Злодейка требует тортик

Глава 4

— Молодая госпожа, проснитесь! Вы же не хотите проспать собственный день рождения?

— Еще пять минуточек!

— Нет! — Лаури беспощадно отбирает одеяло, и тело покрывается мурашками, лишившись тепла. Недовольно стону, когда горничная распахивает шторы, впуская в комнату яркий солнечный свет, и прячу лицо в подушку. — Вставайте, госпожа! Ваша матушка разрешила даже использовать холодный душ!

— Не надо! — сон как русской сняло, и испуганно кричу вслед смеющейся горничной. Та, лишь на секунду остановившись в дверях, кричит:

— Заходите в ванную, я скоро вернусь!

Вот же… Почему Лаури стала такой жестокой?! Не нужно было тебе выходить замуж за Дока! Где я не углядела, недосмотрела? Не сберегла добрую горничную… А Дока все же прибить нужно было…

Тру сонное лицо, и широко зеваю. День рождения… В первый день лета мне исполняется семнадцать лет. Возраст дебютантки. Тот самый момент, когда всего лишь через неделю развернутся главные события книги.

Хотя…

Нет, что-то здесь не так! Подбегаю к учебному столику и вытаскиваю из потайного места блокнот, весь исписанный детским корявым почерком. Прошло семь лет, как я очутилась в этом мире, обрела семью, познакомилась с интересными людьми.

Открываю страничку, где пыталась проследить весь путь главной героини с момента приезда в столицу. Палец замирает над строчкой, где описывалась первая встреча с полубогом в саду главного храма. Ровно за неделю до бала!

Не может быть! Такой подарок на день рождения!

Лаури возвращается вместе с помощницами, помогающие мне принять водные процедуры, а затем…

— Лаури, мне нужно платье для выхода! Никакого праздничного!

— Но, молодая госпожа…

— Лаури, пожалуйста, это очень важно!

Главная горничная хмурится, а вот молоденькая- моя ровесница, которая стала недавно работать на мою семью, улыбнулась, прикрыв ладошкой рот.

— О, — девушка захихикала, заговорщически подмигнув. — Понимаю-понимаю. Ради молодого человека…

— Нет у меня его! Хватит приписывать десяток романов по мою душу!

Горничная обиженно надулась, а я тяжело вздохнула. Мила была чрезмерно романтичная, всегда старалась облачить в самые «милые» платья, вызывающие у меня неподдельный ужас от огромного количества бантиков, рюшек и розового цвета.

Но, не смотря на ее мечтательность, девушка была моей единственной ровесницей, и даже подружились, хотя часто перекались.

Как бы это ни удивительно прозвучало, но у меня не было подруг. Я и сама не могла понять, как так вышло. Вроде бы никогда особо не отказывалась приглашения, часто виделась с детьми маминых подруг, но… Мы все были разного возраста, и словно не существовали вне зала чаепития.

Может это одна из особенностей этого мира — ему попросту незачем создавать дружбу между теми персонажами, которые мало фигурируют в сюжете? Тогда мне необъяснима дружба матери с маркизой Ширил.

Может дело… во мне? в откровенном нежелании по два часа обсуждать фасоны платьев и бижутерию? Возможно…

Или же их из-за их наглости? По статусу я была самой низкой, но… богатой — кондитерские приносили большой доход. И если выбирались в магазины, то все, как по команде, решали, что расходы должна оплачивать я? По дружбе.

А как чтобы пригласить на свой день рождения, то «прости, но ты недостаточно близка!».

Обидно, но не смертельно.

Это обычное отношение к семьям виконтов. Люди, не принадлежащие ни к одному из двух миров: миру аристократов и миру простых людей. Но в то же время и принадлежали обоим мирам…

Лишь благодаря тому, что мой отец столичный виконт, я получу приглашение на бал. Виконтам, живущих не в столице, приглашение, увы, не придет. Возможно, в качестве исключения, если есть влиятельные покровители.

Смотрю на себя в зеркале. Простое приталенное желтое платье с минимумом бантиков. Этот цвет шел мне к бледно-розовым волосам. Глаза со временем утратили синеву матери, приобретая сероватый оттенок, как у отца.

— Мила, прикажи подготовить экипаж! Мне нужно посетить сад у главного храма!

Девушка, кивнув, убегает. Покинув покои, поспешно спускаюсь по лестницу, чувствуя нетерпение. Наконец я увижу своих любимых героев! Мечта книголюба сбудется!

— Элиана, и куда мы снова спешим?

— Мама! — останавливаюсь, и бегу в ее объятия.

Сердце переполняется тихим блаженством, когда нежные руки матери аккуратно гладят по голове. Вот оно настоящее счастье. Родители.

— С днем рождения, Элиана. Ты стала такой взрослой.

— Спасибо, мама! Ты же не против, если я уйду на пару часиков?

— Если обещает не попадать в неприятности, — мама улыбается, отбрасывая розовую прядь моей челки назад. — Сейчас твой отец уехал по делам в кондитерскую, а мне нужно организовать пару заказов, так что у тебя есть время до праздника. Уверена, что не хочешь никого пригласить?

— Уверена, — буркнула я, и мама тяжело вздохнула. Мы часто делились своими переживаниями и сокровенным, и она знала про мое отношение к «знакомым». Не пыталась навязывать новых подруг, но расстраивалась, видя меня в одиночестве.

— Элиана, — услышав тоненький голосочек, расплываюсь в широкой улыбке. Отстранившись от матери, смотрю на маленького шестилетнего мальчика. Мой любимый младший брат. Мальчик робко подходит и протягивает маленький букет цветов из ромашек, колокольчиков и незабудок. — С днем рождения, сестра!

— Энджи, это так мило с твоей стороны! — чуть присев, с восторгом принимаю букет. Да, он простенький, сворованный из клумбы в саду. Но букет от любимого и родного человека будет дороже и милее всех. Обнимаю братика. — Ты даже не побоялся гнева садовника!

— А я срывал букет, обувшись в твои туфли, — едва слышно отвечает брат.

Замираю, услышав это, и гневно смотрю на этого маленького чертенка. И в кого он? Родители добрые и порядочные…

— Ты поганец, Энджи!

— Я тебе тоже люблю, сестренка, — брат, чмокнув в щечку, со смехом убегает.

Мама только умиляется нашим прекрасным отношениям — она не слышала нашего шепота. Я даже не набираюсь смелость честно признать, какой же ее сын дьявол. Как бы я не злилась на него — все равно не могла сдержать усмешки. Брат делал жизнь более разнообразной, хотя порой так хотелось придушить его, и тайком утопить в пруду.

Прошу слуг поставить букет в вазу в моей комнате. Разбогатев благодаря мне, родители, однако, не поддались денежной эпопеи. Да, мы увеличили штат слуг, стали позволять более дорогую одежду и предметы, выкупили два соседних дома, чтобы увеличить сад, но… на этом все.

«— Это твои деньги, Элиана. Мы не можем их тратить бездумно. Не мы, а ты изобрела сладости.»

Пусть весь доход и принадлежал мне — стоило немалых усилий договориться с родителями, чтобы они не боялись пользоваться деньгами.

И не смотря на богатство, меня и Энджи продолжали воспитывать в строгости с скромности.

— Молодая госпожа, экипаж готов!

Замечаю в руках горничной корзину. Девушка, заметив интерес, улыбнулась:

— Вы так и не позавтракали, и я решила собрать в дорогу.

— Мила, ты лучшая!

Подхватив корзину, машу рукой матери и служанкам, и с улыбкой бегу на улицу, где меня уже ждет экипаж. Сегодня я должна увидеть героев! Боги, пожалуйста, будьте милосердны, и мои записи верны!

Путь до храма на экипаже недолгий- всего полчаса пути.

Главный храм во истину чудесный. Из белоснежного камня в готической архитектуре с пятью высокими башнями, символизирующие пятерых богов. Рядом с ним раскинулся огромный парк с чудесными фонтанами, с редкими растениями. Если в храм мог войти любой, то в сад, наоборот, пропускали аристократов. Остановившись возле входа перед храмовниками-воинами, представилась.

— Элиана онди тан Дариша, — и указываю на карету позади с семейным гербом белочки. Больше доказательств не требуется. Фамилия Дариша теперь известна благодаря кондитерским с волшебными сладостями.

Отдаю приказ кучеру возвращаться. Тот уже привык, что я возвращаюсь порталом или пешком, и не спорит. Именно это качество особенно ценила в немолодом мужчине.

Неторопливо гуляю по парку, однако чувствую нарастающую панику. В книге встреча произойдет возле фонтана с мальчиком-амуром, куда рухнет без сознания птица от знойной летней жары, а Евелика, не боясь быть осужденной, ступит в воду фонтана и спасет птицу. Так и привлечет внимание полубога.

Но здесь столько фонтанов! Парк больше напоминал лес лабиринт, где встречались отдельные площадки со скамейками и фонтанами. Народу было немного.

Вскоре удача улыбнулась мне, и я нашла фонтан с амуром. Пришлось даже побегать!

Обессилено рухнула на скамейку. Как же устала!

А вдруг опоздала? В книге было лишь сказано, что солнце стояло в зените.

Ну и ладно… Обидно, но хоть прогулялась в чудесном парке.

Желудок заурчал, требуя еды. Тянусь к корзине, и вздрагиваю от шума всплеска воды.

Что?

Медленно перевожу ошеломленный взгляд на фонтан, где в воде плавало что-то черное.

Да ладно? Птица?!

Послышался быстрое цоканье каблуков по камням. К фонтану бежала красивая девушка в скромном платье изумрудного цвета. Каштановые волосы на солнце отдавались причудливым рыже-красным цветом, а в карих глазах застыл страх. Девушка, не оглядываюсь, прыгнула в фонтан, чем вызвала всеобщий удивленный возглас немногочисленного народа.

Это…Евелика! Невероятно! Она…прекрасна! Ее красота подобно милосердной святой девы! Как она нежно поднимает птичку, которая слабо трепещет крыльями. Как на лицо опустилась печаль.

Вот к фонтану подходит молодой мужчина. Высокий, стройный фигурой, длинными волосами цвета пшеницы, прекрасным лицом и яркими фиолетовыми глазами, которые олицетворяли кровь богов в его венах. Одет весьма небрежно для сына архиепископа: беля рубашка была наполовину расстегнута.

Для мужчин небрежно, а вот женщины с удовольствием смотрят. Даже я.

Скорее достаю кусочек тортика, который сохранился лишь благодаря охлаждающему амулету в корзине, и готовлюсь к главной части.

— Юным девушкам не подобает вести себя столь вызывающе на территории храма, — голос у полубога холодный, глаза хмуро смотрят на героиню. Та в ответ смотрит на него с упреком.

— Пусть мое поведение способно омрачить репутацию, но моя душа не может бросить умирать птицу в фонтане!

Животина в ее руках пришла в себя, но не торопилась покидать руки девушки, с интересом наблюдаясь своими глазами-бусинками за сыном архиепископа. Тот протягивает руку, и Евелика, чуть помедлив, принимает ее, выбираясь из фонтана.

— Ваш подол платья безвозвратно испорчен.

Я помнила, что по книге девушка там спешила к птице, что задела какие-то кусты, которые и порвали его. С восторгом наблюдаю за сценой, уплетая тортик. Сама глубина фонтана была всего лишь больше щиколотки, слегка намочив подол.

— Это всего лишь платье. Его можно легко заменить. А жизнь любого бесценна, даже если это жизнь маленькой птички.

— Ваши слова весьма необычны, юная леди. Смелость и сострадание весьма похвальны. Только благодаря ним, храм закроет глаза на подобную выходку со священным фонтаном.

— Я готова принять любой гнев храма, но ради соискания вашей благосклонности, не буду менять собственные убеждения.

Молодец, Евелика! Так и надо наглому храму! Те слишком зарвались со своим влиянием!

Полубог усмехнулся, и, чуть склонив голову, с интересом рассматривая девушку. Его мало кто решался вот так отчитать, и не поклониться его величию. Только позволял себе подобного.

— Мое имя Джоэл. Канцлер храма.

Известное на весь мир имя. Единственное. Впервые за тысячу лет боги вновь обратили свой взор на мир. Империя Райтон самой влиятельной на всем континенте, когда в семье архиепископа был рожден сын с фиолетовыми глазами. Боги подарили этому дитя частичку себя. С полубогом империи предрекали бессмертное величие и вечное правление нынешней династии императора.

Евелика лишь делает неполный реверанс из-за птички, сухим голосом проговорив:

— Для меня честь быть, что вы оказали мне помощь, и благодарность не знает границ. На том, прощу прощения, я покину ваше общество. Мне нужно навестить лекаря.

Полубог ошеломленно смотрит на нее, но быстро справляется с замешательство, натягивая привычную безэмоциональную маску, и кивает головой, но девушке этот жест не нужен. Она уже далеко, спешит по аллее к выходу их парка. Ей не нужны строгие правила. А я с тоской смотрю на пустую тарелку. И почему Мила положила только один кусочек? На яблоки в корзине даже противно смотреть!

Убрав тарелку, с довольной улыбкой подхватываю корзину. Произошла первая встреча с моим любимым персонажем. Смотрю на стремительно удаляющегося полубога, окидываю вожделенным взглядом его прямую спину, широкие плечи.

Он такой красивый! Такой… сладенький… Над испечь какой-нибудь беленький тортик с черничным кремом! М-м-м!

Сглатываю слюну, мысленно дав себе пощечину. Мысли явно убежали в нехорошую сторону! Нельзя сравнивать людей с тортиками. Последние намного вкуснее!

Выйдя их приятной прохлады тени с намерением прогуляться до кондитерской, остановилась, в полной мере ощутив палящую жару. Моментально вспотела. Нет, я так не выдержу!

Покопавшись в потайном кармашке платья, извлекаю несколько бумажных талисманов. Так-с, что у нас тут. Талисман огня? Не нужен, и без него сейчас зажарюсь. Зачем, я вообще купила туман? Не помню. Талисман сна? Ну, бессонница порой мучает… Правда, действие от него больше напоминает тяжелый удар по голове, который моментально вырубает. Использовав однажды, теперь побаиваюсь его. Ага, а вот и талисман телепортации. Разрываю бумажку. Появившийся вихрь воздуха поглощает меня. По телу пробегает легкая дрожь, живот неприятно бунтует.

Вихрь исчезает так же быстро, как и появился, и я с чувством гордости смотрю на витрины большого кафе. Сама распоряжалась обустройством! А народу много… Юркнув в помещение, направляюсь к прилавку, но, не дойдя, натыкаюсь на агрессивных девушек.

— Ты куда полезла, коза!? А ну марш в очередь!

Коза!? Меня впервые так обозвали! Обидно! Я же никак не похожа на нее! Ну, если не смотреть в городском моего родного мира… Краем глаза замечаю спешащего в нашу сторону молодого официанта.

— Юные леди, пожалуйста, не ругайтесь. Эта девушка наш важный гость.

— Что значит важный!? — возмущенно воскликнула красивая русоволосая девушка в алом платье с глубоким декольте. — Я дочь маркиза Балео, и вынуждена терпеливо стоять в очереди, а теперь узнаю, что у вас еще и важные гости есть! Ну же, представься!

Ох, дочь маркиза Балео… Неудивительно, что она зла. Весьма влиятельная семья. В империи было только четыре герцога и семь маркизов. Высшие титулы среди аристократов. И они все знали друг друга. Это объясняет ее уверенность, что я ниже по статусу, и она абсолютно права.

И… она главная злодейка! вступит в борьбу с Евеликой за внимание кронпринца…

— Ох, ваша светлость, приношу извинения, что мое поведение вызвало гнев. — делаю поспешный реверанс, чувствуя, как колотится сердце от впечатлений. — Произошло недоразумение! Мое имя Элиана онди так Дариша, я дочь виконта Пэрриша, владельца кондитерских «Зимнее солнце». Я ни в коем случае никого притеснить в очереди, и всего лишь зашла по поручению отца…

— Дариша!? — дочь маркиза удивленно прикрывает рот ладонью, однако ее взгляд холоден, а на лице появляется фальшиво-вежливая улыбка. — Ох, ваше благородие, прошу простить меня за столь вопиющую грубость! Мне нет прощения!

— Ничего страшного, — вымученно улыбаюсь, желая как можно быстрее скрыться от этого жутковатого взгляда, но в голову, как назло, ничего не приходит, как вежливо сбежать от нее.

— Госпожа! — кажется, я впервые так рада противному голосу Дока. — Вы пришли!

— Конечно! Вы подготовили документы?

Повар, ныне кондитер, понимающе хмыкает, и жестом приглашает зайти в коридор для персонала.

— Прощу извинить меня, но дела не ждут отлагательств, — быстрый реверанс, и, не дожидаясь от нее ответа, спешу к Доку.

Да ну ее! Я хочу жить в столице, а не в глуши! Как только за мной закрылась дверь, отрезая от шумного помещения, не сдержала вдоха облегчения.

— Госпожа, оказывается, умеет сбегать? — хмуро смотрю на посмеивающегося Дока, и буркнула:

— Уволю!

— Конечно-конечно, давно мечтал!

— Лаури пожалуюсь! — мстительно добавляю, и, видя, как теперь мрачнеет кондитер, удовлетворенно улыбаюсь. Что-то, а жену свою любил. Может моя угроза звучит как детская, но однажды я пожаловалась горничной, и та устроила мужу веселую неделю. Док любил Лаури. Лаури меня, а я тортики…

Все очень сложно.

— Зачем пришла?

— Просто так? Ты что, не рад меня видеть?

— Век бы не видел.

— А это обидно! — однако, я смеюсь, а кондитер улыбается. Мы идем в сторону огромной кухни. В нос ударяет множество ярких и сладких запахов. Машу рукам нескольким знакомым ребятам, и со смесью восхищения и ужаса смотрю на просто сумасшедший темп работы персонала. Сладости были популярными, и заказов много.

Надо расширять сеть кондитерских… Какая морока! Даже при одной мысли голова болит!

— Значит, ничего нового нет?

— Есть, госпожа. Мне нужно еще три магических договора — хочу нанять еще несколько ребят. А еще передайте Лаури это.

Мне протянули коробочку с пирожными. Я глупо улыбаюсь — мне так нравится его забота о девушке. Ей повезло, хотя я до сих пор в шутку против. Своеобразная война перепалок и шантажа.

— Торт я уже привезу к застолью.

— Это мило с твоей стороны. Спасибо. Надеюсь, не отравлюсь.

— Я буду счастлив, если это случится, но, увы, торт не только вы будете есть.

Скептически смотрю на Дока. Прислуга вконец обнаглела уже заявлять, что тортик на моем дне рождении не будет принадлежать мне…

Делиться надо… иначе растолстею…

Как тяжело быть сладкоежкой и жадиной.

Обиженно бурчу на Дока, вернувшегося к работе, копаюсь в кармане в поисках талисмана телепорта. Порвав бумажку, вновь очутилась в вихре. На этот раз переход дается легче.

Теперь я стою возле магической лавки. Маленький колокольчик на двери зазвенел, и из подсобки появилась девушка. Узнав меня, радостно улыбается.

— Леди, я так рада, что вы вновь навестили мою скромную лавку!

— И тебе доброго дня, Диана, — улыбаюсь хитрой магине, замечая, как загорелись ее глаза предвкушением ощутить в своих ладонях деньги.

— Что желает прекрасная леди?

— Диана, вы мне чрезмерно льстите. Я вовсе не прекрасная леди.

— Вы не цените себя, Элиана.

Я упрямо мотаю головой, приглаживая ладонью растрепавшие кудрявые волосы. Это приятно, что она считает меня красивой, но в зеркале на меня всегда смотрела девушка с весьма посредственной внешностью. Природа не одарила чем-то выдающим, а талант к сладостям лишь благодаря воспоминаниям прошлой жизни.

— Мне нужно еще пять магических договоров…

Этими договорами были связаны все работники кондитерских. Я боялась утечки рецептов, не хотела, чтобы появились конкуренты.

— Целых пять! — Диана восхищенно присвистнула. — Что-то еще, леди?

— Вы не против, если я загляну в комнату талисманов?

— Конечно! Для вас открыты все двери магической лавки!

Там я быстренько осмотрев шкафчики, набираю приличную стопку талисманов телепортации. Пригодится, если хочу наблюдать за главными героями.

Глаза Дианы с обожанием смотрели на мои руки, отсчитывающие золотые монеты. А вот мне было не так весело. Как всегда, я оставляла огромные деньги в лавке. Если бы не большие доходы, разорила всех и всея.

До сих пор непривычно, что могу так просто распоряжаться столь огромными суммами. Скромная жизнь оставляет свой отпечаток. Благодарю хозяйку лавки за доброту ко мне, убирая покупки в корзину, и, попрощавшись, покидаю ее.

Пора домой. Но перед этим нужно кое-что сделать. Подхожу к лавке, покупаю целый пакет хлеба и молока, и неторопливо иду к переулку, где бедные дети просят милостыню. Шли года, менялись дети, но бандиты в переулки оставались теми же. Даже стража не могла их прогнать, ни арестовать. Как же я ненавижу бандитов!

Дети узнают меня, в их глазах столько радости, что не могу сдержать улыбки, чувствуя, как в груди защемило от грусти и жалости. Я бы забрала их к себе… Но не могу. Однажды давним давно я так и сделала, но бандиты стали угрожать моим слугам, требуя возвращения детей. Не отстояли, и я корила себя за это каждый день.

Отдаю детям пакет с едой. Мельком взглянув в переулок, наткнувшись на пару жутковатых взглядов, нервно сглотнула. Мне страшно. Ведь из-за меня многие люди стали давать еду в качестве милостыни. Они ненавидят меня.

Спешу дальше по улице, чувствуя, как прожигают спину взглядами. Они не нападут на меня! Не должны…

Так и не решаюсь воспользоваться телепортом, не смотря на жару. Хочется порой прогуляться неспешным шагом, с полуулыбкой наблюдая за жизнью улиц, чувствовать себя частью этих мест, народа, империи.

Вернувшись домой, ищу горничную, и, не найдя, выхожу в сад и по небольшой тропинке иду к соседнему домику. Не такой большой, как наш.

Мы, когда с финансами стало проще, выкупили два участка. На одном полностью снесли дом, превратив в сад, а вот второй оставили. Многие новые слуги живут… в общем, не знаю где, но они не заявляли о том, что им негде жить. Но вот многие старые слуги остались, чему мы были рады. В этом доме на втором этаже были своеобразные квартиры, где жили слуги семьями. Док и Лаури к примеру… На первом же этаже только половина была сделана под квартиры, вторая же как комнаты на несколько кроватей, где можно переночевать, если попадаешь на несколько смен, дабы не тратить время на дорогу, возвращая домой.

Стучу в дверь, и слышу приглашение войти. Отворив дверь, с улыбкой осматриваю уютную прихожую-зал. Красивы старинные диванчики, кресла, камин, ковер на полу. По бокам еще две маленькие комнатки, и ванная.

Из спальни появляется Лаури. Девушка явно торопится, буквально на ходу натягивая платье. Не форму, а самое обыкновенное, красивое платье. На праздники слуги всегда одеваются неофициально. Они наши друзья. Не все, конечно, но большая часть.

— Ох, Элиана, простите мой неподобающий вид! — наедине девушка иногда обращалась ко мне по имени, и я радовалась. Вечное «госпожа» утомляло.

— Не заморачивайся, Лаури. Док проси тебе передать, — протягиваю девушке коробочку, и та, узнав ее, краснеет. Ей приятно внимание мужа, как и его знание ее любимых сладостей.

— Это так мило с его стороны! Значит… вы заходила в кондитерскую? — горничная улыбается, пристально глядя на меня, стушевавшуюся, и посмеивается. — Надеюсь, на этот раз без драк и ругани?

— Док был сама вежливость!

Опасно…

— Да? — недоверчиво хмурится, а затем отмахивается. — Ну и ладно! Главное, что вы, госпожа, цела.

Ну… тогда Док был не при чем. Это был новенький помощник кондитеров, который опрокинул крем на меня…. Прямиком на голову…

Было вкусно… но странно… Жаль, что быстро мыться отправили.

И почему там мало народу поверили, что это не очередная война между мной и Доком? Не знаю…

Слышится топот копыт. Лаури, выглянув в окошко, улыбнулась.

— Господин вернулся с работы.

— О, как раз кстати! — вспоминаю про магические договора в корзине. — Я побежала!

— Будьте осторожны!

Вновь бегу по тропинке, улыбаясь. Бывало, что ты вот так чувствуешь, что счастлива жизнь, что хочешь делиться радостью, просто веселиться, наслаждаться каждым моментом. Словно удается полностью вдохнуть грудью все это спокойное мгновение.

— Папа! — виконт, поднимавшийся по лестнице, обернулся и тепло улыбнулся, распахивая объятия. Со смехом обнимаю отца, наслаждаясь теплом его рук. Папа… Как хочется просто поделиться своими чувствами! Родители — это самое драгоценное, что есть у нас!

— Папочка, как же я тебя люблю!

Тот внезапно тяжело вздыхает.

— Сколько?

Замираю, осмысливая, а затем возмущенно пыхчу:

— С чего ты взял, что я тратила деньги!?

Он смеется, и хитро подмигивает:

— Вы с Энджи признаетесь мне в любви только, когда что-то натворили, или нужна помощь.

— Как грубо! Ничего я не натворила! И не тратила! Ну почти… В общем, пап, вот, возьми, — вытаскиваю из корзины договора, и отдаю ему. — Док просил. Он хочет нанять еще несколько людей.

Виконт с серьезным лицом кивает, но я вижу интерес в его взгляде. Папа оказался неплохим организатором бизнеса. До него долгое время работал в местной администрации, знал все бюрократию и законы, что теперь весьма способствовала быстрому открытию кондитерских. Я видела, что ему нравилось управлять делами, как и маме заниматься рекламой и заказами, и мягко передала все бразды управления им. Пока я ребенок, и хочу насладиться свободой. Тем более они прекрасно справляются, зная этот мир лучше.

— Ты выглядишь счастливой.

Вскинув голову, недоуменно смотрю на мужчину, и пожимаю плечами.

— Конечно, сегодня ведь мой день рождения.

— Нет, Элиана, не только. Я вижу, что было что-то еще, словно ты долго ждала этого…

Отец был весь проницательным. Улыбаюсь, вспомнить про героиню и полубога.

— Возможно. Кто знает.

Отвечаю уклончиво, но мягко. Не скажешь ведь, что очутилась в любимой книжной истории. Не поверит, да и звучит это смешно. Отец не настаивает на ответе, и, открывает дверь, приглашая наконец войти.

По лестнице стремительно спускается мама, на ходу раздавая слугам указания, и, заметив нас, улыбнулась. И, подойдя к отцу, обняла его, а он чуть стеснительно поцеловал в щечку. Во взглядах обоих столько любви, радости, заботы. Родители всегда были примером настоящей любви, не знающей преград. Заметив в руках отца магически договора, призадумалась, а я, почувствовав, что дело запахло горелым, попыталась медленно исчезнуть. Увы, не вышло, сливаться со стеной еще не научилась…

— Элиана, милая, ты была в магической лавке?

— Д-да-а-а-а…

— Магические договора покупала, верно?

— Да-а-а-а…

— Милая, а теперь покажи корзину!

— Ну, мам!

— Купила, значит… Элиана, ты что, по десять талисманов в день рвешь!? Да маги уже озолотились!

— Они и так в золоте! Мои скромные гроши ни черта их пещерам с сокровищами!

Виконтесса удрученно качает головой, строго глядя на меня. Она никогда не разделяла мое увлечением магией, считая это опасным. В какой-то мере ее можно было понять… Один раз порвав талисман с ураганом, я сама чуть не улетела на «небеса»…. Весьма перепугав и слуг и родителей. Ну не объяснишь им, как Диана мне, что талисманы, даже если и направляют магию на порвавшего их, никогда не причинят вреда.

Не верили. А я обижалась.

— Надин, Элиана уже взрослая, и знает, как использовать талисманы, — мягкий отец не любил, когда мы с мамой начинали спорить. — Она всегда возвращается домой целой и невредимой, и это яркое доказательство ее благоразумия.

— Ох, Пэрриш, надеюсь, что твои слова окажутся правдой! — мама вновь обняла отца, бросив на меня строгий взгляд. — Элиана, иди, пока я не передумала. Или получишь «наказание»! Праздник начнется через час. Успей привести себя в порядок.

«Наказанием» всегда были бесконечные походы по модным магазинам, и тщетным попыткам матери увлечь меня модой, украшениями. Я соглашалась на них, но только, если платьев по-настоящему не хватало. Зачем покупать, если все есть на все случаи? И так огромный шкаф скоро взорвется.

Забрав из корзины талисманы, и отдав ее мимо пробегающей Мила, спешно поднимаюсь по лестнице. Дверь в мою комнату приоткрыта, нахмурившись, распахиваю ее, и, заметив брата, играющего с солдатиками, улыбнулась.

— Энджи, что ты здесь делаешь?

— Мою комнату убирают, — обиженно буркнула брат, и я хмыкнула. Маленький, но умел наводить такой хаос в комнате за пару дней, и поэтому убирали ее часто. А брат часто обижался.

В комнату вслед за мной вбегает Мила, готовая помочь с ванной и переодеванием. Горничная уже в милом платье.

— Ладно, Энджи, можешь поиграть здесь, но не заходи в ванную, хорошо?

— А что там будет? — глаза мальчика загорелись интересом. — Вы будете там играть, да?

Переглядываюсь с девушкой, и смеемся.

— О нет, Энджи, мы будем убираться!

— Фу! — мальчик сразу утратил интерес. Уборку он ненавидел. Мама, в качестве наказания, заставляла его самому убираться, помогать конюху и садовнику. Прочувствовав на себе уборку, он теперь редко попадался с поличным. Хитрый. Даже я не обладаю такой смекалкой.

Быстро помывшись, облачилась в простое, но красивое платье кремового цвета. Один из любимых цветов, помимо зеленого. Хорошо сочетается с розовыми волосами. Столько мороки с ними! Но… это прозвучит странно, но не смотря ни на что, я любила свои волосы. Для меня они были самыми прекрасными, не смотря на недостатки и проблемы.

— Энджи, идем. Пора, — протягиваю брату ладонь тот, чуть помедлив вкладывает свою, улыбаясь, и я чувствую, как теплеет на сердце. Пусть в книге его не было, но я приложу все усилия, чтобы брат не пострадал.

Спустившись в обеденный зал, замечаю, что все гости собрались.

— С днем рождения, Элиана! — хором воскликнули ребята. — С днем рождения! Будь счастлива!

Ко мне с улыбкой подходит Док с подносом, на котором тортик с горящими свечами. Я, в этом мире, стала основательницей традиции задувания свечек, которая пришлась всем по душе. Было в этом моменте что-то волшебное.

— Ну же, Элиана, загадывай желание! — смеется мама.

Прикрыв глаза, беззвучно шепчу его, а затем резко задуваю свечи.

— Воу! С днем рождения, Элиана!

— Что ты загадала, Элиана? — спрашивает у меня брат, и я с улыбкой глажу его по макушке.

— Нельзя говорить свое желание, Энджи. Иначе не сбудется.

«Пусть моя семья всегда будет счастлива. И я вместе с ними.»