Затмение луны

Часть 9. Город «Тихой реки».

Ученики с интересом смотрели на пришедших в школу уважаемых гостей. Хоть в учебном заведении обучались дети из разных семей, но далеко не все видели столь знатных людей, как самого Императора Вэй Царства Лошуй с жёнами и прекрасными, как цветы, дочерями.

Для кого-то приезд близких – это радость, но вот для Вэй Луна приход близких скорее походило на испытание выдержки, нежели на приятный момент. Учитель вместе с учеником и главой школы приветствовали дорогих гостей, впервые посетивших учебное заведение наследника. Хоть причиной приезда родных являлась радость за вернувшегося с того света сына, но в итоге о самочувствии Вэй Луна спросили лишь раз, после чего Вэй Цзянь больше интересовало его дальнейшее обучение и продвижение по более сложной программе, дабы наверстать упущенное.

— Да, Вэй Лун действительно пропустил многое, но мальчик достаточно талантлив, потому не думаю, что обучение вызовет у него проблемы. — Цян Шэнь говорил так искренне, что гости уже купились на его лживую заботу о воспитаннике, не зная, по какой причине тот боролся за жизнь и смерть не один месяц.

Не сказать, что Вэй Лун удивился такому равнодушному обращению родни. Наоборот, спроси они о состоянии дорогого члена семьи, и тогда юноша бы очень напрягся. Всё же забота о наследнике – это несвойственное состояние Императора Вэй. Слишком низко с его стороны...

Дочери и матушки выглядели злыми, хоть и скрывали всё под улыбкой, но глаза выдавали их лицемерие с потрохами. За двухчасовую беседу Вэй Луну дали лишь одно слово, после чего разговор вели лишь взрослые, не считая нужным мелочи вмешиваться.

— Вэй Лун, а правда, что тебя спасли от смерти демоны? — спросила старшая сестрица за столом, наверняка сделав это не из-за любопытства, а чтобы поставить брата в неловкое положение.

Царство Чжэнъян ненавидит демонов, покуда сам их правитель испытывает к данным существам особую неприязнь. Если какой-нибудь демон появился бы на границы города, Вэй Цзянь непременно бы дал приказ о его ликвидации, будь то воин, ребёнок или женщина. Отец ненавидел демонов и считал их ошибкой мира, часто об этом говоря. Вся семья считалась с мнение главой, поэтому так же не принимала красноглазых в свои души, кроме дядюшки. Возможно, именно благодаря ему сам Вэй Лун не считал демонов какими-то монстрами, ведь нет тех, кого бы не приняли небо и земля.

— Да, они помогли мне, но я даже не узнал их имён, — соврал юноша, прекрасно понимая, что ему нельзя рассказывать о старике и Юн Юймин, иначе он рискует их жизнями.

— Очень жаль, я бы как следует отблагодарил их за спасение своего наследника, — от слов отца Вэй Луну стало тошно.

«Врёшь!» — точно знал парень, но разве он мог сказать такое в слух? Юноша бесился из-за собственных мыслей, которые казались слишком громкими и вспыльчивыми. Такие мысли никогда не дадут Вэй Луну стать целителем. Целитель должен быть как спокойный ручей, расслабляя и медленно идя по чакрам раненных. Если же в душе целителя водопад, то он по случайности может разорвать ткани человека, навредив ему.

Такова доля алхимика. Им не обязательно быть добрыми, но они должны держать сдержанность и не вредить другим существам. Возможно, поэтому на них и отрывается кто только может. Всё же, целитель никогда не даст сдачи и не станет мстить. Если же в душе алхимика загорится огонь ненависти и злости, он может попрощаться со своей силой, начав творить хаус, а не спокойствие.

— Надеюсь, Вы не отправите Вэй Луна на турнир духовного мастерства? — от вопроса отца, все подняли на него удивлённый взгляд.

Только недавно Вэй Цзянь спрашивал о силе сына и как он сможет наверстать упущенное, а теперь не желает видеть Вэй Луна на серьёзном турнире, участие в котором приносит почёт и гордость семьям. Это стало открытием для юноши, потому он впервые за вечер поднял глаза на родителя.

— Не поймите меня неправильно. Я просто волнуюсь, как бы снова не потерять наследника. — заметив на себе взгляды, поспешил объясниться Император, не сильно подбирая слова в разговоре, — Мне уже пришлось начинать искать замену менее чистой крови.

Глаза Вэй Луна опустились, осознав, что он нужен отцу лишь из-за своей крови. Словно вещь, которую тот планирует поставить после своей кончины на полку на всеобщее обозрение. На самом деле юноша всегда это знал, но от этого ему не становилось легче.

Менее чистой крови являются дети наложниц, которые были отправлены «добрым» папашей в разные уголки света, подальше от себя. Мужчина не желал распылять своё семя, и стоило наложнице забеременеть от него, как он выбрасывал её на улицу, не считая ребёнка рождённого от шлюхи чистым и достойным его фамилии и наследия.

Вэй Луну очень повезло, что его мать имела статус «Госпожи Царства Лань», потому юноша считается владельцем благородной крови. Сам он никогда не был о себе подобного мнения, зная, что есть лишь четыре вида группы крови и ни одна из них не обладает царскими и не царскими узами.

— Я понимаю Ваши переживания, и если Вы пожелаете, то я непременно уберу ученика из списков, — заговорил учитель, при этом не забыв бросить взгляд на юношу.

«Что? Но как же…» — Вэй Луну не потребовалось много времени, чтобы понять суть слов Цян Шэня. Начни сейчас учитель настаивать на его участии, и возникнут подозрения, если с ним что-то случиться, поэтому мужчина был вынужден поддаться просьбе Императора, но от этого их уговор не отменялся. Вэй Лун должен участвовать в турнире, иначе Ли Юнхэн может не вернуться назад…

— Я не согласен. — подал голос юноша, сразу же обрушив на себя недовольные взгляды.

— Тебя не спрашивали. — процедил Вэй Цзянь, всегда затыкая мальчишку, когда тот пытался вставить своё слово. Но юноша уже не мало лет, и он готов был отвечать за свои слова.

— Если я всё время буду прятаться, то какой из меня выйдет правитель? — вполне себе верный вопрос заставил даже Императора прикрыть рот.

Вэй Лун никогда не желал брать наследие в свои руки, но сейчас эти слова нужны как никогда. Если парень ещё хоть немного продолжит перепалку с отцом, не выдвинув дельных аргументов его участия в турнире, то может лишь нагнать на себя беду и гнев мужчины. Император Вэй никогда не учитывал мнения юноши, считая, что тот должен делать лишь то, что хочет он. Вот только не зная, что его марионетка уже давно отрезала все ниточки, живя по своей воли.

— Ты впервые назвал себя правителем. Неужели за это время твои мысли пришли в гармонию с душой? — голос Вэй Цзяня звучал более, чем удовлетворённо. Мужчина позабыл о дерзости сына, впервые слыша, как он не противиться своей судьбе стать правителем. — Я приятно поражëн. Учитель Шэнь, я приношу свои извинения за грубость в прошлом. Вы и впрямь невероятный учитель, раз смогли вразумить моего сына. Я премного благодарен вам.

«Грубость в прошлом?» — не понял парень, но подозревал какими «хорошими» словами Император Вэй покрыл школу Белого лотоса, когда та сообщила ему о смерти наследника. Хоть умереть в сражении – это честь и гордость для семьи, в случае с Вэй Луном, это была потеря единственного кровного сына Императора, что наверняка стало для него ударом. Не смертельным, но болезненным в головном плане. Как сказал Вэй Цзянь, ему придётся сильно попотеть, дабы заменить оригинал на подделку.

— Что Вы, не стоит. Я правда и сам оказался подавлен новостью о смерти Вэй Луна. Но, к счастью, — холодная улыбка сверкнула на губах учителя словно гром среди ясного неба, — У судьбы на него иные планы.

Слыша такие слова от того, кто не верит в судьбу – это смешно. «Не существует судьбы, мы сами её себе создаём» — эти слова юноша помнил слишком чётко, уже понимая, чьи руки держат его жизненную нить, считая себя богом. Вот только об этом знал лишь Вэй Лун, другие же восприняли слова мужчины, как приятную песню, языка которой они не знали, очаровываясь лишь мелодией и приятным голосом, покрывающих их с ног до головы грязью.

***

Разговор с семьёй высосал из него все силы, потому он сразу пошёл в свою комнату, думая прилечь, но, увидев возле двери знакомую фигуру, сразу понял – отдыха ему не ведать. До того, как увидеть шисюна, Ли Юнхэн стоял с опущенной головой, и его вид казался мрачным и холодным. Но стоило парню услышать шаги, как лицо тут же расплылось в улыбке, словно, даже не глядя, он чувствовал шисюна, отличая его от всех остальных.

— Шисюн! — радостный голос звучал по-детски счастливо. Юноша произносил это слово с такой мягкостью и радостью, словно говоря о чём-то приятном.

— У тебя ко мне какой-то вопрос? — спросил Вэй Лун, не то что бы прогоняя парня, но очень желая отдохнуть. Это не понравилось Ли Юнхэну, но он проглотил своё недовольство, и впрямь задав свой вопрос:

— Я услышал, что шисюн идёт на турнир духовного мастерства. Это правда?

— Да.

Улыбка на лице шиди стала шире, хотя казалось, куда больше? Юноша был так рад услышать положительный ответ, точно делал предложение своей девушки, которая ответила ему взаимностью.

— Этот шиди очень счастлив! Он и мечтать не мог, что сможет вместе с шисюном участвовать в столь важном турнире!

Вэй Лун не понял, отчего тот улыбается во все свои тридцать два зуба. Всё же духовный турнир – это не развлекательная программа, а опасное испытание, в котором выживают далеко не все.

Лично он вообще не хочет идти на этот ужасный турнир, где люди борются с нечестью и монстрами в дремучем лесу, который соединяет в себе 4 времени года. Хоть место и невообразимо волшебное, но ужасно опасное. Ученикам из разных школ нужно собрать кристаллы, которые спрятаны в телах монстров, да не просто какие-нибудь, а все 4 времени года. Уловка ещё в том, что в некоторых монстрах есть кристаллы, а в некоторых нет. То есть, убив нечисть, надо ещё вспороть ей брюхо и найти там кристалл, а может и не найти вовсе, тогда идти и убивать следующего, что не так легко, как кажется на первый взгляд.

Мало того, что Вэй Лун не желал участвовать в турнире, так лишь от мысли об убийстве его кожа холодела. Целители не должны быть жестоки даже к монстрам, и если те не нападают, то алхимики не имеют права убивать несчастных существ. Да даже если и нападают...

Если руки целителя будут испачканы кровью, то их сила может постепенно почернеть, и тогда вся белая духовная мощь станет бесполезным орудием, испачканным их же грехами. Разумеется, чтобы это произошло мало убить одного монстра, человека, демона или животного, но если убить с десяток, то целебная магия может обернуться против своего хозяина. Парень знал, что опозорится на турнире, но также твëрдо решил не пачкать кровью свою душу, что бы не произошло.

— Шисюн?

Увидев задумчивое лицо юноши, поспешил позвать его Ли Юнхэн, всё ещё ожидая ответа. Выйдя из раздумья, Вэй Лун бегло улыбнулся, кивнув головой.

— Да, я тоже.

Слова произнеслись, как ветер. Юноша не хотел участвовать турнире, потому не разделял радость шиди. Вот только тот воспринял сухой ответ шисюна совсем в ином ключе, посчитав, что тот не хочет идти на турнир именно с ним.

***

До турнира духовного мастерства чуть меньше полугода, по истечению которого выбранные учителями ученики отправятся в путь, но вернутся из него далеко не все. Обычно наставники не трогают воспитанников в этот период времени, дабы те сосредоточились на турнире, но Цян Шэнь решил по-иному.

— Миссия?

Вэй Лун удивился, услышав от учителя про новую миссию, на которую он отправляет его, Ли Юнхэна и ещё троих учеников. Цель: успокоение нарушителей демонической расы, находившихся во владениях людей незаконно.

— Она очень простая. Город «Тихой реки» уже который день атакую дивергентные демоны. Император демонов согласился с нашим предложением унять беспорядок и привести ему своих подопечных для наказания за вторжения в чужие владения или же самостоятельно разобраться с проблемой. —с улыбкой выдал наставник, явно задумав что-то неладное.

В мире, где демоны и люди не дружны, существуют определённые правила и законы, нарушая которые можно поставить в опасность свою жизнь. Если демоны творят беспредел в городе людей, то люди отвечают за то, чтобы угомонить их, а потом отводят к правителю, и тот уже выносит приговор. С людьми точно такая же история. Если демон убьёт человека, вошедшего в его владения, то это является нарушением правил, и такого демона ждёт наказание, а какое – уже решает правитель. У людей всё идентично. Исключением является лишь сопротивление при задержании. Тогда и демоны, и люди могут применить силу, тем самым ненароком убив «нарушителя»

Когда Юн Юймин рассказывала про свою убитую маму, то подметила то, что человек остался безнаказанным, покуда закон приняли всего лет семь назад. До этого в мире творился полный хаус, когда не знаешь забредёт ли кто чужой в твой город и убьёт ли он тебя или ты убьёшь его.

— Могу ли я посмотреть на приказ главы? — помнил ошибку прошлого юноша, когда он не проверил сказанное учителем, в итоге идя совершенно не на то дело, которое ему сулили.

Мужчина с усмешкой отдал ученику приказ, который на этот раз оказался правдивым. Делать нечего, и быстро собравшись, пятеро учеников отправились в путь на лошадях. Все были более чем воодушевлены поездкой. Чем больше путешествий делает ученик за свою учебную жизнь, тем выше статус он получает в период окончания учебного заведения.

Потому ученики очень просят отправить их куда-нибудь в путь, не понимая важного – за пределами школы они могут быть убиты кем угодно, и никто им не сможет помочь.

Впереди ехали трое учеников, о чём-то весело болтая, позади же плелись Вэй Лун и Ли Юнхэн, за весь путь не проронив друг другу ни слова. Юноша был напряжëн поездкой и точно знал, что учитель не просто так отправил его и шиди туда.

В ходе дороги до ушей Вэй Луна дошла новость о старшем ученике. Как говорили другие, Ку Мун прожил в школе всего месяц, а затем был отправлен учителем на новую миссию, где его и ещё нескольких учеников сбросили со скалы демоны. Вэй Лун не знал, где тут правда, а где ложь, но считал такую смерть Ку Муна более чем справедливой. Он сбросил его с обрыва, и с ним поступили так же.

«Всё же карма существует... Но, раз так, то чем я заслужил такое? Что же я делаю не так, раз всё время попадаюсь в чужие нити, не дающие мне жить своей волей?» — пока парень размышлял о предателе, глаза шиди взирали на него, как тигр на добычу. Этот взгляд невозможно было не заметить, поэтому Вэй Лун обернулся, поинтересовавшись:

— Что-то случилось?

— Шисюн о чём-то думает? — как всегда будучи проницательным до нельзя по отношению к шисюну, не мог не заметить его задумчивый вид шиди.

— Нет, ни о чём, — вновь повернувшись на дорогу, Вэй Лун не желал посвящать юношу в свои раздумья. Всё же никто не знает об ужасном деянии Ку Муна, а говорить о мёртвых в плохом ключе – это грешное дело.

Больше всего юноша не желал, чтобы и до того многострадальный шиди подвергал себя из-за него опасности. Не ясно, как Ли Юнхэн отреагирует на новость о реальных события того ужасного дня. Уж лучше Вэй Лун будет нести этот груз один, простив обидчика и идя вперёд, чем расскажет всем правду, которая ничего не изменит. Хоть юноша уверен, что Ли Юнхэн поверит ему на слово, но всё равно желал оградить его от своих проблем, зная, что и у молодого заклинателя их очень много.

От ответа шисюна, Ли Юнхэн сжал поводья, чувствуя, как руки дрожат. Уже который раз юноша отмахивается от своего шиди, словно от назойливой мухи, хотя тот так желает быть для него опорой и защитой, но видит себя в глазах Вэй Луна лишь какой-то угрозой и помехой, которая мешает ему идти вперёд.