего к входу в лагерь бандит оглянулся, удивлённо посмотрев на меня. С хрустом шейных позвонков его голова повернулась под неестественным углом, и он мешком упал на землю.

Был бы на моём месте одарённый, способный управлять огнём, он бы за пару секунд превратил лагерь в огромный костёр, убив всех гораздо быстрее и мучительней. Мне же приходилось хватать несчастных за шею, это требовало особой сноровки, но почти не тратило силы. Но к гордости ат-анаков надо сказать, что шея у них гораздо крепче, чем у людей. Руками такую не свернуть при всём желании.

Я действовал максимально быстро, поэтому на меня обратили внимание, только когда с десяток бандитов повалились на землю. Когда оставшиеся поняли, что происходит, поднялся крик, все бросились врассыпную, пытаясь спрятаться в домах. Я успел поймать нерасторопного немолодого воина, сломав ему сначала ногу, а потом и шею. Зато стало понятно, почему они собрались на площадке перед домами. Рядом с крытым фургоном там стоял светлокожий торговец в богатой одежде. На походном столике перед ним лежали знакомые шкуры, какие-то камни, золотые и серебряные украшения. Охранял торговца средней силы одарённый, которого я почувствовал ранее. Он правильно оценил, от кого исходит угроза и что творится вокруг, так как я успел свернуть шею ещё двум бандитам, думающим, что они смогут спрятаться от меня в ближайшем доме. Светлокожий одарённый, очень похожий на человека, загородил торговца, откидывая полы длинного халата. В воздух взвилось пять небольших метательных ножей, размером в ладонь. Они картинно описали полукруг, и все разом метнулись ко мне. Со стороны это выглядело очень даже красиво и заняло около секунды, но за это время я успел понять, что влип в серьёзные неприятности, переоценив свои скромные силы. Этот телохранитель мастерски владел летающими ножами, как их называли в тёмном мире. Я даже знал, из какой гильдии он выходил и что под пышной причёской прячутся короткие ветвистые рога, прижатые к голове.

Вскинув руки навстречу летающим ножам, я попытался перехватить их. Будь у меня половина знаков на спине и символ чёрного солнца, я бы сделал это легко и непринуждённо, но сейчас смог схватить только два ножа из пяти. Подумал, что сейчас почувствую, как оставшиеся обжигают прикосновениями, впиваясь в тело, но в этот момент ножи легко обогнули меня и с едва слышным звуком рассекаемого воздуха, ушли вверх. Два оставшихся ножа задёргались, как мухи, попавшие в паутину. Рогатый демон пытался отнять их, но у него не получалось. Секунд пятнадцать мы боролись, затем он бросил эти попытки и примиряюще поднял руки.

Ножи замерли и неспешно пролетели ко мне, ложась в ладонь. Красивое оружие и очень дорогое, выполненное в форме перьев. Качественное железо в тёмном мире ценилось на вес золота, а эти ножи не просто выглядели красивыми, но и имели правильную форму, удобную для любого мастера, способного управлять предметами на расстоянии. Над моей головой свистнуло и один из оставшихся под контролем демона ножей метнулся в сторону ближайшего дома. Я только сейчас заметил, что оттуда в меня целились из арбалета. Летающий нож пробил голову глупому демону, так и не успевшему прицелиться.

— Юный господин, — одарённый, выглядевший как человек, ещё выше поднял руки, показывая, что не собирается со мной сражаться. — Прошу простить за грубость. Просто это было неожиданно, и я атаковал инстинктивно.

Стараясь, чтобы руки не дрожали, я на ватных ногах прошёл ближе к столу. Одарённый это заметил, но виду не подал.

— Скупаете краденное? — спросил я, подойдя ближе и подумав, что мне крупно не везёт с того момента, как я вернулся в тёмный мир. А ведь в прошлый раз всё было куда проще.

— Я просто телохранитель этого уважаемого торговца, — доброжелательно улыбнулся демон. В отличие от других, его раса давала гораздо больше одарённых. У них даже гильдия была, предоставляющая услуги наёмников и убийц, устраняющих конкурентов. Храм с ними не ссорился только потому, что считал их работу полезной для страны. Точнее, местный император им покровительствовал и просил храм не вмешиваться.

Торговец, уроженец центральных земель, нахмурился, но благоразумно промолчал.

— Меня зовут Кан, — представился демон и бросил взгляд на ножи в моей руке.

— Торговцы? — я пристально посмотрел на него, затем показал на клетки, расположенные в дальней части лагеря. Рядом мелькнул кто-то из бандитов и один из ножей Кана метнулся в ту сторону, насквозь пробив несчастного в районе груди. Не знаю, как он это сделал, даже не глядя в ту сторону. Я осторожно положил два отобранных ножа на стол. — И живой товар тоже покупаете?

— Ни в коем случае, — сказал телохранитель, разглядывая рисунки на руках. — Мы часть торгового посольства из столицы, просто заглянули в этот лагерь наёмников, услышав, что они готовы продать много всего за небольшие деньги. Могу я узнать, откуда этот молодой господин? Может быть, у нас много общих связей и знакомых?

— Захаживал я как-то в вашу гильдию, — неспешно сказал я, изучая его лицо. Справа за домами закричал ещё один демон, которого догнал летающий нож. — Эти бандиты напали на меня и ограбили. А ещё похитили семью моего помощника.

— Негодяи! — Кан наигранно всплеснул руками. — Позвольте мне самому с ними расправиться. Лично выпотрошу как рыбу, если они занимаются работорговлей и грабежом. Мы честные торговцы и с такими дел не имеем. Нас обманули, поверьте. За нас может поручиться глава гильдии, Гамеш.

— Бандитов бы надо убить, — согласно кивнул я и немного поёжился от его доброжелательной улыбки.

— Наше торговое посольство держит путь в город Ниин, — сказал он, взмахнув рукой. Один из слабых одарённых, который прятался на другом конце лагеря, исчез. Либо он внезапно изучил умение телепортации, либо его настиг летающий нож. — Позвольте сопроводить вас туда и познакомить с главой.

Я только сейчас понял, что говорю с рогатым демоном на их родном языке, поэтому торговец и хмурил брови, не понимая, о чём идёт речь и почему крики бандитов вокруг как-то резко обрываются. Наёмники и убийцы своему языку посторонних не учили. Как-то раз в гильдии я неосторожно похвастался этим умением перед их главным и на меня долго косились, предполагая, что я полукровка. Глава гильдии даже приходил в храм, чтобы поговорить обо мне с Беатой.

— Прости, — сказал я, стараясь говорить виновато. — Я должен как можно быстрее прибыть в Хуму и не могу задерживаться даже на один день. Скажи, ты видел семью моего помощника? Они из Кина, их легко узнать.

— Видел, — он кивнул и показал в дальнюю от входа сторону. — Под навесом в той стороне. Я управлюсь быстро, юный господин, не извольте беспокоиться.

Демон был относительно молод, не старше двадцати пяти лет, но умён. Глаза ясно-зелёного цвета говорили о чистой родословной. Он властным жестом остановил торговца, чтобы тот не ляпнул ничего лишнего.

— Лезь под стол, — сказал он холодным тоном, — чтобы не задел. Мне за твою голову отчитываться перед главой посольства.

Торговец кивнул, проворно ныряя под стол. Пара летающих ножей исчезла со столешницы, чтобы присоединиться к своим братьям. Для рогатого не было проблемой управлять пятью ножами разом. Я думаю, что он мог бы перебить всех бандитов, включая парочку слабых одарённых, используя только несколько серебряных монет со стола.

— Могу я узнать имя юного господина? — спросил демон.

— Василий, — ответил я, шагая к низким навесам, где держали супругу охотника и его дочерей.

— Никто прежде не мог забрать у меня нож, — в его голосе промелькнула какая-то довольная нотка. — Ваше умение контроля впечатляет. Что ж, кто ещё остался?..

У дальней стены частокола бандиты построили низкие навесы, под которыми хранили строительные материалы и всё, что не жалко было оставлять в сырости. Туда они бросили немного пожелтевших листьев и мелких веток, чтобы женщине с детьми не пришлось спать на земле. Не знаю, зачем бандитам клетки для рабов, но хорошо, что их не посадили туда.

— Фильви, привет, — я улыбнулся женщине. — Как вы, не пострадали?

— Мы в порядке, — она кивнула, посмотрев в сторону центральной площадки, откуда раздавались крики.

— С бандитами я разобрался, больше они вас не побеспокоят. Надо только подождать, пока рогатый Кан закончит.

— А Кирин? — спросила она.

— Нормально с ним всё, — я нашёл небольшой ящик, усаживаясь и вытягивая ноги. — За забором прячется.

Надо отдать должное Кану, справившемуся с бандитами в лагере за пару минут. Оставшийся одарённый не смог ему ничего противопоставить и умер довольно быстро. Мне никогда прежде не доводилось видеть, как работает наёмный убийца, управляющий летающими кинжалами. Он владел какой-то магией, способной чувствовать разумных на небольшом расстоянии от себя, иначе не объяснить то, как он смог быстро всех найти. А ещё было любопытно, сколько отсыпали золота торговцы, чтобы нанять в телохранители кого-то его уровня? Или же это было прикрытием, а на самом деле рогатый Кан охотился на кого-то в этих краях.

Когда шум в лагере стих и воцарилась мёртвая тишина, Кан вышел к навесам, демонстративно держа руки за спиной.

— Достопочтенный Василий, — он коротко поклонился. — Я закончил.

— Спасибо, мы в долгу перед тобой.

— Прошу простить за любопытство, но могу я узнать о рисунках на руках? — спросил он. — Это ведь знаки усиления и контроля?

— Знаешь о них? — удивился я, посмотрев на рисунки. Даже Беата о них не знала, пока я не откопал их в пыльных книгах на самых дальних полках библиотеки.

— Слышал о подобном. Молодой господин сам их нанёс? Не продаст ли он их мне? Назовите цену, я готов хорошо заплатить.

— Ваша гильдия запрещает продавать такие символы, — сказал я.

— Гильдии не обязательно знать всё, что происходит вокруг, — парировал он и голос стал слегка жёстче.

Я спокойно выдержал его взгляд. Потёр ладонью чернила, которые уже начали крошиться.

— Знаки могут сделать тебя раза в два сильнее, а это очень много, — серьёзно сказал я.

— И всё же, — не сдавался он, — у подобного обязательно должна быть цена.

— Мы направляемся в Хуму. Как только я улажу свои дела в столице, то загляну в гильдию. Если мы встретимся там, то я подумаю над ценой. В любом случае без ведома главы продавать символы я не стану.

Холодное лицо Кана снова просветлело, и он даже улыбнулся. Похоже, что ответ ему понравился. Для них гильдия не просто место, где можно заработать немного денег, а дом, где они жили и куда возвращались после выполнения заданий.

— Путь в столицу не близкий, утомительный и опасный, — сказал он, жестом обводя лагерь. — Позвольте сопровождать достопочтенного мастера Василия в столицу. На дорогах полно разного сброда, о котором Вам не нужно будет беспокоиться. Я полностью оплачу все расходы на путешествие и переправу через Изумрудную реку. К тому же так Вы привлечёте гораздо меньше внимания.

Последнее Кан добавил с довольной улыбкой. Да, он прав, говоря о лишнем внимании.

— Хорошо, — немного неохотно согласился я. — Но скидку я делать не буду. И если глава вашей гильдии откажется, знак ты не получишь.

— Дайте мне время до заката, я отведу торговца в лагерь и вернусь. Я дал слово, что с ним ничего не случится. В благодарность за это я найму выносливого мула для фургона. Он ведь Вам приглянулся?

— Я подожду, — вздохнул я, понимая, что отделаться от этого типа не получится. Но так попасть в столицу будет даже проще.

Кан поклонился и поспешил вернуться к торговцу. На меня уже накатывала усталость и нужно было спешить.

— Фильви, — повернулся я к женщине. — Твой супруг прячется где-то недалеко, позови его. Есть у меня к вам предложение, как благодарность за то, что спасли на болоте.

Кан, второй мастер летающих ножей, у выхода из лагеря лесных бандитов

— И мы оставим там фургон? — спросил торговец, спеша за телохранителем. Ему пришлось бежать, чтобы поспевать за его широкими шагами. — Зачем нужно было убивать нашего мула?

— Хочешь, тащи фургон сам, — бросил Кан, погружённый в свои мысли. — И скажи спасибо, что остался жив.

— Понимаешь, что мы потеряли очень много денег? Ты видел, сколько там товара? Глава посольства будет вне себя от ярости.

— Ты идёшь слишком медленно, — Кан остановился, дожидаясь ленивого торговца. Посмотрел на него так, что немолодой мужчина, много повидавший на своём веку, побледнел. — Все вы умеете лишь считать золото, поэтому не видите дальше собственного носа. И если бы я не обещал главе, что буду прилежно выполнять работу телохранителя, я бы тебе голову оторвал и бросил тут. Поэтому мы сейчас побежим обратно в лагерь, и если отстанешь, то я скажу твоему хозяину, что ты потерялся в лесу. А если заикнёшься про деньги ещё раз, вырву язык.

— Я всё понял, — быстро закивал торговец, боясь этого тихого и малоразговорчивого демона до глубины души. За долгую дорогу, занявшую больше ста дней, тот проронил едва ли десяток слов, и лучше бы он и дальше молчал, а не говорил такие страшные вещи. У торговца даже коленки начали трястись, глядя в ясно-зелёные глаза молодого мужчины.

Кан смерил его презрительным взглядом и побежал по грязной дороге. Не быстро, чтобы торговец не отстал и не потерялся. Глава гильдии Гамеш как-то упоминал, что скоро в столицу должен прибыть мастер знаков, но Кан и не думал, что встретит его так далеко на юге. Бандиты наверняка застали мальчишку врасплох, ударив по голове и ограбив. Ему повезло, что они не стали убивать мастера, наверное, посчитав его мёртвым. Только за одно это каждому из шайки бандитов следовало вспороть брюхо и оставить умирать. Но это заняло бы слишком много времени, а надо было спешить.

У рогатого Кана мурашки бежали по рукам, когда он вспоминал замысловатые узоры на руках юного мастера. Владея ничтожной личной силой, при помощи этих знаков мальчишка смог отнять два ножа у мастера. Глава Гамеш обязательно публично выпорет Кана, когда узнает о подобном. Но если эти знаки смогут сделать его в два раза сильнее, усилив концентрацию, он с улыбкой на лице готов был вытерпеть и порку, и недовольство главы. Кроме Кана в гильдии никто не мог управиться с пятью ножами одновременно, поэтому владыка Гамеш обязательно отдаст символы ему. Нужно будет только получить согласие жриц дами. Но раз владыка пригласил такого умелого мастера, значит, был уверен, что это согласие он получит.

Широко улыбаясь и чувствуя себя мальчишкой, получившим в подарок свой первый летающий нож, Кан бежал по дороге, едва не забыв о торговце.

Рогатый Кан почти не оставил после себя беспорядка, и единственное разрушение было вызвано тем, что кто-то из одарённых попытался швырнуть в него большой камень, но угодил в стену главного дома. До самого вечера охотник Кирин и его супруга ходили по лагерю, собирая всё, что можно было выгодно продать или обменять. Дороже всего ценилось добротное оружие, украшения, серебряные и золотые монеты. Не забыли они и о ценных шкурах, которых бандиты натащили столько, что можно было отдельную телегу для них брать. Но я больше всего радовался удобному фургону, защищённому от дождя плотной, непромокаемой тканью.

Когда знак усиления окончательно выветрился, я расположился в просторном фургоне на шкурах, собираясь поспать. Сил не было даже рукой пошевелить. Хорошо, что Фильви успела застелить всё мягкими шкурами. За то, что они с супругом спасли меня, я предложил им переехать в столицу, разграбив стоянку бандитов. По пути или уже на месте они смогут всё это продать и на вырученные деньги обосноваться там. Может, им даже хватит, чтобы купить небольшой дом на окраине. В крайнем случае я попрошу Беату добавить им немного денег. Кирин умеет выделывать шкуры и уж точно не пропадёт в городе.

Изначально я планировал взять только фургон и поехать налегке, но раз добавился ещё один попутчик, то можно смело брать телегу, которую потащит Кирин. Я уже говорил, что лошадей в этом мире нет, поэтому телеги и повозки таскали сами демоны. Сил им для этого хватало с лихвой. Низкорослые кинийцы могли спокойно тащить полную товаров телегу целый день, не говоря уже о более крупных демонах, таких как рыбаки.

Кан в компании крепкого серокожего демона появился за час до захода солнца. Оба уставшие, словно бежали всю дорогу, боясь опоздать. В лесу в это время быстро темнело, но мы всё же потратили этот час, чтобы отойти от стоянки бандитов как можно дальше. Неразговорчивый мул согласился тащить фургон до ближайшего торгового города на севере болот всего за четыре серебряные монеты и еду. Деньги небольшие, примерно недельный заработок простого рабочего в столице, или двухдневное жалование городского стражника, но на юге за эти деньги можно было семьёй прожить целый месяц.

Думая о долгом путешествии в столицу, я вспоминал всё, что знал о государственном устройстве тёмного мира. Как лоскутное одеяло, королевство было поделено на княжества, чаще всего состоящие из одного большого торгового города и десятка мелких деревень. Болота, где почти круглый год шли дожди, находились на самой южной окраине королевства, за которым простирались дикие и опасные земли, полные хищных демонов. С одной стороны, жить на границе хорошо, лорд этих земель не жадный, простой люд не грабит, живёт тихо, ловит рыбу. С другой стороны, из центра новости сюда шли долго, вместе с торговыми караванами. К тому же в мокрых лесах и на болотах постоянно плодились разные твари, которые время от времени жрали местных жителей. Здесь даже была своя гильдия охотников на монстров, отгоняющая подальше от городов тех же пятнистых собак. Ну и главным минусом жизни в этой глуши была скука. Я к концу первого сезона дождей едва с ума не сошёл от однообразных дней, наполненных сыростью и рыбьими потрохами. Подумывал пойти охотиться на диких животных, но меня подняли на смех, сказав, что человека съедят в первый же день. Люди слабые, не владеют магией, много спят и быстро устают. Тут они были полностью правы. Неприятно видеть, когда какой-нибудь тощий демон мог тянуть сети целый день и лишь проголодается, в то время как ты руки до кровавых мозолей сотрёшь за два часа.

То, что в тёмном мире не любят людей, я понял сразу, как попал в деревню рыбаков, но в полной мере ощутил это, отправившись на север. Можно даже старую пословицу перефразировать, что чем дальше на север, тем злее демоны. Буквально все думают, что люди приносят только несчастья, что они пособники длинноухих, что их надо есть, чтобы стать сильными. Даже кинийцы к людям относятся с опаской, считая, что лучше от них держаться подальше, чтобы избежать проблем. По-моему, они единственные, кто не гонялся за мной с топорами и вилами. Иногда удавалось выдать себя за демона, такого как Кан или торговец из северных земель, и немного заработать, но чаще всего меня вычисляли сразу.

В общем, о втором путешествии на север я думал, как о не самой приятной прогулке. Пытался выкопать из глубин памяти разные полезные мелочи, расположение крупных дорог и городов. Я много думал о том, как меня встретят в храме и что я скажу Беате, когда увижу. Она ведь не узнает меня и первое время будет считать маленьким и гадким человеком, владеющим очень полезным для всех дами даром. Не забыть бы о тех старейшинах, шпионящих на длинноухих. Не зря же мне о них говорила Лиа.

Лёжа в фургоне, я думал обо всём подряд, лишь бы мысли не возвращались к большой проблеме, оставшейся в родном мире. Сейчас отец наверняка переживает обо мне. Если получится запечатать родной мир, я ведь не увижу его снова, не увижу сестёр. Надо только успеть за десять лет, пока они не вздумали использовать тот самый кристалл и не эвакуировали меня во второй раз. Вот это будет уже не смешно. Интересно, а есть ли символ или знак, способный защитить от силы кристаллов? А так как никого, кроме Беаты, я к своей спине не подпущу, придётся ждать.

Сегодняшний день выжал меня как лимон и надо бы запомнить, что опасно применять столько символов разом, пока на спине не появится знак контроля. Размышляя о дальних уголках библиотеки, куда не успел добраться в прошлый раз, я уснул. Мне снился берег Чёрного моря, где мы с отцом когда-то давно отдыхали. Я видел на берегу большой минивэн, Зинаиду Алексеевну и сестёр, радостно бегущих к воде. Отец возился у машины, разбирая вещи. Он не торопился, словно ждал ещё кого-то.