Засланец Божий 2

Глава 14

— Двааа друууга шлии дооомоой!

Дооорооооогооой ноооочной!

Вдруг раз бой ни ки из ле са

Вышли целооюуу толпой!

В этот самый момент, под мои нарочито фальшивые завывания, прямо поперек нашей дороги, треща ветками, грохнулось дерево. А мне че то анекдот вспомнился.

«Идет медведь по лесу, видит в кустах огромные глаза. Медведь кричит: — Ты кто? — Мышка. — А чё глаза такие большие? — Какаю.»

Просто на этом упавшем дереве, вцепившись в ветку всем, чем только позволяла природа, сидела очередная местная лесная херовина, напоминающая плод любви лемура и белки. Причем лемура оно напоминало скорее огромными глазами, размерами стремящимися обогнать фары жигулей-копейки. А ту мышку из анекдота активным процессом опорожнения кишечника.

А вот и господа дровосеки показались из кустов.

— Монеты и добро на землю! — Наглым хриплым голосом гаркнул мерзкий тип с гнилыми зубами и рябой мордой, клочками обросшей противными пучками бороды. — А кто будет согласен отсосать, тех отпустим с миром!

В ответ на эту реплику раздался хохот подтягивающихся из кустов его однобандчан. Вооруженные луками и дубинами, местные гопники все, как на подбор, являлись обладателями самых наимерзких морд, какие мне довелось видеть в своей жизни. Кривые, полубеззубые, изрубленные шрамами и ожогами, одноглазых несколько экземпляров. У кого-то нехватало пальцев на руках, у кого-то вообще — конечностей. Парочка сухопутных пиратов хромала, имея вместо ног деревянные палки ниже колена.

Одеты были все крайне разномастно. У кого-то кожаная броня, явно с чужого плеча, у кого-то — не то тулупы, не то дубленки, тоже явно сшитые на других людей. Кому то их одежда была велика и висела мешком, а у кого-то пупы на их жирных животах рвались посмотреть на окружающих.

— Не-не-не! Там совершенно другие слова в той песенке! — перебил я главаря.

— Какие слова? Что ты несешь? — нахмурился рябой. — Отдавай бабки и соси, тогда, может быть, в живых останешься!

— Лех, нужна пояснительная бригада! — обратился я к напрягшемуся и схватившемуся за ручку меча спутнику. — Че за бзик у него с минетами?

Валькирия тем временем медленно доставала клинки из ножен. Увалия, глядя на них, тоже подобралась и, судя по медленно покрывающимся инеем ладоням, готовила какие-то заклинания. Даже Пушистик, почуяв намечающееся представление, залез на мое левое плечо и устроился поудобнее. Один лишь Гартаил оставался спокоен и невозмутим, как обкуренный танк. Хотя, его то можно понять. А вот че так взбудоражило моих далеко не первоуровневых спутников?

— Это Цухник Рябой. — процедил в полголоса Леха. — Главарь банды «Неуловимых уродов». За их головы Кельвлинская корона дает по сотне золотых за каждого бандита, и тысячу за главаря. И столько же графу, на землях которого эти головы будут предъявлены.

— Так с отсосами то что?

— Банда знаменита тем, что они действительно оставляют в живых тех, кто согласится на преступление, за которое уготована смертная казнь. На территории Лопьши это — оральный секс. Рассчет на то, что жертвы не побегут сдавать их, боясь смерти. И вполне оправданный рассчет.

— ЧТО?! КАЗНЬ ЗА МИНЕТ?!! — возмутился я. — Да я этого графа точно на шаурму пущу! Гарик, будешь такую шаурму?

— ХВАТИТ МЕНЯ ИГНОРИРОВАТЬ!!! — взревел Цухник.

— А че ты так напрягся то? — продолжил я допытывать свой походный источник различных забавных фактов. — И почему их до сих пор еще не перебили, за такую цену то?

— Да потому что у них у всех уровни не ниже пяти сотен, а у главаря все восемьсот.

— А что такое шаурма? — с любопытством спросил эльфодракон.

— О, это воистину пища богов! — воскликнул я. — Это священный свиток из тонкой-тонкой хлебной лепешки с обжаренным на гриле мясом, с сыром и овощами и чудесным соусом! Каждый рецепт уникален и найти полностью идентичную шаурму у разных шаурмэнов просто невозможно…

В этот момент Гуля извернулась и ловко перехватила зубами стрелу, пущенную прямо в меня.

— Эй! Мы вообще-то разговариваем! — возмутился я в сторону бандитов.

— Взять его!!! — рявкнул главарь. — Живым!!! Я самолично наделаю в его туше новых дырок и трахну каждую, и потом накормлю его собственными кишками!!!

Недожидаясь, пока на меня накинутся эти бомжеватые гопники, я нырнул в инвиз и скатился со спины Гули на землю. И весьма вовремя, потому что воздух в том месте, где я только что сидел, пронзило несколько стрел и несколько арканов. Я отскочил в сторону, выделяя курсором свой отряд, как в третьем варкрафте, и накидывая сразу на всех берсу. Хрен с ней, с маной. По по пять сотен тыщ в каждую характеристику на рыло. И себе тоже. И Гуле. И ездовым животным своих спутников. И Пушистику. Секунду подумав, призвал Потапыча и на него тоже бафнул.

Мир вокруг даже не замедлился, а реально замер.

— Гуля, Потапыч, Пушистик, в бой. — отдал я питомцам «Поручения». — Активки используйте все по кулдауну. ВСЕМ! Головы не ломаем, сдадим за монеты.

— Ты ж говоришь, что сам их можешь насоздавать. — Ухмыльнулся Леха.

— Могу. — Кивнул я. — Вот только за свою жизнь я усвоил одну вещь. Если правительство тебе должно хоть монетку — оторви ее вместе с дающей волосатой чиновничьей лапой. Ровно как оно делает с людьми. ЭТО ЧТО ЗА НАХУЙ?!

А удивляться было чему. Не смотря на ебанистический уровень берсы, влитой во всю команду, бандиты ДВИГАЛИСЬ! Пусть не как мы, медленно, мать твою, они тоже ускорились! У кого-то есть аналог берсы?

Быстрее всех шевелился тот самый рябой главарь.

Именно его и выбрала мишенью Увалия. Магичка скастовала ледяные стрелы и швырнула их в бандита, однако тот даже не стал уворачиваться. Сосульки погрузились в грудь бандита, как камни в воду, а Цухник сделал резкий, как ему наверняка казалось, выдох и, в слоумо подняв руки, выстрелил сосульками обратно в некромантку. Та резко вскинула руки и окружила себя исходящей туманом ледяной пленкой ледяного щита, но защитная сфера приняла на себя лишь осколки. Леха, за пару секунд обратившийся каким-то прямоходячим ящером, непочеловечески изогнулся и разбил своим двуручником запущенные в магичку снаряды. По-змеиному зашипев, он кинулся на ближайшего разбойника, постепенно покрывавшемуся тонкой темной пленкой. От чудовичного удара мечом бандит должен был если не развалиться пополам, то как минимум отправиться в далекий полет, но мечь лишь пропорол его дубленку и завяз в ней. Леха дернул было двуручник на себя, но тот так и остался прилипшим к бандюгану, а тот стоял, как прилипший к земле и даже не шелохнулся что от удара, что от рывка.

Шииран в это же время закрутила свои клинки, как два вентилятора и ринулась в противоположную сторону. Выбранный ею жирдяй медленно увеличивался в размерах, что ввысь, что в ширь и медленно превращался в мощного качка. Ростом он уже был метра два с половиной и явно не собирался на этом останавливаться. Но успехи у валькирии были куда как лучше Лехиных. Клинки ее были вампирами и, едва оцарапав амбала, они начали вытягивать на себя его кровь. Стальное облако, окружающее Ши, тянуло на себя по тоненькой струйке крови из каждой царапины, оставляемой на теле противника и постепенно окрашивалось в красный цвет. Накрошить на кебаб амбала не удавалось, ибо тело у того явно стало крепче и прочнее обычного. Но мелкие царапины давали свой результат, и здоровяк заметно побледнел от кровопотери. Вот только противников было человек тридцать, и медленно ускоряясь, они все начинали представлять угрозу. В Шииран, пусть и медленно, но полетели кинжалы, измазанные в чем то сине-зеленом. И я прям был уверен — это далеко не зеленка и не сок целебного подорожника.

В этот миг послышался звук боли, издаваемый через сжатые зубы Увалией. Я было дернулся в ее сторону на помощь, но это она просто перекидывалась в некроформу. Обратившись в лича, она отправила в сторону летящих в воительницу кинжалов поток ледяного воздуха. Снаряды на лету покрылись толстым слоем льда и грохнулись на землю.

— Гарик, почему вожак отразил сосульки? — спросил я у смирно сидящего дракона.

— Зеркало антимагии. — спокойно ответил чешуйчатый оборотень. Главарь перенимает все направленные на него заклинания и возвращает их пославшему. Все наши усиления постепенно передаются противникам, ослабевая у нас. Через несколько минут ваши усиления сойдут на нет, полностью усилив врагов. Так что советую поторопиться.

— А сам чего не вступаешь в бой? Ты же их на лоскутки за минуту всех можешь размотать.

— Тогда вы никогда не станете сильнее, если я все буду за вас делать. — поучительным тоном возразил Гартаил. — Боевой опыт можно получить исключительно в бою, и никакие учения, близкие к боевым, никогда этого не дадут. Если будет все совсем плохо, помогу. А пока вы и сами сможете их одолеть.

Тем временем Леха бросил свой меч, так и прилипший к телу противника и, уворачиваясь от удара дубиной, тоже покрытой черной пленкой, подхватил с пола камень и, активировав перчатку, со всей дури лупанул камнем по центру груди бандюка. Камень прилип, почти не причинив противнику вреда, однако жрец не терял времени и, пока камень не покрылся чернотой, со всей дури лупанул по камню шипастым кулаком. Булыжник с хрустом, покрывшись росчерком трещин, утонул в грудной клетке и липкая пленка пропала. Леха подватил двуручник и, закрутившись вокруг оси, прыгнул в сторону трех лучников, взводивших луки и целившихся в спину валькирии. В эту троицу недоснайперов он вонзился, как блендер в кабачок, за пару секунд превратив их в кабачковую икру.

К слову сказать, у питомцев моих дела шли куда как лучше. И без того грозный Потапыч вонзился в самую большую толпу бандитов, как камаз на парковку с запорожцами. Активировал он сразу все свои активки и просто превращал в фарш все, что видел. Несмотря на то, что противников было человек пятнадцать. Были там явно и владевшие боевыми заклинаниями, но те просто не успели сориентироваться и что-то применить. Самый грозный противник мишки — какой-то недооборотень, выхватил внушительную двухстороннюю секиру с толшиной лезвия сантиметров пять и начал принимать звериный облик, но Потапыч просто откусил ему ебальник, пока тот замахивался.

Гуля, слепив сразу трех разбойников одни метким плевком в одну малоприятную кучу, усиленным ударом хвоста припечатала их к стволу ближайшего толстого дерева, напоследок потоптавшись на их телах, добивая, после чего резво поскакала откусывать руки, ноги и головы удирающим от нее лучникам. Ну, пытающимся удирать. К слову, команду груллатка поняла и откушенные головы она выплевывала, в отличие от других конечностей.

Пушистик особо много не мог, конечно, навредить, но сделал тоже весьма полезное дело. Забравшись на дерево, змеебой нанес ядовитый укус засевшему там снайперу с луком. Правда тот все же успел выстрелить в Увалию, прежде чем свалился мертвым куском с ветки, но я успел перехватить стрелу в полете.

У Лехи с Ши, к слову, дела пошли куда как успешнее. Видимо, они изначально выбрали самых сильных противников и, устранив самых опасных членов банды, взялись за массовку. Несмотря на касты различных стихийных заклинаний. Простые огнеметы, фаерболы, пусть и весьма неплохой мощности, не наносили им вреда — они просто уворачивались от магических атак. Однако берса реально таяла, и оппоненты уже почти сравнялись с нами по скорости.

В это время притихший главарь присел и положил на землю ладони. Может тормоз, может, заклинание долго готовится, а может, переоценил свою банду и недооценил нашу.

Однако, скастовал он достаточно мерзкую штуку. Из под земли вырвались склизкие щупальца с присосками, длиной по два-три метра. Щупальца начали крутиться из стороны в стороны, хватая всех подряд. И бандитов, и нас. Найдя цель, щупальце обвивалось вокруг жерты и, сокращаясь, прижимало жертву к земле, а рядом выныривали новые отростки и усиливали хватку. Я надеялся на инвиз, но зря. Вынырнувший рядом со мной отросток резко крутанулся и сразу наткнулся на мою ногу. Резко обвив все тело, он рывком дернул меня и свалил на землю. Еще пять щупалец вынырнули и начали опутывать меня, пытаясь связать по рукам и ногам. Если бы не берса, боюсь, они бы не то что связали, а даже просто разорвали бы меня к херам на маленькие сувенирные херочки.

Пожалуй, лишь с двумя эти тентакли не смогли справиться. Даже все скакуны были уже плотно притянуты к земле. И только Гартаил в своем эльфячьем теле, оборвав пару схвативших его отростков, уселся на земле, скрестив ноги и методично, как лепестки у ромашки, обрывал новые и новые выныривающие возле него щупальца. Увалия парила над землей на недосягаемой высоте и поливала отростки потоками морозной свежести.

Ах, так?!

Я пережег огнеметами щупальца, стягивавшие мои руки и материализовал в левой ладони мощный блочный лук. Трансформировав пойманную ранее стрелу полностью в металлическую и материализовав на наконечнике яд кураре, пока еще берса не была полностью перетянута бандитом на свою сторону, я как смог, прицелился и выстрелил. Сосредоточенный Цухник, полностью поглощенный управлением подземными осьминогами, даже не заметил этого и, глухо ухнув, с удивленной рожей словил стрелу в плечо. Яд сделал свое дело и вскоре связывавшие нас чудовищные отростки втянулись обратно под землю, освобождая нас от своего плена.

Мои спутники быстро перегруппировались и, пока бандюганы переваривали мысль о том, что их главный мертв и поддержки больше нет, добили остатки банды.

— Браво, браво, браво! — похлопал я в ладоши. — Кто головки им отрежет? Верхние, если чо! За верхние же награда? Или…

— Нижние сам отчекрыживай. — ответил запыхавшийся Леха. — Можешь ожерелье себе из них сделать.

— Отлииииичная идея! — изобразил я радостное озарение. — Ты уже делал такое? Да точно делал, невозможно такое просто так придумать! Это давняя традиция твоего племени?

Тяжело вздохнув и покачав головой, Леха пошел собирать головы. Шииран присоединилась к нему. А больше ни у кого мечей в отряде не было. О, точно!

— Гуля, Потапыч, помогите им! — отдал я поручения питомцам. — Отделяйте головы и складывайте в кучку на дорогу.

Потапыч пошел выполнять задание со скучающим выражением морды. Гуля же поскакала явно с плещущимся через край весельем. И если медведь отделял черепушки ударами адамантовых когтей, то груллатка не заморачивалась и, просто откусывая головы, таскала их в своей широкой, как чемодан, пасти сразу по три-четыре штуки. Закончив это грязное дело, питомцы принялись вылизывать перепачканную шерсть и перья.

— Кого почистить? — оглядел я нашу команду задонадирателей. — Гуля, Потапыч?

Звери помотали мордами и с ярковыраженным удовольствием продолжили процедуру.

— Ши, Лех? Почистить, или тоже вылизываться будете?

— Можно и почистить. — кивнул, превращаясь обратно из аргониана в человека, Леха.

Валькирия же просто молча кивнула. В этот миг мир дернулся и наполнился звуками. Щебет птиц, шелест листы и прочие лесные мелодии. Эээээ… Берса кончилась? Так прошло же явно больше, чем полторы минуты? Заглянув в настройки, я понял, в чем дело. Оказывается, время тоже настраивается. Просто у меня по умолчанию стояло 87 секунд, видимо, для круглой цифры манозатрат. А я, видимо по накурке, выкрутил этот показатель до пяти минут.

Я врубил ульту алкаша и, сосредоточившись, принялся превращать грязь на своих спутниках в воздух.

— Хорошая битва. — похлопал в ладоши Гартаил, когда я закончил гигиенические процедуры со своими монстрозадонадирателями. — Ну, кто сколько опыта получил?

Точно, опыт! Уроды же высокоуровневые, вроде как, были! Так, что там? Ого! Сразу плюс девять уровней! Неплохо?

— У меня семнадцать уровней прибавилось. — Сказал Леха.

— У меня три. — Коротко добавила Ши.

— Эй! А че это Лехе больше все досталось?! — возмутился я.

— Так ведь он сражался вплотную с умирающими противниками, в ближнем бою. — поучительным тоном ответил Гарик. — Кто ближе к умирающему, тому больше и достается. И потом… У Алексея мана восстанавливается медленнее, а затраты на нее — больше. Чем меньше запасы маны, тем больше опыта от погибающих противников поглощается опустошенной душой.

— Поэтому у тебя очень сильно поднялся уровень, когда ты душеглота убил. — добавил Леха. — У тебя даже праны тогда было мало, не говоря про опустошенный манорезерв, вот твоя душа и впитала огромную порцию опыта.

— Ага. — почесал я тыковку. — Значит, надо в бойца ближнего боя переквалифицироваться? Чтоб быстрее уровни капали?

— Если для тебя это принципиально, то да. — кивнул Гартаил. — Но стоит ли озадачиваться этим? Тебе, как богу, скоро начнет передаваться в больших объемах духовная энергия от поклоняющихся твоему винному фонтану. Пока, возможно, эта прибавка незаметная. Но через пару месяцев, когда об этой «святыне» разойдутся слухи, лично я думаю, ты будешь получать один-два уровня в неделю. Потом, после уровня так пятидесятитысячного, этого уже будет мало. Но когда достигнешь Мардукоровских вершин, там уже по уровню в десять лет с этого будет доставаться из-за огромной вместительности каждой последующей духовной оболочки.

— А, ну тогда ладно. — решил сменить я тему. — А бомжей лутать кто будет?

— Лутать? — понимающе похлопали все глазами.

— Ну. — кивнул я. — По карманам пошариться, монеты, артефакты, оружие собрать? Лут. Понимаете?

Даже по идее привычный за свой многотысячелетний возраст ко всяким грязностям и мерзостям Гартаил поморщился.

— Если хочешь мараться — делай это сам. — брезгливо скривившись, ответил Леха. — Они мылись в последний раз, наверное, при рождении, и то не по своей воле.

Шииран молча покивала, соглашаясь со жрецом.

— А если у них какие-нибудь приколюхи есть? — умоляюще посмотрел я на спутников. — По-любому за свою всратую бандитскую карьеру им перепало что-то клевое!

— Ну вот и шарься сам. — еще раз скривился жрец.

А я, печально вздохнув, посмотрел на раскиданные вдоль дороги тела и врубил очищающую сферу. Надеюсь, хотя бы часть грязи и вони она нейтрализует.