Захрепиха

Глава 13

Расспросить Тихона про деда не получилось, запечник сразу прошмыгнул в своё убежище и притих.

Когда же Люська постучала в заслонку — завозился сердито, провыл неразборчивое в трубе.

— Стремновато здесь! — Люська присела у печки, пытаясь расковырять щель. — Захряпы, мытари, злобные старухи. Какой сюрприз нам приготовлен ещё?

— Не узнаю свою боевую подругу, — поддела её Натэла. — Куда испарился боевой задор? Куда пропала тяга к приключениям?

— Нати. — Люська не поддержала шутливый тон. — Что дед сделает с капитаном? Сожрёт? Или превратит в мертвяка?

— Не уверена. Зачем ему это?

— Дед запретил ему возвращаться. Помнишь? Наверняка не просто так!

— Возможно, хотел скрыть правду о себе, — задумчиво протянула Натэла. — А может… опасался?

— Боялся? Внука?? — изумилась Наташа. — Но почему?

— Согласна, — кивнула Люська. — Так себе версия. Придумай что-то пореальнее.

— Боюсь, мне тебя не перещеголять. — Натэла устало вздохнула. — Поговорим обо всём завтра, девочки. Попробуйте подремать.

— Но Нати! Дед Николая поднятый! Парню грозит опасность!

— Насчёт парня я бы поспорила… — пробормотала Натэла, не открывая глаз.

— Люсь, — попыталась успокоить Наташа. — Тихон же сказал, что всё нормально. Я ему верю. Он любит Николая. Помнишь, как они встретились?

— Внемли голосу разума и уймись, — Натэла зевнула, устраиваясь поудобнее.

— Как можно спать в такое время, Нати! Нужно что-то решать!

— Завтра. Всё завтра. Давайте передохнём… мм… м… — спрятав лицо в складках старого пледа, Натэла демонстративно всхрапнула.

Наташа тоже прочувствовала усталость. От произошедшего за день в голове спутались мысли, не было ни сил, ни желания на разговоры. И только Люська так и возилась возле печки, то ли пытаясь докопаться до Тихона, то ли просто чем-то себя занять.

В подпечье сквозь пухлый слой паутины смутно виднелись ссохшиеся полешки. Некоторое время Люська приглядывалась к ним, а после потянула за крайнее, зачем-то пытаясь вытащить. Потревоженный паук пробежал по руке, но она даже не заметила этого — её внимание привлёк тусклый взблеск в глубине образовавшегося отверстия.

Немного усилий, и Люська вытащила из тайника самую обыкновенную юлу. Металлический бок был чуть вдавлен с одной стороны, когда-то яркие краски облезли.

Наверное, Тихон поспособствовал — иначе как бы она нашла эту игрушку. Люська повертела её в руках и собралась запустить, но в дверь опять поскреблись.

— Ёшки-поварёшки! — чертыхнулась Люська про себя и на цыпочках подобралась поближе.

С той стороны кто-то плакал тихо да горестно, чуть вскрикивал, сбиваясь на длинные вздохи. Слышно было едва-едва, и ни одна, ни другая Наталья не проснулись, потревоженные новым гостем.

Люська сейчас совсем не боялась, может оттого, что среди всхлипов и вздохов слышалось ей бормотание «мамочка, мама!»

Без раздумий отперев дверь, она сунулась вперёд и едва не споткнулась о маленькую фигурку у порожка.

Девочка! Одна из дочек Раисы!

— Ты откуда взялась? — Люська подхватила безвольное тельце, с лёгкостью втащила в комнату.

— Меня Даша укусила! — запинаясь, сообщала девочка. — Она другая, другая! И мамы нет!

— Не плачь! — Люська неловко погладила худенькие плечики. Она совершенно не знала, как вести себя с детьми. — Найдётся мама. Может, она пошла погулять.

Предположение прозвучало дико, но, как ни странно, немного успокоило Ташу.

— Я тоже так думала. — закивала девочка. — Но на улице темно, страшно! И куклы говорят, говорят!.. Они же не украли мамочку? Ничего ей не сделали??

— Какие куклы? — озадачилась Люська.

— Захряпы, — Натэла потянулась и с силой растёрла щёки. — Что за ночь нынче! Сумасшедшая ночь!

— Нати! Раиса пропала!

— Мамочка ушла! — Таша снова принялась плакать.

— Ну-ка, смотри. — Натэла присела перед девочкой и медленно приоткрыла сомкнутые ладони. Стайка золотистых бабочек выпорхнула оттуда, грациозно закружила по комнатке. Лишь приглядевшись, Люська поняла, что это были крошечные феи. Словно исполняя диковинный танец, они выделывали странные пируэты, кувыркались, разбрасывали из корзинок искрящиеся точечки-цветы.

Заворожённая фантастическим зрелищем, Таша постепенно успокоилась. Натэла же тем временем попыталась её расспросить:

— Когда ушла мама?

— Не знаю. — ответила девочка, не отрывая глаз от чудных существ. — Я проснулась, а её нет. Только Даша рядом.

— Зачем ты ушла из дома?

— Маму искать. С Дашей страшно. Она не моя сестра.

— Что говорили куклы?

Помолчав, Таша прошелестела изменившимся голосом:

— Помогите… помогите… Тошшшнооо…

— Я приведу твою маму. — пообещала Натэла. — Феечки тебя не обидят, поиграй пока что с ними.

— Есть ещё юла, Нати, — шепнула подруге Люська.

— Юла?

— Да, в запечье нашлась.

— Не устану тобой восхищаться, Люсёк! Зачем ты полезла в запечье?

— Сама не знаю. Просто потянуло.

— Как вы это сделали? — Наташа с восторгом наблюдала за танцем фей.

— Да так, пустяки, — Натэла обхватила юлу и застыла. Она словно прислушивалась к ней, считывая ценную информацию.

— Как думаете, что с её мамой? Может мытари увели? — едва слышно проговорила Наташа.

— Чш-ш-ш! — Люська прижала палец к губам, но девочка совсем не слушала их разговор. Усевшись в уголке, среди золотистого сияния, она что-то напевала прелестным фантомам, а те парили вокруг.

— А эти захряпы… Разве они могут разговаривать? — спросила Наташа снова.

— Фиг знает, — пожала плечами Люська. — Нати, почему ты молчишь?

— Я знаю, где сейчас Николай. И Раиса тоже. — Натэла уронила юлу и поднялась. — Заприте за мной. Дождитесь утра.

— В смысле заприте? — вытаращилась Люська. — Одну тебя не пущу, вместе пойдём.

— Вам нельзя!

— А тебе будто можно! Забыла, что беспомощна как воробей?

— Мне нужно. Я справлюсь, Люсёк. Есть у меня одна задумка.

— Не пущу! — раскинув руки, Люська приникла спиной к двери. — Утром вместе пойдём разбираться! Ты же сама так хотела.

— Не успеем Люсёчек. Нужно идти сейчас.

— Да с чего ты взяла? — начала было Люська и покосилась на юлу. — Она тебе всё открыла? Эта игрушка?

— Кое-что показала, — не стала отрицать Натэла. Легонечко коснувшись волос подруги, она зачем-то подула на них.

— Будь осторожна. — попросила Люська, покорно освобождая проход.

— Постараюсь, — улыбнулась Натэла. — Запритесь, девочки. Никого не впускайте.

Наташа хотела возразить, но вместо этого послушно кивнула. Как и Люська, она была против одиночной вылазки Натэлы, но сделать ничего не могла.

Деревянной походкой Люська прошествовала к окну. Приникла к стеклу, пытаясь следить за подругой.

— Хоть что-нибудь видно? — поинтересовалась Наташа. — Куда она пошла?

— Не знаю. Почти ничего. — чуть невпопад ответила Люська. — Она нас сделала, Нат. Обвела как девчонок.

— Ты тоже чувствуешь?

— А то! Хочу одного, а делаю противоположное! Нати постаралась, не всё ей отрезало.

— Ты про что?

— Про умения. Не на равных мы здесь. Нати кое-что всё-таки может!

— Она к бабкам пошла. К этой Фине. — мрачно сообщила Наташа.

— Уверена, что ты права. Полезла головой в осиное гнездо!

— Мертвячиное, — содрогнулась Наташа. — Не обижай ос.

— Похоже, что они все здесь… мёртвенькие, — на последнем слове за печью громыхнуло. Будто Тихон выразил недовольство подобным предположением. А может просто подтвердил Люськину догадку.

— Как все? И бабки тоже?? Жуть. Разве такое возможно, Люсь?

— Всё возможно, Нат. Не заставляй меня цитировать Гамлета. — Люська нарочно переврала ударение, чтобы хоть как-то разрядить напряжение.

— Голова пухнет! — пожаловалась Наташа. — Мертвяки — мытари. Они ведь совсем другие.

— Мытари с погоста, ночью пошастают, а под утро — обратно. Эти же людьми притворяются. Среди людей живут. Поднятые. Заклятьем или чьей-то силой. Натэла лучше объяснит. Я в этом не сильна.

Воздействие Натэлы всё ещё сказывалось на женщин, и они постепенно примолкли, каждая думая о своём. В уголке чему-то смеялась Таша. И Тихон всё сердился за печкой, швырял из щелей сажу да кусочки золы.

Утро все проспали. Люська очнулась первой. Голова гудела. От скрюченной позы всё тело затекло. Времени на любимую йогу не было, и она сделала несколько махов руками, тщательно следя за дыханием.

Наташа и девочка лежали рядом. Кто-то, наверное, Тихон, укрыл их старым одеялом, заботливо подоткнув все углы.

Не стану будить, — решила Люська и поспешила на улицу, собираясь поискать подругу.

Натэла обнаружилась возле самого входа. Она стояла перед крыльцом — прямая, неподвижная, замотанная в любимую накидушку. Лицо ей сделали из белого платка, а поверху криво напялили очки, словно проявляя заботу об этой новой захряпе.

Люська хотела крикнуть, да в горло словно набился песок. Она сглотнула, обвела диким взглядом деревню. Захряпы мрачно таращились отовсюду, без слов осуждая её за то, что отпустила подругу одну.