Зловещая Энни

Эпилог

В часовне, ровно в четыре часа, раздался удар, и прозвучал звон колокола. Впервые за сто лет часовня подала признаки жизни. Многие специалисты в этой области утверждали, что часы больше не будут звонить. И вот, спустя много лет молчания, в часовне вновь зазвучал мелодичный звон.

— Что это? — спросила Даша.

— Похоже, часы бьют, — ответила Настя Лопырёва.

Они прислушались к звуку. Тонкий и мелодичный звон напоминал звон колокола. Часовню давно не ремонтировали, и она считалась аварийной. Место было небезопасным. Роза Стоун улыбалась, на душе у неё было спокойно и гармонично.

— Четыре удара! — воскликнула она.

— Что это значит? — спросил Миша.

— Это значит, что всё кончено, — ответил Денис.

— Да! — подтвердила тётя Галия. — Ты, оказывается, знаешь больше, — сказала она, потрепав мальчика за волосы. — Умный, оказывается.

Денис ничего не ответил, он просто улыбался. Они долго стояли внутри здания, и вдруг из окна пробился луч света. Он проник в часовню, где никогда не было света. Теперь в часовне можно было увидеть лучик солнца, который играл на зайчике.

«Взгляни, луч!» — Денис указал на лучи света, исходившие от одной из стен. Все стояли, улыбаясь, и чувствовали себя так легко и свободно, словно наконец-то избавились от нечистой силы. Теперь не было ловушек, вещих снов и постоянного контроля демона.

— Осталось только отправить пустышку-куклу обратно в Коннектикут, — с улыбкой произнесла Роза.

Мы вышли на улицу, где уже было светло, и первые росинки свежей росы украшали молодые зелёные побеги. В воздухе витал аромат свежей травы. Уже в середине апреля вовсю цвели тюльпаны. В Волгограде нечасто можно увидеть столь раннее цветение тюльпанов, нарциссов, крокусов и подснежников. Эти цветы обычно начинают цвести в начале мая, примерно шестого или седьмого числа, но не семнадцатого апреля. И вот уже всё поле, кладбище и даже часовня, где мы изгоняли демона и всю нечисть, были украшены множеством красных тюльпанов.

Денис вдохнул свежий воздух и почувствовал, как хорошо ему стало. Никогда ещё не было так хорошо, как сейчас. Денис повернулся к часовне и закрыл дверь телекинезом — она с хлопком закрылась на щеколду, и внутри часовни воцарилась тишина. В том месте, где мы стояли, образовался замкнутый круг, изгоняя демона и всю нечисть. Остался только дым, и в нём не было ничего сверхъестественного, никаких паранормальных явлений и активности. Все сущности ушли прямиком в преисподнюю, туда, где они должны были оказаться ещё сто лет назад.

Тётя Галия села за руль машины, тётя Роза устроилась рядом, чувствуя усталость. Последним сел Дэнни рядом с Дашей. Тётя Роза обратилась к племяннику.

— А у тебя, оказывается, не только дар управления огнём, но и телекинез, — заметила тётя Галия.

— Я поражена, — ответила она. — Впервые вижу такую силу. Вот почему сущности хотели завладеть твоим телом, чтобы добраться до твоей силы. Ты обладаешь тремя способностями: телекинезом, защитным полем и яснослышанием. Я же владею только огнём и способностью вызывать землетрясения, которой никогда не пользовалась, разве что во время ритуала.

— А я, — начала тётя Роза Стоун, — владею телекинезом и способностью внушать мысли.

— Так это вы? — удивился Миша Кокрин.

— Да, это я, — ответила тётя Галия.

Машина тронулась и поехала домой. Проехали мимо поста охраны, чтобы они нас не заметили. Они как раз делали обход и проверяли часовню. Машина отъехала, и в это время к часовне подошли охранники. Один проверил дверь и убедился, что она заперта, а второй почувствовал запах гари.

— Тебе не кажется, что здесь пахнет гарью? — спросил он. — Может, хулиганы проникли внутрь часовни и подожгли её.

— Не говорите ерунды, как они могут войти, дверь же заперта, — возразил первый охранник.

— Сам посмотри, проверь, если не веришь, — ответил второй, дёргая за ручку двери. — И правда заперта!

Второй охранник посмотрел на часовню и заметил, что часы начали двигаться.

— Боже правый! — воскликнул он.

— Что там? Что там? — повторил первый, более худощавый охранник.

— Смотри на часы, они идут.

— Не может быть, — удивился первый. — С каких это пор? Они никогда не ходили, уже больше ста лет не ходили. Сколько раз пытались специалисты починить, так и не вышло. Даже при моей службе не работали, пытались починить, и толку мало.

— Вот видишь — пошли, — ответил второй, доставая из кармана бутерброд с докторской колбасой и начиная жевать.

— Фу, — заметил первый, более худощавый охранник. — Опять жрешь? Ты за ночь целую докторскую съел.

— И что же? — вопросил второй охранник.

— Я постоянно испытываю чувство голода, — ответил он. — Дома мне не дозволено принимать пищу — супруга не позволяет. А на службе я могу спокойно вкушать трапезу.

— Предлагаю сообщить начальству, что часы в часовне заработали, — произнёс первый страж.

— Мгм, мгм, — ответил второй охранник, рот которого был занят бутербродом. Он кивнул головой в знак согласия и последовал за первым.

В часовне тикали часы, которые пошли после изгнания сущности. Время жизни началось спокойно, тихо, даже лучше, чем прежде. Жизнь стала краше, не так мрачно, как было при сущности. Люди не могли себе представить, что время изменилось к лучшему.

Тётя Роза вышла на кладбище, где Даша пнула тряпичную куклу Энни. Тётя Роза подняла куклу и посмотрела на неё с отвращением.

— Ей это нужно, — сказала тётя Роза Даше.

— Нет, не нужно, убери её от меня, видеть её уже не могу, — ответила Даша.

Тётя Роза Стоун поняла мысли племянницы и согласилась. Она засунула куклу в коробку, которую дал Тони Спэк, закрыла её защитным замком на всякий случай и бросила в багаж. Тётя Роза не могла больше смотреть на куклу с отвращением. Она села за руль, и машина поехала.

Наконец, утром ждали в доме Татьяна Васильевна и Григорий Михайлович. Они всю ночь не спали, ждали возвращения.

Когда гости вошли в дом, Татьяна Васильевна начала суетиться и расспрашивать: «Как всё прошло? Вы все такие измученные, что случилось?» — тараторила Татьяна Васильевна.

— Да тише же ты! — махнул рукой Григорий Михайлович. — Не видишь, они устали, пусть поспят. И, конечно, приехали — ни слова, пошли по комнатам. Оставили чемодан в багажнике, чтобы не нервировать домочадцев. После десяти, почти одиннадцати часов утра собрались в гостиной.

Татьяна Николаевна терпеливо ждала, когда наконец расскажут, и вот Галия начала рассказывать, потом Роза, каждый рассказывал историю ночного приключения, что было, как происходило. Даша, Миша и Настя промолчали, в неловкие моменты они переглядывались между собой. Это заметил Денис.

— Вы что-то скрываете, эй, троицы! Что было у вас в часовне?

— Ничего! — резко ответила Даша. — Ничего не случилось.

Даша посмотрела на Мишу, отвернулась и покраснела, лицо её стало бордовым, молчала. Миша выдал себя, как и Даша, — он покраснел, как помидор, его красивое лицо стало похоже на сеньор помидор, от вчерашнего и вспоминать не хотелось. Настя наблюдала и улыбалась, ни слова не сказала.

— Друзья мои, вы что-то скрываете? — произнесла Роза, вставая и наливая всем чай. Затем она направилась к холодильнику, достала оттуда сливочное масло — своё любимое лакомство, намазала им печенье, а сверху положила кусочек сыра. После этого она пила кофе с печеньем и сыром.

Григорий Михайлович поправил очки и заметил, что двое из присутствующих что-то скрывают.

— Настя, что происходит? — спросил он.

— Ну, я не могу сказать, — ответила Настя. — Пусть они сами расскажут.

Настя указала на них пальцем и замолчала, уткнувшись носом в чашку чая.

— Предательница! — резко ответила Даша.

— Так, стоп! Вы уже целый час нас за нос водите. Что происходит? — Татьяна хлопнула ладонью по столу. — Всё, я пошла, — сказала Даша и быстро удалилась. Настя тоже засуетилась. — Ну, если что, позвоните мне, мне срочно нужно домой. Родители, наверное, с ума сходят.

Все сурово уставились на Мишу.

Роза захохотала и упала на пол. Никто даже не предложил ей помочь. Роза каталась по полу и кричала: «Мыльная опера! Ё-моё! Не могу!» Это было впервые, когда Роза Стоун смеялась. Она всегда была серьёзной и ответственной дамой, но после расспросов потеряла контроль над собой.

Татьяна и Галия переглянулись.

— Что с ней делать? — спросила Татьяна у Галии.

— А, — махнула рукой Галия, — пусть валяется, у них там, видать, так принято.

— Ужас! — воскликнула Татьяна Васильевна. — Ну, сынок, рассказывай.

— Рассказывай-рассказывай! Нам всем интересно! — поддержала тётя Галия.

— О, сынок, наконец говори, что у вас там произошло? — не унималась тётя Роза, едва оправившись от смеха.

— Я люблю вашу дочь, — наконец ответил Михаил.

— Что? — хором воскликнули все: тётя Галия, тётя Роза, которая только что перестала смеяться, и Григорий Михайлович, Татьяна Николаевна, едва не расплакавшись. Все молчали.

— А Даша ответила взаимностью? — спросил Григорий Михайлович.

— Мы любим друг друга — вот и всё.

Тут же вошла Даша и подтвердила слова Михаила.

Родители не стали ругать, а, напротив, поздравляли. Первой поздравила тётя Галия, и тётя Роза обнимала их и поздравляла, спрашивала, когда помолвка. Денис сидел молча, не говоря ни слова, и потом сказал:

— Они всё время ворковали, а вы не заметили!

И все засмеялись.

Минуло несколько дней, и близилась свадьба Даши и Миши, назначенная через три месяца. На помолвке было обещано, что Роза Стоун прибудет через два месяца в сопровождении всей своей семьи.

В здании аэропорта Гумрак тётя Галия, Денис, Даша, Миша, Настя, Татьяна Васильевна и Григорий Михайлович стояли, обнявшись с Розой, провожая её в дорогу. Объявили рейс, и Роза, уходя, произнесла: «Берегите меня, мои родные, и ждите меня в гости через месяц».

«Хорошо!» — ответила Татьяна Васильевна.

Роза и Денис направились в аэропорт. Татьяна Васильевна была решительно против, не желая отпускать сестру, но Роза настояла на своём. И хотя Роза не была родной сестрой, Татьяна Васильевна относилась к ней как к родной, уделяя ей всё своё внимание и чувствуя ответственность за неё. После гибели родителей Дениса Татьяна Васильевна взяла на себя заботу о нём. Денис всегда говорил тёте: «Не плачь, тётушка! Я с тобой».

— Ах, мой дорогой сынок, — Татьяна нежно гладила его по голове.

Она стояла и наблюдала, как они вместе проходят через пропускной пункт, предъявляя документы. Наконец Дэнни обернулся и помахал всем, особенно Татьяне Васильевне.

— Не плачь, тётушка, я скоро вернусь! — это были его последние слова. Он больше не вернулся на родину, оставшись в штате Коннектикут. Так получилось, что там он познакомился со всеми родственниками, познакомился с сыном Розы, и они нашли общий язык.

И вот самолёт взлетел. На другом конце континента приземлился самолёт, его встретил Роберт Стоун.

— А это, полагаю, твой племянник? — улыбнулся дядя Роберт.

— Меня зовут Дэнни, — протянул руку, они пожали друг другу.

— Очень приятно! Меня зовут Роберт, твой дядя Роберт, — улыбался Роберт Стоун и смотрел на свою жену. — Дорогая, я так соскучился по тебе…

— Я тоже, дорогой… — начали целоваться.

Дэнни отошёл, его позвала какая-то дама на машине. Эта дама была подругой Розы, Жанна Ланк.

— Здравствуйте! — Денис первым поздоровался с Жанной Ланк.

— Здравствуй, малыш! Меня зовут Жанна, а тебя?

— Денис, все называют меня Дэнни.

— Прикольно, очень приятно! — Жанна посмотрела на Розу, та целовалась с мужем. — Господи, скоро они…

— Не обращайте внимания! Они уже давно соскучились, — с улыбкой ответил Дэнни.

— Сейчас я их приведу в чувство, — произнесла Жанна, нажав на гудок, и машина загудела. — Ну что же вы так долго? Мы вас ждём!

Роза и Роберт, наконец, пришли в себя и молча направились к машине.

— Мы как маленькие дети, садитесь в машину, поехали домой, Дэнни устал и должен отдохнуть, — буркнула Жанна, нежно чмокнув Розу в щёчку. Они сели в машину и отправились в штат Монро.

Позднее, вечером, к музею подъехала машина, из которой вышла женщина в плаще, держа в руках чемодан. Она быстро направилась к музею оккультизма. Из музея вышел Тони и, узнав её по походке, воскликнул:

— Неужели это Роза! Как вы? Всё ли в порядке? — спросил он дрожащим голосом.

Роза молча протянула ему чемодан и произнесла: «Всё вышло хорошо, но было очень трудно».

— Понимаю вас, мои родственники не смогли, а вы смогли, — сказал Тони. Из машины вышел Дэнни и направился к ним.

— Кто это? — спросил Тони Кларк.

— Знакомьтесь, это мой племянник Дэнни — он тоже обладает одним из даров, благодаря которому мы спасли мир, — с улыбкой произнесла Роза.

— Очень приятно, — Тони с радостью протянул руку мальчику. — Добро пожаловать, сынок!

— Благодарю вас, — ответил Дэнни.

Тони Кларк с видимым удовольствием провёл экскурсию по музею, поведав Розе, что дело было закрыто: «Нет улик — нет дела», — так ответил шериф Гордон.

— Я и сама это поняла, когда отправилась путешествовать тряпичная кукла, и после этого происшествия прекратились. Но теперь можете не волноваться, в ней больше ничего нет.

— И неважно, пусть фанатики думают, что кукла до сих пор одержима, — хитро улыбнулся Тони.

— Это нечестно, — возразил Дэнни.

— Зато справедливо, — парировал Тони.

— А что с молодым мужчиной, как его звали, Дик Перкинс? Он снова работает в агентстве по недвижимости?

— Всё в порядке, да, Дик, как мне сказали, снова работает. Вышел из психиатрической клиники, теперь снова приступил к работе в конторе.

Тони провёл экскурсию по всему дому, рассказывая о каждой вещи, о разных находках, историях и событиях, а также показал предметы, которые были найдены ещё при жизни Уорренов.

Дэнни был в восторге от музея, провёл время замечательно. И вот солнце уже клонилось к закату, небосклон темнел, а вечером зажглись фонари. Открылись ночные клубы, рестораны, кафе. Народ оживился: после трудового дня люди приходили в кафе, чтобы отдохнуть и пообщаться с друзьями. Некоторые ходили на ночной сеанс, чтобы посмотреть новые фильмы. Город погружался в спокойствие, тишину и никаких мистических событий.