Зеркальный лабиринт

— Так ты опять об этом! — воскликнул Комбриг, — Постой-ка… Юзовцев… Не помню такого.

— Так он под другой фамилией служил. И служит. — ответил Малинин, — Старыгин.

— Понятно.

— Ничего пока что не понятно. — сварливо ответил Малинин, — Меня тут пару стандартных суток назад на допрос в Следственный Департамент вызвали. И подозреваю, что вот по этому делу. Откуда им стало известно, — не понимаю.

И Малинин поведал бывшему начальнику о последних событиях.

— И был этот Репа — протеже Юзовцева. — закончил Адмирал, — И вот…

— Что?

— Постой-ка! Его же прихватили за шпионаж! Причём взяли с поличным, можно сказать! И отправили потом срок мотать в «Чёрный Дельфин», если мне память не изменяет!

— Значит, кто-то от его имени тебе рандеву назначить пытался. — сказал Комбриг, — Тем более, как ты говоришь, картинки на экране коммутатора не было.

— И это ещё при том, что Следственный Департамент даже бывшими военными не занимается. Мы по другому ведомству.

— А с чего ты вдруг взял, что всё это связано с твоими воспоминаниями? — спросил Комбриг.

— Не знаю. Интуиция.

— Интуиция… — пробурчал Комбриг, — Лучше вспомни, с кем ты ещё делился своими воспоминаниями.

— Только со Старыгиным. Ну Рентген и ты ещё. Кто из вас мог проговориться?

— Это вряд ли. — ответил Комбриг, — Скорее всего — просто у стен есть уши. Ну и связь, опять же прослушивают. Думаешь — нас всех спроста здесь собрали? Нет, казак, здесь — за нами уследить проще.

Повисла тягостная пауза, в продолжение которой Малинин напряжённо обдумывал услышанное. И чем больше думал — тем больше в душе крепла уверенность, что дело это бросать нельзя. Вот и Пушкин с ним связаться пытался явно не просто так.

— Вот что. — произнёс Комбриг уже мягче, — Нашёл я для тебя кое-что. Лет десять-пятнадцать назад, а может и больше, прихватили наши ребята из разведки двоих гавриков — братьев-близнецов. Художеств за ними числилось — мама не горюй. Там и пособничество в краже оружия, и контрабанда, и много чего ещё.

— Это Дагварды что ли? — сразу припомнил Малинин.

— Они, матьихети.

— Их, вроде, упекли на двадцать пять лет, но потом одного выпустили.

— Было дело.

— И тот, кого выпустили, потом того… свихнулся. Хотя репутацию психа заполучил гораздо раньше.

— Да, биография у них интересная у обоих. Но я про другого, Даниэля, про того, который остался сидеть. Изначально выпустить собирались его, он показался ребятам из разведки более адекватным и готовым к сотрудничеству. Но когда они просматривали его досье, то наткнулись на эту историю.

— Это какую?

— Да были они на Зэду. Причём совершенно легально. Археологи, которые там холм раскапывали, наняли их для вывоза находок. Не знаю, что там с младшим приключилось, а вот старший на допросе начал рассказывать такое… Из-за этого его сначала на медкомиссию засунули, вменяемость проверить... оказался здоров…

— Вот как? — заинтересованно вскинул голову Малинин.

— А запись этого его рассказа мне удалось добыть.

В кадре на стуле сидел коренастый ещё не старый, но какой-то уже заезженный и изрядно потрёпанный жизнью мужчина и щурился от света лампы, который бил ему прямо в лицо. Прикрыть глаза руками или просто прищуриться он не имел возможности. Руки были связаны за спиной, а выражение лица было настолько безмятежным, что сразу было понятно — допрос проводится под воздействием спецпрепаратов, которые исключают возможность солгать или утаить хотя бы крупицу того, что человек видел или слышал.

— Вот видео допроса Дагварда — сказал Комбриг и нажал кнопку воспроизводства записи на коммуникаторе, повернув его ближе к Адмиралу. «Картинка» ожила.

…

"…- Как вы попали в лагерь археологов? — послышался голос дознавателя.

— Я прилетел для вывоза артефактов, хотя в декларации полетного задания было указано «доставка продуктов питания группе исследователей» — очень медленно и как бы нехотя отвечал допрашиваемый.

— Кто вам дал такое задание?

— Доставка продуктов входит в условия контракта, подписанного на орбитальной ста…

— Кто дал вам задание проникнуть на охраняемую территорию лабирин…"

…

— Так, мотаем дальше, видимо дознаватель понял, что надо задавать конкретные вопросы и дальше долго и муторно будет спрашивать и записывать ответы, ничего интересного тут нет. Где же это? А вот, смотри. Короче Дагвард сунулся в лабиринт на Зэду. А потом ему сон приснился, как будто снова в тот лабиринт попал, но выкинуло его фиг знает где. Дол сих пор голову ломаю, где это. Нет у нас таких военных операций на известных мне планетах. Я проверял. — и снова Комбриг нажал кнопку.

Адмирал слушал монотонную речь допрашиваемого и наконец понял о чём идёт речь. Предложения были в основном односложными и краткими. Было много повторяющихся слов, а иногда и целых предложений. Допрашиваемый как будто в трансе рассказывал то, что когда-то с ним произошло. По первому впечатлению — полный бред. Зачем мне это? Но потом… Вот что Комбриг ему хотел показать. Да. Не так у ж и стар ещё бывший командир. Точно, прикидывается выжившим из ума стариканом. А сейчас вон как глядит на него.

А на экране…

…

"… — Я не знаю как это получилось. Спать лёг в своей каюте. Решил посмотреть видео девочек с коммуникатора на сон грядущий. Вдруг вокруг всё стало черным. Страх. От испуга я чуть не напрудил в штаны. Решил что ослеп. И стал глухим. Я кричал, но не слышал своего голоса. Вообще ничего вокруг не слышал. Как в могилу попал. А потом была вспышка. Глаза запорошило пылью. Как при взрыве. И звук взрыва я услышал, но снова оглох. Уже от взрыва. Или от контузии. И ещё меня подняло в воздух и ударило об стену, или обо что-то твёрдое, я не понял. И я вырубился. Как будто новичок из команды дальнобойщиков с грузового транспорта в первом попавшемся трактире, на первой остановке, на орбитальной станции. Было так со мной. Зашли в трактир. Выпили по стопке, а что дальше — как отрезало.

Очнулся я в непонятно где. Вокруг темно. Еле видны какие-то балки, стойки, рельсы. Я лежал на кирпичах и обломках бетона. Подумал, что за странная станция. Кому нужен кирпич в космосе? Или бетон. Или штукатурка. Потом только понял, что это не станция. Когда почти сутки полз вслепую и увидел звёздное небо над головой. На планету, значит, попал. Звёзды какие-то знакомые, но не могу вспомнить, где это. Лежу, любуюсь облачками, видимо скоро рассвет будет. С одной стороны небо порозовело. Думал рассветёт и у людей спрошу, где я. Может воды попью. Очень жажда мучила. А потом с неба посыпались ракеты. Страшно было. Снова оглох. Еле спасся, успел в какую-то нору заползти. Ноги, правда, снаружи оставались. Их и присыпало после очередного взрыва. Думал, конец мне. Рванулся вперёд и повезло. Провалился в подземелье. Головой вниз. Вырубился опять.

Очнулся. Смог встать на ноги. Пошёл по этому туннелю прямо вперёд. Падал. Разбил лицо о балку. Вышел в какой-то цех. Странные автоматы. Станки. Никаких роботизированных систем. Как в музее. На этих станках работают руками. Даже гравитележек нет. Только из-под потолка на тросах висит огромный крюк. Я об него головой ударился. Я всё время там падал и ударялся обо что-то. Странное место.

Меня окликнули. На непонятном языке. Очень похож на русский, но только отдельными словами. Какой-то славянский язык. Я что-то ответил. На меня наставили оружие. Люди. Много. Больше десяти человек. В непонятной военной одежде зелёного цвета. На левых рукавах полоски из какой-то ленты жёлтого и синего цветов. У нас в похожей форме Космоспецназ ходит. Только сверху ещё экзоскелет и броня. Я видел. А тут они только с оружием. Меня назвали странным словом «москаль». Так меня потом и называли. Правда, стали на понятном мне русском со мной говорить.

Избили. Еле встал. Повели куда-то. Остановились. Стали спрашивать, как сюда попал. Но я сам не знал. Били. Снова вопросы. Когда стал говорить, что я прилетел для доставки продуктов — заинтересовались. Повели опять куда-то. Привели к главному. Высокий. Светлые волосы, глаза злые. С бородой. Борода довольно длинная. Сколько ему лет — непонятно. Кричал. Угрожал. Продукты приказал найти. Если не покажу — «пристрелить москалика».

Тут снова над нами взрывы. Стали кричать что «Арта русни работает». С потолка подземелья посыпался песок. Все запаниковали и побежали по тоннелю в разные стороны. Я тоже побежал. Но ослаб. Споткнулся. Упал. Заполз за какой-то ящик и закрыл голову руками. Снова оглушило. Вырубился. Когда очнулся, увидел, что лежу в углу, у стены, за каким-то железным шкафом, или ящиком. Большой. Почти в человеческий рост. Кто-то включил свет. Почему-то в этих подземельях, не смотря ни на что, было электричество, хотя их изо всех сил старались разрушить. Горела одна лампочка и не очень ярко. Никого вокруг не было. Я встал. Всё тело болело. Обитателей подземелья не было. Комната была небольшая. И стоял только этот ящик.

Адмирал смотрел видео допроса и попутно думал о том, что уж очень много людей, которые побывали на этой проклятой планете, потом начинали мучаться от странных последствий. У кого-то это были кошмары, у кого-то просто странные сны. А вот у этого Дагварда, похоже, совсем с головой плохо сделалось. Ведь он реально считает, что всё рассказанное произошло с ним наяву. И тут возникает вопрос — а если в действительности это не сон, а реальность? Что если те, кто побывал в лабиринте или рядом, теперь будут попадать в такие провалы в пространстве? А может и не только пространстве, но и во времени? Комбриг обмолвился, что никаких военных конфликтов, где могло бы происходить что-то подобное, за последнее время не было. Судя по всему и дознаватели пришли к такому же выводу.

Адмирал решил пока ничего не говорить Комбригу и поискать сведения об этом конфликте самостоятельно. И стал смотреть видео с удвоенным вниманием. Но его интересовали сейчас не действия допрашиваемого, а малейшие упоминания о окружающем его мире. Обмундирование? Прекрасно, мотаем на ус. Оружие пороховое? В копилочку. Бомбовые и артиллерийские удары с небольшим интервалом и крупным калибром? Запоминаем. Подземелье? А какое? Похоже промышленное. Запоминаем. Ну и язык, похожий на русский, но не русский. «Москаль», «русня» написанное на стенке какого-то сейфа «Слава Ук…». Запоминаем.

Адмирал подумал, что пока он найдёт историка, который по этим приметам сможет подсказать вероятный военный конфликт, может пройти много времени. Кто же поможет? С кем посоветоваться?

Адмирал покосился на Комбрига. Тот потягивал себе чаёк с капелькой рома и на экран, казалось, не смотрел совсем.

Подземелье… и на Зэду оно было, и тут, в этом странном то ли сне, то ли видении… А что если… Если что… Но что именно Адмиралу додумать так и не удалось. В палату вторгся Рентген.

— Тревога!

Малинин выключил коммуникатор и едва успел вытащить карточку памяти и спрятать её, как в коридоре послышались шаги. Шли несколько человек.

* * *

— Итак, что мы имеем на данный момент. — сказал Джинн, вытирая пальцы влажной салфеткой, — Мы имеем: а — некую мелкоуголовную шпану инопланетного происхождения за которыми стоят какие-то ребята с Марса.

Джинн для наглядности положил посреди своей пустой тарелки куриную косточку.

— Которые что-то слышали про артефакты с Гаммы-249, но информация у них либо неполная, либо устаревшая, либо всё сразу. — сказала Анна, — А один из этой шпаны — наш старый знакомый. Кстати, помнишь, в подземелье мы нарвались на засаду? Один из этих типов назвал меня по имени-отчеству. Он так и сказал: «Обыскались мы Вас, Анна Игоревна». Вот что. Ты как хочешь, а я в совпадения не верю.

— Значит — следят за тобой и твоей семьёй уже давно. — сказал Джинн, старательно укладывая рядом с первой куриной косточкой ещё одну.

— Но как-то хреново следят. Непрофессионально.

— Как умеют — так и следят. Может, им с Марса плохо видно.

— С Марса. Кому я там могла дорогу перейти? У меня в активе не так уж много операций там. Там больше другие подразделения работают. Которые по Ближнему Космосу. Мы-то в Дальнем.

— Кстати! — Джинн помахал в воздухе вилкой, — Дагварды своё детство провели на Марсе. И не только детство.

— Думаешь, этот как-то связано?

— Один из них какое-то время служил в марсианской полиции.

— Рек. А он рехнулся. — сказала Анна.

— Если мне память не изменяет, у этого типчика на допросе умер человек. В марсианской полиции, конечно, работают те ещё кадры, но даже для них это было ЧП.

— Умерший был какой-то важной шишкой. — добавила Анна, — Тогда от неминуемой расправы горе-полицая спас дядя.

— А Дагвард всю вину свалил на своего напарника. — сказал Джинн, укладывая рядом с куриными косточками хлебную корку, — Потом дядя от греха выправил племяннику перевод на Маиси, где тот оказался в самый разгар тамошнего майдана. После чего загремел в реабилитационный центр. А потом они с братом купили корабль. И рейс на Зэду был одним из первых их заказов.

— Остаётся выяснить — как это всё связано. — сказала Анна.

— Именно! — Джинн водрузил поверх уложенных на тарелке объедков вилку.

— Все дороги ведут на Марс.

Дверь без стука распахнулась и на пороге возникли три фигуры. Впереди стоял, оглядывая помещение через чёрные очки из-под козырька кепки, человек в синем костюме-тройке. На ногах у него были жёлтые потрёпанные ботинки, из-под полы пиджака выглядывала довольно толстая цепочка из какого-то жёлтого металла. Головы людей, стоявших пока в коридоре, позади вошедшего, не были видны, а кожаные куртки еле скрывали огромные мышцы. Полы одежды были сильно оттопырены каким-то оружием.

«Хм. И что же таким красивым тут у нас понадобилось?» — подумал Адмирал. Глянув налево он увидел, что Комбриг мило улыбается, явно предвкушая развлечение. Рентген стоял возле двери засунув руки глубоко в карманы халата с нечитаемым выражением лица. Возникла пауза, довольно длительная, но нарушать её никто не собирался.

— Кхе-кхе. — наконец начал говорить человек в костюме — Кто тут Малинин? Я следователь Репин, мне необходимо произвести следственные действия по одному делу.

Малинин встал с кровати, нашёл свою трость и медленно пошёл к стулу возле экрана, который служил окном в помещении. В «окне» светило яркое закатное солнце. Адмирал встал таким образом, чтобы на фоне экрана был виден только его силуэт. Комбриг также спустил ноги на пол и изображал неторопливый поиск тапочек левой ногой. Следователь сделал несколько шагов вперёд. Сзади возникла давка при прохождении в дверной проём «охраны» Репина. Хотя какой это Репин? Одежда и манеры просто кричали о мафиозном происхождении всей троицы.

— Чем обязан, подпоручик? — ответил Малинин, намеренно понизив в звании следователя. Но никакой реакции не последовало. Адмирал покрепче сжал трость. Комбриг продолжал изображать поиск тапочек уже встав с кровати и ухватившись двумя руками за спинку стула возле прикроватной тумбочки. «Сейчас будет весело.» — бывший спецназовец ощутил давно забытый прилив адреналина в кровь, — «Лишь бы нога не подвела.»

— Это он. Связать. Остальных в расхо… — псевдо-Репин не успел закончить фразу и стал заваливаться после удара тростью по шее. Комбриг уже метнул стул в ближайшего соперника, который почти достал из-под полы огромный блестящий бластер. Но метание мебели было лишним. Рентген, стоявший уже позади громил, всадил им под лопатки по уколу. Сначала медленно, но всё убыстряясь, бандиты очень громко упали на пол.

— Большой шкаф громко падает. — задумчиво сказал Комбриг в полной тишине и с горечью в голосе закончил. — Я столько раз говорил эту фразу и только сейчас понял её истинный смысл.

Рентген тем временем на коммуникаторе набирал какие- то команды, видимо вызывал отряд своих меддронов, от одного вида которых Адмирал иногда вздрагивал.

Анка задумчиво посмотрела на боевого товарища.

— Нет, Джинн. Тут что-то не то. Те ребята из подземелья как-то не вяжутся с этой шпаной мелкотравчатой. Один из них знал моё имя. А все сведения о военнослужащих и их семьях…

— Составляют военную тайну. — закончил фразу Джинн.

— А допросить их у нас тогда не вышло. Но им была нужна моя семейная реликвия.

— Это которую прадедушка подарил прабабушке. — сказал Джинн.

Анка кивнула.

— Эти тоже за ними приходили. И вот теперь вопрос — те, из подземелья которые и эти — это одни и те же? Что-то мне подсказывает, что нет.

Джинн задумался, рассеянно покачивая в руках кружку с чаем.

— Этот Кинни удрал тогда. А меня из станера вырубили. — сказал он.

— А в живых мы тогда никого не оставили. — сказала Анна.

— Погорячились.

— Но ведь мы когда поднялись наверх тогда, помнишь, кто-то вызвал клеть вниз. — задумчиво проговорил Джинн.

— Рубильник мы тогда отключили. И двинули к месту, где нас должен был отец Сабих забрать. И уже почти на подходе наткнулись на ещё одних по наши души. Так вот — сколько их там всего было?

— Там ещё и рмаркриты ввязались в игру. — сказал Джинн.

— А им-то что нужно было? Илуо же, вроде всегда в стороне держалось.

— А ты вспомни те события. Аолию трон удержать надо было любой ценой.

— Ладно. Вернёмся к нашим баранам. — сказала Анна, — Попытаемся задним числом выяснить, кто же слил мои данные и кому — это раз и какая связь между ними всеми.

— Может его как тогда, как на Торгалу, за ноги подвесить и ножкой от стула до посинения постучать? — хищно спросил Комбриг. — Тогда пленный за пятнадцать минут раскололся.

— Крови опять много будет. — мрачно ответил Малинин, — Тогда форму пришлось выкидывать, сразу не почиститься было, а потом уже не отстирать никакими судьбами. Надо провода и розетку. И никакой крови. Правда, горелым мясом будет пахнуть.

Слушавший эти разговоры человек в синем костюме и кепке переводил взгляд с одного ветерана на другого и явно начинал сильно нервничать. Но сказать ничего не мог, ибо рот был заклеен скотчем. Извиваясь всем телом он пытался отползти куда-то в угол помещения. Бывшие вояки ещё несколько минут предлагали друг другу варианты пыток. Но выбрать что-то определённое пока не получалось. Под человеком в кепке вдруг образовалась лужа. Но её тут же устранили дроны-уборщики.

— Может просто прирезать и в утилизатор засунуть? Действительно, пачкаться как-то не хочется. — брезгливо сказал Комбриг.

— А это идея! Только чего добру пропадать? Отдадим Рентгену на органы. — ответил Адмирал. — И ему польза и нам прибыток.

Кепка давно слетела с головы связанного человека. Голова его была странно острижена. Спереди, на темени торчал довольно длинный пук волос, всё остальное было обрито наголо. Очки сползли с носа. Человек что-то мычал. Наверное хотел поговорить, но пока с ним никто и не собирался вести диалог. Но он продолжал издавать звуки и дергать головой так, что волосы били его по глазам.

В помещение вошёл Рентген. Позади него плавно передвигался меддрон. Весь блестящий нержавеющим металлом, с большим количеством инструмента, который веером торчал из передних манипуляторов. Комбриг с Адмиралом замолчали, вздрогнув от такого зрелища. А человек в кепке вдруг закатил глаза, голова безвольно свесилась на сторону и гулко стукнула темечком о плинтус.

— Развлекаетесь? — невинным голосом спросил Самуил Яковлевич.

— Куда нам до тебя, докторишка — проворчал Комбриг.

— Вколи ему уже что-нибудь для разговорчивости, да дай нюхнуть нашатыря. Надоел он мне. — сказал Адмирал.

Меддрон склонился над человеком в дорогом, но совершенно измятом синем костюме…

Глава 17

Марсианские хроники

— Вот! — вошедшая в кухню Татьяна торжественно положила на стол изрядно потрёпанную тетрадь в замызганной оранжевой обложке, — Извините, что заставила ждать — никак не могла вспомнить, куда я её положила.

— Что это? — Анна взяла тетрадь и перелистала, — А, писанина Дагварда. Ладно, гляну. Я ещё с мемуарами Марта не разобралась. Он там тоже что-то такое описывал.

— А ну-ка. — Джинн взял у неё тетрадь и, открыв наугад на какой-то странице, погрузился в чтение.

Адмирал шёл по коридору. Отстукивая протезом по полу замысловатую дробь, он обдумывал то, что смог узнать на импровизированном допросе жуликоватого человека в синем костюме.

Комбриг всегда был непревзойдённым мастером задавать вопросы. Казалось бы, в том случае, когда допрашиваемый находится под действием спецсредств, он сам всё расскажет. Но это только так кажется. Допрашиваемый отвечает всю правду, но только в ответ на конкретно поставленный вопрос. Вопрос типа «Расскажи, что ты знаешь о событии такого-то дня» не пройдёт. Допрашиваемый просто не сможет ничего сказать. Зависнет, как компьютер двадцатого века. «Материнка полетела» — так, кажется, гласит одна из поговорок Комбрига.

Удалось узнать многое и в тоже время совсем мало.

Интерес к людям, которые побывали в лабиринте, проявляет мафия, что обосновалась на Марсе. Но мафия не простая. Непрошенный гость оказался укром.

Одними из первых переселенцев на Марс были последователи культа Бандеры. Был такой персонаж в середине двадцатого века. Прославился нелюбовью к определённым нациям. И через это руки у него были в крови. За что его в итоге и казнили. Но через лет восемьдесят его деяния стали возносить в одной стране с названием Украина. Страна была молодая и просуществовала совсем недолго — всего около тридцати лет и прославилась в истории тем, за время своего существования убила много своих жителей. Своё собственное население просто напросто истреблялось. По заветам Бандеры. Соседи долго терпеть такое не смогли и в итоге освободили людей от националистов. Но многие затаились, притворились мирными жителями. А потом переселились на Марс. Там со временем появился анклав, куда даже официальные власти не любят соваться. Снова национализм, идеи превосходства украинцев над всеми остальными людьми и ярая, лютая ненависть к соседям, которые в начале двадцать первого века пытались искоренить учение Бандеры. Но самое ужасное было то, что изначально укры и русские были одним народом! И даже языки их были похожи.

Малинин всего этого практически и не знал. Его карьера проходила по большей части в Дальнем космосе. А вот Комбриг в этой кухне варился, по его словам. У него накопились свои собственные счета к бандеровцам.

При допросе этот мелкий мафиозо рассказал одну интересную вещь. Комбриг на это внимание не обратил, а Малинин запомнил и теперь старался добытую информацию записать в виде текстового файла. Для того, чтобы потом проверить. Но не показывать же видео допроса. Потому — только текст.

В одном городе, который освобождали от воинствующих бандеровцев, был завод. На этом заводе некоторые цеха имели подвальные многоуровневые помещения. Несколько подразделений бандеровцев загнали на этот завод, полностью его окружив, и методично обстреливали из крупного вооружения. Прятались окружённые как раз в подземельях. И, скорее всего, именно туда попал Дагвард в своем полусне-полуяви. Очень на это похоже. Но нужно уточнить из пары независимых источников именно этот период войны. Жаль только допрашиваемый не знал название города. Только твердил слова: «Пливе кача, девкi хороводят, в Азовсталi демонiв хоронят». Что это значит так никто и не понял.

За размышлениями Адмирал и не заметил, что обошёл орбитальную станцию по кругу уже два раза. Но зато в голове стала складываться первоначальная картинка. Дагвард попал в подземелья под каким-то заводом, где на него наткнулись участники какого-то вооружённого формирования. О похожих событиях в начале XXI века рассказывал и этот непрошенный гость. Последователей культа Бандеры тоже загнали в подземелья какого-то завода. Так что Дагварду вполне могли привидеться те события. Говорили те вояки на языке, похожем на русский. А укры и русские когда-то жили в одной стране и были одним народом, но искусственно разделённым в начале ХХ века, как сказал Комбриг. Значит, осталось выяснить, что это за город и конкретно — что за место.

Итак — за отправную точку берём первую треть XXI века.

* * *

… Мои предки со стороны матери были родом из России. Нас возили туда пару раз, но тогда эти поездки не произвели на меня впечатления. Вскоре мы перебрались на Марс и больше ни я, ни Рек не были там. Хотя мама пыталась учить нас русскому. Зачем? Не знаю. Наверное, ей это казалось важным. Она же рассказывала нам о нашей родословной, точнее — о своих предках. Кроме русских там были ещё и финны, правда, сильно обрусевшие.

Отец был чистокровным ирландцем и с его стороны были либо актёры, либо занятые в бизнесе. Отец был родом из Чикаго. Его предки туда переселились из Ирландии ещё в начале ХХ века.

Я пишу это в надежде, что когда-нибудь это будет кому-нибудь интересно. Кому — может, моим племянникам. Потому что своих детей у меня уже никогда не будет. Вся надежда на кузенов.

Заняться в одиночке особо нечем. Остаётся думать и вспоминать. И записывать свои мысли. Буду стараться записывать их как можно подробнее, хотя эти мои дневники — весьма серьёзное нарушение режима. И если их обнаружит начальство — у меня будут проблемы.

Джинн перелистнул несколько страниц. Детство, отрочество и юность. Академия Космофлота на Брискселе, недолгая работа в одной из транспортных компаний на звездолёте ТГ-класса.

Ага! Вот оно.

… Найти Река мне стоило больших трудов. Почему-то все, к кому я обращался, избегали говорить на эту тему. В Полицейском Управлении Марса меня откровенно «послали». Дядя Герберт, после моих настойчивых расспросов, дал, всё-таки, адрес Реабилитационного Центра, куда отправили Река. И намекнул, что отправили его туда очень влиятельные люди. Потому что лечение в Центре стоит весьма недёшево.

Много позднее я узнал, что за событиями на Марсе стоял Полярный Блок. Воздействуя на определённые группы людей он пытался устроить на планете переворот.

Подробности на произошедшие события пролил Златов. Вот кого я должен «благодарить» за то, что Река упекли в этот проклятый Центр. Но именно он и оплатил лечение Река.

Одними из первых переселенцев на Марс были выходцы из так называемой «Украины». Это был народ, родственный русским. Они были последователями культа Бандеры. Со временем на Марсе образовалась их колония, живущая по своим законам и не подчиняющаяся никому. Туда даже полиция не заходит. Что их связывало с Реком — я так и не смог узнать. Он упорно молчал. Допрашивали нас по отдельности, а материалов его допросов, понятно, мне никто не давал. Остаётся строить догадки. Единственное, что я узнал — на допросе, который проводил Рек — умер один из основных подозреваемых. И что дяде удалось как-то замять это дело.

Но именно укры, как их называют на Марсе — сыграли в тех событиях не последнюю роль.

А почему так получилось в прошлом, что люди, считавшие себя практически единым народом вдруг возненавидели друг друга??? Что это, неизбежное явление в истории человечества? Или чей-то злой умысел? — подумал вдруг Адмирал. Раньше ему подобные мысли в голову не приходили. — Да и вообще, почему люди не могут жить спокойно? Постоянно происходят какие-то конфликты, войны, ругань. Зачем это всё?

Бывший офицер даже остановился. Мысль была настолько неожиданной, особенно для человека, посвятившего почти всю жизнь военному делу, что сразу ответа не нашлось.

Дальше до своего жилища Адмирал брёл так медленно, что несколько раз к нему приближался дежурящий на уровне меддрон и запрашивал сведения о состоянии подозрительно медленно шедшего человека.

В комнате пришлось отвлечься от тяжких дум и заняться приготовлением еды для себя и для Прапора, попутно размышляя о всём произошедшем с ним за последние несколько дней. Причем вопрос «почему люди воюют друг с другом» настолько часто проскакивал в мыслях, что даже домашний любимец среагировал. В голове возникали разные мыслеобразы, главной темой которых была война. Люди резали друг друга, стреляли, взрывали, били кулаками. Прапор взволновано раскачивался на своём нашесте, помигивая светодиодом на шее.

Кое-как успокоив летающего ящера Малинин устало опустился в кресло. И именно тогда от Прапора пришла вполне внятная мысль — люди это такие же животные, как и все другие. А сохранить свою популяцию животные могут только тогда, когда борются за еду, за самок, за место обитания. В итоге выживает самый сильный, самый быстрый, самый достойный. Тот, кто может собрать вокруг себя стаю и оградить её от опасностей.

Адмирал усмехнулся. Что-то в этой мысли есть. Но вот человек тем и отличается от животных, что он разумен. Хотя может это только так кажется ему, а на самом деле и в самом деле мы животные, только в руках вместо палок-копалок бластеры, а в голове чипы? Прапор в своей клетке удовлетворённо закивал головой. И тут же от него пришла просьба на старое доброе видео о какой-нибудь войне из истории человечества.

Адмирал включил поиск и вскоре на экране они вдвоём увлечённо смотрели что-то захватывающее — люди бежали с мечами, над головами развевались стяги, были слышны звуки боевых труб.

Рейс на эту проклятую планету нашёл Рек. Мы тогда только что купили «Медузу» и брались за любую работу. Зэду находилась в какой-то дыре, в дальнем секторе галактики, в стороне от основных трасс. Это было Пограничье, или, как ещё иногда его называют «серая зона». Туда часто наведывались корабли Полярного Блока, но кроме Зэду других планет, пригодных для колонизации, там не было.

Задача была несложная — доставить научной экспедиции продукты и какое-то оборудование и забрать часть находок. Когда я узнал, с кем придётся иметь дело, то чуть не отказался. Но выбора у нас особо не было. Деньги на выплату кредита были нужны. Потом Рек признался, что в космопорту к нему подошёл незнакомец и просто сунул в руку бумажку с заявкой и сразу же заплатил аванс — почти половину суммы.

* * *

В дверь постучали. Адмирал даже растерялся — он и не помнил, когда кто-либо таким способом сообщал о своём посещении. Обычно это делалось по коммуникатору, даже если человек стоял прямо перед дверью. Или заранее, тогда дверь откроется сама, по сигналу с чипа посетителя и прозвучит оповещение для хозяина.

— Кто там??? — произнёс Малинин древнюю фразу.

— Кто-кто? Пушкин в пальто — ответил бывший заместитель Адмирала из-за двери.

После взаимных приветствий сослуживцы расселись по креслам и замолчали, смакуя «адмиральский чай». Начинать разговор никто не спешил. Наконец бывший замком откинулся на спинку кресла и медленно, растягивая слова, начал говорить.

— Вот как так получилось, что даже в отставке ты не даешь мне покоя? Спокойно тяну лямку в одном подразделении и вдруг — на, тебе, бабушка Юрьев день, как говаривал Комбриг. Не знаю, что там за бабушка, а вот мне пришлось срочно заняться твоей личностью.

Адмирал удивлённо слушал и не мог понять, почему выросший до майора его бывший заместитель, служа в космодесанте вдруг получил такое вот задание.

— Колись — наконец произнёс Малинин — И без прыжков в сторону, академик ты мой аграрный.

Собеседник улыбнулся во все шестьдесят четыре зуба и стал рассказывать о своей службе. После ухода Малинина в штаб, его тоже перевели на новое место службы. Формально он оставался в составе Бригады, но был «откомандирован» в одну интересную часть. Номер ему ни о чём не говорил, как и месторасположение вдали от известных трасс. По сути это была учебка с обширным полигоном. Там проходили испытания новейшие образцы вооружения и поначалу пришлось стать оператором всего, что ездило, летало, стреляло и просто подглядывало и подслушивало. А потом ему было сделано предложение, от которого он не стал отказываться. Оставаясь формально в десанте, он стал служить в армейской разведке. Главное Разведывательное Управление было прямым конкурентом Особого Отдела и прочих спецслужб. Сбор разведданных вёлся практически по всей заселённой людьми части галактики и за этими пределами. Поначалу ему пришлось заниматься сопровождением спецназа в его операциях, попутно уделяя время разведке, а уж потом пошли индивидуальные задания. И вот теперь его заданием был его бывший командир. У них были дружеские отношения и что-либо делать за спиной Малинина он посчитал неправильным.

— И вот я здесь! — радость отразилась на смуглом лице бывшего зама.

— И чем я обязан столь пристальному вниманию? — спросил Малинин, хотя прекрасно знал, ну, или догадывался — чем.

Проводив Джинна, захватившего с собой дневник Дагварда (полистаю на сон грядущий), Анна достала комлинк и запросила расписание ближайших рейсов на Марс. Опыт и интуиция подсказывали, что поиски лучше начинать оттуда. А ещё в мозгу занозой сидела мысль о Бате. О том, что бывшему командиру может грозить опасность.

Только вот информации у них, всё же, было маловато.

Анна прокручивала в голове воспоминания о тех немногих операциях на Марсе, в которых ей доводилось участвовать. В основном это была помощь местной полиции и спецслужбам в проведении каких-то их рейдов и операций. Притоны, подпольные нарколаборатории и тому подобные «злачные местечки». Марс, в представлении Анны, был огромной человекопомойкой.

Джинн перед уходом пообещал скинуть ей необходимую информацию по этой малоприятной планете.

Кому же, всё-таки, Батя перешёл дорогу?

Да мало ли кому! Это-то, как раз неудивительно! Удивительнее было бы, если бы врагов у них у всех не было!

Марс, чтоб его. Марс.

Погружённая в свои размышления Анна опять зашла в комнату мужа и достала дневник из ящика стола.

— Вроде дорогу я вам не переходил. Да и ты мог бы раньше сказать, что в разведке. Чай не посторонние друг другу.

Алексей де Огюстье замахал руками, явно пытаясь успокоить бывшего командира.

— Нет, нет, нет. Всё просто по-другому. Вернее, всё не так просто. Просто… Тьфу… — чуть не дал петуха Алексей. Потом он выдохнул и стал говорить уже нормальным голосом, — Мне поручен сбор данных не на тебя, мон ами. Вокруг тебя стали хороводы водить совсем уж неприятные личности. И я решил согласовать наши шаги, чтобы не…

— Поздно. — ответил Малинин. — Тушки заберёшь у Рентгена. Если они ещё у него целые остались.

— Что??? — снова сорвался в крик Алексей. — Когда??? Как??? Почему я не в курсе???

— Ну уж не знаю, кто у тебя должен за наблюдение отвечать, но он явно прокололся. Утром к нам с Комбригом была «делегация» каких-то мафиози. Хотели допросить меня. Но не смогли — улыбнулся бывший офицер, — Только вот у меня вопросики появились. Почему они назвались дознавателями Следственного Департамента? И почему прикрывались существующим именем одного из бывших моих сослуживцев, в настоящее время сидящего в местах не столь отдалённых? Что за игры такие? И ради чего?

Алексей де Огюстье жестом фокусника вытащил откуда-то коммуникатор и стал общаться со своими подчинёнными. Рык стоял такой, что даже Прапор в своём углу прижал несуществующие уши к затылку и съёжился на насесте. Светодиод на его шее горел багровым светом. «Испугался, родимый» — подумал Адмирал и неожиданно хлопнул ладонью по столу.

— А ну отставить! Отставить пугать окружающих! — рявкнул он. В наступившей тишине Адмирал повторил. — Колись.

— Что тебе известно о событиях на Марсе, именуемых «война роботов»? — ответил Пушкин вопросом на вопрос.

— А это каким боком? — удивился Малинин, — Мы ж, вроде, в этом не участвовали.

— Да я сам не могу понять. Но, оказывается, некоторая связь прослеживается.

— Между чем? Между операцией на Зэду и неудавшимся майданом на Марсе?

Кстати, давно ломаю голову — почему государственный переворот называют майданом?

** *

«Вождь не любил иметь дело с украми. Они служили любому, кто больше платит. Попытки объяснить им хоть какую-то идеологию, разбивались о полное непонимание. Но был в них и существенный плюс: они обожали доказывать свое превосходство и грабить. Стоило только намекнуть им, что они смогут командовать и делать что хотят, как они тут же становились понятливыми и покладистыми. Поэтому Вождь выбрал именно укров для своего 'спецзадания». Кроме того, укры были внушаемы и инфантильны, а значит — их легко было увлечь любыми обещаниями.

План Вождя был прост — в Центральную Сеть Управления марсианскими колониями внедряется вредоносная программа, которая вызывает сначала сбои, а потом и вовсе полный паралич всей жизнедеятельности городов. Одновременно укры поднимают восстание. Вождь обещал им полную власть над Марсом в случае успеха предприятия, но, разумеется, совершенно не собирался выполнять свои обещания. Но он хорошо знал историю. В том числе — и историю укров. Враги Русского Мира неоднократно использовали этих ренегатов для достижения своих целей. Особых успехов не достигли, но прецедент, что называется, создали. Укры предавали любого нанимателя и легко перебегали к тому, кто посулит оплату больше. Кроме того, они трусливы, вороваты и патологически лживы…'

Анна отложила дневник Марта и задумчиво подняла глаза. Прямо напротив неё на столе стояла его фотография. Март на ней был ещё молодой, в лётной форме с нашивками командира эскадрильи и эмблемой Полярного Блока на груди. Он стоял возле десантного бота и задумчиво смотрел куда-то вдаль. Фотографию эту Анна распечатала уже после его смерти. Сейчас, глядя на неё, она вдруг подумала, что ни одной совместной фотографии у неё не осталось. Как-то не вышло у них запечатлеться вдвоём. Даже на свадьбе, которой, по большому счёту, и не было.

— Зачем тебе жена, которой никогда не будет дома? — спросила она его после возвращения спустя почти полтора месяца.

— Меня самого дома никогда не бывает. — ответил он.

Это было на Счастье Человечества, куда он вернулся пока Анна моталась по галактике.

— Зато не успеем надоесть друг другу. — попыталась она пошутить тогда.

Анна вздохнула. Не хватало ещё раскиснуть.

Значит, укры. Дагвард упоминал в своих записях что-то такое. Что вроде как Рек был с ними как-то связан, или не связан, а просто перешёл им дорогу там, на Марсе. А дневник Дагварда взял с собой Джинн.

Кто хоть они такие, эти укры? И как на Марсе оказались? Вроде бы, они как-то связаны с войной в Диком Поле, которая была в прошлом веке. Длилась она довольно долго. Дикое Поле потому и стало диким из-за этого. Прабабка Джаконда там повоевала. В её дневниках что-то такое есть. И веги тоже когда-то были из них. Их предки людьми были пока над ними не стали опыты проводить по генетике. Вот с вегами дело приходилось иметь. Но веги в Дальнем космосе всё больше ошивались. «Вег» — изгнанник. На каком-то языке в Европе «вег» — прочь…

Как часто вижу я сон, мой удивительный сон

В котором осень нам танцует вальс-бостон

Там листья падают вниз, пластинки крутится диск:

«Не уходи, побудь со мной, ты мой каприз»

Как часто вижу я сон, мой удивительный сон

В котором осень нам танцует вальс-бостон…"

Мужской хриплый баритон старательно выводил совершенно незнакомую мелодию. Слова постепенно затихали и становились почти неразличимы.

Где-то капала вода. Звук разносился вдоль стен по темноте и казалось, что вот, протяни руку и в ладонь упадёт влага. Звуки лёгких шагов вторили капели. Как будто где-то в Питере, глубокой осенью, в тёмном дворе у парадной с разбитой лампочкой перед промозглым ноябрьским дождём.

Стоп, какая лампочка? Откуда? Но мысль эта не казалась странной.

В подземелье царил полумрак, но совершенно непонятен был источник света. Просто глаза видели стены, пол, потолок только неясными абрисами, но передвигаться было можно вполне уверенно. Под ногами изредка попадались камни. Хорошо, что небольшие и я даже ни разу не споткнулась, шла и шла. Рукой медленно вела по стене справа. Пальцы явственно ощущали все неровности, было понятно, что стены сложены из кирпича. Старый кирпич. Где-то мокрый от конденсата, где-то покрытый мхом, на сухих участках острые сколы царапали кожу. Куда я иду и что меня ждёт впереди — в голове не возникало ни одной мысли. Ноги методично шагали, мысли с трудом появлялись в голове, сознание было будто в трансе.

Впереди появилась развилка. Сворачивать влево или вправо? В голове стало проясняться и забегали мысли:

Где я? Куда иду? Зачем? Направо или налево?

И вот тут накатила паника. Страх опутал всё тело и не давал даже пошевелиться. Я замерла посередине тоннеля, сердце, казалось, готово было проломить рёбра. Телу было одновременно и жарко и холодно. Озноб, наконец, заставил голову заработать чётко и ясно, как всегда в моменты опасности. Я бросилась вправо и упала на пол, накрыв голову руками. Через секунду по тоннелю прокатился грохот, сверху посыпался песок, стало трудно дышать от пыли. Рядом с головой упал какой-то камень или кусок бетона. Осколки посекли кожу рук и лица. Я почувствовала, что потекла кровь. Чувство опасности снова подтолкнуло меня рвануть вперёд по коридору. Через пять секунд за спиной опять прогремело и в спину ударила взрывная волна. Моё тело подняло и ударило о стену. Сознание помутилось, а тело безвольно лежало вдоль стены, засыпанное песком, штукатуркой и кусками кирпича.

Сколько прошло времени — я не знаю. Но очнулась я сама. В голове стоял невнятный гул и шум от громких взрывов.

«Контузия» — вспомнила я нужное слово. Тело затекло так, что было даже не пошевелить рукой. Да и желания нет шевелиться. Мысли медленно текли в голове.

«Где я?»- этот вопрос был самым главным. Только благодаря ему я смогла сначала открыть глаза, потом пошевелить рукой. Внезапно навалилась боль во всём теле и я застонала.

— Во. Смотри, живой кто-то. — мой тихий хриплый стон был услышан, — Глянь по-быстрому, может как язык подойдёт.

Раздались шаги и меня бесцеремонно перевернули. Воздух сипло вырывался из лёгких. Видеть я могла только одним глазом. Надо мной склонились две какие-то тени. Одна из теней женским голосом произнесла:

— Девка. Дышит. Осмотри пальцы и плечо, я за аптечкой.

Голос хрипловатый, низкий, показался мне смутно знакомым.

Меня снова перевернули, схватили под мышки и потащили. Ноги безвольно скребли о куски бетона и кирпича. Видимо от того, что меня теребят, тело перестало быть деревянным. Постепенно появилась подвижность рук и ног, глаза полностью открылись и даже боль стала уходить. Но не вся, грудь продолжало ломить, как будто… Хотя никаких как будто, о стенку меня приложило знатно. Хорошо голова цела.

Наконец меня затащили в относительно чистое помещение, положили на пол и очень грамотно обыскали и осмотрели. Видимо человеку приходилось такое проделывать не впервые. Это говорило о том, что меня нашли не простые обыватели, а люди знакомые с оружием не понаслышке. Значит вести себя нужно осторожно. Послышались шаги и прозвучал вопрос. Довольно краткий и ёмкий:

— Ну?

— Не. Не из этих. Мирная, скорее всего. Ранений нет. Оружия нет. Документов тоже нет. — ответил грубоватый мужской голос. — Контузило. Вон как глазами лупает, а смысла в них пока ноль.

Меня снова ощупали, посветили в глаза фонариком и главное — дали попить тёплой воды из какой-то пахнущей пластиком бутылки. Видимо от этого я окончательно пришла в себя и смогла хрипло выдавить:

— Спасибо.

— Во. Очухалась. Идти могёшь? — сказал мужской голос.

— Попробую.

И мы куда-то пошли.

Из подземелья мы выбирались по крутой железной лестнице. Эти шесть пролётов я запомню на всю жизнь. Так плохо мне не было уже давно. У нас раненых принято на гравитележках вывозить с поля боя. А тут, хотя у меня не было ранений, за исключением нескольких порезов, бежать самой в почти полной темноте с контузией — занятие ещё то.

Поэтому, когда я преодолела последние ступени, то опять вырубилась. И как и куда меня тащила эта странная парочка — просто не помню.

Очнулась я внезапно. Как будто какое-то реле щёлкнуло и я снова в сознании. Я лежала на земле в странном дворе, образованном несколькими зданиями. Я лежала и смотрела на пустые глазницы окон. У всех зданий в окнах не было ни одного стекла. Вокруг некоторых окон были видны следы пожара. Угол одного из зданий был разрушен от кровли на два этажа вниз. На перилах балкона висела старинная детская коляска красного цвета. А выше было безоблачное голубое небо. Внезапно над зданиями пронеслись две тени старинных истребителей. Миг — и они уже скрылись из глаз. И тут же по ушам ударило громом двигателей и близких разрывов.

«Где я?» — снова подумала я. Спросить было не у кого, люди, притащившие меня сюда, куда-то исчезли, вокруг так же не было никого. А информация просто необходима, это залог выживания. Но из-за слабости даже шевелиться не хотелось. Потому просто наблюдаю.

Вот дома вокруг. Небольшая этажность, всего четыре или пять этажей. Явно железобетонные панели, так строили лет сто-сто пятьдесят назад. Остатки окон дешёвые пластиковые, хотя кое-где видны и дорогущие, из натурального дерева. Район скорее всего не из центра мегаполиса и явно небогатый. Окраины. Раньше подобные районы звали странным словом «гетто», или «спальник». Судя по цвету неба — очень похоже, что это Земля. Но я даже представить себе не могу, где идёт такой конфликт. Стоп. Эти двое говорили по-русски… Но в России сейчас, слава Богу, войны нет.

И тут я вспомнила о прочитанном в дневниках Марта сновидениях. Неужели я тоже попала в прошлое?

Внутри похолодело. Голова соображала плохо, но в памяти осталось, что для возврата необходимо находиться в каком-то определённом месте. А где его искать?

Но полностью впасть в панику мне не дали. Пришли мои спасители, которые вытащили меня из подземелья. Мужчина, даже скорее молодой парень, и женщина. Оба в зелёном камуфляже, но каком-то старинном, с какими-то шевронами на рукавах, на головах шлемы, в руках старинные пороховые штурмовые винтовки с длинными рожками под патроны снизу. Я такие видела на старых видео. Форма и оружие — ещё одно подтверждение, что я в прошлом Земли.

— Как ты? — участливо спросила женщина. — Не тошнит?

— Вроде нет. — ответила я лихорадочно соображая, как себя вести. — Только в голове гудит и не помню ничего. Где я? Что это за место?

— А, ну эт норм. После контузии в голове полная каша обычно. — ответил парень.

— Спасибо, утешил. — фыркнула женщина, — Не слушай его. Он такого наговорит. В Мариуполе мы.

Мариуполь. Там космопорт. — машинально подумала я, — Больше военный, чем гражданский. Мы с него несколько раз уходили.

Но промолчала. Меня могли бы и не понять.

Откуда-то появилась ещё одна женщина, в короткой куртке, надетой поверх чего-то вроде домашнего халата и в каких-то галошах на босу ногу. Сколько ей лет понять было трудно.

— Здрасьте тётя Вера. — сказал парень.

— Ленка умерла. — вместо приветствия ответила женщина и заплакала.

Парень ушёл куда-то вместе с этой женщиной Верой, а его спутница (или напарница?) осталась со мной.

— Соседка его. — объяснила она, — Жили раньше в одном доме. У неё квартира сгорела, сейчас в подвале сидит. А Лена — её подруга. Была.

Я задумалась о том, как мне попасть обратно в подземелье. Мне было страшно. Застрять в прошлом, какое бы оно ни было интересное, абсолютно не хотелось. И единственное, что казалось сейчас разумным — найти то место, через которое я попала сюда. Но как это сделать? Мои спасители люди военные, просто так отпускать меня они, скорее всего, не станут. Но попробовать стоит.

— Извините. Вы меня из подвала вытащили. А вещи рядом там не валялись? — «Попытка не пытка», всплыла в памяти одна из присказок Комбрига.

Женщина поначалу недоумённо уставилась на меня, а потом вдруг расхохоталась.

— Из подвала? Хе-хе. Ну пусть из подвала. Нет, вещей мы не видели. Да и не смотрели, некогда было. Там серьёзные прилёты были от федералов. Чем-то крупным. За ночь так накидали, что уже полдня от укров ни звука.

Кто такие федералы я не знала, а вот слово «укры» было знакомо. Но что-то более существенное вспомнить не могла. Голова ещё соображала плоховато. Тем временем вернулся парень, уходивший с женщиной Верой.

И я решила попробовать.

— Мне бы обратно. А где мы сейчас? — спросила я

— На Морском Бульваре, завод тут рядом. Но соваться туда не советую.

— Мне надо.

— Ну надо так надо. Вон в ту сторону топай. Только осторожней, снайпера иногда работают. — ответила женщина, — Бывай, нам ещё к своим пробираться.

И они ушли. Я была… удивлена. Вот просто поговорили и иди куда хочешь? У нас бы пока Особый Отдел человека не опросил бы — ни шагу. Мало ли. А может они не военные? В голове столько вопросов и все без ответа.

Немного посидев и придя в себя, я встала и пошла в указанную сторону. В том времени, куда я попала, была весна. Деревья окутывала нежная зелёная дымка. По-весеннему было тепло на солнце и прохладно в тени. Иногда набегала тучка из которой сеялась мелкая противная морось. Иногда солнце прорывалось сквозь облака и вдруг я увидела радугу. Я стояла и смотрела вверх. Я не сразу заметила, что рядом остановился пожилой мужчина и тоже поднял голову.

— Дааааа. Весна. — мужчина помолчал и неожиданно продолжил:

О, весна без конца и без краю —

Без конца и без краю мечта!

Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!

И приветствую звоном щита!

Принимаю тебя, неудача,

И удача, тебе мой привет!

В заколдованной области плача,

В тайне смеха — позорного нет!

— Дальше не помню, уж извините. — и увидев немой вопрос в моих глазах сказал — Это Блок. Я когда-то давно на филолога учился. А сейчас вот…

Потом натянул на голову странного вида шапку и медленно пошёл куда-то. Пальто сзади было всё в глине. Скорее всего, прятался от обстрела в канаве, подумалось мне.

Снова хмурые небеса, радуга пропала так же неожиданно, как и появилась. Я продолжила свой путь вдоль улицы, прижимаясь к полуразрушенным домам. Там на случай обстрела есть возможность укрыться.

Чем дальше пробиралась по улице, тем больше мне попадалось на глаза людей, жителей этого города. Одни куда-то шли, другие готовили еду в кастрюльках на небольших кострах прямо возле домов. Несколько человек убирали мусор. Это казалось просто запредельным — вокруг изредка раздаются взрывы, а они мётлами метут мусор в кучи, чтобы потом было удобнее грузить и вывозить. Мужчина на перовом этаже натягивает на окно плёнку. А вот дети играют в песочнице. Дети??? В городе, где идут боевые действия??? Я вдруг вспомнила, где уже видела нечто подобное. На Талпо. И подумала, что люди, ну, или вообще гуманоиды — существа довольно живучие и быстро приспосабливаются к любым условиям.

Впереди снова послышались взрывы. Я упала за какой-то кусок бетона и вжалась в землю. Сверху на меня падали обломки кирпича и всякий мусор. От пыли стало ещё темнее, она набилась в нос и горло и я закашлялась. Кто-то бесцеремонно схватил меня за воротник и потащил к зданию. Через минуту я была в подвале. Парень, который таким образом спас меня был совсем небольшого роста и такой щуплый, что даже не понятно, как он смог меня протащить эти пятнадцать или двадцать метров.

— Ты что??? С глузду съехала??? Прилёт не слышала??? — кричал этот парнишка на меня, совершенно не стесняясь, что он вдвое, если не больше, младше меня. Наконец он немного подуспокоился, но продолжал всё также громко кричать, совершенно не слыша мои оправдания уже на кого-то в глубине подвала.

— Не обращайте внимания. Контузило его. А малец ответственный, за всех переживает, вот и ругается. — женщина в коричневом пальто и запылённом платке потянула меня за рукав к стене, на колченогий стул. Сверху опять послышались взрывы. Когда глаза немного привыкли к темноте, то я увидела, что в подвале сидят простые гражданские. Они о чём-то разговаривают друг с другом, кто-то безмятежно спит, некоторые собрались вокруг импровизированного стола и пьют чай. В углу я опять увидела детей. Но все эти люди были совершенно спокойны. К взрывам наверху они относились как к дождю за окном. Женщина рядом начала спрашивать кто я и куда под обстрелом пробираюсь. И я, неожиданно для себя, стала рассказывать, что со мной случилось. Мне надо было просто выговориться. Женщина внимательно слушала, не перебивая. Когда я умолкла, она погладила меня по голове, успокаивая. И вполголоса объяснила, как и куда мне идти. Наверное, она решила, что я сошла с ума. Но, к счастью, не стала отговаривать и как-то препятствовать.

Поэтому я просто поблагодарила собеседницу. Хотела сказать спасибо и спасшему меня парню, но тот только отмахнулся и рванул наверх вперёд меня. Обстрел закончился так же внезапно, как и начался.

Наверху были уже сумерки и очень пыльно. Пахло гарью. Я быстрыми перебежками кинулась вперёд. До ночи надо было добраться до рядом расположенного завода.

Уже в темноте через пролом в заборе я, наконец, попала в нужное мне место. Рядом находился полуразрушенный цех. Но в темноте найти вход вниз, в подземелье, будет непросто. Оставалось надеяться на удачу.

Удача мне явно понадобится. Откуда-то сверху, с крыши цеха, заработал пулемёт. Причём не маленького калибра, судя по звуку выстрелов. Хотя я могу ошибаться, пороховое оружие мне редко доводилось даже в руках держать. И по пулемётчику в ответ стали бить. Не знаю чем, но вот по голове мне куском бетона досталось знатно. Видимо тоже крупнокалиберное отвечало. Перестрелка затянулась на десять минут, пока всё вокруг не потонуло во взрывах прилетающих снарядов. Увидев полузасыпанную щель, я рыбкой нырнула в неё, спасаясь от осколков. И удача — я падала явно в подземелье. Едва успев сгруппироваться шмякнулась о пол и отползла в сторону. На место падения посыпались куски бетона и кирпича.

Я лежала вдоль стены, пережидая очередной (какой по счёту?) обстрел. И мысли возвращались к увиденному в городе. Люди там живут. Но не так, как описывают различные писатели войну, или события так называемого «постапокалипсиса». Они просто живут, делают свои дела, привыкнув к непрекращающимся обстрелам и отсутствию света и тепла, продуктов питания и воды. Выживают. Но делают это буднично. Как будто у них есть твердая убеждённость, что все их проблемы временные, ещё чуть-чуть и всё кончится. А может так и есть? Мужеству этих людей можно только удивляться. И этим они опять чем-то напомнили мне талповцев.

Обстрел закончился, наступила относительная тишина. Я поднялась, отряхнулась от пыли и чуть прихрамывая пошла по коридору вперёд. Почему-то у меня появилась твёрдая уверенность, что я обязательно попаду в нужное место. Несколько раз я падала и сильно устала. Контузия снова дала о себе знать. Чувствую, что если не посплю хоть немного, то упаду от слабости. Свернув в какое-то помещение стала искать что-нибудь, подходящее под название «кровать». Зачем — я не знала, но почему-то была уверена, что мне нужно именно это. Хотя, вообще-то, спокойно могу и на голой земле спать — приходилось и не в таких условиях бывать. Однажды на Деоне, помню, вообще в канаве с водой ночевать пришлось. В темноте поиски давались непросто. Наконец, я нашла какой-то ящик, на котором и попыталась устроиться. Но он оказался железный. Надо что-нибудь подложить. Я стала шарить вокруг руками, вдруг попадётся хотя бы несколько досок. Я даже внутрь ящика заглянула. Похоже это сваленный металлический шкаф или сейф. Но силы покинули меня и я уснула прямо возле этого ящика, зажав в руке попавшийся мелкий предмет…

— Блин, приснится же… — пробормотала Анна. Она заснула в комнате Марта, читая его дневник. В руке было что-то зажато. Анна с удивлением увидела на ладони плоский восьмиугольный кристалл, похожий на звезду, зеленоватый, полупрозрачный с золотистыми искорками внутри.

— Блин… Так это не сон? И что это?

Вопрос остался без ответа.

— И что теперь делать? — продолжала вслух размышлять она, — Весело, однако, отпуск начинается.

На этом мысли кончились и включились инстинкты, заставляющие действовать.

Через пятнадцать минут Анна подъехала к КПП родной части. Айвор, которому она позвонила по пути, уже ждал её в караулке.

— Что, жить не можешь без службы? — зевая спросил заместитель, но посмотрел на неё и осёкся, — Что там у тебя?

Анка пересказала свой сон. Потом показала кристалл. Айвор повертел вещицу в руке, посмотрел на свет.

— Дела, однако. Кофе будешь?

— Не помешало бы. Знаешь, сны были у всех, так, или иначе связанных с этим чёртовым лабиринтом. Но вот вещи какие-то с собой из этих снов прихватывать — такое впервые.

— И что это, как ты думаешь? — спросил Айвор.

— Похоже на инфокристаллы эльдориан. Они до сих пор иногда такими пользуются.

— Эльдорианский компьютер нужен, значит. У нас тут нет.

— У Джинна в штабе должен быть.

— К нему пробиться — проще во дворец на приём попасть.

— Это уже моя забота. Кстати, а из «Трёшки» у тебя кто-то знакомый есть?

— Так Крест с Поленом сейчас там.

— Полено же, вроде, в Разведуправлении. — сказала Анна.

— Уже года два, как в «Трёшку» перевели. Именным Его Величества распоряжением.

— Ну, это и к лучшему. У тебя его контакты есть? А то я что-то подрастеряла всех, с кем судьба развела.

— Есть. Я с ними недавно общался.

— Сможешь их сюда высвистать?

— Не вопрос. Ещё что-то?

— Присмотрите за моими. На всякий случай. И… Пусть ребята из медчасти меня посмотрят. Приложило меня там здорово. До сих пор в голове шумит. Денёк я у них, так и быть, поваляюсь. Отпуск всё ж-таки.

* * *

После грозного рыка Адмирала Алексей тут же успокоился. И внимательно посмотрел на бывшего командира.

— Приношу свои извинения. Был неправ, виноват. — склонил он голову.

— Не юли. — свел брови Малинин.

— Есть не юлить. — Алексей даже подобрался в кресле, как будто выполнил команду «Смирно»

— Клоун. — резюмировал Малинин. — Повторяю вопросы. Вопрос первый — каким образом ты очутился здесь именно сейчас. Вопрос второй — что конкретно тебе от меня, старого, больного человека в отставке, надо?

Вопрос третий — каким боком «война роботов» на Марсе связана с Зэду?

Алексей помолчал немного, собираясь, видимо, с мыслями и начал говорить.

— Тут такое дело. Про то, что все спецслужбы конкурируют между собой ты, конечно, в курсе. Но одно дело конкурировать, а другое дело доиграться до откровенной защиты интересов не государства, а его отдельных граждан. Понимаешь о чём я?

— Понимаю. Чего уж тут. — тихо проворчал Адмирал. — И кто у нас этот «отдельный гражданин»?

— А не знаю пока — беззаботно отвечал Алексей. — По чину не положено знать, увы. Но то, что Особый Отдел использует открытый на планете Зэду живой артефакт в своих целях — это факт. Ещё факт, что государство совершенно не знает о артефакте.

— Как так не знает? — Адмирал даже вскочил с кресла на одной ноге.

— А вот так. Никто не знает о существующей на планете лаборатории. Никто не получал от них ни одного отчёта о проводимых исследованиях. Скажу более — никто не знает о том, что на планете проводились мероприятия по коду «Красный». Всё засекречено. Но и те люди, которые имеют допуск об этом не знают ни-че-го!

— Сказать что удивлён — это будет очень мягко. — взволнованно произнёс Адмирал — А каким боком во всём этом замешан Юзовцев? Ведь это командующий флотом, как-никак.

— Его втёмную использовали. Вполне возможно, что он о чём-то догадывался, но судя по тому, что здесь есть интересы мафии — ему заплатили. И раз информация не ушла дальше его штаба — заплатили довольно много. Мафии, конечно, легче устранить его, но скорее всего он обладает ещё какой-то закрытой информацией. Возможно о Заказчике всего этого бедлама. — Алексей на минуту задумался и продолжил — А знаешь что ещё вызывает интерес в этом деле? Нигде нет никакой информации о последней колонизации планеты. И она исчезла из всех источников одновременно с кризисом вокруг Зэду. Информации нет не только у нас, но и у наших противников в тот момент. Вообще ни у кого. И в звёздных навигационных картах эта планета отсутствует.

— Как так? -опешил Адмирал. Подумав он добавил — А на второй вопрос ты мне ответишь?

— Конечно — широко улыбнулся Алексей де Огюстье.

Полено и Крест явились вечером вместе с Джинном. Анна к тому времени уже почти полностью пришла в себя и ждала их в палате, просматривая материалы на комлинке.

— Ну и что ты опять натворила? — спросил Полено, вторгаясь в палату и игнорируя всякие там «здрасьте».

— А что сразу я? — невинно спросила Анна.

— А кто ещё? Куда ты там провалилась?

Анна честно пересказала последние события.

— Я тут порылась в сети до вашего приезда и поняла, что попала я в начало XXI века. Ну не совсем начало, но в первую треть. Так называемая война в Диком Поле, или, как его в то время называли — Украине. Вернее тогда это называлось Специальной Военной Операцией. Что-то я помню ещё со школьных времён, что-то читала уже позже.

— И как это связано с экспедицией на Зэду? — не понял Полено, — Джинн тут начал рассказывать, но я так и не врубился.

— Сейф там был. Причём про этот сейф упоминали практически все, кто оказывался на Зэду и кто потом начинал видеть сны. — сказала Анна, — А мы все этот сейф видели ещё и наяву, когда в том чёртовом лабиринте блуждали. Причём Март этот сейф видел во сне до того, как попал в лабиринт. Поэтому, когда столкнулся с ним в реале, так бурно прореагировал. Я тоже наткнулась там на какой-то железный ящик. Но в темноте, понятное дело, не рассмотрела, что там такое.

— Ну да. Был там ящик железный. — припомнил Крест, — И что — будучи в лабиринте, этот сейф потом является в снах, или не в снах, различным людям? Ты это хочешь сказать?

— Получается, что так. Март оказался в начале ХХ века в России, а потом вернулся к себе на Гамму-249, причём в одежде того времени. А я прихватила с собой инфокристалл, вроде тех, что эльдориане в своих компьютерах используют.

— И где он? — спросил Полено.

— Кристалл? У Бродяги.

Следующие два часа Адмирал и его бывший зам составляли план мероприятий. Алексей предлагал, упрашивал, а Малинин досконально всё прорабатывал и с чем-то соглашался, что-то дополнял, что-то решительно отклонял. Но, в итоге, план утвердили. Да и по-другому не могло быть — Адмирал соскучился по активным действиям, ему стало интересно — чем всё это закончится?

Отвлеклись они только после того, как Прапор заявил о том, что он голоден.

— Перекусим?

— Не откажусь.

— Тогда синтезатор вон там. — строго сказал Малинин. И Алексей быстро соорудил лёгкий перекус, заодно дав корма Прапору. Его любимое блюдо он прекрасно помнил.

— У меня будет небольшая просьба к тебе, Алексей. — сказал Адмирал когда они покончили с едой и перешли к чаю. — Нужен мне специалист по истории Земли.

— А что конкретно интересует?

— Эпоха порохового оружия, последняя его часть. Надо по тексту определить месторасположение объекта и временной интервал существования этого места. Со всеми соответствующими справками и ссылками. Но! — поднял палец вверх Малинин, подчеркивая важность момента. — Об этом лучше не распространяться никому.

— Это как-то связано с нашими делами? — спросил Алексей

— Напрямую. — прозвучал ответ.

— Это становится интересно. — задумчиво произнёс майор — Хорошо. Жди, переброшу тебе контакт. На крайний случай отдам своим ребятам в отделе, они молодые, рьяные, обязательно всё раскопают.

Алексей улыбнулся, отдал честь и просто-таки растворился в проёме двери, как будто его тут и не было. А Адмирал вставил чип в компьютер и ещё раз внимательно пересмотрел и прослушал отрывок видео с допросом Даниэля Дагварда.

— Я тут информацию по Дикому Полю подтянула, авось пригодится.

— Оперативно. — хмыкнул Крест, — А история эта, если мне память не изменяет, — давняя.

— Не просто давняя. Вы даже не представляете — насколько она древняя. — ответила Анна, — Но интересующий нас период — это первая половина XXI века. Активные боевые действия там велись именно тогда.

— Дикое Поле до сих пор дикое. — сказал Полено, — Мы за ним и так следим. Люди помаленьку его заселяют, но вглубь соваться чревато. Большинство городов там до сих пор стоят пустые и разрушенные.

— А ведь самое паскудное то, что это — наши исконные земли. — сказала Анна, — Русь начиналась, в том числе и оттуда. В историографии даже одно время существовало определение того периода — Киевская Русь.

Они вышли на улицу. В непроглядной осенней мгле висела в воздухе мелкая водяная пыль. Налетевший порыв ветра сорвал с веток несколько последних осенних листьев.

А там была весна. — машинально подумала Анна, а вслух спросила:

— Куда мы сейчас?

— К нам в Управление. — ответил Полено, — Надо же с твоей находкой разобраться.

Глава 18

Тайная ложа и явная лажа

Адмирал засыпал. Все дела были сделаны, питомец накормлен. Лёгкая дрёма уже наваливалась на глаза…

…Вокруг был туман. Не тот туман, когда в конце лета лёгкая дымка размывает окружающую действительность поутру, а тот, от которого леденеет на душе. Тот, который густым киселём закрывает вокруг всё до такой степени, что не видно кончиков пальцев, а порой и рук по локоть.

Тишина давила. Были слышны лишь собственные шаги. Но иногда казалось, что сделав шаг ногой вперёд шорох от движения ногой приходит не снизу, а откуда-то сбоку или сверху, причем с задержкой на несколько секунд. В этот момент становилось очень трудно идти вперёд. Малинин взмахивал руками теряя равновесие. Приходилось закрывать глаза, сосредотачиваться и делать шаг вперёд. Как всегда — с левой ноги, почти строевым, стараясь поставить на опору всю подошву сразу.

— Зачем я иду вперёд? — этот вопрос Адмирал задал вслух сам себе. Ответа он не знал, но у него была твёрдая уверенность, что останавливаться нельзя. И оглядываться нельзя. Всё как в старой-старой сказке, что нравилась ему в далёком детстве.

Вдруг туман протянул к Малинину руки и опрокинул на спину. Туман навалился невыносимой тяжестью на грудь. Сознание померкло. Крик умер, так и не родившись.

Адмирал чуть приоткрыл глаза. Вокруг было темно, но откуда-то пробивался неясный свет. Над головой бетонный потолок. Весь в потёках и с пыльной паутиной по углам. Да и углы эти были практически не видны, тонули в темноте. Был слышен какой-то непонятный шум. Невдалеке монотонно звучала капель. Изредка с потолка сыпался мелкий песок и пыль. Сыпалось сразу после того, как всё вокруг вздрагивало и пол неожиданно больно бил в спину.

— Полундра. — в ухо закричали истошным высоким голосом…

Малинин вскочил с кровати, непонимающе вглядываясь в мечущегося на своём насесте Прапора. Именно его мыслеобраз услышал он сейчас…

— Почитал я дневник этого Дагварда. — говорил Джинн, — Прелюбопытное оказалось чтиво. Собственно, это не дневник даже, а мемуары.

— И что он там понаписал? — спросила Анна.

— Да, описывает их с братцем приключения, но весьма своеобразно. Упоминает события на «Олимпии», на Талпо, свой вояж на Гамму-249 и так далее. Но вот интересная деталь — про нас — ни слова. Как будто нас и не было никогда.

— М? И что? — спросил Крест.

— Да просто изображает себя и брата героями. Кстати — про «войну роботов» там довольно подробно, но про то, что у Река на допросе умер основной подозреваемый — тоже ни гугу.

Анка фыркнула.

— Я лично ничего другого от него и не ожидала. Спасатель вселенной хренов.

Они летели на флаере Полена в Третье Управление, где, по словам бывших сослуживцев, у них был эльдорианский компьютер, позволявший прочесть информацию с Анниного трофея.

— Но самое интересное оказалось даже не это. А связи этих самых Дагвардов. Ты, думаю, слышала о Братстве торговцев информацией.

— Ессно. — фыркнула Анна, — Это Братство — секрет Полишинеля. Бессмертный и бессменный председатель сего тайного общества — президент Маиси Виктор Златов.

— Это ещё не всё. — хмыкнул Полено, — Основатель сего тайного ордена — твой покойный муженёк.

От услышанного у Анны выпал из рук стаканчик с травяным чаем, она поперхнулась и Полену пришлось долго хлопать её по спине.

— Неужели он тебе не сознался? — искренне удивился Крест.

— Да я как-то… мы как-то… вот… — только и смогла проблеять обалдевшая Анна.

— Дагварды, разумеется, об этом не знали. — сказал Крест, — Но кроме них на Златова и компанию ещё толпа народа работала. Но идею Златову подкинул именно твой благоверный. Это было, собственно, одним из условий освобождения.

— А зачем ему это было нужно? — спросила Анна, безуспешно пытаясь промокнуть мокрые штанины салфеткой.

— Причин было довольно много. В том числе и эта проклятая планетка. Все данные о Зэду были засекречены не только у нас, но и на Гамме-249. — ответил Полено, — Потом, когда он уже достаточно высоко забрался, выяснил, что даже само упоминание о планете исчезло из любых атласов. Ни на одной из звёздных карт этот сектор космоса не обозначен.

— О как!

— Акдаку самому соваться в это дело было не с руки. — продолжал Полено, — Ну и вообще — созданная им структура была, вроде как самостоятельная и никак с ним не соотносилась. Это позволяло ему использовать членов Братства как агентуру не привлекая к себе внимания. Непосредственно с Акдаком агенты Братства не общались. Они даже со Златовым и его людьми напрямую не контактировали.

— Собственно Братство — это бывшие члены правительства Маиси. — сказала Анна, — И этот Дагвард-младший.

— Да. Довольно странная история. — сказал Джинн, — Какой-то заезжий тип, совершенно случайный, вдруг оказывается в правительственной резиденции в день государственного переворота, попадает вместе с правительством в плен к путчистам, а потом вдруг оказывается одним из ключевых членов в этом самом Братстве. За какие-такие заслуги?

— Биография у них у обоих вообще очень интересная. — сказал Полено, — Начать с того, что их привлекли к участию в операции «Квартет». И было это вскоре после Зэду.

Адмирал пил чай. Просто чай, не «адмиральский». Ароматный, байховый, прекрасного коричнево-чёрного цвета в любимой кружке, привезённой с далёкой планеты Цербаниклост.

Коммуникатор выдал трель входящего соединения. Тяжело вздохнув Малинин отставил кружку на стол и включил связь.

— Здравствуйте. Я представляю общество «Последователей изучения исторических событий методом академика Фоменко»! — проговорил какой-то ненатуральный, вежливый до приторности голос.

— Благотворительностью не занимаюсь. — ответил Малинин и отключился.

Снова входящий от того же абонента. И снова. Но слушать какие-либо предложения от всяких «обществ» не входило в планы Адмирала в этот прекрасное утро. Хотя прекрасным оно уже перестало быть. Настроение было испорчено. Хотелось зарычать от ярости — Адмирал ненавидел рекламных агентов даже больше, чем чиновников от армейской бюрократии. С этим отвратительным явлением он повстречался только после выхода в отставку и сразу возненавидел до самой глубины души.

— Как эти гражданские только терпят такое? — возмущенно пробормотал он.

Пришлось вставать и выплёскивать чай в утилизатор, ибо он остыл. Немного подумав Адмирал снова сделал себе кружечку ароматного чая. Как только он сел в кресло коммуникатор вновь напомнил о себе. Но это на связь вышел де Огюстье.

— Здравия желаю.

— И тебе не хворать. — отозвался Малинин. — Есть новости?

— Есть. Только один вопрос. Зачем моих людей обижаешь? — спросил Алексей.

— Не понял! — Адмирал со вздохом отставил кружку. Чаю сегодня ему попить не дадут.

— Тебе мой человек звонил, а ты его даже слушать не стал. Не хорошо-с.

— Звонил какой-то свидетель или последователь какого-то учения… Или учёного… Не помню. — яростно прорычал Малинин.

— Вот. Это он и есть. Как раз по тому текстовому файлу, что ты мне передал. Можешь с ним разговаривать спокойно, мы прикроем. Прослушки не бойся. Честь имею. — Алексей козырнул и отключился.

— Ррррр… — только и оставалось прорычать Адмиралу. Наверняка чай в кружке опять холодный…

Звонок настырного абонента раздался почти сразу же.

«Послушаем этого… свидетеля…» — подумал Адмирал.

— База торпедных катеров, слушаю. — рявкнул он в трубку одной из поговорок Комбрига. Частенько после этого абоненты пропадали и больше не беспокоили. Вдруг и сейчас? Но нет.

— Здравствуйте. Я представляю общество «Последователей изучения исторических событий методом академика Фоменко». А я правильно попал, это вы? — голос в коммуникаторе стал радостным.

— Да, это я. — перебил его Малинин. — Докладывай.

Абонент явно не ожидал, что его сразу по-армейски заставят говорить по существу и как любой гражданский попытался юлить и страдать многословием. Но этот номер не прошёл. После очередного начальственного рыка разговор пошёл в нужном Адмиралу стиле.

Абонент представился аспирантом одного закрытого НИИ, работающего в военно-промышленном комплексе. Занимался он математическими расчётами. И попутно, в свободное от работы время, занимался изучением истории Земли и тоже с использованием математических методов. Адмирал не понял, почему именно этого специалиста ему посоветовал де Огюстье. Но Фридрих, а именно так звали аспиранта, отчасти развеял его сомнения. Правда он слишком многословный. Пришлось иногда направлять в нужное русло.

— Период, который описан в вашем тексте, очень интересный. Могу сказать сразу, что это временной отрезок в первой трети XXI века, а конкретно — 2022 год, март — май примерно, локация — город Мариуполь. Сейчас там космопорт со всей сопутствующей периферией и инфраструктурой. А тогда, в 2022-м, был обычный промышленный город. С заводами, морским портом и спальными районами для обслуживающего персонала. Почему так определённо? Да потому что информации о тех событиях так много, что историки до сих пор яростно спорят о том, как проходила та военная операция. Поначалу это была именно ограниченная военная операция, которую проводила Россия. Предвестник большой войны двадцать первого века. Информации много, но вся она противоречивая до невозможности. Практически каждое событие того времени различные источники трактуют с совершенно противоположных точек зрения. Историки пасуют перед таким объёмом. Тут нужен особый подход, который я разыскал в изданиях прошлого века. Это метод несравненного профессора Фоменко! Ладно-ладно… Не буду про него, буду по фактам. Так вот. Если применить матанализ, то сразу проглядывают закономерности и факты, которые невозможно оспорить. Буду их вам по порядку выкладывать. Ну и что, что уже два часа разговариваем? Я только начал!!!

** *

— В поле зрения родной разведки Дагварды попали довольно давно. — говорил Полено, когда вся компания разместилась в его кабинете, — Начать с того, что во время их учёбы в Космической Академии на Брискселе их пытались завербовать, но не блоковцы, а разведка одной из нейтральных планет.

— Брисксел? — переспросил Джинн, — А что их понесло в эту шарашкину контору?

— Да просто с их аттестатами об окончании школы их больше никуда не приняли бы. К тому же парни просто сбежали из дома от гнева папаши, который, насколько я уразумел, семью держал даже не в ежовых рукавицах, а вообще в чёрном теле. — ответил Полено, — Так что… Ну, а потом, после окончания курса (с весьма посредственным результатом) и после действительной, когда братцы вернулись домой на Марс, то Даниэль сразу же получил место помощника пилота на «дальнобое» ТГ-класса, а вот младшему, Ричарду, повезло меньше. И устроился он работать в космопорту на должность «подай-принеси». Где вскоре попал в одну не очень красивую историю. Чем и обратил на себя внимание контрабандистов. У братцев вообще талант влетать во всякие истории был.

— Ну и влетели в итоге. На «четвертной» каждый. — сказала Анна.

— А всю контрабанду на Марсе укры контролируют. — сказал Крест.

— Как его с такой биографией в полицию взяли работать? — изумилась Анна.

— Ржавая! — ухмыльнулся Джинн, — Ты хоть знаешь, что такое марсианская полиция?

— Нет. Но теперь догадываюсь. Но эта история со смертью подозреваемого на допросе…

— Это даже по тамошним меркам ЧП. Во-первых: очень важный подозреваемый. Основной, так сказать. — ответил Полено, — А во-вторых у нашего убиенного был хороший друг и деловой партнёр по имени Виктор Златов.

По словам Фридриха выходило, что под одним из заводов Мариуполя в те времена была разветвлённая сеть тоннелей и помещений. Иногда в несколько уровней, на многие метры вниз. Целый лабиринт, или, даже, подземный город. Для металлургических предприятий Земли это довольно распространённое явление в ХIХ-ХХI веках. Огромное количество бетона, сотни километров переходов, энерговодов, вентиляционных и водопроводных труб, сотни помещений различного назначения. И всё это раньше обслуживалось, перестраивалось и ремонтировалось, а иногда пребывало в заброшенном состоянии, сотни людей были заняты обслуживанием подземелий на предприятиях помимо основного персонала.

Но с приходом к власти в 2014 году режима, который проповедовал превосходство одной национальности над всеми другими и базировался на этом принципе, завод в Мариуполе стал приходить в упадок. А когда в городе появились вооружённые боевики-националисты, то в этих подземельях были размещены их базы, казармы, склады. А так же тюрьмы и концентрационные лагеря, где заключённые в них люди подвергались пыткам и издевательствам. Всё это описано у нас в учебниках истории. Но многое осталось неисследованным. Очень много военных преступлений просто не смогли расследовать. Да и некогда было. В этой стране практически началась мировая война. Сначала как гражданская, а потом и… В схватке сошлись две человеческие цивилизации. И война пошла на выживание.

Но Адмирала интересовали не общие рассуждения аспиранта, хотя они были и интересны. Нужно было понять, данные из допроса соответствуют действительности или допрашиваемый всё придумал.

Вот тут Фридрих сразу ответа не дал. Начал что-то быстро считать на планшете, смешно шевеля губами. Через некоторое время он выдал, что вероятность того, что допрашиваемый действительно видел реальность в прошлом составляет около 85 с половиной процентов.

Вот тут Адмирал завис. Он помнил ещё со школы, что путешествий во времени не бывает. Да и общий курс Космогонии в военном училище, а учили там на совесть, подтверждает это. И даже при своей загруженности и практически не интересуясь гражданской жизнью он знал, что открытий на эту тему не было. Тем более, что армейские специалисты всегда сначала все новинки науки испытывают для возможности применения в военных целях. Даже под грифом «Совершенно Секретно» Адмирал бы об этом знал. А это значит — вот тот самый «интерес» который и движет всеми, кто водит хороводы вокруг лабиринта на Зэду и тех людей, которые там побывали и скорее всего получили какие-то умения.

Внешне адмирал после этих слов аспиранта проявил полную безразличность, переведя разговор на детали подземелья под Мариуполем и прочие сохранившиеся факты. Потом взял небольшой перерыв, ведь уже прошло почти три часа с момента начала общения.

Отключившись от Фридриха, Малинин тут же набрал де Огюстье. И задал давно назревший вопрос:

— Насколько сей юноша из твоей команды, что мне звонил сейчас, в «доверии»?

— В полном. Можешь смело говорить с ним и обсуждать любые нюансы. Информация никуда не уйдёт. Скажу больше. Ваш разговор слушают и оберегают от чужих ушей, но запись его строго запрещена. С этим у нас не забалуешь. А что, есть догадки?

— Есть. Но об этом позже. Надо с вундеркиндом ещё пообщаться. Глядишь и сработает одно изречение древних.

— Какое же? — заинтересовался Алексей

— Cuiprodest? Cui bono? — произнёс на латыни Малинин

— Что-что?

— Ну или Is fecit cui prodest, дословно «сделал тот, кому выгодно». Жил такой древнеримский деятель, коего звали Цицероном. Вот он это выражение и озвучил. Смысл такой — ищи кому выгодно преступление и найдёшь преступника.

— Юрист что ли какой? Или полицейский?

— Вот деревня!!! А ещё академию оканчивал. — возмутился Малинин. И они рассмеялись.

* **

— А ещё, — снова подал голос Крест, — наш герой очень серьёзно занимался боксом в своё время.

— Помню. «Золотые перчатки» Марса. — сказала Анна, — И выступал он на подпольных рингах в том числе. Меня другое интересует. Каким образом они оказались на Зэду — раз. Второе — куда пропала Коза-Дереза?

— Какая ещё коза? — не поняли боевые товарищи.

— Тереза. Жена одного из членов нашей экспедиции. Вы же должны её помнить. Мы вышли вместе — Март, я, Джинн, эта Тереза и ты, Крест. А потом она вдруг куда-то делась. Причём до этого в подземелье я видела чей-то труп, который поначалу приняла за неё.

Джинн задумчиво поскрёб коротко стриженный затылок.

— И! — продолжала Анна, — Появилась у меня нехорошая догадка, что Дагварды на Зэду прилетали именно за ней.

— Вот что! — решительно вернул разговор в нужное русло Полено, — Догадки можно строить какие угодно. Однако, давайте сначала с нашей находкой разберёмся.

Быстро перекусив старый Адмирал вновь соединился с Фридрихом. Его интересовал тот момент в рассказе аспиранта, где допускалась возможность перемещений не только в пространстве, но и во времени. Об этом и пошла речь.

— Постулат, который существовал довольно долгое время в науке Земли: «В теории относительности Эйнштейна нет ничего, что исключало бы возможность путешествия в прошлое, но существование самой возможной реальности, которая могла бы вернуть нас во вчерашний день, нарушает закон причинности, или причины и следствия. Когда во Вселенной что-то происходит, событие порождает новую бесконечную цепочку событий. Причина всегда рождается раньше следствия.» Но этот постулат не находил практического применения. Да и до сих пор никто не может похвастаться путешествием во времени, особенно назад, в прошлое.

Но это не отменяет того предположения, что существует бесчисленное количество так называемых «параллельных миров», где возможно попасть в тот или иной временной промежуток истории вселенной. И до появления там «путешественника из будущего» эта реальность ни на миг не отличалась от реальности того самого путешественника. Именно с его появлением параллельный мир получает толчок к изменению. Но скорее всего изменения настолько незначительны, что реальности практически не отличаются друг от друга. Инерция происходящих событий настолько велика, что большинство миров похожи, они просто являются калькой друг друга. Или на момент воздействия нашим гипотетическим «путешественником» реальность делает «петлю», возвращаясь в последствии в изначальное положение. Такое предположение более близко к нашему пониманию концепции «пространство-время». Просто за все время жизни людей могло появиться столько новых реальностей, что даже думать об этом затруднительно. А вот временное отклонение, петля времени — это вполне укладывается и в законы физики да и в наше сознание.

Как вы думаете, должны быть механизмы для перемещения из одного «слоя» в другой? Или во времени и пространстве, но с учетом петли времени? Несомненно. Наверняка есть какие-то места на планетах, где этот переход вероятен. И вот каков этот механизм — задача науки найти и применить на практике. В основном — для изучения нашего прошлого, чтобы избежать глобальных ошибок, которые могут привести к исчезновению человечества как вида. Вот этим я и занимаюсь, в свободное от работы время. — улыбнулся Фридрих после столь длительного монолога.

— Вы так увлеченно об этом рассказываете, что мне показалось, что у вас есть какие-то доказательства озвученного. — сказал Адмирал.

— Несомненно. Правда они косвенные, проверить мы их пока не можем. — Фридрих разволновался ещё больше и стал размахивать руками. — Ещё во времена царствования Екатерины II, на Земле в Российской Империи, в столице объявился странный юноша, который утверждал, будто родился в XX веке. Он явно страдал психическими расстройствами, но при этом говорил так убедительно, что его, в конце концов, представили императрице. И молодой человек сообщил, не только дату её смерти, но и год убийства Павла первого. Одновременно он рассказал о нашествии Наполеона и предрёк конец династии Романовых. Разгневанная императрица выгнала шарлатана взашей, но все «россказни» были записаны и сбылись в точности. И вот ещё несколько. Опять Земля. В ХХ веке на острове Пасхи, находящемся в Тихом океане, при разработке болота был найден скелет средневекового рыцаря в полных доспехах времён Грюнвальдской битвы сидящий на лошади. Эта битва происходила 15 июля 1410 года между армией Тевтонского ордена и объединёнными войсками Польши, Литвы и Северной Руси!!! А вот наши дни. На планете Проторион объявился подросток странного вида в одежде XVI века, говоривший на древнекитайском наречии. Он был задержан органами правопорядка. Там он назвал монастырь, а заодно и век, в котором жил. Спустя некоторое время мальчик опять исчез, но по запросу на планету Земля историки в указанном им монастыре нашли сохранившиеся учётные книги рождения и смерти местных жителей. В них подтверждалось исчезновение, а потом и возращение обратно указанного подростка. — Фридрих остановился перевести дух, но потом продолжил сыпать фактами о пропажах людей и их возвращении.

Далее Адмирал был озадачен ещё и математическими выкладками по этой теме. Но он слушал, даже некоторые моменты записал себе «на память». Получалось, что практически на всех исследованных человечеством планетах были известны случаи, когда люди попадали в прошлое или настоящее, но в любом случае далеко от своей планеты. Вернувшись назад, правда известны случаи, когда люди пропадали, некоторые «попаданцы» рассказывали о своём приключении. Но в лучшем случае их считали выдумщиками. И не у всех выдерживала психика, они пополняли ряды пациентов психиатрических клиник.

Фридрих предположил, что существует целая сеть, состоящая из таких мест или, по его словам, «порталов» и через неё можно даже путешествовать. Как в пространстве, так и во времени. Но вот где центр этой сети, кто её создал и кто им управляет, а предположение, что сеть возникла сама по себе было отвергнуто сразу, Фридрих затруднялся даже подумать. Информации об этом у него было мало. Но кое-что знал Адмирал. Составив все кусочки мозаики, он смог, без колебаний для себя, догадаться о роли лабиринта на Зэду. Аспиранту он этого не озвучил. Да и вообще сказал ему, что он тут всякой чуши наговорил. И что он, как старый офицер, такого принять не может. Аспирант обиделся и отключился. Адмирал улыбнулся. Прямо «с души камень упал» как любил говорить Комбриг. Ему стал ясен смысл этого изречения да и всех происходящих с ним событий. По времени орбитальной станции была уже глубокая ночь. Прапор давно уже посапывал на своём насесте. «Вот же ж какой говорливый гражданский попался» — проворчал Адмирал и сам себе отдал команду «Отбой».

— А что, если Дагварды действительно прилетали за этой самой Терезой? — продолжала Анна, пока Полено с Крестом возились с компьютером, на котором предстояло просматривать инфокристалл и информацию на нём.

— Всё может быть. — согласился Джинн.

— Тогда кто она такая и на кого работала?

— Возможно, узнаем после того, как разберёмся с кристаллом.

* * *

… В таких случаях, если человек ничего не знает, то рано или поздно начинает говорить всё подряд, сочинять любую околесицу, лишь бы прекратить допрос хоть на короткое время. Потерять сознание эта штука не даёт, потому что каким-то образом, воздействуя на мозг, отодвигает болевой порог. Это может длиться до бесконечности. Хуже то, что нельзя проговориться, нельзя говорить вообще ничего. Если бы я не знал ответов на их вопросы, я бы начал сочинять их. Но стоит только начать — уже не остановишься, пока не скажешь абсолютно всё. Поэтому приходится твердить одно и то же «ничего не знаю» и без вариантов. Те, кто допрашивает, не дураки. Они понимают, что ты всё знаешь, потому что ты сопротивляешься. «Ничего не знаю» для них — как красная тряпка для быка. Рано или поздно перестаешь понимать, что происходит. Это самое «ничего не знаю» надо вдолбить себе в подсознание, чтобы повторять и повторять без конца, пока ещё в силах хоть что-то произнести. Потом уже будет всё равно… Тогда тебе дают отдохнуть, оклематься. И когда ты снова в состоянии соображать, тащат обратно к той машинке. Наступает «момент истины». После того, что уже было, от одного вида этого агрегата хочется растечься в лужу и улизнуть в ближайшую щель, куда бы она ни вела. В общем, большинство сдаются именно на этом. Один вид этой штуки превращает человека в тесто. Становится всё равно, что там можно говорить, что нельзя. Пусть хоть вселенная взорвётся, стремишься к одному: чтобы всё не началось снова. Это очень постой секрет. Ты можешь наделать под себя со страху, можешь кричать, драться — всё, что угодно. Но не начать говорить. Потому, что если ты не начнешь говорить, им придется осуществить свою угрозу. А человеческая психика — очень мобильная вещь. Когда она перегружена — никакие средства уже не действуют. Во второй раз ты всё равно очень быстро потеряешь сознание. Правда, можно больше уже не очнуться или очнуться уже не самим собой. Но если им пришлось сделать это дважды — они почти наверняка проиграли.

— Как ты выбрался?

— Не могу точно ответить на этот вопрос. Мне повезло и их контору накрыли, когда я был ещё жив. Очнулся только на Земле, месяц провёл в реабилитационном центре где-то на островах. Даже не могу сказать, на каких. Окончательно память вернулась, когда Датч увез меня оттуда. Помню, я всё бродил по кораблю, как тень отца Гамлета. Пока он не наорал на меня и не стукнул пару раз о ближайшую стенку. Как ни странно, полегчало. А потом… Жизнь сама помогает справляться со многими проблемами. Особенно когда дальше попадаешь в новые передряги. Предыдущие как-то смазываются. Начинаешь думать отвлечённо о том, что было.

Сейчас Анне вдруг вспомнился тот давний и странный разговор с Реком. Странный потому, что он вдруг сам разоткровенничался с ней. Отношения между ними ну никак нельзя было назвать тёплыми и доверительными. Но тогда сама ситуация тому способствовала. Это было когда они прилетели на Гамму-249 сразу после нападения вогов. Они тогда целые сутки ползали по развалинам в надежде отыскать живых. И в том, что Рек вдруг разоткровенничался, не было ничего удивительного — нужно было хоть как-то снять то нервное напряжение, которое скопилось в душе у каждого. Он тогда много чего ещё наговорил ей, но вспомнила Анна почему-то именно этот обрывок разговора, как его засунули в пыточную машинку. В точно такую же, в какую до этого на Марсе Рек засунул подследственного Бремера. Анка тогда подумала про закон бумеранга. Но сейчас, взглянув на ситуацию по-иному, поняла, что Река могли таким образом внедрить в Братство. С какой целью? А вот это предстояло выяснить. Если учесть, что рейс на Зэду тоже был предложен именно Реку, то картинка вырисовывалась весьма интересная…

Утро нового дня принесло новые мысли и новые вопросы. Ещё лёжа в кровати, Адмирал вспомнил видео допроса. Очень длинное, да и скучное из-за ответов допрашиваемого под спецсредством, так что окончание досмотреть толком не удалось. «Это упущение надо исправить!» — решил для себя Малинин и занялся армейским комплексом зарядки. Сами собой в голове всплыли строчки Наставления по физической подготовке в Вооруженных Силах:

«Комплекс вольных упражнений выполняется на 16 счётов без остановки. Его задача подготовить солдата к дальнейшим физическим нагрузкам. Во время выполнения КВУ прорабатываются все мышечные группы, улучшается подвижности суставов, координация движений, сердечно сосудистая система готовится к нагрузкам…»

Собственно, Малинин и приступил к комплексу вольных упражнений и все мысли отложил на потом. А потом был завтрак. И лишь после того, как был накормлен Прапор, который сразу же уставился в экран с какой-то кинолентой из далёкого прошлого, Адмирал решил досмотреть видео допроса и дополнить текстовый файл.

В работе прошёл практически целый день. Уже ближе к ужину снова позвонил Фридрих. Не долго думая Адмирал загрузил его обработкой только что сформированного текстового отчёта. Специалист всегда справляется с работой лучше любителя. А там было в чём разбираться. Оказалось, что было пропущено очень многое. И как допрашиваемый по подземелью долго ходил после того как чудом сбежал от захвативших его людей. И как двое суток провёл в каком-то закутке прямо на полу. Какие галлюцинации у него были в это время. Интересные приведения его посещали. Зная в общих словах теорию аспиранта, Адмирал уже ничему не удивлялся и ему даже показалось, что в своём сне допрашиваемый побывал не только в Мариуполе. Но пусть с этим поработает аспирант. Вон как глаза у него во время разговора загорелись. Чуть ли не подпрыгивает на месте, как ему интересно. Да ещё помимо обработки информации Адмирал заставил Фридриха подготовить к следующей встрече кое-какие справки по истории Земли.

«Надеюсь справится» — подумал Малинин и с чувством выполненного долга пошёл кормить своего питомца. Чуть позже, уже заваривая чай для себя, Адмирал вдруг поймал себя на мысли: «А почему, собственно, мне не снится подземелье? Ведь я был на планете. Прямо возле лабиринта. И воздействовал он а меня так же, как и на остальных бойцов. А что им снится? Вот, к примеру, Алексею?» — и рука сама потянулась за коммуникатором…

Все дороги ведут на Марс. — с этой мыслью Анна и отбыла в космопорт.

Сон. Почему он не запомнился??? Адмирал проснулся с головной болью. Постельное бельё сбилось комом и было всё мокрое. И ведь явно снилось что-то важное и тревожное. «Какой-то туман, как на Зэду» — всплыли в памяти нечёткие обрывки сна.

День не задался с самого утра. Ещё не позавтракав, Адмиралу пришлось отвечать на входящий звонок. Наглым голосом неизвестный абонент заявил, что следствие по его делу не закончено и вскоре его посетит дознаватель. И связь сразу оборвалась. Кстати, это и хорошо. А то Малинин в ярости чуть не рявкнул, чтобы присылали нового с охраной не в два, а в четыре «торпеды».

Выдохнув и успокоившись Адмирал продолжил завтрак. Но аппетита не было. Выкинув остатки еды в утилизатор он связался с де Огюстье. Тот долго не отвечал, но, наконец, Малинин увидел своего бывшего зама на экране коммуникатора.

— Приношу свои извинения, был занят. Отслеживал звонившего тебе гопника. Звоночек был с Марса, между прочим. Значит скоро, в течении суток, к тебе пожалуют гости. Будь аккуратен. Да и мы подстрахуем.

— Видимо подумали, что нанятые ранее бандиты их элементарно на денежку развели? — спросил Малинин.

— Вполне возможно. Хотя, если у них есть соответствующая аппаратура, то отследить их путь по чипам можно без всяких проблем. Всё зависит от того, кто там рулит всей операцией, мафия или кто посерьёзней. — задумчиво произнёс Алексей.

— Резонно. — резюмировал Адмирал. — Ладно. Ждём. Предупреди, когда они будут на подходе, я хоть Прапора накрою пледом, старенький он у меня, разволнуется ещё, воздух испортит.

Алексей только смущенно хрюкнул и, приложив руку к виску, отключился.

А Адмирал налил любимого чая и сел разбираться с текстом по просмотренному вчера допросу. Настроение постепенно улучшалось в преддверии встречи с бандитами. «Надо брать живыми» — решил он и погрузился в работу.

Марс Анне никогда не нравился. Но выходило так, что без посещения этой гадкой планетки было никак не обойтись.

Уже в космопорту, в очереди на регистрацию, Анну догнало короткое сообщение от Айвора-Бродяги. Боевой товарищ скинул ей парочку контактов, к кому можно на Марсе обратиться за помощью. И один из этих людей был связан со Златовым. Уже на борту Анна связалась с обоими.

В космопорту её уже ждали. Человек в потёртой кожаной куртке безошибочно выделил её в толпе прибывших.

— Меня попросили передать вам информацию, которая вряд ли тебя обрадует. — начал он без предисловий.

— Звучит серьёзно. — ответила Анна.

— Серьёзней, чем ты думаешь. Даже не знаю, с чего начать… — признался её новый знакомый, назвавшийся Урсом, — В общем, дома давно уже подозревали об утечке информации (под «домом» подразумевалась военная разведка). Пытались вычислить, может ли такое быть, чтобы в самой службе завёлся шпионишка. Оказалось — может. Мерзавца вычислили буквально на днях. Допросили как полагается. Он, конечно, от всего отпирался. Но когда припугнули — он начал «петь» как миленький. И между прочим, признался, что последним его деянием была расшифровка секретной сети, из которой он успел передать всего один файл.

— М? Даже так? — переспросила Анна. Её не то, чтобы удивил рассказ о «кроте» в марсианском отделении Конторы — в этом, как раз, удивительного ничего не было — предатели, увы, есть везде. Гораздо больше её заинтересовал переданный предателем файл.

— Наша агентура. В том числе среди тех, кто тебя интересует. — ответил Урс, предупреждая её вопрос.

— Укры?

Урс вздохнул.

— Я о них мало знаю. — призналась Анна, — Только то, что они — одни из первых переселенцев на Марс. И раньше жили на Земле. Мы были когда-то одним народом.

— Да, ты русская. Я знаю.

— Да.

Урс ещё раз вздохнул.

— В двух словах этого не расскажешь. Да, они были одними из первых переселенцев. Поэтому считают, что планета принадлежит им.

— Даже так⁈

— Да. В их кварталы даже полиция не заходит. Там у них свои порядки. Разобраться в них весьма сложно. Основное их занятие — криминал. Подпольные бои без правил, контрабанда, игорный бизнес, наркотики, проституция… Словом — нет такой преступной сферы деятельности, где бы они не замешались. При этом не останавливаются ни перед чем. Человека убить для них — как высморкаться.

— А на кого он работал? Я про «крота». На укров?

— Самое интересное, что нет.

— Вот как⁈

— Да. Нанимателем оказалась разведка одной нейтральной планеты.

Глава 19

Сало уронили!

— Есть новости. — не здороваясь сказал де Огюстье, когда Адмирал ответил на его настойчивый вызов. А ведь с момента их последнего разговора прошло всего минут пятнадцать-двадцать.

— Докладывай. — привычно откликнулся Малинин и отложил в сторону кружку с любимым чаем. Аромат байхового чая витал вокруг стола, приятно щекоча нос бывшего офицера.

— Тут такая диспозиция. Я проверил всех, кто был с нами на Зэду. Многих, кстати, найти не удалось. Список тех, кого можно поспрашивать, я тебе скину. Думаю, что могу опросить или поговорить со многими. Особенно из тех, кто с нами служил. С гражданскими сложнее, но это позже. Я ещё на службе и разговор может не получиться. Могу я сказать, что действую по вашему поручению? — спросил Алексей.

— Действуй. — ответил Адмирал и потянулся за кружкой, думая, что разговор закончен.

— Тут ещё проблемка на ровном месте нарисовалась. — внезапно продолжил де Огюстье. — Помнишь была у тебя такая Ржавая?

— Ну да. Молодая, но бойкая девица, неплохой боец.

— Она зачем-то полетела на Марс. А именно оттуда был звонок тебе от мафии. Это наводит на определённые размышления, ты не думаешь?

Адмирал задумался. Да, он помнил Анну и ценил её в своей группе. Были за ней небольшие странности, но вот так сказать, что она связана с бандитами?

— Проследи. Только издалека. У неё чуйка очень хорошо развита. Думаю это просто совпадение. Но… Короче, докладываешь ежесуточно — где была, с кем разговаривала, что вообще там делала. Не в отпуск же она туда полетела?

— Как раз наоборот. Она в официальном отпуске. — ответил Алексей.

— Странно. И слишком банально для агента бандитов. Так не бывает. — проворчал Адмирал. И продолжил повысив голос —

Чтоб ни один волос с её головы не упал, ты меня понял?

— Так точно! — ответил де Огюстье и отключился.

День только начинался, а уже столько «непоняток», как говорил Комбриг.

— А нейтралам-то какой интерес? — спросила Анна.

— Вот это-то самое странное. — несколько смущённо согласился Урс, — Нашу агентуру мы, на всякий случай, выводим. Кое-кому придётся даже покинуть Марс. Информацию, тем не менее, предоставлю. Тебя что интересует?

— Контрабанда.

Урс присвистнул и даже засмеялся, как показалось Анне, несколько странно.

— Почти вся контрабанда в галактике через Марс идёт. Чтобы в этих схемах разобраться — половину жизни нужно. — ответил он отсмеявшись.

— Меня интересуют артефакты древности. Но инопланетные.

— Даже так?

— У меня свой интерес. У меня дом пытались обнести.

— А полиция?

— А что она?

— Подозреваешь укров?

— Не подозреваю, а…

— Так ты заказчика прилетела искать? — Урс посмотрел на неё с нескрываемым любопытством.

— В том числе. Если очень повезёт. К тому же… это очень давняя история.

* * *

Ближе к вечеру Адмирал полностью составил текст допроса. Теперь надо передать в работу Фридриху. А там было много чего непонятного и даже мистического.

Допрашиваемый провёл в подземелье в общей сложности около пяти дней. Причём больше половины времени он провёл на самых нижних уровнях, там где не было людей, которые его поначалу чуть не расстреляли. Он их подробно описал, но догадок, кто это у него не было. К концу своих блужданий он сильно ослаб. В одном из помещений упал и уже не мог дальше идти. Ему стали мерещиться разные странные видения. Дознаватель очень много времени уделил именно этим вопросам, видимо у него в голове не могло уместиться, что всё происходило на самом деле. Этакие сны во сне. А может, у него был приказ акцентировать внимание на выявление именно такой «мистики».

Адмирал и сам был в задумчивости. Вместе с Фридрихом они пришли к выводу, что время, в которое провалился допрашиваемый — это весна 2022 года. Самое начало вооружённого конфликта в Диком Поле. Эпоха порохового оружия и массового применения неуправляемых ракет. До начала применения «умного оружия» пройдёт ещё не один десяток лет.

А допрашиваемому снились сны, судя по всему, о более ранних временах. До появления автоматического оружия. Историю развития вооружений Адмирал знал неплохо, конечно, в пределах академического курса, но тем не менее. Фридрих установит точную дату. Для себя Малинин определил период началом двадцатого столетия. Скорее всего в те времена, когда велась одна из так называемых Мировых войн. Но всё-таки надо дождаться вердикта специалиста.

— Здравия желаю, мой учёный друг. — набрал на коммуникаторе Фридриха старый Адмирал.

— Здравствуйте, здравствуйте. Как ваше здоровье? — ляпнул, явно не подумав аспирант и тут же смутился.

— Рано меня хоронишь. — ожидаемо откликнулся Малинин. — Лови продолжение текста. С тебя анализ описываемых временных отрезков. Место дислокации. Достоверность описываемых событий. Хотя о чем это я. Тут пока для нас всё сплошная мистика.

— Позвольте… — возмутился Фридрих

— Не позволю. Сначала анализ, потом будем вести дискуссию. Отбой связи. — старый Адмирал улыбнулся. «Строить» новобранцев — любимое армейское занятие.

После разговора с Фридрихом Малинин сразу же соединился с де Огюстье.

Официальным языком на Марсе считался клингонский, придуманный ещё в середине ХХ века для какого-то фантастического фильма. Тогда всевозможная фантастика на тему космоса была очень популярна. Время первопроходцев.

Так получилось как-то само, просто потому, что прибывавшие на Марс колонисты с Земли были из разных стран и принадлежали к разным народам. Ни один из земных языков в качестве общего не прижился. Тогда вспомнили про искусственно созданные языки, от адьюванто до эсперанто. И в итоге остановились на клингонском.

Однако, живущие на Марсе укры этого не поняли, не приняли и не оценили. Они требовали сделать единственным официальным языком на Марсе свой язык, или, как они его называли — мову. Ведь выходцы из бывшей Украины составляли большинство первых переселенцев с Земли. А вдохновителя и организатора исхода укров с Земли на Марс американского учёного-бизнесмена Илона Маска они почитали наравне с Бандерой. Первая украинская колония на Марсе носила гордое название Илоновка. Поэтому отказ в признании мовы официальным языком Марса был воспринят как кровное оскорбление. Марсианские власти дали мове статус полуофициального, всё программное обеспечение Марса получило дополнительный интерфейс на мове, кое-где названия улиц и таблички на дверях учреждений были исполнены на двух языках — и всё. И укры опять, как на Земле когда-то, завопили, что их «оккупировали» и «угнетают». Так что корень проблем с украми надо искать именно тут. В языковой плоскости.

Всё это Анне поведал Урс, пока они летели на его флаере в гостиницу, где Анна забронировала номер.

— Ну и дали бы этой их мове официальный статус. — пожала плечами Анна, — Что с них смылилось бы, что ли? Зато проблем было бы меньше.

— Так они хотели, чтобы мова была единственным официальным языком! И чтобы на ней говорили все!

— А зачем это им? — не поняла Анна.

— Считают себя хозяевами Марса.

—?!?!?!

— Да вот так. Не более и не менее. Да сама вскоре всё увидишь.

Утро началось с вызова де Огюстье, а вовсе не с кофе.

— Прибыли гости. Готовятся к стыковке прибывшего корабля к станции. Жди, к обеду до тебя доберутся. Помощь нужна? — как обычно не здороваясь сказал Алексей. Адмиралу подумалось, что пора прекращать такое нарушение субординации. Но… Потом подумал, что он, всё-таки, в отставке.

— Количественный состав ДРГ? — тем не менее строго спросил он.

— Да какая там, диверсионно-разведывательная… — даже взмахнул руками де Огюстье. — Посланец «на понтах» и с ним две «торпеды». Обычная тройка мелких бандитов.

— Не думаю. Если первая группа пропала, то с ними должен быть наблюдатель. Просто обязан быть. — сказал Малинин. — Проверь состав прилетающих. Не надо работать спустя рукава. Погоняй своих, результат должен быть.

— Так точно. Принял к исполнению. — сразу подобрался бывший зам. И не прощаясь отключился.

А Адмирал стал готовиться. Сначала разминочный комплекс, потом лёгкий завтрак и дальше ожидание встречи. «Пребывая в порядке, ожидай беспорядка. В спокойствии ожидай шумного. В этом путь управления разумом.» — пришло на ум подходящее изречение одного древнего философа.

Примерно через час снова вызов от де Огюстье. Его лицо на экране коммуникатора было взволнованным.

— На борту корабля мои ребята наблюдателя не вычислили. Но! Была группа встречающих! По моим сведениям это представители криминала. Видимо прибыли ранее сюда. Да и местные там замечены. Количество группы теперь возросло до двадцати человек. Направляются к тебе. — отрапортовал Алексей, — Группа захвата уже на месте. Тебе предписано из помещения не выходить.

Адмирал попробовал было возмутиться, но майор даже слушать его не стал. Но тут он был в своей власти, умом Малинин это понимал.

— Ну что ж. Будем посмотреть, кто из ху. — проворчал он. Опять в памяти всплыли слова Комбрига.

В это время в коридоре послышался взрыв и какой-то непонятный шум. Но не прошло и минуты, как шум прекратился и в дверь вежливо постучали. Вошедший де Огюстье отрапортовал:

— Всех взяли. Связь блокирована. Потерь нет. Сейчас упакуем и будем разбираться. — тут он замялся. — Вам придётся временно передислоцироваться. Вдруг кого мы не взяли.

— Ну надо, так надо. — обречённо произнёс Малинин.

Алексей явно облегчённо вздохнул.

— С тебя полный отчет по тому, кто всё это затеял и зачем. Нелогично эти товарищи себя ведут. Им явно что-то надо. Что? — и пошёл собирать вещи да готовить Прапора к переезду. Утро только начиналось.

Анна перебирала в памяти подробности операций на Марсе, в которых ей приходилось участвовать. Их было всего несколько. Одно из них — когда они пытались повинтить пресловутого Гочу Пачулия. Пачулия тогда ушёл, а им в качестве трофеев достались полупотрошённые тушки Дагвардов и Эвиза.

Всё, что можно, на Марсе упрятали под землю. Это было дешевле и надёжнее. Марсианские города-колонии под куполами связывало метро с мудрёным названием гиперлуп. Урс поведал ей, что этот самый гиперлуп — тоже изобретение Илона Маска. Поезда там ходили на вакуумном двигателе. Что это за двигатель такой — Урс не смог объяснить.

Ну и фиг с ним. Главное, что ездит. — подумала Анна.

К счастью — письменность клингонского языка была основана на латинице, а язык укров сохранил кириллицу, так что с покупкой билета в автоматической кассе проблем не возникло. Её путь лежал в Илоновку.

Адмирал шёл по коридору. Попадающиеся ему навстречу люди привычно жались к стене, но вот в спину никто не произнёс даже слова. Это было не удивительно ибо, за плечами старого ветерана грузно вышагивала группа охраны в полной «сбруе».

Какое-то время Адмирал должен был провести в гостях у Самуила Яковлевича. Оказалось, что на данный момент — это самое защищённое и неприметное место на орбитальной станции. В самом деле, не жить же в казарме Службы безопасности или в гостинице? Медблок был в самом центре станции и имел всего два входа. Вокруг него располагались, в основном, технические службы. Жилая зона была далеко и в случае нападения не должна была пострадать. А пациентов у медиков было всего пара человек и те сегодня же будут выписаны, на всякий случай.

Самуил Яковлевич, конечно, встретил своего бывшего командира, но всем своим видом показал, что данное мероприятие совсем не входило в его планы. Тем не менее он мужественно разместил всех по палатам. Правда, при этом вздыхал, качал головой и отдавал распоряжения меддронам скрыться в техпомещении.