Райза, охваченная возбуждением, въехала в ворота Столицы. Посыльные принести сообщение о переходе власти к Тектону — она надеялась, что ей удастся убедить сделать именно такой шаг, когда обещала генералу Мэдисону помощь армии Найвета.
Ей также хотелось поскорей увидеть Клида, потому что новый уровень чувствительности ставил перед ней тысячу вопросов. Серджи вынудил ее принять передачу, и она стала гораздо чувствительней. Может, она и Эдиву сделала более чувствительной, когда давала ей принудительную передачу? Как джены катализируют чувствительность саймов? Могут ли это делать проводники?
Но когда городские ворота раскрылись и возвращающуюся делегацию общин приветствовали горожане, она забыла о своих вопросах.
Эмстед остался в армии дженов, он учил солдат взаимодействовать с саймами. Билл Джессон разъяснял вычисления Эдивы армейской разведке.
Однако Джо Мэдисон вернулся с Райзой. Она была почти так же поражена, как и генерал, который предложил сыну офицерскую должность и командование отрядом. Но сын ответил:
— Я вернусь в Столицу сражаться в рядах общин. И очень надеюсь, что, когда все кончится, больше границы не будет, потому что я собираюсь принести присягу общине Дар.
Она не знала, о чем говорили наедине отец и сын, но на всем пути назад Джо выглядел угнетенным.
Однако, увидев, что горожане приветствуют их, а не бросают камнями, он повеселел. Клид находился на совещании. Райза, Серджи и Джо Мэдисон пошли к нему — и окунулись в нейгерическое облако.
Эдиву окружали люди. Выходя из зала, они благодарили ее, утешали и подбадривали:
— Отличная попытка.
— Вы не могли сделать больше.
— Это не ваша вина.
Эдива старалась выглядеть бодрой, но Райза чувствовала, как она дрожит. Дрожало и ее поле.
Случилось что-то ужасное.
— Клид, — сказала Райза, выходя вперед. — Разве вы не прочли наше сообщение? Мы договорились с армией дженов; их западный фронт вместе с нами будет сражаться с рейдерами.
— Ваше послание? — рассеянно переспросил Клид. — Мы заседаем здесь… почти десять часов. А мы получили?..
Хью порылся в груде бумаг на столе и нашел нераспечатанное сообщение. Взглянув на Эдиву, он вздохнул.
— Распечатывать теперь нет особого смысла.
— Да что это с вами? — поразилась Райза. — Вы свое дело сделали. Еще один шаг, и мы достигнем всего, к чему стремились!
— Райза, это бесполезно, — сказал Клид. — Мы овладели территорией, но не можем управлять ею. У нас нет достаточного числа проводников: Эдива определила окончательные данные.
— Неважно, — ответила Райза, — все равно придется действовать. Мы обещали армии дженов нашу помощь.
Они с Клидом посмотрели в глаза друг другу, поля их выразили полное согласие. Обещание сектуиба не может быть нарушено.
— Тогда мы это сделаем, — сказал Клид, — или умрем.
Райза по окружающему полю поняла, что значат данные Эдивы: произойдет не первое, а второе. Тем не менее она принялась изучать данные, молясь и надеясь на то, что Эдива ошиблась. Эдива испытывает жесткую потребность; в таком состоянии она может что-нибудь упустить…
Краем сознания Райза отмечала, что зал постепенно пустеет, а Джо Мэдисон направляется туда, где, замкнувшись в себе, сидела Эдива. «Это хорошо, бедняжку нужно утешить».
Валлерой отошел от стола, определяя степень влияния усилий Джо на Эдиву; то, что он видел, ему не поправилось. Эдива на самом пороге жесткой потребности. Джо с ней в опасности, да и она с ним.
Он приблизился, окутывая их обоих своим полем, а затем искусно отрезал Мэдисона.
— Джо! Рад, что вы вернулись! В Даре о вас спрашивали, и…
— …и вы не хотите, чтобы я был с Эдивой.
— Джо! — возразила Эдива.
— Все в порядке, — ответил молодой человек. — Я просто хотел, чтобы вы знали, Эдива: вы — одна из причин моего возвращения.
Валлерой должен был признаться самому себе, что испытал укол ревности, видя, как Эдива пытается улыбнуться Джо. За все это тяжелое время она ни разу не улыбнулась. И стало еще хуже, когда Джо отреагировал так, словно ему пообещали все, чего он ждет от жизни.
Но Эдива сказала:
— Джо, не надо… Пожалуйста. Я не могу…
Валлерой сосредоточился на Эдиве: он понял, что неверно истолковал ее отношение к Джо. И теперь очередь Джо испытывать ревность при виде того, как Эдива благодарно взглянула на Хью и взмолилась:
— Джо, вам лучше уйти.
Молодой человек сказал:
— Хью, заботьтесь о ней.
И ушел.
Валлерой взял Эдиву за руку. Все разошлись. Райза и Серджи, у которых обувь все еще была в дорожной пыли, вместе с Клидом склонились над столом. Валлерой сказал:
— Пошли отсюда.
— Я могу им еще понадобиться, — ответила Эдива.
Клид бросил на них взгляд и снова стал изучать привезенные Райзой карты. Валлерой осмотрел зал заседаний, его плюшевые кресла и толстые ковры, и представил себе все это дымящимися развалинами. «Они что-нибудь придумают». Тем временем он слишком хорошо себя чувствовал, чтобы шевелиться.
— Клид ничего не сказал о том, что тебе нельзя быть рядом со мной, — сказала Эдива.
— Вероятно, понял, что на этот раз я его не послушаюсь. Он не любит спорить со мной.
— Раньше это никогда его не останавливало.
— Раньше чего?
— До того, как он счел меня обреченной.
— Он сказал тебе это?
— Он сохранял мне жизнь только для того, чтобы я решила проблему.
— Вздор. Клид — целитель!
— Тогда, почему, по-твоему, он не прогоняет тебя?
— Наверно, решил, что от меня есть какая-то польза.
— Или по крайней мере не будет большого вреда.
— Ты не проиграла. Не твоя вина, что у Тектона не хватает проводников.
Валлерой обнял ее за плечи. Клид приближался к поворотному пункту, поэтому Валлерой не испытывал физическое влечение, но любовь его не стала меньше. Он позволил своим полям поддерживать ощущение полноты жизни в ее системах, в то же время не сливаясь с ее полями.
Эдива поудобнее устроилась в его объятиях, а он вдыхал запах ее волос, удивляясь, как мог до сих пор жить без этих ощущений.
— Хью? — наконец произнесла Эдива.
— Хм-м?
— Не хочу умирать, не испытав твоей передачи.
Он сразу распрямился.
— Ты знаешь, что это невозможно.
— Какая разница, если произойдет шен — прекращение передачи? Я предпочитаю быструю смерть… — Проведя щупальцами по его волосам, Эдива посмотрела в глаза Хью. — Мой дядя и двоюродный брат. С ними было, как со мной: нарушения в приеме передач, болезнь, боль, рвота, паралич. Никто не мог им помочь. Папа говорил, что это наследственное. Сам он умер рано, до того, как такое могло с ним случиться. Теперь моя работа завершена, я умру спокойно. Но я все время думаю, каково это — получать твою передачу.
— Я никогда… не хочу, чтобы ты умерла.
— К следующему лету умрет весь мир.
— О, Эдива.
Он крепче прижал ее к себе.
— Мне следовало это предвидеть, — сказал Клид, злиння Хью и Эдиву. — В ходе переворота я разбросал проводников и товарищей, которых готовил к передачам для Эдивы.
— Нам нужно что-то сделать с ее депрессией, — заметила Райза. — Она склонна к самоубийству.
— Поэтому я сейчас и не прогоняю от нее Хью. Он последнее, что у нее осталось. Сомневаюсь, чтобы она понимала, как много он для нее значит.
— В таком состоянии она и не может понять.
— Признаю, — сказал Клид, — я не безупречен в решении проблем Эдивы. — Он опустился на стул. — Райза, как по-вашему, я способен объективно оценивать Хью?
— Не думала, что вы способны понять свою необъективность. Относительно Хью вы всегда считали себя непогрешимым.
Клид мрачно улыбнулся.
— Но если вы это знаете, то почему ведете себя так, будто знаете ответы на все вопросы?
— Мне не хотелось бы так выглядеть.
Он повесил голову, и ощущение полноты жизни в его полях поблекло.
Райза никогда раньше не злиннила в Фаррисе такую реакцию. Это ее встревожило.
— Простите. Я не хотела…
— Вы были правы — тогда, в пути. Мы с Хью гораздо ближе к легендарному оруэну, чем я думал. Жить и действовать энергично — я не могу этого без Хью. Не хочу так жить, и он тоже не хочет.
Райза не знала, как ответить. А Клид продолжал:
— Эдива — это проблема, какой у вас с Серджи никогда не было. Я не могу вынести боль, которую испытывает из-за нее Хью; я с самого начала знал, что она не выживет. Но она делает его таким живым, каким он не был с самой смерти Эйши. Мне нужна эта его живость.
— А кто такая Эйша? — спросила Райза.
И он рассказал ей о своей первой встрече с Хью — полицейским оперативником, дженом, получившим задание спасти Эйшу, женщину, которую он любил, вырвать ее из рук лицензированных рейдеров. Райза узнала, как Хью преодолел свой страх перед саймами, спасая Клида от истощения, давая ему передачу, которую считал смертельной для себя. Теперь Райзе стали ясны некоторые аспекты их взаимоотношений — как Клид мог принимать передачу Корина, бессердечно оставив Хью с Мюриин — «потому что Хью способен сделать все, что угодно, если нет альтернативы». Ясно стало и то, почему Клид, ставший косвенной причиной смерти жены Хью, так стремится спасти Эдиву.
Райза видела в нейгере Клида то, чего раньше не могла злиннить. «Он совсем не холодный и бессердечный. Он не выносит боли других и потому причиняет боль самому себе». Она не могла восхищаться таким отношением, но не могла и осуждать его.
— Может быть, — продолжал Клид, — заботы о здоровье Эдивы мешали мне полностью отдаваться делам территории, и может, именно поэтому я не замечал недостатка проводников, пока мы не захватили власть. Но, Райза, я знаю, что решение прямо у нас под носом, и не могу его увидеть!
В это мгновение его нейгер очень сильно заколебался. Райза ахнула. Она злиннила Клида со всей своей новой чувствительностью. Серджи встал между ними и Эдивой. Райза с трудом восстановила самоконтроль и увидела, что Эдива бьется в судорогах. Она побежала к ней вслед за Клидом.
Хью склонился к Эдиве. Клид подошел с другой стороны, уравновешивая поля. Он знаком попросил Райзу встать против него.
— Она выбрасывает селин — третий раз за последний месяц. Держите ее вместе со мной.
Райза сделала знак Серджи и извлекла Хью из путаницы полей. Клид послал его за носилками, и Эдиву перенесли в больницу. Райза заворожено наблюдала за тем, как Клид определяет необходимое содержание лекарств, сопоставляя с напряжением полей, чтобы снять судороги. На это потребовалось всего двадцать минут, и Клид ошибся только раз. За эти полчаса Райза узнала больше, чем за тренировки в течение всей жизни.
Клид дал Хью точные указания, как держать Эдиву в спокойном состоянии.
— Побудешь с ней, пока мы обсудим следующие шаги?
Хью шепотом ответил:
— Клид, разреши ей получить передачу от джена.
— Мы обсудим это. — Он взял Хью за плечи. — До моего возвращения ничего не делай.
Хью перевел взгляд со спокойного лица Эдивы на мрачное и напряженное лицо Клида и кивнул, но Райзе показалось, что это совсем не знак согласия.
Валлерой смотрел, как за ними закрывается дверь. Это последний шанс Эдивы.
Они ничего не добьются, отодвигая горький и неизбежный конец. Он отчетливо вспомнил мгновение, когда решился дать передачу Клиду, хотя считал, что Клид при этом убьет его. И в ходе этой передачи он впервые начал понимать, что такое потребность и как выглядит мир с точки зрения сайма. Тогда он не знал, что единственный способ избежать смерти в убийстве — это пожертвовать свою жизнь.
Теперь, закончив свою работу, Эдива готова отдать свою жизнь, как был когда-то готов он. Легкая смерть и возможность в последний раз получить удовлетворение — неужели этого он не может дать любимой?
Его затопило то же самое открытое, ничем не ограниченное чувство, которое он испытал во время первой передачи Клиду: никакого страха перед последствиями, только ощущение жизни. Эдива открыла глаза, на мгновение взгляд ее сфокусировался на нем, но тут же стал неопределенным: она перешла в состояние гиперсознания.
Ее щупальца искали его руки, и он позволил ей взять свои руки в захват передачи. Он не может позволить ей умереть, зная, что именно его прикосновение вызывает желание, мучающее ее.
Он наклонился, завершая контакт губами и позволяя любви пронизать все свои поля. Он любил ее доблестный дух, ее острый разум, ее дисциплинированность, увлеченность, преданность своему дому, спокойное принятие всех трудностей пути. Когда она рядом, все становится прекрасным, как будто она лампа, озаряющая весь мир светом своей красоты.
Но в то же время, со своими щупальцами, выжидательно перемещающимися по его рукам, она сайм, и это вызывает особое возбуждение. Он не ожидал совершенства, как при передаче Клиду. Но когда их губы соединились и он ожидал ощутить невыразимый восторг передачи, он не почувствовал начальной дрожи, которая бывает при поступлении селина. Он только знал, что должен удовлетворить эту ее болезненную потребность.
Клид объяснил свой план.
— Райза, вы подхватываете резонанс Эдивы и удерживаете его в своем маскировочном поле, в то же время инициируя поток передачи от Серджи. Это заставить систему Эдивы раскрыться и подготовиться к передаче. Если вы сумеете достаточно долго продержаться, я смогу дать ей передачу. Мне бы только хотелось предварительно немного попрактиковаться.
— Я могу это сделать, — сказала Райза.
— Мы не скажем Хью? — спросил Серджи.
— Это слишком усилит напряжение Эдивы, — объяснил Клид. — Действуйте. Я найду дежурного проводника и распоряжусь, чтобы у палаты Эдивы поставили охрану. Нельзя допустить, чтобы нам помешали.
Райза вернулась в палату Эдивы. Серджи задержался, чтобы ей легче было взаимодействовать с полями. Открыв дверь, Райза сразу окунулась в нейгер Хью, дававшего передачу.
Она слегка ускорилась — все окружающее стало казаться медлительным — и крикнула Серджи:
— Приведи Клида!
Эдива сопротивлялась контролю Хью. Даже простое прикосновение джена вызывало у нее рефлекс отторжения, тот самый, что сумела преодолеть Райза. Хью подавил этот рефлекс, подавил и собственное сопротивление, и поток селина возобновился.
Клид вбежал в палату, готовый прыгнуть в любом направлении. Он глубоко злиннил передачу. Хью не устоял перед прикосновением его полей, и Клид мгновенно перестал злиннить, перейдя в состояние гипосознания.
Райза не думала, она просто действовала. Уловив резонанс нейгера Клида, она окунулась в него, потом сконцентрировалась на Хью, заставляя его возобновить передачу. Прежде чем она успела увидеть результат своих усилий, у нее закружилась голова и она перешла в гипосознание, пользуясь поддержкой Серджи.
Клид закричал:
— Эдива проводник! Мне следовало это понять во время перехода Мюриин!
Он бросился через всю палату, схватил Эдиву за плечи и прикоснулся своими латералями к точкам контакта на ее шее.
В то же время он сделал с полями что-то такое, что лишило Райзу ориентации, а когда она восстановила свое восприятие, все следы Эдивы исчезли.
Теперь в палате господствовало поле Клида — его первичное поле, его собственная личная система, а не маскировочное поле. Он брал передачу у Хью. Райза смущенно хотела удалиться, но не смогла.
Она схватила Серджи за руку и сделала условный знак на тот случай, если придется действовать. Клид делал прямо противоположное тому, что они планировали: он навязывал Эдиве свои поля, свое маскировочное поле, а не первичное, основное, хотя каким-то образом скрыл это.
И Хью купился на это. Поток его селина стал таким мощным, что ни один ренсайм этого бы не выдержал. Но проводники выдержали.
Все закончилось. Хью тупо смотрел на Клида. Эдива откинула голову назад, закрыла глаза, лицо ее светилось в экстазе. Отчаяние Хью сменилось гневом.
Торопливо отступив, Клид сказал:
— Все хорошо. С ней теперь все будет в порядке.
Он осторожно двинулся к выходу, и Райза своей обостренной чувствительностью уловила его замешательство: он вторгся в слишком личное.
Валлерой вышел из утомительно неудовлетворительной передачи, убежденный, что сошел с ума. Он чувствовал руки и щупальца Эдивы, чувствовал ее губы, ее тело — в то же время чувствовал Клида. А потом за плечом Эдивы увидел лицо Клида.
Латерали Эдивы разорвали контакт, но ее хватательные щупальца продолжали мягко удерживать его руки. Лицо ее помолодело, дыхание было ровным. Хью после передачи способен был наслаждаться ощущением близости к ней, но ему мешало присутствие Клида.
Проводник встал и направился к выходу — Райза и Серджи тоже. «Сколько присутствующих!» Руки Эдивы скользнули по его груди, глаза ее по-прежнему были закрыты. «Она ведь злиннит, что они не одни!»
Клид сказал:
— С ней теперь все будет в порядке. — Задержавшись у выхода, он добавил: — У нее была лучшая в жизни передача. Ты знаешь, что делать.
Когда дверь за ним закрылась, Валлерой понял, насколько присутствие других людей мешало Эдиве. И хотя сам не был в лучшей форме, почувствовал вдохновение.
— Что значит: она проводник? — спросила Райза, как только закрылась изолированная дверь.
— Разве вы не злиннили это запинание? Не знаю, почему я сразу все это не сопоставил. Ведь все совершенно очевидно! — Клид быстро шел по коридору. — Их должны быть сотни! — Он остановился перед Серджи и благоговейным тоном добавил: — Тысячи!
— Тысячи проводников? — недоверчиво переспросил Серджи.
— Да. — Клид повернулся к нему. — И мы бы никогда не узнали, если бы не этот безумный трюк Хью. — Он провел ладонью по лбу. — Какое безумие! Не могу до сих пор поверить, что я с этим справился! Но теперь мы можем это сделать! На самом деле можем!
— Что сделать?
— Заключить союз с дженами, обеспечить безопасность всей территории, даже разгромить вольных рейдеров!
«Он сошел с ума!»
— Разве это что-то изменило?
— «Деликатные» — проводники! Вот откуда это своеобразное «запинание» — это действует их вторичная система! Я чувствовал в нем что-то знакомое: так бывает, когда злиннишь проводника. Только это гораздо слабей и меньше. Когда я злиннил это в Мюриин, мне следовало бы понять, но в нас это настолько сильней!
Неожиданно все встало на место.
— Теперь мы справимся! — провозгласил Клид.
Райза, которая провела свою общину через все тренировки и принятие многих новых проводников, не понимала, как это запоздалое открытие поможет им решить все проблемы. Если догадка Клида о том, что все «деликатные» — новая разновидность проводников, верна, то это еще более трагично для человечества. Природа была намерена сохранить человечество, но сами люди поняли это слишком поздно!