За ледяной стеной

Глава 3 Новый дом

— Исхар! Что нам теперь делать? Женщина с мольбой смотрела на мужчину, который угрюмо взирал на своего сына.

— Я не знаю, Лия… Мы находимся на краю мира, так далеко мы ещё не забирались. Нас тут никто не знает, и помогать пришлым так просто не будут.

— Он ведь может умереть. Простонала девушка и снова проверила повязку на шее. — Зорус, последняя надежда на продолжение нашего рода и если его не станет, то никто о нас не вспомнит… Женщина заплакала не договорив.

— Он выкарабкается. Уверенно произнёс Исхар. — Ты сама говорила, что не чувствовала в нём жизни, но потом его сердце вновь забилось. Раз он прошёл по кромке и выбрал жизнь, то будем надеяться, что всё будет хорошо. Мы сейчас в таком положении, что хуже не придумаешь. Ресурсы машины истощены, погоня дорого нам обошлась, но это дело наживное. Конденсаторы накопят влагу, солнце зарядит батареи, реактор заполнен на 45% и исправно работает. Хоть это приобретение стоило своих денег. Тихо пробормотал мужчина. — Нам нужна передышка, прежде чем мы снова двинемся в путь, иначе нас могут застать врасплох, и мы погибнем все вместе. Та карта, которую нам продали эти мерзкие шакалы, оказалась пустышкой. Внушительный кулак ударил по металлическому ящику, но облегчения это не принесло. Исхар возлагал большие надежды, что в этом далёком краю, они найдут хорошие ресурсы и места силы, смогут наполнить накопители и раздобудут товары для обмена. По дороге могли попасться и старые руины, а это уже шанс найти артефакты и ещё много всего интересного, что могло бы улучшить их положение. Он думал, что после великой войны тут никого нет, ведь выжило не так и много людей, но он ошибся, окраины оказались населены более плотно, чем центральная часть материка. Пустынные разбойники имеют тут базу, это очевидно, так как их транспорт не предназначен для долгих переходов и это большая проблема. Сейчас они смогли укрыться среди скал, но кто знает, как быстро их могут обнаружить, ведь эта территория им известна, в отличие от местных.

— Нужна разведка, без неё я как слепой котёнок. Решено. Подойдя к сейфу, намертво прикрученному к стене и замаскированному под обычный распределительный щиток, Исхар быстро открыл дверцу своим ключом и взял в ладонь светящийся круглый камень. Это был артефакт, очень дорогой артефакт, созданный ещё до великой войны и способный исцелять сильные раны. Вернее мог исцелить, сейчас от былого сияния осталось лишь жалкое подобие, его силы хватит лишь на слабое воздействие, после которого он неизбежно потеряет свои свойства. Зарядить его могли лишь люди, помнящие методы работы с энергиями, и стоить это будет очень много. Скорее всего, их просто убьют ради этой вещи, если узнают про неё. Ведь во время войны, большая часть таких артефактов была утеряна или истощена, и теперь они являлись лишь предметами коллекции, на которые можно было смотреть, но толку от них не было. Именно ради зарядки таких артефактов и требовалось собирать энергию из мест силы, которых осталось на планете не так и много. Те же, кто ещё умел оперировать энергиями, дорого платили за такие накопители и за информацию о таких местах, которые они с женой и искали. Их исследовательский модуль был разработан для мирных целей, но война перевернула всё вверх ногами и теперь такую автономную машину, способную передвигаться на разном виде топлива и на большие расстояния, хотели иметь все. Право обладать ею приходилось доказывать силой, и очень часто. Семья жила практически на военном положении с того самого момента, как прежние устои рухнули.

— Лия, возьми. Девушка протянула руку, но когда увидела, что в неё положил её муж, тут же обняла предмет второй ладонью и взглянула ему в глаза.

— Если состояние Заруса ухудшится, используй его. Это единственное, что у нас есть. Я ухожу на разведку, меня может не быть несколько циклов.

Лия покорно склонила голову, не смея оспаривать волю мужа. Она понимала всю тяжесть положения, в которое они попали, и была благодарна Исхару, что он не пожалел самого дорогого, что могло дать надежду на спасение сына. Она крепче сжала артефакт, что лежала у неё в ладонях и посмотрела на мужа, собирающего снаряжение в дорогу. Они выберутся, не из таких переделок выбирались. Если будет надо, они перебьют этих шакалов по одному, выслеживая их цикл за циклом.

Я слышал и понимал всё, что говорили эти люди. Мне не требовалось знать их язык, который был больше похож на японский. Он был как ручеёк в устах Лии и рассекал воздух как самурайский меч в устах Исхара. Моё сознание не было ограничено органами чувств и мозгом. Я находился в просветлении. Это состояние, когда человек полностью отсекает мысли и сознание переходит в ментальное тело. Я чувствовал больше, я видел больше, я знал больше. Мозг где-то на заднем фоне пытался до меня достучаться, но я игнорировал его, он слал мне разные образы и умолял вернуться, а я изучал состояние, в котором находился. То, ради чего гуру нашего мира посвящали многие годы усердных тренировок, получилось у меня благодаря тому, что я боролся за выживание и насильно отключил поток мыслей, исходящих от мозга, чтобы ни на что не отвлекаться. У меня не было другого выбора, я сделал последнюю ставку и желал жить. Мой переход в ментальное тело был похож на то, как будто я провалился, ощутив на краткий миг, как захватило дух, и мир вокруг меня расцвёл в его истинном обличии. Я чувствовал эмоции и любовь Лии и Исхара по отношению ко мне, и моё сердце разрывалось от ответных чувств по отношению к ним. Я видел безжизненную землю, пострадавшую от мощного оружия населяющих этот мир людей и чувствовал её боль. Я чувствовал, что ни смотря не на что, земля жива и даже в таком состоянии даёт энергию для живущих на ней. Она хотела снова расцвести и вернуть былую красоту и изобилие. Моя душа понимала и чувствовала всё это, и терзалась чувствами о том, как я могу покинуть этих людей и мир, который почувствовал меня и замер, в надежде на мою помощь.

Спустя пять циклов я вернулся в физическое тело и открыл глаза. Моё состояние улучшилось, и нужно было как-то взаимодействовать со своими новыми родителями. Лия внезапно появилась в поле моего зрения и склонилась надо мной, давая напиться. Спорное решение как по мне. Сквозное отверстие от осколка, что так коварно пробило горло пареньку во время погони, едва срослось. Сделав осторожный глоток, я поморщился от болезненных ощущений, что не скрылось от взгляда моей матери. Она что-то спросила у меня, но я лишь мотнул головой, давая понять, что не могу говорить. Это было лучшим решением, так как я действительно не понимал ни единого её слова. Чужой мозг бомбардировал меня всякими мыслями, и я даже понимал многие из них, но это не базы данных компьютера с автоматическим переводчиком, который будет транслировать сразу готовый результат, это просто орган, который выполняет свою роль по накоплению информации и уберегает тело от разных попыток самоубиться. Мозг полезен на ранних стадиях взросления, когда душа со стёртой памятью только пришла в новое тело, а вот потом он становится уже поработителем, от которого не так-то просто отвязаться. За эти пять дней я вдоволь за ним понаблюдал. О… Как он пытался меня вернуть. Он слал мне мысли, что мне конец, если я не вернусь, пугал, умолял и ещё много всякого. Наблюдая за ним со стороны, я полностью переосмыслил свою жизнь. Как бы всё было, если бы я не поддавался на всякие такие вот уловки, которые принимал за свои решения и мысли. Я очень редко прислушивался к своей душе, хотя… я повидал многих, кто вообще этого не делал. Рабы желаний, чувств и страхов, которые им навязал этот орган, думающих, что это их жизнь. Да это как залезть в батискаф и рассматривать мир через маленькое мутное оконце, не слыша и не видя истинных вещей, эмоций, энергий. К этому прибавьте не замолкающее радио в этом помещении, которое постоянно отвлекает на разные темы, а ведь у женщин там не один диктор, а несколько, каково им? И ведь все думают, что это и есть жизнь.

Лия вновь привлекла моё внимание, заставив отвлечься от размышлений. Она что-то приготовила в маленькой мисочке, откуда шёл приятный запах, и мой живот сразу заурчал, практически рассказывая, как он страдал всё это время. Кормили меня долго, в час по чайной ложке, теперь я полностью осознаю смысл этой поговорки. Мне даже стало стыдно за такое к себе внимание. Ведь я видел, что она переживает за мужа, который долго не возвращался, и ей очень хотелось взобраться на башенку и осмотреть окрестности, а её быстрые взгляды в сторону лесенки не укрылись от меня. В конце концов, я сделал над собой усилие, и взял ослабшими негнущимися руками миску с ложкой и показал взглядом, что сам справлюсь, а она может сбегать наверх.

Лия одарила меня улыбкой и быстро упорхнула, чтобы через пять минут вернуться с грустным лицом. Так мы и жили. Я потихоньку креп, а моя мама следила за нашим домом на колёсах, проверяла работу механизмов и установок, следила за округой. Несколько раз ей приходилось выходить наружу, чтобы подстрелить крупного варана, что пытался кусать наше колесо. Ему это врятли бы удалось, так как я сам видел, что даже снаряды бандитов не смогли его пробить, но это был шанс, пополнить наши запасы не сходя с места, и Лия им воспользовалась. При разделке на её лице не дрогнул ни один мускул, что говорило о том, что дело это для неё привычное. При этом можно было заметить, что она весьма рада такой удаче, ведь наши пищевые запасы были весьма скудны. Я же старался освоиться в новом теле, проводя маленькие физические тренировки, насколько хватало сил. Поначалу было непривычно смотреть на мир с более низкой высоты и ощущать, что ты тот ещё задохлик, ходячий скелет, если быть точнее.

«Видимо парень совсем пессимистично смотрел в будущее, что не могло не отразиться на физическом плане, а ведь чёткая цель здорово мотивирует и даёт стимул двигаться дальше. Ну, ничего, с этим у меня полный порядок, мышцы нарастут, объясню родителям парня, кто я такой и обратно к своим».

За те пять дней, что я провалялся в медитативном состоянии, мне несколько раз удавалось выйти в астрал и почерпнуть немного информации о произошедших тут событиях. Если в нашей ячейке самым страшным для человечества являлось применение ядерного, химического и бактериологического оружия, то тут применили последние технологии с добавлением сильнейшей магии, что привело к ужасным последствиям. В уничтоженных городах ломалась сама реальность, и появлялись разные аномалии, да такие, что книжки про мир Сталкера и рядом не стояли. Магический фон нарушал природные законы, и большая часть ячейки стала непригодна для земледелия и скотоводства. Большинство животных и растений поменяли свою структуру, и их употребление стало сродни игры в Русскую рулетку. Да и люди получили по мозгам, мало кто остался в трезвой памяти. Остатки былой цивилизации разбежались подальше от эпицентров тех событий, где воздействие магических бурь было не столь губительно, и сохранилась возможность выживать за счёт природы. Ещё одним страшным ударом по остаткам цивилизации было исчезновение воды, нарушение природного баланса привело к обмелению рек и пересыханию колодцев. Это как кроветворная способность замученного человека, ни о какой продуктивности и речи быть не может. Из всех этих знаний Иван сделал вывод, что помочь этому миру он точно не сможет. На душе было горько, особенно вспоминая, тот ментальный призыв о помощи от планеты. Кто он и каков размах трагедии, до которого довели эту землю его жители.

На восьмой день Исхар вернулся. Вообще не представляю, как можно выживать в этих песках под палящим солнцем столько дней, находясь в автономке, но он смог, хоть и выглядел ужасно. Несмотря на усталость, он увидел, что я в сознании, быстро приблизился ко мне и крепко обнял, а Ларина присоединилась к нам, обняв всех вместе. В моей груди опять защемило, блин, и я всплакнул. Хотел вытереть слёзы, чтобы их никто не увидел, но опоздал. Никто не упрекнул меня за слабость, наоборот, у всех появились улыбки на лицах, и мои губы тоже растянулись в ответ. «Что со мной творится? Я сам отец и у меня есть сын, но как же приятно чувствовать эту любовь и заботу».

Исхар что-то быстро поведал жене и моментально отрубился, как только улёгся на кровать. Проспал он двое суток, в течение которых мы вели себя как мышки, даже почти не разговаривали. Я пытался провести это время с пользой, пытаясь вновь уйти в просветление, и у меня это периодически получалось, ведь я уже открыл эту дверь, и стоило только поймать безмыслие и отключить эмоции, как я вновь оказывался сторонним наблюдателем. Я не знал языка, и выход в ментальное тело, был единственной возможностью понимать диалоги на уровне мыслеобразов, и знать, что происходит в нашем маленьком лагере. Оказалось, что можно давать мозгу управлять телом, и он хорошо с этим справлялся. Конечно, ведь он всё это время, как нянька, участвовал в его взрослении. Поначалу было страшновато, но с опытом ушли и страхи. Я же стал незримым охранником, которому не нужен сон и отдых, и который может чувствовать окружающее пространство на многие километры вокруг. Я знал, где находятся различные животные, по светящимся энергией телам. Я нашёл несколько слабых мест силы, что находились поблизости, а однажды я почувствовал человека, который приближался к нашему дому. Он ощущался как частица меня, впрочем, как и всё вокруг, вот только это была частица, в которой было мало любви, несовершенная частица Творца, вымещающая злость на окружающих, за свои ошибки и нежелание развиваться. Я чувствовал эмоции этого животного, оперирующего энергиями трёх нижних энергетических центров, работающих с низменными желаниями, и не способными подняться выше живота. Поэтому человеком его назвать было нельзя, даже у его новых родителей энергетический столб поднимался до четвёртой и пятой чакры, что говорило об их чувствах и целеустремлениях. «Какие высокие чувства. Как низко ты пал». Вспомнились слова из старых книг. «Так, хорош витать в облаках, к нам тут враг приближается или разведчик».

Разбудив Исхара, я постарался на пальцах объяснить ему ситуацию и тот сразу всё понял. Он сам разбудил Ларину и она быстро заняла боевой пост в башенке. Вооружившись самодельным арбалетом с причудливыми устройствами на нём, Исхар исчез в провале люка, который вёл под днище грузовика. Мне же оставалось только наблюдать со стороны и надеяться, что мой отец, предупреждённый о лазутчике, знающий направление и расстояние, с лёгкостью устранит угрозу.

Исхар не стал убивать бандита, он приволок его живьём, правда, немного оглушённого. Меня попросили удалиться в кабину, чтобы я не видел процесс допроса, а я хотел знать расклады. Поэтому мне пришлось экстренно менять тело на ментальное. В таких условиях, когда ситуация из стабильной и вялотекущей резко наполняется действиями и эмоциями, сделать это не просто. Это похоже на то, как если бы вы взяли на руки скучающего по вам весь день щенка, он лижет вам лицо и всячески рад вас видеть и отделаться от него не так-то просто. Вот и мозг вёл себя так же, заваливая мыслями: А что дальше будет? А что делать с бандитом? И всё в таком духе. В итоге я пропустил весь допрос и застал уже только диалог Исхара и Лии. Они выяснили, где находится база разбойников, сколько их и где бродят их патрули. С такой информацией они были готовы выдвигаться из этой западни немедленно, но батя хотел справедливости и компенсации, за то, что я пострадал, да и машине досталось. Подслушав этот разговор, я должен был признать, что Исхар горячий и жёсткий мужик, обид он не прощал и честь у него была. Вот только он понимал, что рисковать семьёй нельзя, и поэтому сам хотел наказать ублюдков. Конечно, такие авантюры часто заканчиваются смертью героя, и я это отлично понимал и был против такого решения, но Восток дело тонкое Петруха. Кто я в иерархии семьи, если даже Лия не имела возможности повлиять на решения мужа. Да, такие тут порядки. Я понимал, что пощипать бандитов вполне возможно, если осторожно, но Исхар хотел выкрасть подробную карту окрестностей, со всеми пометками, которая находилась в поселении бандитов, а это уже серьёзная заявка. Самое обидное, что помочь я никак не мог. Находясь в просветлении, а именно, перенеся сознание в ментальное тело, я мог ощущать мир во всех его красках, мог даже замедлять время, любуясь пролетающей птицей как в замедленном воспроизведении, ощущал частицы Творца вокруг и потоки энергии, но всего этого было не достаточно, когда речь касалась дистанционной поддержки. Ты просто как немой наблюдатель, который к тому же ещё и ощущает всё во сто крат сильнее.

Выйдя из кабины в общее помещение, я увидел тело мёртвого бандита, который лишился всего своего снаряжения и примочек. Всё это добро лежало рядом, разложенное в отдельные кучки по мере ценности. Я был в просветлении, поэтому знал гораздо больше, чем мои родители. Например, то лежащий рядом с другими украшениями медальон, не является простой побрякушкой. Он слабо светился от входящих в него энергетических потоков, похожих на те, что присутствовали в местах силы, а значит, являлся артефактом. Всё остальное снаряжение было обычным, хоть и выглядело богаче, но не привлекало моё внимание, если только в коммерческом плане могло пригодиться Исхару.

Взяв в руки медальон на тоненькой, но прочной цепочке, я положил его на ладонь, закрыл глаза и попытался понять, что за сила в нём заключена. За мной внимательно наблюдало две пары глаз. Знаете, ментальное тело позволяет чувствовать эмоции человека. Я надеялся таким образом почувствовать, с какой целью бандит использовал его, ведь любой предмет с которым долго контактировать, накапливает их со временем, но тут всё оказалось проще. Я почувствовал сам артефакт. Да, он просто заговорил со мной, если это можно так назвать. Я чувствовал его гордость, что он является искусной работой магов прошлого, как варварски с ним обращались и как ему тяжело выполнять свою работу, ведь он почти исчерпал вложенную в него энергию. Он мог сам накапливать её из окружающего пространства, но на это требовалось время, а его использовали каждую ночь, ведь он помогает видеть в темноте. Чем сильнее хозяин хотел раздвинуть мрак ночи, тем больше требовалось энергии. Я малость охренел от всей этой информации и ситуации в целом. «Каким же был этот мир до войны, если тут могли создавать такие удивительные вещи, и что толкнуло людей разрушить свой дом? Во время астральных выходов мне это было не интересно, ведь цели были другие». Открыв глаза, я более внимательно присмотрелся к невзрачному медальону.

Да, рубин в центре, или похожий на него камень привлекал внимание, но основа и ободок ни чем не выделялись. Хотя, теперь, взглянув на медальон по новому, я понял, что сходство с глазом очевидное. Голубая основа являлась накопителем энергии, ободок притягивал её, а камень в центре был зачарован на ночное видение. И всё это без лишнего выпендрёжа, чтобы не выделяться своей необычностью. Я оценил замысел мастера и медальон, почувствовав мои эмоции, «промурлыкал» в ответ. Держать в руках такую вещь было… фантастически приятно! Особенно мне, человеку из технического мира, где все радуются новой модели персональных шпионов с логотипом первородного греха.

«Возьми немного моей энергии». Отправил Иван мысленный посыл медальону, и постарался направить поток энергии из солнечного сплетения в ладонь. Поделка великих мастеров снова «затарахтела», как примостившийся кот и я ощутил, как он сначала потихоньку, а потом всё сильнее стал тянуть из меня энергию.

Лия заподозрила неладное с самого начала. Её сын сначала взял странный медальон в руку, а потом надолго замер, то закрывая глаза, то неотрывно разглядывая вещицу. Когда он побледнел, она не выдержала и вырвала его из рук оседающего мальчика.

«Ох, вот это было жёстко». Успел подумать я, заваливаясь на пол. Сначала было интересно ощущать струящуюся через руки энергию, как будто потоки воды струились по венам, потом стало как-то тяжело, как будто устал, и под конец уже совсем замутило. Впервые в своей жизни, я словил энергетическое истощение.

В эту ночь отец отложил свою вылазку. Утром я почувствовал себя лучше, хоть и не мог ходить. Когда Лия кормила меня, я изобразил жестом раскачивающийся в руке медальон, и она с неохотой принесла его мне. Исхар был рядом, я чувствовал его напряжение и готовность спасать меня. Это было приятно, но умирать я не собирался, хотя, брал медальон в руки с опаской. Приложив его к закрытому глазу, я указал пальцем на него и свой второй глаз. Показываю, как светило заваливается за горизонт, одеваю артефакт на шею и хлоп! Вижу, как днём. Да, я не мастер пантомим и в театральный не поступал, но кажется, меня поняли. Показываю отцу, как он его одевает и крадётся в лагерь разбойников, перебегая между укрытиями, а его никто не видит. Это было не просто, пришлось показывать человечка из указательного и безымянного пальцев, изображать тупых разбойников, но кажется, я добился своего. По крайней мере, Исхар взял медальон в руки, задумался и очень внимательно на него посмотрел. Потом одел его на шею и закрылся в тёмной каморке. Надо было видеть его лицо, когда он оттуда выходил, а потом он начал носиться по грузовику не замолкая ни на минуту.

«Жаль, я ни черта не понимаю их язык».

Обладание таким артефактом явно подняло боевой дух в нашей семье. Улыбки стали чаще появляться на лицах, а Лия даже начала заигрывать с Исхаром. Возможно, таким образом, она пыталась оттянуть его поход. Тревоги временно отодвинулись на задний план. Я понимал, что рейд неизбежен, но хоть шансы с таким артефактом повышались.

«А может, они и вовсе откажутся от этой затеи? Вещь-то дорогая. Причём, этот разведчик не обмолвился о ней ни словом, видимо в отместку. Зато теперь стало понятно, почему он был один. Если напарник вечно запинается о камни и выдаёт тебя, то это уже обуза».

Исхар ушёл этой ночью, он боялся, что разведчика хватятся и пошлют по его маршруту новых людей, а нам оставалось только переживать и дежурить. Я помочь ни чем не мог, слабость уходила слишком медленно, поэтому всё опять легло на плечи Лии. Время тянулось медленно, и я использовал его для того, чтобы обдумать разные варианты на случай, если мой новый отец не вернётся. Можно надеялся на хороший исход, но надо быть готовым ко всему. «К примеру, я не умел водить этот грузовик, а если Исхара ранят и придётся срочно уматывать? Надеюсь, Лия справится с этим». До энергетического истощения мне доводилось посидеть в кабине и по изучать приборы, разные кнопки и рычажки, тогда-то я и понял, что даже завести это чудо не смогу. «Надо будет понаблюдать за Исхаром во время поездок, благо кабина большая, да и прошлый я, скорее всего тут и тусовался всё время».

Исхар вернулся глубокой ночью, спустя три дня, нагруженный вещами и очень уставший. От меня не укрылось, что он еле стоит на ногах и в некоторых местах его одежда имеет кровавые подтёки, но он не стал отдыхать, а сразу завёл машину, и мы рванули прочь из этого места. Я видел его озабоченность и понимал, что скорее всего, за нами увяжется погоня. Вот только скрыть следы от такого грузовика врятли получится, оставалось надеяться на удачу или песчаную бурю.