- ...и не должен угрожать ее безопасности, - в голосе ситха все-таки прозвучали нотки юмора. Впрочем, когда сын отойдет от новостей, Вейдер вполне сможет услышать нечто саркастическое. - Альянс скоро присоединится к Империи - им придется это сделать. Таким образом...
Он замолчал, давая сыну возможность продолжить:
- Таким образом, я на твоей стороне и на стороне Империи, потому что верность Императору означает верность государству.
Молчание затягивалось.
- Ловушка лояльности, мальчик. Больше полугода назад каждый из нас хотел перетянуть на свою сторону другого. Что ж, сын, в этой битве выиграл я.
И Люк отлично знал, с кем сражался: с ситхом, главнокомандующим войсками Империи, с собственным отцом, жестоким, порою деспотичным и несколько циничным человеком, привыкшим командовать, умевшим плести интриги и устраивать западни. Скайуокер знал о нем от повстанцев как о безжалостном и беспощадном враге, Палаче Императора. Он знал о нем от имперцев, как о командире, пилоте, и, как это ни странно, талантливом инженере. Вейдер играл в открытую, и о своем сыне он тоже выяснил все, что было возможно.
- Люк, Империя - это моя ответственность, и я не могу подставлять ее под удар. Так что перемирие для большинства будет выглядеть поражением повстанцев и уступкой с моей стороны. Впрочем, Альянс - это еще и ценные кадры. Не считая главарей Восстания, конечно.
Люк порою поражался расчетливости отца - он совсем забыл добавить это слово в список.
- Руководство Восстания хочет только власти. Исключение составляет твоя сестра, которая в силу молодости хочет сделать как лучше. Мон Мотма отлично понимает, с кем играет. К тому же у нее нет ненависти к тебе по причине родства, хотя бы потому что она была подругой твоей матери; она попытается использовать тебя только в крайнем случае. Политики опасны тем, что самые кровавые свои действия они прикрывают словами о мире и благе народа. Во главе Восстания меня больше волнует Генерал Мадин. Он хочет власти и готов сейчас пойти на самые агрессивные методы, и для тебя он является врагом номер один, так как с удовольствием воспользуется моей слабостью. Придется избавиться от него, иначе перемирию не бывать.
- Он, конечно, пытается разделить Альянс, но...
- Люк, ты хотел посмотреть на это с открытыми глазами. Я, конечно, могу подождать, пока Мадин сам развалит ваше Восстание, но вряд ли он сейчас будет дремать, и тогда погибнут люди. Мальчик, ты хотя бы представляешь, сколько крови принесла бы победа Альянса? Штурм Корусанта, захват других планет? Погибли бы люди, причем ни за что. Смена формы правления не решила бы проблем государства. Прошлое уже показало, что Республика неэффективна, и мы уже спорили с тобой на эту тему. К сожалению, в политике многие проблемы решаются выбором наименьшего зла. Не я установил эти правила, но, даже будучи Императором, мне придется играть по ним. А также научить этому тебя.
- Я не хочу... - понеслись ожидаемые возражения.
- Ты можешь не быть наследником Империи, но моим наследником ты являешься уже несколько лет. Люк, о твоем нежелании править я уже догадался, причем еще на Беспине. Ты сам решишь, чем будешь заниматься в Империи. По крайней мере, в имперской армии ты уже хорошо разбираешься. Многие попытаются использовать твое незнание правил в свою пользу. Ты мой сын, и я не намерен это долго скрывать, и, в случае необходимости, я обнародую информацию о своем прошлом имени.
Брови мальчишки приподнялись.
- Тебя не сильно должен интересовать способ - в Империи делались и не такие вещи. Все зависит от того, под каким углом подать информацию.
Мальчишка задумался. Вейдер ждал.
- Послушай, отец, может, лучше скомпрометировать Мадина? Иначе Альянс заподозрит Империю в этом.
- Быстро учишься, - улыбнулся под маской Вейдер.
- Ты опять меня провоцируешь?! - завелся Люк.
- Ты позволяешь мне это делать, - спокойно ответил Вейдер. - В конце концов, ты тоже моя ответственность.
Все несколько поменялось: изменились роли и статусы, а вот общение осталось таким же. Отчитывание, вечные споры, и, как это ни странно, они научились понимать друг друга. А еще у Люка было четкое подозрение, что все время это было обучением. Нет, не на ситха. Просто отец учил сына полезным в жизни навыкам; полезным, если он остается с Вейдером. И он остался. Отец сказал правду - его прошлые попытки побега были неудачны по одной простой причине: на самом деле он не хотел уходить.
- Кстати, Люк, зачем ты оставил в живых Мару Джейд? По-моему, я тебе достаточно четко объяснил, что она враг. А оставлять врагов в живых...
Борясь с бурей собственных эмоций, Скайуокер совсем забыл о рыжей.
- Он не сказал ей. Палпатин не сказал ей, что послал убить приемных родителей. Когда узнаешь, что тебе лгали всю твою жизнь, смерть в этот момент становится очень заманчивой. Так что я поступил с ней еще более жестоко, - Люк посмотрел на отца.
Беспинский урок и тот страшный прыжок сына в бездну, когда гибель была более притягательной.
Причиной того, что Джейд осталась жива, было отнюдь не милосердие. Двое ее коллег были на счету Люка. Причина была в другом: инстинкт, чутье или пусть даже пресловутое веление Великой Силы. Мара чем-то важна для будущего. Впрочем, девчонка неплоха. Тем более он когда-то сохранил жизнь Криту, причем дважды, и из того вышел достаточно верный помощник. В конце концов, он должен доверять чутью сына. Что ж, можно предоставить девчонке выбор.
- Люк, ты вполне можешь слетать на Набу. В ближайшую неделю я буду занят только политическими делами. Крит же отправится на миссию.
- Я полечу с ним. Вдвоем будет легче, и если что-то случится, ты почувствуешь.
- Люк...
- Мне же нужно что-то делать.
Мальчишка, рожденный стать одним из самых могущественных одаренных, не жаждущий власти. Человек, способный менять мировоззрение, вести за собой, считающий себя ведомым. Гибкий, пластичный, легко приспосабливающийся юноша, который изменяет правила под себя. Юнец, оказавшийся умнее Мастеров Тьмы, шагнувший в нее не ради могущества, но ради того, чтобы выплеснуть свою боль, и получивший от нее щедрую плату в обмен. Все ситхи пытались удержать Силу Темной стороны в себе, позабыв про ее разрушительность. Уникальный одаренный, которого не стоит пытаться впихнуть в рамки старых Орденов. Этот мальчишка слишком живой для двух мертвых учений - слишком сложный рисунок в Силе, слишком много нитей, как светлых, так и темных. Сын, решивший пойти похожим, но отличным от отца путем, искать Свет с помощью Тьмы. Мальчишка, выбравший жизнь, борьбу и жар сражений.
========== Глава 40 ==========
Вся эта история с Люком попахивала подлостью с самого начала. Все было рассчитано до мелочей: мальчишка должен был остаться один, погруженный в свои сомнения; и в то самое время, когда у Люка наблюдался бурный рост Силы, его поставили перед выбором между долгом мертвому Ордену и жизнью близких. Легко было догадаться, что предпочтет мальчик. Оби-Ван сказал, что так велела Сила; Вейдер же был уверен, что это была ее Темная сторона.
Выбор все-таки был сознательным. Его сын понял, что у обеих сторон Силы только одна цена - ты сам, но именно тебе решать, насколько выбранная сторона покалечит твою душу. И что истинное могущество Темной стороны - это плата за боль. Как выяснилось, мальчишка все очень хорошо понимал, даже лучше, чем когда-то его родной отец.
И единственное, что ему оставалось - это рассказать сыну, чего лучше не делать на выбранном им пути, посоветовать не торопиться; на большее просто не было времени. У мальчишки был твердый характер, внутренний моральный стержень, а значит, его сын не затеряется, ибо Тьма подавляет слабых, и, в отличие от отца, у Люка было понятие об умеренности и соразмерности. К тому же, аура мальчишки потемнела всего на один, максимум на два оттенка. Пусть мальчишка и выбрал Тьму, но хотя бы ту, что защищает.
Конечно, это не самый мощный оттенок - Вейдер почти слышал, как пренебрежительно отнесся к подобному выбору Палпатин, заявив, что глупость - не пытаться достигнуть пределов собственного могущества, но сам Лорд не видел ничего подобного. Мальчишка просто не хотел потерять себя в поисках этой мощи, и Вейдер отлично знал, что сын уже родился с огромной Силой, унаследованной от отца.
Это был тяжелый разговор для обоих. То, что Люк явился с опущенными щитами, было большой смелостью, особенно если учесть, что сожаления по поводу собственного поступка он не испытывал - Люка беспокоили лишь чувства Вейдера. А вот не поднимать щиты во время всего разговора было проявлением характера, поскольку защититься в тот момент от отца очень хотелось. Впрочем, и ему пришлось впервые за долгое время попросить сына об одолжении:
- Люк, поклянись, что больше такого не сделаешь.
Он не привык обращаться с просьбами. Синие глаза уставились на него с удивлением.
- Пообещай мне, что больше никогда не поставишь мою жизнь выше своей.
Это была просьба не Императора, а отца.
- Я не...
Люку было трудно связать себя подобной клятвой.
- Ты мой сын.
Всего три слова, но мальчишка понял, что за ними скрывается, пусть его отец и не может высказать это вслух. Люк ведь догадывается, сколько значит для Вейдера.
Еще одна ошибка - и он может потерять сына. Он слишком много ошибался, особенно до рождения своих детей. "Ребенок изменит нашу жизнь", - когда-то сказала Падме, и сейчас он ощутил всю правдивость этих слов.
Разговор с сыном оказался на редкость тяжелым, но приближался разговор, который будет еще более трудным. Принцесса погибшего Альдераана, приемная дочь Бейла Органы, а по крови - дочь Энакина Скайуокера. Он вспомнил, как ранее ревновал Падме к альдераанцу, она же отшучивалась и говорила, что это всего лишь политическая игра. Но Энакин чувствовал, как относится крон-принц к сенатору Набу. Да и видно это было и безо всякой одаренности. Безнадежно влюбленный, хоть и женатый, готовый бросить все к ногам этого Ангела, чтобы быть рядом. Падме лишь дразнила мужа по поводу ревности, но все-таки Бейл Органа занял его место - место отца его дочери. Странно, что он не испытывал подобного к Оуэну, который воспитывал Люка.
И вот он вновь должен прийти в медотсек, чтобы увидеть собственного ребенка. Сильное ощущение дежавю. Дарен встретил его в коридоре.
- Как она? - спросил Вейдер, не тратя зря времени на приветствие.
- В норме. Люк уже был у нее, - Док вздохнул и с явным неудовольствием добавил: - Когда он что-то решил, его не остановишь.
- Я заметил, - холодно ответил ситх, заходя в палату.
Сидевшая на кровати принцесса тут же выпрямилась и с вызовом посмотрела на вошедшего. Длинные каштановые волосы, заплетенные в сложную прическу, карие глаза... Девушка во многом походила на мать. Он мог бы догадаться, если бы знал, если хотя бы предположил возможность этого. У Леи имелась хорошая ментальная защита, даже подозрительно хорошая - явно ее врожденный талант. К счастью, Император не пытался ломать ее и не обучал лично. Он готовил из этой девочки смертницу.
- Принцесса, - поприветствовал ее ситх.
- Лорд Вейдер.
Лея приподняла подбородок и с вызовом посмотрела на него. Даже будучи на вражеском корабле, с человеком, которого многие боялись, эта девочка не показывала свой страх.
- Итак, вы знаете правду, - первым нарушил тишину Вейдер.
- Люк мой брат, но я никогда не признаю вас своим отцом. Им был Бейл Органа.
Это было предсказуемо, но все же задевало. Он ведь и так знал, что не нужен дочери. Неужели он, как и сын, так и не научился смиряться? Забавно, потому что он только что за это отчитал мальчишку.
- Вы уничтожили мою родную планету.
А вот и ожидаемые обвинения.
- Приказ отдал Таркин.
Вейдер не привык оправдываться - за все существование Империи он отчитывался только перед одним человеком, а Палпатина уже больше нет на этом свете.
- Но вы его не оспаривали, - осуждающе бросила Лея.
Брат с сестрой успели поговорить, но ни один из них не показывал свои эмоции во время разговора. Люк все-таки выплеснул эмоции на отца, похоже, теперь черед Леи.
- Принцесса, вы разве всегда соглашались с Бейлом? Вам никогда не приходилось его поддерживать, даже если ваши мнения расходились? - он уже знал, как вести себя в подобной ситуации - спасибо опыту общения с сыном.
Лея застыла в удивлении. Похоже, подобные ситуации с приемным отцом у нее были.
- Не мне вас учить политике, принцесса, - заметил он и продолжил: - Мне никогда не нравилась идея Звезды Смерти. И Император, дабы изменить мое отношение к ней, отправил меня на этот проект, лишив права оспаривать приказы Таркина, касающиеся самой станции.
Он сказал правду. Император, демонстрируя свое неудовольствие из-за неодобрения станции учеником, отправил его туда в ссылку, дабы Лорд ситхов просветился мощью Звезды Смерти.
- Но при этом вы ни о чем не жалеете! - возмущенно продолжила атаку девчонка.
- Я жалею, что лично не свернул упомянутому мной моффу шею пять лет назад. Все-таки нужно было рискнуть навлечь на себя гнев Императора и подстроить несчастный случай. Впрочем, тот факт, что Таркин погиб от руки моего сына, приносит небольшое утешение.
Лея вздернула подбородок. Ну кто так делает, девочка? Все эмоции как на ладони.
- Выстрел, унесший полтора миллиона жизней, - задумчиво протянул Вейдер, вспоминая ярость Палпатина. Да, за шикарную выходку сына пришлось заплатить ему, но, тем не менее, узнав личность виновника, ситх испытал гордость.
- Вы осуждаете Люка? Да у него не было выбора! - Лея бездумно бросилась в нападение со всем пылом, на какой была способна.
- Согласен, - последовал ответ.
Брови принцессы взметнулись вверх. Она явно такого не ожидала.
- Мы с вашим братом это обсуждали. Когда дело касается оружия массового поражения, выбора действительно не остается. Я был в подобных ситуациях и хорошо это знаю.
Он помнил ситуацию на Фалиене, когда пришлось выжечь город, уничтожив два миллиона населения, чтобы не погибли миллиарды.
- И все же почему вас так ненавидел Таркин? Он очень расстроился, когда я отказался подписать приказ о вашей казни.
Девушка молчала.
- Совет на будущее: когда собираетесь пойти против кого-нибудь, не думайте, что это касается только вас. Враги вполне могут ударить по вашей семье. Проверено на собственном опыте, иначе мы бы не оказались в подобной ситуации. Император вполне мог казнить всю вашу семью или придумать нечто худшее. За время, проведенное во дворце, вы вполне могли понять, каков простор фантазии Палптина.
- Вы служили Императору.
- Я служу Империи, - парировал ситх.
- Вы считаете, что я должна простить вас за то, что вы пытали меня? - в голосе Леи застыл лед. Эту девочку в свое время называли ледяной принцессой.
- Во-первых, принцесса, это были не пытки. Не приведи Сила вам узнать, что такое настоящие пытки. А во-вторых, мы были с вами на разных сторонах, и вы занимались преступной деятельностью. А вы хорошо знаете, что нужно делать с военными преступниками.
- Но если ваше государство...
- Разрушать всегда легче, чем строить, - перебил Вейдер, улыбаясь под маской. Это были те же самые слова, которые он когда-то сказал Люку.
- А пытки Соло я вам тоже должна простить? Вы даже у него ничего не спрашивали.
- Я ловил вашего брата. Тогда за ним уже началась охота, и многие желали его смерти. Например, принц Ксизор, с коим вы имели несчастье познакомиться. Так что да, впервые за двадцать лет Империи я занимался личными делами. Впрочем, по законам Империи Соло вообще нужно было казнить.
- Интересно почему?
- А вы уверены, что все знаете о вашем друге? - иронично спросил он.
Принцесса промолчала.
- А то, что вы сделали с Люком? - спросила девушка.
- И что я сделал с ним? - вкрадчиво поинтересовался Вейдер.
- Я не верю, что он добровольно присоединился к Империи!
- Если вам интересно, ваш брат никогда не предавал Восстание. Он решил присоединиться к Империи только сейчас. Ранее мне пришлось спрятать его - Император несколько раз пытался его убить.
- И вы убили Палпатина? - спросила девушка.
Достаточно опасный вопрос, девочка, очень опасный. Ведь для общественности смерть Императора наступила из-за болезни и возраста.
- Вы полагаете, я должен был его простить за это, Лея? Я должен был позволить ему убить моего сына?
Девочка громко вздохнула. Былой горячности поубавилось. Что ж, при внешней разнице близнецы все-таки были похожи по характеру.
- Я не буду спрашивать вас, почему вы присоединились к Императору. Вы хотели отомстить, Лея. И может быть я вас разочарую, но я не намерен с вами сражаться. А вот с вашей стороны было бы глупостью нападать на ситха с тридцатипятилетним опытом фехтования. Мы с Люком это уже проверили. Но, тем не менее, принцесса, вы чуть не убили собственного брата.
- Во дворце... - начала девушка.
- Нет, Лея, я про тот теракт, что вы организовали на "Исполнителе". Вы хотели убить меня - что ж, я это понимаю. Более того: признаю, что для вас родственная связь ничего не значит. Но именно Люк попал под взрывную волну, а не я. Также тогда погибло и несколько техников, но для вас это ведь незначительно! Что значат человеческие жизни? Если бы вы положили немного больше взрывчатки, то вашего брата уже не было бы в живых. Некоторое время я сам точно не знал, выживет ли он и выйдет ли из комы. Что вы мне можете сказать, принцесса, по этому поводу? Вы ведь чуть не убили родного брата!
- Я не знала, - ошарашенно ответила она.
- Я тоже многого не знал. Итак, принцесса, вы можете не быть моей дочерью, я никогда не отказывался от вас, но это ваше желание.
Не верь, не бойся, не проси. Он давно жил по этому принципу и учился на своих ошибках. Беспинские промахи многое дали ему - он помнил неприятие сына. Он хорошо запомнил это. Он ни о чем не собирался просить альдераанскую принцессу.
- Но, тем не менее, я теперь Император и я намерен закончить эту затянувшуюся войну, а именно, устранить причину Восстания, а не ваш Альянс.
- Но вы против Республики.
- Я против возвращения старых проблем. И эту тему с вашим братом я тоже обсуждал.
- Люк наивен.
- Наивность недолго живет на войне и в политике, - усмехнулся он. - И ваш брат тоже за окончание войны, как и Мон Мотма.
- А зачем вам мир, Лорд Вейдер? Вы ведь и так практически победили.
- По политическим и личным причинам. Империи нужны изменения. И вас это наверно удивит, но я не хочу воевать с собственными детьми. Но и не могу позволить им разрушить то, что я строил и охранял двадцать лет. Впрочем, принцесса, я могу и передумать. Вопрос ведь в том, вы за кровопролитный бессмысленный конфликт или против?
Лея задумалась.
- Впрочем, принцесса, политические проблемы мы с вами можем обсудить на официальной встрече с Восстанием. Лея, вы вполне можете не признавать меня как отца, это ваше право. От вашей матери вы тоже отказываетесь?
- Нет.
Легким движением руки он отправил ей датапад. Кристалл мягко упал на колени девушки.
- Там информация о ней и ее родственниках.
Она застыла, рассматривая кристалл. Ей казалось, что нужно что-то сказать, только вот слова закончились.
- Вы намерены признать Люка как сына?
- От него я тоже никогда не отказывался. Однако, ему нужно время, чтобы привыкнуть к Империи.
Молчание. Принцесса уже успокоилась, гнев остыл. Ее сияние в Силе выровнялось. Ситх знал, что пора уходить, но его внимание привлек меч, лежащий на тумбочке.
- Ваш световой меч, - заметил Вейдер. - Можно?
И, не успев дождаться кивка дочери, он притянул Силой оружие. Клинок легко лег в ладонь. Вейдер внимательно рассмотрел рукоять.
- Вы сами сделали его?
- Нет. А с ним что-то не так? - рассеянно спросила она.
Вейдер активировал клинок. Меч встретил его привычным гудением. Сверкнуло синее лезвие. Синее. Девушка вздрогнула и, глядя на ситха, сказала:
- Люк поменял кристалл. Он сказал, что красный не подходит.
Значит, сын знал. Понял, почувствовал.
- Что ж, вы имеете право носить это оружие. Но...
Лея дернулась. Живая, движущая энергия девушки встрепенулась от этих слов.
- Но?
- Но я искренне надеюсь, что оно вам не понадобится. Ношение светового меча обычно не приносит ничего хорошего своему владельцу. Прошу меня извинить, принцесса, но у меня нет времени.
Вейдер вышел из палаты. Теперь он тоже все понял. Ситх бы почувствовал еще раньше, не будь он так погружен в свои мысли; сын же прочувствовал это, полагаясь на инстинкты. От Леи исходил свет, такой, каким он и должен быть. Вейдер вначале не смог увидеть его из-за эмоций девушки, но как только она немного успокоилась, он почувствовал созидательную энергию. Так странно. Свет, даже после плена у Палпатина, вопреки воле Императора, вопреки Темной стороне Силы. От девушки, у которой были привязанности, даже более того, она была влюблена, что легко читалось в Силе, которая испытывала и негативные эмоции, исходил чистый, живой и теплый свет, в противовес холодному равнодушному джедайскому светочу. Возникал вопрос: чему их с сыном учили джедаи? А еще вспомнилась фраза Люка про то, что Свет джедаев - это очередной оттенок Тьмы. Возможно, именно поэтому сын так легко шагнул во Тьму, ибо ничего другого он и не знал.
Свет и Тьма. Равновесие Силы. Светлая и Темная стороны. Пророчество утверждало, что Избранный принесет равновесие Силы. Свет и Тьма. Старое и новое. Он уничтожил джедаев, и последний из них умер здесь, на этом корабле. Возможно, Оби-Ван был прав, что Люк сам убил джедая в себе, но не без помощи отца. В любом случае, джедаи уничтожены. И именно он, Вейдер, уничтожил ситхов. Почти уничтожил. Он убил Палпатина и решил, что будет последним Лордом ситхов, когда понял, что не хочет, чтобы сын шел его путем. Избранный уничтожил оба старых Ордена: и светлый и темный.
Тьма и Свет. Сын и дочь. Люк - это тьма, скованная жесткими моральными рамками, железной волей, пониманием необходимости и знанием меры. Лея - это свет, живой, яркий, теплый, полный эмоций, не ведающий джедайских запретов, знающий, что такое любовь. Впрочем, любовь всегда была вне сторон Великой Силы.
Теперь он точно понял, что имел в виду Кеноби, когда говорил, что так велела Сила. Так было нужно, чтобы Люк оказался на Темной стороне, и Кеноби действительно выполнил волю Силы. Волю ее Темной стороны.
Света не бывает без Тьмы. Сын спас сестру. Сила желала изменений и породила Избранного, чтобы тот уничтожил старых адептов и сотворил новых. Брат и сестра - это свет и тьма, которые не будут враждовать друг с другом. Тьма будет защищать свет. Чтобы что-то создать, нужно что-то разрушить. А Избранный-то считал, что все это его решения.
В ярости он сжал металлическую коробку. Металл легко гнулся под давлением Силы. Вейдер отшвырнул теперь уже бесполезную коробку.
Веление Силы. Сколько пришлось испытать, пережить, чтобы осуществилось ее желание. И пускай он всегда знал, что он ее Служитель, но ему все-таки хотелось узнать, за что и почему. Вейдер глубоко вздохнул, насколько позволяла система жизнеобеспечения. В конце концов, у него были сын и дочь. И пускай так велела Сила, но это были его решения, и он нес за них ответственность и никогда не сваливал вину на Силу, в отличие от джедаев.
В Силе вспыхнуло пламя.
- Отец.
Люк стоял на расстоянии нескольких метров. Странно, Вейдер даже не заметил присутствия сына - мальчишка подкрался практически бесшумно. Похоже, у него получилось вдолбить в Люка повадки воина. Все движения были четкими и эффективными, даже походка изменилась. Впрочем, он не заметил его по другой причине.
- Не делай так больше. Тебе незачем скрывать свое присутствие в Силе - опасных для тебя одаренных пока нет.
- Хорошо, - сказал мальчишка и тут же добавил. - Сэр, - и ухмыльнулся. - Что случилось? Из-за чего ты пришел в ярость? Из-за Леи?
Люк всегда хорошо чувствовал его эмоции, пусть и не знал причины.
- Обычно ты стараешься держаться от меня подальше, когда я в ярости, - заметил ситх.
- Не сегодня. С Леей у вас все будет нормально. Сам помнишь, как тебе было нелегко со мной.
Вейдер быстро перевел тему:
- Ты хорошо запомнил, что я тебе сказал?
- Про контроль над эмоциями я со второго раза запомнил, и про то, что я ими управляю, а не они мной, тоже. Ах да, еще в процессе выполнения миссии нужно не убить Крита.
- Ты сейчас будешь вспыливать, а у меня нет времени, чтобы тебя учить. Поэтому, если сомневаешься, не делай. Вы стартуете через три дня. Запомни, цель надо взять живой.
- Это проблема?
- Убивать всегда легче. И Люк, у тебя уже нет права на ошибку. Больше нет. Но ты можешь взять Черную эскадрилью, пока под именем Наберрие.
- Что с Ханом и Ландо?
- Это твои друзья, ты с ними и разбирайся.
Вейдер посмотрел на сына. Сейчас у ситха был верный помощник. Быть может, это стоило того, чтобы пройти весь путь до конца.
========== Глава 41 ==========
Реакция Леи была вполне предсказуемой, но все равно задевала. Она его дочь, хоть и не признает этого. А Вейдер действительно не привык ни от чего отказываться. Он не отказался от сына и не откажется от дочери.
В первом их личном разговоре он уже полез ее учить - сработали родительские инстинкты. Но Вейдер знал, что ей это не нужно. Просто хотелось предупредить, чтобы девочка не совершила его ошибок. Чтобы поняла, что он ей не враг. Сын понял, потому что хотел понять. Люку был нужен отец. А Вейдер отлично понимал, что никогда не займет место Бейла в сердце дочери. Он знал это.
Главное - он узнал, что дочь жива и невредима, что Палпатин ничего с ней не сделал. И, увидев Лею, ситх испытал огромное облегчение. Двадцать лет назад он потерял жену и неродившихся детей, и то, что дети оказались живы, уже было для него чудом, особенно учитывая их знакомство с его уже покойным учителем. Вейдер ощутил странное беспокойство за жизнь дочери, когда увидел ее световой меч.
Он многое хотел сказать ей, но девочка встретила его обвинениями. Ситуация повторялась, и он знал лишь единственный выход - ответить и уйти, потому что остыть эмоциям могло помочь только время. Уходить на самом деле не хотелось, хотелось высказаться, но он знал, что здесь слова бесполезны. По крайней мере, его слова.
Но Вейдер так и не нашел ответа на главный вопрос: чего хочет принцесса? Если его покаяний и просьб о прощении, то зря. Ибо человек, который не простил себя, не может просить об этом других. А вот чего хочет эта девочка? Что ж, ему предстоит долгая и упорная работа, но опыт общения с одним своим ребенком у него уже был.
Разум твердил, что разговор прошел так, как и должен был; чувства упорно противоречили ему, говоря, что он многого не сказал. Так что ситх предпочел не разрешать этот конфликт, а заняться работой - разобраться с тем, что натворил сын во время его краткого отсутствия.
Знакомая камера с серыми стенами, с высшим приоритетом безопасности, из которой практически не сбежать одаренному. Он сам занимался ее конструированием, когда узнал о сыне, и приготовил ее на случай, если Люк окажется менее сговорчивым. Скайуокеру все-таки пришлось провести в ней два дня, чтобы несколько разобраться в своих мыслях. Как ни странно, камера оказалась эффективным средством в воспитательной деятельности. По крайней мере, отпрыск задумался о серьезности ситуации. Ранее Люк наивно полагал, что отец отпустит его в Альянс. Вейдер же своего сына не желал отдавать ни Восстанию, ни Императору, ни тем более смерти.
Джейд привстала с тюремной койки, вздернула вверх подбородок и поправила копну огненно-рыжих волос. Изумрудные глаза смотрели с вызовом - где-то ситх уже видел такой взгляд: когда даже стопроцентной смерти человек не готов сдаться легко. Так смотрят те, кто предпочитают борьбу оправданиям и собственным страхам. Так смотрел на него собственный сын на Беспине, понимающий, насколько силен враг, но не готовый отступить перед этой Силой. Но вызов во взгляде девушки на секунду пропал, сменившись болью. Ей лгали всю жизнь, лгал человек, которому она доверяла, который учил ее, заботился о ней. И именно этот человек отправил Мару убить членов ее семьи. Люк оказался прав: смерть намного предпочтительней жизни с такой правдой. По крайней мере, сейчас. Сын был прав, потому что с ним поступили практически так же. Насколько Люк с Джейд оказались похожи, Вейдер понял только сейчас. Только у Люка все-таки было хоть какое-то подобие нормального детства.
- Вы убили его, - в словах ни вопроса, ни вызова, лишь подтверждение. Она знала - почувствовала в Силе, потому что на момент смерти ментальной связи между ней и учителем не было. Сейчас Мару с Палпатином связывали только воспоминания, да она и не знала другой жизни. Однако Император научил ее быстро ориентироваться в любой ситуации:
- Чего вы хотите? - в голосе Мары звучит дерзость.
"Ты же понимаешь, что после смерти Палпатина ты никому не нужна и уж тем более не особо нужна мне. Убивать действительно легко, и я могу сделать это прямо сейчас - одно касание Силой, и твоя жизнь оборвется. Но что в тебе особенного, Джейд, кроме хорошо развитого инстинкта самосохранения? Что в тебе увидел этот светловолосый мальчишка? Ведь он тоже готов был тебя убить, Сила слишком хорошо помнит мысли и намерения, она сохранила напряжение, которое витало тогда. Мальчишка просто давил на тебя. Еще немного, и с тобой было бы покончено. Той ночью Люк оборвал много жизней, так почему пощадил тебя? Успел провести аналогию с собой или это было очередное Веление Силы?"
- Я предлагаю тебе выбор, - Вейдер сделал паузу. - Точно такой же, какой ты предложила моему сыну.
Мара знала, что Люк в тот напряженный момент играл с опасной правдой. Мальчишка в который раз с легкостью поставил свою жизнь ради неясного выигрыша, и узнал от Джейд о Лее.
- Присоединиться или умереть, - произнес ситх.
Джейд хмыкнула, уловив юмор ситуации. Это был действительно тот выбор, который она хотела предложить Кайлу Наберрие.
- Твой первый самостоятельный выбор, - заметил Вейдер.
- Император...
- Палпатин всегда давал только иллюзию выбора.
- А вы разве нет?
- Допустим, я выпущу тебя отсюда. И какое у тебя будущее? Охотница за головами? Танцовщица?
- А что можете дать вы?
- А чего ты хочешь? Подумай. У тебя есть полчаса на то, чтобы определиться с решением. Думаю, моему сыну ты бы этого времени не предоставила.
Вейдер вышел из камеры. Если Джейд заговорила о цене, то она согласится. У всех есть своя цена, в том числе и у его сына. И у дочери тоже. Но чего хочет последняя, Вейдер не знал.
Столько дел и так мало времени. За Джейд надо приглядывать. Похоже, пора вводить новое правило в отношения с сыном: ты в ответе за того, кого спас. Ведь по-хорошему наблюдать за Джейд нужно поручить именно Люку. Вот только если учесть тот факт, что этим двоим было поручено друг друга убить, да еще плюс некоторое нервное напряжение сына... Ему придется забрать Джейд с собой на Корусант, хотя он бы предпочел вернуться туда со своими детьми. Но Лея точно решит лететь в Альянс, а сын даже и не думал воспользоваться долгожданной передышкой и присоединился к Криту в охоте за Пейстажем.
Предательство джедаев сильно задело Люка, но впереди сына ожидает новое испытание - встреча с бывшими союзниками и друзьями. Ситх знал, как на сына будут смотреть бывшие соратники. Более того, он предупреждал мальчишку, что его вполне могут счесть предателем.
С ним останутся только самые верные, Соло, например. Вейдер точно знал, что от надоедливого кореллианца ему не избавиться. Забавно было вспоминать свою встречу с Соло на "Исполнителе". Позы, движения и жесты говорят порою намного больше слов. Когда Вейдер зашел в комнату, кореллианец сам не заметил, как загородил собой Люка от ситха. Главнокомандующий даже улыбнулся под маской, заметив подобную верность у контрабандиста, который не знал, что ситх не является врагом собственному ребенку. Соло не выказал страха, наоборот, ему хотелось многое высказать Вейдеру, но он сдержался из-за мальчишки. Кореллианцу было абсолютно все равно, что отцом его друга оказался главнокомандующий Империи; он не привык отказываться от друзей и уж точно не откажется от дочери ситха. Впрочем, Вейдер отлично понимал, что не имеет права вмешиваться в жизнь Леи.
А еще надо определиться с местом своего ученика в Империи. Вопреки мнению его врагов, Вейдер умел быть благодарным. Крит не думал о будущем, он был сосредоточен только на мести, но осуществлению его планов помешал именно Скайуокер, его сын. Что ж, Вейдер постарается это компенсировать. Да и самим сыном тоже стоит заняться, после того как Вейдер несколько разберется с Империей и Альянсом. Люку нужно бы заняться образованием. Мальчишка достаточно талантлив, но знаний пока явно не хватает. Радует, что сын умеет быстро учиться. И лучше всего Скайуокеру заняться этим на Корусанте, поблизости от отца. Тем более, мальчишке придется научиться разбираться в политике, хочет Люк того или нет. Забавно, что он, Император, чьи приказы даже не обсуждаются, должен собственному сыну не только объяснить, но и убедить в необходимости этих решений. С принцессой ему предстоит более сложный путь, чтобы просто не быть друг другу врагами. Интересно, в кого его дети такие упрямые? Для блага Империи хотелось верить, что не в него.
* * *
Ну и кто из джедаев решил, что Темная сторона - это легкий путь? Как Люк выяснил, этот способ требовал достаточно жесткого самоконтроля и способности резко вспыхивать и остывать. От джедаев всегда исходит ровное свечение, а от темных одаренных - вспышками. Тьма бывает разной: та, что есть в самом форсъюзере и та, что является частью мироздания. И одаренный должен решить, что именно использовать: свои эмоции или чужие. Но, тем не менее, они не должны затмевать разум, а вливаться в Силу, усиливая напор. В Тронном зале он смешал свои и чужие страх и боль и в итоге слишком глубоко погрузился в Силу. Отцу удалось позвать его обратно. Как выяснилось, подобное часто происходит, и самому Сидиусу когда-то пришлось звать Вейдера из Тьмы. Отец посоветовал ему все же пытаться использовать чужие эмоции, но в допустимых пределах, так, чтобы не тонуть в них. Если только Люк не хочет познакомиться с неприятными последствиями. Какими именно, ситх не сказал, просто добавил, что и Свет и Тьма в абсолюте одинаково губительны. После кратких пояснений отца Скайуокер не только не видел легкости во всем этом, но и понял, что взгляды ситхов и джедаев насчет Силы несколько различаются. Но отец и не собирался навязывать ему свою философию, просто сказал, что именно Люк ответствен за свои действия.
- Получается, я пал?
- Ты жалеешь о том, что сделал?
Скайуокер помотал головой. Как ни странно, он не жалел, он сделал то, что считал нужным.
- Мальчик, падают совсем не так. Вот если бы ты был джедаем, тогда это действительно было бы страшно.
- Почему?
- Джедаи подавляют чувства, эмоции и инстинкты. Инстинкт продолжения рода, например.
Люк хмыкнул. Предписанный кодексом джедаев целибат отец когда-то просто проигнорировал. Да и правила ситхов он не соблюдал полностью. У Дарта Вейдера всегда были собственные правила и свой персональный кодекс.
- Для них Тьма - это безумие. Это как всю жизнь не слышать и не видеть и внезапно прозреть. Джедаи не могут это контролировать и сходят с ума. Ни одному ситху не натворить того, что смог бы натворить действительно павший, поэтому Тьма для них и опасна.
- Тьма инстинктивна? - удивился Скайуокер.
- Ты призвал ее, повинуясь инстинкту. Инстинкту самосохранения в частности. Ты призвал ее для защиты. Теперь тебе предстоит научиться различать, когда существует реальная угроза, а когда нет. Люк, твой оттенок в Силе, возможно, и изменился, но незначительно. И таким, как Палпатин, ты не станешь.
Люк признал, что все эти знания для него очень важны. Особенно сейчас, когда кажется, что сама Сила изменилась вокруг него от того, что он сделал этот шаг на границе между Темной и Светлой стороной. Ему нужно понять, что, независимо от направления, он не изменяет себе.
Вот только чувство вины беспрестанно грызло его изнутри. Ведь чем больше времени отец объясняет ему все это, тем меньше времени остается на общение с дочерью. И, судя по эмоциям отца, разговор с Леей вышел не очень приятным.
* * *
- Привет. Я полагаю, ты многое ему высказала, - заметил Скайуокер.
- Люк, он...
- Знаешь, а мы действительно близнецы, - перебил он. Я тоже вначале этим занимался.
Люк всегда считал, что Лея взрослее его, что она более мудра и рассудительна, и ему никогда не стать таким. Но, как выяснилось, общие черты характера у них были.
- И у тебя это получается определенно лучше, нежели у твоего брата. Я тогда много чего высказал... - Люк решил ни за что не отступать.
Принцесса удивленно приподняла брови.
- Но ты же обычно такой спокойный.
Люк улыбнулся.
- Ты ему об этом скажи.
Скайуокер очень хорошо помнил события полугодовой давности. Он сдался в плен, чтобы встретиться с Вейдером. Тогда прозвучало много глупых и наивных слов. Он еще не понимал, сколько значит для Вейдера Империя, и звал отца в Альянс, просил вернуться на правильную сторону Силы, наивно веря, что Энакина Скайуокера еще можно вернуть.
Его привели к Императору, к одному из самых ужасных людей в Галактике. Бой с отцом. Отброшенный клинок. Далее Палпатин нещадно поливает его молниями Силы, а младший ситх стоит рядом и равнодушно смотрит, как на его глазах убивают его ребенка. Тогда Люк считал, что это конец.
Он понял, что ошибся, очнувшись в палате возле того самого ситха, который равнодушно смотрел, как его убивает Император. Вейдер заявил Люку, что спас его, но теперь все считают его мертвым. На вопрос, что он с ним собирается делать, ситх не ответил. Тогда Люк почувствовал себя в ловушке, будто его загнали в угол, потому что его судьба была целиком и полностью в руках этого человека. Тогда он понял, что, возможно, никакого Энакина Скайуокера на Светлой стороне и не существовало. А он сам добровольно вручил себя ситху, сдался врагу, который хочет заставить его подчиняться своим приказам. Позже Люк узнал, что приказной тон просто был привычкой главнокомандующего, но в те моменты он кипел от негодования, тонул в собственных эмоциях и вспыливал. За него пытались решить его судьбу и при этом ничего не объясняли. В то время Люк сам запутался в собственных эмоциях, в недоверии, страхе и гневе. Близкое присутствие отца давило на него. Он был в легком ужасе, когда во время спора на железной двери появилась вмятина. До Скайуокера дошло, что именно он это сделал. "Прекрасно, - подумал он, - мало того что в плену у Империи, так еще и до Темной стороны недалеко осталось. Все прямо по плану ситха".
Люк злился на Вейдера и на себя. Казалось, что главнокомандующему совсем не было дела до его эмоций. Он лишь посоветовал Скайуокеру успокоиться и разобраться со своими эмоциями и удалился по своим делам.
Отрешиться от эмоций не получалось, от попытки предвиденья нестерпимо болела голова, будущее было мало понятным и откровенно пугало. Тогда Дарен дал ему очень хороший совет: попытаться понять. Ведь их главной ошибкой было именно отсутствие понимания друг друга. Забавно, что именно доктор пояснил, в чем их главная проблема. Человек, который совершенно не разбирался ни в Светлой, ни в Темной сторонах. Человек, хоть и служивший на военном корабле, но не видящий смысла в гражданской войне. Дарену Колу просто не нравилась эта ситуация, чисто по человеческим причинам. Ему казалось неправильным, что отец и сын оказались по разные стороны баррикад. Выслушав его, Люк впервые направился к отцу сам, чтобы поговорить. И в апартаментах его встретил не враг, а человек, который, как выяснилось, беспокоился о нем. Присутствие ситха перестало давить на Люка, потому что Вейдер все-таки был прав: он был его отцом и совсем не желал своему сыну зла.
- У меня эта стадия несколько дней продлилась. Сама понимаешь, я совсем не обрадовался инсценировке своей смерти и не сразу понял, что он это сделал ради моей безопасности. Я много чего тогда наговорил. Впрочем, как выяснилось, у него тоже был ко мне ряд вопросов.
Пальцы сами собой впились в подлокотники кресла. Эти вопросы в исполнении отца напоминали больше допрос.
- Люк, насколько это было плохо?
Голубые глаза посмотрели на принцессу с недоумением. Но Лея понимала, что она должна знать правду, несмотря на то, что ей страшно осознавать, что она чуть не убила Скайуокера.
- Что именно? - переспросил брат.
- Взрыв, - едва слышно проронила она.
Юноша поджал губы.
- Он не должен был говорить, - с неудовольствием заметил Люк.
- Насколько это было плохо? - сестра была неумолимо упряма.
- Лея, ты не знала, - попытался защитить ее брат.
- Он тоже, - тихо произнесла принцесса, удивляясь неприятной аналогии семейного сходства.
- Сестренка, я просто не помню. Когда очнулся, тут же появился отец. Дарен говорил, что он часто заходил, пока я был без сознания.
Конечно, Люк помнил гораздо больше, но посвящать в это сестру не хотелось. Однако карие глаза требовали ответа.
- Какие травмы? - предположила сестра.
- Лея, я не помню даже своего диагноза. Дарен как-то хотел мне его прочесть, но я заснул. Меня больше беспокоил вопрос, как бы побыстрее покинуть больничное крыло, так как, сама знаешь, это не самое мое любимое место. Между прочим, сейчас для тебя актуальный вопрос. Потому что Дарен подчиняется только приказам главнокомандующего.
Люк помнил, как отец показал ему еще в палате способ открывать замки и глушить камеры Силой. Впрочем, вскоре Вейдер сам посчитал разумным перевести сына в его же апартаменты, что сберегло нервы и врачу и самому отпрыску.
- А он испугался за тебя.
Принцесса встретила его слова непередаваемым удивлением. Отец предпочитал молчать о своих чувствах, и Люку пришлось проделать немало, чтобы узнать этого человека.
- К тебе приставили охранников, но их убили. Мы действительно не знали, где ты. Первое время он даже не хотел говорить мне об этом.
- Почему?
- Он многое сделал, чтобы я не лез на рожон. Другой бы на его месте предпочел бы просто избавиться от сына-повстанца. Таркин, наверно, ради этого целую планету уничтожил бы, лишь бы избежать позора.
- Вейдер послал Крита искать тебя, но безрезультатно. Повстанцы ничего не знали, шпионы во дворце тоже ничего не сообщили. Он рад, что ты по крайней мере жива.
- Он... - начала Лея.
- Лея, он не хочет быть тебе врагом.
Надо же с чего-то начинать. Между отцом и сестрой зияла непроглядная пропасть, зацепиться было практически не за что. Люк вздохнул. В конце концов, они с отцом тоже не сразу начали хорошо общаться. Первыми темами для разговоров были техника и полеты. Любые другие вызывали споры. Потом отец решил помочь ему с навыками в фехтовании, позже была экскурсия по Фондорским верфям. Отец старательно искал что-то, что связывало их. В процессе общения они, несомненно, наделали немало ошибок. Люк понял, что тему здоровья отца лучше не поднимать и в прошлом тоже лучше не копаться. А вот Вейдер хотел знать о сыне все. Они смогли продвинуться в общении, потому что хотели этого. А вот где здесь зацепиться отцу с Леей? Люк знал только одну вещь.
- Вам еще на политическом поприще встречаться, - напомнил Люк.
Он знал, что единственное, что заставит Лею общаться с Вейдером, это долг. Сестра была ответственна за Восстание.
- Ты сама говорила, что иногда нужно поступиться личными чувствами ради долга, - добавил брат.
Это действительно были ее слова. Люк использовал против нее ее же высказывание.
- И ты мне напоминаешь о политике, - усмехнулась принцесса.
Она привыкла считать брата неопытным наивным юнцом. Вот только этот мальчишка, похоже, повзрослел, находясь рядом с таким человеком, как Вейдер. Или же он давно был взрослым, просто ей было удобно этого не замечать.
- Сам в шоке. Мама была политиком, а я, похоже, исключение в нашей семье.
- Ты уверен?
- Абсолютно. Меня сейчас политика интересует только из-за шанса прекратить войну.
Сестра чему-то улыбнулась. Похоже, он чего-то не видел или не понимал. У Леи было больше опыта в этом деле.
Люк почувствовал приближающееся присутствие Крита.
- Лея, мне нужно встретить Хана.
* * *
Мара стояла в коридоре, ожидая, пока Вейдер уладит свои дела. Желание сбежать было просто огромным, хоть здравый смысл и твердил, что сделать это было бы сложновато. Но главным фактором, сдерживающим ее, являлось понимание, что в случае такой попытки Вейдер предпочтет избавиться от нее.
- Привет, рыжая, - прозвучал звонкий голос. Светловолосый мальчишка подошел к ней.
- Не боишься? - усмехнулась она. У каждого выхода из коридора стояло по несколько штурмрвиков из 501-го легиона.
- Ну, учитывая, что у тебя ранее был приказ меня убить, глупо начинать бояться тебя прямо сейчас, - заметил Люк.
- Ты все знал, - сказала она, поправляя волосы. Вот и причина, по которой юноша никак на нее не реагировал, предпочитая близко не подпускать к себе.
- Вейдер мне рассказал.
- Ты хорошо держался, - усмехнулась Джейд. - Никогда не пытался меня избегать.
- Дело в том, Мара, что у меня тоже был приказ. Такой же, как и у тебя, - честно признался Люк. Фермерским паренькам честность свойственна гораздо больше, чем жителям столицы. Но вот в исполнении этого юноши честность казалась просто убийственной.
- Но ты его не выполнил.
Мальчишка помотал головой.
- Просто у меня была более свободная формулировка.
========== Глава 42 ==========
Соло искал в ангаре Люка. Мало того что тот несколько дней не отвечал на сообщения, так теперь еще и запаздывает. Но даже это обстоятельство не может омрачить главного - Соло наконец-то вырвался с той ситховой планеты.
- Привет, Хан, - поздоровался с ним незнакомый юноша в адъютантской форме.
Каштановые волосы, карие глаза. Тонкие губы сложились в ухмылку. Военная выправка. Прекрасно, малой за ним еще кого-то послал, подумал Соло.
- Люк, ты комлинк не пробовал носить? - спросил пилот, забравший Хана с Вьюна.
- Люк? - удивился кореллианец.
- Это маскировка, Хан. Представь реакцию экипажа, если бы по кораблю разгуливал призрак.
Крит усмехнулся. Очевидно, вспомнил свою собственную реакцию.
- Тебе, кстати, нужно в соседний ангар. Вейдер уже улетает, - обратился к нему Скайуокер.
Ученик ситха вопросительно глянул на Соло.
- Он мой друг.
- Выгодно иметь таких друзей, - заметил Крит.
Соло совершенно не нравилась вся эта ситуация, и этот парень - больше всего.
- Я бы не сказал, - парировал Люк. - Чего стоит то, что лорд Вейдер его в карбоните заморозил, - Скайуокер обернулся к контрабандисту. - Ну что, готов увидеть свою принцессу?
Люк шел с Ханом по коридору.
- Не нравится мне этот парень, - неодобрительно хмыкнул Соло.
- Мне тоже вначале не понравился. Потом я выяснил, что он был агентом в Восстании.
У кореллианца глаза округлились.
- Ты заметил его световой меч? Он еще и ученик Вейдера.
- Ну у тебя и компания, - протянул Соло, заметив у самого Люка на поясе блестящий цилиндр.
Скайуокер все еще гадал, как сложатся у сестры отношения с отцом. "Они чужие, - недовольно признал он. - Нужно смотреть правде в глаза". Но Лее действительно необходимо нормально поговорить с Вейдером, хотя бы для того, чтобы обсудить ее пребывание у Палпатина. Когда-то отец заметил, что у Леи имеется хорошая ментальная защита. Люк убедился в этом на практике. Даже его способности к эмпатии не помогли понять, что случилось с принцессой.
- Кстати, Хан, ты должен молчать о родственных связях Леи.
Соло кивнул и потянулся к ручке двери.
- Ты идешь? - спросил он Люка.
- У меня дела на тюремном уровне, - усмехнулся Скайуокер и подмигнул. - К тому же, я вам там не нужен.
* * *
Странная компания: двое имперцев, двое повстанцев и вуки. Крит с легкой брезгливостью оглядывал вуки, контрабандиста и игрока. Юный ситх поймал взгляд Люка. "Что ж, - вздохнул ученик. - Это друзья мальчишки". Он попытался поспорить с Люком на эту тему, на что отпрыск Вейдера заявил, что Криту лучше обратиться с подобным к самому ситху, если уж ему так важно оспорить его действия. Идти к новому Императору Крит, естественно, не собирался, да и портить отношения с Люком он не хотел.
Двери каюты открылись, впуская всю компанию в комнату. Все были удивлены немалым количеством алкоголя в комнате, и только Соло глянул на Люка и спросил:
- Опять серьезный разговор, Малыш?
Крит хихикнул. Получил сердитый взгляд Люка и тут же успокоился. Скайуокер обещал сегодня многое рассказать, и пропустить подобное Крит не хотел.
Кореллианец был совершенно уверен, что Скайуокер не мог больше ничем его удивить. Контрабандисту и так хватило Вейдера в лице отца Люка, хотя Хан так и не смог найти ничего общего между его Темностью и этим мальчишкой. Ну, кроме наличия световых мечей у обоих, да тяги к полетам. О летных навыках Главкома Соло был наслышан еще с Академии. Впрочем, на само родство Люка ему было абсолютно плевать, главное - друг, которого он похоронил полгода назад, оказался вполне себе живым.
- Боюсь, что так, - ухмыльнулся Скайуокер в ответ.
Он обвел взглядом собравшихся. Крит знал его как имперца и сына Дарта Вейдера, а друзья - как повстанца и сына Энакина. Что ж, пришло время соединить эти две его жизни: до Эндора и после.
Ландо смотрел на Скайуокера, пытаясь что-либо осознать. Люк вздохнул. Рассказать правду друзьям было его собственным решением, и отец был в курсе этого. Скайуокеру пришлось объяснить Вейдеру, кем являются для него эти люди - это те, кто выручали его, прикрывали спину. И, если бы не они, то отец с сыном могли бы и не встретиться. Люк верил им и готов был доверить свою жизнь. Вейдер одобрил его решение, но напомнил о возможных последствиях и заметил, что друзья - его слабость. На что получил ответ, что, возможно, сам Люк является его слабостью, но это не послужило для ситха поводом отказаться от него. Было так странно объяснять кому-то мотивы своих решений - уже несколько лет он привык решать за себя сам. Скайуокер подозревал, что временами Лорд ощущал то же самое.
- Я ничего не понимаю, Люк, - сказал Каллрисиан, который не любил играть в незнакомые игры.
- Ландо, здесь это нормально. Я тоже вначале мало что понимал. И я бы посоветовал выпить, перед тем как начнется рассказ.
Хан первым потянулся к бутылке.
Люк протянул Криту виски. Они с ним через многое прошли. Крит скептически посмотрел на юношу.
- Нам можно. Если что, отмажу, - улыбнулся Скайуокер.
После того как все выпили, Люк нажал на датапад, чтобы записать весь разговор. Сестра отказалась присутствовать на этом собрании, боясь не сдержать своих эмоций - она уже решила скрывать свое родство. Но ее брат не умел смиряться с поражением. Он так и не научился сдаваться. Люк решил сделать на всякий случай эту запись, чтобы разговор между отцом и дочерью все-таки произошел. К тому же, в записи был явный плюс: Лея не могла его перебить и аргументировать тем, что он наивный и ничего не понимает в политике.
- Больше полугода назад я сдался в плен Империи, чтобы отвлечь Вейдера, - начал Люк.
Очень хотелось добавить, что он вот уже как полгода успешно его отвлекает, и что ситх явно не собирается менять ситуацию, - но Люк сдержался. Соло тоже многое хотел сказать - он уже знал краткую версию начала этой истории.
- Император Палпатин вынес мне смертный приговор, - спокойно продолжил Скайуокер.
Он повернулся к юному ситху.
- Крит, ты прекрасно знаешь, что приговор Императора никто не может отменить, но, учитывая мнение Вейдера и мои способности, мне дали выбор: присоединиться или умереть. Я выбрал...
Перед глазами вновь вспыхнули синие молнии.
- ...смерть, - произнес Люк.
Друзья удивленно посмотрели на него. Сам же Люк уставился в одну точку - картины прошлого всплывали перед глазами.
- Однако Лорд Вейдер, как видите, несколько не согласился с моим выбором по собственным причинам.
Люк отлично помнил слова ситха, что если он не будет подчиняться, то умрет. Вейдер не забыл уроки джедаев о полуправде, и, будучи на Эндоре и на Звезде Смерти, Темный Лорд лгал своему сыну - Люку не грозила смерть от клинка отца; опасностью для него был Император. Младший ситх просто провоцировал сына на нужное поведение.
- Ландо, ты никогда не удивлялся, что Вейдер на Беспине хотел меня заморозить? И награду, которую он назначил, была только за живого? Он ведь охотился не просто за повстанцем и джедаем.
Последнее слово Люк произнес с почти незаметной усмешкой. Ландо застыл в ожидании - вот сейчас ему наконец-то дадут информацию, и хоть что-то прояснится. Поведение остальных, например. Почему главнокомандующий Имперской армии охотился за мальцом, и какого ситха Люк разгуливает по территории флагмана, одетый в имперскую форму? Так еще и не один, а в компании имперца. Каллрисиан многое мог поставить на то, что Скайуокер не предавал их. Ландо хорошо знал этого мальчишку. Но тогда почему Люк не пытался бежать, а спокойно остается здесь?
- Видишь ли, он охотился за своим сыном, о существовании которого до Явинской битвы не знал.
Каллрисиан приоткрыл рот от изумления, ошарашено глядя на Люка.
- Я сын Дарта Вейдера, Ландо. Бен Кеноби, рассказавший мне о моем отце, забыл упомянуть несколько подробностей. Например, когда джедаи становятся ситхами, они меняют имя, - в голосе Скайуокера тонкой ноткой прозвучал сарказм. - Вместо этого он предпочел солгать, что Дарт Вейдер убил моего отца. Крит, ты спрашивал, кому же я хотел отомстить? Ему, но не только за отца, но и за смерть Кеноби. Именно я начал поединок на Беспине. Я, толком еще ничего не умея, вызвал на бой противника, который ранее считался одним из лучших фехтовальщиков ордена. Вейдеру не удалось заморозить меня - он недооценил собственного сына. Чтобы убить, достаточно пары ударов. В моем случае хватило бы и одного. Нужно было как-то закончить поединок.
Люк вздохнул и посмотрел на правую руку. Он слишком хорошо помнил окончание поединка на Беспине.
- Вот тогда я и узнал правду.
- И ты молчал, - с легким намеком на упрек сказал Ландо, хорошо помня состояние юноши. Оказывается, это был не только болевой шок.
- Я, конечно, наивный, но все же понимал, что подобные изменения в биографии несколько не совпадают со статусом героя Альянса. Разумеется я молчал. Мадин и так посматривал на меня с подозрением. Думаю, если бы он узнал о моем родстве с Вейдером, то отдал бы приказ на мой расстрел не задумываясь. Есть старая военная поговорка: дети врага - тоже враги.
Соло задумался, о чем же еще молчал его друг. И еще сразу возникло понимание, почему Люк казался Хану гораздо взрослее, после того как последнего разморозили. Хан уже слышал эту историю от Скайуокера, но не слышал ее так. И, похоже, случилось что-то еще. Кореллианцу, несмотря на собственное не очень благополучное детство, не очень нравилось, как взрослеет его друг.
- Так вот, Вейдер оказался против смерти собственного сына. Он инсценировал мою смерть, объявив об этом всей Империи. В личности моего убийцы никто не сомневался. Он спрятал меня здесь.
- Маскировка, - заметил Хан.
Люк кивнул.
- Блокиратор в крови, левая автобиография, новое имя, - добавил он.
"Плюс экран в Силе", - вспомнил Скайуокер. Отец не только мог прятать его присутствие, но и искажать его.
- Ну что ты хотел от куратора СИБа? - усмехнулся Люк.
- А почему Наберрие? - спросил Крит.
- Подделывать ДНК легче. Я наполовину Наберрие. Вейдер вообще-то хорошо знал, на ком он был женат и от кого у него мог быть ребенок.
- Только не говори, что это сенатор Амидала, - сказал Крит.
- Угадал.
"А учитель неплохо устроился. Везде успел: и Императором стать и завести от бывшей королевы двоих детей", - подумал Крит.
- Но она умерла беременной, - тут же возразил он.
- Ну, мою смерть инсценировали не один раз. Официально я даже не родился. Поэтому мой отец и не знал обо мне. По документам у Амидалы никогда не было детей. Да только тест ДНК говорит об обратном.
- Кому-то это было выгодно, - задумчиво произнес Крит. - Подожди. У Вейдера был какой-то конфликт с джедаями.
- После чего один из них посчитал себя вправе украсть у него сына и спрятать на захолустной планете. Ах да, совсем забыл. Меня еще и натравливали на отца.
- Я конечно знал, что во времена Республики джедаи забирали детей, но чтобы так... - протянул Крит.
- Я узнал это на практике, - ответил Скайуокер.
Парадокс его жизни. Люк Скайуокер умел прощать. Он смог простить отца за Беспин, за ту роковую случайность, из-за которой у него теперь протез вместо руки. Он мог понять действия ситха на Эндоре. Иногда даже у ситха, даже у Дарта Вейдера нет выбора. Отец действительно сделал все, чтобы Люк выжил, наплевав на мнение сына. Насчет сестры, которая чуть не убила брата... Ее он тоже смог простить. Лея действительно не знала, что он мог попасть под удар.
Что же касается джедаев... Он понимал все их действия, но простить ложь, предательство и манипулирование он не мог, как и не мог простить того, что они сделали с его семьей. И вряд ли когда-нибудь простит. Ненависть Люка, которую Кеноби направил на Дарта Вейдера, обратилась на самих джедаев, да вот только мстить больше некому. Впрочем, Люк и так отомстил и решил доказать, что не важна сторона Силы. Важна лишь личность.
- Получается, ты присоединился к Империи? - спросил Крит, уверенный в положительном ответе.
- Нет, - спокойно ответил Люк.
- Но твой отец...
- Крит, мой отец имперец. Но не я.
- Он...
Люк предупредительно помотал головой - еще не время.
- А вот ты верно предан Империи, - усмехнулся он. Да и каким еще мог быть ученик Вейдера, и кого тот мог допустить к собственному сыну? А Люк был настолько погружен в конфликт сторон Силы, что не заметил истинную цель главнокомандующего - переманить Скайуокера на свою собственную сторону. Дарт Вейдер привык добиваться своего, и его целеустремленность не зависела от сторон Великой Силы; это было свойством характера. Вейдер просто решил и был готов идти до конца.
- Я не присоединялся к Империи. Вейдер спрятал меня на этом корабле, не спрашивая моего мнения, так что, по сути, это был плен.
- Что?! Но...
- Крит, ты отлично знаешь, что нужно делать с мятежниками. А что на месте главнокомандующего сделал бы ты, объявись у тебя сын-повстанец? И что ему со мной делать? У него было много возможностей убить меня, но моей смерти он не хотел. Пытки? Пытать родного сына - все-таки мерзость. Я бы выдержал, да он и не любитель заниматься бесполезными делами. Тюремная камера тоже не способствует смене мировоззрения. Вейдер выбрал единственный возможный вариант - держать меня рядом с собой, поскольку он был единственным человеком, который смог бы остановить меня.
Удивительная мысль. Его отец действительно должен был остановить его и его деятельность, ибо Люк разрушал все то, что строил ситх, и, учитывая возрастающие способности Скайуокера, дальше было бы только хуже. Раньше Люк не пришел бы к подобному выводу.
- Вейдер меня не знал, но уже рискнул своими положением и жизнью. Вот так мы и начали общаться.
- У вас это как-то гладко получилось, - заметил Крит, зная непростой характер милорда.
- Я не знал, что ты настолько наивен, - усмехнулся Люк. - Он спросил меня, почему я присоединился к повстанцам. Я ответил. По его мнению, вся моя деятельность в Восстании была всего лишь ошибкой молодости. У меня же было свое мнение о его деятельности. Так что, Крит, спорили мы часто.
Крит пораженно смотрел на Скайуокера. Спорить с Дартом Вейдером было опасным занятием. Единственным человеком, который мог указывать Повелителю Тьмы, был Кос Палпатин, но даже его больше не было в живых.
- Но никто не знал...
- На "Исполнителе" очень хорошая звукоизоляция, не находишь? Наше родство не особо способствовало смене мировоззрения, и никто из нас сторону менять не собирался. Вейдер никогда бы не предал Империю, которой отдал двадцать лет жизни. Восстание же было моей жизнью.
Люк хорошо помнил разговоры с отцом.
"Ты предан своим друзьям-мятежникам. Но почему я должен из-за своих врагов терять сына? Я ничего не должен Альянсу".
Скайуокер тогда опешил от такого заявления.
- О реальном положении дел в Альянсе я узнал только через длительный промежуток времени. Битва на Эндоре было началом конца Восстания, - продолжил Люк.
- Но я же взорвал ту станцию! - возмутился Ландо.
Люк помотал головой.
- Эту ловушку планировал Палпатин, и мы в нее вляпались, тем самым засветив и базы и флот. Вейдер не участвовал в Эндорской битве. Палпатин, конечно, был гениальным политиком, но из него вышел плохой военный, что и позволило нам взорвать станцию. А вот зачистка на Сулусте была выполнена профессионально уже под контролем главнокомандующего. Я тогда еще находился в медблоке без сознания.
"Такие сухие слова про тот ужас, что там творился", - подумал Ландо, вспоминая рассказ одного из выживших.
- У него опыт командования еще со времен Клонических войн, - пояснил Люк. - И, как я выяснил, он хорошо знает некоторых командующих в Альянсе - Рикана, например. Флот Илбиса он уничтожил даже без помощи Эскадрона Смерти и своего непосредственного участия.
- То есть Восстание должно было быть уничтожено, - сказал Крит.
- Крит, а ты знаешь, за что мы вообще сражаемся? Я имею в виду и Империю и Альянс.
Ученик Вейдера изумленно посмотрел на него, но не только он один был удивлен подобным вопросом - остальные также пораженно уставились на Люка. Это все равно что спросить, бывает ли на Хоте снег, и есть ли пустыни на Татуине.
- Меня, кстати, об этом отец спрашивал. С его точки зрения, он защищает свое государство, а вот Мотма с Мадином просто хотят захватить власть. Какая разница, как зовется правитель: канцлер или Император? Лозунги остаются лозунгами. Мы сражаемся ни за что. Точнее, только за власть. Палпатин позволил вырасти Восстанию для того чтобы оправдать создание Звезды Смерти. Как, по-вашему, стоит ли убивать ради чужих амбиций? Крит, я обещал тебе рассказать правду, но ты уверен, что хочешь знать ее?
Когда-то в ответ на заявление отца о том, что он многого не понимает, Люк попросил рассказать. Слышать правду от главнокомандующего сначала было страшно. Вейдер был не склонен щадить чужие чувства, но это оказалось полезным, появилось какое-то чувство новизны. Рассказы отца отличались от точки зрения Кеноби и от демократических идеалистических картин Мотмы.
- Знаешь, я и так про тебя слишком много знаю. Этим я уже давно подписал себе смертный приговор. Так что говори, - потребовал ученик ситха.
- Ты никогда не задавался вопросом, кто именно взорвал первую Звезду Смерти? В имперских данных об этом не говорится. Повстанцы, и все.
И ты никогда не задумывался, почему меня причислили к Черной эскадрилье? Ведь если бы у меня не было достаточного уровня мастерства, то ни из-за какого бы родства Вейдер не включил бы меня в нее.
Тем не менее, он в моих способностях не сомневался. Звезду Смерти взорвал я, и, в отличие от случая Ландо, почти никто не успел эвакуироваться со станции. Одним выстрелом я убил миллион триста двадцать тысяч человек. Это был мой первый вылет. Мы сражались против Черной эскадрильи, и у меня на хвосте висел сам Черный-Главный. Весело, правда? Меня чуть не убил родной отец. Впрочем, он даже не знал тогда о наличии сына. Но позже на допросе он выяснил имя и все понял.
- Миллион триста двадцать тысяч против всех жителей Альдерана, - подвел итог Люк. - Отец против сына. Вот поэтому я и хочу закончить эту бессмысленную войну.
- Она не бессмысленна, - возразил Крит. - Повстанцы...
- Крит, ты знаешь меня почти полгода, - спокойно перебил Люк. - За это время я несколько раз спасал тебе жизнь. Но если бы мы встретились на год раньше, мы бы были на разных сторонах, и мне бы пришлось тебя убить. По-твоему это нормально? Ты вообще знаешь, что такое война? Я читал твое личное дело - тыл и разведка. В скольких битвах ты участвовал? Ты не знаешь, каково это, когда рядом гибнут товарищи, когда нужно решать, кого из них спасти, а кто умрет, - произнес светловолосый мальчишка.
"Или не мальчишка", - подумал Крит, вспоминая слова учителя, что многое решает опыт. Сын Вейдера был гораздо взрослее, чем казалось на первый взгляд. И неужто это вызов и решительность в его глазах? Этот мальчишка для себя все решил, и он поведет за своим решением и других.
- Война - это совсем не весело, Крит, даже когда ты командуешь легионами. Мы воюем за мир, начиная еще с Войн клонов, в своем же государстве. Я не спрашивал, что чувствовал Вейдер, когда атаковал Хот, где находился его собственный сын вместе с лидерами Альянса, как и не стал спрашивать, почему он однажды отстранил генерала Вирса от сражения.
- А что делает Альянс?
- А что делает Империя?
Соло с Ландо и Чуи застыли, вслушиваясь в эту перепалку.
- Ты говоришь как повстанец, - бросил обвинение Крит.
- Ошибаешься. Я где-то посередине, - ответил Скайуокер. - И прекрасно знаю, что творят и Альянс и Империя. Ты забываешь - я был на обеих сторонах, - фраза прозвучала несколько двусмысленно для самого Люка. - И что у меня был доступ к имперской информации - Фалиен, Альдераан. С другой стороны, Альянс ведет себя ничуть не лучше.
Ландо с Соло удивленно посмотрели на него. Люк никогда не сомневался в идеалах Восстания; их самих же привели в него далеко не идеалы.
- Держать в заложниках детей военных и чиновников - я воевал не за это. Мотма даже ничего не сказала по этому поводу, лишь подтвердила сам факт.
- Ты виделся с Мотмой? - удивился Ландо.
- Отец взял меня с собой на переговоры по этому поводу.
- Люк, ты уверен... - начал Соло.
- Хан, я сам организовывал передачу заложников. Крит, ты считаешь все это правильным? Мой отец - нет.
- Что? - удивился Крит.
- Несколько месяцев назад Вейдер заключил договор о ненападении с Мотмой. Никто из нас не собирался предавать; пришлось действовать на грани этого. Вейдер действовал в интересах Империи, я - в интересах Альянса. Так что единственный момент, который он нарушил - сохранил мне жизнь.
- Мир с повстанцами? - Крит застыл в неверии.
- До мира еще далеко. Особенно учитывая, что несколько часов назад, по данным разведки, Мадин выступил с речью о разделении Восстания. И те, кто присоединятся к нему, будут стерты Империей. Я ничего не смогу с этим сделать.
Ландо чувствовал, что он что-то упустил - в этой игре чего не хватало.
- А разве вопросы мира - это не прерогатива Императора?
- Ну, вообще-то Вейдер теперь и есть Император, - ответил Крит, как будто это само собой разумеется, и кивнул в сторону Люка. - А это, соответственно, его наследник.
Скайуокер сразу шикнул на него. Рассерженный взгляд Люка несколько позабавил Крита.
- Не наследник, а сын, - поправил мальчишка.
Хан пораженно смотрел на малыша.
- Ну поздравляю, - впрочем, Соло сам задумался на тему "А стоит ли с этим поздравлять".
- Я пока перевариваю. Отец как-то забыл упомянуть, что являлся наследником Палпатина.
Ученик ситха посмотрел на него с легкой усмешкой.
- Наверно, думал, что ты догадаешься, что второй человек вполне может стать первым.
Крит пораженно смотрел на Люка - этот мальчишка мог остановить взрывную волну и легко расправиться с Алой гвардией, а вот быстро принять новость о своем отце...
Люк попытался вернуться к теме перемирия.
- Империю ждут большие перемены. Такие, например, как отмена рабства и так далее; также часть того, за что мы боролись. Через некоторое время вступит в силу закон о том, что люди, разочаровавшиеся в Восстании, могут вновь вернуться в семьи. Но если кто-то потом вновь вернется к подрывной деятельности, наказание - смерть.
- Таким образом, Вейдер решил разрушить Восстание изнутри, - понял Ландо и встретил кивок Люка.
"И что для тебя важнее: принципы или люди, мальчик? - спросил милорд. - Мне не нужна Республика, и ты знаешь, что моя совесть выдержит уничтожение мятежников. А выдержит ли твоя? Сомневаюсь, что ты сможешь хладнокровно смотреть на смерть друзей. Каков твой выбор, сын?"
Люк выбрал тогда человеческие жизни, потому что ни демократия, ни обе стороны Силы не могут заставить человека воскреснуть. Он выбрал, отлично понимая последствия и зная, как могут воспринять этот его выбор друзья.
- Люк, это все хорошо, конечно, но что Вейдер хочет взамен? - спросил Ландо, ища подвох. - Какова цена вопроса? Что нужно Вейдеру?
- А ты догадайся, - улыбнулся Скайуокер.
- Ты?
Крит вновь посмотрел на юношу. Мальчишка был одаренным и очень сильным. Даже сильнее Крита, чего тот признавал с большой неохотой. Кроме того, Люк был отличным пилотом и прекрасно разбирался в военной тактике. В принципе, неплохое приобретение для Империи.
- Скажем так, мне нужно быстро и положительно подумать на тему присоединения к Империи. Точнее даже, поклясться ей в верности. Кстати, да, вспомнил: вы вроде как бежать собираетесь?
У Ландо с Ханом глаза округлились.
- Ну, по старой традиции повстанцы вообще-то обычно пытаются сбежать с имперского разрушителя, - ухмыльнулся Люк. - Мне нужно создать видимость вашего побега, чтобы Мадин не подкопался. Ведж, между прочим, с эскадрильей засиделся на базе...
- Подожди, какая еще эскадрилья?! Какая база?!
- Разбойная эскадрилья вышла из Альянса, и ребята отсиживались на имперской базе.
- Но так нельзя! - не удержался Крит.
- Можно, - парировал Люк. - Они уже не мятежники, а значит, я мог им помочь. И да, - Скайуокер достал из тумбочки какие-то препараты. - Это если к приезду Вейдера вы не протрезвеете. Здесь вообще-то армия, как-никак. Смысл же побега таков: вы перехватили управление шатллом, убили охранников, поздравляю, они из 501-легиона были, потом вы пересеклись с Антиллесом и ребятами, которые нашли Лею.
- Малыш... - начал Соло.
- Знаю, банально, но, Хан, я вообще-то первый раз организовываю побег, согласованный на высшем уровне.
- Ты не летишь с нами, - пришел к выводу Хан.
- Я не могу вернуться в Восстание. Помнишь, давным-давно, я хотел найти уязвимую точку Вейдера? Так вот, я нашел ее. Если Мадин узнает, что я сын Императора... Для него я уже враг, вне зависимости от того, как все было на самом деле. А узнать несложно... Способности, внешность. Есть люди, которые раньше знали моего отца. Вейдеру уже хватило одного Ксизора. Я не могу вернуться.
Вуки что-то прорычал.
Ландо с Ханом переглянулись.
- Долг крови, - перевел Соло.
- Ты прав, Чуи, - ответил Люк. - Но ничего, мы с вами скоро встретимся.
- Кстати, когда тебе воскресать? - спросил Крит.
- Дней через десять.
- И Хан... - взгляд Скайуокера посерьезнел. - Береги Лею.
Люк отключил запись. Оставалось только надеяться, что сестра простит его за решение по поводу Альянса, и что у Леи получится остановить Мадина до того как вмешается Люк с отцом.
========== Заново рожденный или вместо эпилога ==========
Крит поражался в целом всей ситуации, в которой они оказались. Поражался всему, начиная от политических решений и заканчивая этим маленьким собранием.
Повстанцы вырубились достаточно быстро. Скайуокер уложил их в гостиной. Мальчишка заботился о своих друзьях. Они вдвоем перешли в комнату Люка. Обсудить было что.
- Мой отец хотел мира, а я просто вклинился в его планы, Крит. Я хотел, чтобы мои друзья остались живы.
- Тебе не кажется, что сыну Императора нельзя афишировать отношения с Восстанием? Если общественность узнает...
Люк помотал головой.
- Попробуй докажи, что я повстанец.
Крит вопросительно приподнял левую бровь.
- Вейдер с помощью СИБ постирал все записи, все документальные упоминания.
- А люди?
- Скажем так, отцу была на руку моя так называемая смерть. Она породила очень большие сомнения. К тому же, отец вовсе не собирается убивать Кайла Наберрие. Я просто сменю имя - верну свое настоящее.
- И когда все узнают, что сын Вейдера...
- У всех даже сомнения пропадут, что я мог быть не имперцем. Отец часто участвовал в сражениях. Вполне нормально, что он и сына отправлял на задания. Может, я был агентом разведки, а может, и нет. Правду уже никто не узнает...
- Поэтому ты все им рассказал?
Люк кивнул.
- Они мои друзья.
* * *
- Ты бросаешь мне вызов? - уточнил Крит.
- Бросаю, - просто ответил Скайуокер.
Они стояли друг напротив друга в фехтовальном зале, вооруженные тренировочными мечами. Крит вздохнул. В конце концов, у него опыта больше. Люк не торопился нападать, равно как и использовать мощь Темной стороны.
Первый атакующий удар, и Крит все понял, когда сына Вейдера заволокла Тьма.
Люк сражался отлично. Каждое движение, каждый выпад - все было идеально отработанным и отточенным. Крит уже был близок к победе, уже поймал кураж, как внезапно клинок противника уперся в его грудную клетку.
- Как?
- Самоуверенность тебя подвела.
Крит расстроенно опустил свой клинок.
- Расслабься. Я где-то на двадцатом поражении сообразил, почему отец меня так легко побеждает, не напрягаясь. Ты когда-нибудь его побеждал?
- Нет.
- Тоже нет.
* * *
Одна из самых красивых планет галактики, и такое простое название - Набу. Яркое голубое небо и множество сочной зелени, шумные водопады и длинные аллеи. Люк чувствовал, куда нужно идти. Он шел к месту захоронения той, чья смерть изменила Галактику - Падме Амидале Наберрие. Он шел проведать могилу своей матери.
"Ты любил ее?"
Когда-то этот вопрос очень интересовал Люка. Был ли он вообще плодом любви, или появился в случае случайной связи, и женщина, носившая его под сердцем, предпочла скрыть подобный факт?
Отец любил его мать, и Люк знал это. Вейдер любил ее и потерял. Быть может, поэтому он так боялся потерять их общего сына. И может, поэтому отцу так сложно с Леей, которая невероятно похожа на свою мать.
Люк присел на колени и коснулся белоснежного камня, из которого было сделано надгробие.
"Мне так жаль, мама. Мне жаль, что я не знал тебя. Но, по крайней мере, я узнал его, и теперь понимаю. Ты любила его. Как и он тебя.
Мама, у нас будет мир. Мир, о котором ты так мечтала, и который он все-таки принесет. И я знаю, что он делает это в память о тебе".
Люк понимал, что время заканчивалось, что его ждут дела, но ему не хотелось покидать планету, где его родители когда-то были счастливы.
* * *
У себя в каюте Крит читал распоряжения, касающиеся предстоящей миссии.
- Я, получается, за тебя ответственен.
- Сочувствую, - улыбнулся Люк.
Ученик отца несколько недовольно взирал на него.
- Зато вдвоем шансов больше. Я неплохой пилот, да и Черная эскадрилья не даст ему сбежать.
- Я с тобой на одном истребителе не полечу.
- Ах да, я и забыл, что ты боишься летать.
- Я-то не боюсь. Но ты в воздухе форменный маньяк.
- Ты еще с Вейдером не летал. Вот там действительно весело...
Крит вздохнул. Люк был удивительно похож на отца в некоторых вещах. К сожалению, это были полеты и бои на световых мечах.
- Я предлагаю такой план. Ты тихо проберешься в здание, пока я буду отвлекать охрану.
- Почему ты?
- Просто я не способен на тихую деятельность. Зато могу наделать много шума.
* * *
Сейт был в панике. Вейдер прислал убийцу. Только он мог прислать человека, вооруженного световым мечом. Пейстаж закрылся в кабинете.
"Ничего, - подумал он, - вся охрана этого военного комплекса вполне сможет разобраться с одним форсъюзером. Джедаев же как-то уничтожили, значит, и этого смогут. А потом и до Вейдера доберутся".
Пейстаж глубоко вздохнул и направился к столу. Но что-то было не так... Большое кожаное кресло развернулось. В нем сидел кто-то в черном одеянии. Капюшон упал с лица, открывая черные волосы и серые глаза юноши. На вид ему можно было дать не больше тридцати.
- Здравствуйте, министр, - поздоровался незнакомец.
- Что? Что вы здесь делаете? - спросил дрожащим голосом Пейстаж, доставая бластер, который тут же полетел на стол.
- Интересуюсь, как именно вы хотите убить нового императора. Кроме того, у вас здесь много занятной информации, - произнес деловито Крит, демонстративно вытаскивая накопитель. - На государственную измену потянет.
- Как вы здесь оказались? Вы же...
- У нас было официальное разрешение, но вы посчитали иначе. Дело в том, что вашу охрану сейчас отвлекает мой коллега. И на вашем месте я бы все-таки попросил их пропустить его сюда. Для вашего же блага.
Крит привстал. На его поясе висел световой меч.
- Мне приказали доставить вас живым, министр, а насчет целости и сохранности ничего не было сказано.
Министр замешкался.
- Впрочем, уже не нужно, - заметил Крит, нажимая кнопку на терминале, чтобы открыть дверь. В кабинет вошел юноша, и Пейстаж не удержался.
- Мальчишка!
Он был поражен тем, что его поймали двое мальчишек.
- Знаете, господин министр, когда-то судьбу Империи решил всего один мальчишка, - произнес спокойно Люк.
На этой фразе Пейстаж напрягся.
- Министр, мне нужны имена заговорщиков.
Человек чуть не фыркнул.
- Или вы сами назовете их Императору, а это будет очень неприятно, - произнес представитель семейства Наберрие.
- Этот ситх...
- Палпатин тоже был ситхом, и вы это прекрасно знаете, министр. И отлично помните, что в Империи свобода вероисповедания. Что он вообще хотел сделать? - легкий кивок в сторону Крита.
- Взорвать дворец и "Исполнитель". Может, уже оглушим его?
Люк помотал головой. Пока рано.
- Угробить столько человек? И ради чего? А вы точно министр обороны? Просто интересно, за что вам дали этот пост.
Это было наглостью, отметил про себя Сейт, пододвигая кресло и присаживаясь.
- Не тебе меня судить, мальчик.
- Не мне, - ответил Люк. - За государственную измену, захват власти и покушения на должностных лиц вас приговорит суд.
- Мы так и будем разговаривать? - поинтересовался Пейстаж. Даже если Вейдер не пострадает при взрыве, то уничтожение дворца и флагмана нанесет огромный удар по престижу нового Императора, а потом подключатся и остальные. - Сколько вам нужно?
Его собеседник рассмеялся звонким смехом. Человек, сидящий в его собственном кресле, очень недобро посмотрел на теперь уже бывшего министра.
- Вы считаете, что я сегодня столько имперских солдат убил из-за денег? Ошибаетесь. Мы же вам сказали, зачем пришли.
Министр усмехнулся и вольготно развалился в кресле.
- Мальчик, я работал с самим Палпатином. Не думай, что сможешь меня напугать.
Люк сглотнул, чувствуя, что у Крита заканчивается терпение. Тот считал, что они просто зря теряют время.
- Хорошо, министр, рассмотрим варианты. Мне приказать привести вашу семью сюда?
Пейстаж побледнел.
- Это займет некоторое время, ведь они сейчас на Кореллии, на курорте Прим-тайм. Ваша жена и двое маленьких детей, мальчик и девочка.
- Это...
- Подло, не так ли? Я, конечно, считаю, что дети за родителей не отвечают, но на тех объектах ведь тоже чьи-то родные. Пейстаж, вы хотели убить миллионы, но вам и в голову не могло прийти, что кто-то потом может заявиться к вашей собственной семье, не так ли? Собственно, решив это сделать, вы вряд ли думали о своей семье.
Крит перевел взгляд с министра на самого Люка. Для последнего это было личное дело. Сейчас Пейстаж угрожает его семье.
- Ты...
- Кстати, вы напрасно надеетесь, что переживете взрывы. Не факт, что вы переживете поездку на Корусант. Честно говоря, я бы предпочел оставить вас на одном из объектов, которые вы хотите взорвать. Не факт, что вы вообще выйдете из этой комнаты живым.
- Я нужен Вейдеру.
- Вы его разочаровали, министр. И поверьте, вашу смерть он мне с легкостью простит.
- Да кто ты такой?!
Люк глубоко вздохнул. И Крит вздрогнул, почувствовав напряжение Силы.
- Министр, вы не оставляете мне выбора...
В комнате похолодало. Люк, неотрывно смотревший на министра, сжал край стола.
Глаза Пейстажа расширились от ужаса, кожа мгновенно побледнела, тело обуяла дрожь. Люк отвел взгляд, и все прекратилось.
- Что... Что это было? - тихо спросил Пейстаж.
- Вы могли видеть такую технику при дворе. Называется "Выворот сознания". Неприятно, не так ли?
- Это Не... Невыносимо... - прохрипел старик. В нем уже не было ни наглости, ни бахвальства. Только безотчетный ужас.
- На мне когда-то подобную технику применяли, и я могу сказать вам, сколько можно вынести... Впрочем, я только начал. И скажу честно, опыта в ней у меня мало, так что я, возможно, и не добьюсь результата, но в процессе вы можете умереть, и смерть легкой не будет. Есть еще вариант - вы просто сойдете с ума. Так что выбирайте, министр: сказать мне имена предателей или прогуляться по своим самым страшным воспоминаниям и кошмарам. На одном из объектов, которые вы планируете взорвать, находится моя семья, Пейстаж. Так что это личное, - тихо и немного угрожающе закончил Люк.
Пейстаж сдался.
Выходя из здания, Крит поинтересовался у Люка:
- Неужели тебя этому Вейдер учил?
- Нет. Эта техника слишком опасна, но министр действительно не оставил мне выбора.
* * *
Люк стоял рядом с Ханом около дверей, за которыми в данный момент проходили переговоры или, точнее, обсуждение пакта о капитуляции.
- Мадин, конечно, додумался попросить Вейдера явиться без меча. Если ситх все-таки захочет грохнуть его, то меч ему не понадобится.
Соло всерьез задумался, что он почувствует, если все-таки дойдет до этого. Учитывая последние события, вряд ли это будет сожаление.
- Ты уверен, что переговоры пройдут нормально? - поинтересовался Хан.
- В конце концов, там Лея. Да не волнуйся ты так, я чувствую все, что там происходит.
* * *
Дарт Вейдер вздохнул. Отлично знал, зачем он здесь. Потому что понял - его дети не простили бы ему. Он помнил реакцию Люка, когда возникла угроза Восстанию. Как будто сама Сила напомнила ему, что этот мальчик не только его сын, но и в будущем серьезный противник. Мальчишка защищал своих, что лорд уважал.
Вейдер кивнул принцессе Органе. Обсуждение подписания договора о капитуляции и заключение мира началось.
* * *
Принцесса Лея выпрямилась. Ничто в ней не выдавало волнения или других эмоций. Ей казалось глупостью явиться во дворец. Да еще с такой целью.
Она попыталась расслабиться и позволить Силе спокойно течь сквозь нее.
- Император согласен на личную аудиенцию, принцесса, - доложила рыжеволосая девушка. - Малый зал.
Отступать было поздно. Она должна уже встретиться с родным отцом.
Стоя в тени, светловолосый юноша вздохнул. Наконец-то они нормально поговорят. Но если бы выдалась возможность надолго запереть Лею с отцом на одном флагмане, вероятность этого разговора увеличилась бы многократно. От этой мысли на лице Люка нарисовалась улыбка.
Девушка в белом, традиционном для альдераанского королевского дома облачении поправила свой наряд, в который раз напомнила себе, что она принцесса Органа, и вошла в кабинет. Только почему-то на краешке подсознания возник вопрос: зачем она тогда сюда пришла? Неужели только как лидер Альянса?
Император оторвался от кипы документов и отчетов и взглянул на гостью. Просьба Леи об личной аудиенции удивила его. Не официальная встреча, не политическое обсуждение, а именно это. Хотя Вейдер догадывался о причине. Люк. Его дети были оба упрямы. Но если принцесса обычно предпочитала идти напролом, брат действовал тоньше и аккуратнее. Интересно, и сколько было разговоров перед этой встречей, сколько доводов, что это только на пользу Альянса?
- Принцесса, - поприветствовал он. - Что ж, вы можете присоединить к себе Акминский сектор. Я не буду препятствовать.
- Почему? - удивилась она. Голос слегка дрогнул. Ни вступлений, ни долгих игр, к которым она так привыкла. И, как назло, именно это ее и разоружало.
Вейдер улыбнулся. Принцесса не понимала, потому что не видела всей картины. Он ведь сказал: именно к себе. Лея могла не признавать его отцом, и не в характере ситха было просить ее о чем-то. Но это не отменяло того простого факта, что она была его дочерью, его ребенком. И это чадо хотело возродить Республику. Такой вот каприз. Вейдер не стал отказывать в этом Лее, позволив ей создать небольшое демократическое государство. Акминский сектор не особо волновал Империю, представляя собой всего лишь новые территории, а для Новой Республики он мог предоставить такую необходимую экономическую базу. Вейдер решил разрешить подобное по одной простой причине - он хорошо знал, кто скоро будет возглавлять Республику. Перед ним сейчас стояла ее будущая правительница.
- Вы не поймете, принцесса. Вы всерьез решили согласиться на предложение Хейпинского принца?
Девушка вскинула подбородок. Он не имеет права на такие вопросы, хотя Люк предупреждал, что у Лорда имеется свое понимание на этот счет. И вообще, откуда он знает?
- Разведка.
"Он что, еще и мысли читает?" - раздраженно подумала Лея.
Стена яркого света загородила от Вейдера дочь. Ее врожденная ментальная защита только усилилась за время пребывания у Палпатина. То был дар Леи, ее талант. А вот сына ему пришлось учить этому. Но зато Люк хорошо чувствовал чужие эмоции.
- И зачем вы собираетесь согласиться на это?
Она все же решила ответить.
- Я должна. Это мой долг.
Вейдер на секунду отвел взгляд. Сила, как же Лея сечас была похожа на свою мать! Эти выразительные глаза, которые он считал самыми красивыми в Галактике, этот до боли знакомый голос... И эти слова, которые когда-то чуть не стали для него роковыми.
- Кому ты должна, Лея? - тихо спросил Вейдер.
- Ради Республики.
У ситха появилось стойкое ощущение дежавю. Взгляд сразу обратился к большой картине, наполненной солнечным светом, водопадами и садами. Он вспоминал.
- Когда-то подобный выбор стоял перед твоей матерью. Чрез два года после свадьбы я узнал, что Бейл Органа предложил Падме брак, который мог бы принести огромную выгоду их секторам. Тогда я спросил ее, не жалеет ли она, что предпочла джедая альдераанскому принцу.
Эта новость шокировала девушку. Так действительно могла быть вероятность, что она была бы дочерью Органы, согласись тогда мама на его предложение? В глубине души взволновались обида и непонимание. "Как ты могла, мама? Как ты могла предпочесть Органе такого человека, как Вейдер? Как ты могла позволить, чтобы в жилах твоих детей текла его кровь?!"
Ее брат смирился с этим фактом и принял его как данность. Он видел в Вейдере не врага, а сильного человека, который вопреки серьезным проблемам со здоровьем (она была немало удивлена этим фактом) и потере всех своих родных и близких, продолжал бороться за свою веру, продолжал строить сильное государство.
- Наш брак был невыгоден обеим сторонам. Джедаям вообще были запрещены брачные союзы, и в случае раскрытия у твоей матери могла бы быть подпорчена политическая репутация, - продолжил Вейдер.
- И зачем вы тогда... - девушка сверлила его обвиняющим взглядом.
- Потому что любили, - тихо произнес ситх. - Потому что не хотели потом сожалеть.
- Сожалела ли она? - спросила принцесса.
Ситх вновь погрузился в воспоминания. А Лея мучилась вопросами. Знал ли кто-нибудь об этом? Рассказывал ли Вейдер об этом Люку? Ей почему-то казалось, что нет. Этот человек с уважением относился к прошлому, но предпочитал не теребить старые раны. Как Люк предпочитал не говорить о смерти опекунов, так и она, чтившая память родной планеты, не посмела показать никому свои эмоции, когда был разрушен ее мир.
- Нет, - наконец ответил Вейдер. - На тот момент она уже не представляла, как можно жить с нелюбимым человеком, ждать его возвращения и как можно завести от него детей.
Милорд помнил, какой спокойной была его Ангел, когда он сказал, что она умрет при родах. Единственное, что ее беспокоило, - это малыш. Чуть позже Вейдер понял, что для нее значил ребенок. Падме носила под сердцем часть него, надеясь, что у них родится такой же светловолосый мальчик с такими же голубыми глазами, такой же отважный, как отец. Временами он задумывался, насколько их ребенок будет похож на нее, унаследует ли ее красивые глаза, ее решительность и ее упрямство. Но все эти мысли затем выжег огонь Мустафара.
Лея, столько раз думавшая о выгоде для Республики, поймала себя на мысли, что вот о чем она не думала, так это о детях. Ей, которую с детства готовили к династическому, политически выгодному браку, в голову почему-то не приходили подобные мысли. А ведь Хейпинской королевской семье нужен наследник или наследница. И чем скорее, тем лучше.
- И в то же время видеть того, кого любишь, и понимать, что в какой-то момент жизни просто не хватило смелости, - закончил свой монолог Вейдер.
Он лишь желал помочь принцессе. Здесь главное - не переборщить. Он отлично помнил: если надавить на сына, то чадо с легкостью может напомнить, что является не только ребенком Падме, но и его, и продемонстрировать не самую лучшую сторону характера.
- Я тоже когда-то выбрал, Лея. В итоге у меня есть дети от любимой женщины.
- Не жалеете, милорд? - едко спросила принцесса, которой руководила непонятная обида.
Ситх посмотрел прямо в ее карие глаза. Наверное, ему суждено видеть в них постоянное обвинение.
- Мне не о чем жалеть. И надеюсь, Лея, ты тоже не будешь сожалеть о своем выборе.
Отец и дочь одновременно опустили взгляды, понимая, что перешли черту, и разговор получился несколько личным. Вейдер знал, что эта девочка никогда не признает его отцом, но в их отношениях наметился какой-то сдвиг.
- Ты знаешь, как я отношусь к Соло. Но Лея, есть масса других способов сломать свою жизнь, помимо неудачного брака.
- Я...
- Ты не доверяешь мне, но могла бы сказать брату. Империя разберется с хейпанцами. Лея, у тебя прекрасные политические связи в Империи. Глупо было бы ими не пользоваться.
- А как же Люк? Вы тоже разрешите ему выбрать супругу, несмотря на политику?
- Эта та часть вопросов, где мой сын вряд ли будет руководствоваться моим мнением. Мы на самом деле не всегда бываем согласны.
Будущая правительница Республики вышла.
Он ощутил легкое касание пламени. Естественно, Люку было любопытно, как прошел разговор с сестрой.
Вейдер окинул взглядом вошедшего наследника Империи. Сейчас ему нужно уделить внимание сыну. Рассказывать, показывать, учить, советоваться... Помогая отцу в укреплении Империи, мальчишка даже не знал, что делает это для государства, которым будет править лет через пятнадцать-двадцать. Наивность уже исчезла, как и спала пелена идеализма, зато некоторая своенравность и свое видение ситуации никуда не делись. А пока у Вейдера есть время для обучения отпрыска, а у Люка - на нормальную жизнь.
* * *
Джейд злилась. Они попали в западню и сейчас прятались в полуразрушенном строении.
- Это была ловушка.
- Нам придется ждать подмоги, - произнес Люк, садясь на пол и опираясь спиной на стену.
- Связь оборвана, - призналась она. - Ее глушат. Если бы мы могли пройти сектор Шаада, там есть корабли...
- Об этом не может быть и речи.
- Это еще почему? Не сможешь, Скайуокер?
Люк побледнел. Или это просто игра теней на его лице. Тем не менее, Скайуокер неохотно произнес:
- Я пройду, а ты нет, - девушка с вызовом уставилась на него. - Я видел твою смерть, Мара. Ты попадешь под обстрел, и я не успею тебя прикрыть, разбираясь с пехотой. Это всего лишь вероятность, но она меня совсем не устраивает.
- Так выбирайся сам, - заявила Мара.
- Я своих не теряю.
- Принципы, - хмыкнула Джейд. - Ты, между прочим, наследник Империи.
- Между прочим, у Вейдера на самом деле двое детей.
- И что ты предлагаешь делать? - Мара вопросительно приподняла бровь.
- Знаешь, способность к предвиденью у меня наследственная. Он почувствует, что со мной что-то случится.
- Если почувствует, - с сомнением произнесла Мара и уселась напротив Скайуокера.
- Если не почувствует, мы все равно будем мертвы. С Критом миссии проходят лучше?
- Он умеет быть скрытным.
Сидящий напротив юноша слегка прикусил губу.
- У вас что-нибудь было?
- К чему такие вопросы, Скайуокер?
- Понимаешь, мы, возможно, умрем здесь.
- И что? Мне теперь спрашивать, было ли у тебя что-нибудь с этими дворцовыми девицами?
Джейд злилась, но она злилась не из-за его непосредственного поведения. Перед ее взглядом проплывали картины, как Люк вел на приемах с дочерьми видных политиков. Хотя, чему удивляться? Скайуокер был сыном Императора, и, разумеется, Вейдер планировал политически выгодный брак. К тому же, у нее просто не было никаких шансов. Не после такого прошлого. Не после того, как они чуть не убили друг друга.
Джейд отвела взгляд от синих пронзительных глаз, в омуте которых ей хотелось утонуть, и отодвинулась подальше от него. Только почему ей наоборот хотелось прижаться к нему как можно сильнее?
Разум говорил, что все это глупости и игра гормонов; сердце же желало быть рядом, наплевав на долг. Джейд вздохнула. Если бы она когда-то выстрелила раньше, жизнь была бы гораздо легче. А он, как назло, старался быть поближе.
Фраза, сказанная ею, наверное, обидела его. Люк отвернулся.
- Меня они не волнуют.
- А кто волнует? - на автомате спросила Джейд.
- Ты. Не думала, почему я согласился на эту поездку и на все остальные? - тихо спросил Скайуокер.
Она удивленно посмотрела на него.
- И, возможно, мы сегодня умрем, но я думаю, ты должна знать. Я люблю тебя, Мара.
Она застыла, как от удара током, от этого внезапного откровения.
- Ты хоть что-то чувствуешь ко мне? - спросил он.
Люк повернулся к ней, и их взгляды встретились. Мара отвела взгляд. Всегда есть долг, и она так привыкла отодвигать личное.
- Мы не можем... - за нее сейчас говорил голос разума.
- Это из-за моего отца? Знаешь, если бы он делал все, что должен был, меня бы вообще здесь не было. Политически выгодные браки - явно не традиция моей семьи.
Он это серьезно? Мара подняла взгляд. Люк придвинулся еще ближе. Слишком близко. Где-то рядом гремели выстрелы, где-то рядом бушевали война и смерть, но сейчас он был так близко, и не было никого, кроме него. Мара вновь заглянула в его голубые глаза и сама не заметила, как прильнула к его губам. Что это: любопытство или давнее желание? Так просто и легко тонуть в его теплых объятиях.
- Да, - тихо ответила она.
- Это ответ на который вопрос? - спросил Люк, улыбнувшись.
Она предпочла заткнуть его поцелуем. Она, такая уверенная и сильная, опять не знала ответов на его вопросы. Впрочем, для него это и был лучший ответ.
Сейчас все остальное могло подождать, хотя бы ради этих мгновений, когда он прижимал ее к себе, а она слушала его бьющееся сердце и отвечала на поцелуи. Маленький кусочек счастья, когда совсем неважно, где ты находишься. Главное - с кем.
- А что, если мы не выживем? - спросила Мара на рассвете. Спросила не для того, чтобы узнать. Просто хотелось сказать хоть что-нибудь.
- Мы выживем.
В голосе Люка звучала непоколебимая уверенность.
- Помощь уже на подходе.
Она застыла на секунду. Они вернутся обратно на Корусант, и все будет как прежде...
- Как ты относишься к Набу? - поинтересовался Скайуокер.
Когда-то ему показалось забавным, что отец так быстро женился. Как можно было услышать ответное признание и сразу же связать себя узами брака? Тогда Вейдер сказал ему: влюбишься - поймешь. Теперь он понял и почувствовал, каково это - встретить свою девушку. Для него теперь все было очевидно.
- Мы не летим в Центр Империи? - уточнила Мара. - А доклад Императору?
- Вышлю почтой. А у нас отпуск.
* * *
Месяц спустя поздней ночью Скайуокер вернулся во дворец.
- Где Джейд? - спросил Император.
- Джейд-Скайуокер, - поправил Люк, передавая Вейдеру датапад.
Свидетельство о заключении брака, Набу, Озерный край.
Скайуокер почему-то не почувствовал в отце удивления. Тот просто кивнул сыну.
* * *
Люк обнимал Мару, стоя в коридоре перед приемным залом. Соло пораженно смотрел на новоявленную чету Скайуокеров.
- Как это - женился? - наконец выдавил из себя коррелианец.
- Решил подать пример Лее, - улыбнулся друг.
Свадьба Хана и принцессы постоянно откладывалась из-за всяких политических ситуаций, переговоров, заключений и соглашений.
- Хотя, скорее всего, придется потом праздновать официально.
Последняя фраза прошла как-то мимо сознания бывшего контрабандиста.
- Почему на ней? - вырвалось у Соло.
Нет, избранница Люка была очень красивой. Стройная фигура, затянутая в красное платье, изящество танцовщицы, яркий, притягивающий взгляд зеленых глаз. Она была очень привлекательной, и, как Соло знал со слов друга, очень опасной. У этого прекрасного создания имелись хорошие навыки убийцы.
От его слов с лица рыжей исчезло ангельское выражение. Она надменно приподняла бровь, а на лице появилась ехидная улыбка.
- Чем-то не устраиваю, Соло? - поинтересовалась Джейд-Скайуокер, крепче сжимая руку супруга.
Соло узнал подобный захват. Именно так по-хозяйски он обнимал принцессу Органу и сейчас отлично понимал Мару. Она никому не отдаст Люка, как и Хан никому не позволит забрать у него Лею.
- Ты же не так давно его убить хотела, - все же заметил Соло.
- Понимаешь, для меня это, как выяснилось, слишком гуманно, так что мы остановились на пожизненном сроке, - усмехнулся Скайуокер.
- Кстати, это не она тебя одно время доводила? - спросил Хан. - Тогда все понятно. Я же сказал, что потом втрескаешься.
* * *
Скайуокер ждал в медицинском центре. На коленях у него примостился сын. Впрочем, сидеть спокойно двухлетний Энакин так и не научился. Да и не в кого было ему быть особо спокойным. Люк в который раз убрал подальше от сына световой меч и взъерошил огненно-рыжую шевелюру малыша.
- Мама уже скоро.
Мара наконец вышла из кабинета врача.
- Скайуокер! - в таких любимых зеленых глазах сверкали молнии. Он любил, когда она злилась.
- Что, любимая? - улыбнулся Люк.
Похоже, его улыбка только раззадорила ее.
- А то. У нас будет двойня.
Люк усмехнулся. Как и отец в свое время, он не смог предугадать подобное. Сердце сжалось от радости, но он попытался придать лицу невинное выражение.
- Ну, ты знаешь, у меня в роду уже было подобное, - он осторожно коснулся ее руки, другой держа их сына. - Кстати, кто?
- Две девочки, - Мара все-таки улыбнулась и переложила его руку на пока еще плоский живот.
- Девочки - это хорошо. Это к миру.
Мара обдала его скептическим взглядом, но не стала отпускать комментариев, что в этой семье вряд ли кто-то рождался к миру. Вот что касается глобальных переворотов и политически перемен - это да. Мара мысленно поправила себя. Вот уже несколько лет это была ее семья.
- Если они пойдут в маму, то уже сочувствую их будущим парням. Тоже будут долго мучиться, как и я когда-то.
Мара посмотрела в голубые глаза сына, идентичные глазам Люка.
- Этим глазкам невозможно отказать. Так что все честно. Женскому полу я уже отомстила, - произнесла она, усмехнувшись, и протянула руки, чтобы забрать у отца мальчика.
- Тебе нельзя таскать тяжести, - категорично заявил Люк, поудобнее беря сына.
Они, смеясь, направились домой. Она, наконец познавшая, что такое семья, и он, уже не знающий, каково это - жить без нее.
* * *
Изображение мерцало - связь была нечеткой. Традиционная джедайская роба. Традиционные слова о важности света и о том, что Тьма должна быть уничтожена. Императора не удивило ничего из вышеперечисленного. Даже то, что старые враги оказались живы.
- Ваш сын у нас, Владыка.
- Он рядом со мной.
Теперь в зоне видимости оказался и светловолосый юноша.
- Юный ситх, - сурово произнес рыцарь, глядя на испорченное тьмой создание. Даже просто общаясь с таким, у принцессы Леи не было надежды чувствовать правильный свет. Вместо этого девушка закручивала вихри из светлой энергии, а должна бы излучать ровный спокойный свет. Но ничего, думал рыцарь, джедаи помогут ей. А также ее детям. И даже детям этого темного одаренного, чтобы тот не успел испортить их. Дети не виноваты в том, какие у них родители. Они имеют право на правильный свет, джедайский...
Скайуокер фыркнул.
- Кого вы поймали? - спросил он.
Наконец им показали пленника.
- Крит, - тихо прошептал Люк. - Я прилечу к вам.
Связь отключилась.
- И это были джедаи? - спросил сын отца.
- Чему ты удивляешься? - вопросом на вопрос ответил Вейдер.
- Я их представлял как-то получше. А тут у Леи, значит, Свет неправильный, а я у них вообще ситх, - сказал Люк.
- Ты же используешь Темную сторону, - заметил ситх.
- Я делаю это несколько по-другому. Я же не виноват, что в Силе есть оттенки, - пояснил Скайуокер.
- Джедаи этого не понимают. Для них есть только один правильный способ использования Силы - джедайский. Ты уверен... - начал Лорд.
- Я уверен в своих силах. Только защити...
- Мара с детьми будет переправлена на Корусант. Лея с семейством Соло тоже будет здесь, - перебил Вейдер.
"Хорошо", - отметил про себя Люк. Не хотелось бы, чтобы джедаи выкрали детей. Скайуокер поправил меч. Даже забавно, что он отправляется против джедаев. Но кто раньше знал, что он будет многое делать для блага Империи, что так изменятся его взгляды? Старая жизнь рухнула, и появилась новая, где у него была семья, Мара, дети. И он, когда-то считавший себя погребенным заживо, как будто заново родился.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ