Затмение луны

Часть 17. Выбор самого трудного пути.

Цян Шэнь однозначно не должен был находиться на турнире. Это являлось грубым нарушением и позором для учебного учреждения. Зачем учитель явился к ученикам не ясно, но то, что он выглядел недружелюбно становилось ясно лишь по взгляду.

— Учитель, что Вы тут делаете? — спросил Ли Юнхэн, медленно заграждая Вэй Луна своей широкой спиной.

— Не смей говорить со мной. — холодно изрёк Цян Шэнь, но лишь от одного его следующего слова по телу парней пробежала дрожь, — Демон.

Вэй Лун сделал два шага, сравнявшись со своим шиди, выглядевшего растерянным. Как же он надеялся, что вспышка демонической энергии, выпущенной Ли Юнхэном в лесу, останется незамеченной, но, увы. В данном месте везде ведётся наблюдение, и каждый учитель следит за своими учениками. Видимо, интерес у Цян Шэня вызывали лишь два учащихся...

Два парня стояли наровне, будучи потерянными, но не отходя друг от друга. Кажется, учитель был доволен такому раскладу событий, видя в этой ситуации свои плюсы.

— Смотрю, ты защищаешь его. Хорошо, в таком случае… — в руке мужчины что-то сверкнуло, — Постигните кару вместе!

Полагаясь на эффект неожиданности, Цян Шэнь одним движением обогнал учеников, левой рукой извлекая из ножен своё оружие, а правой кидая в них духовную силу, заставив парней разлететься в разные стороны. Ли Юнхэн получил сильный удар о дерево, на мгновения потеряв связь с миром.

— Учитель, Ли Юнхэн никому не причинял зла и никогда не поднимал руку на людей! — закричал Вэй Лун, вставая на ноги, — Хоть он и демон, но Вы не имеет права его убивать! Вы должны явиться в мирный суд и…

— Ха… — холодный смешок сбил парня с толку, — Вы правда считаете, что я дам кому-то узнать, что в моей школе обучался потомок демона?

Этот вопрос заставил юношу осознать истинное появление учителя в данном месте. Мужчина мог заметить ту страшную энергию, исходящую от Ли Юнхэна, но не сказать об этом остальным. Всё же, чаще всего учителя следят за своими воспитанниками, а не другими, если что, выдвинуть претензию за своего ученика. Цян Шэнь не только являлся сильным заклинателем, но и имел много связей, потому без проблем мог договориться с кем надо и пробраться на турнир. Вот только, всем этим мероприятием заведует один человек, без взора которого ничего не происходит, а это означало…

— Неужели Император Ян знает…

Учитель на мгновение приподнял губы, как бы соглашаясь с догадливостью ученика. Уже встав на ноги и вернувшись к шисюну, Ли Юнхэн схватил юношу, думая сбежать с ним, но мужчина явно не собирался их отпускать.

— Куда собрались? — усмешка прозвучала так близко к ушам парня, что тот лишь успел создать духовный щит, как по ним чуть не попал сокрушительный удар.

Хоть щит был прочен, но его хозяин достаточно слаб, потому от двух ударов купол разлетелся на осколки, делая учеников беззащитными против озлобленного учителя. Потянув шисюна на себя, Ли Юнхэн оттолкнул его назад, сам приняв удар учителя своим мечом. Без особых усилий отбив этот невиданной силы удар в сторону, Цян Шэнь удивлённо бросил:

— Неплохо.

Учитель, не глядя, отбил удар ученика, движением пальцев окутав сияющее лезвие духовным туманом. Неспособный противостоять проникающей в каждую пору духовной энергии, обычный меч яркой вспышкой разлетелся на осколки.

— Для демонического отродья, — усмехнулся мужчина, ладонью ударив Ли Юнхэна в живот, припечатав того к большому булыжнику.

Из-за сильного удара он снова потерял сознание, в такой важный момент потеряв связь с миром. Думая закончить начатое, Цян Шэнь двинулся к ученику, но путь ему перегородил второй, закрывший собой дорогого шиди.

— Зачем заходить так далеко? Ради чего? Ради наши смерти?! Она вам так важна? — кричал Вэй Лун, держа в руке меч.

Парень знал: он не соперник учителю. Тот сильнее и опытнее его, потому без труда может прихлопнуть за секунду. Единственный шанс на спасение – уболтать мужчину и протянуть время, пока друг не очнётся и у них не появится шанс уйти вместе.

— Да, важна. — сухо оторвал учитель, пожирая юношу странным взглядом, — До того момента, пока я не увидел твои глаза, я не обращал на тебя никакого внимания. Ты был лишь одним из учеников, не достойного моего взгляда. Но потом я увидел эти глаза…

Вэй Лун не понял сказанного, а тот неожиданно возник над ним, схватив за горло. Сильная хватка не давала юноше и шанса на спасение. Казалось, что учитель ненавидит мальчишку настолько сильно, насколько это только возможно. Но почему… На ответ на этот вопрос не требовалось много времени.

— Твоя мать имела такие же. Они достаточно редкого перелива, верно? — с холодной улыбкой спросил мужчина того, кого повёл ближе к обрыву, бросив всего в шаге от пропасти. — Как же я ненавижу эти глаза.

Юноша откашлялся от недавнего удушения, и не успел толком прийти в себя как взвыл, ощутив боль в плече. Безжалостно учитель вонзил своей меч прямо в тело парня, чтобы не убить, но навредить. Глаза Цян Шэня горели настоящей ненавистью и злостью, словно истекающий кровью юноша разрушил всю его жизнь.

— Я помню, как впервые встретил её... Тогда её фамилия была иной. — отчего-то решил поведать историю мужчина, словно желая, чтобы отродье его врага узнало всю правду. — Нам было почти столько же, сколько тебе сейчас. Мы вместе проходили испытание Силы и Мудрости.

Более сорока лет назад турнир духовного мастерства назывался испытанием Силы и Мудрости. Но, его отменили, поскольку оно было жестоким и вместо монстров противниками для людей становились демоны, а для тех человеческая раса казалась некой игрушкой, с которой они хотели жестоко поиграть.

Вэй Лун совсем немного слышал об этом ужасе, но никогда не думал, что его мать являлась участником тех ужасных испытаний. Дядя никогда не рассказывал об этом, а отец и вовсе не говорил сыну о его матери, словно не желая, чтоб её имя хоть когда-то звучало в его доме.

— Она являлась ученицей Солнечного затмения, — смотря на кровавый меч, воткнутый в чужое тело, продолжил свой рассказ Цян Шэнь, — И мне с братом не посчастливилось встретить именно её, — переполненный злостью мужчина, вытащив меч из чужого тела, посмотрел, как по нему стекает кровь.

— Акх! — взвыл ученик, через голос слыша, как же сильно учитель ненавидит его мать и то, что она породила.

— Моего брата ранили демоны. Рана была глубока, но не смертельна. Си Дэйю предложила помощь, и мой брат дал согласие, — кулаки Цян Шэня сжались, а его вечно спокойный голос впервые перешёл на крик, — Но вместо помощи она разорвала его тело в клочья!

Глаза Вэй Луна широко раскрылись. Он никогда не слышал о том, что его мать была целительницей. Парень не верил словам мужчины, но то, с какой злостью он смотрел на него, подтверждали его речи.

Вся кровь парня застыла в жилах. Недавняя боль в плече исчезла, поскольку шок сбил юношу с толку, стоило учителю напомнить о неправильном использовании алхимии. Как он неправильно использовал её, так же разорвав ткани своей подруги... Тело перестало поддаваться разуму, бесстыдно начав дрожать. Учитель с наслаждением смотрел, как юноша перед ним побледнел, и дабы добить окончательно, добавил ещё один страшный факт:

— А ведь я слышал, что она потом сошла с ума от несчастного брака и нежеланного ребёнка. Её так хорошо скрыли, что я не смог даже узнать к какому Царству она принадлежала, поскольку её имени нет ни в одном храме предков... Как печальна, но справедлива судьба, не считаешь?

— Это не правда! — чуть ли не рычал юноша, но несмотря на свой крик, не знал, как может его аргументировать.

Вэй Лун не мог ответить мужчине, находясь в глубоком замешательстве своего существования. Ему редко рассказывали о маме, и даже дядя, что всегда был на его стороне, часто обходил эту тему, словно не желая о чëм-то поведать. О чём-то жутком…

Юноша не мог сказать, что любит свою мать, поскольку, чтобы любить, нужно хотя бы некоторое время прожить с этим человеком, а с мамой он не прожил и дня. Да и какой-то особой привязанности к ней он никогда не ощущал, словно и впрямь чувствуя, что никогда не был ей нужен.

— Я понимаю, Вы ненавидите меня, но… — узнав причину ненависти учителя, юноша все ещё не понимал одного, — В чём виноват Ли Юнхэн!?

Хоть новость о матери пошатнуло душу юноши, он не знал её настолько хорошо, чтобы она стала ему близким человеком. Мать для парня являлась лишь духом, что когда-то породил его на свет.

— Он просто оказался не в том месте и не с тем человеком, — усмехнулся учитель, выглядя безумно, как отчаянный человек, наконец-то получивший возмездие, — Смерть близкого принесёт тебе больше боли, чем собственная, верно?

Вэй Лун не был согласен с его решением, поэтому быстро достал меч, пытаясь ранить учителя, а может, и убить. Мысли парня смешались в большой ком. Он осознавал риск потери дорогого человека, потому сейчас не соображал, что делает, руководствуясь лишь одной мыслью: «Не дать Цян Шэню навредить Ли Юнхэну!»

— Я потерял из-за твоей матери дорогого человека, и теперь… — не видя границ, учитель собрал в свою руку большой поток энергии, бросившись прямиком на юношу, — Я хочу справедливой мести.

Меч юного заклинателя выскочил из рук, а атака уже казалась достигла цели, разорвав грудь юноши на куски. Не успел Вэй Лун опомниться, как его закрыла белая спина, приняв сокрушительный удар учителя на себя. Рука Цян Шэня прошла насквозь через грудь Ли Юнхэна. Парень смотрел проткнутую спину своего шиди, видя рану не совместимую с жизнью. С губ юноши тут же хлынул поток крови, но даже несмотря на это, медленно повернув голову, из уст юноши послышался слабый вопрос:

— Шис..юн... ты... в... поря..ке?

Глаза Вэй Луна наполнились слезами, а тело словно окаменело, не давая парню даже шелохнуться. Знал ли Цян Шэнь о том, что в последний момент Ли Юнхэн прикроет юношу или же был слишком зол, чтобы подумать об этом, но в любом случае он достиг своего. Грубо вытащив руку, мужчина отряхнул её, словно от чего-то мерзкого. Ли Юнхэн не мог устоять на ногах, поэтому юноша тут же подхватил его сзади, ощущая, как кровь льётся по его одежде от огромной раны.

— Интересно, переживёшь ли ты второе падение, если да… — ни капли не заботясь о том, что в нынешнем состоянии Вэй Лун не способен различить ни слова, он продолжил рассуждать: — То я начну верить в судьбу.

Махнув рукой, Цян Шэнь снёс двух учеников с самой пропасти. Заметив какой-то блеск странной стекляшки, мужчина покосил глаза, уйдя прочь с места возмездия, а маленькая подвеска так и осталась лежать в луже крови на краю обрыва.

***

Сказать, что приземление выдалось немягким – ничего не сказать. Вэй Лун создал вокруг них несколько щитов, но те лишь спасли их от смерти. Правая рука ныла, а с левой шла кровь от раны меча учителя. С левой ноги торчала кость, говорящая о серьëзности травмы, которую нужно немедленно вылечить. Вот только, наплевав на себя и почти не ощущая боли, Вэй Лун сидел возле шиди, еле подававшего признаки жизни.

Ли Юнхэн почти не пострадал при падении, покуда юноша прикрыл его своим телом, став некой подушкой. Из-за проткнутой груди парень уже был почти на дороге в рай, но юноша не мог позволить ему уйти туда.

Складывая руки в печать, Вэй Лун всё время убирал их назад. Парень находился в панике и не мог мыслить здраво, потому такое лечение вызовет лишь взрыв клеток, а не лечение. Голова шла кругом, а сам юноша находился в полуобморочном состоянии из-за травм и беспокойства за шиди.

Картина прошлой неудачи стояла перед глазами парня. Руки предательски дрожали, а сердце билось, как бешенное, желая вырваться наружу и, наконец, навсегда остановиться. Опустив дрожащие ладони, Вэй Лун посмотрел на Ли Юнхэна, вот-вот намеревавшегося проститься с ним навсегда. Глаза юноши были плотно прикрыты. Изо рта текла кровь. Лицо бледнело с каждой минутой всё сильней.

— Прости я… — глаза парня померкли, а в руке появился маленький кинжал, прислонившийся к горлу, — Не смогу спасти ни тебя, ни… — прикрыв веки, юноша действительно уже не верил в жизнь, считая её самой большой ошибкой, — Себя.

Кинжал с треском выбила из рук юноши, чужая рука. С удивлением опустив глаза, Вэй Лун увидел всё также умирающего шиди. Но что это было за движение кисти, раз он всё ещё не пришёл в себя? Вэй Лун не представлял, как это могло случиться, но, зная своего преданного шиди, сухо усмехнулся.

— Даже без сознания ты защищаешь меня, а я…

Смотря на дрожащие руки, юноша сжал свои челюсти, вспоминая их прекрасное с шиди время вместе. Их разговоры, обещания, мечты… Сколько они всего не успели совершить? А как же мечта Ли Юнхэна? Как Вэй Лун посмеет осуществить свою, лишив дорого человека его? Или демона…

Несмотря на страшное осознание потери самого дорогого демона на свете, Вэй Лун всё равно не мог заставить себя успокоиться. Его тело было слишком ранено, а душа разбита. Но, несмотря на это, парень не прекращал попытки совладать с собой, сжимая кулаки и приказывая себе упокоиться.

Вдруг, юноша почувствовал чьё-то присутствие, подняв голову. Возле него стояла белая фигура, напоминающая духа. Силуэт принадлежал женщине. Она мягко провела ладонью по изумлённому лицу, а после прикоснулась к его лбу. Хоть лица не было видно, но от чего-то Вэй Лун был уверен, что девушка улыбается ему.

Всего секунда и фигура растворилась в густом тумане, словно её никогда и не было. Всего три секунды пробыв в замешательстве, юноша вдруг осознал, что его тело перестало дрожать. Не теряя времени, парень прикрыл веки, начал восстанавливать дыхание путём медитации, несмотря на то что нужно действовать срочно и быстро. Вэй Лун помнил к чему приводит такая спешка. Дыхание выровнялось, сердце успокоилось, руки медленно легли на раненную грудь. В момент лечения Вэй Лун не думал ни о чём. Ему пришлось полностью отключить свой разум, дабы никакая сильная эмоция не вырвалась наружу.

Погрузившись глубоко в себя, юноша создал вспышку, в тумане разлетевшуюся, как фейерверк, а после без сил рухнул на холодную землю, так и не открыв своих глаз.

***

— Что вы делаете?

Маленький мальчик кричал на своих сестёр, собиравшихся убить раненного птенца. Прогуливаясь по саду, Вэй Лун услышал треск веток, а прибежав, увидел двух сестёр и трёх слуг, склонившихся над птенцом из упавшего гнезда. Всё бы ничего, но старшая сестрица взяла камень, намереваясь прикончить дëргающегося орлёнка.

— Он ранен и его бросили родители. Если мы не убьём его, то он умрёт с голоду в страдании от сломанного крыла, ты этого хочешь? — покосившись на мальчишку, сжавшего её одеяния, девушка выглядела злой, будто желая прибить не птицу, а человека перед собой.

— Я выхожу его! — уверенно крикнул ребёнок, бросившись к птенцу и закрыв его своим телом.

— Ты-то? Да что ты можешь без дядюшки? — усмехнулась средняя сестрица.

Да, пятилетний ребёнок мало что умел, и какой-то даже крошечной духовной силы не имел, но зато он твёрдо верил в то, что все достойны жизни и нужно пытаться сохранить её до последнего.

— Иногда кому-то нужно облегчить другому боль, если он сам не в силах этого сделать, — бросила старшая сестра, выронив камень с руки, который рухнул совсем близко к Вэй Луну, — А ты облегчаешь боль лишь себе, желая быть спасителем, которым не являешься. — отвернувшись, сëстры со слугами ушли прочь, оставив ребёнка самому разбираться с орлёнком.

Тогда юноша потратил на лечение птицы почти неделю, не отходя от неё ни на шаг, истратив множество дорогих лекарств и целебных вещей. Вэй Луну удалось вылечить птенца, и он даже не хотел улетать от своего спасителя. Мальчишка думал приручить его и дать имя, но не успел. Маленького орлёнка убила кошка, бросившаяся на птицу, когда тот мирно сидел на окне.

Тогда Вэй Лун осознал, что он может спасти жизнь, но не может сохранить её возле себя. Вокруг парня словно летало проклятое облако, убивающая всех, кто становился ему дорог. Этот урок он не мог принять слишком долго…

Открыв веки, юноша ощутил насколько же они тяжëлые. Вокруг кружил белый туман. Сначала Вэй Лун посчитал, что умер, но, ощутив резкую боль в ноге, понял: смерть слишком большая роскошь.

— Шисюн!

Всего одно слово заставила его позабыть о чудовищной боли. Резко повернув голову, Вэй Лун увидел своего шиди. Живого и достаточно целого.

— Я вправил кость и перебинтовал твою ногу. Скорее, залечи её! — с беспокойством молил Ли Юнхэн, видя вокруг юноши лужу крови, которую он с таким трудом останавливал.

Ничего не ответив, Вэй Лун обнял своего шиди, ощущая, как глаза хотят плакать, но не могут. Тело должно дрожать, но не дрожит. Парню было так больно и плохо, но в тоже время хорошо и спокойно. Чудовищно странно чувство.

— Шисюн… — поддавшись секундной слабости, Ли Юнхэн всё же осторожно оттолкнул от себя дорогого человека, — Сейчас на это нет времени. Твоя нога, она всё ещё нуждается в лечении! — несмотря на желание поддаться объятиям Вэй Луна, парень понимал, что ещё немного и шисюн рискует остаться без конечности.

— Да... ты прав. — согласился юноша, ощущая себя, как в бреду.

Только недавно он хотел разрезать себе горло из-за чудовищной боли и страха за жизнь дорогого человека и своей беспомощности, а сейчас сидит с ним, словно ничего не случилось. Демоническая сила Ли Юнхэна сыграла значительную роль в его исцелении. Всё же раны демонов заживают намного быстрее, чем у людей.

Бросив взгляд на свою ногу, юноша увидел кровавую повязку, которую шиди сделал из своих одежд. Осторожно сняв её, парень заметил открытый перелом, и хоть кость вправлена, но, если вовремя не залечить, – инвалидность обеспечена. Приложив ладонь к ране, Вэй Лун собрал в ней духовную энергию, начав вливать её в рану, но та не принимала её.

— Что?

Не поняв причины отторжения тела собственной алхимии, юноша вновь принялся создавать в руке духовную силу, вливая её в рану, но алхимия раз за разом испарялась, как дым, ничуть не вылечивая тяжёлую травму.

— Да в чём де…

— Шисюн… — перебил юношу Ли Юнхэн, странно на него смотря, — Что это у тебя такое? — спросил парень, показывая на свой лоб.

— Что там? — не мог увидеть собственного лба Вэй Лун.

— Какая-то зелёная точка… — пояснил шиди, и от его слов шисюн застыл, приложив пальцы ко лбу.

«Неужели? Но как…?» — юноша не понимал, как умудрился получить метку целителя, до которой обычно доходят ближе к тридцати. Теперь стало ясным то, почему парень не может залечить свои раны. Признанный целитель не восприимчив к алхимии. Примерно поняв что к чему, Вэй Лун прошёлся ладонью по своей раненной ноге, резким движением до конца вправив кость, но при этом сильно взвыв.

— Шисюн! — бросившись к дорогому человеку, Ли Юнхэн смотрел на него растерянным взглядом, не в силах помочь и ощущая себя ужасно бесполезным.

Как же парень ненавидел это чувство. Ему хотелось избить себя до полусмерти, лишь бы только шисюн не страдал… Если бы он только знал, что недавно чуть ли не совершил дорогой ему человек из-за точно таких же чувств.

— Всё хорошо… — махнув рукой, Вэй Лун нашёл глазами палку, сделав нечто на подобии шины, наложив её на ногу, — Теперь всё будет хорошо… — изрёк бледный юноша, считая, что метка всё же определила его конечный путь.

Самый трудный путь…