Зеркало души

Глава 3. Даниэль

То, что Дан стал моим братом, мало отразилось на его поведении, зато тренировки, по-моему, стали ещё ожесточённее и длительнее. Аргументировалось это тем, что нужно было навёрстывать то время, пока я выздоравливала.

Теперь каждое утро начиналось с жёсткой тренировки. Растяжка, после которой ходить получалось, лишь раскорячившись, силовые упражнения, от которых болели все мышцы, бег, и, конечно же, фехтование, результаты которого оставались весьма печальными. Бенедикт по-прежнему отсутствовал, лишь раз после болезни вызвал меня к себе, тщательно осмотрел, уточнил, как я себя чувствую, неопределённо хмыкнул, а потом долго разговаривал с Вадимом. Поэтому большая часть времени теперь посвящалась самообучению, иногда Вадим помогал в каких-то тренировках, но чаще со мной стал заниматься Дан, а это значило, что перепады его настроения и странные формы проведения занятий приходилось терпеть всё чаще.

Однажды вечером, когда мы, так сказать, по-семейному ужинали, я решила задать вопрос.

— Вы замок как-нибудь называете?

— Никак. — ответил Дан ошарашено, переглянувшись с Вадимом.

— Странно. — я поковыряла вилкой стол, потом заметила их лица и поспешила объяснить. — Ну должны же вы как-то его между собой называть, да и топографически обозначать.

— Названия нет. Хочешь — придумывай. — Дан прищурившись, щелчком отправил в мою сторону крошку хлеба.

— Ага. База венефов. На всё, чего хватает моего воображения сейчас. — пожала плечами я.

— Белый дом? — предположил Вадим. Заметив наши озадаченные взгляды, он пояснил. — Мы же венефы, зависим от солнца. Солнце — свет — белый. Отсюда — Белый дом.

— Чур, я президент. — усмехнулась я.

— Если уж президент — то Бенедикт. А я вице-президент. — заявил Дан, показывая мне язык.

— Так, это не те мысли. — решительно сказала я. — Мы придумываем название, а не должности. И Белый дом — не подходит. А что если… Резиденция?

Некоторое время мы молчали.

— Предложений больше не поступило, значит будет Резиденцией. — подвёл итог Вадим. — Вот только я так и не понял, зачем тебе это название?

— У всего должно быть имя. — пожала плечами я.

После этого разговора замок действительно стал Резиденцией. А некоторое время спустя я убедилась в справедливости этого названия.

Я снова сортировала книги в библиотеке по заданию Дана, и как раз мне попалась книга о тех самых загадочных Девятерых. Не шло и речи, чтобы в неё не заглянуть, а на первых страницах была черно-белая репродукция Ария!

Я вытянула камень на цепочке, чтобы ещё раз, на всякий случай сравнить с иллюстрацией и прочитала заметку. Арий. Самое неприятное, от чего спина взмокла от нехорошего предчувствия — этот камень зарисован в книге о Девятых. А потом когда я прочитала дальше, внутри всё похолодело. Этот камень — отличительный знак. И принадлежит Девятому. Аним ведь сказал, что мы орден. И самое страшное, камень принадлежал ведущему и самостоятельно выбирал тех, кто потом будет Девятым.

Значит Вадим и Даниэль тоже в ордене, наверное, и Бенедикт тоже. Теперь понятно, к чему нас готовят. Задача ордена — охранять анимов, злобных духов. А мы-то, бестолковые, ещё и вызвать одного умудрились!

— Всё же так просто! — я схватилась за голову. — Но зачем нужно было устраивать из всего такую тайну? Или хотели, чтобы я сама докопалась до истины? — Вслух рассуждала я, давно заменив, что озвучив проблему, делаешь её понятной и решаемой. — Если так, тогда мне нужно узнать всё об ордене и чем ещё они занимаются.

Но книга оказалась очередным сборником легенд и домыслов, иногда слишком сюрреалистичных, чтобы быть правдой, поэтому я решила поискать научные издания. В свете открывшихся фактов я остро почувствовала себя одинокой.

— Лечу в город. — пробормотала я. — Днём. К друзьям. К чёрту, мне нужна поддержка.

Как только появился план, стало легче дышать. Нужно было прикрыть собственный уход, я пожаловалась на плохое самочувствие и попросила Дана дать мне отдых на воскресенье и не тревожить. Он с этим согласился и предоставил мне полную свободу действий. Поэтому в воскресенье ранним утром, дрожа от предвкушения, я вылетела в город.

В серой предрассветной мгле город был едва заметен. Плотный туман был мне на руку, я хоть и знала, что в нашу суматошную, вечно бегущую куда-то эпоху, редко кто, кроме детей, наблюдает за облаками или предаётся умиротворённому созерцанию звёзд, рисковать всё же не хотела. Поэтому я выбрала высокое здание на окраине города и опустилась на крышу, скользя по снегу, добралась до спуска на чердак и юркнула в темноту, прижав крылья как можно ближе к телу. Пока глаза привыкали к темноте, я сняла одежду, которую перешила специально для полёта и крыльев, вытащила из рюкзачка холодные, но по размеру водолазку и джинсы, дрожа от холода, завершила обратную трансформацию и оделась. Чтобы поскорее согреться, я быстро размялась, сунула сброшенную одежду в сумку и, осторожно ступая по странной чердачной грязи, оставшейся со времён стройки, поискала спуск к жилым этажам.

Как я и догадывалась, выход был закрыт на огромный амбарный замок, не вполне соответствующий тонким прутьям решётки, перекрывающей конец лестницы и начало площадки. Я достала из кармана толстую связку ключей, с которой не расставалась, и долго подбирала ключ, пока один из них не подошёл почти идеально. Через пять минут усилий замок поддался и раскрылся.

Прислушиваясь к шорохам и звукам просыпающегося дома, я скользнула мимо запаянного мусоропровода к лифту и через несколько минут уже шла от дома, не привлекая к себе лишнего внимания.

Чтобы добраться до нужного мне района существовало три пути — на маршрутке, пешком и на метро. Взвесив все за и против, я склонилась в сторону метро и, отыскав станцию, спустилась в подземку.

Метрополитен всегда вызывал у меня двоякие чувства. С одной стороны меня неумолимо влекла романтика подземных переходов, скрытых в них тайн, ощущения причастности себя к великому целому, когда идёшь в толпе, но в то же время жило осознание толщи земли над головой и то неуловимое ощущение, которое появляется, когда посещаешь гробницы или заброшенные здания.

Уже поднимаясь по эскалатору наверх, я смотрела, как сбегают по движущимся лесенкам вниз люди, как толпа внизу двигается, покачиваясь из стороны в сторону, и неожиданно для себя хихикнула. Поймав взгляд рыжеволосого парня, спускавшегося мне на встречу, я подмигнула, на мгновение заметив удивление, и шагнула в сторону выхода.

Около своей родной школы я была за пятнадцать минут до начала занятий и стояла под мокрым снегом возле входа, натянув капюшон, чтобы скрыть лицо, не забывая следить за людьми, высматривая подруг. К зданию только-только подтягивались в поисках знания хмурые и не выспавшиеся школьники, уткнувшиеся в телефоны или плейеры, и я вспомнила, как первые две или три недели испытывала ломку, не имея рядом достижений цивилизации. Но сейчас, глядя на людей, поняла, что на самом деле я не ограничена была, а свободна, и что лишняя технология только отвлекала от главного. От самой жизни.

Несмотря на густой снег, успевший налепить на капюшоне снеговика, я издалека заметила Еву и Василису. До начала занятий оставалось уже меньше пяти минут, и я боялась, что не успею с ними переговорить, поэтому бросилась на встречу.

Они шли, как обычно, о чём-то споря, до меня доносились обрывки ничего не значащих фраз. Вася размахивала руками, что-то доказывая, Ева спокойно слушала, изредка вставляя в спор слова, Вася горячилась, но ничего добиться не могла, Ева была спокойна, как удав во время пищеварения.

— Привет. — я остановилась в шаге от них. Василиса сначала было отмахнулась таким же приветом, но заметив выражение лица Евы, оглянулась и замерла как вкопанная.

— Т-ты? — заикаясь, выдавила она, потом двинулась в мою сторону с видом профессионального маньяка и остановилась лишь благодаря могучему рывку со стороны Евы.

— Спокуха. — она оттащила нас обеих подальше от ворот на территорию школы и встала между нами, как между двумя боксёрами.

— Тебя где носило?! — осведомилась Василиса, уперев кулаки в бока. Несмотря на её не на шутку грозный вид, мне захотелось хихикнуть, но я постаралась держать на лице невозмутимое выражение.

— Где носило, там уже нет. — пробормотала я, глядя на девчонок, которых мне больше всего на свете хотелось обнять, а не ссориться. — Я хотела поговорить. Но, — я мельком взглянула на часы, — вам уже на учёбу. Думала смогу успеть до начала.

— Да какая к чёрту учёба. — Ева внимательно меня оглядела. — Ты надолго или сейчас опять испаришься в неизвестном направлении?

— Вообще только на сегодняшний день. Вечером мне нужно уже вернуться. — виновато признала я.

— Тогда лесом эту учёбу. — подвела итог Ева. — Вася, ты с нами?

— А куда ещё. — она обиженно натянула шапку на рыжие кудри. — Мне надо кое-кого хорошенько пнуть.

— Тогда пошли отсюда, пока никто не заметил, как мы нагло отказываемся грызть гранит науки. — странные слова от отличницы-Евы.

— Последнее время мне кажется, что он не из гранита, а копролита. — мрачно констатировала Василиса. — Что стоим? Ходу, ходу!

Я хмыкнула, юмор Васи не всегда был ангельски-добрым. Мы вернулись до станции метро, чтобы доехать до центра.

Пока мы шли и ждали на платформе, я расспрашивала девчонок от их жизни и событиях, про себя пообещав рассказать чуть позднее, они охотно делились последними новостями. О том, что любимый наш учитель физики ушла в декрет, что в классе появился новенький после Нового года, что родители обеих девушек в добром здравии, и что в связи с приближающимися экзаменами стали больше заваливать домашней работой и оставлять на консультации.

Пока мы ехали до нашей станции, мы в основном молчали, чтобы не перекрикивать шум мчащегося по рельсам состава. Тогда я заметила недалеко от нас рыжеволосого парня, которого видела раньше. Он не отрываясь смотрел мою сторону, так, что мне стало неуютно, в нём было что-то странное.

— Вася! — тихо позвала я. Не дождавшись ответной реакции, я дёрнула её за рукав.

— Что такое? — оторвалась от созерцания рекламного плаката на окне она.

— Он на меня пялится. — встревожено пожаловалась я. — Рыжий парень, в двух метрах от тебя с зелёным шарфом.

— Ну и что? — краем глаза она оглядела его и зевнула. — Может ты ему понравилась.

— Я его уже сегодня видела. Мне кажется, он за мной следит. — вновь почувствовав его взгляд, вздрогнула я.

— Ну, хорошо. — Ева, с самого начала слушающая наш разговор, закинула сумку на плечо и решительно поднялась. Мы с Васей мгновенно поняли, чего она хочет, поэтому как только состав остановился, выскользнули на платформу, смешались с толпой и остались ждать следующего. Я не заметила парня и, успокоившись, свободно вздохнула.

— Кажется, я параноик. — я с улыбкой оглянулась на Васю.

— Похоже, нет. — она смотрела куда-то за меня. — Бегом на выход.

Я не стала оглядываться, поимая, что там наш преследователь, и со всех ног бросилась к эскалатору. Лавируя среди спешащих людей, я краем глаза следила за Евой и Васей, которые бежали чуть позади меня, взбежала по движущимся ступеням, почти расталкивая народ, предчувствуя надвигающуюся опасность.

Покинув здание метрополитена, я хотела было, дождавшись подруг, поймать такси и мчаться со всех колёс от этого места, но прежде чем я что-то сообразила, меня толкнули к стене. Я сильно ударилась головой, увидела рядом вертикальные зрачки в нечеловеческих зелёных глазах и хотела завопить, как мне заткнули рот и прошипели что-то, чтобы я молчала. Знак на руке ожёг болью.

Я наконец поняла, что смущало меня в этом молодом человеке. Его аура. У Вадима и Дана была другая, круглая, ровная, а эта рваная, с воронками и завихрениями, похожими на щупальца. Аура инкантара.

Я даже не успела подумать, какую бы силу применить из тех, которым учили, когда на голову инкантара приземлилась до боли знакомая сумка Евы.

— Пошёл вон! — крикнула она. А за её спиной вытаскивала перцовый баллончик Василиса.

Я хватала ртом воздух, когда он выпустил моё горло, полузадушенная, увидела, как он развернулся к ним, и Ева упала на колени, скатившись за голову, а Вася выронила сумку, держась за руку в ожогах.

Ярость прокатилась от кончиков пальцев до щёк, отдалась болью в глазах, и, чувствуя нарастающую внутри меня волну силы, я вытянула в его сторону руку. Всё, что я успела заметить, это его удивлённые глаза и вихрь снега, кружившемся на том месте, где он только что стоял.

— Ты как? — я подползла к Еве, всё ещё державшуюся за голову. Она отняла руки и взглянула на меня.

— Как будто мозги вкрутую сварились. — она попыталась слабо улыбнуться и оглянулась. — Лиса, ты там живая?

Я тоже оглянулась на Васю, но та отступила на шаг, недоверчиво на меня глядя.

— Что это было? — она попятилась ещё сильнее. — Нет, даже не так. Кто ты такая и где моя подруга? — Пока я мучительно подыскивала ответ, она оглянулась на спешащих мимо людей. — И почему все люди делают вид, что ничего не произошло?

— Они нас не видят. — тихо произнесла я. — Хоть ты сейчас стриптиз танцуй, никто не отреагирует. Вокруг нас непроницаемая защита. — Теперь и Ева смотрела на меня, как будто видела впервые. — Я маг. Волшебник, ведьма, фея или кто там умеет делать фокус-покус. — Наконец произнесла я слова, которые как камнем упали между нами.

— Шутишь что ли? — Василиса ещё раз оглянулась на людей, потом взглянула на меня, на свою руку и признала. — Похоже, нет.

Я молчала, впервые не зная, что можно сказать. Быстрее всего в себя пришла Ева. Она поднялась, помогла подняться мне, отряхнула с нас снег, подняла сумку и взяла нас с Васей за руки.

— Пошли отсюда. Нам предстоит серьёзно поговорить.

— Значит, маг. — Вася сцепила руки вместе. Мы сидели в кафе у дороги, и на меня она уже долго не смотрела.

— Лис… — тихо потянула Ева.

— Что?! — взорвалась она, едва не перевернув чашку с кофе. — Столько времени, и держать нас в неведении!

— Вася, прости. Если бы я нашла способ избежать этого…

— Избежать? — Василиса поперхнулась и посмотрела на меня так, будто впервые видела. — Ещё чего. Я только что приобрела в друзья волшебника, а ты тут бегать собралась.

— Что? — теперь я уже недоуменно на неё смотрела. — Ты не обижаешься, что у меня дар?

— Обижаюсь? Ха! Я в ярости от того, что ты ничего не рассказала, вот в чём дело!

— Девочки, — Ева откинулась на диванчике и оглядела зал, — давайте потише, мы обращаем на себя внимание.

— Но… — пробормотала я.

— Лин, да умолкни ты. — Ева пододвинула ко мне чашку с кофе, а Вася согласно кивнула. — Ты пойми, что нам пришлось пережить. Мы должны были встретиться тогда, думали провести терапию по восстановлению твоего настроения — ты ведь в унынии была, что у тебя мать уехала. А потом ты исчезаешь, и мы получили от тебя только сообщение, что ты не придёшь. И всё, как будто тебя не существовало. Мы пытались поговорить с твоей матерью, но она избегала нас, сказала только, что ты уехала за границу учиться. Мы перепробовали связаться с тобой всеми доступными средствами, подняли на уши всех, задействовали даже братьев и их подпольную сеть, но не смогла найти тебя. Мы волновались, впадали в панику, всё без толку. Шурка выяснил даже, что ты никуда не уезжала, что ты где-то здесь, но мы не знали, жива ты или нет.

Ева замолчала, разглядывая скатерть, я молча пила кофе, а Василиса нервно копалась в сумке.

— Простите меня… Я правда… — закончить я не успела: лёгкий подзатыльник заставил меня подавиться словами.

— Заканчивай извиняться! — прошипела Вася. На нас опять уставились с других столиков. — Никто тебя не винит, как ты понять не можешь! — Она тряхнула рыжими волосами и глубоко вздохнула. — Так, всё. Хватит ругаться, мы и так столько времени не виделись, чтобы опять начинать обижаться, как в старые добрые времена. Вот. — Она достала из сумки маленький потрёпанный свёрток. — Уже столько времени с собой таскаю, в надежде тебе отдать.

— Что это? — я приняла подарок и начала его разворачивать.

— Да так, очередная моя идея. — Ева немного смущённо улыбнулась. — Раз уж мы стремительно разбегаемся кто куда, я бы хотела, чтобы у нас было что-то такое, что нас объединяет и напоминает друг о друге. — Я к тому времени справилась с обвёрткой и извлекла из вороха хрустящей бумаги тонкий кожаный браслет с несколькими деревянными тёмными бусинами на завязках.

— Хотели поднять тебе настроение ещё тогда. — буркнула Вася. — Ева почти месяц трудилась, чтобы всем сделать такие. — Она показала своё запястье, где красовался почти такой же браслет, только с уже с подрисованным на каждой бусинке, их было семь, ручкой начальных букв имён нашей компании. «О» — это Олег, «Sh» — Шурка, «Е» — Ева, «А» — Алена, «F» — это сама Вася, «L» — это я. А вот ещё одна бусина с буквой «V». Это, наверное, Вик, хотя странно было, что она всё-таки написала его букву: после того, что он сделал, Лиса ненавидела его больше всех. Сейчас она проследила мой взгляд и пояснила. — Это память. Так или иначе, мы слишком много времени провели вместе, и что бы ни случилось, хорошее, плохое, это наше прошлое, и мы не должны его стараться забыть.

Ева грустно улыбнулась, и Вася с ней, глядя, как я ручкой выцарапываю на бусинах те же буквы, а потом пытаюсь завязать браслет на левой руке.

— Давай помогу. — Ева стянула браслет, а я её обняла, а потом и Васю.

— Спасибо, — выдохнула я. Неудержимо хотелось потереть глаза, и хотя обстановка за столом была грустная, исчезло то предгрозовое состояние обиженности и злости.

— А как остальные? — спросила я, отставляя кружку с кофе и заказывая ещё.

— Вроде хорошо, они будут рады узнать, что с тобой всё в порядке. — Вася засунула обрывки от упаковки браслета в пепельницу, которая услужливая официантка тут же сменила.

— А… — я кивнула и нерешительно замялась, не зная, как спросить о Вике.

— Если ты хочешь узнать о нём, то там тоже ничего не изменилось. — Ева, видя моё замешательство, пришла на помощь, а Вася поджала губы, стараясь сейчас на нас не смотреть. — Мы недавно были у него в… гостях. — Ева хотела сказать «тюрьма», но глядя на моё лицо, не стала произносить это слово. — Мы кстати, тоже отдали ему браслет.

— Он спрашивал о тебе. — напряжённо сообщила Василиса и скривилась. — Ему очень плохо сейчас, он раскаивается. — Я поняла, почему буква его имени появилась на её браслете. Пусть неохотно, но она простила его, видя, как он себя терзает из-за всего случившегося.

— Что вы про меня сказали? — тихо спросила я, прислушиваясь к своему сердцу, оно молчало.

— Ничего особенного. Сказали, что ты уехала из города. — Ева, кажется, не хотела дальше развивать эту тему, с тревогой следя за моим лицом.

— Видела бы ты, как сожалеет. Разве что волосы не рвёт. Он просил передать тебе свои извинения, если они для тебя что-то значат. Поганец, простить после того, как он…

— Вася. — тихо толкнула её Ева. — Заткнись. — Теперь уже и Вася уставилась на меня, а я старалась глядеть только в свою кружку, чувствуя, как от лица и пальцев отхлынула кровь.

— Ничего. — я вздохнула и подняла глаза, даже заставляя себя едва заметно улыбнуться. — Всё в порядке, просто давайте сменим тему на что-то более весёлое.

Ещё с час мы рассказывали друг другу как обстояли дела в мире, в школе, в семьях и планах после экзаменов, как вдруг Ева, сидевшая лицом ко входу, внезапно произнесла.

— У нас проблемы. — она сделала вид, что пьёт кофе, на самом деле продолжила. — Не оглядывайтесь. Тот милый рыжий парень, которого мы вежливо отправили восвояси, вернулся сюда в компании ещё одного не менее милого парня, и только что они заметили нас. Причём рыжий, судя по движению губ, сказал: «Сев, это она».

— Она… Что? — я подавила порыв оглянуться и встретилась взглядом с Васей, нервно комкающей в руках салфетку. — Они за мной, видимо… — Я чувствовала, как начинает нервно колоть сердце, понимала, что своим опрометчивым поступком ранее, сейчас втянула подруг в большие неприятности. Чувствуя давящий взгляд в затылок, я прошептала, не разжимая губ. — Быстро уходите отсюда. Если они пришли за мной, за вами не пойдут.

— Ещё чего. — возмутилась Вася. — Бросить что ли тебя предлагаешь?

— Они сели за столик. — Ева, украдкой за ними наблюдая, откинулась на диване и улыбнулась, создавая видимость оживлённой беседы, чуть громче, чем это надо было, сказала. — А потом он ка-ак сядет! Видели бы его лицо!

Василиса отбросила салфетку и рассмеялась, откидываясь на спинку стула, я ей начала вторить спустя секунду, догадываясь, что это представление, чтобы парни не поняли, что мы их заметили. Раньше мы часто попадали в схожие плохие ситуации, которые требовали выдержки и умения лгать, часто за нами следили, и это наше поведение было уже давно отрепетированным, стоило Еве начать говорить несущественную чушь, мы начали работать на неё, она была просто Штирлицем в женском обличье.

— Запасной выход. — очень тихо и быстро произнесла она, почти не разжимая губ и прикрываясь опять кружкой с кофе, пока мы смеялись, заглушая её слова. Она грациозно встала, и пошла к бармену, на время скрывшись с глаз, я подтянула к себе несколько салфеток, незаметно захватив рукавом заодно и ручку, начала не глядя писать, при этом говоря.

— Кстати, насчёт той сумки, которую я вчера в магазине видела. Потрясающая вещь! — говорить и писать одновременно было очень сложно, но я раньше в этом много тренировалась. Слова: «обычная схема?» мелко были втиснуты на краешке салфетки, я сделала вид, что промокнула губы, скомкала так, чтобы слова были видны, и бросила её возле пепельницы.

— А мне цвет не нравится. — поддержала выдуманный мной разговор Вася. — Не разбрасывай мусор. — С этими словами на опять запихнула салфетку в пепельницу, но вопрос продолжал торчать так, чтобы Ева его смогла прочесть, когда придёт.

— Но мне-то подходит? — я улыбнулась, а Василиса кивнула, отвечая для всех на вопрос, произнесённый вслух, а для меня на записанный на салфетке.

— Я вернулась. — жизнерадостная Ева бухнулась обратно на диван. — Что-то пропустила?

— Лина опять про шмотье тему завела. — пожаловалась Василиса с улыбкой, но я видела полный напряжения её взгляд, направленный на Еву. Та жизнерадостно глянула в пепельницу, поморщилась и, вытащив салфетку, аккуратно положила возле тарелки.

— Перестань замусоривать пепельницы, они не для использованных салфеток предназначены, что за дурацкая привычка! — она возвела глаза к потолку и медленно один раз моргнула, давая нам понять, что всё пойдёт согласно обычному плану, который мы пускали в ход, когда за нами следили.

Спустя минуту, появилась официантка, ставя перед нами несколько тарелок, а позже — чайник и чашки. Я и глазом не моргнула, не удивляясь. Ева всегда отличалась оперативностью. Мы знали, что парни не будут привлекать к себе внимание здесь, и скорее всего, поймают нас на выходе, поэтому первый пункт плана состоял в том, чтобы убедить их, что мы не ещё долго не собираемся уходить — для этого Ева и сделала заказ, сразу же его и оплатив.

Как ни в чём не бывало, Ева принялась есть, случайно локтём столкнув на пол вилку, виновато на неё поглядела и нырнула под стол. Секундой спустя я почувствовала, как в правый сапог нырнула свёрнутая в трубочку записка, а Ева уже села, кладя нож в центр стола, указывающий направление в сторону, обратную барной стойке. Я с сожалением глянула на любимую сумку-планшет, сунула кошелёк в карман и собралась идти в сторону туалета, путь в который заботливо указала мне Ева ножом. Это тоже была выверенная схема. Я иду в туалет, читаю записку, в котором изложен отчёт проделанного Евой, скорее всего, она узнала про запасной выход, представила нашу проблему бармену в свете любовных похождений нашей троицы и нежелательных кавалеров за соседним столиком, сделала дополнительный заказ, добавив щедрые чаевые, и попросила, когда мы уйдём, как можно дольше не приближаться к нашему столику с оставленной едой и сумками. Только потом, убирая заказ, спрятать сумки, за которыми она вернётся завтра в то же время. И ничего не рассказывать тем парням. Обычно, мы договаривались с официантом, но иногда кто-то отказывался, и сумки приходилось просто оставлять, без надежды на возвращение.

Единственная проблема была в верхней одежде. Обычно оставлять приходилось только сумки, только один раз, зимой, мы вызвали такси и уехали из кофейни, оставив куртки, дома тогда нам здорово влетело, но вещи мы тогда вернули, в тот раз попалась очень душевная девушка-официантка, близко принявшая нашу проблему к сердцу.

— Сейчас вернусь. — я глотнула чаю, собираясь идти, когда Ева вдруг сжала мне руку.

— Беги, они идут сюда. — прошептала она, не разжимая губ. — Запасной выход возле туалета.

Но я не успела подняться, мне на плечо опустилась рука.

— Привет. — голос над ухом был странно знаком. — Тебе осталось жить пять минут.

Рука с плеча исчезла, и, потеснив побелевшую Еву, на диван сел Вадим. Пока я ровно две секунды разбиралась в ситуации, он смотрел на меня. До этого я ни разу не видела его в гневе, и, как показала практика, лучше бы и не видела.

— Свои. — быстро сказала я, глядя на девчонок, уже замечая у Евы напряжённую работу мысли, и руку Вася, тянущуюся к сумке, где, как я знала, был перцовый баллончик. Они настороженно на меня глянули, но не расслабились.

— Эти двое уходят. — вдруг заметила Ева, глядя на выход. Я быстро оглянулась, видя темноволосого, с заметной жемчужно-белой прядью, высокого парня уже закрывающего за собой стеклянную дверь.

— Кто уходит? — Вадим быстро глянул в том же направлении, что и я, но уже никого не увидел. — Попробуй-ка объяснись.

— Девочки, знакомьтесь, это Вадим, с которым я учусь. А это Ева и Вася, мои лучшие подруги.

— Ты что, им всё рассказала? — он, казалось, держал себя в руках последними усилиями воли, и голос его был необычайно резок и холоден. Вася хотела что-то сказать, но я незаметно под столом толкнула её ногу, и она замолчала.

— Немного можно рассказать про нашу частную школу. — прошипела я на него, давая понять, что соблюдала конспирацию.

Он разом понял, что сам только что чуть не проболтался, и уже не выглядел таким рассерженным.

— Нам пора возвращаться. — сухо сказал он.

Я быстро нацарапала небольшую записку и сунула её Васе, поспешив за Вадимом. На листочке было написано, что я с ними ещё свяжусь.

Теперь, когда мои вылазки в город были в общедоступном знании, меня ожидала знатная головомойка. Как выяснилось, парни заметили мою пропажу, и Вадим отправился на поиски. Он и предположить не мог, куда я забралась, а Даниэль уже поджидал в Резиденции с воплями, способными поднять мёртвого из могилы.

Всю свою многообещающую тираду Дан закончил словами о том, что теперь я под домашним арестом, и если уж соберусь в город, то под пристальным его, Дана, наблюдением. И это ещё при том, что они не знали о моих стычках с мёртвым и с инкантаром.

Однако этот арест не продлился и пары недель. В очередной раз, когда Бенедикт снова исчез по своим делам, в утра пораньше в мою комнату завалился Дан.

Я в тот момент отдыхала после тренировки и лежала на кровати, обдумывая странный сон, приснившийся этим утром. Мне снова снилась зала, только в этот раз появились повсюду яркие лучи знака, такого же, как на моей руке.

— Привет. — жизнерадостно поздоровался второй раз за день Дан. — Я пришёл к тебе с приветом, утюгом и пистолетом!

— Что, смешинку проглотил? Чего такой радостный? — я не разделяла его настроения, всё думая о сне.

Вместо ответа он подкинул и поймал плитку шоколада, а потом бросил в меня. Отработанным до автоматизма движением я поймала её и недоверчиво оглядела.

— Шоколад? С чего бы это? — я подозрительно повертела в руках упаковку, в любой момент ожидая какой-нибудь гадости.

— Просто так. А что нужно сказать? — хитро улыбнулся Дан, присаживаясь ко мне на кровать.

— Партизаны там! — хмыкнула я, разворачивая обвёртку одной рукой, а другой указывая на окно.

— Молодец. Я бы тебя в разведку взял…

— Ага, предателем. — закончила я за него. — Признавайся, что надо?

— Ты же в курсе, что Вий уехал? — дождавшись моего кивка, он продолжил. — Ну так вот, мы с Вадимом решили устроить себе выходной и выбраться в город. Ты с нами? Мы отправляемся прямо сейчас.

— Раз уж ты забыл о моём домашнем аресте, то через пять минут встречаемся внизу.

— Девушка соберётся за пять минут? — Дан с сомнением приподнял брови. — Или ты исключение из правил?

— Я не исключение, я золотое правило. Ты научил совершать меня и не такие подвиги. — я вытолкала его из комнаты, тут же выуживая из шкафа одежду.

В предвкушении прыгая через ступеньку по лестнице вниз, я перекинула сумку-планшетку через плечо и столкнулась с парнями. При моём появлении Даниэль демонстративно посмотрел на часы.

— Хм, вовремя. Молодец! Ну что двигаем? — он взглянул на Вадима. Тот кивнул и направился к выходу. Дан пристально меня оглядел. — Слушай, а почему ты всегда в джинсах? Прячешь кривые ноги кавалериста?

Я прошла к выходу, легонько стукнув его сумкой.

— Упражняешься в остроумии? Как там говорится, за такие шутки в зубах бывают промежутки. Будешь потом улыбаться одними дёснами. — Дан скептически посмотрел на меня. Я поправилась — Или зубными протезами. Пошли уже. И вообще, если тебе так нравятся юбки, пожалуйста, иди и переоденься в шотландца!

Я выходила на улицу и натягивала куртку, когда меня нагнал Дан. Он взял меня за руку и примиряющие улыбнулся.

— Ну я же пошутил. Ладно, хватит дуться. — он похлопал глазами с ангельским видом.

— Тяжёлый ты случай. На тебя даже обижаться нельзя.

— И не надо. — улыбнулся Дан. Я заметила странный взгляд, который бросил на него Вадим, но не придала этому значения.

— Готова? — Вадим посмотрел на солнце.

— Аки пионер. — похвалилась я. — Выдвигаемся на бронетехнике?

— Наши броневики в починке, товарищ Ленин. — отмахнулся Вадим. — Мы телепортируем.

— Ну и как вы… — я даже не успела закончить вопрос, Дан взял меня за руку, и перед глазами всё замелькало. Было такое ощущение, как будто меня протащило под катком и сплющило. Никак не могу к этому привыкнуть.

Секундой спустя мир ворвался в сознание. Шум машин вдали, холодный снег бьёт в лицо, запах бензина. Осторожно приоткрыв глаза, я обнаружила, что мы стоим в каком-то парке. Я отвесила подзатыльник Дану.

— Ты хотя бы предупредить мог!

— Слишком долго. В общем, вот тебе деньги. — он протянул мне толстую пачку. — А вот список, что надо купить. А мы пошли. Встречаемся здесь же через четыре часа. — Парень потёр бровь, вроде как вспоминая, что он ещё забыл, потом хлопнул себя пол лбу и достал из внутреннего кармана телефон. — И это. Если понадобится связаться. Ты же у нас ограниченная немного. Наши телефоны там есть. — Он хихикнул, помахав у меня перед носом точной копией телефона, что он вложил в мою руку.

— В смысле? — я ошарашено смотрела на деньги и телефон, но никто мне уже не ответил. Оба они, как с реактивными двигателями, скрылись в неизвестном направлении.

— Абзац. — уныло пожаловалась я. — Я что им, экономка? С телепортацией проблемы что ли? — Я глянула в список и с удивлением заметила в нём пункт с беговыми кроссовками и спортивной формой. Кроме того там был указан закрытый, это слово было подчёркнуто, купальник.

— Ну ладно форма. Вадим постоянно ругался из-за моих не спортивных брюк, да и кеды были на последнем издыхании. Но купальник-то зачем? — я покрутила пальцем у виска.

Через четыре часа, я, нагруженная нелепыми покупками, ждала ребят. К тому времени, как они появились, я уже наплясывала танцы вокруг сумки, и подумывала заглянуть в ближайший супермаркет купить воды и еды, потому что на звонки они не отвечали я, и не совсем понимала, зачем вообще Дан дал мне телефон.

— Я даже спрашивать не буду, где вы шатались. Держи. — я сунула Даниэлю пакеты. — что за купальник вам понадобился?

— Новые тренировки. — Вадим хмыкнул. — Тебе понравится.

— Ага, таю от предвкушения. — мрачно согласилась я, растирая замёрзшие руки. — Мы уже в Резиденцию или есть ещё какие-то планы?

— Ну, — парни переглянулись, — можно сходить куда-нибудь, я не прочь перекусить. — задумчиво потёр лоб Дан.

— Ага, в кафе-мороженое и в кинотеатр. — неожиданно мечтательно предложил Вадим.

— Это только ты можешь лопать мороженое зимой при сорокоградусной температуре. — покосился на него Дан. — Пошли, поедим и правда, в кино…

Попали мы на ужастик, потому что билеты брали, не глядя, новоприобретённый братик даже разрешил мне взять ведро попкорна, чему я была несказанно рада.

День уже был на исходе, когда мы втроём возвращались в Резиденцию пешком, решив ещё немного прогуляться. Часы показывали без пяти минут шесть, а солнце всё не хотело заходить за горизонт, явно предпочитая показать всем, что дело пошло к лету.

Мы смеялись над особо удачной цитатой из фильма, как вдруг рядом с моим ухом что-то со свистом пронеслось. На этом я могу сказать, что жизнь действительно полосатая. Белая полоса закончилась, и сегодня, двадцать девятого марта в восемнадцать тридцать, началась чёрная. Мысль мелькнула и исчезла, а реальность в виде руки Вадима прижала меня к ближайшему дереву. Он явно сообразил, что произошло, раньше меня, поэтому, переглянувшись с Даном и, вероятно, мысленно с ним пообщавшись, он свернул с тропинки куда-то в сторону. Дан же, не потрудившись ничего объяснить, отрывисто приказал.

— Стой на месте и, не смотря ни на что, не уходи от этого дерева. — Он взмахом руки высушил снег в радиусе трёх метров и, материализовав меч, прочертил круг, в центре которого находилась я. Затем продолжил, глядя мне в глаза — Пусть тебе мерещится, что хочешь, хоть Карлсон в подтяжках, только не двигайся с места. Даже если кого-то на твоих глазах убьют, не выходи за пределы круга!

Я ещё никогда не видела его таким собранным и испуганным. Он повернулся и двинулся в противоположную сторону той, куда пошёл Вадим.

— Дан, стой! — крикнула я. Он даже не обернулся.

Я осталась одна, лихорадочно размышляя, пытаясь сопоставить известные факты. Так, нам известно, что Вадим и Дан испугались чего-то, просвистевшего возле моей головы. Точнее, того, кто это запустил. Ладно, его пропустим, с ним разбираются Вадим и Даниэль. Вернёмся к запущенному. По всей вероятности, это кинули в меня. А точнее, пытались меня ранить, или, что ещё хуже, убить.

Я, забыв указания Дана и Вадима, хотела было переступить линию круга, чтобы отправиться на поиски ребят, но внезапно совсем рядом со мной, но за пределами круга материализовалась девушка. Я отпрыгнула обратно к дереву и встала в боевую позицию.

— Спокойно, свои. — она поправила иссиня-черные кудри и оглянулась. — Ты Ангелина? Даниэль говорил о тебе. Я Маргарита, Марго.

— С чего ты взяла, что назвав моё имя, получишь доверие? — я напряжённо всматривалась мимо неё, ища хоть какие-то признаки Дана или Вадима.

— Мы в одном ордене. — она обнажила запястье правой руки и показала такой же знак, как у меня. — Теперь быстро и чётко, что произошло?

— Не знаю, что случилось. Мы возвращались из города, как на нас кто-то напал.

— Не на нас, а на тебя. — перебила Марго. — Это я знаю. Вадим сказал, что пытались ранить одну из наших. Сами они где?

— Ушли куда-то.

— Они уже должны были поймать стрелка. — она прислушалась к себе.

— Не похоже, чтобы у них это получилось. — спокойно ответил кто-то. — А я не ожидал, что здесь будет два венефа. Что ж, это даже лучше.

Марго резко повернулась на голос, но никого не увидела, как и я. Но не прошло и секунды, как позади девушки кто-то появился. Я даже крикнуть не успела, когда Марго отшвырнуло на добрый десяток метров и ударило о дерево.

Я метнулось было к ней, но у самого края круга резко затормозила, с плохо скрываемым ужасом глядя снег с брусничными каплями крови.

Человек, толкнувший её, подошёл к границе круга, потрогал воздух и подул на кончики пальцев.

— Не делай такое лицо. Я её не убивал. Она просто потеряла сознание.

Не отдавая себе в этом отчёта, я кивнула, не отрывая взгляда от лежащей девушки. Внезапно ощущая подступающую тошноту, я глянула на молодого человека и, отскочив в середину круга, чиркнула зажигалкой, выхваченной из кармана, раздула огонёк и метнула в него, однако он, долетев до черты магического круга, зашипел и погас.

— Неплохо, только ты не учла, что круг не пропускает никого извне и не пускает ничего изнутри, пока не нарушишь его целостность. Может, выйдешь и составишь нам компанию? — он подошёл к Марго и пощупал её пульс.

— Пока граница цела, ты тоже ничего не сможешь мне сделать. — отрывисто ответила я, сжимая и разжимая кулаки.

— А если я что-нибудь сделаю ей? — он метнул взгляд на Марго. Я сжала зубы, не зная, что делать. Но Марго в это время видимо пришла в себя, резко ударила в солнечное сплетение парня и исчезла, а он подскочил, потирая место удара, и встал в боевую стойку. — Ничего. Ещё сорок секунд.

— Что? — я проследила направление его взгляда и взглянула на солнце, с равной вероятностью ожидая увидеть звёздный десант, сотню монстров или Карлсона, о котором предупреждал Дан. Но вместо этого увидела тёмное пятно на солнечном диске. Затмение, во время которого мы полностью теряем силу, началось, а в следующее мгновение парень прошёл сквозь мой круг.

Меня сбили в снег. Я услышала приказ, о начале операции, и дальше меня протащили в сторону, грубо закинули на плечо и телепортировали. Я сжалась до размера точки и вновь развернулась, чтобы упасть в жухлые осенние листья, из-за дерева ко мне бросился другой человек, снова вспышка, удар по голове, всё поплыло перед глазами. Я вновь лежала на снегу, а ко мне подходил знакомый рыжеволосый парень.

— Вот мы и снова встретились. — он улыбнулся, показывая белоснежные ровные зубы с заметно выступающими клыками. — Продолжим путешествие.

Вспышка, меня подхватил другой, в глазах опять всё мелькнуло, завертелось до тошноты, опять это ощущение, будто меня сжали и распылили на молекулы, а затем собрали обратно.

Земля гулко ударила в ноги, я попыталась сориентироваться, как ко мне, радостно ухмыляясь, подскочила светловолосая девушка, оттолкнув меня от высокого мрачного парня, больно сжала запястье и телепортировала. Зелёная трава сменилась снегом, я упала на колени, а светловолосая девушка исчезла. Я с трудом сглотнула, подавляя в себе тошноту, подняла голову.

Холодные крупицы снега таяли на руках, резинка, давно слетевшая с волос, где-то затерялась, а пряди разметались по плечам, щекотали нос и щёки. Я осторожно повела руками, поражённо встала и оглянулась, понимая, что снова нахожусь на той полянке, где всё и началось. Быстро скрутив волосы и закинув их за ворот куртки, чтобы не мешали, я напряжённо двинулась к тому кругу, что начертил Даниэль, но не успела сделать и пары шагов, как внезапно сгустившаяся темнота передо мной ударила, болью пронзив до самых костей, и бросила назад.

Наглотавшись снега и не дыша от боли, я пару секунд лежала, не двигаясь, глядя в темнеющее небо и гадая, не повредили ли мне чего, затем пошевелилась и чуть-чуть поднялась на локтях, сразу же понимая, как глупо я сейчас себя веду, всё моё тело — как на ладони, и если кто-то пытается меня убить, то он очень просто это может сделать, поэтому я, сжав зубы от боли, постепенно угасающей, поднялась на ноги и приняла боевую стойку. Рядом никого не было, я быстро оглядела окрестности, и заметила круг, в котором я стояла.

— Чёрт. — я присела на корточки у границы, изучая линию круга и замечая что-то странное в нём. Защита изредка, как стеклянная, отсвечивала прозрачным черным. Я поднесла к ней палец, и опять та же жестокая боль прокатилась от кончика пальца по всему телу и отдалась в глазах.

Я резко встала и прошлась вдоль линии. Пытаться выйти — бесполезно, при попытке взять её на таран с разгону, меня всё равно отпружинит в центр, я под колпаком. Это такой же круг, из него нельзя выйти и зайти, только защита чужеродная, её поставили инкантары.

— Идиотка. — сквозь зубы прошипела я. Ведь ещё перед выходом из комнаты я сняла Арий и спрятала его, решив не подвергать его риску. Если бы я догадалась взять камень, который открывает все замки, я была бы уже на свободе.

Я попробовала разомкнуть круг, но не получилось. Снежки, которые я скатывала, пролетали через границу, а если я касалась защиты, меня раз за разом пронзала боль. Руки вскоре заледенели, да и я сама уже порядком продрогла. Уже совсем стемнело, пошёл снег, уши мёрзли — я была без шапки, которую где-то потеряла.

Я ходила возле линии, как тигр в клетке, сначала протаптывая дорожки, а затем и все сугробы в круге. Снег всё сыпал, с наступлением ночи становилась холоднее, наконец, меня озарила мысль, и я остановилась посреди круга, размышляя.

Вадим с Даном меня ищут и должны найти как можно скорее, пока я совсем не замёрзла — пальцы на ногах я уже не чувствовала. Понимая, что на телепатическую связь я с ними не выйду, я прикинула вероятность им дозвониться по телефону. В этом круге я находилась уже больше получаса, и до сих пор никто не вышел со мной на связь.

Я уже потянулась в карман за телефоном, как внезапно увидела у черты знакомого молодого человека с мечом в руках. Это было так неожиданно и страшно, что я вскрикнула и отшатнулась.

— Успокойся, я не собираюсь пока тебя убивать. — произнёс он негромко, глядя куда-то в сторону от меня, в стену снегопада. Может, он кого-то оттуда ждал, может, просто не хотел смотреть на меня. Стояла такая тишина, что было слышно, как падает снег, я стояла, не двигаясь, лишь неслышно дыша, облачка пара поднимались вверх.

Парень был так легко одет в этот раз, что мне было зябко на него смотреть, а он, похоже, холода совсем не ощущал. Первый раз, когда я его увидела, я даже не успела толком его разглядеть, сейчас же с ужасом и удивлением я узнала в нём парня, изучающего меня в автобусе, и голос мне его был странно знаком, с моей памятью на лица и голос это верная примета, что я его встречала не раз. Неужели он за мной следил всё это время? Где-то я уже видела эту приметную седую прядь среди иссиня-черных волос, эти серые глаза с холодным оттенком равнодушия, серебряное колечко в ухе…

Грудь внезапно ожгло болью, я испуганно сунула руку под куртку и нащупала тёплый камень. Арий? Как он тут оказался?

Пока я застыла в ступоре, парень внезапно шагнул вперёд, защита круга по краям осветилась черным, серебристым, пропуская его во внутрь и распадаясь. Чувствуя, как колотится сердце, как холодная волна сползает вниз по позвоночнику, ощущая себя уязвимой перед ним и его мечом, я молча встала в боевую стойку, зная, что далеко не убегу.

Парень остановился передо мной, не показывая никаких враждебных действий, просто оглядел всю и спросил.

— У тебя с собой артефакт?

Я, почти физически чувствуя опасность, исходящую от него, промолчала, лихорадочно размышляя, как защитить камень. То, что его нужно защищать, даже ценой жизни, я не сомневалась. Парень глянул мне в лицо без улыбки, просто изучая, невесело усмехнулся и отвернулся. Я растерянно опустила руки. Когда противник стоит к тебе спиной, спокойный, расслабленный и не обращающий на тебя внимания, сложно начать атаковать. Быть может, Вадим бы на моём месте напал бы, для него сражения — это не рыцарские поединки, я же не смогла победить в себе гуманизм и решила поставить в этой схватке не на силу, а на дипломатию.

— Учти, применишь его, будет хуже. — он так и не оглянулся больше на меня.

— У меня ничего нет. — спокойно солгала я, беря себя в руки. — Что происходит?

— Ты — заложник. Что тут не понять. — он пожал плечами. — Хотел лично пообщаться с Даниэлем, но получается, что удастся только поболтать с тобой. Он не так глуп, как кажется.

— А зачем… заложники? — спросила я тихо, отмечая про себя, что пока убивать меня не будут, планы другие, значит, надо выяснить, чего они хотят.

Парень слегка улыбнулся, в сгущающейся темноте его улыбка показалась мне зловещей, снежинки таяли на его волосах и скатывались на плечи бисеринками воды.

— Замёрзла? — он шагнул ко мне, всё самообладание вылетело в трубу, я совершенно по-глупому отшатнулась назад: мне стало отчаянно страшно, когда я увидела его выражение лица, он был спокоен, совсем не ужасен, но от него словно веяло чем-то диким, тёмным, древним. Парень усмехнулся и отошёл. — Через десять минут отсюда уходим, сейчас твои друзья ищут тебя везде, совсем потеряв твой след, а мои друзья с минуты на минуту заберут нас отсюда. — Он смеялся надо мной, говорил и так уже ясные слова, будто держал меня за дурочку, и это разозлило.

— Какие у вас цели? — я заставила себя стоять ровно и выдержать его взгляд, хотя хотелось бежать без оглядки. Он же стоял так близко, что я отчётливо видела лучики снежинок, запутавшихся в его тёмных как смоль волосах.

— Забавляешься? — женский голос с лёгким акцентом, и такой же непривычный смех заставил меня вздрогнуть.

Парень не оглянулся, похоже, он знал эту светловолосую девушку в длинной шерстяной красной юбке. Это все детали, что я могла разглядеть, снег и темнота мешали зрению.

— Уходи, Рона, ты здесь не нужна. — махнул он в её сторону рукой.

— Да ладно, ладно, я только проверить, всё ли в порядке. — буркнула девушка. Если она и обиделась, то никак этого не показала, исчезая в темноте между деревьями. Парень вышел за пределы круга, вновь замыкая его, я же так и стояла, не шевельнувшись.

В голове напряжённо работала мысль, я пыталась понять, что происходит, почему он меня похитил, что теперь делать. Я с тоской подумала о Дане. Он, наверное, уши бы мне надрал, увидев, как я сейчас бездействую. Интересно, что бы он сделал на моём месте?

В мозгу словно молния сверкнула.

Я вспомнила, где видела его. Он тогда был с рыжим парнем, когда я встретилась в последний раз со Евой и Васей, и он назвал его… Сев, да, Сев.

Второй же мыслью была идея, как отсюда выбраться. Я бросила взгляд на Сева, на круг, потом вновь на Сева. Он стоял за пределами линии, ждал чего-то, глядя в гущу леса. Он говорил мне, что друзья потеряли мой след, и вряд ли меня найдут, а я хотела попробовать позвонить, надо попробовать сообщить Дану, где я.

Я засунула руку в карман, делая вид, что мне холодно, и, напряжённо прислушиваясь и надеясь, что у меня что-нибудь получится. Я знала, что номеров в справочнике всего два и в любом случае, если дозвонюсь, попаду на парней. Может мне и показалось, но я услышала гудок и сбросила, определив, что он доступен, перевела телефон в беззвучный режим, решив идти ва-банк.

Каблуком сапога я начертила на снегу перед собой линию.

— Зачем вы меня похитили? — я двинулась к Севу, подволакивая за собой ногу и чертя на снегу некое подобие полукруга.

— Что тебе даст это знание? — он оглянулся.

— Хочу понять ваши мотивы. Не такое уж и большое желание для смертника. — я пожала плечами, стараясь сохранить спокойствие, затем повернулась к нему вполоборота. — Ведь зачем-то вам это надо, не праздное же любопытство.

— Мы инкантары. — парень усмехнулся. — И мы из ордена, поклоняющегося тьме. Теперь ясно? — он прошёлся вдоль линии круга, всё так же глядя куда-то в темноту, — а ты чтишь свет. По законам жанра мы — плохие, вы — хорошие, мы хотим собрать вас всех в одном месте и уничтожить. Довольно мило, не так ли?

— Очень. — не удержалась от сарказма я, осторожно переступая через полукруглую линию, которую я успела начертить, и, пока парень не видел, почти закончила пусть немного кривоватый, но круг. В кармане завибрировал телефон.

— А чего ты хотела? — тихо спросил он.

— Ну да, не мы такие, жизнь такая, — хмыкнула я, заходя через оставленное пространство в начерченном круге и замыкая его.

Стоя в центре, я закрыла глаза, как можно скорее достигла песчинки силы внутри себя и произнесла: «вето!», резко сводя руки.

Яркая вспышка света подтвердила, что круг, который я начертила, действует.

— И что тебе это дало? — он даже не шелохнулся на месте, прекрасно зная, что круг венефов в круге инкантар не обладает всей нужной мощностью.

— Думаю, это, Сев. — он едва заметно удивлённо приподнял брови, вероятно я попала в яблочко, поэтому улыбнулась, доставая из кармана телефон, и, видя, что связь уже установлена и в трубку кричит Даниэль, чётко сказала.

— У меня есть пять минут до того, как меня убьют. Дан, я в круге там, откуда всё началось.

— Ты в порядке? — его голос был на столько спокоен, что сразу было понятно, что он был в бешенстве. Я не успела ответить, трубка в руке нагрелась и вылетела куда-то в снег, а совсем рядом оказалось белое, как мел лицо Сева и его глаза, мечущие молнии.

— Ой. — сказала я, непроизвольно улыбаясь в лицо своей смерти, понимая, что мой несовершенный круг не выдержал и пяти минут и теперь мне точно конец. Наверное, будь это другая ситуация, я бы не выдержала напряжения и упала в обморок, но на этот раз руководил действиями бушующий в крови адреналин. Решив, что и так уже всё потеряно, я резко метнулась вперёд, толкнула Сева плечом в грудь и ладошками обеих рук в хлопке поймала лезвие его меча, дёрнув на себя. Может, от неожиданности или ещё по какой-то причине, но меч-таки оказался у меня в руках, я подкинула клинок и схватила его за рукоятку, отпрыгивая назад и принимая боевую стойку.

А он улыбался.

Секунды четыре я пыталась понять, что сделала не так, ведь у меня получилось застать его врасплох и даже отобрать у него меч.

— Неплохой трюк. — произнёс он, с интересом меня разглядывая. Так оценивают что-то очень смешное, но ужасно дурацкое. Что же не так?

— Сдавайся! — крикнула я, сжимая его меч двумя руками. Он был тяжёлый, рукоять ребристая, в насечках. А потом в глазах у меня внезапно потемнело…

— Это ты сдавайся, Ангел. — привёл меня в чувство голос парня. Я растянулась на снегу, а кончик лезвия указывал мне точно в горло. Я только сумела ругнуться, не смея пошевелиться и убрать противно тающие снежинки с лица.

— Определённо, сегодня не мой день. — я удручённо попыталась сострить и улыбнуться, но улыбка вышла кривоватой. — Меч особый, да?

— Вроде того. Не для венефов. — он не торопился убирать меч, быстро оглянулся по сторонам. По-прежнему вокруг нас была пустота и тишина. Затем он снова на меня глянул, и тут его глаза расширились от удивления и… ярости?

Сердце на мгновение замерло, я в очередной раз подумала о близкой кончине, когда холодное лезвие меча скользнуло по ключице.

Поборов в себе желание зажмуриться, и видя, что никаких ран острая сталь мне не причиняет, я взглянула в лицо Севу. А он за тонкую цепь выудил из-под куртки Арий.

Секунда превратилась в томительную бесконечность, затем цепочка с камнем соскользнула с лезвия, а сам Сев отступил несколько назад. Я получила возможность сесть.

— Ведущая. Арий. — медленно, утвердительно сказал он.

— Приятно познакомиться, Сев. — с сарказмом ответила я, удивляясь своей наглости. — Попытаешься отобрать?

— Я не настолько глуп. — он чуть усмехнулся. — Если только не решишь отдать его сама. — Я возмущённо фыркнула. — Вот видишь. — Он удовлетворённо кивнул, затем оглядел всю меня, словно прицениваясь. — Дело принимает неожиданный оборот.

— А ты кого ждал? — хмыкнула я. Приятно, когда планы твоего врага рушатся.

— Как минимум, Даниэля. Насколько я знаю, он самый сильный. — парень продолжал вести спокойную беседу, словно не он пытался пришпилить меня к мёрзлой земле минуту назад.

— Я думаю, ты его дождался. — голос из тьмы, пересыпанной снегом, был спокоен и сух.

Сев чуть отошёл в сторону, давая возможность Даниэлю, медленно подходящему к нам, увидеть меня, продрогшую и невозмутимую. Рядом с ним находились какие-то незнакомые люди, но Дан их, судя по тому, как он вёл себя, знал очень хорошо.

— Не смей двигаться. — приказал он резко. — Лина, иди сюда. — Он заметил защиту и кивнул на неё Севу. — Выпускай. И меч убирай.

— Не двигаюсь. — он улыбнулся и аннулировал круг, а потом осторожно положил меч на снег. Продолжая всё так же улыбаться, словно всё происходящее его дико смешило, он повёл рукой, и меч растаял черным дымом. Я задумчиво поглядела на него снизу вверх и поднялась, отряхивая джинсы от налипшего снега.

— Надо было не мешкать, осуществляя свой план. — тихо, зная, что меня слышит только он, прошагала по сугробам к Даниэлю. — А мы не повторим твоей ошибки. Дан, уходим, быстро.

— А он? — парень неприязненно посмотрел на спокойного Сева.

— Сейчас здесь будет весь его орден. Он оставил жизнь мне, я — ему. Не люблю долгов.

— А ты справедлива, гравис. — улыбка Сева стала мягче, он всё слышал, хотя я говорила тихо.

— Гравис? — Дан напряжённо на меня уставился.

— Инкантары рядом. — миловидная, хрупкая девочка азиатской внешности потянула Дана за рукав, не отводя тёмных глаз от Сева.

— Уходим. — через силу отрывая от меня взгляд, потянул Дан, сжимая моё плечо. Мелькнула белозубая улыбка Сева, я увидела вспышку чужой телепортации и услышала крик нам вдогонку, а потом всё закончилось.

Мы, нас было семеро, стояли в холле Резиденции.

— Ты гравис. — Дана, похоже, только это и занимало, я же, устало и отчуждённо рассматривала новоприбывших в наш полк. Я сообразила, что мы из одного ордена, не хватало лишь ещё двоих.

— Нет Алисы и Фила, не смогли их вызвать. — темноглазая Марго похоже оправилась от удара. — Мы уже виделись сегодня, гравис. — Она слегка поклонилась.

— Меня зовут Майя. — представилась девочка-азиатка. При свете она выглядела ещё младше, лет на тринадцать.

— Марк. — плотный высокий крепыш с кудрявой шевелюрой чуть улыбнулся.

— Варвара. — девушка примерно моего возраста с длинными волосами, заплетёнными в ровную косу, смотрела настороженно.

— Лина. — тихо произнесла я, не зная, что ещё сказать.

— Почему ты мне не сказала?! — Дана, похоже, не тревожила создавшаяся обстановка, он выругался и нервно взъерошил себе волосы.

— Я сама узнала об этом недавно. Гравис, я так понимаю, это ведущий? — я потёрла висок, от его воплей начинала болеть голова.

— Ага. — Вадим меланхолично меня оглядел. — Не ранена?

— Замёрзла. — я показала ему ледяные руки для большей убедительности. Напряжение, повисшее в воздухе, казалось, можно было потрогать, особенно этому способствовал Дан, нервно расхаживающий и ругающийся на английском тихим голосом. Мне невыносимо хотелось спать, но, видимо, все были слишком напряжены, чтобы сейчас тихо-мирно разойтись по комнатам.

— Бог ты мой, даже инкантары знают больше меня! — он всё никак не мог успокоиться.

— Да ты бы ещё всем инкантарам вдобавок рассказал, что не знаешь даже, кто в нашем ордене гравис! — взорвалась я, не выдержав. — Мне, например, вообще про орден никто ничего не рассказал! Почему я должна отчитываться?! — Усталость, сомнения, всё, что накопилось за последний месяц, получило выход. — Что ты обвиняешь меня, словно сам метил на моё место?!

Даниэль резко остановился, будто я его ударила.

— Я не метил на твоё место. — раздельно и тихо произнёс он. — Просто я… — Он через силу подбирал слово. — Огорчён и переволновался за тебя.

— Я думаю, мы все огорчены произошедшим, но кроме тебя никто так эмоционально не реагирует. — я набрала полную грудь воздуха и выдохнула, успокаиваясь.

— Мы удивлены, все думали, что Даниэль будет грависом. — Майя смотрела на потолок. Я обратила внимание, как от неё исходит сила: она пыталась нас успокоить. — Акция инкантар, вероятно, была направлена на выяснение иерархии внутри ордена, что они успешно и узнали. Здорово они придумали, с этим перемещением, запутали нас. Теперь нам надо быть осторожнее. Я признаю тебя, гравис. — Она слегка мне поклонилась, как Марго до этого. Дан махнул рукой, чертыхнулся и тоже мне поклонился.

— Я тоже тебе верю. Неожиданно получилось только. — Вадим улыбнулся и поклонился, тёмные волосы рассыпались по плечам, он небрежно смахнул их на спину.

— Неужели я слишком плоха для грависа? — подала голос я, смущённо кивнув на их поклоны.

— Не в этом дело. — Дан уже успел остыть. — Сначала, когда Нонна погибла и камень исчез, все подумали, что он появится у последнего венефа, которого мы найдём. Но когда ты пришла — мы десять раз проверили — Ария у тебя не было. — Он вздохнул и отвёл глаза. — И у остальных он так и не появился.

— Нам пора. — Варвара всё это время на меня смотрела, изучая, и в глазах её была насторожённость. Окинув меня последним взглядом, она кивнула. — Не доверяю, но признаю.

Она отвернулась, махнув рукой в знак прощания и исчезла. За ней, попрощавшись, ушли Марк и Марго. Майя, бросив на меня взгляд тёмных, почти черных глаз.

— Я рада, что мы наконец обрели грависа. — она кивнула и тоже телепортировала.

Мы остались одни, Дан и Вадим продолжали на меня смотреть.

— Что, у меня после всего произошедшего рога на голове выросли, а я не заметила? Чего уставились?

Вадим отвернулся, пряча улыбку, когда Даниэль мне отвесил подзатыльник.

— Что-то ты слишком дерзкая стала. То, что ты ведущая для меня ничего не значит, марш спать, завтра тренировку никто не отменял.

— Так точно, капитан, — я отдала честь, стараясь сохранять серьёзное выражение лица, а затем бросилась на шею сначала Дану, затем Вадиму. — Спасибо, что спасли меня.

— Иди уже. — буркнул смущённо Дан, я улыбнулась и бросилась к лестнице. — И, Лина, будь осторожнее, ты нас чертовски напугала. — Донеслось мне вслед. Когда я оглянулась, Дана уже не было, Вадим невесело мне улыбнулся, и я продолжила свой путь к законному отдыху.

На следующий день появился Бенедикт. Не знаю, по какой причине он вернулся, потому ли, что завершил все дела, или потому, что узнал о нашей стычке с инкантарами, но так или иначе, тренировки возобновились.

Утром мы впервые учились телепортации, точнее училась я, так как у мальчишек получалось неплохо, была проблемы лишь с точностью места приземления. Я же за всё время ни разу не сдвинулась с места, зато растеряла всю силу. Даже попытки отнимали такое количество энергии, что очень долго перед глазами мелькали черные мушки. Не могло быть и речи, чтобы использовать, как Дан, телепортацию во время боя, потому что одна только попытка выматывала, а что уж говорить о законченном перемещении.

Выяснилась ещё одна интересная деталь. Переместить себя, как я ни старалась, не могла, зато без видимых усилий могла перемещать другие предметы.

«И не только предметы.» — Подумала я, вспоминая о рыжем инкантаре.

Кроме того, выяснилось, что чем больше расстояние, на которое нужно телепортировать, тем больше сил требовалось. И именно тогда я поняла гениальный план инкантар по похищению. Можно выследить место выхода телепортации, они же прыгали по всему миру одновременно, по двое пересекаясь в одном месте, перекидывая меня как волейбольный мяч. Каждый совершал по нескольку прыжков, поэтому понять, у кого я в конце концов очутилась, не смог бы даже Бенедикт. Вот поэтому Сев караулил меня возле круга, сам он остался без сил после нескольких телепортаций, и ждал того, кто подхватит нас двоих, как груз, пока остальные продолжают путать следы. Да, гениально.

Вечером, когда я просматривала телепортированные газеты с новостями за неделю, в комнату постучал Вадим.

— Ты ещё не ужинала? — с порога спросил он, ища меня глазами.

— Нет ещё. — ответила я, возникая из вороха газет. — А что?

— Надеюсь, плавать ты умеешь. — ещё непонятнее ответил он, поднимая разбросанные по полу прочитанные газет и просматривая заголовки. — Собирай вещи, мы идём в бассейн.

— Здесь есть бассейн? — я прикинула на глаз план здания и не придумала, где в нём можно разместить большие объёмы воды. В голову ничего, кроме крепостного рва не приходило, но я надеялась, что купаться в промёрзшем до дна канале мы не будем.

— В другом месте. Бенедикт просил с тобой позаниматься. Ну, понимаешь, подготовить к следующей тренировке. — он педантично сложил газеты на столе и откинул с лица длинные волосы.

Я не нашлась что сказать, лишь ошарашено потёрла бровь, нашла купальник и, благодаря помощи Вадима, оказалась на краю ступенек у бассейна.

Он отправил меня переодеваться, а когда я вернулась, почти что столкнул в воду. Я беспорядочно и испуганно барахталась в воде, не ощущая под ногами спасительного дна, когда рядом в воду плюхнулся Вадим, оттащил меня в центр бассейна и приказал.

— Плыви!

Я пробулькала что-то саркастическое, пытаясь не идти ко дну, как мешок с камнями. волосы, стянутые на макушке узлом, уже успели намокнуть. Зато у Вадима они были сухие, потому что в воде держался, как Ихтиандр.

Прогоняв меня по бассейну в течение двух с лишним часов, когда я уже более или менее сносно держалась на воде, Вадим засобирался в Резиденцию. С этих пор по вечерам мы ежедневно отправлялись в бассейн. Изредка к нам присоединялся Даниэль, и тогда тренировка превращалась в бедлам.

В первый раз он притащил с собой водяные пистолеты и сорвал занятие, потому что Вадим первый не выдержал и начал гоняться за ним с магически сформированным из воды шаром. Я же завладела водяным автоматом с дальностью попадания в десять метров и тихо отстреливалась из-за укрытия, пока у меня не отобрали водострельное оружие и не столкнули в бассейн.

Во второй раз он просто с разбега прыгал в воду, поднимая тучи брызг, неожиданно подплывал со спины и начинал топить, мы с Вадимом, не сговариваясь, начинали ему мстить.

В следующий раз он просто устроил детский сад, приволок с собой выводок резиновых уточек и тихо плескался в углу, вызывая у меня неконтролируемые приступы дикого хохота.

В последний раз он вылил в бассейн несколько бутылок пены для ванн, превратив воду в некое подобие облака, сорвав всю тренировку, то кидаясь шарами пены, то изображая подводную лодку.

К тому времени меня уже научили неплохо плавать, и на последней тренировке, когда Дан уже убирал последствия пенного взрыва с интерьера помещения, мы заметили Бенедикта. Видимо, он наблюдал за нами с самого начала, но ничего не сказал, только покачал головой и исчез.

Зато на следующий день на троих ожидало перемещение в другое измерение, к тому памятному водопаду, только в этот раз тренировка была другой. Вместо крыльев мы видоизменяли ступни в ласты, выращивали между пальцами рук перепонки, а на шее — жабры. Да и я теперь была не одна, а в компании, и на этот раз всё прошло без эксцессов.

Теперь тренировки были на природе, а поэтому они усложнились. На том водопаде мы сначала выращивали крылья, делали несколько кругов в воздухе, а потом бросались вниз и в свободном падении переходили из состояния птицы в состояние рыбы без возвращения в исходное состояние человека, и уже плыли по течению реки.

Бенедикт проводил некоторые занятия в форме игры, давая нам возможность в шутку поиграть в салки в воздухе и в воде, после чего мы возвращались в Резиденцию уставшие, но весёлые.

Не оставались без внимания и тренировки в холле Резиденции, который давно стал спортивным залом. Вадим продолжал учить меня рукопашному бою, фехтованию, а в последнее время взялся за обучение владению ножами и кинжалами. Теперь посреди холла красовалась огромная мишень, куда мы по очереди метали ножи, а в коллекцию моего холодного оружия в виде меча Четырех стихий и пары ножей, добавился старинный персидский кинжал, подаренный Вадимом в честь моего первого попадания в центр мишени. Вадим не знал, что я чаще затачивала им карандаши, чем любовалась, пока он висел на стене.

Благодаря Вадиму и метательным ножам, выяснилось, что я обладаю куда большей меткостью, чем остальные, и Бенедикт, покачав головой, приказал начать обучение с луком и стрелами. Вот на этом поприще, в отличие от фехтования, я наконец-то начала делать успехи.

За эти несколько недель мы успели сплотиться в настоящую команду, в которую я вполне органично вписалась. Из-за усиленных тренировок и проведения большого количества времени на открытом воздухе в другом измерении, где было лето, я почти не заметила, как в нашем наступила самая настоящая весна, с капелями, гололёдом и ярким солнцем.

В один из таких вечеров, когда капли вешней воды барабанили по окну, мы сидели внизу, на кухне, которую мы давно превратили в общую гостиную с постоянными посиделками допоздна.

Мы рассказывали друг другу о своей прошлой жизни, не всё, просто делились какими-то отрывочными воспоминаниями. И Вадим, и Дан, давно уже ушли из внешнего мира и не знали ни о политической жизни нашей страны, ни о последних научных открытиях, ни об общемировых событиях, но никоим образом об этом не горевали, хотя и поинтересовались.

О парнях я узнала, что они оба сироты и потеряли родителей очень давно, и с тех пор под присмотром Бенедикта. Дан спросил насчёт моих родителей, но я как обычно не смогла ответить на этот вопрос, что мне часто задавали. Выдавила только, что мой отец умер, и расскажу об этом когда-нибудь, только не сейчас, поэтому к теме родственников мы больше не возвращались.

Зато вспоминали о многом другом. Дан рассказывал забавные истории про Мыша, который часто присутствовал на наших собраниях, обгрызая всё, до чего мог дотянуться. Я, в свою очередь, рассказывала про Багиру, свою кошку, припомнила несколько смешных ситуаций с Васиным попугаем-какаду, Ромочкой, который всегда любовался на себя в зеркало и выдавать к месту такие фразы, что все, кто присутствовал, катались по полу от смеха. Вспомнила, как узнала, чем пахнет попугай, когда тот пытался свить гнездо у меня в волосах. Как чем. Пыльной подушкой.

Вадим как раз рассказывал, как Дан оставил его ухаживать за Мышем, и как тот устроил ему тёмную, как вдруг постучали. Буквально, в дверь. Только этот звук, словно усиленный рупором, разнёсся по замку, как колокольный звон.

— Стучат. — ошеломлённо пробормотал Дан, уставившись на нас. Мыш быстро вскарабкался по рукаву его водолазки и спрятался в волосах.

— Ты сама очевидность. — с сарказмом заметила я. — Думаю, нам это показалось. Массовый глюк. — Но в опровержение моих слов стук повторился.

Мы испуганно переглянулись.

— Может это Бенедикт? — внёс предположение Дан.

— Ага, Бенедикт ещё стучать будет. К себе домой. — произнесла я, нервно барабаня костяшкой пальца по столу.

— Тогда кто? — Вадим задумчиво нахмурился. — Но сидя здесь, мы ничего не узнаем. Пойдём, посмотрим?

— Ты уверен, что это хорошая мысль? — я боязливо поёжилась.

— А почему бы и нет? Если бы тот, кто пришёл, захотел на нас напасть, то он бы не стал стучать. — рассудил Дан, поглаживая напуганную чем-то крысу.

— Это всё равно плохая идея. — сказала я, но меня уже никто не слушал.

Тихо, как три вора, мы пробрались к двери. После оживлённой жестикуляции и выяснения, кто откроет дверь, Вадим не выдержал и дёрнул её сам.

Сначала мы ничего не увидели в кромешной темноте, то постепенно из черноты выступили очертания двух женских фигур. Дан с Вадимом, не сговариваясь, оттёрли меня обратно в холл и заслонили.

— Ты пригласишь нас, Хранитель? — спросила одна из них. Голос был звонкий, молодой и очень мелодичный.

Вадим, до этого напряжённо всматривающийся в темноту вдруг побледнел и отступил назад.

— Прошу, входите. — прошептал он, преклонив одно колено. Дан перевёл взгляд с него в темноту и обратно и принял такую же позу, что и Вадим.

— Что за… — пробормотала я, не понимая, что происходит, и в это время на освещённую часть вышли две женщины в плащах и откинули капюшоны. Одна была немолодой, вокруг глаз и рта залегли глубокие морщины, хотя ей было не больше сорока, но её старило суровое выражение лица и собранные в пучок волосы. Вторая была полной её противоположностью, моложе и приветливее на вид, и именно она говорила с нами с самого начала. В ней словно пылал невидимый душевный огонь, который заставлял ей доверять.

— Встаньте, дети мои. — произнесла немолодая женщина. В её устах даже такое обращение, как «дети мои» звучало отнюдь не высокопарно. В моей голове почему-то и совсем не к месту мелькнула мысль как-нибудь в шутку назвать Дана «дитя моё». Подавив улыбку, я постаралась выбросить лишние мысли из головы и принять серьёзный вид.

Парни медленно поднялись, однако избегая прямо смотреть в лицо женщинам. Теперь они расступились, чтобы гостьи могли меня видеть.

— Мы пришли с хорошей вестью. — молодая женщина посмотрела в мою сторону и улыбнулась. — Последняя из ордена пробудилась.

Я почувствовала в её голосе некоторое ожидание, но смогла только кивнуть, в знак того, что понимаю, о чём речь.

— Мы не можем говорить сверх того, что тебе известно, понять всё ты должна сама. — продолжила она. — И теперь с завтрашнего дня ты продолжишь обучение в школе. Бенедикт просил забрать тебя.

— Сегодня? — я ошарашено переводила взгляд с одной на другую. — Сейчас?

— Что-то мешает покинуть это место с нами? — произнесла немолодая женщина. Под её суровым взглядом я поёжилась.

— Хочу… собраться. — наконец объяснила я. Хотя на самом деле мне просто не хотелось сразу идти в неизвестность, не приготовившись морально.

— Даниэль. — он вздрогнул и поднял на неё глаза. — Изволь сопроводить завтра новую ученицу в школу. Сегодня мы уходим.

Они шагнули назад, растаяв в темноте, оставив нас одних. Я стояла, как громом поражённая, не в силах осмыслить произошедшее.

— Эй! — Дан помахал у меня перед лицом раскрытой ладонью. Когда женщины ушли, он быстро пришёл в себя и вернул весёлое расположение духа. Я молчала, полностью уйдя в себя. — Похоже, она не рада их приходу. — Хмыкнул Дан, обращаясь к Вадиму. Потом он осторожно развернул меня и подтолкнул к холлу.

— Я никуда не пойду! — завопила я, стряхивая его руки, понимая наконец, что произошло.

— В смысле? — не дошло до Дана. — Ты не пойдёшь в холл?

— Да причём здесь холл?! Я не пойду в эту дурацкую школу!

— Так, спокойно. — он почти насильно утащил меня обратно на кухню. — Слушай сюда! Твоё мнение здесь не учитывается. Мы все обязаны учиться в этой школе. И Вадим, и я через это прошли. Должна и ты.

— Но… — я чувствовала себя покинутой. — А вы?

— А что мы? Мы остаёмся здесь. — спокойно произнёс Вадим, вертя в руках чайную ложечку. — А тебе следует налаживать социальные связи, учиться и всё такое. Намекну, что в школе ты встретишь некоторых из ордена.

— Да что это вообще за школа-то такая? — я старалась себя сдерживать, но в голосе зазвенели слёзы.

— Эррата. Слышала про такую? — Дан, дождавшись моего кивка, продолжил. — Это всё равно ненадолго.

— Это значит, что мне нужно собирать вещи? — я не могла не признать, что неизвестность меня пугала. Дан кивнул, и мне ничего не оставалось, как идти в свою комнату собирать вещи и морально подготавливаться к встрече со сверстниками.

Рано утром в мою комнату заглянул Дан. Он наверняка думал, что я сплю, потому как зашёл без стука. Вчера, когда нежданные гости ушли, мы собрались снова на кухне, но разговор не клеился, и мы быстро разошлись по комнатам. Спать я не ложилась, собирала необходимые вещи в рюкзак, долго сидела возле окна, уставившись в тёмную синь и слушая дробный перестук капели, изредка перебирая рисунки, рассыпанные на столе. Кому, как не мне после стольких переездов, ценить постоянство.

Когда Дан зашёл, я сидела на кровати, обнимая подушку и разглядывая рюкзак, сиротливо съёжившийся посредине комнаты.

— Ой… — как-то сразу стушевался Дан и предпринял попытку к бегству, но я остановила его, кивнув на кровать. Он присел рядом, немного нервно перебирая длинными, гибкими пальцами края покрывала. Я почему-то сразу вспомнила слова Вадима, что Дан бережёт руки, ведь он хрономер.

— Часто так заходишь? — наконец подала я голос. Он быстро взглянул на меня и едва заметно улыбнулся, тряхнул головой и запустил руку в копну светлых кудрей. Я уже знала, что этот жест выдаёт его смущение.

— С тех пор, как тебя похитили. Переживаю. — он снова улыбнулся, а потом его взгляд упал на предмет передо мной. — Что это? — Дан пододвинулся ближе и взглянул на страницы. — Альбом?

— Ага. — кивнула я. — Альбом.

— Можно посмотреть? — спросил он, глядя прямо мне в глаза. Я поколебалась и вновь кивнула, в тайне со страхом ожидая его реакции. Мне почему-то казалось, что он начнёт смеяться, но Дан лишь осторожно переворачивал страницы, словно в руках у него было целое сокровище.

— Мама? — спросил он, кивнув на светловолосую девушку, улыбающуюся со старого снимка.

— Бабушка. Говорят, я на неё похожа. А мама — на следующей странице. У неё тёмные волосы. И рядом с ней — папа. А это — Василиса и Ева, мои лучшие подруги. Вот здесь — страница наших любимцев. Вот моя Багира, а это Ромочка, я о нём рассказывала. А это — Верный, овчарка Евы. Дальше не пугайся, альбом мне заполняли подруги, поэтому там много неожиданностей. — я улыбнулась, вспоминая, как они на неделю похитили альбом, а когда вернули — я его не узнала.

— Я заметил. — хмыкнул Дан, разглядывая фотографии — вы были слегка…

— Сумасшедшими, знаю. — улыбнулась я. — Одна фотография с ящиком колы чего стоит. Это наше первое и, к сожалению, не единственное преступление закона — мы украли газировку, пока фура разгружалась. Пропажу даже не заметили, а мы толпой бежали два квартала, думая, что за нами гонятся. Это фотография у меня дома, куда мы этот ящик приволокли. Потом нам стало очень стыдно, не без тяжёлой руки родителей.

— Выглядишь такой счастливой… — Даниэль взглянул на меня, и в его глазах было заметно недоумение. — Почему мы тебя такой никогда не видели?

— Это из-за… — я глубоко вздохнула. — Отца убил мой лучший друг. Когда-нибудь, я расскажу об этом, но не сейчас. Просто иногда мне кажется, что это не его тогда убили, а меня.

— Прости… — он заметно смутился. Я не понимала, что с ним происходит последнее время. Он определённо стал лучше ко мне относиться, но в нашем общении всё чаще присутствовала странная неловкость.

— Ну что, когда в школу? — я встала к кровати и прошлась по комнате.

— Как будешь готова. — Дан тоже поднялся. — Хотя судя по рюкзаку, ты уже давно готова.

— Вроде того. Мне только надо переодеться. — я кивнула на стул, где висели приготовленные вещи.

— Тогда встретимся внизу.

Я переоделась, взвесила на ладони горшок с ордой разнокалиберных шариков, ощетинившихся крошечными иголками, и вышла из комнаты, унося его с собой и спускаясь на кухню. За столом уже сидел Вадим, сонно мешающий ложкой чай, как только я зашла, появился и Дан.

— Ну как ты? — спросил Вадим. Волосы у него были распущены, лишь спиралевидный ободок удерживал тяжёлые пряди. По его виду можно было понять, что он, как и я, не спал всю ночь.

— Норма. — ответила я, рыская по шкафам в поисках ещё одной кружки. — Со мной только Дан пойдёт или ты тоже?

— За Резиденцией нужно следить, поэтому я остаюсь. Мы будем тебя навещать. — он пододвинул мне чайник.

— Обнадёжил. — улыбнулась я. — Ну что, когда отправляемся?

— Сейчас, я позавтракаю и выходим. — Дан хмуро уселся за стол и поковырялся в омлете. — Где опять Вия носит? Если бы он был здесь, никому бы в школу не пришлось идти.

Ему никто не ответил, поэтому он в молчании окончил завтрак. А после, подхватив рюкзак, словно он ничего не весил, взял меня за плечо и телепортировал.

Через секунду, когда меня сплющило и снова распрямило, как слежавшуюся подушку, мы оказались в просторной зале, и не успела я и глазом моргнуть, как аккурат возле моей головы просвистела стрела. Я запоздало дёрнулась в сторону, а через мгновение меня с силой отпихнул в сторону Дан.

— Это нормальная реакция на наше появление? — не разжимая губ, спросила я, глядя на коротко стриженого парня моего возраста с луком в руках. У его ног валялись сломанные стрелы, и он с удивлением смотрел на нас.

— Нашли куда телепортировать. — пробурчал он, опуская лук. — Не ранил?

— Нет. — стараясь не заикаться, ответила я, чувствуя, как запоздало стучит в крови адреналин.

— Вот дьявол. — Дан взял меня за плечо и встряхнул. — Точно живая? — Он с неприязнью покосился на парня, который стоял, не зная, что делать. — Пошли, кабинет директора явно не здесь.

Ну да. Похоже с точечной телепортацией у Даниэля туго.

— Я могу проводить. — предложил парень, нервно облизывая губу. Похоже, он тоже запоздало понял, что едва меня не убил и теперь пытался как-то загладить вину, хотя виноваты были мы сами. Дан без восторга на него посмотрел и кивнул.

Поднимаясь по парадной лестнице, я оценила великолепные перила, которые будто созданы были для того, чтобы на них кататься: они не заканчивались узором, выступающим из общей линии, и поэтому, скатившись, можно без последствий спрыгнуть на пол.

— Вам сюда. — произнёс парень, махнув рукой в сторону единственной двери.

— Спасибо. — поблагодарил Дан, больше не обращая на него внимания. За всё время, что мы шли, это были его первые слова.

Перед тем, как телепортировать сюда, он рассказал, что, как я уже знаю, мы в ордене Девяти, и кроме нас есть ещё старый орден, предшественники, в число которых входит Бенедикт. Те две женщины, что пришли к нам — тоже в ордене. Старшая — Вера — директор школы Эррата, вторая — Ванда, её заместитель. Есть ещё остальные, но пока знание о них мне не пригодится. Кроме того в школе находятся представители нового ордена, Марго, Майя, Марк и Варвара. Остальные пока учатся индивидуально.

Мы зашли в кабинет, где за длинным, усыпанным бумагами столом, сидела Вера.

— Привет. — сказала я, сразу понимая, что ляпнула что-то не то, судя по толчку в бок поступивший от Даниэля.

— Итак, прибыли. — заключила Вера. Я хотела что-то сказать, но по красноречивому взгляду Дана догадалась, что это тот случай, когда молчание — золото. — Бенедикт должен был давно отправить тебя к нам.

— Ага. — едва слышно буркнула я.

— С завтрашнего дня можешь приступать к учёбе. Если желаешь, занятия можно начать сегодня.

— Один пень учиться. Днём раньше, днём позже. — пробормотала я, но Даниэль услышал и осуждающе качнул головой.

— Насчёт жилой комнаты. Есть три свободные на втором этаже корпуса общежития, можешь выбрать любую, они одинаковые.

— Хорошо. Я могу идти? — я в поисках поддержки оглянулась на Дана.

Она кивнула мне и пожелала доброго дня, а Даниэля попросила задержаться, тот сделал мне знак, чтобы я подождала его. Я выскользнула из кабинета и прислонилась к стене, ожидая Дана и ловя изучающие взгляды проходящих мимо людей. Он вскоре появился и сразу же потащил куда-то в сторону. Видно было, что разговор ему настроения не повысил.

— Ну и куда ты меня тащишь? — скептически спросила я, стараясь поспевать за ним, а то рукав, в который он вцепился, начинал угрожающе потрескивать нитками.

— В твою, блин, комнату. — пробормотал Дан. — Радуйся, ты живёшь одна.

— Радуюсь. — заверила его я. — А что здесь есть кроме общежития?

— Столовая, библиотека, душ, врачебное отделение и всё то, что есть в обычных школах-интернатах. — перечислил он, заметив, что я не совсем охотно за ним тащусь, и выпустил мой рукав.

— Просто люксовая роскошь. — не замедлила заметить я. Мы вышли из здания школы и направились по аллее в сторону массива трехэтажного здания. Я с удивлением заметила, что под открытым небом полновластно расположилась самая настоящая весна. Мы вошли сквозь обычные двери и поднялись на второй этаж.

— Вот здесь. — Дан открыл передо мной дверь, такую же, как и остальные двери в этом коридоре, и втолкнул в комнату.

— Интересно посчитать, сколько раз я уже за свою жизнь переезжала. — угрюмо сказала я, разглядывая свою новую обитель. Что мне сразу в ней понравилось, так это наличие помимо обычной кровати подвешенного возле окна гамака.

— Держи ключ. — Дан окинул взглядом комнату. — Мне надо идти, Вера дала мне задание, времени мало. — Он как-то странно посмотрел на Арий, который лежал поверх рубашки, похлопал по плечу и бросил. — Пока.

— Пока. — сказала я уже в пустоту.

Утро следующего дня я встретила в гамаке. Плед мягкими складками спустился на пол, словно стремился встретиться с узким лучом света, струящимся из-за неплотно задёрнутых штор. Я долго смотрела на танцующие пылинки, зная, что занятия начинаются в девять, и у меня ещё в запасе почти два часа, чтобы не спеша собраться. Часы пришлось переводить, разница с моим временем была в четыре часа, а значит налицо были все симптомы акклиматизации.

Не распакованный рюкзак со вчерашнего дня лежал возле кровати, я подумывала над тем, чтобы разложить вещи, когда в комнату тихо постучали. Пока я размышляла, что ответить, в дверь постучали ещё громче, попытались открыть, ключ в замке и огромная связка подобных ему собратьев шевельнулись, но не поддались.

Я с любопытством посмотрела на дёргающуюся ручку и со вздохом поплелась открывать. На пороге обнаружился Даниэль, задумчиво потирающий подбородок.

— О, ты здесь! — оживился он, как только я приоткрыла дверь. Отведя меня в сторону, он по-хозяйски уселся за стол и, покосившись на плитку шоколада, что я переместила накануне, благоговейно смахнул невидимую глазу пылинку со старинной книги, которую держал в руках.

— Это — прочитать, а это — расписание. — он протянул мне книгу со сложенным пополам альбомным листом. — Ты теперь учишься в группе 3Т.

— Три туполька? — улыбнулась я, разглядывая книгу, но не решаясь к ней прикоснуться, мне казалось, что он неё веет холодом.

— Третий период. Здесь учатся по периодам. В году — три периода, лет обучения тоже три. Итого девять периодов, девять ступеней.

— Хорошо, — кивнула я в знак согласия, — значит я на третьей ступени, занимаюсь по этому расписанию. А книга-то зачем?

— Это о духах Хаоса, анимах. Остальное поймёшь сама.

— Угу, — снова кивнула я, неприязненно глядя на книгу и чувствуя ноющую боль в сломанных некогда рёбрах. Я взглянула на Дана, а потом, ужаснувшись, схватила его за руку. — Ты ранен?!

— Пустяки, царапина. — вырвался он, закрывая рукой то место, где сквозь рубашку выступили алые пятна. — поранился на тренировке.

— Кому ты врёшь? Тебя Вера отправила на какое-то задание, и ты вернулся раненый! Можно взглянуть? — я шагнула к нему с явным намерением осмотреть его ключицу, он попытался меня оттолкнуть, но я уже ловко расстегнула рубашку и обнажила плечо, на котором уже красовалась кривая бинтовая повязка, пропитавшаяся в крови. — Это, по-твоему, царапина? — я горько взглянула в его виноватые голубые глаза. — Есть ещё раны?

— Несколько синяков и ссадин. Рана единственная. — Дан кусал губы, пытаясь застегнуть светло-серую рубашку, на которой расплывалась нереалистично-красная кровь.

— Надо сменить повязку. — я чувствовала запах крови, навевающий тяжёлые воспоминания, которые заставляли сердце сжиматься и сбиваться с привычного ритма. Я коснулась его голой груди, а он напрягся, как тигр перед прыжком.

— Нет, не стоит. — Дан отшатнулся назад. — Мне надо идти.

Он коснулся моих волос и телепортировал, оставив тревожащее чувство надвигающейся опасности.

В растрёпанных чувствах в надлежащее время я захватила пенал и тетрадь и отправилась в школу на третий этаж, где у нашей группы должна была быть практика.

В кабинете уже были ребята, пятеро. Большую часть помещения занимали парты, как в старые добрые школьные времена. Я уселась за свободный стол, стараясь не замечать направленных на меня взглядов, смахнула с глаз чёлку и, откинувшись на спинку стула, принялась изучать потолок.

— Привет. — сказали мне под ухо. — Новенькая?

— Старенькая. — ответила я, понимая, что вниманием меня в этот день не обделят.

— Алиса. — представился голос. Я опустила глаза, быстро оценивая внешность: кроткие медные волосы, торчащие в укладке в разные стороны, яркий макияж, короткая юбка и, самое главное, повязка старосты.

— Ангел. — буркнула я, чувствуя на себе изучающий взгляд, скользящий по рваным по всей длине джинсам и остановившийся на кожаном браслете с деревянными бусинами.

— О, какое имя. Сама взяла или родители пошутили? — ехидно спросила она, присаживаясь на стол. Остальные внимательно прислушивались к нашему разговору.

— Упражняешься в остроумии, Алиса из страны Чудес? — спокойно ответила я, забирая у неё свою тетрадь, которую она вздумала полистать. В этот момент вошла немолодая преподавательница, избавившая меня от возможности выслушивать очередной подкол в свой адрес.

На занятии мы тренировались в телепортации предметов и для этого разбились на двойки, мне досталась Алиса, которая, впрочем, вела себя вполне сносно.

После этого в течение всего дня я решала тесты по разным предметам, чтобы здешние преподаватели могли знать мой точный уровень знаний и в какую сторону направить вектор образования. И опять здесь были обычные, знакомые со школы предметы, никакого волшебства. Множество книг, что я читала в Резиденции, помогли не попасть в неудобное положение. Из-за огромного количества вопросов рябило в глазах, поэтому, когда меня отпустили, я вернулась в комнату и легла спать. Опять снился кошмар, но я уже перестала обращать на них внимание.

К ночи, когда Морфей соизволил выпустить меня из своих призрачных владений, общежитие стало затихать, и бешеные крики, доносившиеся из коридора, стихли, я вышла на разведку, захватив альбом и карандаши.

Задумчиво побродив по этажам, спустилась вниз, где была общая гостиная, и по причине позднего времени никого не было, устроилась в кресле и начала рисовать.

Я как раз стирала лишние линии, когда услышала тихие шаги сверху. Не понимая, кого в столь поздний час могло занести в это место, я спрятала набросок в альбом, приткнув его между собой и спинкой кресла и больше не двигалась, надеясь, что меня минуют, не заметив.

Однако шаги приближались, и из-за поворота показался тот парень, который едва не сделал меня похожей на подушечку для иголок в первый день здесь. Он заметил меня, едва не споткнувшись, приблизился и некоторое время разглядывал.

— Привет, амиго! — первым нарушил молчание парень.

— Я тебе не амиго, мучачо. — приподняв одну бровь, сказала я, не горя желанием продолжать разговор. Но парень не только не отреагировал на мою фразу, но и уселся рядом во второе кресло.

— Ты, между прочим, заняла моё место. — он прямо-таки лучился дружелюбием.

— Здесь не было написано, что оно твоё. — хмуро ответила я.

— Стефан. — представился он и протянул ладонь. Я секунды две смотрела на его протянутую ладонь, потом вздохнула и пожала. Знак на левой руке ощутимо нагрелся — реагировал на венефа не менее шестой ступени.

— Молодец. — я потрясла положенное время его ладонь, а потом встала, подняв альбом.

— Ты рисуешь? — он заинтересованно поднялся следом, глядя то на альбом, но на карандаш, заложенный за ухо, но я лишь кивнула и обошла его, поднимаясь по ступенькам, прыгая через одну. Он спросил ещё что-то, но я уже не расслышала, а он не стал меня преследовать.

Утром, после звонка будильника я долго пыталась встать. Лень упорно сопротивлялась, то сдавая крепости, то вновь их отвоёвывая, не хватало Дана, который всегда поднимал меня на тренировки.

Мысли о Дане заставили вновь вспомнить о чувстве опасности, зато лень от этого мгновенно сдалась, и, заставив её подписать мирный договор и пакт о ненападении, я отправилась на занятия, но не успела дойти до кабинета, как меня перехватила Алиса. Как я уже знала, она была старостой нашей группы, и не было ничего необыкновенного, что она взяла на себя роль моего куратора. Но на этот раз она была странно-серьёзной.

— Тут поступила информация, что ты Девятая. — шёпотом сказала Алиса, заговорчески подмигнув.

— Значит ты та самая Алиса? — без энтузиазма подтвердила я. Она потёрла правое запястье и показала знак, а потом в поисках оглядела моё.

— А где? — она недоуменно потёрла кожу запястья, но знак так и не проступил, как она надеялась. Я молча показала ей левую руку, где давно уже при её прикосновении проступил знак Солнца.

— Почему на левой? — она повертела мою руку, словно сомневаясь в подлинности символа.

— У него спроси. — пожала плечами я.

— Как мило. — хмыкнула она, выпуская мою руку. — Так ещё и гравис. Ладно, пошли на занятия, а то опоздаем.

Я молча отправилась за ней. Лекции прошли тихо из-за того, что сегодня была теория по медецине, поэтому я вскоре казалась в своей комнате и забралась на подоконник. В Резиденции они были узкие, не присесть, а здесь словно сами предлагали на них залезть. Я поймала себя на мысли, что скучаю по Резиденции. В последнее время я стала считать её домом, привыкла к винтовым лестницам, драконам и бесконечным комнатам, заброшенным и таинственным.

Я скучала по Бенедикту, по Вадиму, по своей уютной комнате. И самое страшное, я скучала по Даниэлю и его ужасным тренировкам.

Мне было сложно сейчас завести новых друзей, раньше я была общительной и легко шла на контакт, но в последнее время я привыкла общаться лишь с двумя подругами, дружбу с которыми можно сравнить по крепости лишь с египетскими пирамидами. А заводить друзей здесь было очень сложно, хотя бы потому, что я знала, что в этой школе я долго не задержусь.

Перед мысленным взором сразу возникло укоризненное лицо Василисы, которая после смерти отца понимала лучше всех, что я чувствовала, а поэтому и старалась заполнить мою жизнь новыми впечатлениями, событиями, знакомствами.

— Ты права, подруга. — улыбнулась я. — Нужно продолжать жить дальше.

С той же улыбкой я спустилась вниз, где была общая гостиная, сутки напролёт горели камины и ошивались толпы подростков. Кроме того, я хотела найти остальных из ордена.

Я прошла сквозь арочный проем в гостиную, и меня сразу же насторожило напряжённое молчание при моём появлении.

— Привет. — громко поприветствовала я, не понимая, в чём дело.

— Ты что, инкантар? — с испугом спросила какая-то девушка.

— Конечно. — согласилась я, оглядываясь назад: над проёмом алела полукруглая полоса. В голове сразу мелькнула мысль, что это местная защита, вроде драконов из Резиденции. — Почему тогда ещё они на меня срабатывают.

На лицах стоящих рядом отразился ужас, возникла такая тишина, что было слышно потрескивание дров в камине. Потом они разом зашушукались и отхлынули подальше от меня, кто-то даже покинул гостиную. Один из таких столкнулся на входе с Майей, едва не сбив её с ног.

— От кого бежим? — поинтересовалась она, отпихивая от себя паренька, и, заметив меня, помахала рукой.

— Неудачно пошутила. — с мрачной улыбкой поведала я и махнула на алеющую полосу. — Сказала, что я инкантар.

— Ну я бы это почувствовала. — она серьёзно отнеслась к моему поступку, однако не осуждала. — Побочный эффект правда будет от твоей шутки. Тебя бояться начнут.

— Не привыкать. — я сдвинула губы в кривоватой улыбке.

— Тогда пойдём со мной, я тебя и искала. — Майя улыбнулась. — Нас ждут.

Оказалось, по наущению Дана, Майя, Марго и Марк затеяли посиделки с чаем и печеньками, и ждали только меня. Варвара демонстративно отказалась участвовать в нашем междусобойчике, Алиса испарилась в неизвестном направлении из школы, поэтому обменивались впечатлениями друг о друге только мы вчетвером.

Майя рассказала, что она из Китая и достаточно долго учила наш язык, чтобы начать обучение в школе. Её наставником была Вера, и, как это ни странно, они отлично ладили и легко нашли общий язык с первой встречи. Майю инициировали в пять лет, и она была второй в новом ордене после Дана. И, как и Даниэль, она имела особую силу, могла чувствовать инкантар, знала их расположения по нашему миру, если только они не скрывались специально. Ну а ещё одной деталью её характера, восточные ли корни тому причиной, она несла покой и умиротворение с собой, как изображения Будды. Оказалось, ей недавно исполнилось пятнадцать, но духовно она была взрослее, чем кто-либо из нас собравшихся.

Марк, который слушал её, ничего не говорил, лишь уплетал за обе щёки печенье и шоколад, который я принесла с собой. Он был крепкого и рослого телосложения и просто лучился добродушием. Странно было потом узнать, что этот парень, похожий на медведя и с его же удовольствием лопающий всё сладкое, окажется гением, тем, кто перечитал всю здешнюю библиотеку, историком, и тем, кто в нашем ордене будет отвечать за летопись наших действий. А его эквивалентом в старом ордене является Ванда.

Марго, таинственная и неприступная, тоже большей частью молчала. Ей было двадцать два года, и она была старше нас всех, и, возможно, ей с нами было немного скучно. Её особой силой было разговаривать с мёртвыми, она могла лечить, причём не просто была врачом, Марго несла исцеление почти от любой беды.

Пообщавшись до часу ночи, мы разошлись по комнатам, унося хорошее впечатление друг о друге.

Фонтан соответствовал строгим канонам востока. Никаких антропоморфных и животных изображений, никаких украшений и орнаментов, кроме растительных. Вода медленно перетекала из разных по величине чаш, пока не оказывалась внизу, в тихом бассейне.

Я не знала, где находится школа, но, выйдя в первый раз погулять, я поняла, что здесь уже поздняя весна. Цвели яблони и вишни на пришкольном участке, порхали бабочки, оставалось лишь переступить через что-то неуловимое, чтобы началось лето.

В глубине парка я и нашла этот фонтан.

— Отлично. — пробормотала я. — Это-то мне и нужно.

Я уселась на бортик бассейна, задумчиво поглаживая ледяную воду, мысли плавно текли, перемешиваясь, здесь все проблемы казались маленькими и легко решаемыми. Мне не хватало этой тихой созерцательности, единения с природой. Именно для этого я и ушла и школы, чтобы посидеть в одиночестве, приводя мысли и чувства в порядок.

Через час, не меньше, когда я собралась уже уходить, в поле зрения появилась тёмная фигура. Не желая связываться с местными аборигенами, я повернулась и зашагала в сторону школы.

— Стой. — окликнул меня мужской голос. Я круто повернулась и встала в оборонительную позицию, сама не зная почему.

— Ты кто? — поинтересовалась я, чувствуя нарастающее чувство опасности и… радости?

— Я знал, что ты сейчас сюда придёшь. Хорошо хоть, что не заставила меня ждать. — сказал парень. Я долго приглядывалась, прежде чем понять, кто передо мной стоял, а поняв, попыталась сбежать. Он остановил меня, подняв две руки в знаке примирения.

— Ты что здесь делаешь? — подозрительно спросила я, не зная, остановиться или продолжать пятиться к зданию школы.

— Мне нужно кое-что тебе сказать. — он ещё раз помахал пустыми руками и попытался приблизиться.

— Мне? — удивлённо спросила я, ещё больше пятясь и прикидывая, не пора ли кричать и звать на помощь.

— Я не собираюсь на тебя нападать. — неожиданно сказал Сев — Поверь.

На моём лицо отразилось сомнение. «Поверь»… Сложно поверить тому, из-за которого долгое время был заложником.

— Ну если ты не веришь мне, то ведь можешь поверить своим предшественникам, строившим эту школу! — резко сказал он. — Я не собираюсь здесь умирать.

— Это на школе такая защита? — заинтересованно спросила я.

— А то ты не знаешь. — он уселся на краешек фонтана и сделал приглашающий жест сесть рядом. — Ну? У нас перемирие?

Хм… То, что школу строил орден Девятых, не могло не отразится на том, что на её территории сложно появиться кому-то из инкантар, а если кто и появлялся, то его мгновенно нейтрализовали. Отсюда и пошла дезинформация о том, что любой, кто попытается проявить враждебные действия, карался смертью. Но переубеждать его я не собиралась. Пусть так думает. Мне же лучше.

— Ну хорошо, — сдалась я и опустился рядом на фонтан. Сев вытащил из заднего кармана джинсов пачку сигарет.

— Не возражаешь?

Я отрицательно мотнула головой, глядя, как он прикуривает от зажигалки. Та чихала, фыркала, но выпускать язычок пламени наотрез отказывалась.

— Не знала, что ты куришь. Я думала ты умнее и бережёшь своё здоровье. — с сарказмом заметила я. Вспомнив наше первое знакомство, я с удивлением отметила, что сейчас мало его боюсь.

— Тяжёлый день. — не глядя на меня, сказал он, с раздражением встряхивая зажигалку. Я долго следила за его манипуляциями, когда не выдержала и вытащила свою зажигалку, которая всегда болталась по карманам.

— Знаешь, что капля никотина убивает лошадь? — чиркнула я ей и поднесла огонёк.

— А хомячка разрывает на куски. — он сделал попытку улыбнуться.

Некоторое время он молча курил. Я видела, как слегка подрагивают его руки, как ветер перебирает его черные волосы с жемчужной прядкой, как блеск воды отражается в серебряном колечке в ухе, как он стряхивает пепел на землю. Я вздохнула. Он был красив той странной, холодной красотой, что скорее отталкивала, чем привлекала, и под взглядом его серых глаз рождался страх, но сейчас он, скорее всего, напоминал уставшего и измученного проблемами человека, чем жестокого инкантара.

— Так зачем я тебе была нужна? — я прервала долгое молчание.

— О, да. Твоё? — Сев очнулся от своих размышлений и достал из кармана чёрный сплющенный предмет. Так… Ситуация принимает интересный поворот.

— Мой телефон? — от удивления я чуть сквозь землю не провалилась, хорошо хоть, что моё тело скептично относилось к путешествиям под землёй. — Откуда?

— Последний раз, когда мы виделись, ты оставила его в снегу. — пояснил он.

— Это когда вы похитить меня собирались? — я с удивлением покрутила телефон. Зарядка на нём давно кончилась, поэтому он не реагировал на нажатия кнопок.

Сев кивнул и отбросил затушенный о подошву ботинок окурок в сторону. Я с неприязнью проследила его полет. И с чего это он спустя столько времени решился вернуть мне телефон? Неужели совесть замучила?

— Мне плевать на ваш мир. — ответил он, заметив мой взгляд на сигареты. — А насчёт совести очень сомневаюсь. — Без зазрения этой самой совести он читал мои мысли. Я попыталась закрыться, а Сев хмыкнул, от него не укрылись мои манипуляции — Телефон возвращаю просто потому, что он твой. А теперь я пошёл. Мне здесь делать больше нечего. — Поднимаясь, сказал он.

— И это всё, что ты хотел мне сказать? — я ожидала всего, что угодно, но только не этого. Странный поступок ничего не объяснял. Зачем было рисковать, чтобы отдать телефон, про который я и забыла уже?

— Да. И ещё сюда направляется компания, а мне не хотелось бы светиться. — он качнул рукой, прощаясь, и растаял в воздухе, а я со смешанным коктейлем чувств смотрела на знак, появившийся на запястье. Если узнают, что я так спокойно общаюсь с инкантарами, с которыми мы ведём войну, то точно сочтут за предателя.

— Ну привет. — бодро поприветствовали издалека.

— Ну привет. — согласилась я. — Стефан, ты меня преследуешь? — Недовольство в моём голосе было от того, что Сев был прав насчёт компании.

— Сидишь? — задал глупый вопрос тот. Ему что, спросить больше нечего? Я провела рукой по воде и промолчала. — Ты так и не сказала, как тебя зовут.

— Лина. — недовольно ответила я, собираясь вставать, чтобы вернуться в комнату.

— Красивое имя. — он с широкой улыбкой уселся рядом, я нехотя пододвинулась, невольно бросая взгляд в его чайного цвета глаза, лучившиеся удовольствием.

— Никогда не верила в любовь с первого взгляда. Но как увидела… просто влюбилась… просто мой идеал. — тихо сказала я, вертя в руках телефон.

— Да? — в голосе Стефана усилилось доза счастья. Я недоуменно на него посмотрела.

— А чему ты так радуешься? Я вообще-то про телефон говорю… — ошарашено сказала я, не понимая, что именно я уже за сегодня произношу вслух.

Улыбка на лице Стефана если и поникла, то ненадолго. Я с удивлением смотрела на него, невольно сравнивая его с предыдущим собеседником. Я уже знала, пообщавшись с Алисой, что Стефан учился на шестой ступени и был грозой всех девушек, вроде Дон Жуана местного разлива. Да, он был идеален, как греческие статуи, но скорее женственной красотой.

— Давай встречаться. — неожиданно сказал он. Это было даже не предложение, а констатация факта, он даже не ждал моего ответа, думая, что он будет положительный.

— Какая великолепная мысль. Ты моё имя узнал только что! — я ошеломлённо попыталась отодвинуться подальше, но он успел перехватить мою руку.

— Ты мне нравишься! — заявил он, хлопая длинными ресницами.

— Какое совпадение! Я себе тоже нравлюсь! — съехидничала я, осознавая весь комизм ситуации. Я так и притягивала странных типов. — Так что извини, я пойду кормить и укладывать отдыхать себя любимую.

Не дожидаясь его ответа, я помахала ему рукой и скрылась за деревьями, уже забывая про эту встречу, меня больше занимала предыдущая.

В школе я минула свою комнату, поднявшись в библиотеку, и, уточнив у библиотекаря нужный мне стеллаж, отправилась на поиски.

Дальше всё было делом пустяка. Разобрав телефон на отдельные части, я, основываясь на найденной книге, просканировала всё на предмет враждебности. Ничего не найдя, я отправилась к Майе, сунув ей телефон и попросив рассказать о наложенной на него магии. Но она тоже ничего не нашла. Поэтому в растрёпанных чувствах я вернулась в комнату.

Телепортировав зарядку из ближайшего магазина, я включила телефон и задумчиво прошлась по телефонному справочнику. К двум записям добавилась третья. Север.

— Как изящно. — вслух поразилась я. — Так ради этого ты передал мне телефон? Так, Сев? Или полным именем Север тебя правильнее называть?

Чувствуя, как бьётся сердце, я долго не решалась нажать кнопку дозвона, а потом, махнув рукой, позвонила.

— Снова здравствуй. — ответил после второго гудка знакомый голос. — Как вижу, ты быстро догадалась, чего от тебя хотели.

— И чего хотели, Север? — с замиранием сердца спросила я, остановившись посреди комнаты, где расхаживала, споря с самой собой, позвонить или нет.

— Север. — поправил он. — Север, а не север. Хотя как ты меня назвала, мне тоже нравится. — он нашёл в себе силы пошутить. — Там, возле фонтана, за нами следили, я не мог говорить открыто. Раз ты гравис, тебя касается это больше всех. Врата взломаны. Глава девятого Дома Хаоса на свободе и все его подчинённые соответственно. Сейчас они заняты дракой между собой за первенство и пока не покушаются на остальные Врата, но этот момент близок. Зная, что старый орден тебе ничего не скажет, предупреждаю, будь готова к схватке.

— Но… — от количества вылитой на меня информации я совершенно запуталась. — Почему ты мне это говоришь? Мы же враждуем?

— Я думаю, Крон и Бенедикт не считают, что войну можно прекратить. Я же с ними не согласен. Если анимы вырвутся, нам будет не до мелкой грызни между собой. Бенедикт пока справляется с наплывом духов из-за девятых Врат, так что тебе не о чем беспокоиться. Я лишь попрошу в обмен на эту информацию делиться со мной, если узнаешь что-то новое.

— Почему я должна верить тебе? — я кусала губы, но не могла унять лёгкую дрожь, сотрясающую всё тело.

— Посмотри на Арий. — под тишину из трубки я вытянула камень из-под одежды отметила, что вместо ярко-алого, он был цвета запёкшейся крови. — Он красный? Это значит, что аним обрёл имя. На камне записаны имена, которые отобрали у лидеров восьми Домов, как ты должна сама знать, у Главы домов имени нет. Со временем камень вновь станет голубым, но если посмотришь в него на просвет, увидишь трещину, которая отсекла его имя. Когда падут восьмые Врата — увидишь ещё одну. И так — пока он весь не покроется сетью мелких трещин. Когда падут последние Врата, он разлетится на осколки.

— Почему он именно красный? — с замиранием сердца спросила я, чувствуя, как холодеют руки.

— А ты думаешь, чем запечатывали Врата? Кровью. А когда печати ломаются…

— Ясно. — пробормотала я. — А…

— Не сейчас. У меня мало времени. Если вдруг что случится, свяжись со мной. А сейчас мне пора. — он отключился, не попрощавшись.

Со странным послевкусием после разговора, я смотрела на погасший телефон. Быть готовой к схватке. Так вот чему нас учат. Быть воинами и сражаться с Хаосом.

Я подошла к столу, где лежала книга об анимах, к которой я не решалась прикасаться с того дня, как её принёс Дан, вздохнула и начала читать. Сейчас мне понадобится любая информация, которая поможет мне быть в курсе дела.

«…Зачем приходит осень? Чтобы смыть дождём упоминания о былых днях. Засыпать жёлтыми листьями настоящее. Скрыть под снегом будущее…

Боги ушли из наших земель. Ушли, чтобы больше никогда не вернуться, оставив наш мир таким, каков он есть. Может, наш мир — ошибка. Но он есть и будет всегда.

Но остались Они, по силе равные самим Богам, но отличные от них своей смертностью и уязвимостью. Они поклялись хранить эту землю, пока существование их не прервётся. Они — Девятые. Они — не венефы, но вышли из них. Они — Великие. И имена им…

Ясар, ведущий. Андоромен, владеющий. Бронер, воплощающий. Детерон, многоликий. Велар, пробуждающий. Самир, указующий. Лианн, прославляющий. Фоорс, усыпляющий. Хордо, непобедимый….

Они были защитниками, пока не проснулись анимы, духи Хаоса…

…В начале всего был Хаос. Боги, пришедшие в наш мир, усыпили духов Хаоса, не терпящих закона и порядка, и дали нашей земле жизнь. Но боги ушли, и анимы проснулись, ибо сила богов ушла вместе с ними. Духи пожелали вернуть мир в начало всего, они считали, что всё началось в Хаосе, им и закончится. Должна была воцариться Стихия.

И тогда орден Девяти объявили войну духам. Немыслимые потери терпели венефы, призванные в помощь ордену, пока союз их не собрал все силы и не отослал анимов в пустующие земли, закрыв все доступы в этот мир. Девять Дверей создали они и, лишив Хаос имён, заточили между мирами. Цепями из мирролива приковали Владыку Хаоса к трону, стоящему посередине замка, и погрузили его в сон, длящийся со дня его заточения. Но эти великие Врата отняли все силы у первых Девяти, и они покинули наш мир, оставив потомкам лишь свои имена…

Да, сила, заключённая в Первых ушла на Врата. Но орден не исчез. На место погибших пришли новые. И из века в век, сменяя друг друга, ордена продолжали охранять и защищать наш мир. Но созданный мир был не единым, инкантары, в противовес венефам, объединились вокруг второго созданного ордена. И война, бывшая всегда между последователями солнца и следующими путём луны будет продолжаться, пока духи не обретут имена и не вырвутся на свободу. И мир вернётся на круги своя.

Вернётся в Стихию…»

Я очнулась от чтения только к утру, когда птицы возле окна подняли оглушающие разборки. В книге было всё, иерархия анимов, перечисления Домов Хаоса, их расположения и отличительные черты, было рассказано об их заточении и их цели. Были там и упоминания о том, что Арий покраснеет, когда Врата падут. Север не лгал.

Очнувшись от размышлений, я собрала нужные вещи и поспешила на занятия, которые никто не отменял.

Я чувствовала себя достаточно хорошо, только плохо замечала окружающих из-за недосыпа и погружения в свои мысли, а поэтому и немудрено, что я запнулась и вместе с книгами, что были в руках и которые я собиралась сдать в библиотеку после занятий, рухнула на пол.

— Чтоб вам пусто было. — ругнулась я, потирая ушибленный копчик. Весьма проблематично вообразить, чтобы книгам стало плохо от моего проклятья, но сгоряча и не такого пожелаешь.

— Тяжёлый день? — участливо спросили сзади. Ну почему у всех дурацкая привычка подкрадываться со спины?

— Скорее тяжёлая жизнь. — отозвалась я, собирая разбросанные по полу книги, парень присел рядом, протягивая ту, до которой я не дотянулась.

— Фил. — улыбаясь, представился он. — Иногда друзья зовут меня Филин.

— Ангел. Или Лина. — в свою очередь представилась я, отвечая на улыбку.

— Ангелина? Гравис, ты? — он сделал шутливую попытку пасть ниц и рассмеялся. — Не думал, что встречу тебя так сразу. Так это меняет дело! — Он поднялся с корточек, помог подняться мне, и вытянулся по струнке, отдавая честь. — Филипп, венеф седьмой ступени, в орден прибыл!

— Всё ясно, рядовой Филипп. Вольно! — в свою очередь козырнула я, поддерживая шутку, и рассмеялась.

— Покажешь, где найти Веру, и да будет тебе счастье. Я только что переместился грызть местный гранит науки, раз здесь собралось пол ордена.

— Без проблем, смотри только, чтобы зубы не зашатались. — улыбнулась я, мимо нас пугливо прижимаясь к стенам, прошла парочка.

— Чего это они тут? — Фил недоуменно покосился на них. — На меня что ли так реагируют?

— Не, это они меня боятся. Я вчера ляпнула, что я инкантар, а они и поверили.

— И всё? — скривился Фил. — Ну и студентики. — Он развернулся и крикнул в сторону спешно удаляющейся пары. — Эй, народ! Я тоже инкантар! Бу! — Двое оглянулись и побежали, Филипп рассмеялся.

— Ну хоть кто-то меня поддерживает. — улыбнулась я. — Пойдём, покажу, где директорская.

Проводив словоохотливого и шутливого парня, я поспешила на лекции, а потом в библиотеку.

Находя среди стеллажей книги, я складывала их на стол, чтобы потом разобрать поподробнее. Когда на столе накопилась приличная горка, я зарылась в книги, изредка прерываясь, чтобы найти новые.

Книга за книгой, но ничего существенного об ордене Девяти и об анимах не находилось, кроме общих сведений, а их я и так нашла предостаточно.

— Привет!

Я оглянулась и задумчиво смерила взглядом Стефана.

— А, это ты… ну привет. — я захлопнула книгу и отнесла её обратно к стеллажу.

— А что так, без радости? Кого-то другого ждала? — он присел рядом и заглянул под стопку книг, читая названия.

— Да нет, просто напугал. — ответила я, возвращаясь за стол.

— Да? — Стефан задумчиво на меня посмотрел. От прежнего его легкомыслия не осталось и следа. — Вот уж не думал, что тебя можно напугать.

— Можно. И ещё как. Просто я привыкла после того, как я пошутила, что я инкантар, что ко мне никто не пристаёт с приветами.

— То есть я пристал? — он провёл рукой по короткому ёжику волос.

— Стефан, не утрируй. — отмахнулась я, откладывая в сторону книгу и беря новую. Как мне не хватало обычной поисковой системы или хотя бы помощи. Но я уже знала, что обо всём мне нужно разузнать самостоятельно. Это непреложное правило.

— Что ищешь? — после долгого молчания спроси Стефан. Я уже успела забыть о его присутствии, по уши уйдя в книги.

— Легенду об основателях школы. — ответила я, продолжая спешно листать.

— Знаешь, есть одна такая книга, где всё подробно описано. — невзначай заметил он.

— Да? — я резко выпрямилась и столкнулась с ним лбом. — Аеее…

— Ух. — парень схватился за лоб. — Я знал, что это тебя заинтересует. Взглянешь?

— Где она? — я подумала, что это может и обыкновенная дезинформация. Или просто пара упоминаний, что я и так уже нашла во многих источниках.

— У меня в комнате. Но принести я её не смогу. — он покачал головой.

— Почему? — я опустилась обратно на стул.

— Ну… она привязана к определённому месту. Я пытался уже её вынести. — искренность в его глазах была неподдельной. Если бы он начал врать, я бы это почувствовала.

— Ладно, уговорил. — решила я ухватиться за соломинку. Помощи всё равно ждать неоткуда. — Помоги мне раскидать книги по полкам?

Стефан чуть повёл рукой, и книги разлетелись, едва не задевая меня, по свои местам. Я мысленно отвесила себе подзатыльник, что сама об этом не догадалась.

— Пошли? — спросил он, поднимаясь и шагая в сторону выхода из библиотеки. Я скептично смерила его взглядом, потом вздохнула и двинулась следом.

Комната Стефана находилась на третьем этаже общежития. Я уже знала, что третий этаж безраздельно принадлежал мальчикам, второй же оставался за девочками. На первом этаже были хозяйственные помещения, столовая и общая гостиная и жили преподаватели.

Перед тем, как запустить меня, Стефан приоткрыл дверь и заглянул, словно опасаясь, что в голову ему сейчас полетит подушка.

— И где твоя книжечка? — спросила я, оглядывая комнату. Она была похожа на мою, только отличалась тем, что была мальчишеской. Стену возле кровати покрывали карты мира, на столе лежал разобранный приёмник, в шкафу в беспорядке валялись книги и тетради.

— Вон, на подоконнике. — махнул рукой Стефан и поспешил организовывать чай, на котором все здесь похоже свихнулись.

Рядом с небольшим горшочком с каким-то растением, за что я сразу прониклась к парню симпатией, лежала большая книга в потёртом кожаном переплёте с медными позеленевшими уголками. Название у книги не было. Я, шурша страницами, пролистала на руках жёлтые, ломкие страницы. Книга была рукописная, почерк округлый, каллиграфический. В глаза бросилось сразу «Девятые», «Арий», «Эррата» и «Анимы».

Так, похоже, у Стефана в комнате действительно сокрыто целое сокровище.

— Потрясающе. — выдохнула я, с трудом заставляя себя отнять руки от книги. — А что, преподаватели о ней не знают?

— Похоже на то. Я её нашёл в тайнике в этой комнате. — Стефан расчистил место на столе и пригласил сеть.

— В тайнике? — я недоуменно на него покосилась и присела на предложенный стул. Тот непринуждённо уселся рядом.

— Ага. Вон там нечто вроде сейфа, где она и была. Я её открыл, но смог прочитать только первую титульную страницу. Там было написано что-то витиевато, но, кажется, именно про то, что ты ищешь. Я попробовал читать дальше, но каждый раз, когда я пытался, чернила осветлялись, пока совсем не исчезали. И так каждый раз. Я пробовал вынести её и показать кому-нибудь, но она либо просто исчезала из моих рук и оказывалась опять в тайнике, либо просто не пускала, становилась тяжелее или выделывала ещё какие-нибудь шутки. Телепортировать её тоже нельзя. Вот такие пироги. А ты как, смогла чего-нибудь разобрать?

Я вместо ответа пробежалась глазами по первой странице и перелистнула, заметив иллюстрации. А книга всё ценнее и ценнее.

— М-да. — потянула я, понимая, что книга разрешила мне читать потому, что я в ордене. Может она позволит и её вынести? Я подняла тяжёлую книгу и без предупреждения вышла из комнаты. Стефан бросился следом.

— Ух ты! — его глаза стали как у совы. — Ты её вынесла! Как тебе это удалось?

— Не всё так просто. — мрачно оборвала его я, успев уже пролистать книгу. — Она чистая. — Я хмыкнула. — Слушай, а ты не возражаешь, если я её прочитаю?

— Сегодня? Я только за! — с энтузиазмом откликнулся он.

— Тогда я пошла читать. — произнесла я, перешагивая через порог. Буквы мгновенно выплыли из глубин книги.

— Можешь остаться на ночь, если хочешь. — он вызвался принести ужин и вообще организовать комфортное чтение.

— Можно? Буду счастлива. — благодарно кивнула я, погрузившись в книгу, меланхолично помешивая чай.

Очнулась я от чтения часов в шесть утра. Стефана лишь недавно удалось уговорить не обращать на меня внимания и лечь спать. Дочитав, я как можно тише закрыла книгу и вышла из комнаты, осторожно прикрыв дверь.

Ложиться спать уже смысла не было, до занятий было около трёх часов, поэтому, наскоро позавтракав шоколадом и печеньем, оставшимся с последней посиделки, я отправилась к фонтану.

Сидя на его краешке, я переливала воду из руки в руку. Какой-то шутник запустил плавать в нём сделанные из листьев кораблики, я добавила ещё один, от себя.

Прочитанное много объясняло. Мы — орден Девяти, служили защитой нашего мира от Хаоса, и в то же время были ключом к нему. Когда-то давно, первые Девять, что вышли из богов, потратили все свои силы, чтобы запечатать анимов за девятью Вратами, по одному Дому за каждыми. Чтобы они не выбрались, они заставили их забыть свои имена. А вот эта шутка с Владыкой Хаоса не прошла, пришлось сражаться с ним, и даже вдевятером они не смогли его уничтожить, смогли лишь усыпить. А уж дальше, благодаря чьему-то изощрённому уму, его приковали к собственному трону и проткнули мечом, не дающим ему проснуться. Вот только сил при этом не рассчитали и развоплотились. Однако Ясар перед этим успел призвать учеников и отдать им ключ, который теперь передаётся от грависа к гравису. Это и есть Арий. Ведущий — хранитель первых Врат, за которыми находится Владыка, остальные восемь членов ордена охраняют соответственно восемь остальных Врат.

Вот только в этой книге никак не освещался орден инкантар, которых тоже девять и которые непонятно из-за чего с нами воюют. Вопросы веры не освещались в обеих книгах. В книге об анимах были имена всех духов Хаоса, которые у них отняли, и были описаны их разрушающие силы, но не более.

Теперь осталось узнать всё об ордене инкантар для полной картины бытия.

Я выводила на воде разные знаки, когда меня окликнули.

— Объяснишься?

«Почему? — тоскливо подумала я. — Как только я решу побыть одна, так сразу же кто-то появится?»

— Что тебе надобно, старче? — я оглянулась на Даниэля. Тот пребывал в крайнем состоянии бешенства. — Ну, что я опять натворила, а?

— Ты… ты… — он даже не мог выдавить из себя гневные тирады.

— Ну я, я, что дальше-то? — я уже привычно ко всему махнула рукой.

— Ты сказала, что ты инкантар! — растрёпанный Дан обвиняющее ткнул меня в грудь.

— А, это… ты что, не знал? — я с любопытством на него уставилась. То, что вся школа шарахалась от меня, как от прокажённой, было привычно и ничуть не огорчало.

— Радуйся, что у нас в стране мораторий на смертную казнь, а то бы я тебе устроил!

— Хорошо, что его не отменили, — согласилась я. Происходящее скорее смешило меня, чем пугало. — Ну и кто тебе наябедничал?

— Не наябедничали! Просто сказали. — он продолжал меня тормошить за плечи, словно это должно было вытряхнуть из меня всю дурь.

— А, вот как это теперь называется. — скептично заметила я, засунув замёрзшую руку в карман.

— Ты что, специально? — Дан даже злиться забыл.

— Нет, конечно. Я же не знала, что чувство юмора здесь не входит в школьную программу.

— Чтобы больше такого не повторялось, слышишь? — Дан пригладил растрепавшиеся кудри и подарил мне ещё один обжигающий взгляд.

— Да ладно, ладно. — пожала плечами я, поднялась и зашагала в сторону школы. Дан раздражённо посмотрел мне в след и лишь махнул рукой. Но я вспомнила кое о чём и внезапно вернулась. — Слушай, тут такое дело. Надо усилить защиту на Резиденции. Точнее даже, её, скорее всего, придётся ставить заново.

— Бенедикт сказал? — Даниэль настороженно изучал моё лицо.

— Бенедикт ушёл. — вздохнула я. — Сколько он уже не появлялся? Неделю, месяц? Я бы сама сделала, только не знаю, как.

— Пару дней без силы, всего-то. — недовольно пробурчал он. — Я заметил, что защита исчезает, теперь понимаю, что Вию просто некогда её поддерживать. Ладно, я всё сделаю.

Я вошла в кабинет небольшим опозданием, потому что по пути заскочила в столовую, вспомнив, что нормально не ела уже почти двое суток.

Махнув рукой Алисе, я уселась на заднюю парту, прямо за ней и вытащила тетрадку, работающую у меня одновременно по всем предметам, небольшой презент Вадима перед переселением сюда. Тетрадка эта была артефактом, в смысле была похожа на обычную, но в ней страниц было раз в сто больше, а возможно она вообще была бесконечная. Проверить это я толком не смогла, на истории мира мне было нечем заняться из-за отличного знания этого предмета, и, чтобы не заснуть, я листала тетрадку, в уголке каждой страницы ставя цифры. В общей сложности я дошла до тысячных, потом мне уже надоело.

Пока нам шестерым читали предмет, я задумчиво рисовала на вырванном листке что-то, весьма отдалённо похожее на пейзаж. Алиса вдруг оглянулась и, ткнув пальцем на листок, одними губами спросила, нужен ли он мне.

Я отрицательно мотнула головой и протянула ей лист. Минут через семь он был мне возвращён обратно с записью в уголке.

— Это, конечно, не моё дело, и меня совершенно не интересует твоя личная жизнь, но вы бы чуть меньше афишировали свои отношения со Стефаном.

— Стоп, — прошептала я, прочитав её совет на возвращённом листочке. — Какие ещё отношения?

— Он всем рассказывает, что ты у него ночевала. — шёпотом сказала она, чуть повернув голову, словно высматривая у себя что-то на плече.

— Я его прибью. — одними губами сказала я. Уже громче, для Алисы, которая напряжённо ждала ответной реакции, прошептала. — У него в комнате книга-артефакт, привязанная к месту. Про орден. Я просто её читала.

— И всё? — Алиса недоверчиво хмыкнула и замолкла, заметив, что на нас укоризненно смотрит преподаватель.

Я сидел на иголках, дожидаясь конца занятий, желая поскорее разобраться с недоразумением. Поэтому едва нас отпустили, я выскочила из кабинета, едва не столкнувшись в коридоре с Филиппом, и помчалась разыскивать Стефана. Последнее, что я запомнила, перед тем как встретила Даниэля, это было то, что я садистски выдумывала смертную казнь.

В этот раз братишка был не в бешенстве. Вот этого состояния я и боялась больше всего. Если Дан кричал, краснел, выдавал ядовитые замечания, грозился убить, был в гневе — это всё было проходящее, затихающее сразу после начала взрыва. Сейчас же Дан был в непередаваемой тихой ярости. Всё, Стефан живёт дальше. Умираю, похоже, я.

— Это правда? — прошипел он. Вокруг нас мгновенно начала собираться толпа, жаждущая хлеба и зрелищ.

— Нет. — быстро сказала я, уже догадываясь, о чём он спрашивает. — Это дезинформация! — От Дана было только одно слово, которое по неприличности, цензура в виде меня не пропускает. — Сам дурак. — надулась я с видом человека, убеждённого в своей невиновности, однако, продолжая пятится всё дальше, задним умом понимая, что меня сейчас действительно убьют и красный крест не поможет.

— Да ты!.. — крикнул он. Наконец его прорвало, не замечая уже ничего, Дан выдал такой поток ругани, что я поцокала языком.

— Ну всё, — с чувством констатировала я, — сейчас меня будут бить. И, возможно, даже ногами. — Дан задохнулся, не находя слов продолжить, и тараном пошёл на меня, а я материализовала в руках стул. — Подойдёшь — получишь. — Пообещала я. Стул вырвался у меня из рук и полетел в ближайшую стену. Толпа охнула и начала разбегаться.

— Я, конечно, знал, что тебе на всё наплевать! Но здесь школа. — заорал на меня Даниэль, когда я сдвинулась с траектории его движения. — Так веди себя как ученица, а не…

— Кто? — холодно осведомилась я, начиная злиться. — Хватит контролировать каждый мой шаг!

— Так значит это правда? Может, ты и бордель откроешь? — криком предложил Дан.

— Что?! — завопила я. — Да откуда ты всё знаешь? — Последняя фраза оказалась ошибкой — Дан принял её за подтверждение своих слов, поэтому я постаралась успокоиться и уже спокойным голосом продолжила. — Почему ты веришь каждой гадости, что про меня рассказывают?

— Да потому что эта гадость большей части правда! — Дана мой спокойный тон только разъярил. От его криков дрожала люстра, а наблюдать за скандалом остались лишь самые бесстрашные зрители.

— Ну ты… — я закрыла глаза, сдерживая рвущиеся наружу эмоции. — Да не было ничего! Я просто читала книгу о нас, потому что она к месту привязана! А по несчастью это место — комната Стефана!

В коридоре было пусто. Даниэль уставился на меня, тяжело дыша. Я ответила ему злобным взглядом.

— Ничего? — переспросил он.

— Ничего. — сквозь зубы подтвердила я. — Ты хоть проверяй своих информаторов.

— Я сейчас его убью. — тихо сказал Дан.

— Ты что собираешься делать? — я сделала вид, что испугалась, Дан тут же напрягся. — Нет уж, убивать его буду я! — он выдохнул, я потёрла переносицу. — Всё, хватит, дуй в Резиденцию. Я сама разберусь.

— Что? — он посмотрел на меня, как на первоклассницу, которая сказала профессору, что она больше знает.

— Ты слышал. — раздражённо бросила я. — Может, уже хватит мне на сегодня портить настроение?

Дан пожал плечами и, не подумав извиниться, телепортировал. Я твёрдым шагом направилась к комнате Стефана, но на стук никто не ответил, поэтому я закрыла глаза, пытаясь почувствовать его местоположение. Стефан стоял в центре комнаты и не шевелился. Я жестоко понадеялась, что он повесился.

Не дождавшись ответа с той стороны, я потрогала дверь, аккуратно прицелилась и вынесла её ногой. Взгляд Стефана, полный испуга, был наградой.

— Ой, день добрый. — вымученно произнёс он, отступая к окну. Я его понимала: мой образ вполне соответствовал ночной фурии.

— Для тебя он точно не добрый. — зло сказала я. — Что ты наплёл?

— Я? — очень натурально удивился тот. Я громко и очень нелитературно высказала своё мнение о его поступке, но он вдруг усмехнулся.

— Надо же, какие слова, и ещё от грависа. — я захлебнулась собственным негодованием.

— Ты… — я поубавила тон и совсем тихо спросила. — Ты знаешь, да?..

— Знаю, конечно. И о правиле. Я пытался помочь. — он попытался взять меня за руку, но я отшатнулась.

— Если хочешь помочь, зачем пытаться меня унизить? — горько спросила я.

— Я никому ничего говорил. — его тон был неубедителен, и я сморщилась от отвращения.

— Раз уж ты не можешь держать ответ за свои поступки, говорить нам не о чем. — я отступила на пару шагов назад, развернулась и ушла, закрыв за собой вернувшуюся в исходное состояние дверь.

На выходе я столкнулась с Даниэлем. Попытавшись сделать вид, что я его не знаю и вообще впервые вижу, я прошла мимо, но меня остановила его рука.

— Чего тебе? — раздражённо спросила я.

— Просто хотел узнать, не требуется ли моя помощь.

— Уже нет. Кстати, на будущее. Если вдруг все узнают, кто мы такие — эти слухи распустила не я.

Оставив его самостоятельно разбираться со своими чувствами, я вернулась в свою комнату и заперлась, не отвечая на деликатные постукивания.

На следующее утро я сходила на лекции и снова заперлась в комнате, негласно объявив голодовку. Периодически в дверь стучался Стефан, я узнавала по шагам, но желания открывать не было. Поэтому я просто его игнорировала.

Вечером выходить из своей комнаты я побоялась, потому что там попеременно то дежурил Дан, похоже, охраняя меня от Стефана, то Стефан, покидающий свой пост лишь на то время, когда там появлялся Дан.

Не желая сталкиваться ни с одним из них, я открыла окно и, вырастив крылья, выпрыгнула и мягко спланировала вниз, пролетая в стороне от главного выхода, где обычно было много народа. Курс я держала к своему любимому месту — фонтану. И лишь там, под тихое журчание переливающейся воды из чаш я смогла наконец обрести умиротворение и спокойно подумать, вдали от тревог этого мира. Я вспомнила Сева и ехидно хмыкнула. Кажется, только с ним можно нормально поговорить, не пугаясь быть неправильно понятой и осуждённой.

Но, если честно, в последнее время мне всё больше хотелось побыть одной. Я не справлялась с бурным течением реки жизни, начинала тонуть, прежнее существование казалась сном. Неужели то, что я стала венефом в корне поменяло всё? Заставило очнуться от той мелочной, бесполезной жизни?

Давно стемнело, на облачном небе выступила полная луна. Я молча разглядывала её чуть желтоватую поверхность, всю в рытвинах и кратерах.

И как же мне справиться со всей этой ответственностью?

Немой вопрос остался без ответа. Луна всё так же равнодушно светила, изредка перебиваемая облаками. Я расправила сложенные крылья и, думая, что, совсем не похожа на ангела во плоти, направилась к своему окну. Скользнув за распахнутую раму, я провела обратную трансформацию и, не включая свет, укуталась в одеяло. Лунный свет добрался и до моего окна и приветливо заглянул в комнату.

Так, следя за бликами на полу, я незаметно уснула.

А проснулась лишь к двенадцати, из-за настойчивого стука в дверь.

— Что, прогуливаем? — осведомилась Алиса, когда я открыла ей дверь, завернувшись в тёплое одеяло.

— Ну, прогуливаю. — согласилась я, с трудом подавляя зевок.

— А я пришла сделать тебе выговор за пропуск занятий.

— А почему не Дан? Хотя он, наверное, до сих пор не отошёл от шока. — всё-таки зевнула я. — Ладно, хватит, можно заканчивать выговор. Он принят к сведению и такого больше не повторится. И я даже сейчас оденусь и пойду на то, что осталось.

— Надеюсь. — скептично ответила Алиса, выходя из моей комнаты. Я со вздохом собралась, дошла до кабинета, уселась на заднюю парту и размышляла, уставившись в одну точку.

Моё состояние заметила Ванда, по странному стечению обстоятельств, на этот раз объясняющую предмет, в результате чего она отставила меня после занятий.

— Ангелина, скажешь, что с тобой происходит? — спросила она.

— Влюбилась? — я ехидно пожала плечами. Притормозить с сарказмом не получилось.

— Будь серьёзнее. Ты здесь, чтобы получить знания, от которых будет зависеть твоя жизнь. — от её слов я вздрогнула и впервые поймала взгляд, в котором была мудрость. Она переживала за меня, и мне стало стыдно.

— Хорошо. — тихо ответила я. Ванда ласково коснулась плеча и отпустила с занятия.

Чувствуя угрызения совести, я заперлась в комнате с учебниками до позднего вечера, навёрстывая пропущенное, заодно осваивая то, что пригодится в будущем.

Стук в дверь заставил потянуться и зевнуть.

— Ну кто ещё там? — я открыла дверь и поморщилась. — Стефан, я не хочу тебя видеть.

Он чуть виновато улыбнулся.

— Идём, я думаю, тебе это понравится. — он подхватил мою ладонь и потащил на третий этаж.

— Стеф, отстань. У меня нет настроения. — я пыталась вырвать руку, но проще было её отрезать. Я понимала, что парень пытается загладить вину, но прощение не было моей добродетелью.

Я ошиблась. Стефан знал, чем меня можно удивить. Он привёл меня на крышу. Чистое, закатное небо переливалось такими невиданными оттенками, словно художник вылил все краски на купол и дал им растечься в причудливом узоре. Вся гамма цветов от светло-золотистых тонов ближе к солнцу до глубокого бордового и фиолетового выше к небу.

Я, затаив дыхание, следила за изменениями неба, сожалея, что у меня нет кистей и холста, чтобы запечатлеть это чудо.

— Красиво. — сказал Стефан. Я оглянулась. Тот тоже задумчиво смотрел на небо. — Извини меня, а?

— Ты… — буркнула я. Но плохое настроение куда-то улетучилось, и я лишь вздохнула. — Дурак ты просто. — Закончила я.

— И дурак, и остолоп, и полный придурок. — согласился он. — Мир?

— Мир. — хмыкнула я. Он заулыбался.

— Просто я всегда хотел на твоё место. — тихо сознался он. — Хотел быть сильным.

— Чем больше сила, тем больше ответственности. — я горькой улыбкой смотрела на заходящее солнце. — И долгожителем никогда не будешь. Нет ничего хорошего в том, чтобы быть Девятым.

— Но… — Стефан хотел что-то возразить, но я оборвала его.

— Не лучшая тема для разговора, когда сама природа призывает молчать. — улыбнулась я.