За Императора!

Комментарий редактора

Несмотря на мои нелестные замечания касательно литературных достоинств (точнее, их отсутствия), я считаю полезным привести этот единственный отчет очевидца мобилизации 597-го, который мне удалось обнаружить. Читателям с тонкой любовью к готическому языку, возможно, лучше пропустить этот отрывок. Тем же, кто все-таки решит подвергнуть себя этому испытанию, приношу свои извинения.

«Как Феникс из пламени: основание 597-го»

генерала Дженит Суллы (в отставке), 097.М42.

«Представьте, если можете, ужасающее чувство зряшности, которое висело над нами в эти темнейшие из дней. Когда город, который мы прибыли защищать, горел вокруг нас, нетерпение в наших сердцах горело не менее яростно. Потому как мы были преданными воинами Императора, и ни один из нас не мог понять, почему мы должны оставаться в стороне от битвы, быть частью которой желали каждый мужчина и каждая женщина из нашего числа. Но мы сдерживали руку свою, и мрачный долг этот не становился легче оттого, что был нежеланен, ибо не клялись ли мы подчиняться? И мы воистину подчинялись, несмотря на муку, которую все мы испытывали от нашего вынужденного бездействия, до тех пор, пока наконец-то лорд-генерал не отдал приказ к мобилизации.

Думаю, что вправе говорить за всех — новость о том, что наше соединение, только что рожденное и еще не проверенное в бою, должно выполнить это великолепное поручение, наши сердца расширились от гордости и вознеслись высоко на крыльях твердого намерения показать, что доверие лорда-генерала не напрасно было возложено на нас.

Когда я повела свой взвод к «Химерам», я впервые смогла увидеть все соединение в построении и готовым к бою, и эта картина по-настоящему разбередила мне сердце. Десятки двигателей ворчали, и наши «Стражи» выстроились рядом с нами. Я заметила, как капитан Шамбас широко улыбнулся, проверяя тяжелый огнемет, закрепленный на его верной машине, и задержалась, чтобы обменяться с ним парой слов.

— Люблю запах прометиума поутру, — сказал он, и я понимала его желание поскорее обрушить очищающий огонь возмездия на врагов Императора. Поднявшись в свою командную «Химеру», я заняла привычное место в башне и все крутила головой, надеясь хоть краешком глаза заметить легендарного комиссара Каина, человека, смелость и воинское рвение которого были вдохновением для всех нас, чья самоотдача и твердость духа превратили недисциплинированный сброд в первоклассную боевую единицу, которую даже лорд-генерал посчитал достойной своего внимания. Но комиссара нигде не было видно, несомненно, в этот момент он даровал благом своей мудрости тех, кому было доверено вести нас к нашей победе. Но все в воле Императора, и мне не удалось увидеть этого человека вплоть до кульминационного противостояния, слава которого не померкла и по сей день. Полковник Кастин поднялась на борт своей «Химеры» и подала сигнал выдвигаться, которого мы все с нетерпением ожидали.

Какое же вдохновляющее зрелище мы, должно быть, представляли, начав движение. Нас провожали напутственными выкриками и завистливыми, взглядами. В то же время, должна признать, что за пределами лагеря мой порыв несколько притупился при виде разорения. Пустыми глазами смотрели на нас гражданские из руин своих домов, и часто летели в нашу сторону проклятия и камни. Тщетно было бы говорить, что это дикое опустошение не было делом наших рук, ибо люди имели полное право ожидать защиты от посягательств тау, а мы оставили несчастных без нее. Догорали пожары, и мертвые тела лежали на улицах во множестве — часто в форме СПО, иногда дополненной полоской синей ткани, дабы заявить о своей лояльности чужакам. Но это им не помогло, и они понесли справедливое возмездие за предательство. Была ли их гибель делом рук верноподданных СПО или захватчиков-тау, знает только Его Божественное Величество.

Присутствия самих тау мы почти не замечали, иногда появлялся округлый корпус танка, зловеще парящий в дальнем конце улицы, и пронырливый Дредноут пару кварталов держался неподалеку. Но по большей части они, кажется, удовлетворялись тем, что наблюдали за нами посредством своих летучих пикт-камер, которые, подобно стрекозам, парили над крышами домов или, подобно мухам над гроксом, роились над нашими машинами. Если бы не четкий приказ, многие из них, я уверена, были бы сбиты нашими снайперами; но какой бы нестерпимой ни казалась эта провокация, ни один человек из нашего закаленного войска не открыл стрельбу и не нарушил данного нами слова.

Только приблизившись к территории губернаторского дворца, мы встретили сопротивление, и оно оказалось таким, к какому мы едва ли были готовы и которого не имели причин ожидать».