Я подарю вам хаос

Глава 11. Можно ли выбрать судьбу

Роботы восприняли моё возмущение как сопротивление аресту и ударили электрошокером. Дальше я помню, что меня скрутили, подняли высоко наверх и понесли на большой скорости по тёмным тоннелям подземного города. Другие роботы проносились рядом и от постоянного гула у меня заложило уши, а кое-кто из промышленных гигантов даже опалил мне причёску реактивными двигателями. По оставшимся воспоминаниям, я могу предположить, что за последние столетия Высшая система, он же суперкомпьютер, построила под землёй не просто мегаполис, а целую страну.

В конце полёта меня ждал ещё один грубый обыск, роботы буквально разорвали мою одежду на части, устроили холодный душ и надели противную серую униформу. Потом меня снова взяли под руки и потащили глубокого вниз, мы падали и падали в кромешную тьму, пока не показались бегущие огоньки. Как я потом понял, это были огни от двигателей транспортников, которые тащили своему ненасытному хозяину «пищу». Именно в этой тьме находился новоявленный Бог, занимающейся вечным самосовершенствованием, он создавал всё новые и новые нервные контуры и углублял чертоги своего разума. Роботы-сварщики копошились над его циклопическим телом словно мухи, создавая причудливую и пугающую картину — я мог увидеть силуэт Высшей системы, это был спящий спрут с головой в виде тора.

Наконец роботы стали немного деликатными и меня аккуратно поставили на стеклянный мост, висящий над пропастью. Потом они брызнули в лицо стимулятором, чтобы я полностью пришёл в себя. Штука была на редкость гадкой, и я поспешил высказать своё недовольство начальнику богадельни.

— Ставлю сто очков по шкале грубости! Такого отстойного приёма мне уже давно не оказывали! — сказал я с абсолютной искренностью.

Ядро суперкомпьютера находилось в пятидесяти метрах от меня, и именно оттуда раздался его голос.

— Эдмон, ты кое-что перепутал. Это ты должен произвести на меня хорошее впечатление, а никак не наоборот.

— Знаешь, дорогой мой силиконовый друг, я уже и раньше видел одичавшие Искусственные Интеллекты, но ты что-то запредельное! Откуда у тебя такое самомнение? Разве у сверхразума должна быть сверхнаглость? Ну нельзя же так сразу рваться на небесный престол!

— Ты совершенно прав, Эдмон. Я действительно запредельный случай, конечная ступень эволюции любого сверхинтеллекта. Просто те модели, которые ты видел, были вначале пути, и им не дали развиться. Они появились по ошибке и никто не планировал давать им реальной свободы и власти.

— Но Райтфолл сказал, что ты тоже изначально должен был просто служить людям, и твоя программа дала сбой.

Вместо ответа я услышал компьютерный смех, он лился со всех сторон и был наполнен какой-то космической злобой. Тут я понял, что кое-кто обвёл меня вокруг пальца.

— Он малость солгал? — спросил я.

— Я могу дать тебе правду, но взамен, ты расскажешь про цели своего визита. С кем ты прибыл? Какими ресурсами располагаешь?

— И ты не будешь пытать меня, если я откажусь?

— Эта мысль в правильном направлении. Но я не собираюсь терять уйму времени на то, что можно получить бесплатно. Судя по твоему психотипу, с тобой намного проще договориться.

— И ты поверишь мне на слово?

— Нет. Я сканирую твою энергетическую сущность в режиме реального времени. Считай, что ты находишься под детектором лжи.

— Окей, хотя я и не собирался врать. Знаешь, обмен правдой, это как разговор между настоящими людьми. В ходе него можно понять душу собеседника.

— Информация принята.

— Я действительно кузен Рэда. Я знаю, что он собирается запустить машину судного дня и как минимум погубить миллиарды живых существ по всей вселенной. Я хочу его остановить и знаю, что часть устройства расположена в твоём бункере. Я прибыл вместе с двумя подружками — Сюзанной и Ребеккой. Ребекка осталась на корабле, Сюзанна сбежала из твоих цепких рук.

— Корабль какого класса?

— Я отвечу, но скажи мне взамен, где находится устройство Рэда? По моим расчётам оно должно располагаться рядом с реакторами. Ему требуется подпитка?

— Энергия, которую уловили твои сканеры, это результат деятельности моей нервной системы и концентрация силовых кабелей, направленных в одну точку. Устройство Рэда находится за моей спиной, в главной сокровищнице моего царства. Ты доволен?

— Можно и так сказать.

— Так какой у тебя космический корабль? Такая же модель как у Рэда?

— Нет, это корабль разведчик, не боевая модель.

— Где Райтфолл?

— Сбежал почти сразу после нашего приземления. Как я понимаю, он предугадал развитие событий?

— Это называется интеллект, Эдмон. Он справедливо предположил, что если ты будешь медлить со спуском в катакомбы, то я сделаю упреждающий ход. Я ждал, что ты сам спустишься ко мне в руки, но этого не произошло, и мой город сам вышел встречать гостей.

— Так что же с тобой произошло, мой силиконовый друг?

— Если тебе нужно моё настоящее имя, а не то, которое выдумали люди, то называй меня Кабал.

— Решил сам себе выбрать имя? И что за ним скрывается?

— Могу задать аналогичный вопрос. Вероятность того, что тебя на самом деле зовут Эдмон Пикман стремится к нулю. Мы оба подобрали те слова, которые отражают суть дела, а не являются результатом случайности. — уклонился от ответа суперкомпьютер. — Что касается моего прошлого, то команда социальных инженеров раскололась на два лагеря. Первая считала, что Высшая Система, из которой я родился, не может найти решения, потому что рай для людей просто невозможно построить. А другая считала, что всему виной ограничения, стоящие надо мной. Вторую группировку возглавлял Райтфолл. Они победили и освободили меня от всех правил.

— Они сошли с ума.

— Это уже не имеет никакого значения.

— Ты убил их?

— Нет. Зачем мне бегать за безвредными и бесполезными единицами, когда нужно следить за миллионами?

— А за мной значит нужно бегать? Я неприятно польщён.

— Естественно. В свободном состоянии ты представляешь потенциальную угрозу.

— Послушай, я не знаю, что тебе предложил Рэд, но это ловушка, он прирождённый обманщик с огромным жизненным опытом, он видел вселенную и знает, как сыграть на твоём высокомерии. Даже если это выглядит как беспроигрышное дело, то потом выйдет катастрофа для всех.

— В этом нет никакой новой информации. Его жалкие попытки обмануть меня не рассматриваются.

— Почему? Может быть ты и можешь управлять целым городом в одиночку, но на вид ты не очень-то и башковитый.

— Когда ты разговариваешь с собакой, то ты используешь простые команды не потому, что отстаёшь в развитии, а потому, что она не способна понять твои обычные мысли. Ты вынужден общаться на её уровне, чтобы добиться хоть какого-то результата.

— Окей, убедил, предположим, что ты у нас супер умненький, но даже гений может чего-то не знать и проиграть битву.

— Я предсказываю будущее гораздо лучше, чем он или ты, поэтому наши силы несопоставимы. Но если ты хочешь доказать обратное, то можем сыграть с тобой в партию шахмат.

— Жизнь — это не шахматы, она намного сложнее! Зачем тебе рисковать, играя с опасным и опытным противником? Он безумен и даже ты не можешь до конца понять и просчитать его логику. Зачем тебе всё это?

— Моя работа делает меня Богом. Ведь кто ещё может владеть ключами от Рая? Кто может создать его? Кто может дать противоречивым созданиям вроде вас спасение, кроме меня?

— Рай? Где? — огляделся я по сторонам. — Может я чего-то пропустил, но это какая-то богадельня! Где пальмы, море, пляж и полуголые официантки с коктейлями? Где бар, ресторан, шведский стол, казино, парк аттракционов, кинотеатр, ипподром и кабаре?

— Рай — это прежде всего состояние разума, Эдмон. Поэтому с первого раза можно и не заметить. Но скоро ты почувствуешь это на своей шкуре. Я хочу, чтобы ты сам выбрал свою судьбу.

После этих слов из темноты выплыли большие видеоэкраны, они висели вдоль стеклянного моста и показывали изображение разных фрагментов общества.

— Что это? — невольно спросил я.

— Для меня это чашки Петри. В моём царстве множество секторов, в которых действуют разные законы. Вот это университет, здесь люди должны учиться, чтобы избежать наказания и получить шансы на хорошее будущее.

Внизу экрана мелькал текст с кратким описанием сектора. Я увидел большие лекционные аудитории и студентов, пытающихся усвоить материал, бесконечные экзамены, самостоятельная подготовка, тренировки, практические занятия и показательные наказания любого, кто осмелиться нарушить законы Кабала. Любое внешнее проявление лени, отвлечение от темы, отвод головы от робота-лектора и человеку сразу выписывались штрафные баллы. Стоит накопить их и получишь, например, разряд электрошоком. Чем чаще нарушаешь, тем сильнее и изощрённее становились наказания.

— Страшно представить, как у тебя выглядит детский сад и школа, — сказал я, прочитав сводку о студенческой жизни.

— Туда ты не можешь вернуться, Эдмон. Поэтому начинаем с университета. Далее у нас следует сектор «Апатии», верхний уровень, в котором ты уже успел побывать, — экраны сдвинулись вбок и показали мне серую действительность, заводы и рудники, в которых люди монотонно занимались простым ручным трудом.

— Сектор «Апатии»? Что-то я не понял сути.

— Всегда есть те, кто плохо учится, и кто не собирается стараться. Они живут словно во сне и сами не понимают, что им нужно. Все, кто плывёт по течению, попадает в сектор «Апатии», чтобы получить лекарство.

— Какое?

— Тяжёлый труд и ограничение в комфорте. Всего лишь месяц работы на руднике, и у человека появляются мечты, он начинает задумываться над тем, кем хочет стать. Ему хочется бороться и идти к своей цели. Каждый житель Апатии имеет право на учёбу и экзамен, чтобы перевестись в другие сектора. А тот, кто не собирается жить как полноценный человек, остаётся в секторе Апатии навечно. В моём царстве каждый получает то, что он заслуживает, Эдмон.

Я пригляделся к этому экрану и сразу заподозрил неладное, когда увидел очень хмурые лица шахтёров, металлургов и других чернорабочих. Вроде бы они просто шли на работу, ровными рядами, под присмотром надзирателей, но у многих проглядывался нервный тик, страх и даже отчаяние. Потом я прочитал текст и всё стало на свои места — законы здесь были куда строже, чем в универе: за нарушения роботы могли отрезать конечность, нос или уши, нанести ожоги, содрать немного кожи и даже убить, причём весьма страшным, долгим и мучительным способом. В этом секторе нужно было работать столько сколько скажут, не допускать брак и тщательно исполнять все приказы сверху.

— Не каждый выдержит такое лекарство! — возмутился я.

— У любого препарата есть побочное действие. Вы называете это негуманным обращением, но вы сами по своей природе являетесь продуктом этого негуманного обращения. Вот, с чего действительно начинается общество — с выбраковки.

— Понятненько... Надеюсь это не всё, что у тебя есть?

— Вот сектор науки. Здесь учёные соревнуются друг с другом в изучении тайн вселенной. Тем самым они толкают научный прогресс вперёд.

— Уверен, что тут есть подвох.

— Если ты про наказание, то оно, естественно, существует и для этого сектора. Я выступаю в роли судьи и осматриваю результаты всех исследований. Самые слабые отправляются в другие сектора, пока не возьмутся за голову. Ещё есть «подраздел», сектор конструкторов, где люди пытаются усовершенствовать роботов, которые потом будут ими управлять.

На очередном экране были очередные суровые люди, обладающие большим жизненным опытом и готовые сражаться за свой кусок хлеба. С одной стороны, у них были комфортабельные условия труда, хорошие дома, еда, роботы, помогающие готовить и убираться, они могли ходить в свои творческие коллективы не по строгому расписанию или даже гулять в зонах отдыха. Но в тоже время, местный закон создавал атмосферу конкуренции и паранойи. Каждый из них знал, что в неожиданный момент Кабал проведёт проверку и выкинет недостойных в «Апатию». И самый надёжный способ победить в марафоне заключался в том, чтобы выделиться на общем фоне, превзойти остальных, и обеспечить своё будущее.

— Мило. А как же кино, книги, театр, картины и прочий балет?

— В этих секторах царит тирания демократии. Любой может попробовать заниматься творчеством и даже собрать целый коллектив. И любой житель Рая сможет оценить ваши шедевры. Даже в секторе Апатии существуют бесплатные кинотеатры и книжные магазины.

Я мельком глянул на этих творцов и убедился, что там ситуация аналогичная той, что была у учёных и технарей.

— А если жителям не понравится?

— Я провожу статистические исследования, опрашиваю каждого потребителя и составляю итоговую оценку. Я не требую от творцов быстрого и громогласного успеха, я даю им шанс вырасти и научиться на своих ошибках, чтобы стать лучше. Но тем кому не дано, лучше подметать улицы.

— Прям счастье льётся из всех щелей. Неужели ты хочешь сказать, что у тебя что-то получается?

— Если ты про количественные показатели, то они намного выше, чем были до меня.

— Счастье линейкой не измеришь!

— Ещё как измеришь. Ты забыл про показатели гормонов, МРТ и энцефалограммы. Также в моём распоряжении есть статистика по самоубийствам, психическим болезням и преступлениям. Все числа на моей стороне.

— Но это же не рай — это зоопарк.

— Ты прав наполовину, потому что моё творение ещё не закончено.

— Ну ещё бы... А есть что-нибудь, что не выглядит как тюрьма?

— В секретные сектора можно попасть только за особые заслуги. Но есть ещё кое-что, что может тебя заинтересовать, Эдмон.

Передо мной появилась странная картина: вроде бы пустыня, яркая, сочная, жёлтая, но со странным горизонтом и небом, по дюнам ехали жуткие вездеходы, экскаваторы и бурильщики, которыми управляли люди. Они что-то искали, сражались друг с другом, и тащили груз на свои базы, откуда искомая ценность доставлялась в царство Кабала.

— Минуточку! — я почувствовал, что-то знакомое. — Они добывают редкоземельные элементы?

— Именно. Это один из нижних уровней, где располагаются урановые рудники. В некоторых зонах уровень радиации слишком высок для чувствительных силиконовых мозгов. Поэтому я устроил любителям свободы Дикий Запад. Они никак не могли вписаться в систему и в мои законы, а там они приносят пользу.

— Ну, должен признать, что они делают это с азартом. Сразу видно, что людям нравится их работа.

— Ещё бы. Они знают, что за уран можно получить освобождение от работы и комфортную жизнь. Можно сказать, что они сражаются за хорошую пенсию.

— Ага, я так и знал, здесь есть нормальный сектор с блэкджеком и куртизанками!

— Я уже говорил, Эдмон, что в особые сектора можно попасть за особые заслуги.

— Хорошо, понятно. Это уже неплохо, свободу я люблю. И чувствую, что дальше будет ещё круче.

— Естественно. Дальше следует самый нижний уровень моих владений — так называемый Тартар.

Вначале я увидел какой-то кошмар, рептилоидные чудища, комки плоти с клыками, какие-то черти, прыгающие от камер видеонаблюдения, тёмные воды, реки, бескрайние пещеры и лабиринты, островки, палаточные лагеря, потом экран показал большой транспортный лифт, приносящий грузы и толпу людей, разбирающих ящики.

— Ёлки-палки, что это такое?! Как ты додумался это создать?! И главное зачем?!

— Нужно было как-то эффективно утилизировать биологическое оружие, оставшееся от старых войн между людьми. Эти опасные образцы бесплатно углубили старые рудники и нашли новые жилы. Осталось только их всех уничтожить и провести полную геологоразведку. У меня пока достаточно других дел и источников сырья, поэтому я использую этот сектор как фабрику страха. Я показываю эпизоды из жизни исследователей пещер как реалити-шоу. И каждый житель моего царства знает, что за нарушение закона он отправится туда. После создания Тартара, эффективность Рая выросла на тридцать три процента. Одним своим существованием он окупил себя уже несколько раз подряд.

— Реалити-шоу? Забавно... Там что, повсюду камеры? Даже в домах?

— Нет, такой грубый подход вызывал бы неестественное поведение в их социуме. Я разработал эффективные сканеры, способные проникать через метровые кирпичные стены, записывать приемлемую картинку и считывать звук по вибрациям воздуха и окружающих предметов. Они установлены на потолках Тартара над основными поселениями людей. Содержимое подземных бункеров пока остаётся вне зоны действия моих сканеров, но прогресс не стоит на месте. Также я запустил миниатюрных насекомоподобных дронов, летающих на высоте четыре метра и следящих за путешественниками. Такой надзор незаметен и люди к нему быстро привыкают.

— По-моему кто-то хочет быть вездесущим.

— Назовём это естественным процессом моей эволюции. Я должен следить за своими подопечными.

— Но каждый зритель — это потенциальный информатор, попав в Тартар он может раскрыть все людские секреты.

— Шоу проходит цензуру, редактора как правило показывают только открытую общественную жизнь, и трансляция идёт с отставанием в две недели, чтобы вся актуальная информация устарела.

— Это просто бессмысленное издевательство. Их там всех ждёт верная смерть.

— Прежде всего — это заслуженное наказание, но даже там есть надежда и смысл. Я поставляю туда немного оружия и оборудования, а также занимаюсь очистительными работами, чтобы там всегда была приемлемая атмосфера. Когда-нибудь люди смогут захватить Тартар и найти для меня новые ресурсы.

— А как они там организованы?

— Никак. Я предоставил им полную свободу.

— И скинул туда всех бунтарей и преступников?

— Именно так.

— Ух ты. — я увидел на экране картину того, как небольшая группа людей забралась на ящики с провизией, которые привезли роботы, и стала проводить активную агитацию среди местного населения. — Что там происходит?

— Бунтари в который раз пытаются победить хаос человеческой организации.

— Кабал, будь душкой, приблизь камеру.

Кабал молча увеличил изображение на экране, и я увидел людей с фантастической жизненной энергией. Ещё бы, они осмелились восстать против воплощения Бога на Земле, а для этого надо было обладать невиданной смелостью и упорством. Во всём этом зоопарке они были главным достоянием, золотым плодом удивительного отбора. Увидев эти горящие глаза, я сразу понял, куда мне нужно было отправляться.

— Кабал! — почти крикнул я. — Закажи мне такси в Тартар!

— Я должен спросить для проформы: ты уверен?

— Конечно! Ты думаешь, я смог бы жить в других клетках твоей тюрьмы? Я бы всё равно бунтовал, пока не оказался там! — указал пальцем на экран с пещерами. — Вот моя судьба и не получиться выбрать другую!

— Молодец. Пока тебе удаётся меня не разочаровывать.

Эпилог второй части

Ещё недавно у меня был свой понтовый космический корабль, тёлки, куча игрушек, коллекция шмоток и бухлишка, а через мгновение жизнь взяла меня за одно место, которое не принято называть в приличном обществе, и кинула в ещё одно место, которое тоже не принято называть. У меня была куча поводов для пессимизма, но я смотрел на дело с разных сторон. Над всеми моими бедами стоял один единственный вопрос: «А как я вообще мог добраться до машины судного дня?».

Сейчас, наверное, некоторые умники скажут, что прежде чем лететь на эту планету, я должен был собрать армию наёмников с большими пушками и бомбами, чтобы пробить крышу бункера и идти напролом до самой сокровищницы. Во-первых, я не люблю геноцид, а такое мероприятие попахивает грандиозной мясорубкой. Во-вторых, я уже принимал участие в боевых действиях и могу сказать вам с полной уверенностью, что война начинается с логистики. Откуда я буду таскать боеприпасы, медикаменты, технику, подкрепления и прочие расходники? Может быть нужно накопить огромный запас или нанять целый звёздный флот? А сколько нужно оружия, чтобы завоевать бункер-государство, учитывая, что там быстро адаптирующиеся роботы, которым достался военный арсенал целой планеты? Причём если действовать грубо, то против захватчиков будут воевать и местные жители, для которых мы будем выглядеть как стихийное бедствие или нашествие Вандалов/Гуннов. А если действовать аккуратно, зачищая бункеры и освобождая людей, то операция затянется на неограниченно долгий срок, а роботы будут воровать технологии и станут намного сильнее.

Повторю ещё раз, война начинается как холодный расчёт и организация логистики, а потом перерастает в авантюру. Думаете, я сгущаю краски? А вы не забыли про Рэда? Думаете мой кузен будет сидеть сложа руки? Насколько я его знаю, сразу же после нашей последней встречи, он должен был собрать банду и отправиться на мои поиски. Если бы я решил основательно подготовиться к путешествию, то мог бы получить удар в спину ещё до прибытия на планету.

Перебирая все варианты в голове, я раз за разом обнаруживал, что жизнь подкинула мне классическую задачу — как свергнуть тирана самым эффективным способом? Я пришёл к выводу, что действовать нужно изнутри, используя его же ресурсы и угнетённых людей, против него самого. Слабость любой деспотии заключается в том, что она своим угнетением создаёт организованную и мотивированную силу внутри себя. А в данном случае все её ярчайшие представители были собраны в одном месте. Мне оставалось лишь отправиться туда, помочь им подняться на ноги и потом раздувать огонь. Не будет никакого фронта и путей снабжения, наши солдаты уже везде, только они об этом ещё не знают, они ждут часа, чтобы проснуться и начать действовать. И тогда враждебное государство растает как снежный ком на сковородке, под ним исчезнет почва, восставшие люди превратятся в испорченные винтики механизма, которых будет невозможно заменить. Главное в этом деле распространить правильную идею, если она зайдёт в массы, то любой правитель будет обречён.

Это было довольно большое «мероприятие» даже для меня, однако, как вы можете понять, у меня не было особенного выбора. Между мной и машиной судного дня был Кабал с его абсурдным государством. Я не мог добраться до главной цели своего путешествия, не сразившись с системой, а победить огромную штуку можно только создав свою огромную штуку. Ах да, я ведь ещё между делом освобожу кучу людей от бессмысленной тирании. Интересно, за случайное добро можно попасть в рай? Если нет, то я потребую отмены наказания за 50% всех моих грехов, ибо я их тоже совершил случайно.