Закрой глаза и не дыши

Глава 8. Призванная

Лолита быстро спустилась вниз по скользким, обтертым многолетней ходьбой ступенькам, выскакивая из мрачного подъезда на улицу. За время уборки в квартире дождь начал стихать. Он мелко моросил, оставляя видимые следы на больших лужах в углублениях дорог. Прохладный ветер порывами дул, наклоняя ветки деревьев, заставляя обрушить всю скопившуюся влагу на прохожих. Люди, словно муравьи, бегали в поисках укрытия. Кто-то спешил на автобус или под первый попавшейся навес, другие же спокойно шли под огромными, разноцветными шляпами зонтов. Стало в разы меньше машин. Обычно часто гуляющие шумные компании притихли, и город заиграл совершенно иными красками. Красками спокойствия и умиротворения. Девушка любила такие моменты, и только ради них частенько выходила гулять по ночам.

Тихий городок тих во всем. Хулиганы есть всегда и везде, а вот убийцы и преступники встречались реже. Даже в темное время суток на улицах более-менее безопасно, разве что встретиться пьяница, или вечно выясняющие отношения касательно своей территории гопники, но им ни до кого дела нет. Многие подростки устраивали свидания под светом фонарей или просто выходили на прогулку в гордом одиночестве, поскольку разделить ее просто не с кем. К таким и относилась юная оккультистка. Ей всегда хотелось увидеть в темноте что-то необычное, странное, потустороннее. Жить как все слишком скучно, а изучать непознанное нереально. Все статьи в интернете — пустая трата времени. Многое придумано. Каждый медиум может чувствовать одно и то же явление по-своему, поэтому правды, увы, не найти.

Накинув на голову капюшон, Лолита медленно побрела прямо по улице. Она жила напротив школы, идти не далеко. Моросящий дождик не вызывал у нее никаких определенных эмоций. Вода и вода, не более. Даже если промокнет, потом высушится и все на том. Мысли крутились вокруг обнаруженных записей. Кто бы мог подумать, что обычный книголюб может иметь такую интересную родословную. Фактически, именно из-за него вся обыденная рутина ушла на второй план. Жить стало интереснее, появился азарт и желание узнать нечто большее. Невольно на губах заиграла улыбка. В вечно тусклых, темных глазах начал блестеть огонек, загоревшийся еще в день их первого разговора. На душе стало необъяснимо радостно, и девушка ускорила шаг, весело шлепая по лужам, совершенно не беспокоясь о промокших кроссовках. Всю усталость рукой сняло. Хотелось кружиться и танцевать, радуясь, только вот чему, непонятно даже самой ей, но это не самое главное. Люди разошлись, оставляя ее совершенно одну, словно позволяя вытворять все, что только в голову взбредет, пока никто не видит. Лолита пробежалась вперед, прыгая в большую лужу, заставляя воду разлететься в разные стороны. Детство в жопе заиграло. Иногда лишь на секунду почувствовав себя ребенком, становишься немножко счастливее. Влага уже проникла внутрь обуви, начиная холодить ступни. Девушка не обратила внимания, идя дальше, а после останавливаясь, покрутившись на одной ноге и поворачиваясь лицом к дому Алекса. Она остановила взгляд на окне его комнаты, замерев на пару секунд, после разворачиваясь и идя дальше.

На горизонте показалась школа. Осталось идти совсем не много. Послышался шум колес, и вскоре девушку нагнала машина, окатив из лужи. Все, что та успела сделать, лишь отскочить в сторону и мысленно чертыхнуться. Теперь стало куда прохладнее, и только сейчас влага в кроссовках стала заметна. Странно, обычно они не промокали. Решив поспешить домой, Лолита ускорила шаг. Помимо ее шагов, сзади кто-то уверенно и быстро шлепал по лужам, стараясь догнать ее. Обернуться немного стремно, поэтому она продолжила уверенно идти вперед, чуть ускорив шаг, сворачивая на протоптанную по траве тропинку меж двух пятиэтажек. Здесь был очень тихий дворик. Старые, скрюченные, местами даже лысые яблони заслоняли своими ветвями практически все окна на первых двух этажах, а между ними невозмутимо и бодро росли низкие, разлапистые кустики. Они постепенно зарастали диким виноградом, невозмутимо выползшим с верхнего балкона и распространяясь по всему дому, цепляясь за любые неровности и выпуклости. Не выдержав чувства преследования, девушка развернулась, останавливаясь. Ей на встречу шел высокий юноша. Он носил довольно необычный по своей конструкции плащ. Верхнюю часть составлял капюшон, накинутый на голову и скрывающий лицо. Длинные концы расходящихся чуть выше локтей рукава впускали острые края немного ниже колен, создавая образ неких мечей, выдвинутых из плеч обычной футболки. От них отходили две манжеты на уровне запястий, падающих больше в ладони и вызывая больше дополнительных вопросов. На груди висела точно такая же, золотистая брошь, не давая двум концам не застегнутого плаща расходиться в разные стороны. На лицевой стороне плеч находились небольшие белоснежные треугольники, словно нашивки, смотрящие вниз самыми длинными носами. На спине, до пояса на талии, еще один, только большой, как продление тех маленький, прямо под капюшоном, как бы очерчивающий его границы, за которые ткань, закрывающая голову впоследствии накидывания, не смела выходить. Словно в продолжение прерванной коричневым с золотой пряжкой поясом, от талии до бедер, нашивка немного расходилась, после ровными прямыми линиями опускаясь до самых пят и снова смыкаясь к концу. Чуть ниже места расхождения, где уже начиналась ровная линия, от нее отходили в разные стороны две тонкие полосы, очерчивая заостренные края мантии внизу. Полы плаща, такие же острые, как и рукава, на лицевой стороне загибались внутрь, заканчиваясь у самых щиколоток. Если пойти от них в обратную сторону, к коленям, там плащ самый короткий, лишь до чашечки сустава, после снова опускается вниз, образуя острые края, но уже на спине, повернутые треугольными носами друг ко другу, почти соприкасаясь в конце, словно перья у птиц. Собственно, длинное продолжение нашивки можно назвать хвостом. Под ним находилась темно-серая, почти черная, ткань, с внутренней стороны имеющая белоснежный оттенок, отходящая от середины так называемого хвоста и полукругом обходя оставшуюся часть, заканчиваясь у острия подола. Будто стекая вниз с капюшона, до острых краев, а от них до основания хвоста, отделяя плащ от его внутренней части, шла белая кайма.

Единственное, что бросилось девушке в глаза сразу же — белоснежная окантовка черного плаща и точно такая же брошь на груди. Юноша сделал еще несколько быстрых шагов в ее сторону, сильно задевая рукой в плечо, специально толкнув и останавливаясь. Девушка замерла. Ушибленное место неприятно ныло. В голове так и летали мысли одна за другой. Неужели это один из Культа? За ней пришли? Или он просто узнал о находке ребят и решил заставить их молчать об этом? Столько вопрос сразу окутало разум. Сердце то и дело пропускало удары от волнения.

— Пришло твое время, А́йно. Не подведи. — четко и громко произнес юноша, немного грубоватым голосом. Бархатистое звучание обволакивало уши. Невольно захотелось открыть рот и сказать хоть что-нибудь еще, любую глупость, лишь бы еще раз услышать его. Она обернулась, глядя вслед уходящему парню, разглядывая столь необычный костюм, так легко запоминающийся. Пока девушка пыталась осмыслить произошедшее и сказать хоть что-то, незнакомца и след простыл. Не успела отреагировать и потеряла возможность заговорить с членом культа. Дарова, разумеется, начала винить себя за это, ведь теперь они ни на шаг не ближе к цели помочь Алексу встретиться с отцом. Хотя… Ее только что призвали. Действительно. Он назвал имя, и на него захотелось откликнуться. Такое родное, но давно забытое имя. Девушка начала осматривать вокруг. Ледяной ветер, пробирающий до мурашек, заставил ее бежать скорее домой, и уже там анализировать ситуацию. Пройдя через яблоневый сад, как все называли это место, Лолита вышла на параллельную школе дорогу, и пройдя по ней чуть вперед, забежала внутрь кирпичного дома. Он доже был построен давно, а косметический ремонт фасада и подъездов сделали свое дело. Она поднялась на второй этаж, заходя в квартиру, уже дрожа как осиновый лист, скидывая кроссовки в коридоре, шлепая босыми ногами по светлому паркету. Сейчас он казался куда теплее промокшей обуви. Прибежав в свою комнату, девушка тут же сменила одежду на спортивные штаны с начесом и теплый, шерстяной свитер персикового оттенка. Пожалуй, одна из немногих светлых вещей в гардеробе. Сестра еще на дополнительных занятиях, девятый, выпускной класс, как никак. Родители на работе, в квартире стояла идеальная тишина. Девушка легла на кровать и прикрыла глаза, шумно выдохнув. Тишина и спокойствие. Лолита вскочила от странного ощущения в груди. Легкость, и невиданный прилив сил. Она почувствовала каждой клеточкой своего тела, как по нему начинает двигаться нечто теплое, дарующее незабываемое чувство свободы и легкости. Нельзя сказать, что мысль о призыве просто вгрызлась в голову и сейчас с ней шутит сознание, нет. Даже с богатой фантазией добиться на столько явного эффекта вряд ли получиться. Ладонь сама легла на грудь, а каждый вдох усиливал ощущение. Дарова закрыла глаза, оставаясь сидеть на матрасе, прижавшись спиной к холодной стене. Мадам Шер говорила о вступительном испытании, видимо, это оно. Через что предстоит ей пройти, и как долго, можно лишь гадать. Кем бы ни был тот юноша, определенно не «обычный прохожий», о котором шла речь. Тишина давила на уши, выгоняя из головы любые мысли. Девушка просто сидела, не шевелясь. Невольно она начала прислушиваться. Ничего. Абсолютно. Открыв глаза, Лолита громко вскрикнула, тут же закрыв рот рукой. На краю кровати сидело небольшое антропоморфное существо. Скрюченное, худое тело покрывала серая, местами прозрачная чешуйка, довольно крупных размеров. Нос и губы полностью отсутствовали, а круглый череп был немного вытянут, словно морда животного. Острые клыки занимали почти половину лица. Оно наклонило голову в бок, задумчиво глядя на перепуганную девушку полностью белыми, круглыми глазами, не имеющими радужки или зрачка. Шипы вереницей спускались от макушки, по позвоночнику, до конца непропорционально длинного хвоста, к его кончику становясь все меньше и меньше.

— Н… Не трогай меня… — тихо произнесла Лолита. Закрыть глаза было еще страшнее, чем держать их открытыми. Кто знает, что это существо сделает. Видеть нечто так близко, определенно не самое приятное зрелище. Страх пробирал до кончиков пальцев, но его не сравнить с предыдущим, там, в лесном домике. Бездействие создание немного успокаивало, и они просто играли в гляделки, разглядывая друг друга.

«Ладно.» — в голове прозвучал тихий, хриплый голос. Девушка вздрогнула, еще сильнее вжавшись в стену. Создание, лишенное губ, не могло говорить, как человек, или хотя бы издавать звуки, похожие на членораздельную речь. Она медленно приподняла руку, зарываясь пальцами в волосы, пытаясь сообразить. Похоже на телепатическую связь.

— Кто ты? — чтобы спросить это, Лолите потребовалось несколько минут заставлять себя хоть чуть-чуть подавить страх. Внешность отталкивала, и, возможно, будь тот немного симпатичнее, идти на контакт с ним стало бы легче.

«Вароши.» — существо протянуло руку с длинными, худыми пальцами. На костяшках выпирали небольшие шипы, а ногти раздваивались, образуя маленькие коготки. Он замер, ожидая действий вздрогнувшей девушки.

— Лолита. — ответила она. Дарова медленно протянула дрожащую руку, и Вароши обхватил ее фалангами, подняв вверх и опуская вниз, как при рукопожатии, отпуская. Чешуйчатая кожа оказалась очень холодной. Существо спрыгнуло на пол, медленно передвигаясь на четвереньках, выходя в коридор через открытую дверь. Как только оно ушло, девушка вздохнула с облегчением. Внешность обманчива. Она всегда знала это, но даже не догадывалась, что ей предстоит столкнуться с подобным. Больше всего вопросов вызвало прикосновение, как к материальному объекту. В любом случае, сейчас ответа ей не получить. Все же, любопытство брало свое. Сунув ноги в мягкие тапочки, девушка неспешно вышла в коридор, придерживаясь за дверной косяк, наблюдая. На тумбочке ползало нечто маленькое и пушистенькое. Словно белый шарик, с большими голубыми глазками и миниатюрным ротиком. Лолита слегка улыбнулась, уже более уверенно выходя из своей комнаты, направляясь к нему. Присутствие Вароши ее совсем не смущало. Он просто ходил из угла в угол, что-то усердно ища и вынюхивая.

— Милашка, какой ты пушистенький. — девушка протянула руку. Существо тихо пискнуло и на его макушке, из шерсти, появились острые ушки. Оно протянуло короткую лапку, доселе полностью скрывавшуюся под обильной пушистостью, ставя ее на подушечку пальца. Убедившись в безопасности человеческой руки, малыш забрался на ладонь, и как раз занял на ней все место. Девушка начала поглаживать его по спинке. Возможно, не все жители Иномирья на столько жуткие и странные. Тем не менее, даже к совершенно не симпатичным, вернее, страшным, можно привыкнуть. Не все могут спокойно реагировать на увиденное, сразу стало понятно, почему. Лолита неспешно прошлась по квартире, больше никого не находя. Она опустилась на край кровати в своей комнате, поглаживая пушистый комочек. Вароши вскоре к ней вернулся и просто лег в углу комнаты. Из шерсти шарика показались небольшие крылышки, намного меньше самого туловища. Их быстрые взмахи оказались на столько неуловимы взглядом, что создавалось впечатление, будто это создание просто парит. Оно взлетело, и напоследок пискнув, скрылось в направлении открытого окна. Девушка лишь улыбнулась, тихо вздохнув. Началась новая ступень ее жизни, куда более удивительной и интересной. Неужели такое легкое испытание мало кто может пройти? Совсем не словно. Вернее, так казалось на первый взгляд.

«Ты слишком самоуверенна…»

«Ребенку не понять всей боли…»

«Я не хочу умирать.»

«Здесь есть кто-нибудь? Почему так темно?!»

«Я не вижу свет в твоей душе…»

«Обернись и умри от страха!»

«Он проснется, проснется, он заберет всех, всех нас, всех вас, всех…»

Голоса появились внезапно, женские, мужские, детские, и все говорили наперебой, не дожидаясь своей очереди, заставляя голову ужасно болеть. Девушка схватилась руками за голову, стараясь заглушить крики, хрипы и мольбы, но ничего не получалось. Они звучали внутри, а не снаружи. В комнате никого, кроме нее и Вароши нет, а голоса продолжали звучать, иногда на других языках. К ним добавлялись тихие, шипящие фразы на странном языке, ей не известном, но таком знакомым. Создавалось ощущение, словно она знает все эти слова, но просто не помнит их значения. Лолита зажмурилась, быстро вытирая скатившуюся по щеке слезу, стараясь не слушать и отвлечься. Стало еще страшнее, и хуже морально. Ее просили о помощи. Вернее, молили, а сил помочь нет. Девушка села в угол кровати, притягивая к себе колени и просто замирая в таком положении на ближайшие несколько часов, стараясь отогнать голоса.

— О, снова это место. — тихо произнес Алекс. Легкий ветерок трепал его волосы и продувал сквозь белую футболку. Юноша стоял на обрыве, глядя перед собой. Черный лес возвышался над головой, внушая чувство тревоги и опасности. Повторять падение и пытаться идти по островкам совершенно не хотелось, а идти вперед себе дороже. Или бесконечно вперед, или просто сидеть на месте. Решив не создавать себе проблем, Орланский опустился на мягкую траву, скрещивая ноги и просто глядя по сторонам. Как обычно, абсолютно тихо. Никто не мешал думать и осмысливать все происходящее. Незабываемое приключение только начиналось, сразу чувствуется. Тихое беспокойство скреблось на сердце, напоминая о ушедшей домой подруге.

— Она ничего не написала, когда вернулась. Может, что-то случилось? В прочем, ей незачем отчитываться предо мной. Надо бы самому написать. — Ал тихо бубнил себе под нос, разговаривая сам с собой. Вернее, он так думал. На самом деле его прекрасно слышали и слушали, выглядывая из глубин тьмы. Постоянное сверление взглядом отражалось легкой дрожью на коже. Не выдержав этого, парень встал, глядя меж деревьев. Делать нечего, надо просыпаться, а без стресса, видимо, не получится. Собравшись с духом, юноша сделал шаг, и тут же почувствовал на своем запястье чужую руку, крепко удерживающую его на свету.

— Если хочешь умереть, могу лично прикончить тебя. — спокойно произнес высокий юноша, облаченный в черный плащ с белой каймой. Сердце Алекса пропустило удар и упало в пятки. Он резко обернулся, встречаясь взглядом с невероятно красивыми, фиолетовыми глазами. На секунду пропал дар речи, а дыхание остановилось. Незнакомец отпустил руку парня, отходя в сторону, глядя на горизонт. Орланский глубоко вдохнул, немного успокаиваясь после такого внезапного стресса. Раньше тут никого не было, а теперь взялся человек, непонятно откуда, да еще и очень высокий. Приходится смотреть на него снизу-вверх, от чего невольно идет ассоциация с дылдой Стасом.

— Кто ты? — тихо произнес Ал, глядя в спину юноши. Он внимательно разглядывал необычный плащ и столь длинные, непонятно для чего нужные, рукава.

— А тебе так хочется узнать меня получше? — хмыкнул незнакомец. — Всему свое время. Не ходи в Черный лес, иначе царапиной на руке не отделаешься.

— Почему? Что там такое?

— Там… — юноша обернулся. — твои кошмары. Они будут играть с незащищенным сознанием, сводить с ума, выпивать энергию. Запомни мои слова: не ходи в Черный лес. — с ударением на последние слова произнес он. Алекс вдруг открыл глаза с полным осознанием своего местонахождения. Выпив кофе, юноша вернулся в комнату родителей, да так и уснул на кровати. В мыслях крутилась лишь одна фраза: «не ходи в Черный лес». В отличие от предыдущих попаданий в то загадочное место, сегодняшний «сон» запомнился очень хорошо и во всех подробностях. Он тут же встал, доставая из ящика стола бумагу и карандаш, начиная рисовать необычное одеяние незнакомца. От природы у него был талант, и поэтому нарисовать по памяти доселе невиданный плащ на уровне художественной школы Ал мог за час. Ему хотелось пойти и научиться более профессионально делать это, но к сожалению, не получилось. Самоучка из него тоже вышел неплохой, поэтому юноша был всем доволен. Легкие штрихи постепенно сменялись более уверенными, толстыми линиями, выводя конечные контуры изображения, а рисунок потихоньку становился больше похожим на реальность. Изредка юноша поднимал голову, ища глазами сам не понимая, что, возвращаясь обратно к незаконченному делу.

— Алексей! — из коридора послышался женский голос. Юноша замер, представляя, каких масштабов будет его наказание. Озадаченная и сердитая Наташа вошла в помещение. Чисто, свежо. Ни пылинки. Она немного успокоилась, вспоминая былые деньки, наполненные спокойствием, счастьем и радостью. Ее карие глаза, полные непонимания, медленно потухли, впуская в сердце грусть. — Зачем? — расстроенно спросила женщина.

— Прости. — Ал отпустил взгляд на рисунок, проводя грифелем по лицевой стороне плаща, дорисовывая золотую брошь на груди. — Мне не хватает отца. Я захотел вернуть частичку воспоминаний с этой комнатой. Как бы больно и обидно ни было, запереть прошлое в одной комнате не выйдет. С ней, или без нее, ничего не измениться.

— Да, ты прав. — Наталья подошла к сыну, обнимая его за плечи, целуя в макушку. Взгляд упал на рисунок. Женщина нахмурилась. — Что ты рисуешь?

— Мне приснился парень одетый в такой плащ. Очень необычный сон. Обрыв, Черный лес, а вдалеке холм со старым замком.

— Я сразу вспомнила о его письме. До смерти он написал его и кинул в почтовый ящик. — Наталья вышла из комнаты, уходя к себе. Она вернулась уже с конвертом. — Я хранила его среди документов, так и не смогла запереть в комнате. Он был хорошим человеком и отцом, но говорил много странных вещей. Иногда я совсем не понимала его.

— И что он говорил? — Алекс взял в руку пожелтевший конверт с надорванной восковой печатью с буквой «К». Он достал оттуда несколько листков бумаги, но пока не читал.

— Про многогранность мира, каких-то существ… Я уже плохо помню. Он всегда увлекался мифологией, начитался всякого. Пойду приготовлю ужин. — Наталья не хотела продолжать этот разговор. Может, слишком больно, а может… В прочем, гадать можно бесчисленное количество раз. Юноша опустил взгляд на рукописный текст.

Алекс вытер мокрые глаза, отклоняясь в старое кресло, тихо скрипнувшее под его весом. Стало очень грустно от прочитанного, и ведь это еще не конец. Он шмыгнул носом, кладя первый листок на стол, глядя на второй, совершенно ни о чем не думая. «Отец был там.» — единственная мысль, посетившая голову юноши. Связь очевидна, и мадам Шер прекрасно знала обо всем. Немного переведя дух и собравшись с новыми силами, Орланский продолжил читать.

Алекс закрыл глаза рукой, едва заметно содрогаясь от всхлипов. Он положил бумаги на стол. Боль постепенно охватывала сердце, пронзая его, открывая медленно заживающие раны еще сильнее. Юноша прикусил губу, вскоре чувствуя селено-металлический привкус крови на языке. Боль помогла успокоиться довольно быстро, возвращая трезвость сознанию. Орланский взял телефон, решив набрать сообщение Лолите.

Парень какое-то время просто смотрел в телефон, ожидая ответа, но его не последовало. Он аккуратно сложил листы и убрав их в конверт, пришел в кухню. Оттуда уже вкусно пахло котлетами, пробуждая буйства голодного желудка. Ал смотрел на маму, останавливаясь в дверях. Ввязаться во все и последовать по стопам отца, или же остаться в серой реальности? Слишком сложный выбор. Оба варианта привлекательны, особенно учитывая его планы на будущее. Юноша хотел выучиться, найти достойную работу и обеспечить маму всем самым лучшим. Отказаться от этого ради охраны мира, перестать жить желаниями бренной плоти. Сложно. Он медленно крутил в руках конверт, глядя на женщину. Она всегда опекала его, оберегала, советовала. И если выбрать путь отца, как же отплатить ей за все это?

— Мам. — все же произнес юноша. — Я поеду в соседний город, в центральный парк. Мы гуляли там когда-то. Знаю, уже пять часов, но пока не побываю там, мне не уснуть. — каждое слово, наполненное сомнением, слетало с пересохших губ, а голос вздрагивал от волнения.

— Ты уверен? Может, мне поехать с тобой? Что тебя тревожит? — женщина отложила лопаточку и повернулась к сыну, внимательно разглядывая его, словно видя в последний раз. Его волнение сказалось и на ней. Все же, мамы все чувствуют, как бы тебе ни хотелось скрыть свое состояние.

— Нет, я должен один. Многое тревожит меня, и пока не разберусь в ситуации, не могу объяснить тебе. Не волнуйся, все хорошо, правда. Просто доверься мне. — Алекс развернулся, уходя в свою комнату переодеться. Юноша накинул легкий черный плащ по колено, убирая конверт в его внутренний карман. До города ехать полтора часа на автобусе. Спустившись на первый этаж и выйдя из подъезда, в лицо ударил ледяной ветер. Невольно Ал сделал пару шагов назад, прислоняясь к медленно закрывающейся двери, опираясь на нее, чуть не падая и помогая ей захлопнуться. Он смотрел перед собой, чувствуя холод на своем лице отрывками, словно дыхание. Страх начал зарождаться в глубине души, стараясь снова захватить все сознание, как в прошлый раз.

— Не останавливай меня. Я должен знать. — голос предательски дрожал, выдавая страх перед невидимым существом. Ал собрал все силы в кулак, резко отрываясь от двери и пробегая насквозь, перебегая дорогу до остановки. Автобус подошел как нельзя вовремя, и юноша тут же забрался внутрь развалюхи. Ржавая гусеничка издала предсмертный хрип и неспешно поползла в противоположную школе сторону. Внутри почти не было людей. Обычно мало кто ездит в том направлении, а если такие и есть, то заползают внутрь на много позже. Рабочий день еще не закончен, поэтому в общественном транспорте можно вздохнуть спокойно. Заняв свободное место у окна, Алекс стал смотреть на улицу сквозь пыльное окно. Люди казались особенно печальными в пасмурный день. Юноша заглянул в карман, понимая, что рисунок плаща забыл. Ничего не попишешь, придется разговаривать с оракулом без конкретных примеров. Возможно, он поймет его. Все же, раз этот человек читал судьбы других людей, понимать должен очень много. Шарлатанов сейчас слишком много, неизвестно, кому верить, а кому нет. Спустя столько лет удивительно встретить того же человека, о котором написано в письме. Тем более, судя по старой бумаге, написано оно очень давно, и явно не за пару дней до гибели.

Ал прикрыл глаза, прислушиваясь к происходящему вокруг себя. Записанный женский голос, немного противный и скрипучий, объявлял остановки. В конце салона сидел мужчина с дочкой лет пяти, считающей машины, а впереди дремала бабушка. Не далеко стояла только вошедшая женщина в вульгарном, красном пальто, манерно говорящая с кем-то по телефону, причем довольно громко. Она явно недовольна своим мужем и хочет быстрее развестись с ним. У каждого человека своя судьба, такая разная, такая загадочная, порой даже для них самих. Идя вперед, по дороге своей жизни, часто не замечаешь очень важные детали о дорогих тебе людях. Никогда не знаешь, что принесет следующий день, как выкрутиться из той или иной ситуации, важной только здесь и сейчас. Нет однозначных ответов. Всегда найдется кто-то умнее, лучше, талантливее. Зависть порождает ненависть, а ненависть губит всех вокруг. Неконтролируемые эмоции приводят только к бедам. Мысли материальны. Не стоит забывать о такой важной вещи. Иногда становилось очень жаль самого себя. Живет в богом забытом городе, в старом доме. Ходит в старую школу, ездит на старом транспорте. Носит старую одежду буквально до дыр. Материальные ценности стали слишком важны для каждого человека, и как бы ты их ни отрицал, невольно задумываешься: «а почему я живу не так, как другие? Чем я хуже их?»

Тихий стук мотора выбивал из головы все риторические вопросы и философские мысли. Ехать совершенно одному юноше не нравилось, особенно под вечер. Возвращаться придется уже затемно. Гулять по ночам, конечно, интересно, но не в его ситуации. Все знают, что с закатом солнца на улицах бесчинствует нечисть, теперь это не просто сказки для детей. Люди всегда боялись не темноты, а того, что скрывается в ней. Невиданное, страшное, странное. Так всегда бывало с непознанными вещами. Юноша прикрыл глаза, размышляя о своей жизни. Что вообще в ней хорошего? Да, собственно, ничего. Сейчас он стоит на пороге приоткрытой двери, запертой с той стороны на цепь, остается лишь смотреть сквозь щель. А много ли измениться, ступив на ту сторону? Стоит ли вообще переступать порог? Все чувства в один голос вопят «нет», но душа молит не слушать разум и продолжать свой путь. Сложно нести бремя предрасположенного, еще и от рождения. Совершенно не радует. Единственное, почему юноша продолжал идти — слова Лолиты. А если ему действительно посчастливиться встретить отца? Все может быть. Тем более, мертва лишь его физическая оболочка. Душа где-то там, за запертой дверью, и открыть ее может лишь Культ. Только они способны помочь, как бы прискорбно это ни звучало.

— Конечная. — прозвучал тот же противный голос. Алекс открыл глаза. Он даже не заметил, как прошло так много времени, а всего то задумался о смысле жизни. С ним доехала лишь та женщина, поспешно покинувшая старый транспорт и убегающая по мокрому от дождя тротуару. Как вообще можно бегать на шпильках? Еще одна тайна вселенной. Автобус опустел. Юноша поднялся, глядя назад, словно ожидая кого-то увидеть в конце солона. Не получив ожидаемого, он вышел. Город, будучи куда больше его, продолжал кипеть жизнью. Люди спешили, машины ездили, обгоняя друг друга. Ал какое-то время просто стоял, наблюдая за происходящим, не впуская в голову ни одну мысль. Опомнившись, он побрел вперед по разбитому тротуару, покрытому трещинами. Где ямы — не чинили, где кочки — пытались исправить ямы. Юноша уже и забыл, куда идти. Все же, столько лет прошло. Единственное, что осталось в воспоминаниях — парк не далеко от конечной остановки. Блуждать долго не хотелось, еще обратно ехать. К тому же, неизвестно, сколько времени ему потребуется на поиск того самого дуба. Наверняка тот не один.

— Извините! — Ал окликнул высокого мужчину. — Не подскажете, как пройти в центральный парк? Я немного заплутал.

— Конечно. — он повернулся в противоположную сторону. — Иди прямо и у перекрестка сверни влево, иди дальше и перейди дорогу, повернешь на право и опять прямо, там будет парк.

— Спасибо! — юноша направился по указанному маршруту. Этот город не нравился Алексу. Люди здесь излучали один негатив, не были рады приезжим. Даже сейчас, мужчина обернулся и смирил его настороженным, недовольным взглядом. Каждый раз приезжая сюда, складывалось ощущение, словно все жители знают что-то, что никогда не должен узнать ни один чужак. Может, просто попадались странные люди. Кто знает. Судить всех по паре человек нельзя. Прохладный ветер легонько игрался с молодыми листьями деревьев, после и вовсе затихая, но лишь собираясь с силами, сдувая сильным и внезапным порывом легкие шляпки девушек или играясь с их пышными юбками. Иногда даже пытался вырвать из рук пакеты, унести куда-то воздушный шарик или иную легкую вещицу. Алекс застегнул плащ, в надежде спастись от шалостей природы. С каждым шагом становилось все прохладнее. В лужах отражались дома, деревья, прохожие. Глядя в каждую из них можно увидеть мир. Великий, красивый мир, наполненный разумными, неповторимыми созданиями, порой такими жестокими, но не менее прекрасными. Машины разбивали зеркальное отражение колесами, разбрызгивая грязную воду по шоссе и тротуару, доставая до ног людей и вызывая их дикие возмущения.

Солнце старательно проглядывало сквозь пелену туч, стараясь осветить путь хоть немного дольше. Пока есть возможность идти при свете, упускать ее совершенно не хотелось. Юноша немного ускорил шаг, стараясь не терять драгоценные минуты. Как никак, завтра еще в школу идти. Пропускать ни в коем случае нельзя. Годовая контрольная по алгебре с завучем совершенно не радует, а прогуливать ее себе дороже. Он поднял глаза от старого асфальта на людей, ловя на себе их косые, мимолетные взгляды. Что именно цепляло их неизвестно, но знать особо не хотелось. Перейдя дорогу, и свернув, Ал уже был меньше чем на пол пути к цели. И вот, перед ним показался высокий, железный забор из черных прутьев с заострением наверху. В открытую калитку входили люди, а над ней красовалась изогнутая вывеска из металла. «Центральный парк». Пришел. Наконец-то, то самое место, где они гуляли много лет назад. Невольно вспомнился этот день: девятилетний мальчик и его родители, такие счастливые и радостные, вошли внутрь. Высокие деревья, фигурно подстриженные кусты, различные цветы, детская площадка. Даже парк с аттракционами был, путь небольшой и скромный, зато весело. Таблетки притупили воспоминания, и яркие дни теперь стали смазанной картиной без четких линий. Идти туда и вспоминать, причинять себе боль… Сложно смириться с утратой любимого человека. Как бы ты ни пытался, что бы ни делал, призраки прошлого не оставят никогда. Они преследуют, не дают покоя, появляются во снах и раз за разом причиняют боль. Даже если держаться за прошлое совсем не хочется, оно само держится за тебя, и ослабить хватку труднее всего.

Алекс поджал губы, делая несколько уверенных шагов вперед, входя в калитку и оказываясь на вымощенной серой брусчаткой тропинке. Чем дальше, тем больше деревьев. Ничего не изменилось, только открылось больше кафешек. Юноша внимательно окидывал взглядом всех людей. Они веселились, просто радовались этому дню, а другие с хмурыми лицами шли мимо, пытаясь срезать путь через парк и сэкономить время. Глядя на счастливых отдыхающих, хотелось привести сюда маму и Лолиту. Просто погулять вместе, отдохнуть от каждодневной суеты. Когда-нибудь, обязательно так и будет. Ал слегка улыбнулся своему решению, продолжая путь. Тропинка петляла, сливалась с главной аллеей и змейками расходилась в разные стороны. Найти одно дерево средь тысяч других кажется нереально. Исходя из письма, раз Оракул говорил с людьми, значит, это не дальняя часть парка, где обычно мало кто появляется. Ничего не оставалось, кроме как просто ходить и смотреть по сторонам. В сердце парка уже не слышно шум дороги, и только иногда доносится приглушенный звук сирены скорой помощи. Активную жизнь города перебивают птицы, наперебой исполняя мелодичные трели.

— Я встретила его у странного дерева. — громко говорила миниатюрная девушка в бежевом плаще. — Таких чудаков еще поискать нужно, но все слова сбылись! — она прошла мимо Алекса, заставляя парня обернуться. Обычно он не вслушивался в чужие разговоры, но ее фраза тут же зацепила слух.

— И что же такого он тебе сказал? — ответила ее подруга, худая и высокая девушка в серой куртке, делающей ее колобком на ножках.

— Ну, — задумалась она. — рассказал про меня, и посоветовал сходить проверить почки. И знаешь, что? Оказалось, у меня правда проблемы с ними, и я вовремя поймала момент! А его слова про Антона правдой были, этот козел обманывал меня, встречался еще с двумя девушками, представляешь?!

— Извините! — Алекс перебил ее, поспешно подходя. — Я случайно подслушал разговор… Вы говорили про Оракула?

— А? Да, он себя так называет. Тот еще чудила. Не очень то люди ему доверяют. Странный человек. Все время тусуется в этом парке, у одного и того же дерева. Хотя, я видела, как он мороженку кушал…

— Где можно его найти?

— А ты что, бывал у него уже, и за новым предсказанием пришел? Он всегда у старого дуба сидит, и очень часто просто спит. В такие моменты разбудить его просто невозможно, ни на что не реагирует. Много раз люди решали, будто помер, но каждый раз этот чудак в возмущении возвращался обратно.

— Нет, не был, но очень хочу встретить его. Где этот дуб?

— Пройдешь по главной аллее до фонтана, и там влево тропинка каменная, пройдешь мимо беседки и увидишь дуб. Не ошибешься.

— Хорошо, спасибо! — Алекс быстрым шагом пошел вперед. Без посторонней помощи блуждал бы еще очень долго. Под вечер вылезли влюбленные парочки, решив устроить романтические прогулки. Особенно много их скопилось у центрального фонтана в виде прекрасной девушки с длинными волосами. Она держала на плече горшок, склонив вперед, выливая из него воду. Статуя довольно старая, сделанная очень аккуратно, в мельчайших подробностях. Сразу видно, как автор вложил в нее душу, старался сделать каждую складочку на левом краю платья, достигающим щиколотки, а правый же резко поднимался до бедра. С той же стороны на плече отсутствовала лямка, и край отогнут немного вперед. Кто-то оторвал ее, как, видимо, и подол. Девушка выглядела очень несчастно, ей хотелось плакать, но вместо слез она лила воду. Это понятно сразу же, стоит лишь подольше посмотреть на детали. Воображение самостоятельно рассказывает историю статуи. Юноша невольно замедлился, задерживая взгляд на ее печальном лице, с опущенными вниз глазами. Практически никто не обращал внимание на такие мелочи. Похоже, она грустила именно поэтому. Мотнув головой, Алекс продолжил свой путь. Осталось всего ничего и скоро таинственный человек будет найден.

В последние дни он только и делает, что все время ищет. То человека, то вещи, то информацию. Как вообще можно учиться с такой жизнью? Раз Оракул все знает, пусть скажет, как ему писать завтрашнюю контрольную, будучи совершенно неподготовленным к ней, причем именно из-за него. Такие мысли только сильнее раздражали. Юноша свернул в сторону от фонтана. Тропинка стала совсем узкой, на одного человека. Она вела все дальше, вглубь сгущающихся деревьев и таких же аккуратных кустов. Вокруг рос газон, большие лиственные лапы скрывали собой солнце, создавая полумрак. Справа стояла белая, резная беседка с голубоватой крышей, а перед ней находился небольшой прудик. В нем плавали утки и жадно ели хлеб, кидаемый им семейной парой с детьми. Здесь царил покой и умиротворение. Все мирские заботы отходили на второй план, отдыхать начинала уже сама душа. Свежий воздух даровал новые мысли, еще не запятнанные серыми буднями, повседневными проблемами и мнением ближайшего окружения.

Ал свернул с тропинки, подходя ближе к прудику и присаживаясь на прохладную землю. Солнце не смогло прорваться сюда и прогреть ее. Утки громко и радостно крякали, иногда размахивая крыльями, продолжая плавать, не взлетая. Безмятежность нарушила мысль о цели прихода сюда. Конечно, смотреть на уточек хорошо, а найти Оракула еще лучше. Юноша поднялся, отряхивая джинсы, и направляясь дальше. Тропинка вскоре закончилась, а перед глазами предстало огромное дерево. Высокий, толстый дуб раскинул свои ветви высоко над головой, застилая ими многие кроны деревьев, пряча под собой. Его величественный вид поражал, а размеры пугали. У тропинки красовалась металлическая табличка: «Самое старое дерево города — тысячелетний дуб». Юноша медленно сошел с брусчатки, подходя ближе к стволу, перешагивая высокие, толстые корни. Он приложил ладонь к грубой коре, медленно поглаживая величественное древо.

— Так прекрасен… Никогда не видел на столько огромных деревьев. Теперь понятно, почему он выбрал именно тебя. Тут так спокойно, только, видимо, я зря сюда пришел. — Ал тихо вздохнул, прислонившись лбом к стволу. — Ну вот, теперь я еще и с деревьями разговариваю. Дожили. — усмехнулся юноша. Он отстранился, медленно опускаясь на толстый, гладкий корень у подножья. Бегать и искать загадочного человека уже не осталось сил, в прочем, как и самого желания. Каждый день сюда мотаться не вариант, может, подождать? Они могли разминуться уже очень давно и смысла сидеть нет. Не зная наверняка, очень сложно сказать что-либо. Алекс прислонился спиной к стволу, задирая голову вверх, любуясь огромными ветвями, глядя сквозь молодые листья на пасмурное небо. Совсем скоро распустятся новые, и солнечный свет уже не достигнет земли. Здесь, среди деревьев, воздух сравним с лесным.

Невольно потянуло в сон. Прикрыв глаза, юноша тут же провалился в царство Морфея. Чистый воздух всегда предательски усыплял, особенно когда не надо. Впервые за долгое время можно просто отдохнуть. Как раньше. Когда осознанные сны со странным местом не беспокоили, когда кошмары полностью оставили. Когда была просто темнота и не более. Телефон в кармане плаща, вечно стоящий на беззвучном, особенно в самые неподходящие моменты, начал звонить. Наталья беспокоилась о сыне, не сообщившим ей совершенно ничего. Где он, как добрался, когда домой, нашел ли то, зачем поехал. Вибрация совершенно не смутила спящего, наоборот, убаюкивая еще сильнее.