Замок

Эпилог

«Я ЖИВ».

Он сидел в темноте и ощупывал себя, желая убедиться, что все еще существует. Расалом исчез, превратился в горстку пыли, рассеявшуюся в воздухе. Наконец-то, бесконечность спустя, Расалома больше нет.

«А я жив. Почему?»

Он пролетел сквозь туман и ударился с такой силой, что должен был переломать себе все кости. Клинок рассыпался, рукоять стала другой.

А он жив.

В момент удара он почувствовал, как что-то вылетело из него, и лежал, ожидая прихода смерти.

Но не дождался.

Правая нога нестерпимо болела. Но он мог видеть, дышать, двигаться. И слышать. Когда он услышал, что по ущелью приближается Магда, то дотащился до потайного хода, открыл его и заполз внутрь. Здесь он затаился и ждал, заткнув уши, пока она звала его, чтобы не слышать боль и отчаяние в ее крике, и страстно желая откликнуться. Нет, он не может этого сделать, пока не убедится окончательно в том, что с ним произошло.

Глэкен услышал, как она уходит, шлепая ногами по воде, и, отодвинув камень, попытался встать. Правая нога не держала. Сломана, что ли? Он не знал, что такое перелом. Но, не в силах идти, пополз к воде. Он должен убедиться, прежде чем что-либо предпринять.

Дотащившись до воды, он заколебался. В ней отражалось голубое небо. А что он увидит, если склонится над самой водой?

— Пожалуйста, — воззвал он к Силе, которой служил и которая скорее всего, его не слышала. — Пожалуйста, пусть это будет конец. Дай прожить оставшиеся годы обычным человеком. Состариться вместе с этой женщиной, а не смотреть, как она увядает, а я остаюсь молодым. Пусть это будет конец. Я выполнил свой долг. Отпусти меня!

Стиснув зубы, он наклонился к воде. Измученный рыжеволосый голубоглазый мужчина со смуглой, оливкового цвета кожей смотрел на него оттуда. Отражение! Ему вернули его отражение!

Глэкену стало легко-легко, и душа его наполнилась радостью. ВСЕ КОНЧЕНО! НАКОНЕЦ-ТО ВСЕ КОНЧЕНО!

Он поднял голову и посмотрел на медленно удалявшуюся женщину, которую любил так, как не любил ни одну женщину за всю свою долгую жизнь.

— Магда! — Он хотел встать, но проклятая нога не повиновалась. Придется теперь ее лечить, как лечат простые смертные. — Магда!

Она обернулась и, казалось, стояла целую вечность не двигаясь. Глэкен поднял над головой обе руки. Он готов был зарыдать, если бы вспомнил, как это делается. Теперь, помимо всего прочего, ему придется заново учиться плакать.

— Магда!

Что-то выпало у нее из рук, что-то очень похожее на рукоять меча. И она понеслась к нему, понеслась так быстро, как только позволяли ее длинные ноги. На лице девушки отразились радость и сомнение, она была счастлива, но никак не могла поверить, что перед ней Глэкен, пока не прикоснулась к нему.

Но это был Глэкен, он ждал ее с раскрытыми объятиями.

А далеко в вышине синекрылая птичка, неся в клюве солому, тихонько села на окно замка в поисках подходящего места для гнезда.