Забытый город (СИ)

Глава 19

— Почему ты не уехал с остальными? — спросила Лана Рому, который сопровождал ее в магазин. Вся ее семья отправилась встречать Милену с Александром и ковеном воронов. Роды могли начаться в любой момент, поэтому было решено, что пора доставить их к городу. Защита их не пропустит, пока малыш не появится на свет. Однако доля сомнения в том, что проклятье спадет, все же присутствовала. В связи с этим многие отправились воронам навстречу, чтобы в случае провала, остановить их и обездвижить. Невинных смертей никому не хотелось, особенно перед битвой с Валиасом, который каким-то образом заманил на свою сторону многие ковены.

— Кто-то должен был остаться с тобой, — дружелюбно ответил Рома. — Тем более мне нравится проводить с тобой время, от тебя такое тепло идет… Лан, ты только не подумай неправильно, но у меня к тебе какое-то обостренное чувство опеки появилось. И это не имеет ничего общего с привязанностью мужчины к женщине. Просто… Даже не знаю, как объяснить. Я хочу защищать тебя, оберегать, как будто от твоей жизни полностью зависит моя. Это…

— Ром, ты меня пугаешь, — попятилась Лана, не зная, что и думать.

— Лан, не бойся. Я клянусь, никогда не причиню тебе вреда. И я бы никогда не предал брата. Да, я может и не был слишком открытым с вами всеми, но вы стали для меня настоящими друзьями, близкими людьми, понимаешь?

— Ты только… Ты точно ничего ко мне не чувствуешь, как к девушке? — подозрительно спросила лиса.

— Точно. Я всегда любил, и буду любить только одну девушку. Но ее в этом мире больше нет, — с горечью в голосе ответил древний.

— Мне очень жаль, — тут же подошла к нему лиса и положила руку на плечо. — Жизнь идет вперед, Ром. Уверена, ты еще встретишь…

— Не надо. Только жалости не надо. От нее только хуже. Я со всем справлюсь, правда…

— Ох, — резко выдохнула Лана. — Кажется, воды отошли, — задумчиво протянула она, наблюдая, как под ней растекается огромная лужа. Хорошо еще хоть платье одела, а не брюки.

— Не понял, чего? — заторможено спросил Рома.

— Я рожаю, Ром… — испуганно хлопая глазами, выдавила из себя лиса.

— А… Надо… Черт… Сейчас-сейчас, — засуетился мужчина, не зная, что делать. Он метался из стороны в сторону, кусая губы и осматриваясь по сторонам. Лане даже показалось, что ему еще страшнее, чем ей.

— Нет! Стой! — выпалила лиса, когда древний схватился за телефон. — Если позвонишь Артему, загрызу, — выставив вперед руку, чуть ли не прорычала она и застонала от тянущей боли в животе.

— Тихо-тихо, давай помогу тебе. Сейчас дойдем до роддома, а там я позвоню…

— Тебе жить надоело? — прошипела девушка, опираясь на древнего и тяжело дыша. — Просто сделай так, чтобы я как можно скорее оказалась в больнице.

— Слушай, ты представляешь, что сделает со мной Артем, когда узнает, что прошляпил рождение собственного сына?

— А ты представляешь, как он будет нервничать? Его эмоции слишком сильно влияют на меня. Тем более я не хочу, чтобы он… — Лана осеклась на полуслове и снова застонала. — Не хочу, чтобы он видел меня…там… — выдавила из себя лиса. Этот вопрос в последнее время являлся камнем преткновения. Они с Артемом постоянно ссорились из-за этого и никак не могли прийти к компромиссу. Лана считала, что мужу на родах присутствовать не стоит, поскольку она будет волноваться. И так поправилась, а во время родов и вовсе будет выглядеть ужасно. Представать в таком свете перед любимым мужчиной она не хотела, как бы он ни старался переубедить ее. Это был своеобразный пунктик, который не давал будущей маме покоя. Артем убеждал жену в том, что хочет быть рядом в этот момент, что в любом виде будет любить своего лисенка, но Лана была непреклонна и сдаваться не собиралась.

— Ладно-ладно, все будет хорошо. Ты, главное, дыши.

Рома вывел Лану из магазина и аккуратно усадил в машину, после чего отвез в больницу. По дороге он позвонил врачу, и тот встретил их с креслом уже на подъезде к больнице.

— Вы мужу уже звонили? — спросил он Рому по пути к больнице. Лана бросила на древнего угрожающий взгляд. Тот даже нервно сглотнул от сквозящего в нем обещания жестокой расправы в случае неправильного ответа.

— Да, конечно. Он приедет сразу же, как сможет, — безбожно соврал древний.

— Хорошо.

Лану доставили в палату и осмотрели. Врач сообщил, что все идет по плану и переживать не стоит. Также предупредил свою пациентку о том, что схватки могут идти несколько часов, после чего подключил к ней какие-то провода и удалился, оставив Рому с Ланой наедине.

— Ты как? — взволнованно спросил древний, взяв девушку за руку.

— Пока нормально, — выдохнула она.

— Может, позвоним Артему?

— Еще раз спросишь, и я тебя ударю! У-у-у, — протянула жалобно от пульсирующей резкой боли внизу живота.

— Дыши, Лан, дыши…

— Спасибо, капитан очевидность, а я и не в курсе, — процедила сквозь зубы лиса, сжимая руку мужчины и стараясь дышать, как ее учили.

— Слушай, Артем мне этого не простит. Не подумай, что я против. Я совсем не против, но это он должен сидеть здесь с тобой и держать тебя за руку, успокаивать. По крайней мере, он к этому готовился, а я…

— Если струсил, то дверь открыта, — прошипела Лана, прикрыв глаза и заставляя себя дышать ровно.

— И ничего я не струсил! — возмутился древний. — Просто это нечестно с твоей стороны. Ты тут рожаешь, а Артем и не в курсе. Я бы на его месте рвал и метал, а меня бы, вообще, убил.

— Я тебя предупреждала?!

— Ай! Ты чего дерешься? — потирая ушибленное плечо, вскрикнул Рома и рассмеялся. — У тебя удар как у девчонки.

— Я и есть девчонка, умник. Только, по-моему, удар в глаз будет намного больнее, — угрожающе прошипела Лана, даже забыв про боль. Конечно, она понимала, что в чем-то не права, и Артем, скорее всего, обидится на ее выходку. Но стоило ей подумать о том, как он увидит ее во время родов, в душу закрадывался непреодолимый страх. Вдруг, он после этого зрелища охладеет к ней? Все же связь аур не гарант вечной любви, а позволить себе потерять любимого мужчину лиса не могла. Так боялась этого, что внутри все замирало при одной мысли.

— Все-все, я молчу, — сдался древний, продолжая держать Лану за руку. — Я буду рядом.

— Спасибо. Я боюсь, Ром, — всхлипнула она, впившись пальцами в его ладонь.

— Не надо. Ты сильная, справишься…

— А вдруг что-то пойдет не так? Или что-то с ребенком случится…или…

— Эй, я думал, медитации тебе помогают, — насмешливо протянул Рома, явно отвлекая будущую маму от глупых мыслей. Она вымученно улыбнулась и почувствовала, как боль притупилась. Ей сразу захотелось спать. Отключиться от мира хоть ненадолго. Глаза закрылись сами собой.

Следующие восемь часов схватки продолжались. Временные разрывы между ними становились все меньше, а боль с каждым разом усиливалась. Рома все это время был рядом и держал Лану за руку. Успокаивал, как мог, даже сказки начал рассказывать в какой-то момент. Лиса честно старалась слушать и проникнуться историями, чтобы хоть как-то отвлечься от боли, но практически все пропускала мимо ушей.

Внезапно она почувствовала, как изнутри ее буквально разрывает. Низ живота словно пламенем охватило. Лана закричала, и в кабинет вбежал врач. Он осмотрел ее и тут же велел пересаживаться в родильное кресло. Эта перестановка далась лисе нелегко. Один бог знает, каких усилий ей это стоило. Рома встал по правую руку от нее и, как мог, поддерживал, напоминая правильно дышать.

— Тужься, Лана, — подал голос врач. Лиса напряглась и как сквозь вату услышала собственный крик, полный невыносимой боли. Она даже не заметила, как вцепилась пальцами в руку Ромы, как тот скривился от боли, но даже не попытался вырваться из хватки. — Умница, девочка!

Сознание Ланы затуманилось. Все происходило как во сне. Девушка ничего не соображала от жуткой боли и мечтала, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Лишь мысль о том, что совсем скоро она возьмет на руки своего малыша, придавала сил и не позволяла потерять сознание. Ее крики заглушали все вокруг. Лиса автоматически выполняла все требования врача, где-то на заднем плане слышала успокаивающий голос Ромы, но слов его не разбирала.

— Еще немного, девочка. Головка уже вышла. Ты молодец, — поддерживал Лану врач, когда ее силы практически закончились. — Последний раз, милая.

Лиса тяжело дышала и находилась на грани. Ее вымотало настолько, что она не могла даже пошевелить рукой. По щекам стекали слезы от накатившей слабости.

— Лана, еще совсем чуть-чуть, давай, — где-то на периферии сознания раздался голос Ромы. — Ты сможешь, ты сильная…

В этот момент ковен воронов подошел вплотную к главным воротам. В ночной темноте ярким неоном светился защитный контур, не пропускающий обезумевших от ярости воронов, которые чувствовали на расстоянии рыжих лисиц. Они бросались на стены с диким ревом, не замечая ничего вокруг. Милена с болью в глазах смотрела на своего мужа, разум которого также заволокло безумием, и боялась больше всего на свете, что ребенок не сможет снять проклятье. Хоть древняя и была уверена в своем плане, но с точностью утверждать, что он сработает, не могла. Всегда существовала вероятность провала.

— А если не сработает? — нервно сглотнув, спросил Артем. Ведь он и сам был таким же безумцем, пока не встретил свою лису. От этой мысли его передернуло, а внутри разилось чувство вины. Сколько невинных душ он погубил?

— Скунсы их вырубят, — уверенно заявила Милена. Когда она привела этот ковен в город, Артем с Егором долго смеялись. Одно название чего стоит. Мужчины ассоциировали членов этого ковена с милыми зверушками, но на первой же совместной тренировке поняли как сильно ошибались. Их способность оказалась очень полезной. Скунсы в два счета вырубили могучих воронов, владеющих всеми видами магии с помощью парализующего дыма, что выпускали прямо из ладоней. Всегда хмурые, темноволосые и, почему-то, помешанные на пирсинге в ушах и носу, они быстро завоевали уважение среди других ковенов.

— И что потом?

— Давай решать проблемы по мере поступления, — нервно бросила древняя.

— Ты так и не рассказала отцу, — констатировал Артем, за что получил от матери испепеляющий взгляд.

— И когда мне надо было ему рассказать? Может быть сейчас?

— Мам…

— Сыночка, твои мама с папой сами разберутся… — Милена, вдруг, прервалась и округлила глаза. — Смотри…

Артем повернулся в указанную сторону и увидел, что вороны постепенно успокаиваются. Больше не рвутся в город. Они замерли на месте и смотрели куда-то вдаль отрешенным взглядом. Тьма, клубящаяся в их глазах, медленно, но отступала, делая взгляд ясным и осознанным. Защитный контур мерцал, словно радуга, переливаясь яркими красками, ослепляя, исходящим от него светом. Разноцветные всполохи напоминали северное сияние, завораживали, притягивали взгляд и создавали ощущение великой важности момента. Все это длилось несколько секунд, а затем последовала резкая яркая вспышка света, ослепив на какое-то время всех присутствующих.

Лана тяжело дышала, закрыв глаза, и из последних сил цеплялась за реальность, сопротивляясь дикому желанию уснуть. И ей бы вряд ли это удалось, если бы не первый крик ее малыша. Он звучал словно музыка для ее ушей. На лице непроизвольно растянулась счастливая улыбка. Она смогла.

— Поздравляю, Лана, здоровый замечательный мальчик, — довольно заявил врач, передавая ребенка на руки матери. Лиса чувствовала жуткую слабость, но как только ее малыш оказался рядом, у нее открылось второе дыхание.

— Привет, сыночек, — со слезами счастья на глазах прошептала она. — Ты такой красивый. Вылитый папочка, — шептала она.

— Да, очень похож, только рыжий в маму, — вклинился Рома с улыбкой во все тридцать два зуба. — Можно?

— Конечно, — Лана передала ребенка древнему и облегченно выдохнула. Она очень переживала, что роды могут пройти с осложнениями и отразиться на малыше.

Рома бережно, словно самую важную драгоценность, держал легендарного ребенка и чувствовал, как его окутывает теплом. Стоило древнему взглянуть в большие детские глаза цвета расплавленного янтаря, как перед ним начали проноситься хаотичные картинки. Вот он укладывает племянника спать, кормит из бутылочки, тот растет и часто радует дядю своим смехом, они вместе гуляют, играют в футбол, едят мороженое, катаются на аттракционах и путешествуют. Это настолько поразило Рому, что он ошарашено уставился на племянника и не мог даже слова сказать, пока его не окликнула Лана. Древний медленно повернулся к ней и сдавленно прошептал:

— Кажется, я нашел новый стимул, чтобы жить. Он… Лана, ты позволишь мне…помогать?

— Уже помог, — раздался голос Артема. В нем сквозил такой холод, от которого хотелось сжаться и спрятаться. Лана посмотрела в глаза мужа и нервно сглотнула, увидев в них жгучую обиду. Однако стоило ему увидеть сына, как он подбежал к Роме и бережно забрал малыша, с нежностью смотря на него. Ворон прижал ребенка к груди и поцеловал в рыжую макушку. В нем явно боролись противоречивые чувства. Радость стать отцом и злость на жену с братом. Лана видела, как Артема буквально разрывало на части от этого, и чувствовала, как вина топит ее, лишая воздуха. Все ее доводы сейчас потеряли актуальность и казались детским лепетом, но повернуть время назад невозможно.

— Артем, это я виновата, прости…

— Это было жестоко, Лана, — продолжая целовать сына в лобик и щечки, холодно бросил ворон.

— Прости меня, пожалуйста. Я… — всхлипнула она, понимая, насколько сильно обидела своего мужчину. Он еще никогда в жизни не разговаривал с ней настолько спокойно и холодно. Лучше бы кричал, выплеснул все свои эмоции, но такое его безразличие просто убивало лису.

— Не сейчас, Лана. Отдыхай, тебе сейчас нельзя нервничать, — все так же отстраненно произнес ворон и вышел с ребенком за дверь. Оттуда послышались восторженные возгласы Милены и, как поняла Лана, Александра. Значит, проклятье отступило. Но об этом девушка думала недолго, все мысли возвращались к Артему, который сильно обижен на нее и, возможно, даже не захочет с ней разговаривать. От горькой мысли на глазах проступили слезы, слабость накатывала все сильнее, утягивая сознание лисы в пустоту.

— Он простит. Отойдет и простит, — услышала она голос Ромы и почувствовала, как тот погладил ее по голове прежде, чем отключиться от реальности. Во сне она увидела Ниту, но уже в образе девушки. Ее черты было сложно разглядеть из-за яркого ослепляющего света. Лишь благодарная улыбка читалась на лице.

— Спасибо, последняя из рода Рэи. Передавай привет моему брату и племяннику. Теперь я свободна. Все благодаря вам. Я этого никогда не забуду. И простите меня за все, — пропела нежным голосом, после чего развернулась и пошла навстречу свету, растворяясь в нем.

Артем держал на руках сына и никак не мог отпустить. Милена, Александр и Егор нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Каждый хотел подержать маленькое чудо и почувствовать его тепло. Александр старался избегать своей жены. Даже не смотрел на нее и явно злился за то, что все это время ему нагло врали.

— Слушай, Тем… — Рома вышел в коридор и виновато смотрел на брата.

— Не сейчас, Ром, — притворно спокойным тоном бросил ворон. Стоило ему подумать о том, что брат занял его место и был с Ланой в такой момент, поддерживал ее, успокаивал, держал за руку, а сам Артем даже не догадывался ни о чем, хотелось разнести все вокруг, а Роме, вообще, голову оторвать.

— Просто знай… Лана, конечно, виновата, да и я тоже, что ее послушал, но мы не хотели тебя обижать. И она очень переживает, правда. Ты будь с ней помягче. Я понимаю, что ты зол сейчас, но…

— Ты меня еще поучи, как мне с женой обращаться. И знаешь, что? Если у тебя есть какие-то мысли по поводу нее, то отступись. Я не отдам ее тебе, а если…

— Стоп-стоп, ревнивец, — вскинул древний руки в жесте капитуляции. — Мы с тобой потом поговорим на эту тему. Я клянусь, на Лану не претендую.

— Так, ребенку нужен покой. Нечего устраивать при нем сцены, — вклинилась в разговор Милена и забрала-таки внука из рук сына. Тот нехотя, но отдал ребенка, все еще находясь в каком-то пришибленном состоянии. — Артем, у тебя сын родился. По-моему, это повод отметить. Заодно остынешь, а я побуду с Ланой.

— Да, действительно. Кто бы мог подумать, что у меня родится внук, — бросил шпильку в адрес жены Александр, на что та только закатила глаза и унесла внука обратно палату, понимая, что сейчас разговор с мужем ни к чему хорошему не приведет.

***

Лана не стала лежать в больнице и уже вечером с помощью Милены вернулась домой. Артема дома не было, но лиса знала, что ворон отмечает рождение сына вместе со всем городом. С улицы раздавались феейрверки, от чего окна мигали разноцветными вспышками и раздражали. Ссора с мужем сильно подкосила девушку. Хотелось как можно скорее с ним помириться. Лишь сын отвлекал Лану от грустных мыслей и заставлял улыбаться. Молодая мама боялась, что грохот с улицы испугает его, но тому, похоже, даже нравилось это. Малыш спокойно лежал в своей кроватке и смотрел на лису умным взглядом, словно сканировал.

Лана покачивала кроватку из стороны в сторону и напевала колыбельную, которую когда-то пела ей мама. Было так странно. Лиц родителей девушка практически не помнила, а вот песню до сих пор не забыла. Малыш какое-то время боролся со сном, но глазки предательски закрылись. Лиса мягко улыбнулась и едва ощутимо скользнула костяшками пальцев по пухленькой розовой щечке. Еще совсем недавно она боялась даже подумать о ребенке, а сейчас поняла, что ни за что не отказалась бы от своего маленького посапывающего счастья, которого совершенно не волновали звуки, раздающиеся с улицы.

Лане захотелось подышать свежим воздухом. Она взяла радио-няню и вышла на террасу, где нашла Артема. Он стоял к ней спиной, упершись руками в поручни и опустив голову. По спине лисы пробежал холодок. Неужели он настолько обижен, что не хочет возвращаться домой? От ужаса, что ворон не простит, сдавило горло, а к глазам подступили слезы. Потерять любимого из-за каких-то глупых принципов и предрассудков для нее было невыносимо. Девушка тихо подошла к мужчине и осторожно обняла его. Боялась, что он не позволит ей, отвернется, но тот лишь тяжело вздохнул.

— Не повезло тебе с девушкой, — виновато протянула Лана, не зная, как помириться. Прощения она уже просила, да и это просто слова, которые не смогут Артема заставить забыть обо всем.

— Во-первых, с женой, а во-вторых, моя жена — самая прекрасная женщина на земле, — строго поправил ее Артем.

— То есть, ты не злишься? — осторожно спросила лиса, чувствуя, как паника начинает отступать.

— Конечно, злюсь. Я просто в бешенстве, Лана. Я… Я так хотел быть рядом с тобой в этот момент. Пройти через это вместе, первым взять на руки сына и услышать его плач. Это было важно для меня, а ты… А в итоге все это досталось моему брату.

— Пожалуйста, прости меня, — убитым голосом просипела Лана. — Если сможешь…когда-нибудь… Артем, я просто испугалась. Начиталась в интернете всяких историй, когда после присутствия на родах мужья переставали…

Договорить она не успела. Ворон резко развернулся и сжал свою лису в стальных объятиях.

— У меня слов нет. Только грязные ругательства и дикое желание запереть тебя в башне, где нет интернета, телевизора и шибко умных подружек, — пробурчал мужчина ей в макушку, чем вызвал на лице девушки смущенную улыбку.

— Так… Свадьба будет? — осторожно спросила лиса.

— А ты сомневалась?

— Ну… Ты еще никогда не был таким спокойным и безразличным, я подумала…

— Женщина, ты слишком много думаешь в последнее время и совсем не о том. Меня это пугает, — рассмеялся Артем. — Должен же я был тебя проучить? Я ничего от тебя не требовал никогда, Лан. Я не тиран, никогда не буду заставлять тебя что-то делать и, по возможности, постараюсь исполнять любые твои желания, но в жизни будут моменты, которые для меня важны, и, нравится тебе это или нет, придется идти мне навстречу. Отношения должны строиться на взаимопонимании и поддержке. Мне важно знать, что в следующий раз ты не поступишь со мной так, а задумаешься о том, что буду чувствовать я.

— Я думала и…

— Не надо. Уже поздно оправдываться, не находишь? Просто прими тот факт, что если я на чем-то настаиваю, значит для меня это действительно важно. Такое будет не часто, но будет.

— Я поняла. Прости меня, — вздохнула Лана и потянулась за поцелуем, но ворон ее остановил.

— Ты же не думала, что так легко отделаешься? — скептически выгнув бровь, спросил Артем.

— А… Что?

— Ну, я тут подумал… Когда еще у меня появится повод вот так подуться и покапризничать, — насмешливо протянул Артем, сверкая предвкушающим взглядом.

— И… Что мне сделать, чтобы заслужить твое прощение? — промурлыкала Лана, включаясь в игру своего ворона.

— М-м-м, даже не знаю…

— Может, расслабляющий массаж хоть немного сгладит сложившуюся…ситуацию?

— Массаж… Заманчиво…

— Я, кстати, как-то купила виноградное масло для массажа, как раз открою, — потянула Лана своего ворона ко входу в дом.

— Только если ты себя хорошо чувствуешь, — вдруг заволновался Артем.

— Не переживай. Антон меня напоил всякими восстанавливающими отварами, так что я чувствую себя прекрасно, — выделила лиса последнее слово и явно намекнула на то, что готова искупать вину не только массажем.

— Так с этого и надо было начинать, хулиганка, — подхватил ее на руки ворон и практически забежал в дом, где долго наказывал свою лисичку за провинность. Сын у Артема с Ланой оказался жутким соней, проснулся лишь два раза за всю ночь, а его родители нашли новый повод для споров — имя. Полночи они препирались по этому вопросу, но в итоге ни к чему не пришли и уснули, решив, что рано или поздно все же договорятся.

***

Утро для Милены началось с ароматного кофе и тоста с ореховым маслом. С Александром им поговорить так и не удалось. Он ночевал в ее доме, но в гостиной на первом этаж, отказавшись даже просто поговорить. Древняя все это предвидела, поэтому отнеслась спокойно, зная, что утром ее ворон не выдержит и придет сам, чтобы устроить допрос с пристрастием. Она всегда считала свой дар предвиденья худшим проклятьем, которое можно придумать, но в таких ситуациях отдавала ему должное. Без него этой ночью подушка женщины пропиталась бы слезами, а комната наполнена тихими рыданиями. Милена привыкла всегда и везде делать вид, что она сильная и независимая, продумывать каждый свой ход до мельчайших деталей, но внутри нее жила женщина, которой хочется лишь тепла, любви, ласки, стать, наконец, слабой и отдаться во власть мужчины, не думая ни о чем. Однако судьба каждый раз вынуждает ее идти напролом, позабыв о своих желаниях.

— Доброе утро, Саша, — улыбнулась она мужу, когда тот вошел в кухню.

— Твое спокойствие всегда меня раздражало, знаешь? — недовольно пробурчал он, наливая себе кофе.

— А что мне делать, Саш? Рыдать? Молить тебя о прощении? Бить посуду?

— Мне иногда кажется, что ты совсем бесчувственная. Скажи, Мил, ты хоть немного любила меня? Или тебе нужен был лишь ребенок, который спасет твою ненаглядную дочь? — с обидой в голосе засыпал ее вопросами ворон, каждым словом, словно плетью проходясь по кровоточащему сердцу. Древняя влюбилась в этого наглого ворона с первого взгляда. Даже к отцу Ниты она не чувствовала подобного. Разве Саша не видел, как она растворялась в нем? Почему он так говорит? Ведь всеми этими вопросами медленно убивает ее.

— Хочешь поговорить о чувствах? Хорошо, давай поговорим о чувствах, — отставив чашку со стуком в сторону и расплескав темный напиток по столешнице, выпалила Милена. — Давай поговорим о моих чувствах, когда я видела каждую женщину, что была в твоей постели. Ваши тела у меня перед глазами, стоны, шепот, движения. Я все это видела, как сейчас вижу тебя. Ты можешь представить, хоть на секунду, что я чувствовала, когда смотрела на то, как любимый мужчина занимается сексом с другой женщиной? И я не могла сделать ничего, чтобы остановить это и не видеть, не могла даже отвернуться. Так как ты, никто не терзал мою душу. Я хотела умереть. Умереть, чтобы больше никогда не видеть, проклинала свой дар, ненавидела его. Только Артем и Нита сдерживали меня… Я не могла их бросить. Не могла уйти от тебя, пока Артем не подрастет, потому что ему нужен был отец. А ведь после них ты приходил ко мне, Саша… Приходил и…

— Милена, хватит, прошу тебя, — зажмурившись и сцепив зубы, прервал ее верховный воронов.

— А что такое, милый? Ты же так хотел поговорить об этом? Или твои прегрешения не считаются? Да, я обманывала тебя, но так заботилась о тебе. Чтобы ты не совершил непоправимую ошибку, чтобы у нас всех было будущее. Но при этом я никогда не предавала тебя. Даже когда ушла, я не видела других мужчин… Я простила тебя, черт возьми! — не выдержала древняя накала эмоций от жутких воспоминаний и, схватив чашку, метнула ее в стену. Та разбилась с громким звоном, а Милена закрыла лицо руками и впервые за долгое время не смогла сохранять спокойствие. Сотрясаясь от рыданий, она боялась посмотреть на мужа. Все, что она когда-то ему простила, вновь мелькало перед глазами мерзкими картинками, выворачивая душу наизнанку и заставляя сердце ныть от жуткой боли.

— Если бы я знал… Мил… Прости меня, я не знал, я… — тут же подбежал к ней Александр и обнял дрожащими руками.

— Я больше не могу, Саш. Я больше…

— Не говори так, прошу тебя, — обхватил лицо Милены ладонями, перебил ее ворон. — Черт с ними, с этими тайнами. Мы оба совершали ошибки. Но… Я не могу тебя потерять снова. Да, я злился, но не собирался расставаться с тобой. Просто хотел, чтобы мы больше ничего не скрывали друг от друга, хотел убедиться, что действительно нужен тебе.

— Я не знаю. Я думала, что смогу…все забыть, простить, но сейчас все вспомнила и… Саш, я не выдержу это еще раз, не смогу. Может быть нам стоит…

— Нет! — выпалил ворон, закрыв рот жены ладонью. — Не произноси этого. Ты так не думаешь, слышишь? Это все эмоции. Я виноват, слышишь? Я виноват, что ты все это вспомнила. Прости меня. Милена, я клянусь, что других женщин в моей жизни нет, и больше не будет. Я усвоил урок.

Милена медленно подняла глаза на мужа и тяжело вздохнула. Впервые в жизни она находилась в такой растерянности. Разговор с Сашей вымотал ее, разбередил старые раны, которые, казалось, уже затянулись. Древняя видела, что в будущем они с вороном смогут все преодолеть и забыть, но верилось в это с трудом. Сердце тянулось к нему изо всех сил, однако страх пережить тот кошмар заново не давал покоя.

— Ты сомневался, Саш…

— Не сомневался, боялся, — уверенно заявил Александр. — Когда ты все рассказала, я испугался, что дальше ты порвешь со мной. Скажешь, что я тебе больше не нужен и свою роль выполнил. Поэтому я и не стал тебя слушать, поэтому избегал тебя вчера и отказывался разговаривать. Я не спал всю ночь, все думал… А утром решил, что не отпущу тебя. Я уже один раз совершил ошибку, много ошибок, но в этот раз все будет по-другому. У нас семья, Милена. Вчера у нас родился внук. Мы отпустим прошлое и начнем все заново. Будто ничего не было. Я все исправлю. В ковене будут теперь совсем другие порядки.

— Возможно, мы скоро умрем. Через три дня сюда заявится мой брат со своей армией. Без воронов мы потерпим поражение…

— Я никогда бы не бросил своего сына, ты же знаешь. Мы вступим в бой. Но ты так и не ответила, Мил. Сменить тему сейчас никак не получится.

— Саш…

— Ты видишь нашу смерть?

— Нет, я не вижу исход боя. Значит, еще ничего не решено, — виновато ответила Милена. Неизвестность всегда пугала ее, а в этой ситуации вгоняла в дикий ужас. Она слишком много обрела в последнее время и содрогалась от одной мысли, что может все это потерять.

— Если мне суждено умереть через три дня, то оставшееся время я хочу провести с любимой женщиной. Без ссор, взаимных упреков и недоверия. Мил, давай все забудем? Просто представим, что познакомились только сегодня, и я пригласил тебя на свидание…

— Куда? — спросила Милена, чувствуя, как снова сдается под напором любимого ворона. Когда велика вероятность скорой смерти, разум перестает доминировать над эмоциями. Может и стоит провести эти три дня так, чтобы встретить последние минуты жизни со счастливой улыбкой на лице?

— Например, на пикник на заднем дворе под кустом цветущей сирени. Мы будем читать друг другу стихи, пить твое любимое игристое вино и…

— Три дня, Саш. Еще очень много нужно сделать. Мы должны готовиться.

— Ну, пару часов-то ты мне сможешь выделить? Лана с Артемом наверняка всю ночь не спали, пусть немного отдохнут, — поглаживая лицо жены костяшками пальцев, предложил ворон, сверкая хитрыми искорками в глазах и озорной улыбкой.

— Я никогда не могла сопротивляться тебе, — выдохнула древняя и прижалась к своему мужчине.

— Я больше никогда не причиню тебе боль. Обещаю, — прошептал Александр и накрыл губы жены нежным поцелуем, который сломил окончательно все сомнения, что терзали ее душу.