Злой демон Василий 1

Глава 2

Москва, двадцать четвёртое августа, восемь часов вечера

Августовский вечер выдался жарким. Сидя на качелях детской площадки, я думал о том, что хорошо возвращаться домой. От этого на сердце становится тепло и приятно. Я не видел отца десять лет, а он меня все двадцать. Признаюсь, что был рад его новой семье, красавицам дочкам и умнице жене. Меня встретили тепло, накормили и расспросили, как добрался. Долго удивлялись, что мне всего двадцать четыре года. Отец даже прослезился, чего за ним я не замечал раньше. Мы с ним выпили по тридцать грамм дорогого виски за встречу и несколько часов просто разговаривали. Мне вполне искренне предлагали остаться, даже раскладушку нашли, но я отказался. Им вчетвером в двухкомнатной квартире тесно, и я не хотел мешать. Наврал, что мне и квартиру уже выделили служебную, и с работой у меня всё отлично, и зарплата большая. Пообещал приехать в следующие выходные.

На дороге к дому сверкнули фары знакомого чёрного внедорожника Дмитрия Игоревича. Подхватив сумку, направился к нему.

— Как прошло? — спросил он, когда я сел в салон.

— Хорошо. С отцом поговорил, с сёстрами познакомился. Великие демоны, как же хорошо, что вернулся.

— Какие планы на ближайшее будущее?

— До апокалипсиса я абсолютно свободен, — я улыбнулся. — Рассказывайте, что у вас за работа такая? Завтра выходить?

— Работа не самая обычная, но интересная и увлекательная, — сказал он, трогая машину с места. — Рассказывать не буду, покажу. У нас очередное ЧП. Когда сюда ехал, мне сообщили, что в одной из квартир на юге Москвы нашли убитую семейную пару. Кровь ещё не высохла, часа не прошло с момента убийства. Похоже, что ими демон полакомился. Как всегда, в доме паника, жители требуют, чтобы демона изловили как можно скорее. Такие, что людей жрут, самые неприятные из всех. Может, повезёт и мы его по горячим следам найдём.

Дмитрий Игоревич открыл окно и закрепил на крыше синий проблесковый маячок. Включив сирену, мы помчались по дороге, проигнорировав красный сигнал светофора.

— С демонами дрался когда-нибудь? — спросил он. — Хотя вопрос странный, учитывая, что ты десять лет в тёмном мире прожил.

— Было дело. Пистолет дадите?

Я видел, что у него под пиджаком было что-то, напоминающее кобуру большого пистолета. Если даже научные работники разъезжали с оружием, то ситуация в столице и впрямь не самая хорошая.

— Молодёжь, вам бы только пострелять, — он хмыкнул. — Потом, когда на стрельбище покажешь, что можешь в мишень попадать, а не себе в ногу. Только учти, что если попадётся какой-нибудь шибко разумный демон, то огнестрельное оружие на него может не подействовать. Где-то семь лет назад они начали какую-то магию использовать, что их пули брать перестали. Первое время таких было мало, а теперь каждый второй. Стреляешь, пули всмятку, а им хоть бы хны.

— Символ отражения, — сказал я, глядя в окно.

— Что? — не понял Дмитрий.

— Эта штука, которая их от пуль и стрел защищает, называется символом отражения.

— Откуда знаешь?

— Есть среди демонов энтузиасты, кто прыгает по разным мирам через разломы. Опасное занятие, чаще всего самоубийственное, но смельчаки находятся. Когда символ впервые появился, они обрадовались и принялись по мирам скакать, распространяя его. Как лесной пожар, расползся он по всем тёмным и не очень закоулкам. К нам такие тоже приходили.

— Ничего не понял.

— Не обращайте внимания, — я не стал вдаваться в подробности. — Можете считать, что это магия. Слабенькие демоны всего пару выстрелов выдержат, а потом символ сдуется. А вот сильные могут долго сопротивляться. Холодным оружием их надо бить, мечом или копьём.

— Да, — он невесело согласился, бросил на меня короткий взгляд. — Только демоны проворнее и сильнее человека.

Глядя в окно, я подумал, что совершенно не жалею о том, что переводил с мёртвого языка древние свитки и книги для храма. Даже если это принесёт огромные беды и печали, оно того стоило.

Конец августа выдался жарким, но к вечеру духота рассеивалась. Немного напрягал запах выхлопных газов, особенно когда едешь в плотном потоке машин. И если бы не проблесковый маячок на крыше, мы бы толкались в огромной пробке не меньше часа, а так домчались за пятнадцать минут. Когда свернули с дороги в тихий дворик спального района, на столицу опустились сумерки. Ещё полчаса и окончательно стемнеет. Я уже и забыл, как много света бывает в городах. Мимо тебя постоянно проносятся машины, слепя фарами, уличное освещение, яркие вывески магазинов. Кажется, что не осталось ни одной непроглядной тени, где может притаиться хищник или злой демон, но это чувство обманчивое, дающее ложное ощущение безопасности. Ещё я обратил внимание, что людей на улице становится меньше. Что-то витало в воздухе, какая-то общая тревожность. Горожане спешили поскорее вернуться домой, где-то рядом женский голос звал сына с детской площадки.

У второго подъезда старенькой пятиэтажки стояла карета скорой помощи, рядом две машины полиции и чёрный микроавтобус с затенёнными стёклами. На переднем сидении последнего расположился немолодой мужчина, куривший и разговаривающий по телефону.

— Кто-то из одарённых? — спросил я у Дмитрия Игоревича, показывая на него.

— Скорее всего, — кивнул он, останавливая машину прямо посреди дороги, так как свободного места на парковке не осталось. — На случай массового прорыва демонов или если попадётся кто-то очень сильный.

Только когда мы вышли из машины, я заметил ещё несколько чёрных внедорожников, припаркованных в конце двора. Вряд ли одинаковые машины с затенёнными стёклами и странными номерными знаками принадлежали жильцам дома. У подъезда нас встретил невысокий упитанный мужчина в костюме, но без галстука.

— Вадим Петрович, — поздоровался с ним Дмитрий Игоревич. — Что-то серьёзное случилось? Ваши криминалисты уже приехали?

— Всё как обычно в таких случаях, — он махнул рукой, как бы говоря, что это обыденное дело, когда демоны людей едят. — Криминалисты в квартире работают. Второй этаж. Демон проник в квартиру через окно и убил семейную пару. Проходите, полковник вас ждёт.

Уже втроём мы вошли в подъезд с узкими лестницами. На первом же пролёте стояла парочка колоритных парней, в необычной экипировке. Тёмный камуфляж, пластиковые щитки на коленях и локтях, грудь тоже прикрыта чем-то похожим. В руках копья с широким лезвием и распоркой, чтобы удержать навалившуюся тяжёлую тушу, но в подъезде с таким оружием не развернуться. Скорее всего, они это тоже понимали, поэтому у каждого на поясе висел удобный тесак с широким лезвием. Если сталь хорошая, то за такой в тёмном мире можно было золота выторговать по весу, а может, и больше.

Дмитрий Игоревич военных знал, пожал руки, проходя мимо. У квартиры топтался полицейский в форме, но внутрь заходить не спешил. Упитанный Вадим что-то сказал ему и нас пропустили без вопросов. Квартира была небольшой двушкой, с крошечной прихожей и такой же кухней. В большой комнате работала пара криминалистов и пожилой мужчина в гражданской одежде, но мне показалось, что он тоже из полиции.

— Долго вы, — сказал нам полицейский, пожимая руку Дмитрию ну и мне заодно.

— Простите, отвык от этого жеста, — извинился я за то, что слишком сильно сжал его ладонь.

— Лев Ильич, знакомьтесь, Василий Молотов, — Дмитрий Игоревич положил мне руку на плечо. — Недавно вернулся из тёмного мира, где прожил десять лет. Он у нас большой специалист по языку демонов.

— Андреев Лев Ильич, — мужчина пару раз сжал кулак, слегка поморщился. — Полковник полиции.

— Приятно познакомиться, — я не стал занудствовать и разъяснять, что демонических языков много. — А вы демонов живьём берёте?

— Бывает, — Лев Ильич кивнул. — Чаще всего ранеными. Здоровья у них много, так просто помирать не хотят. На нашем языке говорит один из десяти, в лучшем случае. И все как один рассказывают, что беженцы, что случайно в наш мир попали, что долго живут здесь и проблем никому не доставляют. Мы их всех в НИИ отправляем.

К нам подошёл один из криминалистов, колоритный мужчина в очках и медицинских перчатках, испачканных кровью. Собственно, мы беседовали не в самой приятной обстановке. В центре комнаты на мягком ковре лежало тело крепкого мужчины. Ему едва не отрубили голову, распоров шею. Кто-то ударил его кухонным ножом, но очень сильно. Крови много, в отличие от следов. Несколько росчерков красных капелек попало на мебель и телевизор.

— Скорее всего, били кухонным ножом, — подтвердил мою догадку криминалист, проследив за нашими взглядами. — Наотмашь, не очень аккуратно. Был бы нож потяжелее, остался бы без головы. Его супруга там, во второй комнате. До вскрытия судить не берусь, но выглядит так, как будто ей аккуратно вырезали печень.

— Не вовремя вернулся с работы и прервал чью-то трапезу, — сказал Лев Ильич, имея в виду мужчину.

— На окнах решёток нет, — заметил Дмитрий Игоревич, пройдясь по комнате, оценивая положение тела, и порядок. — Драки не было, застигнут врасплох.

— Женщину убили тем же способом, что и мужчину, — эксперт чиркнул ребром ладони по горлу. — Орудие убийства пока не нашли.

Дмитрий Игоревич заглянул в соседнюю комнату, слегка поморщился.

— В убийстве есть что-то особое? — спросил Дмитрий Игоревич. — Раз вы сюда лично приехали, то что-то должно быть.

— Просто был неподалёку, — полковник посуровел. — Осматривали остатки разлома. Да и надоел этот демон, пожиратель печени. Никак его не поймаем. Его спугнула их дочь. Вошла, увидела тело, подняла крик и выбежала в подъезд. Окно в спальне открыто, а здесь всего второй этаж. Соседей уже опрашивают.

— А самого демона она видела? — спросил я.

— Мельком, — он кивнул. — Невысокий и худощавый, как подросток, только лицо некрасивое и испачканное кровью. Одет в джинсы и толстовку с капюшоном.

— Всё понятно, — я посмотрел на тело мужчины. — Вы говорите, что похожие случаи в районе были?

— Были, — спокойно ответил Лев Ильич. — Дней десять назад в соседнем квартале, в квартире на третьем этаже нашли два трупа с вырезанной печенью и отрезанными головами. Выглядело похоже. Пять дней назад, уже с другой стороны спального района, на втором этаже. Семья из четырёх человек. И ещё мигранта, работающего в местном торговом центре, нашли в овраге с дырой в животе.

— Нехорошо, — я нахмурился. — Убивает без необходимости.

— Если это один и тот же демон, а не разные, — сказал Дмитрий Игоревич, возвращаясь к нам. — Их может быть несколько. Мы таких ловили уже. Они на подростков похожи телосложением, но проворные, как кошки и сильные, как медведи. Один такой дверь у машины оторвал и в меня бросил. Хорошо, что от людей их можно отличить по страшному лицу.

— Да, есть такое, — кивнул я. — А те двое с копьями, что топтались на лестничном пролёте, никуда не ушли? Можно их позвать?

На меня посмотрели немного странными взглядами.

— Те, кого Вы описали — это кинийцы, — сказал я. — Нет, не из Кении, а из Ки́на. У них образ мышления как у детей десятилетних, поэтому они все вредные и наглые. Думать не любят, начнёшь с ними спорить, они обязательно в драку полезут. Этот, что людей убивает, живым не дастся и придётся ему голову открутить. Они когда убивать начинают, то остановиться не могут. И разобраться с ним надо, оставлять нельзя.

— Думаешь, что он где-то рядом? — спросил Дмитрий Игоревич.

— Само собой.

Дмитрий кивнул и вышел из комнаты. Не прошло и минуты, как к нам присоединился один из военных с копьём. На тело мужчины с разрубленной шеей он посмотрел хмуро. Второй военный заглядывал к нам из коридора. В квартире сразу стало как-то тесно.

— Можно копьё и меч? — я протянул руку. — Длинновато…

Копьё с широким наконечником было не меньше двух метров в длину. Древко удобное, хорошо лежит в руке. Тесак мне тоже понравился, в меру длинный, увесистый, раны должен оставлять страшные. Таким голову с плеч снять легко, в отличие от кухонного ножа. Перехватив копьё и уперев древко в пол, я двумя ударами тесака укоротил его вполовину. Военный посмотрел на меня недовольно, но я жестом остановил его, возвращая тесак.

— Так, надо занять удобные позиции, — я вышел в коридор. — Ты, становись сюда.

Поставив второго военного у выхода из прихожей, я показал в сторону кухни. Планировка в квартире была такой, что из прихожей узкий коридор вёл на кухню, с боковой дверью в большую комнату, откуда выглядывал Дмитрий Игоревич. Я приложил палец к губам, глядя на военного, затем показал на антресоль, расположенную на потолке коридора, у входа на кухню. У нас в квартире такая же была. Узкий ящик, высотой около пятидесяти сантиметров и глубиной немногим больше метра.

В два шага оказавшись в проходе крошечной кухни, я примерился к обрубку копья, перехватил его поудобнее. Широко размахнувшись и едва не перевернув кухонный стол, со всей силы воткнул острие копья в антресоль. Из небольшого ящика раздался душераздирающий вопль и копьё едва не вырвало у меня из рук. Затем ещё один крик, загремели кастрюли, что-то разбилось.

— Ага, попал! — обрадованно сказал я, улыбаясь военным и Дмитрию Игоревичу, сжимающему в руках громоздкий чёрный пистолет. Сверху послышался хрипящий звук, снова звякнули кастрюли. Копьё в руках ещё раз дёрнулось, ударив меня в ладони, но не сильно.

Минут десять в квартире царила тишина. Все ждали, пока демон в маленьком ящике на потолке издохнет. Как выяснилось чуть позже, хозяева хранили там пару старых кастрюль, эмалированный таз и столовый сервиз, превратившийся в груду осколков. Затем была целая эпопея с тем, чтобы достать его оттуда. Худощавое тело, даже по меркам кинийцев, перенесли в большую комнату, где на ковре расстелили пластиковый мешок для тел. Несчастных хозяев квартиры к этому времени уже увезла скорая помощь. Посмотреть же на демона пришли почти все из полиции и спецслужб, кто был во дворе или на лестничной клетке. Льву Ильичу пришлось разгонять любопытных зрителей, и просить помощника, чтобы никого постороннего не пускал.

Кинийцы — многочисленная раса демонов, вспыльчивых и склочных, которых многие недолюбливали. Работали они из рук вон плохо, поэтому допускали их только к строительству, где нужно было что-то носить, копать или рубить. При этом они были совсем не кровожадными, хотя и любили драки и потасовки. Если в городе где-то шла шумная драка, в семи случаях из десяти в ней принимали участие эти низкорослые и худощавые демоны, издалека похожие на подростков. При росте около ста сорока сантиметров они неплохо бегали, прыгали и обладали недюжинной силой. У нас в храме жила община кинийцев из пяти мужчин и четырёх женщин, следивших за садом и чистотой прилегающей территории. Внутрь храма их не пускали, чтобы ничего не стащили или не разбили, но жрицы и стражники всегда относились к ним терпимо. Помню, как весело было над ними подшучивать. Когда рассердятся на тебя, то крикнут что-нибудь обидное и убегают, чтобы не получить по шее от стражи. Не пройдёт и двух часов, а они уже забывают обо всём и едва завидев, бегут навстречу, чтобы поделиться какой-нибудь хорошей новостью. Со мной они всегда разговаривали охотно. Говорили, что у меня речь на их родном языке получается красивая, как песня, и её можно слушать бесконечно. Пусть жизнь у кинийцев непростая, редко можно увидеть их унывающими.

Заручившись помощью криминалиста, я стащил с худощавого демона модную толстовку с капюшоном. Удар копья пришёлся ему в область правой груди, пробив лёгкое. Когда он дёргался, то только углубил рану, поэтому сложно сказать, отчего умер быстрее, от удушья или от потери крови.

— Молодой, — сказал я, глядя на него. — Что же случилось, раз он людей начал убивать?

— Страшные они, — сказал Дмитрий Игоревич.

Я спорить не стал. Впалые глаза, широкий приплюснутый нос, кривые острые зубы и тонкая линия губ. С непривычки их действительно можно посчитать некрасивыми и даже уродливыми. Кожа у них грубая с многочисленными наростами и тёмная, как после хорошего загара. Нужно пожить рядом с ними всего год, чтобы понять, что всё не так страшно. Мы для них, наверное, тоже не эталон красоты.

Перевернув тело на бок, я посмотрел на спину, думая, зачем ему поедать печень убитых? Едят они мало и то же самое, что люди, считают мясо деликатесом и очень любят пряности, любые, даже самые острые.

— Вот, — я ткнул в поясницу демону. — Дмитрий Игоревич, видите? Это тот самый знак отражения, о котором я говорил.

На пояснице убийцы было выжжено клеймо в виде грубого символа, отдалённо похожего на сложный иероглиф.

— Знакомый символ, — сказал криминалист. — Чаще попадаются в виде шрамов, но бывают и наколки. Чтобы выжигали, вижу впервые.

— Получается, что тех, кто с таким символом ходит, пули не берут? — спросил Дмитрий Игоревич.

— Только если это разумный демон, умеющий использовать силу… то есть магию, — кивнул я.

— А на людях работать будет? — уточнил он со странной интонацией.

— Не, — я улыбнулся. — Если бы всё было так просто, мирозданию пришёл бы каюк. Я увидел всё, что хотел. Этого уносите, а я устал. Поехали уже домой.

Посмотрев на полицейских, я опомнился.

— Простите, храмовые привычки, — я вздохнул. — Пойду на кухне посижу.

— Мы не нужны больше? — спросил Дмитрий Игоревич у полковника, положив мне руку на плечо.

— Нет, демона поймали и это большой успех. Хорошо, что он не выскочил оттуда, как чёрт из табакерки.

— Завтра заглянем к вам, привезём отчёт, — Дмитрий ещё раз пожал руку полковнику, и мы направились к выходу.

Не знаю почему, но сегодня я порядком утомился. Вроде бы и не делал ничего такого. Может, это всё из-за переживаний и встречи с отцом. На улице к этому времени окончательно стемнело. Полиция не спешила убирать оцепление, а из окон домов за всем происходящем во дворе наблюдали встревоженные люди. Исчезла машина с одарённым. Мы тоже задерживаться не стали. Дорогу до дома Дмитрия Игоревича я не запомнил. Жил он где-то ближе к центру, с южной стороны. Чтобы заехать в тесный двор самого обычного многоквартирного дома, нужно было воспользоваться электронным пультом, открывающим массивные ворота. Даже с учётом того, что посторонние сюда не заезжали, на небольшой стоянке во дворе оставалось всего одно свободное место.

— Тяжёлый день, — согласился Дмитрий Игоревич, молчавший всю дорогу. — Говорят, после возвращения, в ритм обычной жизни нужно вкатываться постепенно. Ты как?

— Устал немного. Чувство такое, что усну, едва до кровати доберусь.

— Комната твоя должна быть уже готова, — он улыбнулся.

Жил Дмитрий на третьем этаже. Едва мы поднялись, дверь квартиры открыла красивая женщина лет сорока пяти. Тёмные волосы, мягкие черты лица и очень добрая улыбка.

— Дима, привет, — она поспешила обнять его, поцеловать в щёку. — Обещал ведь приехать пораньше.

— Привет, — он приобнял её за плечи, поворачивая ко мне. — Знакомься, Василий Молотов. Моя супруга, Валентина Евгеньевна.

— Очень приятно, — сказал я немного озадаченно. Почему-то думал, что он живёт один.

— Мы бы ещё задержались на пару часов, если бы Василий не отличился. Я тебе потом расскажу, что он учудил.

— Проходите, — сказала Валентина Евгеньевна, подталкивая супруга в квартиру. — Обязательно мойте руки. Василий, здесь тапочки. В ванной комнате два синих полотенца — твои. Мыло и шампунь бери любые, какие больше понравятся. Ужинать будете?

— Я только чаю попью и спать, — сказал я. — У папы плотно поужинал.

— Тогда можешь смело принимать душ, — она показала на дверь. — Твоя комната в конце коридора, справа.

— А я бы поел, — сказал ей Дмитрий Игоревич.

— Через пять минут всё будет, — улыбнулась Валентина и упорхнула в сторону кухни.

— Большая квартира у вас, — сказал я разуваясь.

— От родителей Валентины досталась. В правой комнате наш сын жил до восемнадцати, а потом он решил стать самостоятельным. Закончил академию МВД и ушёл по контракту в серый мир. Три года уже там. Ты не стой, иди в душ, а потом приходи пить чай.

Квартира у Дмитрия Игоревича была четырёхкомнатной и необычно просторной. Если по уму разделить комнаты и немного поменять планировку, то из неё можно было бы сделать аж две трёхкомнатные квартиры. Чего только стоят просторная ванная комната и огромная кухня, играющая роль столовой.

Постояв минут пять под горячем душем, я окончательно размяк. Добравшись до комнаты, лёг на кровать и моментально уснул, забыв про чай. Мне снился храм, огромное многоуровневое каменное строение, просторные площади и сады. Во внешнем уровне посетителей всегда много. Беата, верховная жрица, выделяла жителям города самую большую площадь для рынка. Там всегда было шумно и пахло уличной едой. Я часто выбирался на эту площадь, чтобы побродить между лотками, купить что-нибудь вкусное, послушать сплетни и слухи, стекающиеся сюда со всей империи. Во сне мне как раз привиделась эта площадь, заполненная торговыми лотками, но пустая и тихая.

Открыв глаза, я сел на кровати, сбрасывая одеяло. Дверь открылась, и в комнату заглянул Дмитрий Игоревич.

— Проснулся? — спросил он. — Отлично, а то чуть завтрак не проспал. У нас сегодня будет тяжёлый день, впрочем, как и всегда. Надо по магазинам прошвырнуться, купить тебе пару современных и модных нарядов. Что?

— Вы мне сейчас одну очень наглую особу напомнили, — широко улыбаясь, сказал я. — Которая меня также будила и модные наряды сватала. Только вместе с ней в комнату врывались ещё пять девиц, абсолютно уверенные, что я не в состоянии самостоятельно одеться.

— Ну, — он ухмыльнулся, — у нас слуг нет, не по карману они. И чтобы Валю не сердить, десять минут у тебя.

Большой стол накрыли на кухне, поставив красивый заварочный чайник, булочки, аппетитные сырники и молочную кашу. Дмитрий Игоревич завтракал плотно, выбрав обычную гречку с котлетами. Я же взял манную кашу, она мне всегда нравилась, и в другом мире её очень не хватало.

— Как спалось? — спросила Валентина Евгеньевна.

— Хорошо. Спасибо за гостеприимство.

— Пожалуйста, — она улыбнулась. — Отвык, наверное, от нашей еды?

— Пока в карантине сидел, успел немного освоиться. Разница только в том, что там продукты непривычные, а блюда те же самые. Мясо дорогое, но много рыбы и овощей. Ещё с солью проблема, она там дорогая, поэтому и продукты хранить сложно. Не успел что-то сразу съесть, то это очень быстро испортится.

— Дима говорил, что ты был в самом тёмном мире? — спросила она.

— Не знаю, что насчёт «са́мого», но да, люди там не жили. Мир, где живут и люди, и демоны, называется серым, и в зависимости от соотношения, он может быть светлее или темнее. Есть и светлые миры, такие как наш. Хотя стараниями длин… Не переживайте, мы с Дмитрием Игоревичем постараемся, чтобы он не потемнел.

— Уж постарайтесь. Ещё чаю?

— Спасибо.

— И не задерживайтесь сегодня, — вспомнила она важное. — Приготовлю вам очень вкусный ужин. Нужно отметить возвращение Васи.

— Сделаем всё от нас зависящее, — уклончиво ответил Дмитрий Игоревич, поймав строгий взгляд супруги.

Несмотря на громкое название отдела исследований пространственных чего-то там, а также важную работу, своего здания у них не было. По словам Дмитрия, их небольшой коллектив работает в здании главного управления МВД, на Петровке. Туда мы с утра пораньше и направились, потратив на дорогу около получаса. Времени было с запасом, поэтому сильно не спешили.

— Василий, — спросил Дмитрий Игоревич, когда мы стояли в пробке на мосту, — а как ты того демона мелкого нашёл? Откуда знал, что он в том ящике прячется?

— Заметил отпечаток ладони рядом с ручками. Я же говорил, что они своеобразно мыслят. Пока девушка бегала по подъезду и звала на помощь, он спокойно вымыл руки на кухне, вытер их полотенцем, я его видел в большой комнате, и решил спрятаться.

— Почему сразу не сказал, что он там?

— Он вполне мог понимать наш язык. А вооружённый даже обычным кухонным ножом, киниец, зажатый в угол, способен серьёзно порезать несколько человек. Я уже говорил, что среди них убийцы редко встречаются, но если случилось и его поймали, исправить уже не получится. Проще сразу прибить. В тёмном мире городская стража с ними даже не возилась. Поймают на месте преступления и сразу голову снимают. Повторюсь, что событие это редкое. Украсть что-нибудь для них так же естественно и легко, как драку затеять, но убивать они не любят. Надо на эту тему с каким-нибудь высоким начальником поговорить.

В управлении МВД утром было необычно тихо. Мы вошли через главную проходную, где мне выдали бейдж на шнурке, где я был изображён лохматым и угрюмым. Фотография точно из карантина в НИИ, но я тогда был в пижаме, а на фото щеголял в костюме с галстуком. Мы поднялись на четвёртый этаж, в один из неприметных кабинетов, на двери которого даже таблички не было.

— Здесь у нас главный офис, — сказал Дмитрий, пропуская меня в кабинет. — С утра все должны быть на месте.

— Здравствуйте, — поздоровался я с двумя мужчинами, работающими за компьютерами в просторном кабинете.

Рабочих столов, кстати, было пять, тесно расставленных по кабинету. На каждом столе большой и тонкий монитор, много разной бумаги, папки, фотографии и прочее. Беспорядка нет, но до него осталось совсем немного.

— Знакомься, — Дмитрий Игоревич показал на мужчину, выглядевшего моложе тридцати, худощавого и высокого. — Леонид Егоров, наш старший научный сотрудник.

Одет он был в синие брюки и рубашку. Пиджак висел на спинке соседнего стула, вместе с галстуком.

— Герасимов Миша, — Дмитрий показал на второго мужчину, лет тридцати семи. В противоположность первому, он был невысоким и плотным, скорее всего занимался бодибилдингом или просто любил поднимать тяжести. Волосы тёмные, коротко стриженные, на носу очки в тонкой металлической оправе. — Наш специалист широкого профиля. Собирает и классифицирует всю информацию о демонах. Если будет приставать с расспросами, разрешаю сразу бить по шее. Миша, ты меня понял?

— Да понял я, — проворчал тот низким голосом, но на меня посмотрел с большим любопытством.

— Василий Молотов, — Дмитрий представил меня. — Вернулся из самого страшного и тёмного мира, куда попал в четырнадцать лет.

— Привет, — Леонид поднял руку.

— Занимай тот стол, — сказал Дмитрий Игоревич. — Подождём начальство.

— Оно уже собралось, — подсказал Леонид. — С утра что-то обсуждают интересное. Даже генерал Новиков приехал.

— Тогда подождём. Миша, ты анкеты и бланки для Василия приготовил?

— Приготовил, — он продемонстрировал пухлую папку, потянулся и положил на стол, который мне выделили.

Пока начальство совещалось, я углубился в заполнение анкеты. Вопросы довольно любопытные, иногда даже смешные. Затем зазвонил телефон на столе Дмитрия Игоревича. Он долго слушал, что-то уточнил и повесил трубку с хмурым выражением лица.

— Леонид, на стройке метро в районе станции Академической нашли четыре трупа пропавших накануне рабочих. Обглоданы едва ли не до костей. Бери усиленный наряд и езжай туда. Если что-то серьёзное, то сразу звони. Мы дождёмся, когда совещание закончится, и присоединимся к тебе.

— Хорошо, — Леонид встал, стянул со стула пиджак.

— Собаки это демонические, — сказал Михаил. — В том районе жители многоэтажек жаловались, что по ночам видят на стройке каких-то крупных монстров.

— Записи с камер есть? — спросил Дмитрий. — Так достань, что головой мотаешь. Если отсюда не сможешь это сделать, езжай в управление метростроя. У них камер на каждой стройке по десятку.

— Сейчас всё сделаю, что сразу ругаться? — он уставился в монитор и принялся быстро стучать по клавиатуре. — Всё равно ничего путного эти камеры не покажут…

— Дмитрий Игоревич, а не маленький отдел на такой огромный город, как Москва? — спросил я, оторвавшись от анкеты.

— Если ты имеешь в виду, что нас на все вызовы не хватает, то да, маленький. А вообще, в каждом районном отделении полиции есть оперуполномоченные, занимающиеся такими вопросами. Они должны нам всю информацию по демонам отсылать, когда им об этом напоминаешь. Нас привлекают только, когда проводят масштабную силовую операцию или когда местные не справляются.

— В прошлом месяце только в столице демоны убили почти четыреста человек, — сказал Михаил. — Это получается по дюжине каждый день.

— Это очень много, — ответил на мой вопросительный взгляд Дмитрий Игоревич. — В начале года было в десять раз меньше. Может показаться, что цифра маленькая, но информация просачивается в интернет, и люди паникуют. Боятся выходить по ночам из дома и шарахаются от каждой тени. Паршиво то, что всё это будет только усугубляться. В начале месяца разлом открылся прямо посреди торгового центра. Оттуда выскочил полуголый демон с серой кожей, владеющий телекинезом или чем-то похожим. Полторы сотни пострадавших и тридцать убитых. И такое происходит по всему миру.

— У меня есть записи с камер, — сказал Михаил, но поймав взгляд начальника, насупился и уткнулся в монитор, продолжая что-то печатать.

Нас побеспокоили минут через сорок. Незнакомый полицейский в звании капитана заглянул в кабинет и попросил пройти в большой зал совещаний. Он находился на третьем этаже и к нашему приходу народу там было много. Ряды стульев почти все заполнены полицейскими и людьми в гражданском, в конце зала на возвышении стоял красивый массивный стол для выступающих или начальства. Я заметил с краю полковника, с которым мы вчера пересекались. А ещё было два генерала и какой-то важный тип в костюме, скорее всего, одарённый.

Дмитрий показал взглядом на пустые места в предпоследнем ряду у центрального прохода.

— Чувствуешь накал в воздухе? — спросил он. — Ставлю рубль, опять что-то случилось.

— Согласен, — кивнул я, пытаясь разглядеть лица генералов, но издалека было плохо видно.

Минут через пять свободных мест в зале осталось совсем мало и двери закрыли. Гомон голосов постепенно стих.

— Прошу внимания, — голос полковника, усиленный микрофоном. — У нас откровенно плохие новости, поэтому прошу слушать внимательно. Товарищ генерал.

— Новости, действительно, не радостные, — сильным голосом произнёс генерал, сидевший рядом с ним. — Есть все основания ожидать в самое ближайшее будущее массового появления разломов в больших городах. С завтрашнего дня армия и полиция страны будет переведена на усиленное несение службы, и как только разломы начнут появляться, будет объявлен режим чрезвычайной ситуации. До населения эту информацию доведут в шесть часов вечера. По оптимистичным прогнозам, у нас есть неделя, чтобы подготовиться. В худшем случае будет два или три дня. Начальникам отделов приказываю довести эту информацию до подчинённых и проследить, чтобы во время ЧП все были на своих местах и максимально готовые к появлению демонов. Если повторится ситуация четырнадцатого года, жертв будет очень много.

По залу прошёл короткий ропот и снова воцарилась тишина.

— НИИ Разлом предоставит всех своих специалистов для решения этой проблемы, но не жертвуя безопасностью других городов. Они будут работать в районах самой высокой активности демонов…

Я немного отвлёкся от речи генерала, следя за мужчиной в костюме. От него исходила странная аура, холодная и колючая. Если раньше он сидел с безразличным видом, то сейчас разглядывал собравшихся в зале. Неужто меня почувствовал? Я улыбнулся, поймав себя на этой мысли. Ну пусть попробует, поломает голову.

— Василий, — Дмитрий Игоревич наклонился ко мне, отвлекая от разглядывания одарённого. — Ещё вчера я поделился с полковником информацией о символах отражения и своими мыслями на этот счёт. В свете текущей ситуации это может оказаться полезным. Напиши доклад на эту тему, мы его позже руководству представим от твоего имени. За такое можно премию хорошую получить.

— Не, мне не интересно доклады писать, — отмахнулся я. — Всё, что знал, уже рассказал, что писать-то?

Дмитрий Игоревич покачал головой, но говорить ничего не стал. Генерал как раз закончил выступление и слово взял полковник Андреев.

— Есть свежая информация по поводу невосприимчивости демонов к огнестрельному оружию, — сказал он, делая небольшую паузу. — Наш исследовательский отдел отличился. Как мы и предполагали, это магия, завязанная на демонических символах. Тот, который разумные демоны используют сейчас, называется символом отражения. Когда они клеймят себя или наносят его на тело иным способом, то становятся неуязвимыми к огнестрельному оружию. И самое неприятное, что знания о символе быстро распространяются. Во время предстоящего ЧП мы наверняка столкнёмся с его массовым использованием. Нужно быть к этому готовыми.

По залу снова пошёл ропот, но стих так же быстро, как и начался.

— Можно как-нибудь нивелировать этот… «символ»? — спросил генерал. — И Вы точно уверенны, что таких демонов будет много?

— Мы работаем над этим, — уклончиво ответил полковник, но по тону было ясно, что положительного ответа у него нет. — А насчёт второго вопроса, то это очень вероятно. За последний год число демонов, которых не берут пули, значительно увеличилось. Буквально вчера мы обезвредили одного людоеда, у которого этот символ был выжжен клеймом. Таким нехитрым способом они могут создать сильную и неуязвимую армию всего за пару дней.

Тут я с полковником был полностью согласен. Татуировки наносить долго, да и рисовать умели далеко не все демоны. Клеймить друг друга гораздо проще, быстрее и дешевле. Странно, что мне подобное раньше в голову не приходило?

После выступления полковника совещание надолго не затянулось. Генерал говорил о координации с военными, МЧС и аварийными службами города. Приказывал, чтобы эти самые службы не выезжали в опасные районы без подкрепления.

В кабинет мы вернулись в глубокой задумчивости. Что было на уме у Дмитрия Игоревича, сказать сложно, но я думал об отце и его новой семье.

— Интересно, откуда у них эта информация? — говорил Михаил, тоже присутствовавший на совещании. — Вот как они узнают, что скоро начнут массово открываться разломы?

— Спроси об этом, когда в следующий раз заглянешь в НИИ, — посоветовал Дмитрий. — Мне тоже интересно.

— А что насчёт знака отражения? — Михаил на язвительный тон начальника внимания не обратил. — Почему я о нём не слышал?

Пока старшие беседовали, я вернулся к заполнению анкеты. Подумал, что в крайне странный отдел меня запихнули. Вроде бы важным делом они занимаются, исследуют разломы, демонов и всё прочее, но тут всего трое работников было, до моего появления. Как я уже замечал, им даже приходится ютиться в здании МВД. У нас в храме было нечто похожее, когда нужно было устроить пару родственников старейшин, а свободных должностей не оставалось. Помню, как меня первое время удивляли все эти важные персоны, занимающие посты с громким названием, но никчёмным содержанием. Или же здесь сработали для галочки, чтобы было? В любом случае мне это только на руку.

Довольно неожиданно в кармане завибрировал телефон, отчего я едва не подпрыгнул. Послышалась простенькая и противная мелодия. Включив его, я не сразу сообразил, кто звонит и что делать. Прочёл сверху надпись «Папа», вспоминая, что он мне на телефон свой номер записывал.

— Да, папа, привет, я слушаю, — сказал я в трубку.

— Вася, привет, — прозвучал голос отца. — Тут пришла красивая девушка зеленоглазая, тебя ищет.

— Девушка? — удивился я.

— На вид лет восемнадцать, зовут Дарьей.

— Вот теперь совсем непонятно стало. Она далеко? Можешь дать ей трубку?

— Сейчас.

Послышались приглушённые голоса, затем ещё что-то странное и в трубке раздался женский голос, приятный даже с учётом, что говорили с сильным акцентом.

— Если хочешь увидеть своих родных живыми, приходи домой. Приходи один.

— Оу, полегче, подруга, — ещё более удивлённо, чем минуту назад сказал я. — Ты кто? Я тебя знаю?

— Буду ждать до захода солнца, — сказала она и положила трубку.

Я вопросительно и недоумённо посмотрел на телефон, неспешно убрал его обратно в карман.

— Отлучусь ненадолго, — сказал я вставая. — Отец звонил и девчонка какая-то. Не пойму только, что у них случилось. Здесь поблизости можно такси взять? И ещё, одолжите денег на поездку, пожалуйста.

— Может, отвезти? — спросил Дмитрий Игоревич.

— Нет, не надо. Я туда и обратно.

— Сейчас вызову такси, — сказал Михаил, доставая сотовый телефон.

— Уверен? — Дмитрий достал из бумажника несколько купюр, протянул мне. — Точно ничего серьёзного не случилось? Вид у тебя хмурый.

— Я всегда так выгляжу, — отмахнулся я.

— Заказал, — Миша улыбнулся, чиркнув что-то на листе и протягивая мне. — И даже оплатил, так что можешь пользоваться моей добротой. Через пять минут у здания остановится жёлтая машина с этим номером.

— Спасибо, я…

— Езжай, раз надо, — сказал Дмитрий Игоревич. — Если что-то случится, я тебе позвоню или заеду, если ещё дома будешь.

Я кивнул и вышел в коридор. В голове промелькнула мысль, что впервые с момента возвращения меня оставили без присмотра. Необычное чувство, но странный звонок всё испортил. Какой-то знакомый специфический акцент был у той девушки по имени Даша. Вряд ли это длинноухие меня раскрыли. Они уж точно не стали бы ехать к отцу, чтобы со мной встретиться. Может, это кто-то из тёмного мира? Врагов у меня там осталось немало, но как они узнали про отца? Здесь я пока дорогу никому перейти не успел. Правду говорила Беата, что плохая примета убивать кинийцев, проблемы будут сыпаться как из рога изобилия.

Пока я прокручивал возможные варианты, успел выйти на улицу. В этот самый момент к зданию подъехало жёлтое такси, о котором говорил Михаил. Я назвал адрес, усаживаясь на заднее сидение. Водитель, хмурый мужчина азиатской наружности, неразборчиво ответил, что именно туда мы и едем. Интересно, откуда Миша мой старый адрес знает?

Такси, кстати, по городу промчалось легко, пользуясь выделенной полосой и обгоняя машины, толкающиеся в пробках. Центр столицы в этом плане был себе верен. Не знаю, кто те смельчаки, кто приезжает сюда на собственном авто. Его тут и поставить негде, и дорога занимает раза в два больше времени. Дмитрий Игоревич на эту тему жаловался, но пересаживаться на общественный транспорт или не хотел, или не мог.

Когда мы добрались до дворика нашего дома и остановились напротив подъезда, я прислушался, но опасности поблизости не заметил. Было как всегда тихо, на детской площадке под присмотром родителей играла малышня, на лавочке, радуясь тёплому августовскому дню, отдыхали старушки. Таксист хмуро поблагодарил за поездку, подождал, думая, что я ему сейчас чаевых отсыплю. Когда же я вышел, он только вздохнул и умчался по новому вызову.

Не став тянуть время, я быстро поднялся на четвёртый этаж, нажал кнопку дверного звонка. Пришлось подождать почти минуту, прежде чем дверь открылась и на пороге появилась высокая, красивая, но сердитая девушка. Приятное глазу летнее платье, длинные волосы стянуты шнурком в хвост, лёгкий макияж подчёркивает выразительные зелёные глаза.

— Привет, — сказал я, не обращая внимания на длинный кухонный нож, направленный в мою сторону. — Это ты мне по телефону угрожала?

— Я, — кивнула она, жестом показывая, чтобы проходил в квартиру.

— С моими родными всё в порядке?

— Спят, — бросила она, опасно вытягивая нож перед собой. — Не делай резких движений.

— Спокойно, я обувь сниму. Могла бы тоже разуться. Давай на кухне поговорим.

Я прошёл на кухню, мельком заглянув в большую комнату. На диване спала Зинаида Алексеевна, жена папы и, получается, моя мачеха. В квартире же было неестественно тихо, чувствовалось присутствие знакомой магии. Я мог бы развеять чары, но пусть лучше родные поспят немного, им спокойней, и мне.

— Неплохо, кстати, по-русски говоришь, — сказал я. Пройдя к газовой плите, поставил чайник на большую конфорку. — Ну, чего от меня хочешь?

— Чтобы ты маму вернул, — с угрозой в голосе сказала она. Хотя я догадался с первого взгляда, кто это был.

— С глазами что сделала? — спросил я на языке дами, открыл шкафчик с посудой, чтобы достать две чистые кружки. – Вот, они тоже на меня таким взглядом смотрели, когда я с ними на нормальном языке заговорил. Обозвали сначала полукровкой, потом мутантом.

Она молча смотрела на меня, забыв о том, что держит перед собой нож на вытянутой руке. Я за это время насыпал в обе кружки растворимый кофе, добавил сахар. Чайник как раз успел закипеть. Скорее всего, кто-то его пил до моего прихода. Не она ли часом?

— Так что с глазами? — повторил я. — На человеческие похожи, от настоящих не отличить.

– Контактные линзы, — сказала она на языке дами, подобрав не самое подходящее слово, но я её понял.

— Садись, — я показал на стул. — И убери его уже, наконец, пока сама не порезалась. Виделся я с твоей мамой пару дней назад. Садись, не стой, сейчас всё расскажу.

Требовательно протянув к ней руку, забрал нож и убрал его на подставку. Вернувшись за стол, пару раз вздохнул, собираясь с мыслями, и рассказал всё с того момента, как верховная жрица Беата отправила меня в крипту. По правде говоря, за эти несколько дней почти ничего не произошло, поэтому рассказ получился коротким.

— Я пытался убедить её подождать несколько дней, пока ушастый не уедет из здания, — говорил я. – Но светлоликий взял у неё немного крови и мог найти где угодно в пределах этого мира.

— Не верю тебе, — она нахмурилась, зло посмотрев. — Я почувствовала маму вчера. Здесь, в этой квартире она была.

— Она оставила мне свой символ чёрного солнца, — сказал я, расстёгивая рубашку.

— Что ты делаешь? — она бросила взгляд на подставку с ножами и скрипнула табуреткой, отодвигаясь от стола. — Предупреждаю, я оторву тебе голову быстрее, чем…

– Уймись, — попросил я, так как пространство вокруг начало едва заметно вибрировать. Зазвенела посуда в шкафу, и что-то даже со звоном лопнуло. — У твоей мамы на символе солнца сколько лучей было? Очень надеюсь, что не меньше шести.

Стянув рубашку, я повернулся к ней спиной. Пространство вокруг вибрировать перестало. Что я могу сказать, девчонка очень одарённая, хотя и слабовата. Чтобы стать такой же, как та женщина в подвале, ей нужно ещё лет сто копить и совершенствовать силу.

— Он там, слева под лопаткой, видишь?

Обернувшись, я посмотрел на хмурую девушку, уставившуюся в пол. Губы плотно сжаты, кулаки стиснуты так, что костяшки пальцев побелели.

— Ушастого я убью, — пообещал я. – Не сейчас, но обязательно. Как сил побольше соберу, так и оторву голову. Твоя мама просила присмотреть за детьми, значит, кроме тебя ещё кто-то есть?

Девушка мотнула головой.

— Тебя как зовут? Я Василий.

— Дарья, — буркнула она.

— Будем знакомы, — я пододвинул кружку с кофе поближе к ней.

Дами никогда не называют настоящие имена посторонним. Они верят, что в именах содержится много силы, поэтому и знают их только близкие члены семьи.

— Что, мир? — уточнил я, надевая рубашку. — Надеюсь, ты сейчас не будешь бросаться из крайности в крайность и пытаться забрать символ?

— Я не глупая и знаю, что означают рисунки на твоей спине, — сказала она, всё ещё глядя на свои туфельки.

— Думаешь, что человек их не достоин или оскверняет?

— Раз мама отдала тебе солнце, значит, это не так, — она посмотрела холодно, поджала губы.

— Хорошо, что ты вменяемая. А то бывали случаи, когда шибко умные жрицы на меня с кулаками бросались.

— Я не жрица, — фыркнула она. — Не хочу ею быть. И если ты хочешь обзываться, я тоже так могу.

— Нет, прости, обзываться не буду. И если с этим мы разобрались…

Я встал, поправил рубашку, прошёл к ней, протянул руку, чтобы помочь подняться и крепко обнял. Заработал болезненный тычок кулачком под рёбра, но не обратил на это внимания. — Прости меня. Прости, что не смог её спасти. Такие, как она, не должны погибать светлом мире, заключённые в клетках на потеху ушастым тварям. Она побоялась, что я полезу её спасать и…

Я заработал ещё один удар острым кулачком под рёбра, отпустил её.

— Раз обещал, то присмотрю за вами… то есть за тобой. Правда, у меня пока нет ни денег, ни жилья и с работой непонятно. Но это всё мелочи, прорвёмся как-нибудь. И не надо так хмыкать, это некрасиво. Вы давно здесь, в этом мире?

— Почти восемь лет.

— Проездом? Понятно. Знаешь, где будет выход в нужный мир? А живёте где?

— Квартиру снимаем на окраине города. Мне не нужна помощь, я сама справлюсь.

— С ушастым лордом, когда он за тобой придёт, справишься? — ухмыльнулся я.

— А сам? — не менее язвительным тоном спросила она.

— Легко. По мне не скажешь, но я очень сильный. Приходится им быть, чтобы нести на спине знак. Иначе он бы раздавил меня, как мошку. Не буду говорить, что я старше и положение занимаю выше, чем ты. Скажу лишь, что такова была воля твоей мамы. Она отдала жизнь за это. Если ты не ценишь этого, не чтишь её волю, можешь уходить.

Она вдохнула полную грудь воздуха, чтобы высказать мне всё, что думала, подождала пару секунд и шумно выдохнула через нос. Одна из вредных привычек всех высокородных дами. Высокопоставленные жрицы в храме подобное делали очень эффектно, когда понимали, что ты прав, но не хотели это признавать. Я до сих пор думаю, что они тренируются перед зеркалом по много часов, чтобы этот долгий вздох выглядел естественно и красиво.

— Пока не откроется проход в тот мир, куда вы хотели уйти с мамой, я присмотрю за тобой. Если не станешь доставлять мне проблем. У меня их и без этого полно.

— Хорошо, — сказала она, всем видом показывая, что ей эта затея совершенно не нравится.

Мне затея нравилась ещё меньше, чем этой девчонке, но не приведи великие демоны она попадёт в руки ушастого лорда. Если она только заикнётся, что я получил нечто настолько могущественное, как символ чёрного солнца, он всё сделает, чтобы стереть меня с лица земли. А воевать с целым миром я пока не готов.

— Давай будить моих родных, — в итоге сказал я. — У меня для них нерадостные вести. Скоро в городе будет шумно и опасно. Куда бы вас всех спрятать на это время?..