Загадки древних храмов или верните тело обратно!

4.

Государство Рейнмария. Замок герцогства Камеван.

Еще не до конца придя в себя, первое, что услышала Алевтина – это злой женский шепот.

- Ты идиот, Сэмьюэль! Наш король, конечно, далек от понимания момента, но он не дурак, и, если вдруг окажется, что молодая герцогиня Айрика Камеван умерла вслед за родителями, никакие ухищрения не смогут убедить его в ее ненасильственной смерти. А затем, не приведи случай, он сумеет связать беспричинную кровавую бойню на ярмарке и уничтожение основной ветви рода Камеван. Мы будем в числе первых подозреваемых, как единственные наследники! Ты этого добиваешься?! – выговаривала женщина.

- И что ты предлагаешь? – возмущенно ответили ей голосом лорда Дардэ. – Сидеть и ждать, когда девчонку заберут во дворец, а земли герцогства присоединят к короне?

- А что тут нового можно предложить? Друзья говорят, у нас осталось пять дней. Три дня на уговоры, а потом, если она не согласится вступить в брак добровольно, проведем бракосочетание тайно. Объявим, что Айрика сбежала, тайно обвенчавшись с Андрэ, и отправим голубков отсюда подальше, на море. Андрэ не подведет, к моменту, когда ищейки короля их обнаружат, девчонка будет уже, как шелковая. На Собрании этот вариант одобрили.

- И что мне эти три дня делать? Плясать вокруг нее?! – возмутился лорд Дардэ. - Ясно же, что просто так она согласие на брак не даст.

- А вот, что делал, то и продолжай делать, только осторожно! Больше никаких серьезных травм! Не теряй голову. И лучше держи ее все время связанной. Так она ни тебе навредить не сможет, ни случайно не поранится. – ядовито-язвительно прошептали в ответ.

- Это я уже и сам догадался, что лучше с ней беседовать, когда она не рыпается.

– Я выжала все свои артефакты досуха. Лекаря мы вызвать не можем, это обязательно дойдет до Его Величества, и тогда у нас не будет даже этих пяти дней! Голову я ей подлечила, угрозы жизни нет, а синяки сами сойдут. Корми, поИ укрепляющими отварами, ухаживай и настойчиво «убеждай», но не переусердствуй! Купить в короткие сроки лечебные артефакты проклятых в таком количестве, не привлекая внимания невозможно! Мне теперь месяца четыре запасы пополнять.

- Да понял я, понял!

- Небольшая подсказочка: мы, женщины, без одежды перед посторонними людьми чувствуем себя уязвимыми, а если нас еще при этом и розгами секут… - намекнула собеседница лорда Дардэ.

Ах, ты ж, выхухоль облезлая! - выругалась про себя Алевтина, но внешне даже не вздохнула лишний раз, продолжая претворяться бессознательным бревнышком.

- Не учи ученого, как норовистых девиц дрессировать! Лучше скажи, ты за три дня сможешь достать еще один лечебный артефакт, чтобы убрать потом следы веревок и синяки? – уточнил Сэмьюэль.

- Пару-тройку слабеньких амулетов найду. Ты главное, сильных травм ей не нанеси и, упаси тебя все боги Вселенной, попортить девчонку! Кстати, ты так и не нашел то, что просили наши друзья? ...

Последние слова Алевтина уже едва расслышала. Дверь хлопнула, с лязгом задвинули щеколду, затем загромыхали навесным замком и в комнате повисла тишина.

Вот это она попала, так попала!

Надо срочно бежать от сюда. Срочно! Только вот, как и куда?

Обвела еще рассредоточенным взглядом голые стены и потолок своего скромного жилья…

В голове была мешанина из собственных воспоминаний и воспоминаний Айрики. Сейчас я уже с трудом могла бы сказать, какие из этих воспоминаний мои, действительные, а какие достались в наследство. Может мне все это приснилось? Кто же я теперь?

Всё-таки сильно меня приложил головой лорд Дардэ.

Я - Айрика, и воспоминания Алевтины – это мой персональный бред, или я - Алевтина, и все последние события с перемещением в другое тело мне привиделись?

Глядя на свои изящные руки, с тонкими, длинными пальцами, как у пианиста, я склонялась к тому, что, скорее всего, я – Айрика, а странные воспоминания Алевтины - это подсказки подсознания. Я помню, в Академии рассказывали, что такое бывает. Когда собственных знаний не хватает, чтобы справиться с проблемой, мозг подключается к памяти мироздания, состоящей из памяти множества людей.

Но почему тогда я вместо общей памяти мироздания имею память одной только Алевтины Семеновны? Или она, в смысле память Алевтины, имеет меня… мда…

Бред сумасшедшего…

Или я не Айрика?

Опять же, помню, читала статью про то, как иногда люди попадают в другое время. Так почему бы им не попадать в другие миры, другие тела, другую жизнь?

Смешно, Алевтина Семеновна – попаданка. Хотя смешного в ситуации, в которой я оказалась, было мало, честно говоря, вообще ничего смешного не было.

Но вот в то, что я попаданка, как ни странно, верилось больше, чем в память мироздания.

Вспоминая, как очнулась в неудобной позе, как потом разглядывала себя в зеркало, что думала… перебирая в памяти мелочи своей прежней повседневной жизни незаметно упорядочила, что есть свое, а что доставшееся в наследство.

Впрочем, теперь не так уж важно, кто я была, важно никому не проговориться, что не так давно я была пенсионеркой Алевтиной Семеновной Родь. В любом уме и любой памяти, в бреду, в запале, в угаре, главное - про это не проболтаться.

Я – наследная герцогиня Айрика Камеван и точка!

Хорошо, что мне вместе с перемещением в это тело достались воспоминания девочки. Это поможет справиться с навалившимися сейчас проблемами.

И так, меня, Айрику Камеван, хотят превратить в послушную куклу. Я знаю, это все из-за титула и богатого наследства. Но еще примешивается что-то, что ищут помогающие моим врагам «друзья».

Ко мне проявляет интерес Его Величество, и у моих мучителей в запасе всего пять дней...

Сейчас я полностью завишу от лорда Дардэ, и у меня совсем нет времени! – Вот с этого и надо было начинать! – встрепенулась я. Вот о чем надо думать!

Скоро он придёт и начнет издеваться надо мной, добиваясь согласия на брак с таким же, как он, извращенцем Андрэ.

Память услужливо подкинула воспоминание о прочитанной статье, в которой рассказывалось о методах психокоррекции, формирующих у человека нужные качества.

Только не это! Хоть из окна прыгай, а в руки этим психопатам попадать нельзя! Король, похоже, как и все, и всегда, тоже хочет использовать меня в каких-то своих целях. И к кому бежать за помощью я даже не представляю.

Приняв сидячее положение, поморщилась. На руках красовались бордово-синюшные следы от хватки лорда, сидеть было не то, чтобы очень больно, но попа конкретно побаливала.

Хватит с меня этих БДСМ и психокоррекции! – со злостью подумала я. - Срочно искать выход!

Голова слегка кружилась, но в целом несмотря на головокружение, чувствовала я себя не плохо. И вообще, была полна здорового энтузиазма расшибиться в лепешку, но не позволить им превратить себя в послушную куклу.

Они ни копеечки не получат от моего наследства! Кукол не будет! А лорд Дардэ при упоминании моего имени еще будет вздрагивать! Ух, я вас всех! И я погрозила невидимому лорду Дардэ сжатым кулачком.

Кроме минусов перемещения в этот мир, есть ведь и плюсы. Я снова молода и здорова. Не скрипеть суставами, едва переставляя больные ноги – это ли не плюс? - Еще какой плюс!

Мирозданье зачем-то подарило мне вторую жизнь? Я не буду неблагодарной, скажу спасибо и проживу ее с огоньком, наслаждаясь каждым отведенным мне в этом теле днем. А зачем и почему так случилось – какая мне разница?!

Стараясь не шуметь, чтобы нелегкая не принесла кого не надо раньше времени, я наскоро ополоснулась под холодной водой, окончательно сбрасывая сонливость и вялость. Подтянула обратно на плечи бретельки тоненькой кружевной сорочки – единственной одежды, которая обнаружилась на мне.

Панталончиков лорд Дардэ лишил еще в кабинете, а платье сняли, видимо, когда меня лечила эта недолекарка.

Вперед, искать выход из безвыходного положения!

Уже почти развернувшись в сторону комнаты в намерении проверить прочность оконной решетки, глаз зацепился за странное темное пятно на стене за душем.

Из чистого любопытства дотронулась до него рукой, провела пальцами сверху вниз и ойкнув отдернула руку. На подушечке указательного пальца остался след от укола. Не понимая, чем этот укол может мне грозить, растерла выступившую капельку крови между пальцами, с тревогой прислушиваясь к себе. Яд? Снотворное? ...

Вдруг часть стены с тихим щелчком, начала отъезжать в сторону открывая узкий темный проход, скрытый за ней.

Неужели я нашла выход?!

Сердце билось где-то в районе горла. Казалось, потайной ход так громко открывался, что ко мне уже бегут мои надсмотрщики, чтобы сорвать с двери замки. И впереди всех несется лорд Дардэ. Еще немного и он ворвется в комнату с веревками и розгами в руках.

Чего так испугалась? Опыт-возраст? Ха!

Сколько бы лет не прожила на свете женщина, она не перестанет быть обычной женщиной из крови и плоти, боящейся насилия, эмоциональной и ранимой. Немного трусливой, иногда отчаянно храброй. Ну и что, что мне в прошлом семьдесят девять лет? Чуть больше опыта, при чем опыт этот из другого мира, а значит тут не очень-то и нужный.

Единственное чем мне мой опыт помог – это не ринуться сломя голову в проход. Я еще успела сообразить, что бОсая и голая я далеко не убегу. Бегом вылетела из ванной.

Наскоро сунув ноги в валяющиеся у лежанки домашние туфельки, подхватила с постели тоненькое одеяло, чтобы не бегать по тайному ходу в одной коротенькой сорочке, едва доходящей до середины бедра, и поспешила обратно в ванную комнату, пока проход не начал закрываться. Шагнула в его темное нутро, задержав от волнения и страха на минутку дыхание.

Дверь за спиной щелкнула и медленно встала на место. Теперь осталась лишь одна дорога: вперед.

Прежде чем отправиться по этому ходу, подождала пока глаза привыкнут к темноте. Не сказать, что стало сколько-нибудь виднее, но организм перестроился со зрения на слух и тактильные ощущения, и двигаться было уже проще.

Завязав одеялко на манер древнеримской тоги, медленно, держась за стену, начала спуск. Ступени были высокие, лестница резко уходила вниз. Туфельки норовили каблуком зацепиться за край ступеньки. Чтобы не сломать себе шею приходилось осторожно, прежде чем куда-нибудь наступить, ощупывать ногами пространство и продвигаться вперед только держась за стену руками.

Неожиданно, как мне показалось где-то на середине высоты башни, вместо очередной ступени ноги нащупали широкую площадку.

Продолжая держаться за шершавую каменную стену и проверять каждый свой шаг, прошла вперед, теперь уже по ровной поверхности, ощупывая стену. Вдруг, под моими руками обнаружилась деревянная дверь. Нащупала ручку. Осторожно, постоянно прислушиваясь, не выдала ли свое присутствие, я потянула ее вниз и дверь бесшумно приоткрылась, обнаруживая за собой слабоосвещенный уголок не больше квадратного метра.

Бледно-туманный кристалл освещал маленький альков, в котором находился необычный сундучок. Вся крышка его была испещрена непонятными знаками. Присмотревшись, я поняла, что знаю эту письменность. Айрика ее изучала. На этом языке были написаны многие бумаги древних времен. И в настоящее время он используется в особо секретных документах и письмах, с ограниченным кругом лиц к ним допущенных .

Три тысячи лет назад люди решили упростить язык, заменив им более сложные для изучения древние языки. И время с тех пор разделили на Новое время, начав новое летосчисление и Древние времена.

Айрике нравилось изучать древние письмена, она знала их почти все, за исключением драконьей древней рунописи. Вот уж где, действительно, зубодробительное произношение и невероятно сложная система построения предложений.

Современный язык в сравнении с древним был скуден и сух, в одно слово объединяя огромное количество оттенков его значений.

Следуя указаниям на сундучке, я до онемения в пальцах выводила на маленькой запирающей пластине сбоку от замка нужные знаки, пока не раздался характерный щелчок, и мне удалось приподнять крышку. Внутри оказались три старинных свитка.

Я их ни разу не видела в доме, и о проходе, и о сундучке я тоже ничего не знала. А между тем, ход был чистым, петли двери смазаны, чувствовалось, что ходом часто пользовались. Загадка, однако.

Осторожно, чтобы не повредить, развернула белый свиток. Память подсказывала, что в прежние времена все «многотомники» выпускались строго по цветам. Вначале белый, потом желтый, затем бледно-зеленый, бледно-голубой, бледно-сиреневый, а если томов было еще больше, то цвета дальше следовали так: по краям белой ткани шла тонкая желтая полоса, по желтой - бледно-зеленая, и так далее, если же и этого не хватало, то дальше свиток украшали уже две полосы по краю, потом три полосы…

Вглядываясь в символы в белом свитке, начала его читать.

«Когда-то этот мир не принадлежал людям, в поиске нового места обитания они нашли его, и мир принял их… Но в свое сердце им были допущены заслужившие его доверие лишь четыре рода. Дье Мар, Фетарз, Камеван и Ван Соррет. …»

Половина текста была абсолютно непонятной иносказательной путаницей, то ли научный труд, то ли оригинал библии. Но, продираясь сквозь дебри этой тайнописи мне все же удалось уловить общий смысл.

Если опустить подробности, то вот этим четырем родам «мир» (скорее всего, под этим сокращением имеются ввиду местные жители?) открыл какие-то Знания, именно так, с большой буквы в свитке и написано – Знания! И приняли аборигены в свой мир людей не просто так, а потому, что что-то случилось с их миром или должно было случится. Катастрофа какая-то, в общем. И понадобилась помощь со стороны, потому что у местного населения то ли сил не хватало, то ли оно чем-то мир не устроило, в качестве спасителя, то ли еще чего...

Как прошла спасательная операция в свитке не рассказывалось, но раз мир существует по сей день, то, видимо, удачно.

Теперь эти четыре рода, в переводе на Земной язык, хранят в своем генетическом коде какие-то способности, иначе - Знания, на случай нового Армагеддона. «В нужное время, когда мир вновь погрязнет во тьме, они вспомнят все. Для этого им надо лишь объединить их Кха …» и бла-бла-бла… короче, наступит после этого райский рай.

И главное, не «если», а «когда» мир погрязнет во тьме! И снизойдет на мою неокрепшую голову, как владелицы тела Камеван, и еще три головы откровение… И «объединят» они какие-то там Кха. Ага.

«Пятый элемент», етить!

Тут я удивилась, что вспомнила именно про этот фильм. Но в целом, действительно, похоже. Эти четыре рода тоже для этого мира, в определенном смысле, «пятый элемент», о котором я так неожиданно вспомнила.

Тоже мне, нашли альтруистку Лилу.

Последний свиток оказался более современным, видимо его писали уже те, кто работал над расшифровкой предупреждений древнего пророка. В нем все было понятнее, но от этого не менее зловеще и загадочно.

Что там случилось в прошлом и чем мир одарил избранных, автор тоже не смог понять, но выяснил другое.

Оказывается, именно с тех давних времен считается дурным знаком, когда небо сверкает яркими красками.

Северное сияние – дала я название этому явлению.

Вслед за северным сиянием в мире начинаются погодные аномалии, землетрясения, ураганы и цунами.

Далее часть текста была нечитаемой, а затем шел такой текст:

«… в результате всего этого образовались «запертые зоны» - это такие территории, на которые никто из людей не может попасть извне, и никто не может из них выйти, а вот животные и предметы границу пересекают, словно ее и нет вовсе.»

Как Запечатанные горы на северо-западе – подсказала мне услужливо память.

Последующие стадии катаклизма под названием «мир погрязнет во тьме» автор свитка расшифровать не смог, в чем честно признался.

Дальше шел разбор талантов, какими владели те самые избранные миром четыре рода.

Тут я узнала, что прямых потомков родов Дье Мар и Фетарз на момент работы автора уже не существовало. Остались лишь побочные ветви и те были размыты так, что от Дье Мар и Фетарз там хорошо если одна сотая часть осталась. Поэтому ничего особенного в носителях древней крови Дье Мар и Фетарз автор увидеть не смог.

А вот рода Камеван и Ван Соррет оказались более живучи или везучи, тут уж как посмотреть, и продолжали на момент работы автора свитка плодиться и размножаться.

Автор отмечал за родом Камеван умение видеть в разрозненных, несущественных деталях, взаимосвязь и владение ментальной магией, а за Ван Сорретами – способность, не имея общей картины, чисто интуитивно предугадывать будущее и принимать верные решения.

Хм… т.е. Камеван – хорошие аналитики, психологи и физиогномисты, а Ван Сорреты имеют отличное внутреннее чутье, именуемое интуицией. Прям сверхлюди, М-магия! – усмехнулась я такой трактовке обычных способностей.

Дальше свиток состоял из родословных, описания кто на ком женился и где территориально можно отыскать следы потомков этих родов.

Что на сегодня происходит с Ван Сорретами, я не знала. Но правитель Рейнмарии, как подсказывала мне память, имеет имя Райвен Легор Ван Соррет. Значит есть надежда, что Ван Сорреты в этом мире на сегодняшний день еще существуют. Хотя от Камеван всего за один день не осталось почти никого. Собственно, никого и не осталось… Так что, кто знает, как обстоят дела у Ван Сорретов на сегодня.

Еще внутри этого свитка нашлись вложенная в него непонятная карта, с отмеченными на ней четырьмя точками, и лист, на котором рукой отца, герцога Камеван, были сделаны очень конкретные пометки о прочитанном и о том, кого следует опасаться, кому ни в коем случае нельзя доверять эти сведения, а с кем надо переговорить в самое ближайшее время, обсудить проблемы, «которые коснуться вскоре каждого» - было дословно написано его рукой ...

Это уже заставляло на свиток и карту посмотреть совсем другими глазами. Получается, все написанное там и сегодня заслуживало особого внимания. Не стал бы герцог Торнтон Камеван, серьезный мужчина, один из лучших специалистов по древней истории, занимающий высокий пост при короне, так дотошно разбираться в написанном в свитках, и прятать это так, что о тайнике не догадывались даже самые близкие люди, если это все не было бы архиважным и не имело бы вполне прагматичный смысл.

Что за проблемы, «которые коснуться каждого» герцог нигде конкретно не писал, но первые свитки и пометки, сделанные рукой отца, позволяли подозревать, что проблемы как-то связаны с вновь надвигающимся местным апокалипсисом.

На минуту я задумалась, оставить все эти записи тут или забрать их с собой? С одной стороны, в списке врагов граф Пауви значился не на последнем месте, и если побег не удастся, то лучше бы записям оставаться тут, а не оказаться в руках врагов.

С другой стороны, если побег удастся, то карта мне будет нужна, да и документальное подтверждение мнения герцога о некоторых господах будет не лишним и все же...

После недолгих метаний я решила захватить с собой только карту и пройти именно этим, отмеченным на карте жирными точками, маршрутом. Мне все равно некуда и не к кому идти. Так почему бы не к отмеченной точке на старой карте? К тому же, хотелось, наконец, понять за что убили всю семью Камеван, а в том, что их убили именно из-за чего-то, связанного с этими записями отца, я не сомневалась. Ведь ищут же «друзья» лорда Дардэ и этой лекарки недоделанной что-то в замке.

Список врагов тоже было бы не плохо прихватить с собой, но вот его светить, в случае провала побега, уж точно не следует.

Ни к чему моим врагам знать, что я отыскала записи отца и теперь знаю всех его врагов поименно. Также им не стоит знать, кому мой отец доверял.

Если с картой еще можно сделать вид, что она нужна лишь для того, чтобы ориентироваться на местности, и нашла я ее чуть ли не на свалке, - лорд Дардэ не показался мне особо сообразительным. Возможно он и вовсе не придаст карте значения. То вот поименный список врагов рода Камеван, да еще написанный рукой отца, сразу обратит на себя внимание, и заставит его и на карту взглянуть по-другому.

Значит имена врагов и друзей надо заучить.

Хорошо, что у меня зрительная память, как сканер. Прежняя работа с большим объемом информации обязывала такую иметь, но и на пенсии я продолжала ее тренировать уже по привычке.

Нашелся на дне сундучка и маленький мешочек с десятком золотых монет.

Пока план побега вырисовывался смутно. Память подсказывала, что вблизи замка никаких деревенек нет и мне придется как-то в одной рубашке, даже без нижнего белья, в одеяльце и домашних туфельках, без еды и воды пробираться полями-лесами подальше от преследователей.

А еще я точно знала, что Лерон не врал, и по дорогам, действительно, мародерствуют бандиты. Одних ловят, на их место приходят другие. Война многих лишила жилья и средств к существованию, озлобила.

Но бандитам я еще не известно попадусь или нет, а оставшись в замке, наверняка, окажусь в цепких лапках стяжателя Сэмьюэля Дардэ, и ждать, когда из меня сделают дрессированную собачку, я была категорически не согласна.

Наконец последнее имя было надежно отложено в памяти, пришло время продолжить спуск по тайному ходу. Теперь дорогу мне освещал слабый свет кристалла, который я прихватила из тайной комнаты. Идти стало в разы проще и быстрее.

- Всех запорю! – донесся вдруг через стену громкий рык лорда Дардэ, едва я миновала еще один пролет. – Искать везде! Переройте все углы и кусты, но найдите мне ее!

Нервы были и так все время напряжены до предела, а услышав крик своего мучителя, у меня аж звездочки перед глазами запрыгали. Я вздрогнула всем телом. Сердце заполошно заколотилось, бегая между ребрами и горлом в попытке найти укромный уголок и там спрятаться, ноги и вовсе отказались держать меня.

Прислонившись к стене, буквально повиснув на ней, судорожно сжимая дрожащий вместе с рукой кристалл, я пыталась справиться со своими подгибающимися коленями и с замиранием сердца прислушивалась к происходящему по ту сторону хода.

- Отправь часть людей осмотреть округу замка, хотя вряд ли она в одной сорочке рискнула выйти за ворота. – вклинилась с советом доморощенная лекарша.

Еще какое-то время были слышны угрозы и приказы лорда, а потом до ушей доносился только суетливый топот грубых сапогов.

Спустя некоторое, достаточно продолжительное, время мне, наконец, удалось взять себя в руки. С трудом отлепившись от стены, я продолжила спуск. Теперь вдвойне опасаясь неосторожным движением выдать себя.

Вздрагивая от особо громкого топота бегающих вверх-вниз в поисках моих следов охранников, дошла до первого этажа. Что это первый этаж чувствовалось по сырости и прохладе, гуляющей по ногам. Хвала всем небесам и строителям этого хода, лестница на этом не кончилась, а значит из башни ведет подземный ход.

У меня есть шанс!

Вопрос, куда и на сколько далеко от замка он меня выведет? …

Я все шла и шла, а ход все не заканчивался и не заканчивался. Это и радовало, значит выйти я должна на значительном расстоянии от своих преследователей, но и пугало, смогу ли выбраться из этого хода живой, хватит ли у меня на это сил. А силы, к слову, таяли, как снег под лучами весеннего солнца.

Задумалась. Сколько я провалялась без сознания?

Значит так:

Когда меня в комнату притащил Лерон, солнце только перевалило за полдень, а когда я очнулась, было позднее утро. Допустим, это было утро следующего дня. Потом я нашла комнату, заучивала не маленький список имен, и теперь не меньше трех часов, точно, иду по подземному ходу.

Скорее всего, сейчас заканчивается второй день, как я пообщалась последний раз с лордом Дардэ. И все это время я не только не ела ничего, но и не пила…

Когда я уже была готова свалиться прямо на земляной пол, впереди замаячил бледный свет. Из последних сил вывалилась из узкого лаза, которым заканчивался ход, под каким-то пригорком в лесу. Замка даже видно не было сквозь густую листву. Хороший оказался ход. Так далеко меня вряд ли станут сейчас искать.

Теперь надо как-то выжить.

Надо мной светили три луны. Это было фантастически невероятно. Но разглядывать их лучше сытой и в тепле.

Начала оглядываться по сторонам, присматриваясь в свете лун к растущей повсюду зелени.

Тыловое прошлое научило не плохо разбираться во всем растительном многообразии лесов, которое те могли предоставить голодающему подростку. Плюс к этому Айрика, учась в Академии, где оказание первой помощи – обязательный предмет для всех поступивших, тоже неплохо разбиралась в вершках и корешках, какими богаты леса этого мира.

На глаза попался кустик коши – по свойствам и вкусу напоминающий Земной дикий лук черемшу, только не такой горький.

Хорошо, что я попала в эту реальность поздней весной, – подумала, засовывая в рот первую веточку сочного дикого лука, шпилькой продолжая откапывать все новые и новые побеги, кучкой росшие на пригорке.

Еще не набравшие горечи, нежные перья, буквально, таяли во рту. Даже этих крох хватило, чтобы почувствовать, что слабость понемногу отступает. Съев первый пучок с жадностью, остальные перышки, я уже ела не спеша, смакуя каждую капельку сока, попадающую мне в рот. Я жмурилась от удовольствия… и от усталости.

Сил коши мне, конечно, прибавил, но голод никуда не делся. Хотелось спать, есть и в тепло.

Хоть ночь и была теплой, все же не настолько, чтобы не мерзнуть на улице в одной просвечивающей нижней рубашке и тоненьком тканевом одеялке, накинутом на плечи. Холодный свет лун в ясном небе только усиливал чувство холода.

С ума сойти! В этом мире три луны! - бормотала я, разглядывая ночное небо своего нового мира. Одна луна светила бледно желтым светом, другая – голубым, а третья оставляла на траве белую полоску света.

Стараясь не обращать внимания на пробирающий меня озноб, я сосредоточилась на очистке от земли той кучки луковых перьев, что удалось наковырять на пригорке.

Когда последний побег был благополучно обтерт краем рубашки и прожеван, сверившись с картой, отправилась в направлении ближайшей точки, отмеченной на ней.

Не то, чтобы я настолько рьяно рвалась разгадать все тайны, просто надо же было двигаться хоть в какую-нибудь сторону. Так чем плох этот ориентир?

Если позволить себе хоть на минутку расслабиться, то усну тут же невзирая на холод и опасность, а спать сейчас никак нельзя. Надо уходить от замка, как можно дальше и быстрее, ведь зону поиска в любой момент могут расширить.

Значит собираем в кулак всю свою силу воли и, несмотря на усталость, ушибы и ссадины топаем и топаем вперед.

Я шла без остановки всю ночь, спотыкаясь и падая, когда под ногами неожиданно попадались упавшие ветки и выпирающие корни, или просто от усталости. Под утро едва переставляя ноги, вся измазанная, исцарапанная, ни дать, ни взять жертва насилия, я выбралась на берег широкой реки, где позволила себе немного отдохнуть.

Вдоволь напилась, и накупалась. Послушала умиротворяющее журчание воды, полюбовалась на чистое, высокое, нежно бирюзового цвета утреннее небо. Кое-как оттерев с рубашки грязь, мокрую натянула обратно на себя и задумалась, куда идти дальше.

Если следовать в выбранном мной направлении, то надо перебираться на другую сторону реки, а для этого надо найти мост. Но где мост, там и люди. К людям мне сейчас не особо хотелось. Опасалась я их. Люди лорда наверняка уже обшаривают округу и вполне можно налететь у моста на засаду.

Посмотрела на воду, перевела взгляд на встающее утреннее солнышко…

Конечно, вода была еще холодная, но не ледяная, река - спокойная, и я решилась ее переплыть. По ту сторону меня, точно, не скоро будут искать, скорее станут поджидать на переправах, а значит появляется больше шансов скрыться от поиска.

Мне бы только «легализоваться» незаметно. А для этого надо раздобыть одежду. А значит надо в город, в торговые ряды. А в торговые ряды в нижней сорочке незаметно не попасть... Но об этом я подумаю завтра, как говаривала героиня известного романа Митчелл.

Плавать я любила. Муж, вытаскивая меня из водоема, смеялся, называя маленьким шустрым морским коником. Потому что резвая и хорошо скачу.

Эх, прости, Лешка, что оставила тебя одного…

Тут я предалась страдательной ностальгии, из которой меня выдернул плеск воды. Маленькие, светящиеся в лунном свете рыбки ловко выписывали в воздухе пируэты, с звонким всплеском возвращаясь в воду.

Не став дольше медлить, с разбегу вошла в воду и погребла к противоположному берегу.

Интересно, а Айрика умела плавать? С каждым часом все сложнее получалось отделить ее знания от своих. Теперь все знания были мои. Бурление в голове закончилось и, смешавшись, как смешиваются две жидкости, теперь все навыки, умения, совокупность познаний и жизненный опыт воспринимались, как собственные.

После освежающего заплыва, даже несмотря на быстрый шаг и разгорающийся день, согреться все никак не удавалось. Зубы, как ни пыталась я их стискивать, продолжали выстукивать морзянку. Так под бодрую зубную дробь и вышла ближе к обеду на маленькую полянку посреди леса.

Попав из лесной тени в яркие, теплые солнечные объятья, я как-то мгновенно осоловела от обрушившегося на меня тепла и света. Солнце стояло в зените, его жаркие весенние лучи, согрели своим теплом мои продрогшие косточки, пробираясь под кожу до самых внутренностей, усмирили выматывающий меня зубодробительный танец.

Как ни обманывала я голод, жуя всякие съедобные почки и веточки, что встречались по пути, живот тянуло от сосущей пустоты, ноги от долгой ходьбы гудели, мысли от нехватки сна путались…

Надо бы найти укромное местечко и немного поспать. Сейчас передохну чуть-чуть… – подумала я, присаживаясь на сухое, треснувшее и уже наполовину обломанное дерево на самом краю полянки, и не заметила, как уснула, разморенная теплом и тишиной, прислонившись к его нагретому обломку ствола.

Проснулась вдруг, как от толчка. Еще не понимая, что меня разбудило, я уже, пятясь спиной, влезала в ближайший раскидистый куст.

Невдалеке хрустнула сухая ветка.

- Что ни говори, Честер, а вдвоем плохо. - на поляну вышли двое мужчин, вид которых оставлял мало сомнений в том, чем они промышляют, добывая себе пропитание. – Надо прибиться к какой-нибудь группе.

- Ага, так они тебя и взяли к себе. Зачем им лишние рты? – пробурчал тот, кого назвали Честером.

- А чего б не взять? Больше народу, больше шансов уйти с добычей! А лучше всего в охрану к кому-нибудь попасть. И законники не придерутся, и всегда сыт, одет, и спать не в лесу на голой земле будешь, а в нормальной постели.

- Ага, открывай рот шире, – хохотнул Честер. – Ты порой, как сказанешь, ПьетЭ, так я диву даюсь твоей наивности. Ну кто ж набирает охрану из таких, как мы?!

- А на нас написано что ли, кто мы такие?!... – удалялся возмущенный голос ПьетЭ.

Миновав полянку, мужчины уже углубились в лес в сторону реки, откуда не так давно пришла я.

Уф! Вовремя, однако, я проснулась и успела спрятаться, – выдохнула, продолжая сидеть в кусте.

И только когда голоса совсем стихли, осторожно выползла из него. Если по лесу бродят такие личности, надо быть особенно начеку, а лучше и вовсе выбраться на дорогу. Только, не будет ли на дороге еще больше неприятностей у девушки, имеющей такой видок?