Зеркало Деметры (СИ)

20 сентября 61 года НР Информация – наша работа

Звездная система в рукаве Ориона. В центре желтый карлик – это Солнце. По слабо эллиптическим орбитам идут планеты: самая ближняя к звезде, маленькая и раскаленная – Меркурий; потом – целиком закрытая плотными облаками – Венера; потом – с разреженной атмосферой и красноватым грунтом – Марс… Стоп. Между Венерой и Марсом есть еще одна планета. Она маленькая – меньше Меркурия; она лишена атмосферы и магнитного поля. Это Луна. Одинокая. От двойной системы «Земля – Луна» осталась только она. Неведомый катаклизм уничтожил Землю полностью, не сохранив ни одного обломка, ни одного атома, ни малейшего физического следа; теперь никакой астроном не смог бы установить, что в этой системе когда-то была планета с океаном и жизнью…

Сознавать это было так страшно, что Борислав громко застонал.

Его тронули за плечо. Потрясли.

– Просыпайтесь…

Борислав дернулся.

– Земля… Что с Землей?..

Человек, который тряс его за плечо, нахмурился.

– С Землей? Ничего особенного. Никаких тревожных известий оттуда не было.

Борислав понемногу приходил в себя.

– Да… Земля же – территория Рейха. Там есть губернатор. Так?

Собеседник озабоченно кивнул.

– Так… Вы как себя чувствуете?

– Уже лучше, – сказал Борислав.

Теперь, придя в себя, он мог разглядеть собеседника как следует. Молодой человек в мундире привычного кроя, но не черном, а белом. Медицинская служба Рейхсфлота.

Белая комната, за окном зелень. Никаких примет места.

– Где я?

– В Квентовик-сити, – сказал медик. – В штаб-квартире политической разведки.

– Понятно… А… Что со мной было?

По лицу медика пробежала тень.

– Действие парализующего излучения. Достаточно малой амплитуды. Никаких последствий. Последние часы вы просто спали, ну а мы решили вас до поры не будить.

– Понятно, – сказал Борислав, оглядываясь.

Медик поймал его взгляд.

– Ваша одежда – здесь. Ее почистили. Дверь в санузел – справа. Кофе сейчас принесут.

– Спасибо, – сказал Борислав. – А выйти я могу?

– И выйти, и осмотреться, и прогуляться… Но сначала, я думаю, с вами захотят поговорить. Вы же не против?

– Я сожалею, что мне пришлось принять такие резкие меры, – сказал Дитрих Сульковский. – Надеюсь, вы не пострадали.

– Кажется, нет, – сказал Борислав.

Он попивал предложенный кофе и откровенно осматривался. Квентовик-сити был одним из пригородов новой имперской столицы. Окно, расположенное не выше третьего этажа, было частью закрыто буйным вьющимся виноградом. А вдали – сверкали небоскребы.

– Извините, что пришлось вас отключить, – сказал Сульковский. – Гарантирую, что – никакой угрозы здоровью. Если бы вы добрались до Брентано, опасность для вас была бы куда больше. Кстати, почему, собственно, вас к нему везли?

Борислав вздохнул.

– Я спровоцировал это сам.

Сульковский заинтересованно поднял брови. Лицо у него было тонкое, хищное, аристократическое.

– Можно подробнее?

Борислав пожал плечами.

– Тут все очевидно. Чем сидеть в камере, лучше разговаривать с человеком, который пусть даже и опасен, но, по крайней мере, понимает, с кем имеет дело. И я попытался подтолкнуть моего контрразведчика в эту сторону. Кстати, как он там?..

– Здоров.

– Пригласите его сюда, – сказал Борислав.

Сульковский удивился.

– Зачем?

– Видите ли… я думаю, что он уже и так о многом догадывается. Это во-первых. Во-вторых, позволю себе сказать, что он заслужил право знать все. И в-третьих, мне интересно его послушать.

Сульковский обдумал эту реплику, вольно откинувшись в кресле. Он был одет по-штатски: черный сюртук, белая рубашка, пузырящаяся какими-то фестонами. И обстановка была под стать. Гнутые стулья из настоящего дерева…

– Понятно… Вы хотите его перевербовать.

– Не обязательно, – возразил Борислав. – Просто послушать. Это же контакт. Вас мне, кстати, тоже послушать интересно. Давно вы о нас знаете?

Сульковский улыбнулся.

– Четыре месяца. Сначала не поверил. Но я в свое время основательно изучал физику, и значит – знаю, что абсолютно невозможных вещей во Вселенной мало. Может быть, их даже нет вообще… М-да. Смотрите: я могу вызвать нашего друга корветтен-капитана прямо сейчас. Он близко. И я вполне понимаю, зачем это нужно вам. Но вот нужно ли это ему? Мы ведь собираемся сообщить ему информацию, которая поставит его перед очень жестким выбором – в любом случае. А вам этот человек, насколько я понимаю, симпатичен. Вы точно ему такого хотите?

– Информация – всегда благо, – сказал Борислав. – Всегда лучше иметь ее, чем не иметь.

Сульковский склонил голову набок.

– Даже так… Вы уверены?

– Нет. Но я верю, что это все-таки правильно. Именно верю, понимаете?.. Иначе наша работа вообще бессмысленна.

Сульковский не отвечал. Несколько секунд он просто смотрел на Борислава, и тот никак не мог понять, чего в этом взгляде больше: уважения или жалости.

Потом Сульковский кивнул и нажал кнопку.

– Что с мотоциклистами?

Это были первые слова Эрнста Абеля. Он даже не поздоровался.

Сульковский чуть усмехнулся.

– Легкие переломы. У одного, кажется, сотрясение. Их сразу отвезли в госпиталь, на ноги поставят за несколько дней. Еще и награды за боевые ранения получат. Мы совершенно не хотели никого убивать.

– Очаровательно, – сказал Абель. – Можете мне объяснить, зачем вообще это было нужно?

– А как вы думаете?

Абель встряхнулся.

– Никак я не думаю. И не надо меня экзаменовать. Тоже мне… – он не договорил. – Это – ваш человек? – кивок указывал на Борислава, который пока молчал.

– Нет, – сказал Сульковский. – Не наш. Но очень нужный нам. Простите, корветтен-капитан, но ваш шеф… слишком непредсказуем. У меня не было уверенности, что ваш гость после беседы с ним останется жив. И в любом случае – я не желаю отдавать инициативу. Еще раз извините.

– Какую инициативу? – спросил Абель.

Борислав присмотрелся к нему. Угрюм, но собран. Кажется, готов ко всему.

Ко всему ли?..

– Эрнст, простите меня. На «Истрии» я не мог сказать вам правду. Во-первых, это, как говорится, не только моя тайна. А во-вторых, я бы не сумел подобрать слова, которым вы бы поверили. Если бы я тогда сказал все в лоб, вы бы решили, что это бессмыслица.

Абель усмехнулся.

– Дайте и мне кофе, – попросил он. – Бессмыслица, говорите… Значит, сейчас сказать правду уже можете?

– Могу. Да. Если вы точно хотите ее услышать.

Абель внимательно посмотрел сначала на Борислава, потом на Сульковского.

– Мои шансы выжить, скорее всего, уже не зависят от того, что я здесь услышу или не услышу. Так что давайте. Без вранья.

Борислав вздохнул.

– Без вранья так без вранья, – сказал он. – Вы сами это выбрали. Слушайте…

– …А потом на «Ётунхейме» я вам попался. Честно скажу, я не думал, что контрразведка флота в мирное время сработает так быстро. А вы еще и ловушку поставили. И я это понял, только когда в нее угодил. Мои поздравления.

Абель шевельнулся.

– А дальше?

– А дальше мне ничего не оставалось, как морочить вам голову, вынуждая доложить о ситуации наверх. Я хотел, чтобы она дошла до Брентано – потому что тогда, по крайней мере, начался бы настоящий разговор. На вмешательство господина Сульковского я не рассчитывал, хотя против ничего не имел…

– И теперь мы здесь, – сказал Абель отрешенно.

«Мы», отметил Борислав. Уже «мы». Контакт.

– Вы мне верите?

Абель сумел выжать из себя что-то вроде улыбки.

– Верю. Во-первых, никто не придумает столько подробностей. Кроме разве писателя. Но предполагать, что мой шпион заодно оказался еще и писателем-фантастом – это слишком… Во-вторых, если бы я и не поверил вам, то вот этому господину поверить пришлось бы, – он кивнул в сторону Сульковского, безмолвно слушавшего. – Его-то уж точно никто никогда в фантазиях не подозревал.

– А зря, – сказал Сульковский сердито. – У меня фантазии уж точно побольше, чем у вашего шефа. И не морщитесь. Все, что смог придумать Брентано – это идея полной изоляции. Стереть, закрыть и не пускать. Ах, опасность. Ах, республиканские идеи. Ах, память о гражданских войнах, Локи бы их побрал… Иногда я думаю, что людям лучше помнить поменьше.

– Брентано – из аристократов, – сказал Абель.

– Я тоже, – сказал Сульковский. – И что? Во-первых, уже начавшийся контакт остановить невозможно. Вы сомневаетесь? Вы не видите, насколько та сторона настойчива? – он кивнул на Борислава. – А это ведь только самое начало. С той стороны пока что действуют добровольцы-любители. Они даже этот свой Всемирный совет еще не извещали… хотя сейчас, может, уже и известили… А какая у них физика, вам понятно? Так вот, если вам это понятно, то вы не можете не видеть: контакт – огромный шанс для человечества. Для обоих человечеств. Пусть это будет шлюз, канал, что угодно. Риск – да. Но и польза. Посмотреться в зеркало, поучиться друг у друга…

Операция «Зеркало», вспомнил Борислав некстати. Стоп. Вот об этом сейчас лучше не думать.

– …ничего удивительного, что этим занимается разведка, – говорил Сульковский. – Информация – наша работа. Знание – сила. Больше знания – больше силы. Вот вы лично хотели бы побывать на Земле? На той Земле?

Абель задумался.

– Хотел бы, конечно. Кто ж не хотел бы. Из того, что я пока услышал, многое непонятно. Например, как она управляется. Впрочем, мне этого не покажут… Но даже просто посмотреть – было бы интересно.

Борислав и Сульковский переглянулись, и Абель поймал эти взгляды.

– Что дальше? – спросил он.

Ему ответил Сульковский.

– Дальше у вас выбор. Нет, ничего страшного. Вашей жизни никто не угрожает. Но в ближайшие часы вам предстоит решить, за контакт вы или нет. Если нет, я вас просто отпускаю, и вы идете с докладом к Брентано. И дальше подчиняетесь ему. Мне это ничем не грозит, потому что ничего нового вы ему не скажете. Я действительно вас спокойно отпущу. Это одна возможность. А другая – вы остаетесь здесь, – он сделал паузу.

– Контакту нужны сотрудники, – добавил Борислав. – На обеих сторонах.

Абель, уже пришедший в себя, по очереди оглядел собеседников. На лице его была усмешка.

– Иными словами, вы мне предлагаете замечательные перспективы, – сказал он. – Интересная работа, посещение другого мира. Что еще? Карьерный рост?

– Вполне, – сказал Сульковский. – Мундир, правда, придется снять. Но коллежского советника могу дать сразу. И это не шутка.

– Спасибо, – сказал Абель. – А вы, Борислав? Вы будете рады такому коллеге?

– Да, – кратко сказал Борислав.

– Что ж… Я действительно благодарен вам, господа. Это тоже не шутка. А теперь, я надеюсь, вы вызовете машину и отвезете меня в штаб адмирала Брентано. Как и обещали… И за кофе тоже спасибо, да, – он встал.

– Почему?..

Абель мягко улыбнулся.

– Господину Сульковскому, я думаю, и так понятно – почему. А вы, мой уважаемый посланник другой Вселенной… Вам я отвечу. Кроме познания, на свете есть еще такая вещь, как верность. Извините за пафос. Пусть я буду неправ, пусть я откажусь от целого мира – но я не буду человеком, которого кто-то сможет назвать предателем.

Борислав посмотрел на Сульковского. Тот печально кивнул.

– Прощайте, Эрнст, – сказал Борислав.