Янтарный Меч 1-6

Его подчиненные, такие как Карглиз, Амандина, Кодан, Мерия и даже большинство сержантов Рыцаря Белого Льва, были неразрывно связаны с традиционной знатью. Независимо от того, происходили они из Королевской фракции или из местной фракции, они были более или менее консервативны. И чтобы полностью искоренить все это, неизбежно навредили бы окружающим людям. Из-за этого даже принцесса Гриффин может восстать против него. В глубине души он знал, что Эруин, которую хотела Ее Высочество, на самом деле не было новым королевством, построенным на руинах.

Он тоже не хотел —

«Вам была предоставлена ​​возможность, — сказал себе Брендель. — Что касается того, дорожите вы ею или нет, это зависит от вас».

… …

Вскоре Лантониланский Рыцарь бросился с восточного берега реки, чтобы присоединиться к Стражам Белого Льва. Люди продвигались вдоль долины реки, оттесняя армию нежити на юг. Перед вечером союзные силы Вьеро, Лантонилана и народа Тонигеля фактически полностью уничтожили большую часть наемников Повелителей Нежити Моря Мертвой Луны. Большинство рассеянных личей сбежало в ближайший лес, и в ближайшие несколько месяцев они станут проблемой безопасности в этом районе. Но в это время Брендель и Коэну было все равно. Эти проблемы должны были решаться Легионом Вермеера. Посох Крови и его личная охрана смешались с оставшейся половиной кавалерии скелетов. В это время в игру начало вступать преимущество нежити. Кавалерия-скелет, на которую не действовала физическая сила, постепенно увеличивала дистанцию ​​между собой и лантонильской кавалерией. Только Легион Линь Гэ Брендель, который ехал на пегасах, мог догнать эту кавалерию скелетов, но он, конечно, не стал бы этого делать.

Можно было сказать, что использовать лучников 4-го уровня для борьбы со скелетами-воинами было сокрушительно, но использовать их для погони за настоящей кавалерией означало просто напрашиваться на смерть.

Точно так же союзная армия, наконец, потеряла из виду оставшуюся кавалерию нежити до наступления темноты. Эйке был в бешенстве, а на лицах подчиненных Жака отразилась жалость. Командир Вьеро, напротив, весь день был рассеян. Брендель узнал от Карглиз, что тот отправил на север несколько гонцов, и тут же понял, что герцог Вьеро действительно отправился узнать мнение герцога Вьеро. Его слова в течение дня не были напрасными, и решение дальнейших действий оставалось за дворянами. Информацию Мадары было трудно получить, но если бы они действительно хотели, получить информацию, о которой упоминал Карглиз, не составило труда.

Исторически дворяне никогда об этом не думали, но на этот раз у них была возможность отреагировать.

Брендель был очень спокоен по поводу побега Кровавого Посоха. Не говоря уже о том, что впереди его ждал полк кирлутц Найт. Даже если бы ему посчастливилось вернуться к Мадаре, какая от этого польза? Королева Баньши, Ялвете, давно этого ждала. Как символ ее восстания против Императора Мадары, Кровавый Посох должен был умереть. Что касается того, как она сдастся Посоху Меркурия, это уже другая история.

Брендель стоял в долине и любовался ночным видом словенского края. Небо быстро темнело после начала осени. Еще не успел день совсем скрыться с гор, как липовый лес уже наполнился запустением. Это был последний период после окончания лета. Луна в небе должна была быть гордым Голдси и безупречным Тимисом, но под дождливой погодой осталась только тьма. На другой стороне долины он смотрел на равнины долины региона Силман. Он смотрел на булькающую реку в том направлении и думал, что Кровавый Посох должен был встретить свою последнюю группу врагов в это время.

Однако ему было лень заботиться о том, как сражаются молодые люди Кирлутца а. Он тайно устроил так, чтобы Коэн вернулся в Силман-Хиллз на ночь и повел своих людей заменить полк Рыцарей со сложенным мечом, чтобы очистить поле битвы после битвы. Он не хотел, чтобы люди Кирлутца а были выставлены на всеобщее обозрение. На этот раз Тонигель показал много своей силы, чтобы заставить Мадару ненадолго успокоиться. Однако он постарается максимально скрыться.

… …

Глава 877.

Ночь принадлежала тем, кто никогда не спал, и оставшаяся армия нежити продвигалась под покровом ночи. Волнистые хребты долины в темноте походили на притаившихся бегемотов, а безмолвный темный лес, тусклые луга и усыпанные гравием речные берега образовывали пейзаж, который быстро удалялся с обеих сторон бледного видения нежити. Кровавый посох и его высокопоставленные личи были защищены в самом центре этих всадников-скелетов. Он поднял свой голый череп, чтобы посмотреть на юг долины, и мерцание, преломленное журчащей рекой, очерчивало узкую форму перевала в том направлении, за которым был выход в долину Сильвермена.

В устье долины стоял тихий лагерь, похожий на все лагеря нежити, этот лагерь состоял из большого количества костяных шипов и нескольких редко разбросанных больших черных палаток, но в данный момент этот лагерь был пуст., а внутри не было никаких признаков активности. Армия нежити остановилась по команде Кровавого Посоха. Первоначально здесь находилась команда личей, и в их подчинении были сотни воинов-скелетов, но эта нежить, похоже, в данный момент превратилась в воздух и бесследно исчезла.

Кровавый Посох отправил нескольких разведчиков, которые быстро побежали назад и принесли те же новости, что и видели. Лагерь был пуст, следов боя не было.

Кровавый Посох не был дураком и сразу понял, что на обратном пути появились враги.

«Он нашел нас». Брунд выдыхал белое дыхание в холодную ночь, и в дождливую ночь свет был лишь скудным. Лезвие в его руке было темным и не отражало света. «Это осознание, а не открытие». Алия поправила. «Это все о том же». «Нет, есть большая разница. С точки зрения тактики, ощущение нашего существования означает, что наша позиция определена, но осознание — это всего лишь предположение. В этом есть большая разница. Бранд, это не твой стиль — быть расплывчатым».

“Замолчи. “

Алеа хотела сказать больше, но маленький Перо тоже повернул голову и посмотрел на него, говоря: «Заткнись». Он открыл рот и, наконец, послушно закрыл его. В темной ночи раздался тихий смех, и молодые люди Кирлутца а явно привыкли к опустошенному виду Алеа.

— Это нежить? — с любопытством спросила женщина-рыцарь.

Маленький Перо посмотрел на скелеты издалека и кивнул.

«Империя сражалась с ними на Крите. Так вот как они выглядят. Эти некроманты оскверняли трупы на границах Империи. Святой Собор давно должен был их наказать».

— Ты не боишься? Алеа с любопытством спросила: «Я слышала, что вы, женщины, боитесь этих скелетов».

— Алия, заткнись! Женщина-рыцарь сердито ответила: «Ничего хорошего не выходит из собачьего рта!»

«Они предупреждены. Что нам делать?» — спросил Брунд, сидя прямо, как копье, в седле, словно не видел, как его дурной друг выставил себя дураком. Под ночным небом моросил дождь. Его военная форма и мокрые волосы прилипли к телу. Щели в его доспехах, казалось, были заполнены водой, из-за чего люди чувствовали себя очень некомфортно. Однако на него это никак не повлияло. Он был как образцовый Рыцарь Империи.

“Это не имеет значения. Это их единственный путь. Граф хорошо сражался. Их осталось немного. Мы можем просто подождать здесь. — ответил Маленький Перо.

«Чем сложнее тактика, тем легче ее потерпеть неудачу». Брунд читал так, словно цитировал священные писания. «Догматик». Алеа пробормотал себе под нос.

Полк Рыцарей со сложенным мечом построился на берегу реки в сотне метров от другого конца лагеря нежити. Сотни кавалеристов молчали на гравии, оставляя лишь ряды кавалерийских сабель и пары ярких голубых глаз, полных боевого духа.

Посох Крови быстро обнаружил эту необычную кавалерию. Он был немного удивлен, потому что думал, что попадет в засаду, но не ожидал, что эти смелые люди выстроятся перед ним и будут сражаться с ним в лоб. Ему вдруг стало стыдно и досадно. Если это было день назад, как такая небольшая группа человеческой кавалерии могла быть настолько высокомерной? Но даже сейчас в его руках по-прежнему было более тысячи всадников-скелетов. Эти человеческие кавалеристы просто не воспринимали это всерьез.

Кровавый Посох сжал костяной посох в руке. Он как будто чувствовал гнев в горящем огне души. Несколько учеников-некромантов, которые быстро последовали за ним, прошептали ему, что это может быть ловушка, расставленная людьми.

Но Кровавый Посох покачал головой. Прежде чем он успел заговорить, темные наемники вокруг него издали пустой и бессмысленный смех.

Посох Крови посмотрел на этих парней с некоторым раздражением: «Нет необходимости. Это наш единственный путь. Они могут просто атаковать напрямую. Не нужно быть таким загадочным».

«Не более трехсот». Темные наемники, начавшие насмехаться, быстро оценили количество Кирлутца Найта. Тьма была союзницей Вечных Мертвых: «Эти люди действительно не знают, что для них хорошо». «Отправьте разведывательную кавалерию, чтобы проверить их силу». Кровавый Посох внезапно почувствовал какую-то опасность.

Молодые люди Кирлутца а посмотрели на небольшую группу кавалеристов-скелетов, отделившуюся от армии нежити, и сразу поняли намерения другой стороны. Маленький Перо не сказал ни слова, сделал жест и тоже приказал Брунду вести небольшую группу Рыцарей им навстречу. Эти Рыцари Сложенного Меча ни в коем случае не были новичками на поле боя в первый раз. Перед столкновением не на жизнь, а на смерть в Смертоносном тундровом лесу они уже сразились со многими врагами. Эти скелеты были лишь перерывом в их военной карьере. Брунд быстро перехватил небольшую группу кавалерии скелетов, после чего обе стороны начали бой. Потребовалось всего несколько минут, чтобы уничтожить противоположную сторону, но никто из нежити не развернулся и не сбежал, что немного удивило его и заставило насторожиться.

Армия нежити действительно сильно отличалась от противников, с которыми он сталкивался раньше.

«Сила Серебряного ранга примерно между средним и нижним уровнями». Темные наемники из Моря Мертвой Луны быстро пришли к выводу. Огонь души вспыхнул в их глазах, когда они хриплым голосом обратились к Кровавому Посоху. «Боюсь, здесь все еще есть какая-то скрытая сила. Другими словами, у Эруины есть еще одна кавалерийская команда четвертого класса». Посох Крови ответил низким голосом: «Неудивительно, что они такие высокомерные».

Его тон был полон нежелания, ощущение, что оно вообще не должно было прийти к Эруине. Его прежнее представление о королевстве было полностью разрушено всего за один день, и он до сих пор не мог понять, как появилась элитная человеческая армия, превосходящая его воображение. На южной границе королевства такой армии быть не должно, и никто об этом не говорил. В новостях, которые он получал со всех каналов, указывалось, что это был самый пустой момент в южной части королевства.

Но теперь Кровавый Посох слабо почувствовал, что его, похоже, предали.

Он был очень умен и уже знал, что дорога обратно к Мадаре будет нелегкой, но у него все еще был шанс. Он унес с поля боя всех полноценных личей, и они были его самой важной силой. Пока это основание все еще существовало, наступит день, когда оно снова сможет подняться. Он пришел в себя и холодно посмотрел на стоящую перед ним армию, которую он принял за «кавалерию Эруины». Его сила была почти в шесть раз больше, чем у противника, и даже если эта кавалерия была армией четвертого класса, она все же имела определенное преимущество.

«Я должен дать этим людям понять, что ночь принадлежит Бессмертным».

Кровавый Посох мягко взмахнул своим Скелетным Посохом и направил его вперед.

Скелетная кавалерия начала рассеиваться. Эти всадники-скелеты с пламенем, танцующим в глазницах, ехали бок о бок по долине. Они побежали вперед и вскоре сформировали клин для атаки. Во время всего процесса вся армия не производила особого шума. Слышен был только четкий стук копыт скелетных лошадей по гравию. Было так тихо, что волосы вставали дыбом. Этого молчаливого импульса было достаточно, чтобы подавить любую человеческую армию, но молодые люди из Рыцарского полка со сложенным мечом были исключением. Они видели сцену скачущих по тундре волков, и сцена перед ними была ничто по сравнению со сценой в Лесу Мертвого Мороза.

“Они действительно пришли!” Алеа даже зарычала от волнения.

«Они должны были прийти». — ответил Бренд.

— Ты действительно скучный.

Маленький Перо в это время повернул голову, и его взгляд пробежался по всем лицам, “Граф Тонигель сказал нам не выставлять нашу силу выше Золотого ранга. Это связано с нашей основной миссией здесь, так что вы понимаете, как должна проходить эта битва? дрался?”

“Вздох -”

“Вздох!” Услышав слова маленького Перо, толпа вдруг вздохнула.

— Что в этом интересного, Маленький Перо? Алеа не удержалась и закричала: «Давайте поработаем хорошо, от скуки кости заржавеют!»

— Вы можете сказать это Его Королевскому Высочеству. Маленький Перо взглянул на него и ответил.

На этот раз эти молодые люди из Кирлутца потеряли дар речи. С таким же успехом их могли бы убить, если бы их попросили заключить сделку с Его Королевским Высочеством наследным принцем. Все знали, что наследный принц был серьезен и обычно очень серьезен. Он был явно одного с ними возраста, но казался старше их на десять лет. Суть заключалась в том, что за наследным принцем стоял Командующий. Эти молодые люди осмелились игнорировать величие королевской семьи, но перед Вероникой они были как мыши, увидевшие кошку.

Квадратный строй Рыцаря внезапно стих, и маленький Перо удовлетворенно кивнул: «Готовься, первая волна атаки».

Он поднял руку.

Рыцарь в унисон поднял руки, словно вдруг поднялся черный лес.

На таком расстоянии Посоху Крови было трудно увидеть движения людей Кирлутца, но он все же почувствовал аномалию. Рыцарь-скелет преодолел наилучшую дистанцию ​​для бега, но противник все еще не двигался. Что было причиной этого? Разве командир другой стороны не понимал, что при встрече двух кавалеристов тот, кто займет лучшую позицию для атаки первым, одержит верх? Кроме того, численность этой кавалерии эруинов была намного меньше, чем она. По идее, они должны были воспользоваться своей гибкостью, чтобы сделать первый ход, чтобы компенсировать недостаток в силе, но другая сторона, похоже, испугалась и тупо стояла на месте.

Конечно, Кровавый Посох не думал, что другая сторона глупо напугана. Как командир, который может командовать армией уровня 4, может быть дураком? Оно инстинктивно чувствовало, что здесь был заговор, но было уже слишком поздно. Армия уже двинулась, и нельзя было ни остановиться, ни повернуться.

“Что, черт возьми, происходит?” Впервые Кровавый Посох не мог не спросить непослушных темных наемников.

Но и эти опытные тактики в этот момент были ошарашены. Они не понимали, что хочет сделать эта странная кавалерия. В конце концов, старый некромант с бесплодной территории в самой восточной части Моря Умирающей Луны увидел некоторые подсказки. «Кажется, они готовят какое-то заклинание!» Когда Некромант увидел это, его голос немного изменился, потому что это было не потому, что он это увидел, а потому, что почувствовал величественную ауру магии, приближающуюся лоб в лоб.

Готовите заклинание?

Кровавый Посох тоже был ошеломлен. Сегодня он видел лучников верхом на лошадях, кавалерию без лошадей и волшебников, используемых в качестве лучников. Он не ожидал увидеть в конце волшебников в бронекавалерии. «Они в доспехах, полные кавалерийские доспехи, и вы говорите мне, что они готовят заклинание!» Кровавый Посох не мог не взреветь немного сердито.

Но как только его голос упал, ослепительный свет вспыхнул в квадратном строю полка Рыцарей со сложенным мечом.

Молодые рыцари Кирлутца подняли правые руки. В отличие от большинства рыцарских полков, большинство из них носило не толстые железные цевья, а красивые платиновые цевья. Самая большая разница между таким цевьем и обычным цевьем заключалась в том, что десять пальцев не были соединены вместе. У него была элегантная и нежная красота, но в дополнение к его художественной красоте самым большим преимуществом этого вида цевья было то, что он мог оставлять место для ношения кольца. Конечно, это было не обычное кольцо, а так называемые маленькие секреты ведьм, расположенные по обе стороны Волшебного Треугольника —

Волшебные кольца.

На пальцах этих молодых людей кирлутц был кусок сверкающих красивых колец, инкрустированных рубинами, огненными агатами, изумрудами и голубыми кристаллами. На каждом кольце были выгравированы таинственные руны с бесчисленными магическими кругами.

Если армия Брендель и без того была чрезвычайно роскошной в глазах графа Жака, но по сравнению с этими молодыми рыцарями из Кирлутца, это была действительно разница между нищим и богатым человеком. Восемьдесят процентов молодых Рыцарей Сложенного Меча происходили из потомков различных знатных семей империи. Стоимость снаряжения для каждого из них была почти достаточной, чтобы оборудовать целый Рыцарский Домен. Эта сумма денег была каплей в море для имперской аристократии. Это казалось само собой разумеющимся, но в таком отдаленном месте, как Эруин, это было беспрецедентно.

Посоху Крови выпала честь стать свидетелем того, как элитный Рыцарь Кирлутца щеголял своей силой и богатством.

В некотором смысле, это был первый человек в Мадаре.

… …

Ялвете стояла рядом со своим боевым конем. Толстая белая броня на ее теле, казалось, излучала бесконечное пламя. Эта дама, которую все Темные Лорды в Море Мертвой Луны называли Королевой Баньши, редко показывала свое лицо, но сегодня на ней не было шлема. Под шлемом было бледное лицо. Для дамы это лицо можно было бы считать красивым, но оно было полно мрачной ауры. Ее волосы были похожи на горящую фосфоресценцию. Время от времени вокруг летало серебряное пламя, отражая плоский лоб без малейшего следа крови. Под мечевидными тонкими бровями в глубоких глазницах скрывалась пара серебряных глаз. В этот момент она поджала свои тонкие губы, ее щеки были немного впалыми, и она выглядела очень молчаливой.

Она не говорила, но в глазах ее отражалось ярко сияющее далекое пламя.

Несколько Баньши охраняли Королеву Банши.

“Пойдем. ” Поглядев на мгновение, она вдруг обернулась, схватила седло и села на спину лошади. Голос Королевы Банши был очень эфирным, как слабый певческий голос. «Не на что смотреть. С Кровавым Посохом покончено».

«Ваше Величество, вы имеете в виду, что люди Эруинов победили Кровавый Посох?» — резко спросила банши. «Не называй меня «Ваше Величество», Виньи. В Мадаре есть только одно Величество», — ответила Ялвете. «Нет ничего странного в том, что народ Эруин победил Кровавый Посох. Это просто идиотизм. Дракон Инцирста играл с ним от начала и до конца. Бедняга думал, что Его Величество тайно согласится с его действиями. Ах, я действительно восхищаюсь Таркусом за то, что он осмелился иметь дело с этим парнем. Даже если вас продал Дракон Инцирста, иногда вам все равно приходится помогать ему считать деньги. “

Ялвете нагло высмеивала доверенных лиц нескольких высших существ Империи. Баньши зашипели и не осмелились продолжать говорить.

Наконец она взглянула на вспышку на другой стороне горы и сказала себе: «Но народ эруинов преподнес мне небольшой сюрприз. Видишь ли? Это наследие этой древней земли. Не стоит недооценивать любого врага. После тысячелетнего накопления у них есть гениальные знания и секреты. Они всегда могут преподнести вам сюрприз. Однако несчастные случаи на войне были фатальными. В прошлом Кровавый Посох всегда смотрел на своих противников одними и теми же глупыми глазами. Сегодня была битва не на жизнь, а на смерть. Оно не удержалось бы, но как могли быть милосердны его враги? Ах, новым темным дворянам Империи не терпится сделать себе имя на этой земле. Но на этот раз, боюсь, у Его Величества будет причина убедить их. “

«Почему Его Величество должна заботиться об этой маленькой Эруине?»

Ялвет покачала головой и не стала возражать против своей личной служанки. Она знала, что высшее существо заботится не об Эруине, а об отношении Четырех Святых Соборов. Сегодня Эруин неожиданно показала свою сильную сторону, но было трудно сказать, что это значило. Граф Тонигель, казалось, был связан с Эльфами Ветра, но сила, которой он обладал, имела следы тамплиеров. Казалось, он появился из ниоткуда в одночасье и обладал огромной силой.

“Интересный. “

Она тихо сказала: «Интересно».

Но была еще одна вещь, о которой она не сказала. У нее даже было слабое ощущение, что армия эруинов имеет очень знакомую ауру. Королева Баньши покачала головой и что-то пробормотала про себя.

«Нет, это не должно быть возможно».

…

( Наступила новая неделя. Пожалуйста, наберите немного голосов, товарищи!)

Глава 878.

Жителям Брэггса период между Месяцем Урожая и Месяцем Мороза казался и длинным, и коротким одновременно. Ужасы, оставленные прошлогодним вторжением нежити, казалось, вновь всплыли на поверхность вместе с армией Кровавого Посоха. После неоднократных поражений армии Вермьера ситуация ухудшилась. Некоторые купцы и дворяне даже стали бежать в район Куркеля со своими семьями. Но как раз в то время, когда все были в состоянии паники, ситуация с войной вдруг приняла шокирующий оборот. Во-первых, распространились новости о том, что союзная армия Вьеро, Лантонилана и Тонигеля остановила армию Кровавого Посоха в Силофарне. Вскоре после этого слух о смерти Кровавого Посоха подтвердился. Нежить отступила из региона Силофарн, и всего за неделю лед и снег на фронтах Драгоса и Вермьера растаяли. Люди с юга даже подтвердили, что нежить день и ночь возвращалась в Бучче. Этот период времени пролетел быстрее, чем любой другой момент. Новые новости приходили каждый день, как будто война ушла в мгновение ока.

Имя Кровавого Посоха, от которого полмесяца назад все бледнели, теперь превратилось в пыль истории. Оно потеряло свое значение как для Эруин, так и для Мадары. Еще через полмесяца армия графа Ранднера потерпела поражение к востоку от форта Куркель, к югу от Сапфировых гор, недалеко от Гномьего Круга. Потеряв возможность сбежать к Мадаре, все знали, что капитуляция графа была лишь вопросом времени.

Некоторым людям суждено было прославиться на этой войне. Почти все говорили об армии неизвестного происхождения. Почти в каждом трактире поэты распевали солдатские рассказы. Был также слух, который нельзя было считать слухом, распространившимся повсюду. Те, кто видел это своими глазами, клялись, что покойный король Эрик вернулся с Легионом Белого Льва, чтобы спасти королевство от опасности. Большинство людей, которые слышали об этом слухе, верили, что это правда.

Поскольку Священный Меч Львиного Сердца ярко сиял в битве, все стали свидетелями славной победы.

После победы над Кровавым Посохом Брендель позволил Фрейе взять на себя командование армией Тонигеля. Граф Жак был уже не в настроении драться за заслуги после той битвы, и лантонильская кавалерия знала, что за человек был их предводитель. Хотя Эке и его люди были почти на одной волне и имели репутацию, которой все восхищались в альянсе, любой, чей мозг не сожжен верой Рыцаря, поймет, кто самый надежный человек в альянсе. Таким образом, по сигналу Брендель Фрейя какое-то время фактически обладала непревзойденным авторитетом в армии.

Отчасти это было связано с потрясающими действиями армии Тонигеля в той войне.

Однако валькирия из сельской местности Буччи не разочаровала тех, кто в нее поверил. После того, как она уничтожила силы Мадары в районе Силмана, она немедленно повернула на север и точно оценила передвижения армии графа Ранднера. Затем в двух боях она начисто разрушила все надежды графа. В последней битве Фрейя даже использовала лантонильскую кавалерию, чтобы одним махом установить свою репутацию. Она дважды использовала кавалерию, чтобы симулировать атаки на фланги графа Ранднера, но в финальном противостоянии она внезапно атаковала и одним махом разрушила центральную позицию графа Ранднера. Можно сказать, что это хрестоматийный пример, прекрасно воссоздающий славную победу народа Эруины над Эльфами Ветра в долгой войне.

Эта битва превзошла даже ожидания Брендель. Он знал, что Фрейя обязательно добьется успеха, потому что она была серьезной и дотошной личностью. По его мнению, Фрейя должна быть самым выдающимся полководцем в ту эпоху, когда она имела преимущество на поле боя. Ее дотошное суждение и дотошное исполнение позволят ей максимально использовать свои преимущества, не совершая ошибок и не давая противнику шанса изменить ситуацию.

Будущая Валькирия обладала незаурядным талантом обращения с кавалерией, но он не ожидал, что этот талант проявится так быстро.

В истории Фрейя прославилась в войне между югом и севером благодаря своим выдающимся способностям командовать кавалерией. Способности Валькирии к верховой езде не были шуткой, но в этот момент истории двух миров, казалось, пересекались. В этот момент он увидел Фрейю, радостно возвращающуюся с поля боя, размахивая перед ним флагом графа Ранднера, словно преподнося сокровище. Она громко выкрикнула его имя: «Брендель! Посмотри на меня, я сделал это! “

В этот момент он понял, что валькирия в истории вернулась.

В этот момент он не мог сдержать счастливой улыбки.

Брэггс в Месяц Мороза совсем остыл, но на улицах еще было много людей. После того, как угроза войны была снята, город, казалось, устраивал праздник каждый день в течение полумесяца. На улицах развешивали ленты и занавески, а на деревянных платформах ставили вино и еду. К рыцарям, вернувшимся с передовой, относились как к героям. Они ездили по улицам и могли остановиться в любой момент, чтобы услышать приветствия людей или обожание дам.

Когда Брендель увидел эту сцену, он улыбнулся и сказал Фрейе: «Кажется, они говорят о тебе, валькирии Эруины».

«Брендель…» Лицо Фрейи покраснело. Она знала, что на самом деле самым важным сражением этой войны командовал Брендель, но мир очень мало знал о деталях битвы, в которой победил Кровавый Посох. С тех пор альянс находился под ее командованием, и, в конце концов, ее репутация была намного выше, чем у Брендель. Из-за этого она почувствовала себя очень смущенной и смутно почувствовала, что подвела Брендель. Однако именно это Брендель был рад видеть. Он всегда думал, что когти зверя острее всего, когда они спрятаны. В этой войне, хотя Тонигелю пришлось раскрыть большую часть своей хорошо скрытой силы, он все же тщательно скрывал Рыцарей Сложенного Меча и некоторые основные секреты Валгаллы. Если бы он не мог выставить их на всеобщее обозрение, это было бы к лучшему. «Они не понимают, но Брендель, ты знаешь», прошептала Фрейя с красным лицом. Она держала вожжи и опустила голову, а когда услышала крики вокруг себя, ей захотелось найти нору, чтобы спрятаться: «Среди офицеров той же группы в Королевской кадетской академии я был худшим. На самом деле, Карло и другие были намного лучше меня. На этот раз я просто оказался в нужном месте. Любой из Бреттона, Карло и других справился бы лучше меня в той же ситуации».

Брендель не мог не рассмеяться, увидев испуганное лицо Фрейи. Он покачал головой. Эта деревенская девушка из Бучче преувеличивала. Действительно, она была не самым талантливым полководцем в истории будущей Вонде. По сравнению с такими гениями, как Лока, Литтл Перо, Брунд и Инкирста, у нее не было этого таланта. Однако были у нее и свои достоинства. Будущая Валькирия обладала вдохновляющей силой. Ее настойчивость и серьезность могли растрогать всех вокруг нее. Фактически, никто в Эруине сегодня не подходил для этой чести больше, чем она. Такие люди, как Карло и Маленький Перо, могли стать талантливыми полководцами, но Фрейе суждено было стать гордостью этого древнего королевства.

«Возможности тоже очень важная часть жизни, — покачал он головой, — Фрейя, ты должна быть уверенной в себе. Не каждый может быть командиром армии, но если она может привести солдат к победе, то она должна иметь нечто экстраординарное. Мы с тобой вместе пережили испытание жизнью и смертью в Бучче. Это само по себе доказывает многое. Все в Бучче хорошие люди. Если мы с Бреттоном смогли это сделать, то и вы сможете. Не смущай Буччи. “

Как будто слова «не смущай Буччи» убедили ее, девушка кивнула: «Я понимаю, но они держат меня слишком высоко. Валькирия королевства, это слишком возмутительно».

Брендель хихикнул. Он не мог не смотреть на Амандину, стоявшую рядом с ним. Амандина посмотрела на него озорным взглядом, потому что этот титул на самом деле был тайно устроен Брендель для ее распространения. Если бы этот застенчивый командир знал об этом, она, вероятно, обвинила бы своего лорда до смерти. Но она только улыбнулась, ничего не сказав. Она начала общаться с Фрейей только после того, как устроила битву с Силом. Она не проводила много времени с Фрейей, но произвела на нее хорошее впечатление. Эта женщина-рыцарь была так же честна, как Ромэн, но не так капризна и хитра, как купчиха. Серьезный человек всегда производит хорошее впечатление на окружающих, и эта юная девушка из Буччи, несомненно, была одной из лучших. Иногда она была настолько серьезной, что становилась чересчур жесткой.

«Если вы думаете, что станете самодовольны, потому что вас слишком высоко держат, тогда вам просто нужно быть твердым в своих убеждениях. Вы же знаете, что боретесь не за ложную славу, верно?» Брендель притворился серьезным и ответил.

— Дело не в этом, — смущенно ответила Фрейя, — просто мне слишком стыдно. Боюсь, если бы старший Мейнильд и Бреттон узнали об этом, они бы рассмеялись до упаду.

“Это так? Валькирия Эруины, думаю, тебе очень идет. Разве Майнильд не называл тебя так же? Я думаю, почему бы нам не попросить Ее Высочество дать вам надлежащий титул? “

” Брендель!” На этот раз Фрейя услышала поддразнивание Брендель и сердито посмотрела на него.

Однако у Брендель не было самосознания, и он развел руками: «Это правда, я не лгу. Если вы мне не верите, вы можете спросить Амандину».

Благородная дама не могла не закатить глаза своему господину, обвиняя его в том, что он втянул ее в эту передрягу. Она поспешно ответила: «По крайней мере, есть одна вещь, с которой я согласна, что сказал мой лорд. Не каждый может стать командующим армией, но если она может привести солдат к победе, то она должна обладать некоторыми выдающимися качествами. В истории Эруин было много легионов и полководцев, но лишь немногие могут привести Эруин к победе. “

Похвала от разных людей, естественно, имела разный эффект. Слова Амандины заставили Фрейю покраснеть, но она не опровергла. Однако она не могла не жаловаться в своем сердце: «Амандина все еще на той же волне, что и ты. Она, естественно, скажет все, что ты скажешь».

Жаль, что Амандина не могла знать, о чем она думала в данный момент, иначе сейчас покраснел бы кто-то другой.

Брендель увидел, что Фрейя замолчала и улыбнулась. Он повернул голову, чтобы посмотреть на отряд рыцарей, приветствуемый толпой на другой улице. Эти люди, скорее всего, были солдатами легиона Вермеера или каких-то лантонильцев, потому что армии Вьеро и Тонигеля все еще должны находиться на территории Ранднера. С поражением герцога Аррека и графа Ранднера один за другим казалось, что ряд проблем, которые преследовали южную границу королевства, были легко решены. При поддержке герцога Вьеро принцесса Гриффин впервые получила абсолютную власть над всей южной частью королевства. В глазах народа граф Тонигель, сделавший себе имя на войне, был всего лишь верным ей рыцарем. Горные Рыцари также выразили свое уважение. Герцог Гриффин понес большие потери на войне и не собирался останавливать власть и престиж принцессы-регента.

Как будто центр власти королевства снова вернулся в руки королевской семьи после эпохи Ансона. По крайней мере, на юге Ампера Силе все развивалось в этом направлении.

Королевская фракция праздновала, но он не остался с союзной армией, чтобы насладиться этой захватывающей победой. На самом деле, после победы над Посохом Крови, он устроил так, чтобы Карглиз остался, чтобы разобраться с последствиями войны, а затем позволил Рыцарям Сложенного Меча Кирлутца вернуться из Шабли в Абиес. Однако он не вернулся тем же путем, которым пришел, а вместо этого оставил Силмана с Амандиной и Фрейей, тихо подойдя к Брэггсу.

Причиной всего этого было письмо.

Думая об этом, он не мог не нахмуриться, а затем заметил, что Амандина смотрит на него полными любопытства глазами. Амандина была той, кто передал письмо Брендель, и она также знала содержание письма. Однако человек, отправивший письмо, застал его врасплох. Отправителем была его мать, а точнее, человек, который был ему ближе всего по крови. Прибытие письма совершенно не соответствовало его ожиданиям, а также нарушило его график. С тех пор как он пришел в этот мир, он не общался со своей семьей в этом мире. С одной стороны, он был еще молод, когда был в Тонигеле, и боялся, что его семья будет замешана и против него будут мстить. С другой стороны, он знал, что самая важная причина заключалась в том, что он не был морально готов встретиться со своей семьей в этом мире.

Воспоминания Брендель о своей семье в этом мире всегда были глубокими и смутными, как будто они были самыми близкими людьми в этом мире, но они также казались немного незнакомыми. Он понял, что это произошло из-за слияния двух разных душ в его теле.

Но несмотря ни на что, в эту минуту, в эту минуту, даже если он не получил письмо от матери, у него была причина вернуться домой. Он понимал, что эти чувства и переживания не могут оставаться там навсегда, а некоторые вещи навсегда останутся изъяном в его сердце, если он не встретится с ними лицом к лицу. Фактически, такое состояние ума уже начало мешать его стремлению к власти. Для него было разумным вернуться на землю, которая его породила, и столкнуться со всем, что принадлежало Брендель. Это письмо было похоже на возможность, которая вернула его в Брэггс.

Однако он прочитал за буквой другое значение. Его мать, которая родилась в дворянской семье в Кардерего, рассказала, что кто-то из ее родного города попросил ее найти его и попросить пойти домой, чтобы посмотреть. Ее родным городом был Кардерего, самая восточная часть Карсука, родина Рыцаря и Волшебника Хайленда. Кто-то из ее родного города мог быть только рыцарем горцев. Вполне вероятно, что за этим письмом скрывалась тень горского рыцаря. Что они пытались сделать? Почему они не нашли его через альянс?

Он не раз взаимодействовал с Рыцарем Горцев в альянсе и даже проверял их перед отъездом, но они, похоже, не знали об этом письме. Это было немного интересно. Он даже немного волновался. Хоть он и помнил, что его мать была очень знающей женщиной, но было неизбежно, что она будет обманута другими. В конце концов, уровень, на котором он сейчас находился, совершенно отличался от уровня, на котором были его родители. Более того, его больше беспокоило, стоит ли за этим Мадара.

По этим причинам он никому не сообщил, а лишь тихонько привел Фрейю и Амандину к Брэггсу. Можно сказать, что Амандина и Фрейя были из Брэггса, и большое количество людей, сбежавших из Брэггса, все еще жили в окрестностях Брэггса. Если он хотел вернуться в это место, он, естественно, не мог не взять их с собой. Фрейя тоже не раз хотела вернуться в свой родной город.

Они втроем молча пересекли улицу, не привлекая ничьего внимания. Брендель вспомнил, что его дом находится в особняке за городом. Он не был беден, его отец был мельником, а мать была дочерью небольшого дворянского рода, даже лучшего, чем семья Амандины. Однако он не собирался сразу возвращаться домой. Все это казалось ему странным, и лучше сначала разобраться в ситуации. Перед этим, конечно, ему нужно было найти место для ночлега в городе. В Брэггсе было много постоялых дворов, но они не были безопасными. Если бы это действительно был заговор врага, то было бы слишком легко подсаживать шпионов в эти людные места.

Теперь, когда о них троих можно было сказать, что они немного известны в королевстве, им будет трудно не узнать, особенно Фрейе.

К счастью, Брэггс также был родным городом Амандины, и Брендель не забыл, что у нее здесь есть несколько владений. Хотя они были немного потрепаны, этого должно быть достаточно, чтобы они остались. Они быстро миновали оживленную главную улицу и свернули на улицу Могильщиков. Это был старый город Брэггс, и улицы тут же опустели. Брендель посмотрел на улицу и вдруг вспомнил, как впервые попал сюда, и сцену, когда он встретил покалеченного Яна. В то время он тоже проходил по этой улице и нашел знатную даму, о которой говорил калека.

Думая об этом, он не мог не оглянуться на Амандину.

Благородная дама позади него тоже смотрела на него, ее глаза ярко сияли. Как будто встреча была еще впереди, как будто она была предопределена, и столько чудесного произошло после нее. Она вспомнила, что жизнь ее как будто изменила направление после этого момента, и сегодня ее судьба уже была связана с этим несколько сообразительным и легкомысленным юношей, и между ними не было никакой разницы.

И все это было нереально, как сон.

… …

Глава 879.

Коридор был таким же ветхим, узким и темным, каким он его помнил, а пыльные деревянные доски были полны дыр, оставленных годами ветхости. Брендель подошел к двери, основываясь на своих воспоминаниях, и остановился, чтобы спросить: «Это та самая?»

“Да. ” Голос позади него тихо ответил, это был голос Амандины.

Фрейя последовала за ними, нахмурившись, глядя на это место. Пока они стояли на дорожке, деревянные доски скрипели, а воздух наполнялся удушливым запахом пыли. Она думала, что даже конюшни в сельской местности Бучче были немного чище, чем эта. Она не могла представить, что кто-то будет жить в таком месте.

«Кажется, он заперт». — сказал Брендель, возясь с дверной ручкой. «Я запер его перед отъездом». — тихо ответила Амандина.

— У тебя есть ключ?

— Да, он всегда был со мной. Амандина пошарила вокруг и достала медный ключ. У Брендель была хорошая память, и он с первого взгляда понял, что цепочка, на которой висел ключ, была ее оригинальным ожерельем. Он вспомнил, что видел это ожерелье раз или два. На ожерелье должна была быть красивая хрустальная подвеска, но эта подвеска давно исчезла. Он взял ключ и взвесил его в руке, немного удивившись: «Зачем тебе это?»

«Я не знаю, когда мне это понадобится». Амандина ответила со своей обычной серьезностью.

— Похоже, это пригодилось. Брендель улыбнулся и взглянул на нее. Амандина тоже слабо улыбнулась в ответ.

Он повернул ключ и открыл дверь. За деревянной дверью была огромная черная пасть чудовища, ожидающая, когда добыча попадет в ловушку. Все трое на мгновение постояли у двери, прежде чем привыкнуть к внезапной темноте. Комната была такой же маленькой и пыльной, какой они ее помнили, но очень чистой. Было видно, что его владелец тщательно украсил его перед отъездом. — Амандина, ты раньше жила здесь? Фрейя посмотрела на комнату с некоторым удивлением. В Бучче даже старый склад милиции был намного просторнее и светлее. Она всегда думала, что Амандина благородного происхождения, но не ожидала, что будет жить в подобном месте, пока не последовала за Брендель.

“Да. “

«Но я слышал от Брендель, что ты дочь знатного рода…» «Сэр Лорд прав. Раньше я был прав». Амандина ответила: «Но после того, как мой отец пропал без вести, кредиторы постучали в мою дверь. Чтобы выплатить долги, у меня не было другого выбора, кроме как продать активы моей семьи. Я помню, что вскоре после этого моя мать умерла от депрессии, и жизнь стала напряженной. Чтобы сократить расходы, у нее не было другого выбора, кроме как сделать это. “

— Прости, Амандина. Я не знал, что у тебя такое прошлое. Не надо было об этом упоминать. — неловко ответила Фрейя.

Амандина улыбнулась и не возражала.

Брендель подошел к столу и зажег оставшиеся свечи. Свет свечи был похож на боб, едва освещая комнату. Комната была наполнена пылью, но Амандина подошла к кровати и подняла занавеску, открыв чистую деревянную кровать с легким затхлым запахом. Брендель посмотрел на нее с некоторым удивлением, его глаза были полны похвалы. Фрейя тоже была низкого происхождения и не чувствовала себя неловко в этой маленькой и полуразрушенной комнате. Она видела действия двоих и молча помогала убирать комнату. Все трое не разговаривали. С тех пор, как они в последний раз уезжали из Брэггса, у них редко выпадало такое время. Некоторое время в комнате было тихо, и слышалось лишь несколько слабых звуков. Им не потребовалось много времени, чтобы убрать комнату.

Амандина открыла окно рядом со столом. Она посмотрела в окно и нахмурилась. Она осторожно закрыла окно и снова открыла ящик. «Кто-то вошел в комнату». — вдруг сказала она.

Брендель был немного удивлен: «Что случилось?»

«После того, как я ушел, кто-то вошел в эту комнату».

“Что происходит?” Брендель нахмурил брови.

«Должно быть больше одного человека. Они вошли через окно. После того, как они вошли, они сначала проверили ящик. «Она отошла в сторону и открыла шкаф: «Они тоже должны были проверить мой шкаф. Книги внутри были перерыты. Кажется, они что-то ищут. “

— Ты уверена, Амандина? — спросил Брендель с некоторой настороженностью.

«Да, я положил вещи, которые убрал сам. Я никогда не ошибаюсь. Кто-то, должно быть, прикасался к ним».

— Хочешь поспрашивать? — прошептала Фрейя.

— Нет, они точно ничего не знают, — покачала головой Амандина, — будь то вор или какой-то другой незваный гость, они точно не позволили бы людям найти себя.

— У тебя есть какие-нибудь зацепки?

“Это немного странно. Кажется, что эти люди пришли рано. Когда мы убирали комнату раньше, мы не обращали внимания на следы или что-то еще. Пыль в комнате очень естественная, а значит, эти люди, по крайней мере, не не посещал в последние несколько месяцев».

“Год назад?” Брендель на мгновение задумался. В то время казалось, что они совсем недавно покинули Брэггс. Они не были широко известны, и казалось маловероятным, чтобы кто-нибудь заметил их в то время. Он думал об этом год и ответил: «Если это действительно было в то время, то это мог быть только вор».

Амандина улыбнулась: «Тогда я боюсь, что воры, к сожалению, вернутся с пустыми руками».

Эта фраза заставила сердце Брендель засомневаться. Люди, которые жили на Могильщик-Стрит, были самой бедной группой людей в городе. Вряд ли этого не знали люди, смешавшиеся в серых районах города. На самом деле воры редко посещали такие места, потому что в основном знали, что эти места не приносят прибыли. Он помедлил мгновение и вдруг услышал, как Фрейя сказала: «Здесь только одна кровать, Брендель».

Брендель сделал паузу на мгновение, прежде чем осознал неловкость ситуации. Он почти забыл, что Амандина была единственной, кто жил в этой комнате, и что в комнате была только одна кровать.

Амандина на мгновение задумалась, прежде чем осознала этот момент. Ведь единственной мебелью в комнате был письменный стол, небольшой шкаф, два стула и кровать. Ей было трудно не думать о проблеме сна в такой простой обстановке. «Вы двое можете спать вместе. С моей нынешней силой не имеет значения, сплю я или нет». Брендель немного подумал и сказал.

— Так не пойдет, — покачала головой Амандина, — вы лорд, как слуга может позволять лорду страдать за него? Кроме того, это тоже из-за моей невнимательности.

Поскольку Амандина не соглашалась, Фрейя, естественно, не соглашалась. Ее лицо не было настолько толстым, чтобы быть эгоистичным до такой степени, чтобы она могла наслаждаться им в одиночестве.

Брендель, казалось, ожидал этого. Он посмотрел на них двоих и вздохнул: «Давай поговорим об этом позже. Я сначала принесу тебе что-нибудь поесть».

Амандина слегка кивнула головой.

В игре было много мест, где продавали еду в крупных городах, таких как Брэггс. Пока вы могли себе это позволить, вы могли даже покупать еду в мастерских на улицах. Но в этом месте, если вы хотите получить еду, вам придется идти в гостиницы, таверны или городские пекарни. Если вы хотите пойти дальше, вам придется отправиться на мельницы за пределами города. В постоялых дворах и тавернах было много глаз, и никто не знал, есть ли там шпионы. Брендель, естественно, не хотел туда идти, да и булочных возле улицы могильщиков не было. Но эта маленькая неприятность не стала для него проблемой. В трущобах не было недостатка в бездельниках, и он небрежно потратил несколько Тор, чтобы найти мальчика, который согласился выполнять его поручения. Он также продемонстрировал свои навыки перед мальчиком и мечом вырезал на стене знак соловья, чтобы мальчик не посмел взять деньги и не выполнить работу.

Конечно, при его нынешнем статусе у него не было недостатка в деньгах, но он не мог позволить голодать Амандине и будущей Валькирии Эруин. Он был дворянином королевства и не мог вести себя так некомпетентно перед дамами рядом с ним.

Когда мальчик увидел глубокую отметину, которую он оставил на каменной стене, он выразил недоумение. Брендель знал, что мальчик боится не своего фехтования, а символа, который он оставил после себя. Большинство людей, выросших в этом месте, имели дело с воровским братством в серой зоне, и многие из них были шпионами. Вот почему мальчик смог распознать след, который он оставил после себя. Это был более совершенный способ связи между воровским братством в Гринуаре. Он кое-что узнал о Соловьях в игре, и хотя это было совсем немного, этого было достаточно, чтобы напугать мальчика, который мало что знал.

Юноша испугался его. Взяв деньги, он робко остановился, внимательно посмотрел на него и спросил: «Сэр, есть ли у вас какие-либо другие заказы?»

— Вы живете поблизости? — спросил Брендель.

Мальчик кивнул.

— Вы знаете арендатора этой комнаты? — спросил Брендель, указывая на окно второй комнаты рядом с комнатой Амандины.

— Да, там живет старик. В народе его Соловьем зовут. Раньше он был ростовщиком, но я не знаю, кого он обидел, поэтому он пришел сюда, чтобы спрятаться. Парень ответил прямо.

Брендель слегка приподнял брови. Он не ожидал, что человек, которого он случайно поймает, окажется настолько хорошо информированным. Но потом он почувствовал облегчение. Этим молодым людям, выходцам из низшего сословия, нечего было делать, и они целыми днями бродили по улицам. За исключением немногих, кто мог вынести трудности, большинство из них не желали быть учениками и подчиняться другим. В эту эпоху, когда информация была ограничена, для этих людей было нормальным быть хорошо информированными. Просто девять из десяти слухов, которые они знали, были слухами, но некоторые из местных обычаев можно было узнать, спросив их.

— А что насчет этой комнаты? Он указал на комнату рядом с комнатой Амандины.

«Эта комната пустовала долгое время, милорд».

— А тот, что рядом с ним? Сердце Брендель екнуло, и он указал на комнату Амандины. Мальчик на мгновение замялся, как будто задумался, а потом ответил: «Хозяйка этой комнаты, кажется, бедная благородная дама, но я давно ее не видел. Я слышал, что она здоровье было нехорошее, и она, вероятно, умерла от болезни».

Ты тот, кто умер от болезни. — раздраженно подумал Брендель. Но он видел, что мальчик говорил об этом так, как будто для него было нормальным говорить о еде и питье, и он знал, что так называемая смерть была обычным явлением в этом месте. В трущобах улицы Могильщиков каждый год проживало множество людей, которые замерзали или умирали от голода. Все это знали, а дворяне закрывали на это глаза, как будто это было естественно. Брендель вздохнул. По крайней мере, этот парень не лгал, и он действительно хорошо знал это место.

Он задал еще несколько неуместных вопросов, а потом вдруг спросил: «Часто люди «ходят» в это место?»

Конечно, под «покровительством» он имел в виду не то, что они пришли в гости в открытую, а то, что он говорил о ворах. Естественно, мальчик понял, что он имел в виду. Он не мог не смотреть на этого стильного джентльмена с благоговением. Он был уверен, что этот джентльмен и есть легендарный Соловей. Иначе как бы он мог нарисовать этот символ, который даже не узнал? Этот символ, должно быть, использовался между ворами, но он был намного сложнее, чем то, что он знал. Теперь, когда он говорил о жаргоне Братства, он был еще более уверен в этом.

«Конечно, нет, милорд», — поспешно ответил молодой человек. «Здесь не так много прибыли, поэтому вряд ли их заинтересует такое место. Кто, кроме этих бедных наемников и старых проституток, согласится жить в таком месте?» «Всегда есть люди, которые слепы».

Мальчик на мгновение задумался и, вероятно, понял, что имел в виду Брендель. Некоторое время он напряженно думал, а потом кое-что вспомнил: «Милорд, год назад сюда пришла патрульная кавалерия. Правильно, они, казалось, искали благородную даму. “

Брендель нахмурился и задал еще несколько вопросов, но юноша больше ничего не мог сказать. Как и сказала Амандина, будь то вор или незваный гость, маловероятно, что они захотят, чтобы другие заметили их местонахождение. Брендель нахмурился и задал еще несколько вопросов, но юноша больше ничего не мог сказать. Как и сказала Амандина, будь то вор или незваный гость, маловероятно, что они хотели бы, чтобы другие заметили их местонахождение. В конце концов, он покачал головой и бросил мальчику серебряную монету: «Ладно, иди и возвращайся пораньше, я еще голоден».

«Милорд, не беспокойтесь, я обещаю, что не потрачу ни монеты». Мальчик поспешно ответил в страхе и трепете.

— В этом нет нужды. Ты купил еды на троих, а остальное твое. Денег у меня хватает, но лучше не доставляй мне хлопот. Брендель нарочно ответил холодно.

Он снова спросил имя мальчика, и мальчик быстро убежал после того, как он ответил, как будто он боялся оставаться рядом с Бренделем даже на мгновение дольше. Брендель не мог не вздохнуть с облегчением. К счастью, он не совсем забыл некоторые старые приемы в игре. В этом мире быть дворянином в течение года было слишком просто. Помимо базового фехтования, он почти не практиковался в других навыках. В прошлом эти вещи должным образом делали Амандина, Фелаэрн или Карглиз. Сегодня ему редко удавалось делать это самому, и он нашел в себе что-то от прошлого.

Он остановился и посмотрел на пейзаж перед Брэггсом. Небо на западе было малиновым, а под облаками — золотистого оттенка. Эта сцена мало чем отличалась от того, что было год назад. Но в это время он услышал холодный смех: «Похоже, милорд довольно осведомлен. Вы не незнакомы с этими вещами на дне».

Брендель поднял голову. Дом Амандины располагался на берегу реки Бучче, протекавшей через Брэггс. За домом был небольшой двор, а рядом с двором была река Бучче. Первоначально здесь была лестница, ведущая вниз к реке, и она была эквивалентна небольшому пирсу. Те, у кого было немного денег, привязывали маленькую лодку к столбу у лестницы, как еще один способ путешествовать. Но люди, жившие здесь, естественно, не были такими экстравагантными. Лестница снаружи двора была заброшена много лет назад, и в промежутках между лестницами росли сорняки почти с человеческий рост. В этот момент в кустах появилась еще одна фигура.

Он сузил глаза и узнал человека: “Тирсте?” Этим человеком был виконт Тирсте. Однажды он видел его на аукционе в Бругласе. Несмотря на то, что его внешность сильно изменилась, его светлые волосы поседели, а морщины на лице сделали его таким, будто он состарился на десятилетия, Тирсте все еще могла узнать черты его лица и его уникальный взгляд. Тирсте без колебаний выкрикнула его имя.

— Я не ожидал, что мой лорд сможет меня узнать. Тирсте вздохнул, стоя на каменных ступенях. Тогда, когда он дрался с этим человеком в подпольном аукционном доме этого города, он чуть не убил его. Кто бы мог подумать, что всего за год силы человека вырастут до такой степени. Раньше он думал, что он гений, но теперь он понял, что такое настоящий гений. Но все это было для него бессмысленно. Он пришел сюда искать свободы.

Брендель услышал хриплый голос Тирсте и с любопытством спросил: «Как ты стал таким?»

«Это длинная история. Этот опыт был для меня кошмаром, — ответила Тирсте. — Но это как-то связано с милордом».

“Какое это имеет отношение ко мне?” Брендель нахмурил брови. Он вспомнил, что единственный раз, когда он взаимодействовал с этим парнем, был во время подпольного аукциона, и после этого они не взаимодействовали друг с другом. Когда он увидел этого парня, появившегося перед ним, он подумал, что он здесь, чтобы отомстить за то, что тогда произошло.

«Если у моего лорда есть время выслушать мою чепуху, я могу медленно рассказать вам эту историю. Взамен я расскажу вам некоторые секреты прошлого». – хриплым голосом сказала Тирсте. Этот парень пришел ко мне только для того, чтобы рассказать мне историю? Этот парень сумасшедший? — подумал Брендель про себя. Но, судя по всему, это был восьмидесятипроцентный шанс, что это он. Тем не менее, его интересовали секреты, о которых говорила Тирсте. У него было ощущение, что это как-то связано с Гильдией Объединения, и самой большой угрозой для него сейчас была эта проклятая организация. Он кивнул и спросил: “Здесь?”

“Давайте сделаем это здесь. Вокруг никого. Каждая секунда для меня – пытка. У меня нет времени искать другое место”. — ответил Тирсте.

Брендель с любопытством посмотрел на Тирсте. Через какой опыт прошла Тирсте, чтобы стать такой? После минутного молчания Тирсте вдруг сказал: «Это из-за Меча Львиного Сердца».

“Меч Львиного Сердца?”

Тирсте кивнул и рассказал историю о том, как он начал искать Меч Львиного Сердца для Гильдии Объединения.

… …

Глава 880

Брендель спокойно выслушал рассказ Тирсте, прежде чем ответить: «Что посеешь, то и пожнешь».

Однако на самом деле он был очень удивлен, узнав, что Меч Львиного Сердца имел такой опыт до того, как попал в руки Фрейи. Когда он впервые встретил Великого Магистра Босли в подвале Замка Абиес, Философская Доска внезапно нашла отклик у него. Теперь, когда он подумал об этом, это, должно быть, Все за Одного активировало Меч Львиного Сердца. Однако они были слишком наивны. Рыцарем Озера, охранявшим Меч Львиного Сердца, был капитан Крентел, Рыцарь Эрика. Еще до того, как он стал Героическим духом, он уже был таким же сильным, как Мефисто. Кроме того, после того, как он поклялся защищать Меч Львиного Сердца, его воля к битве только усилилась. Тирсте, всего лишь золотой ранг, осмелился бросить вызов такому монстру.

В противном случае он не тратил бы столько усилий на получение Философского планшета, если бы знал, что Меч Львиного Сердца спрятан где-то рядом с Озером Туманов.

Говоря о легендарном Рыцаре рядом с Эриком, Тирсте внезапно вспомнила, что человек, который следовал за Фрейей, как призрак, в последнее время появлялся все реже и реже. Это, казалось, указывало на то, что Меч Львиного Сердца полностью признал Фрейю своим хозяином. Теперь он лишь изредка мельком видел рыцаря во дворе замка Абиес. Слуги в замке даже отнеслись к появлению Рыцаря как к истории с привидениями.

Тирсте не стала опровергать слова Бренделя и ответила: «Вы правы, граф Брендель, я навлекла это на себя. Я даже забыла, зачем я пошла искать шпагу, и чувствую себя полным клоуном. С тех пор Я покинул Туманное Озеро, я преследовал того человека, Мой разум затуманен, и как будто в моем сердце есть голос, побуждающий меня сделать это. Я не могу думать, я не могу отдыхать. Я могу двигаться вперед только днем ​​и ночью. Я чувствую, как время покидает меня, но я не могу сопротивляться этому. Как будто я в бесконечном кошмаре. Я, как одинокий призрак, невыносимо страдаю. “

— Но, похоже, ты все еще в сознании, не так ли? Брендель посмотрел на него и спросил.

Тирсте кивнул. «Когда я проснулся сегодня, я почувствовал, что все еще рядом с Мечом Львиного Сердца».

— Ты чувствуешь Меч Львиного Сердца? Бран был слегка удивлен.

“Я не знаю. “

“Ты не знаешь?”

«Теперь, когда я увидел вас, милорд, я знаю, что Меч Львиного Сердца все еще рядом. Но до этого я мог чувствовать только сильное чувство зова. меня, и был только бледный путь в пустыне. Я мог только идти по этому пути вперед, а затем я прибыл сюда». «Но похоже, что вы не новичок в том, что происходит во внешнем мире».

Он получил титул графа после битвы при Ампере Силе, но, судя по тону Тирсте, казалось, что у него не так много времени для взаимодействия с внешним миром.

«Я не уверен, но все, что связано с этим мечом, кажется, приходит мне в голову». — хрипло ответил Тирсте.

Брендель поднял бровь. Звучало так, будто между ним и Мечом Львиного Сердца была какая-то связь, но это не походило на узнавание. Это больше походило на проклятие. Он вдруг вспомнил легенду, в которой говорилось, что любой, кто не будет опознан Мечом Львиного Сердца и попытается завладеть священным мечом, постигнет несчастье. Последней жертвой стал последний император Дома Сейфер. После этого Меч Львиного Сердца пропал, пока не появился сегодня.

Однако состояние Тирсте было очень похоже на состояние безымянного человека. Безымянный человек был кем-то, кто потерял свою веру и себя. Он не ожидал, что проклятие Меча Львиного Сердца будет иметь такой эффект. Несмотря на то, что участники Все за одного были сборищем сумасшедших, их вера была очень сильна.

Он снова посмотрел на Тирсте и спросил: «Ты пришел сюда не для того, чтобы сказать мне это?»

“Конечно, мой лорд. Я считаю, что должна быть причина, по которой голос привел меня сюда сегодня. Прямо сейчас, я просто ищу побег. Я больше не хочу жить как ходячий труп. — устало ответил Тирсте.

«Вам не нужно умолять меня о чем-то подобном». «Смерть не решит проблему». Тирсте вздохнула от боли. Раньше он был высокомерным человеком, а теперь был похож на полумертвого старика: «Я много раз умирал, но это было похоже на сон. Когда сон исчезал, я просыпался в другом месте». «Звучит так, будто это судьба хуже смерти». Брендель кивнул. У него не было хорошего впечатления об участниках Все за одного. Даже если он не получал удовольствия от их несчастья, ему не нужно было и сочувствовать им. Он посмотрел на Тирсте и спросил: «Ты сказал, что хочешь рассказать мне некоторые секреты прошлого. Похоже, ты хочешь использовать это, чтобы заключить со мной сделку».

Тирсте кивнул.

Брендель на мгновение задумался. Честно говоря, его очень интересовали тайны Тирсте. Но теперь проблема заключалась в том, что он не был хорош в проклятиях, особенно когда дело доходило до проклятий, связанных с Утраченными Именами. Это было очень опасно. Когда он был в Смертоносной Тундре, он осмелился войти в сны Утраченных Имен, потому что понял особенности подземелья. Но теперь, если он хочет решить проблему виконта, ему придется войти в свои сны. Пока у виконта был хоть малейший злой умысел, эта поездка была бы очень опасной.

Если бы виконт был кем-то другим, все было бы в порядке. Но он был сторонником Все За Одного. Брендель был недостаточно благороден, чтобы рисковать жизнью ради врага. Он подумал немного и отказался: «Честно говоря, я не хочу иметь дело с такими людьми, как вы. Я даже могу протянуть руку дружбы тем дворянам, которых презираю. Я также могу терпеть высокомерие людей Круса, но я не хочу иметь ничего общего с Все за одного».

«Да, мы печально известны». Тирсте ответил слабо. Он нахмурился, и его тон стал тревожным: «Я понимаю это, милорд. Вам может быть трудно принять это, но…» «Нет, — покачал головой Брендель и прервал его: — Причина не в этом. Это потому, что вы, люди, слишком сумасшедшие».

“Сумасшедший? Нет, милорд. Кто-то из нас ищет истину, кто-то ищет силы. Но я не думаю, что мы такие же презренные, как люди, с которыми вы имеете дело. “Тон Тирсте был слабым, но в его словах был намек на презрение.

«Это подлые люди, которые ищут выгоды для себя. Это подло, но, по крайней мере, меня это не беспокоит». Брендель ответил: «Никто не хочет иметь дело с сумасшедшими». «Не играйте со мной в загадки, граф Брендель. Я знаю, что вы интересуетесь моей тайной… …» Тирсте с тревогой прервала Бренделя: «Почему бы вам не дать мне шанс? Дайте нам всем шанс! Моя тайна удовлетворит Ты! Не давай мне шанса! Дай нам всем шанс! Мой секрет тебя удовлетворит! Милорд, это связано с безопасностью одного из ваших подчиненных, близкой вам дамы! “

Брендель посмотрел на полумертвого человека, и его сердце екнуло. Первым человеком, о котором он подумал, была Скарлетт. Девушка-горец давно пропала без вести. Эбис и Энтони отправили всех своих разведчиков и шпионов, но они не смогли найти никаких ее следов. Он даже обратился за помощью к Буга. Поскольку это было связано с Лазурным копьем, они с готовностью согласились, но новостей по-прежнему не было.

Он посмотрел на виконта и холодно спросил: “Что ты сказал?”

Тирсте схватился за ржавые железные прутья и уставился на Брендель. Его лицо было бледным, как у призрака. Он долго стоял там, как будто колебался, стоит ли ему рассказать Бренделю все, что он знает. Он не знал, солжет ли ему Брендель, но между его глазами уже пробежала очевидная тревога. «У меня мало времени, граф Брендель. У нас с вами нет обид в прошлом. Возможно, в то время произошло небольшое недоразумение, но нам нет нужды принимать близко к сердцу такой незначительный вопрос. в вашем характере. Пока вы дадите мне обещание, я расскажу вам секрет».

— У вас еще есть возможность торговаться в этом штате, виконт Тирсте? Брендель увидел выражение лица Тирсте. Хотя ему было любопытно, что могло так мучить гордого виконта, все его внимание было приковано к девушке-горцу с рыжим хвостиком. У него не было времени думать о том, почему виконт вдруг так встревожился.

«Мой лорд, у вас действительно каменное сердце. Вы даже не заботитесь о безопасности своих подчиненных!» Лицо Тирсте вдруг исказилось, когда он крепко сжал железные прутья и завопил: «Я хочу от тебя только обещания!» «Хорошо, — наконец смягчился Брендель, — пока твой секрет ценен для меня».

Тирсте, казалось, почувствовал облегчение. Его лицо исказилось, когда он ответил: “… Мой лорд, дама рядом с вами… Ах!” Его глаза вдруг расширились, и он закричал: «Нет, нет! Подождите, подождите… …Мой господин, выслушайте меня… …Ах… …Это люди Мегешке пошли искать дочь Борга Нессона… …Если вас это все еще волнует, отпустите меня… …Нет, не забирайте меня! Я прошу вас! Ах……»

После скорбного воя голос Тирсте внезапно превратился в серию испуганных рыков. В этот момент Брендель почувствовал, как будто что-то движется по ночному небу, и по поверхности реки промелькнула светящаяся тень. Тень казалась многотысячной армией, и она прямо втягивала в себя Тирсте. Когда он моргнул, виконт уже бесследно исчез. Наконец Брендель отреагировал и бросился к берегу, чтобы посмотреть. Поверхность воды была такой же спокойной, как и прежде, без единой ряби.

Но когда он посмотрел вниз, то увидел, что ржавые железные ворота были разорваны, как будто это было доказательством того, что то, что он видел, не было иллюзией.

Брендель стоял на берегу реки, купаясь в прохладном ночном ветре. Он стоял в оцепенении, чувствуя, как холодок пробегает по его спине. Последние слова Тирсте все еще звучали у него в голове. Дочь Борга Нессона… … Разве это не Амандина? Что знает этот парень? Он сказал, что Мегешке ищет Амандину? Он знал и Мегешке. Он был бывшим командиром Белокрылой кавалерии и высокопоставленным членом Все За Одного. Позже он был пойман во время великой чистки после битвы при Ампере Силе. Его уже должны были сжечь на костре.

Но какое отношение этот беспорядок имеет к Амандине?

Изначально он приехал в Бруглас по семейным делам, но не ожидал столкнуться с такой ситуацией. Он почти не мог вовремя среагировать. Но зачем Все За Одного искать Амандину? Он не мог не оглянуться на полуразрушенное здание. Под ночным небом здание было похоже на искривленную тень, оскалившую клыки и размахивающую когтями. Он отражал тусклые огни на расстоянии, делая его еще более жутким и ужасающим. Он сделал небольшой вдох, чувствуя себя немного неловко.

Мгновение спустя мальчик, который ушел раньше, прибежал обратно, тяжело дыша. Он увидел мрачное лицо Брендель и почувствовал себя немного странно. Он не мог не спросить: “Я не слишком поздно вернулся, сэр?”

Брендель не ответил. Вместо этого он спросил: «Вы слышали что-нибудь только что?»

“Звук?” Мальчик показал озадаченное выражение и покачал головой.

Брендель в последний раз взглянул на железную ограду, прежде чем взять сверток из рук мальчика. Он открыл ее и увидел горячий хлеб и бекон, а также несколько печеных картофелин. Это было не похоже на еду, которую продавали в гостинице, а скорее на то, что ее выносили из дома мальчика. Но хотя это и не было роскошью, это было лучше, чем холодный хлеб, который он ел, когда спал в пустыне. Он убрал сверток и бросил мальчику серебряную монету в качестве награды.

Мальчик выглядел польщенным. Хотя поначалу он был немного напуган, но ради денег Брендель, наконец, стал в его глазах чуточку более любезным. Бренделю понравился характер юноши, и он попросил его оставить способ связаться с ним. Это было похоже на найм временного последователя, и юноша, естественно, был более чем готов. Он не мог дождаться, когда Брендель наймет его на какое-то время. Тор на рынке равнялся почти недельной зарплате искусного мастера, а награды Бренделя хватило, чтобы занять его какое-то время. Не всегда можно было найти такого щедрого работодателя.

Не говоря уже о дополнительных деньгах.

После того, как Брендель сказал мальчику явиться к нему на следующий день, он в последний раз взглянул на реку Бучче, которая пересекала город, а затем повернул назад, чтобы подняться наверх. Вернувшись в комнату, он обнаружил двух девушек, сидящих за столом. Фрейя читала очень тонкую книгу при свете свечи. Брендель взглянул на название книги – «Кавалерийские записки Сулимана». Эта книга была очень известна в Эруине. Это был один из стандартных учебников тактики кавалерии Королевской академии. Хотя он был немного староват, эта девушка из сельской местности Буччи пересматривала его всякий раз, когда у нее было свободное время.

Он перевел взгляд на Амандину. Амандина была не так сильна, как он или Фрейя. Ее телосложение было примерно таким же, как у обычного человека. После нескольких дней катания она была измотана и заснула на столе. Однако эта Амандина была такой упрямой. Несмотря на то, что она была так сонная, она все еще не хотела спать одна. Брендель увидел эту сцену и не мог не покачать головой с кривой улыбкой. Он закрыл дверь и подошел, чтобы положить найденную еду рядом с Фрейей. Казалось, Фрейя только что заметила присутствие Брендель. Она была поражена и оправилась от мира книги.

Брендель торопливо сделал ей шикающий жест и указал на Амандину. Затем последний понял, что Амандина, сидевшая рядом с ней, заснула. Она показала извиняющееся выражение лица. «Извините, Брендель, я слишком увлекся книгой, мисс Амандина, она…» Она поспешно ответила, но Брендель махнул ей рукой и осторожно помог Амандине подняться. Одной рукой он держал спину последней, а другую руку подложил под колено Амандины, чтобы поднять ее. Амандина крепко спала. Ее длинные ресницы трепетали в свете свечи, словно ей приснился прекрасный сон. Брендель только учуял тонкий аромат, принадлежавший молодой девушке, задержавшийся на кончике его носа, и не мог не испугаться. Фрейя увидела эту сцену со стороны и почему-то немного завидовала. Она прошептала: «Брендель, тебе нужна моя помощь?»

Брендель на мгновение заколебался, прежде чем вспомнить, что действительно правильнее позволить Фрейе сделать это. Однако когда он ранее увидел Амандину, так слабо спящую на столе, его сердце наполнилось жалостью. Он всего лишь хотел хорошо защитить эту уникальную Амандину и на мгновение забыл об этом. Он сделал паузу на мгновение и, наконец, мягко покачал головой. Он уже сделал это. Если бы он остановился сейчас, это выглядело бы неловко. Он подошел к кровати и осторожно положил на нее Амандину, затем натянул для нее одеяло. Он снова посмотрел на Фрейю и увидел, что та слегка повернула голову.

— Ты тоже спишь со мной. Я буду за тобой присматривать.

«Не надо, Брендель, мне не хочется спать». Фрейя отказалась.

Она снова взяла буклет и пролистала несколько страниц, но обнаружила, что слишком рассеяна, чтобы прочитать хоть одно слово. Через мгновение она подняла голову и увидела, что Брендель уже сидит там, где сидела Амандина. Когда он увидел, что она оглянулась, он спросил: «Вы слышали что-нибудь ранее?»

“Звук?” Фрейя как раз собиралась спросить его об отношениях между ним и Амандиной, но была поражена внезапным вопросом Брендель. Она подумала, что этот парень, должно быть, меняет тему. Только что не было звука. Она покачала головой: «Нет».

Брендель слегка нахмурился. Последний крик Тирсте был не тихим, по крайней мере, в сотне метров по реке. Он также спрашивал юношу раньше, и его ответ был таким же, как и у Фрейи. Это было странно. Он знал, что для этого была только одна причина, и она заключалась в том, что он столкнулся с иллюзией. Однако трещина в железных воротах явно напомнила ему о случившемся.

Он подумал о словах Тирсте и вдруг вспомнил, как они с Роэном впервые встретились с Амандиной и патрулирующей кавалерией.

Сначала он подумал, что они просто пытаются вымогать деньги, но теперь, когда он подумал об этом, было много подозрительных моментов. Несмотря на то, что Эруин была прогнившей до мозга костей, у аристократов был свой свод правил. Несмотря ни на что, Амандина все еще была потомком дворянина, и патрулирующая кавалерия знала об этом. Если они хотели заработать дополнительные деньги, было много целей получше, и им не нужно было создавать здесь проблемы. Слова Тирсте имели больше смысла. Брендель знал, что патрулирующая кавалерия Брэггса тоже была из кавалерии Белокрылых.

Это означало, что люди, которых он встретил в тот день, вероятно, были подчиненными Мегешке. Но если Тирсте не лгала, тогда чего Гильдия Объединения хотела от Амандины?

Додумавшись до сюда, он не мог не смотреть на принцессу, спящую на кровати, как сказочная принцесса. Его сердце наполнилось смятением.

“Забудь это. “

В конце Брендель покачал головой. Поскольку Амандина была рядом с ним, если Гильдия Объединения хотела доставить ей неприятности, им нужно было сначала спросить его разрешения.

… …

( я забыл опубликовать его, когда загрузил. К счастью, я вспомнил перед тем, как лечь спать. )

Глава 881.

Ночь прошла в тишине. В конце концов, Брендель и Фрейя всю ночь молча сидели лицом друг к другу. У первого было много мыслей, а второй хотел говорить, но не знал, с чего начать. В глубине души Фрейя не знала, какие чувства испытывает к мужчине перед ней. Может быть, и было какое-то восхищение, но, вероятно, это были не чувства юной девушки. Она не была слишком уверена в этом моменте, но так как знала, что Брендель и Роман уже подтвердили свои отношения, то, естественно, не хотела вмешиваться. Но когда она почувствовала неоднозначные отношения между Брендель и Амандиной, то не могла не почувствовать легкое раздражение.

Всю ночь она просидела на деревянной скамье и молча листала тонкую книгу в руке. Книга была не очень толстой, и она быстро перелистнула на последнюю страницу. Она подсознательно подняла голову и увидела, что Брендель смотрит на нее яркими глазами. Она слегка испугалась и снова быстро опустила голову. Она стиснула зубы и подумала: «Этот презренный плейбой». Затем она снова поспешно открыла книгу, и ее разум наполнился мыслями: «Н-как он может так смотреть на меня? Это так грубо!»

Бедняга Брендель на самом деле думал о словах Тирсте и о письме от его матери. Его взгляд был не столько на Фрейе, сколько на стене позади нее подсознательно. Он совершенно не знал, что его образ в сердце будущей Богини Войны был эквивалентен образу отбросов знати.

Молчание между ними длилось долгую ночь, но не задержало наступление следующего утра.

Когда первые лучи утреннего солнца поднялись над крышей высотного дома напротив ветхого деревянного корпуса, оно прошло через окно и упало на письменный стол, но не успело пересечь среднюю линию, как в дверь внезапно постучали. Брендель первым пришел в себя. Он выпрямился и увидел перед собой будущую Богиню Войны с руками на коленях. Книга лежала на тыльной стороне ладони, а голова была опущена. Ее длинный хвост качался в такт движениям головы. Она действительно заснула, но только верхняя часть ее тела была в вертикальном положении. Как и ожидалось от рыцаря королевства.

Брендель не мог не найти это забавным. Он протянул руку и погладил ее по лбу. Фрейя была чрезвычайно бдительна и тут же открыла глаза. Ее руки бессознательно двинулись, чтобы вытащить меч, но книга с грохотом упала на землю. Она проснулась и посмотрела на сцену, и ее лицо покраснело.

— Брендель, я…

«На самом деле, я тоже немного поспал». Брендель улыбнулся. Хотя для него и Фрейи не было большой проблемой не спать день или два, было трудно изменить привычки человека за короткий промежуток времени. Кроме того, после недели путешествия и предыдущих ожесточенных боев, настроение у всех было действительно очень напряженным.

— Кто-то стучит в дверь?

Брендель некоторое время прислушивался и услышал ритм из четырех ударов и одного легкого удара. Он кивнул и ответил: «Это тот парень, которого я нанял». Затем он подошел к двери и открыл ее. Как и ожидалось, он увидел молодого человека прошлой ночи, стоящего за дверью и немного обеспокоенного. Однако Брендель также заметил, что молодой человек держал в руках корзину с хлебом и сыром. Как только его взгляд упал на эти вещи, молодой человек объяснил, как будто боялся, что Брендель неправильно поймет. — Милорд, я просто хотел узнать, не нужен ли вам завтрак.

Брендель не ожидал, что этот молодой человек окажется таким деловым. Он рассмеялся, но на первый взгляд сказал с серьезным лицом: «Отложи это. Раз ты здесь так рано, ты, должно быть, узнал то, о чем я просил тебя узнать вчера».

Молодой человек поспешно поставил корзину. Хотя он все еще казался немного обеспокоенным, он инстинктивно показал тон льстивый: «Разве не так? Мой лорд, как я мог сметь ​​пренебрегать тем, что вы просили меня сделать? Я уже нашел то, что вы просили меня найти вне. “

— Этот мельник по имени Скотт, ты узнал? — спросил Брендель. На самом деле Скоттом звали его отца в этой жизни, но посторонние обычно называли его Старым Скоттом.

— Я узнал прошлой ночью, милорд. У меня даже не было времени поспать, и, видите ли, я бросился сюда. Молодой человек поспешно ответил, как будто у него был врожденный талант в этом аспекте. Он живо описал: «Такой человек действительно существует. Его поместье находится к югу от Брэггса, недалеко от реки Бучче. Правда, я слышал, что он открыл здесь мельницу, но это было всего несколько десятков лет назад. Когда у власти находился Его Величество Король предыдущего поколения, его семья все еще была аутсайдером. Кажется, у них есть какие-то отношения с дворянами Карсука. “

Это была всего лишь ночь информации, но это уже был хороший результат. Однако Брендель знал, что это потому, что его отец был мельником, и в любом случае он был довольно известным человеком в этом районе. Если бы это был безымянный человек, узнать точную информацию было бы не так просто. “Что еще?” — спросил он снова.

— И… Хм… — Молодой человек нахмурился и почесал затылок, словно только что вспомнил какие-то пустяки. — И… Ах да, я слышал, что у него был сын, который пропал на войне. Как не повезло.

Брендель знал, что молодой человек говорит о себе. Казалось, мало кто знал о том, что с ним произошло. Ведь о деяниях графа Тонигеля слышало большинство посторонних, а его собственное имя не получило широкого распространения. Даже если несколько слов попадут в уши местных жителей, им и в голову не придет, что знатный Граф Королевства, потомок Меченосца Святого Даруиса, будет иметь какое-то отношение к мельнику. Исходя из культурного уровня людей той эпохи, люди часто носили повторяющиеся имена. Не говоря уже о простолюдинах, даже дворянам иногда приходилось сталкиваться с такой неловкостью. Иначе как появились имена Энсона X и Оберга VII?

Он претенциозно кивнул. — Что еще? Я просила вас узнать, были ли в последнее время в этой семье гости. Вы узнали?

Молодой человек быстро кивнул. «Кажется, есть».

“Кажется, есть. Это считается как есть или нет?” Брендель был очень недоволен ответом молодого человека. Его предыдущие вопросы были просто для того, чтобы убедиться, что молодой человек не лжет. Собственно, этот вопрос и был в центре внимания. Он не ожидал, что молодой человек даст ему двусмысленный ответ. Это было почти то же самое, что вообще не отвечать.

Молодой человек был поражен. Он быстро посмотрел в лицо Бренделю и обнаружил, что этот «очень важный» работодатель не выглядит так, будто собирается впасть в ярость. Он быстро облизал губы и добавил: «Я думаю, что должно быть. Я специально спросил людей, которые имели дело с этой семьей в эти дни, и все они сказали «нет». По соседству не было ни посетителей, ни посторонних. Но, милорд, на этот раз я был осторожен, потому что думаю, что некоторые из гостей, возможно, не захотят сообщать другим о своем существовании, — сказал молодой человек, внимательно наблюдая за выражением лица Брендель. и оценивающе посмотрел и кивнул, он с облегчением продолжил». Поэтому я изменил свой вопрос. “

“Вы изменили свой вопрос?” Брендель прервал его.

Молодой человек кивнул.

“Что ты спросил?”

«Я спросил этих людей, не проходили ли недавно мимо мельницы Старого Скотта караваны, наемники или незнакомцы. Вы знаете, в этом месте очень мало посторонних. Любой посторонний, который проходит мимо, будь то авантюрист, наемник, или торговец, мы, местные жители, можем отличить их друг от друга с первого взгляда. Милорд, вы можете догадаться, что я спросил на этот раз? Эти люди рассказали мне, что неделю назад там проходила группа рыцарей. Но я знаю, что дорога к мельнице Старого Скотта ведет в тупик. Нормальные люди не прошли бы мимо. “

Брендель знал, что дорога не тупиковая. Она проходила через лесопилку на юге и вела к крепости Риедон. Когда он был молод, он научился фехтованию у своего деда. Но после вторжения нежити дорога была полностью заброшена. Было бы неправильно назвать это тупиком.

«Группа рыцарей. Какие рыцари?» Он продолжал спрашивать. «Они носили зеленые боевые мантии, но не могли описать эмблему на мантиях». «Зеленые боевые мантии». — пробормотал себе под нос Брендель. В его сердце уже был ответ. Во всей Эруине единственным рыцарем, который носил зеленые боевые мантии, был Рыцарь Хайленда. Конечно, он не мог исключить возможность того, что другие силы выдают себя за них, но вероятность была невысокой. В Эруине существовал риск оскорбить рыцаря горцев, выдававшего себя за них. У него не было выбора, кроме как сделать это. Во всей Эруине было нелегко найти второго такого человека, как он. «Неужели это действительно рыцарь горцев?» Он покачал головой. Он до сих пор не мог понять, почему эти люди обошли его стороной, чтобы найти его родителей. Может быть, они хотели возродить отношения, оставленные дедом, и сблизиться с ним? Казалось, что в этих свободных рыцарях не было нужды.

Он отбросил свои мысли и посмотрел на молодого человека перед ним: «Вас зовут Ди Ан?»

“Да мой Лорд. ” — почтительно ответил молодой человек. Затем, как будто что-то почувствовав, он быстро добавил: «Если моему господину понадобятся мои услуги, я буду к вашим услугам в любое время».

“Это так? Тогда позвольте мне спросить вас. Вы готовы оставить Брэггса? ” Брендель также восхищался сообразительностью молодого человека по имени Ди Ан, когда тот запрашивал информацию. Казалось, у него был врожденный талант читать выражения лиц людей. Такой человек рожден быть соловьем. Он только что попросил Сью из Сиэля и готовился построить разведывательную сеть в Кирлутце и Мадаре. Ему просто понадобился такой талант.

Когда Ди Ан услышал такой вопрос, в его глазах вспыхнул свет. Конечно, он понял, что имел в виду Брендель, но помедлил и покачал головой: «Боюсь, что нет, милорд».

Увидев отказ молодого человека, Брендель было немного любопытно, потому что он видел, что Ди Ан был тронут. Он не мог не спросить: «Почему? Ты боишься выйти и исследовать?»

Ди Ан поспешно покачал головой и объяснил: «Это не так, милорд. Но мне все еще нужно заботиться о моей матери. Здоровье моей матери нехорошее, поэтому я не могу уйти слишком далеко».

Брендель вдруг посмотрел на еду в корзине на земле и не смог сдержать смех: «Только не говорите мне, что это дело рук вашей матери?»

Лицо Ди Ан покраснело. Он не ожидал, что лорд уже раскусил его уловку. Он немного смутился, когда объяснил: «Руки моей матери не хуже трактирных».

Брендель посмотрел на юношу и произвел на него лучшее впечатление. Хоть он и слонялся по улицам, как и другие, настоящим хулиганом он не был. Он решился и сказал юноше: «Вернись сначала, я пошлю кого-нибудь тебя искать. Не волнуйся, если я захочу, чтобы ты уехал из Бругласа, я попрошу тебя взять с собой твою мать. В твоем нынешнем состоянии, боюсь, твоей матери будет не по себе».

Ди Ан был немного удивлен и с удивлением посмотрел на него: «Милорд, это правда?» Он смутно догадывался, что Брендель приглянулся ему и хочет взять его в последователи. Конечно, он был бы счастлив следовать за таким щедрым хозяином, но он никогда не слышал о хозяине, который был бы готов позволить своему последователю заботиться о своей семье.

«Разве я похож на человека, у которого есть время развлекать тебя?» — резко ответил Брендель.

— Милорд, вы самый добрый человек, которого я когда-либо встречал. Ди Ан ответил искренне.

Брендель потратил еще одну серебряную монету, чтобы отослать своего нового последователя. Затем он поднял корзину с пола и закрыл дверь. Он обернулся и обнаружил, что Амандина в какой-то момент проснулась. Она лежала на кровати и смотрела на него с легким смущением: «Простите, милорд, я слишком бесполезна». Она увидела, как Брендель обернулся и прошептал. Но Брендель был не в настроении с ней спорить. Он был мужчиной, а для женщины естественно отдыхать на кровати. Он покачал головой и спросил: «Вы слышали это?»

Амандина кивнула в знак согласия.

“Что вы думаете?”

«Он не должен лгать. Но если это так, милорд, люди, которых ваша мать упомянула в своем письме, должны быть Рыцарями Хайленда». Она прошептала свой анализ. «Но что меня озадачивает, так это то, почему они пришли таким окольным путем, чтобы найти меня?» «Мой лорд, возможно, они захотят избегать других дворян». — ответила Амандина.

По мнению Брендель, это была единственная возможность, которую он мог придумать. Но ему было немного любопытно. Почему Рыцари Хайленда хотели найти его, минуя других дворян? На самом деле, он очень интересовался этими рыцарями с самого начала битвы в Ампер-Силе. Даже если он был внуком Даруиса, другая сторона, казалось, была слишком увлечена им. Хотя Дариус когда-то был маршалом союзной армии и занимал высокое положение в Эруине, он никогда не был лидером Рыцарей Хайленда. Другая сторона, похоже, не имела никаких отношений с его дедом, не говоря уже о нем самом. Если он был так воодушевлен потомком Святого Меча и даже был готов ввязаться в войну, это было слишком нелепо.

И из того, что произошло сегодня, казалось, что между другой стороной и семьей его деда есть какие-то секреты.

«Этот парень из Сиэля тоже очень молчалив». На самом деле, он пытался ощутить Сиэля перед тем, как уйти, но тот парень продолжал вести себя так, как будто он сумасшедший, как будто он забыл о нем все. Но Брендель знал, что это невозможно, и Медисса была хорошим примером. В конце концов, он в порыве гнева отправил этого парня обратно на свою территорию, а привести его к Бругласу было лень. Но Брендель знал, что это невозможно, и Медисса была хорошим примером. В конце концов, он в порыве гнева отправил этого парня обратно на свою территорию, а привести его к Бругласу было лень.

Но теперь, когда он был уверен, что гость, упомянутый в письме его родителей, действительно был горским рыцарем и ему никто не угрожал, по крайней мере, он почувствовал облегчение. Он вздохнул и сказал Фрейе и Амандине: «В общем, позже мы узнаем, какие у них есть уловки в рукавах».

— Брендель, ты собираешься встретиться с ними? — с любопытством спросила Фрейя.

— Конечно, что еще я могу сделать? Брендель ответил в плохом настроении: «Кроме того, я давно не был дома, так что мне пора вернуться и посмотреть».

— Мы тоже должны идти, милорд? — спросила Амандина.

Брендель кивнул: «Конечно, один из вас мой помощник, а другой мой помощник. Естественно, вы должны разделить мои заботы, верно?»

Брендель сказал это как само собой разумеющееся, но Амандина, казалось, думала о чем-то другом. Она опустила голову под одеяло, покраснела и больше ничего не сказала.

Вскоре все трое собрались и вышли из комнаты, направляясь прямо из города. Брендель вспомнил, что мельница его семьи находилась к югу от Брэггса, в «тупике» между крепостью Ридон и лесопилкой в ​​Оленьем лесу. Это было то же самое, что описал Дин. Изначально Брендель думал, что ему потребуется немало усилий, чтобы найти дорогу в своей памяти. Ведь, по памяти Брендель, он уже два года не был дома, а по душе Софи, она ни разу не была в этом месте.

Но вскоре сосновый лес у реки Бучче стал для Брендель привычным. Два года явно не сильно изменили эту область. Он шел вдоль берега реки, замедляя ход. Он огляделся, каждая черная сосна и даже каждый камень на берегу реки наложились на его память. Ощущение было очень странным, как будто он не раз был здесь в долгом сне.

Он молча смотрел на живописные пейзажи, не говоря ни слова, но в его сердце возникло чувство, которого он никогда не представлял.

Это была вина.

Прошло почти два года с тех пор, как он ушел из дома, а в прошлом году не было вообще никаких новостей. Он вдруг понял, что его родители, особенно его мать, происходившая из знатного рода Кардерегов, должно быть, очень беспокоились о нем. Хотя его мать хорошо знала его память, она была еще молодой женщиной, нежной и тихой. Помимо работы по дому, она отдавала всю свою энергию сыну.

На своей памяти он никогда не был простым человеком, иначе он не отправился бы в такое отдаленное место, как Бучче.

Надежда его дедушки, ожидания его родителей, в этот момент все это как будто вернулось в его память. Еще до того, как он пришел сюда, в его сердце еще было какое-то сопротивление и непривычность, но в этот момент эти чувства исчезли, а его сердце полностью заменилось еще более глубоким чувством.

Такое чувство пришло так внезапно…

Как будто что-то пробудилось в его крови, заставив его открыть рот. Его сердце было наполнено ожиданием и робостью странника, возвращающегося в родной город. Он посмотрел на все перед собой, сделал легкий вдох и, наконец, остановился.

— Брендель?

Несколько удивленный голос вдруг раздался недалеко. Брендель слегка вздрогнул и посмотрел в том направлении. В этом направлении мужчина средних лет, который вел осла, внезапно остановился и посмотрел на него так, словно увидел привидение. Брендель посмотрел на знакомое лицо и выпалил: «Дядя Дуэйн!»

«Брендель, ты действительно Брендель, ты еще жив, ты вернулся?» «Да, я вернулся».

Брендель почувствовал, что в этот момент в его глазах было что-то лишнее.

… …

Глава 882.

Под предводительством Дуэйна Брендель и двое других прошли сквозь мокрые сосновые иголки в его собственное поместье. Мельница старого Скотта располагалась на берегу реки Бучче, в окружении пышного соснового леса. Однако в это время года хвоя уже окрасилась в светло-желтовато-коричневый цвет. Сквозь лес они могли смутно разглядеть деревянно-каменную водяную мельницу. Одна треть огромного водяного колеса была погружена в реку Бучче. Он медленно вращался, создавая белые брызги. Река Бучче была бурной, но кристально чистой. С поверхности реки они могли видеть дно реки, вымощенное мелкой галькой.

В памяти Брендель это был всего лишь угол поместья. На самом деле в лесу были и другие дома. За домами был склад, а еще дальше были участки сельскохозяйственных угодий. В конце сельскохозяйственных угодий был бесконечный участок густого леса, который был Оленьим лесом к югу от Брэггса. Это была земля, полная воспоминаний о его детстве. Ему даже не нужно было активно их вспоминать, эти образы автоматически возникали в его сознании.

Попутно Дуэйн жаловался на то, что случилось с Брэггсом за последние два года. Он был старым слугой в поместье. В таком маленьком имении можно было бы даже сказать, что он был наемным фермером. В конце концов, в таком маленьком поместье, как это, не было большого различия между идентичностями. Брендель знал только то, что до своего рождения этот человек работал в поместье со времен своего деда. У него также была жена по имени Норса, которая также работала поваром в поместье. Он называл ее тетей Норсой с самого детства. Кроме этого, в поместье было еще несколько слуг, и они были в похожей ситуации.

Брендель намеренно присмотрелся к этому мужчине средних лет, которого знал почти двадцать лет. Он был все таким же, как в его памяти, ворчливым, как женщина. Словом, он предупредил его, чтобы он так долго не убегал без известий. Однако он все еще был очень вежлив с этим своим молодым хозяином.

Брендель мог только улыбаться ему и относиться к его словам как к легкому ветерку. Однако особое внимание он уделил ладоням Дуэйна. Они определенно не были парой рук, используемых для работы с сельскохозяйственными инструментами. На ладонях были плотные сухие мозоли. Такие отметины могли быть только у человека, который долгое время пользовался мечом, и это должен был быть тяжелый меч. Он знал, что и Ауин, и солдаты Киррлутца предпочитали тяжелые мечи, которые были хороши в бою, особенно кавалерию горцев.

Этот так называемый дядя Дуэйн был как минимум Серебряного ранга. Если бы он был в команде Горного Рыцаря, он был бы капитаном. Раньше Брендель не знал этих деталей. Он действительно не знал, что сказать.

Он не разоблачал его, просто тихо шел сзади и слушал нытье Двейна. Он многое знал о вещах, которые говорил Двейн. После Войны Черной Розы он надолго остался в Брэггсе. Это был также самый неспокойный период времени в Брэггсе. Отступление нежити, беженцы и потеря Буччи, потерял… Но когда он услышал, что его мать плакала каждый день после того, как он пропал без вести, он все еще чувствовал себя виноватым. Эта вина исходила из глубины его сердца, из самой глубокой части его родословной.

Его лицо было темным.. «Дуэйн заметил выражение лица своего маленького хозяина и утешил его». Хорошо, что ты вернулся, хорошо, что ты вернулся. “

Две девушки шли сзади и молча слушали. Хотя они давно знали Брендель, им было любопытно узнать его таинственное прошлое. Придирчивый старый слуга, спрятанный в лесу небольшой особняк и даже скрипящее водяное колесо на другом берегу вполне удовлетворили их любопытство. Амандина узнала о прошлом своего лорда только после битвы в Ампере Силе. Ей и в голову не приходило, что легендарный Святой Меч Даруис будет жить в уединении в таком месте и станет мельником. Фрейя догадалась, что Брендель мог быть сыном дворянина. В ее глазах не было разницы между знатным и маленьким. Хозяин усадьбы тоже был человеком с репутацией. Она думала, что угадала правильно, не говоря уже о том, что Брендель был внуком Дариуса.

Конечно, Двейн тоже заметил двух дам, но не особо об этом думал. Он только чувствовал, что его маленький хозяин был способным человеком. Хотя дочь дворянина и дочь рыцаря нельзя было назвать чрезвычайно красивыми, но они все же были редкой красавицей в Бругласе. Тем более, что Амандина была из знатной семьи, каждое ее движение было изящным и тихим. Дуэйн был человеком, повидавшим мир, а нормальные дворяне не смогли бы культивировать такой превосходный дворянский этикет. Он не мог не задаться вопросом, не сбежал ли откуда-то его маленький хозяин, чтобы похитить дочь графа, верно?

Другая девушка была еще более удивительной. Дуэйн с первого взгляда мог сказать, что Фрейя солдат. Она даже выучила этикет рыцаря. Он случайно взглянул на погон Фрейи и не мог не воззвать в своем сердце: «Боже мой, Марта». Его маленький хозяин выманил оттуда женщину-рыцаря. Он происходил из системы Горных Рыцарей и, естественно, понимал военную систему Эруин. У такого Рыцаря, по крайней мере, будет сила пикового Серебра. Дуэйн не видел силы Брендель. Ведь после достижения Элементального Пробуждения явные признаки силы в его теле исчезли. Теперь Брендель казался посторонним обычным человеком. Кроме того, никто не стал бы ассоциировать молодого человека моложе двадцати лет с мастером Пробуждения Стихий.

Даже если другие не знали, он все равно не знал, на каком уровне находится его маленький хозяин. Если бы он сказал, что Брендель пробудил свое Элементальное Пробуждение за полтора года, Дуэйн определенно подумал бы, что это шутка.

Но потом он подумал о гостях в поместье, и у него невольно закружилась голова. Он думал, что две девушки, которых вернул его маленький хозяин, были очень выдающимися и очень беспокойными.

Конечно, он не стал бы говорить об этом вслух, но Амандине и Фрейе все же казалось, что взгляд Дон на них был немного странным. Оба покраснели одновременно. Увидев эту сцену, Доун поняла от восьмидесяти до девяноста процентов происходящего. Он подумал про себя, что его маленькая хозяйка действительно необыкновенна.

Все трое повернулись и вошли в поместье. Как только они вошли в поместье, у Брендель загорелись глаза, потому что он увидел недалеко от себя очень знакомую фигуру. Фигура стояла в конюшне рядом с мельницей. Ему было сорок или пятьдесят лет, высокий, с трубкой во рту и фермерской шляпой на голове. Он, очевидно, сначала не заметил, что кто-то стоит позади него и гладит лошадь по гриве. Но когда он услышал шум позади себя, то слегка вздрогнул и обернулся. Его взгляд упал на Брендель, и он нахмурился.

Это был его отец, Старый Скотт.

Брендель все еще колебался, что сказать, когда впервые встретил свою самую близкую семью в этом мире. Но когда он увидел это лицо, это была как бы естественная реакция. Когда он увидел это лицо, то уже подсознательно выпалил: «Я вернулся, старик…»

Его голос почти дрожал, а в груди было сильное чувство. Это чувство говорило ему, что это его дом, его отец, его самая близкая семья. Он хотел сказать что-то еще, но когда открыл рот, то почувствовал, что во рту у него пересохло, и он не может сказать ни слова.

Старый Скотт ничего не сказал. Вместо этого он молча посмотрел на него и холодно фыркнул. Он уронил щетку, развернулся и пошел в дом, оставив Брендель неловко стоять там.

«Эх, — Дуэйн не мог не вздохнуть, увидев эту сцену, — Брендель, мистер Скотт, он…»

— Вам не нужно ничего говорить, дядя Двейн. Я понимаю. Брендель горько улыбнулся. Конечно, он знал, что это его вина. Он также очень хорошо знал личность старика. Раньше Старого Скотта называли упрямым, но теперь это было больше похоже на солдатское начало. Только сейчас он уже понял, что тайна этой семьи, вероятно, была скрыта только от Брендель. Его отец не был мельником. Его сила была на уровень выше, чем у Дуэйна, а аура, которую он излучал, была типичной для солдата. Сегодня Эруин могла найти такого профессионального солдата только среди горских рыцарей.

Теперь он понял, что его отец, вероятно, участвовал в Ноябрьской войне, и очень вероятно, что он был подчиненным своего деда.

Он обернулся и увидел, что Фрейя немного встревожена, а благородная дама смотрит на него немного озорно. Он также вздохнул: «Дядя Дуэйн, ты должен заняться своими делами».

“Ладно ладно. ” Двейн явно понял характер своего хозяина и быстро согласился. Он в последний раз взглянул на Брендель и остальных и отвел осла на задворки фермы. Ему было чем заняться, но поскольку молодой барин вернулся, эти пустяки стали пустяками.

— Брендель, ты в порядке? Фрейя увидела, что Дуэйн ушел, немного забеспокоилась и спросила.

Брендель ободряюще посмотрел на нее, показывая, что с ним все в порядке. Однако любой мог видеть, что этот граф, который был спокоен перед лицом армии Мадары, демонов и армии Кирлутца, на самом деле очень нервничал в этот момент. Амандина посмотрела на своего господина и хотела утешить его, но когда открыла рот, то не знала, что сказать.

Ведь это было семейное дело графа…

Через некоторое время из дома в спешке выбежала женщина. Как только она подошла к двери, она увидела Брендель, стоящего на открытом пространстве снаружи, и замерла там, как будто она была одержима. В этот момент грудь Брендель также была заблокирована. Некоторые чувства не нужно было описывать словами. Он не ожидал, что отсутствовал всего полгода, и лицо в его памяти немного постарело. Его мать звали Виндзор, и она когда-то была известной красавицей в этих краях. Но теперь в уголках ее глаз появились морщинки, а на висках даже были серебристые волосы. Он как будто давно ее не видел, но время прошло.

В этот момент в его голове возникла только одна фраза: Ребёнок хочет растить, а родителей уже нет рядом.

Виндзор уже был в слезах, и она осторожно спросила: «Брендель, это правда ты? Ты вернулся?»

Всего одним предложением психологическая защита Брендель была полностью сломлена. Он поджал губы и хотел что-то сказать, но не знал, что сказать. Его зрение было затуманено, и он мог только тяжело кивнуть: «Прости, мама».

«Глупый ребенок, глупый ребенок», — Виндзор бросилась к Брендель и ласково погладила лицо сына: «Хорошо, что ты вернулся, не нужно извиняться».

“Мать …”

В этот момент, даже если у Брендель были тысячи слов в сердце, сколько бы героических слов у него ни было, он мог превратить их только в эти два слова. В его сердце все воспоминания, время, все, что было в прошлом, его отец, мать, дедушка, всякая частичка семейной любви, казалось, слились в поток, хлынувший из его груди. Он был Софи, а также Брендель. С начала всего в год цветов и летних листьев до бурного года мечей он сделал много вещей. Он даже изменил эту страну своими руками и изменил судьбы бесчисленного количества людей. Но только в этот момент он понял, что он не бродяга в этом мире, и не сторонний наблюдатель, у которого ничего нет.

У него было все. Дом, эта гавань, представляла собой всех людей, которые ждали его в гавани. Раньше он думал, что между ним и миром есть слой барьера, но только сегодня он понял, что это был просто барьер, который он построил из страха.

А силы тепла хватило, чтобы разрушить самую крепкую крепость в мире.

И в этот момент Брендель наконец осознал, что в костях и крови скрыты какие-то вещи. Их не нужно было описывать или описывать словами. Им нужно было только дождаться определенного момента, и они естественным образом вырвались бы из людских сердец. Это было похоже на крик из глубины души, только связанный с естественными эмоциями. Как только он вспыхнет, он потопит всю рациональность. Все эмоции его прошлой жизни и этой жизни, наконец, сошлись в этот момент, и в рассеянном видении Брендель мир показался ему другим смыслом.

Он существовал. И это не было иллюзией. Это был Ваунд, который принадлежал всем в этом мире. Это также был Ваунд, который принадлежал ему.

Брендель молча наклонился, все еще позволяя матери обнять его, как будто она утешала ребенка. Слезы матери падали на его плечи, и на сердце у него было спокойно. Вся его усталость в этот момент была полностью подавлена, как будто он вернулся в гавань и вернулся в беззаботную эпоху. Амандина смотрела на эту сцену с некоторой завистью. Когда-то у нее была такая счастливая жизнь, но в конце концов она ушла. Ее отец, ее мать, воспоминания о прошлом все еще были живы в ее памяти. Она до сих пор помнила, как в последний раз мать положила руку на ладонь на больничной койке и назвала ее по прозвищу. «Анна, Анна». Голос был таким слабым, но таким нежным. Рука матери была такой холодной, что и ее сердце похолодело. Она не знала, когда это началось, но благородная дочь сильно прикусила нижнюю губу, и из глаз ее потекли слезы.

Внезапно она почувствовала мягкую руку, держащую ее сзади. Амандина удивленно посмотрела на Фрейю и увидела, что глаза Рыцаря слегка покраснели. Фрейю воспитывали тетя и дядя Сил, и казалось, что она никогда не видела лиц своих родителей с тех пор, как себя помнила. Возможно, раньше ей было все равно, но сцена, которую она увидела сегодня, затронула самую хрупкую струнку ее сердца.

Брендель наконец утешил мать, но он не ожидал, что две пришедшие с ним дамы уже плачут. Он смотрел на них с некоторым смущением, но быстро что-то сообразил, и сердце его смягчилось. Он быстро и тихим голосом представил Амандину и Фрейю своей матери.

На самом деле Виндзор уже заметил Амандину и Фрейю с сыном. Ее зрение ничуть не уступало Двейну, и она могла с первого взгляда сказать, что эти две девочки были хорошими девочками. Она не могла не закатить глаза на Брендель, словно обвиняя его в том, что он не заботится о девочках. Она только что услышала о прошлом этих двоих от Брендель, и ее сердце наполнилось бесконечным сочувствием. Она быстро подошла, взяла их за руки и мягко утешила.

Амандина была в порядке, и она быстро успокоилась. Она вытерла слезы и немного смущенно снова представилась матери Брендель. Тем не менее, она продолжала говорить, что она была помощницей Брендель, из-за чего Виндзор несколько раз сердито смотрел на Брендель, а это означало, что позже у него будут проблемы. Это была действительно неожиданная катастрофа. Брендель не мог не жаловаться в глубине души. Он торопливо взглянул на Амандину со стороны, но не ожидал, что обычно кроткая и тихая мисс Амандина как будто совсем этого не замечает. Через некоторое время она тайком улыбнулась ему.

“Проклятие. ” Брендель наконец понял, что Амандина на самом деле закатила истерику. Он никогда не видел такой знатной дамы, но казалось, что все женщины одинаковы.

К счастью, Фрейя все еще была деревенской девушкой из Бучче. Она сохранила простое и чистое сердце. Сначала ей было немного грустно, но теперь, когда Виндзор держал ее за руку и задавал вопросы, она очень смущалась. Она могла только покраснеть и не сказать ни слова. Однако Брендель посмотрел на позу матери со стороны и почувствовал, что что-то не так. Наконец он воспользовался возможностью вмешаться. Как раз когда он собирался заговорить, Виндзор обернулся и сказал ему с некоторой серьезностью: «Брендель, Фрейя и Амандина обе хорошие девочки, вы не можете их подвести».

Как только она это сказала, лица Амандины и Фрейи покраснели. Амандина посмотрела на Брендель с некоторым смущением, а Фрейя чуть не уткнулась головой в грудь.

«Блин, что это и что это такое». Брендель был ошеломлен. Он хотел было объясниться, но мать свирепо взглянула на него: “Кстати, как ты собираешься объяснять это дяде Буниде?”

“Дядя Банид? Объяснять? Объяснить, что? ” Брендель был слегка ошеломлен. Он был немного сбит с толку. Почему он раньше не понимал, что мысли его матери были такими нервными? Он немного подумал, прежде чем, наконец, понял, чье это имя — Бунид, Великий Командующий Рыцарей Горцев. «Рыцарь Хайленда действительно в поместье, и вполне вероятно, что Банид приходил лично!» Эта информация промелькнула в его голове, но он все еще не мог не почесать затылок. Проблема была в том, что он должен был объяснить Рыцарю Горцев? Кажется, он их не обидел, верно? Он подозрительно посмотрел на мать и спросил: «Мама, что происходит?»

… …

Глава 883.

«Брендель, пусть твой отец расскажет тебе об этом». Виндзор коснулась бледного шрама на щеке сына. Этот шрам остался во время Бедствия Волков. Хоть это и не было очевидным, у нее все равно болело сердце: «В нашей семье есть кое-что, о чем я должна тебе рассказать. А пока расскажи мне, что произошло за последние несколько дней. Вы, должно быть, много страдали во внешнем мире. “

— Ничего. Но мама, ты ведь не заставишь меня стоять здесь и говорить, верно?

«Посмотрите на меня, я старею». «Ты не стар. Ты знаменитая красавица здесь. Ты даже красивее, чем вечная богиня Элейн.. “

Виндзор улыбался, пока она слушала. Фрейя и Амандина тоже рассмеялись. Они никогда раньше не видели своего господина таким. Хозяйка поместья взяла двух барышень за руки и повела их в дом. Это была гостиная, оформленная в компактной и теплой манере. Это было похоже на стиль типичного дома в сельской местности. Там был камин, вешалка для цветов на стене и горшок с паучьими растениями посреди комнаты. Рядом с кухней у стены стоял низкий деревянный шкаф. На шкафу стояло множество фарфоровых баночек. Посреди гостиной стоял диван и чайный столик. На чайном столе стояла ароматная выпечка, приготовленная на мельнице.

Брендель до сих пор помнил, как готовила его мать. Амандина и Фрейя тоже были полны похвал, но эти двое были очень элегантны. Попробовав несколько кусочков, они были слишком смущены, чтобы продолжать есть.

Затем Брендель начал рассказывать матери о своих переживаниях. Он не был хорош в рассказывании историй, но он мог рассказать их ясно. Когда он рассказал о том, как сбежал из крепости Ридон, Виндзор вздохнул с облегчением. Она обеспокоенно сказала: «Мы с твоим отцом слышали, что наемник вывел беженцев из крепости Риедон. Мы не ожидали, что ты будешь среди них. Почему ты не пришел к нам в то время? этот. “

«Я хотел, — покраснел Брендель, — но, как вы знаете, я оскорбил Гильдию Объединителей. Я боялся раскрыть свою личность и доставить неприятности семье, поэтому решил не возвращаться домой».

“Бедный ребенок. “

«Тетя Виндзор, я также могу поручиться за Брендель. У него были проблемы с теми злыми сектантами из-за меня. Это была моя вина, что я действовал сам по себе. Пожалуйста, помогите Брендель объяснить дяде Скотту. Это не вина Брендель». Фрейя собралась с духом и вполголоса прервала ее.

Виндзор посмотрел на нее с улыбкой. «Глупая девочка, это не твоя вина, и это не вина Брендель. Наш старик просто дуется сам на себя. Он упрямый, и через некоторое время с ним все будет в порядке. Фрейя, Амандина, если вы не возражаете, можете звать меня Мать Виндзор. Отныне это будет твой дом. “

У Амандины и Фрейи загорелись щеки, когда они это услышали. Они не могли сказать этого вслух, но чувствовали теплоту в своих сердцах. Фрейя была в порядке, но Амандина опустила глаза и снова чуть не заплакала.

Брендель не знал, о чем думает его мать, и быстро прервал ее: «Мама, после этого произошло много всего».

“Ой?” Внимание Виндзора было привлечено: «О, верно, куда ты пошел после этого?»

«После этого я отправился в Тонигель, чтобы поселить беженцев». «Тонигель, кажется, я уже слышал об этом месте раньше. О, да, там есть удивительный человек по имени граф Тонигель. Я слышал, что он проиграл кирлутц у в Ампер Сеале, а недавно даже Мадара потерпел от него поражение. Он также помог принцессе победить армию графа Ранднера. Я думаю, что он скоро изменит свое имя на граф Ранднер. “

Брендель знал, что его мать всегда была более осведомленной. Иначе откуда деревенской женщине знать о Ранднере и Тонигеле, не говоря уже об отношениях между ними. В прошлом Брендель приписывал это дворянскому происхождению своей матери, но теперь казалось, что маленькая дворянская семья не сможет воспитать такую ​​дочь. Учитывая личность его деда, происхождение его матери, вероятно, было немалым.

Но его немного удивило, что его мать, похоже, не знала, кто такой граф Тонигель. Разве Буниде не сказал им?

«Мама, ты действительно не знаешь, кто такой граф Ранднер?»

— Откуда мне знать, кто такой граф? Глупый ребенок, я слышал об этом только из слухов, шедших из города.

“А?”

Это удивленное восклицание было произнесено не Брендель, а Амандиной. Амандина и ее господин посмотрели друг на друга и не могли не смотреть друг на друга. Рыцарь Хайленда, похоже, не рассказал своей семье о том, что произошло в этот период времени. Тогда почему они искали его в такой спешке? На мгновение Брендель не мог не прийти в замешательство. Он хотел знать, что задумал странный рыцарь с Карсукского нагорья.

— Брендель, ты знаешь графа Тонигеля?

Брендель кивнул и уже собирался заговорить, когда увидел, как Двейн вышел из комнаты и сказал ему: «Брендель, мистер Скотт хочет, чтобы вы подошли».

Брендель тут же закрыл рот и посмотрел на мать. Виндзор кивнул ему: «Иди, Брендель, позволь своему отцу увидеть тебя. Не обманывайся его нынешним состоянием, не было дня, когда бы он не беспокоился о тебе. Чтобы найти тебя, он даже доверил его старые связи. Изначально твой дедушка… …Вздох, забудь, иди, отец тебе все расскажет. “

Брендель тоже кивнул. Первоначально он хотел взять с собой Амандину, но, подумав об этом, было бы слишком двусмысленно брать Амандину с собой, чтобы увидеть его отца. Он подсознательно посмотрел на Амандину, которая сразу поняла, о чем думает ее господин. Она быстро ответила: «Я останусь и буду сопровождать тетю Виндзор».

«Назови меня мамой». Виндзор поправил ее.

Амандина покраснела и сказала что-то мягким, как у комара, голосом. Может быть, даже она не расслышала этого отчетливо, но Виндзор улыбнулась: «Иди, — сказала она, — иди, Брендель, пусть твой отец хорошенько на тебя посмотрит. Ты теперь мужчина».

Брендель встал и пошел в дом с Дуэйном. Они прошли через дом и вышли во двор за усадьбой. Он увидел издалека своего отца, стоящего под дубом, а рядом с ним был еще один человек. Брендель узнал, что это был Буниде, лидер горцев. Однако он также увидел молодую девушку недалеко от них. Когда он увидел ее, он стоял там, как будто он окаменел.

Девушка явно заметила его. Она повернула голову и внимательно посмотрела на него. Там стояла молодая девушка в длинном серебряном платье. Ее заостренные уши пронзали серебристые волосы, и волосы оттеняли мягкое лицо. Но выражение ее глаз было спокойным, как будто он был во сне: «Брендель, давно не виделись».

— Ваше… Королевское Высочество?

Брендель думал о всевозможных возможностях, но он никогда не мечтал, что тот, кто появится перед ним, окажется принцессой Гриффин ой.

Почему Ее Королевское Высочество появилось здесь? Брендель почувствовал себя так, словно его ударили палкой по голове. Его разум на мгновение стал пустым, и он потерял способность думать. Визит Горного Рыцаря не был неожиданным. Его дедом был Даруис, а матерью была дочь дворянина из Кардерего. Все признаки указывали на возможность того, что он родился в семье горского рыцаря. Но Горные Рыцари был независимыми от политической системы Эруины и всегда сохраняли обособленный статус. Когда они встретились с Ее Королевским Высочеством и королевской семьей?