Забытый город (СИ)

Глава 9

Егор уже не знал, куда деться от Эльвиры. Она ничего не говорила ему, но при этом все ее взгляды и касания невзначай не требовали каких-то пояснений. Ворон видел девушку насквозь. На протяжении всего праздника она делала все, чтобы завлечь его. Призывно двигалась, заводя его и вызывая самые низменные желания. Что тут сказать, в сексуальности ей невозможно отказать. Мужчина даже начал собой гордиться, что так долго держится и не берет то, что так навязчиво предлагают. На Эльвиру многие мужчины смотрели с вожделением, даже пытались каким-то образом отвлечь ее, но ничего не работало. Лиса не сдавалась и продолжала искусно соблазнять Егора, который уже находился на грани. В конце концов, он молодой здоровый мужчина с естественными физиологическими потребностями. Понимая, что еще немного и он сорвется, ворон уже хотел сказать, что устал и уходит домой, как Эльвира его опередила, попросив проводить до дома.

— Сейчас уже поздно, на улице темно, — обосновывала она свою просьбу.

— Хорошо, идем, — скрипнув зубами, согласился Егор. Все эти манипуляции лисы дико раздражали, но он почему-то не спешил отшивать настырную девицу. В Москве он себе ни в чем не отказывал. Мог каждую ночь приводить к себе новую девушку и делать с ней все, что душе угодно, а сейчас уже не помнил, когда в последний раз позволял себе расслабиться и ни о чем не думать. В его голове роились совсем неправильные мысли, но игнорировать их становилось все сложнее.

Как только они вышли на улицу, Эльвира зябко повела плечами и пошла вперед. Егор снял пиджак и накинул на нее, чтобы не замерзла, а девушка мягко улыбнулась и поблагодарила его, чем еще больше взбесила. Почему она продолжает эту свою игру? Ведь не понимает, с кем связывается, а он тоже не железный. В молчании они дошли до жилого квартала. Эльвира не пыталась заговорить с мужчиной, лишь бросала красноречивые взгляды на него, а ворон, в свою очередь, уже знал, чем закончится эта прогулка, но все еще надеялся, что сможет устоять и не поддаться искушению. Ему только и не хватало, что бешеной поклонницы…

— Так странно, — внезапно прервала его мысли лиса.

— Что странно?

— У меня давно такого не было, когда уютно просто молчать с кем-то…

— Прекращай, — угрожающе протянул Егор.

— Егор, я…

— Слушай, что за дурацкие фразочки? Мне уютно с тобой молчать. Ты думаешь, я после этих слов расстелюсь ковриком у твоих ног? — не выдержал ворон. Эта лиса его окончательно взбесила. Ладно бы просто ластилась к нему, как это обычные женщины делали, так нет, она в самую душу пытается залезть, а это неприкосновенно. Никто не имеет права.

— Нет, конечно, прости, — виновато опустив глаза, пробубнила. — Спасибо, что проводил, — бросила она, когда они подошли к ее дому, и, расстроенная, начала подниматься по ступенькам.

— Подожди, Эльвира, — сам от себя не ожидая, остановил ее Егор, взяв за руку. — Это ты меня прости. Я был слишком груб, — чувствуя уколы совести, произнес он.

— Ты со всеми такой или только мне повезло? — усмехнулась рыжая.

— С остальными я еще хуже, — резко притянув ее к себе, выдохнул ворон. Что он делает? Он и сам не понимал уже.

— Значит, ты…

— Нет, Элечка, — вкрадчиво прошептал он ей на ухо и почувствовал, как ее трясет от его голоса, как она прижимается к нему всем телом. — Ты для меня такая же, как все остальные девушки. У меня нет сердца, я не способен на любовь и прочую романтическую фигню. Все, что я могу тебе предложить — свою постель. Если тебя это устраивает, то я подарю тебе столько наслаждения, сколько ты в жизни не получала, а если нет, то оставь свои попытки и переключись на того, кто реально заслуживает таких усилий.

— Подари, — отстранившись от ворона, выдохнула Эля.

— Что?

— Подари мне наслаждение, милашка, я согласна, — с придыханием промурлыкала девушка, обнимая его за шею и прижимаясь все сильнее. Его пиджак не удержался на ее плечах и упал на землю, но это уже никого не волновало.

— Смотри не пожалей, глазастая, — выпалил Егор и впился в девичьи уста жадным поцелуем. Он приподнял ее и буквально втащил на террасу, прижал к двери, терзая своими губами ее шею и путешествуя руками по ее телу, затем вырвал из рук ключи и, не отрываясь от приятного занятия, открыл замок. Они ввалились внутрь, не отпуская друг друга. Егор захлопнул ногой дверь и впечатал лису в стену, мучая ее губы. Он отрастил когти и медленно разорвал ее топ, открыв доступ к груди, но так и не успел сделать то, что так хотел. Эльвира резким движением оттолкнула его и поменяла их положение. Теперь уже она вжимала его в стену, целовала его шею с остервенением, судорожно вытаскивала полы его рубашки из брюк, а когда ей это удалось, рванула их в стороны с такой силой, что все пуговицы отлетели.

— Дикая, — с предвкушением протянул Егор и снова взял инициативу в свои руки. Он захватил губы девушки жарким поцелуем и пошел вперед, вынуждая ее пятиться к кухонному столу, пока она не врезалась в него, а затем усадил на него, сжимая в ладонях миниатюрную, но при этом сексуальную грудь. Молящие стоны Эльвиры ласкали слух, но Егор еще долго собирался мучить ее. С ней все было по-другому. Ей не нужно было что-то доказывать, она не требовала нежности, ухаживаний и всех этих глупостей, которые стали своеобразным ритуалом, чтобы затащить девушку в постель. С лисой Егору было легко, а еще… Он даже подумать не мог, насколько она сумасшедшая в постели. Эльвира ни в чем не уступала ему, не ждала, когда он ее удовлетворит, а сама активно принимала участие и сводила с ума. Они вели себя как дикие звери, животные, которые боролись за первенство, не уступая друг другу лидерство. Их секс напоминал борьбу. Вороном и лисой в этот момент управляли только древние инстинкты. Они кусали друг друга, впивались кожу пальцами и заполняли пространство даже не стонами, а криками и рычанием. Это было похоже на сумасшествие, но такое сладкое, упоительное. Егор совсем не ожидал от Эльвиры такой страсти. Она зажгла его словно спичку и заставила на время забыть о том, кто он и где находится. Разбудила в нем пещерного человека, который думает только нижним мозгом. Давно с ним такого не приключалось, но при этом мужчина понимал, что чувствам здесь не место. Только желание, похоть и больше ничего. Когда все закончилось, ворон дождался, пока Эльвира уснет и сбежал. Как последний трус сбежал от нее, потому что не хотел просыпаться утром и видеть полные надежды глаза. Слова лисы о том, что она согласна лишь на постель, были враньем. В этом мужчина уверен, но при этом не остановился. Все знал, понимал, но не остановился, и не жалел. Егор честно предупредил ее о том, что не стоит ждать от него чувств. Она сама виновата. Но, почему-то, ворон чувствовал страх. Впервые в жизни он боялся посмотреть девушке в глаза после страстной ночи, увидеть в них то, после чего начнет ощущать чувство вины.

Над городом уже занимался рассвет. Подумать только, Егор провел с Эльвирой всю ночь. Он даже не представлял, насколько она дикая и ненасытная. Это ему нравилось. И, наверное, он даже был бы не прочь все это повторить как-нибудь, но пока сомневался, стоит ли продолжать. Если лиса согласится на партнерские отношения без каких-либо обязанностей, то они вполне могли бы вместе коротать вечера, пока, наконец, не выберутся из этого скучного города. Все равно тут больше нечем заняться. Артем будет носиться вокруг Ланы, а Егор скучать не любил. Внутренние противоречия разрывали его изнутри. Хотелось хоть с кем-то поговорить о сложившейся ситуации. Время было совсем раннее, и будить единственного друга по таким пустякам он не хотел, но ноги сами привели ворона к дому Артема. К его удивлению, тот сидел на ступеньках с закрытыми глазами, откинув назад голову. Похоже, у него ночка тоже была неспокойная.

— Я думал, ты спишь, — обнаружил себя Егор и присел рядом. Видок у него был тот еще. Распахнутая рубашка с проглядывающими нитками от оторванных пуговиц, мятые брюки и в целом, вообще, помятый вид.

Артем глаза так и не открыл, а на фразу друга заливисто рассмеялся, чем вызвал опасение о своем психическом состоянии.

— Сегодня ночью я проснулся и не обнаружил Лану рядом. Испугался, что ее украли или еще что-то произошло, призвал клинки и пошел вниз, услышав с кухни какие-то странные шорохи. Там горел свет, и издавались всхлипы. Я уж подумал, что кто-то пробрался в дом и угрожает моей жене, а когда зашел… — ворон сделал паузу и снова взорвался безудержным хохотом. — Лана сидела на полу в позе лотоса с огромным многослойным бутербродом в руках. Я не знаю точно, что в нем было, но отчетливо видел буженину, колбасу, копченую осетрину, лист салата, с которого капало что-то похожее на мед, и это я даже половины составляющих этого кулинарного шедевра не назвал. Я даже не представляю, как она смогла его себе в рот запихнуть. Она его ела и плакала, даже нет, не плакала, она рыдала в голос. А когда я спросил, что ее так расстроило, она посмотрела на меня таким жалобным взглядом, от которого сердце начинает щемить, и сказала: «Я обжора. Скоро я стану толстой и некрасивой, а ты меня разлюбишь и бросишь. А я не могу остановиться, потому что я пищевой маньяк».

— Да, весело тебе, брат, — рассмеялся Егор, представив эту картину. Лана и у него вызывала умиление, даже когда истерила. Напоминала ему маленькую капризную девочку, которую хотелось обнять и погладить по головке.

— Так это еще не все. Потом она обиделась на меня за то, что посмеялся над ней, и закрылась в ванной, при этом не забыла захватить с собой тот огромный бутерброд. А я… Ну что я могу сделать, если мне смешно? Ты бы видел ее лицо. Я думал, умру от смеха. Так и сидел под дверью и ржал, как конь, под ее рыдания. А потом, когда она немного успокоилась, и я уложил ее в кровать, она проснулась уже через пару часов. Ее тошнило до утра, а потом мне пришлось рассказывать ей сказку собственного сочинения про принцессу драконов. И вот, наконец-то, она уснула, а я здесь наслаждаюсь тишиной и покоем.

— Не жалеешь еще? — с сочувствием спросил Егор.

— О чем?

— О том, что связал себя, что…

— Ты за языком следи, — прорычал Артем и, наконец, открыл глаза. — А ты откуда такой красивый? — смерив друга заинтересованным взглядом, спросил он.

— Ну… Ты когда ушел, я остался, сам помнишь, с кем…

— Ты что… Ты переспал с Эльвирой?

— Эм…

— Твою мать, зачем?! — вспыхнул Артем, вскакивая со ступенек. — Или, может, она тебя изнасиловала?

— Да она… Да ее легче трахнуть, чем объяснить, почему я этого не сделаю. И знаешь, что? Можешь меня осуждать, но я считаю, что ничего такого ужасного не сделал. Я ей честно сказал, чтобы на большее она не рассчитывала и ни к чему не принуждал. Эля сама согласилась…

— Уже Эля? А как ты еще ее называешь? Элечка? Солнышко? А может, птенчик? — язвительно бросил Артем, прожигая Егора недовольным взглядом.

— Тебе какая разница, как я ее называю? Да и вообще, это мое личное дело, с кем спать, — не понимая реакцию друга, прошипел ворон.

— Это твое личное дело, когда не касается других. Ты хоть понимаешь, что мы гости в этом городе? Мы не можем делать здесь все, что вздумается. Нам не нужны враги.

— Она не будет врагом, я позабочусь об этом. Я думал, что ты мой друг…

— Я и есть твой друг. И я переживаю за тебя, — присев на корточки перед Егором, сказал Артем. — Тебя совсем не в ту сторону тянет, брат. Я понимаю, тебе сделали больно, ты закрылся, но уже столько времени прошло. Может, хватит уже, а? Может, пора остепениться, завести семью? Эльвире ты действительно нравишься, это видно… Может…

— То есть мне просто делать вид, что я влюбленный идиот? Я не могу себе приказать, понимаешь? Да, она сексуальная и в постели огонь, но на этом все. Я не хочу заботиться о ней, не хочу просыпаться вместе по утрам, мне даже все равно при мысли о том, что она найдет себе кого-то. Такой жизни ты мне желаешь? Да это же ад.

— Я твой друг, Егор. И желаю тебе только счастья. Я тебя поддержу в любом случае. Хочешь спать с Эльвирой, спи, но не подставляй под удар мою семью. Я этого не прощу, — твердо заявил ворон.

— Ты же знаешь…

— Знаю, просто предупредил, — похлопал мужчина Егора по плечу. — Завтракать будешь?

— В таком виде? Нет, не хочу, чтобы Лана видела меня таким. Ее осуждающего взгляда я точно не переживу…

— Лана спит. На первом этаже есть душ, а одежду я тебе одолжу. Не надо в таком виде по городу шастать.

— Как скажешь, папуля, — фыркнул Егор.

— Ну, нет, не дай бог такого сынулю, — хохотнул ворон, приглашая друга в дом.