Я живу в твоем подвале!

12

Мы с мамой вскрикнули от удивления.

С кровати на нас таращился Тайлер.

Он громко пыхтел, вывалив язык. При виде нас он завилял хвостиком.

Мама положила руку мне на плечо.

— Ложись в постель, Марко, приказала она. — Я сейчас же звоню врачу.

— Нет уж, погоди, — сказал я и, пригнувшись, вывернулся из ее рук.

Я опустился на пол и заглянул под кровать.

— Кейт, ты где?

Никого.

Вскочив на ноги я пронесся через всю комнату и рывком распахнул дверцу стенного шкафа.

— Кейт?!

Нету.

Я огляделся вокруг. Где он еще мог притаиться?

Тайлер соскочил с кровати и запрыгал по комнате.

— Бедный пес не любит сидеть взаперти, — сказала мама.

— Да не запирал я его! — рявкнул я. — Я Кейта запер!

Она прищелкнула языком.

— С тобою все будет в порядке, — но голос ее дрожал.

Нетрудно смекнуть, что она имела в виду: «У тебя от удара крыша поехала. Вот и ведешь себя как полоумный!»

Сделав глубокий вдох я снова попытался все объяснить:

— Мам, я сам не знаю, как здесь очутился Тайлер. Но я знаю, в моей комнате был мальчик. И я его запер.

— Сейчас же иду звонить доктору Бейли, — ответила мама. — Но я не хочу, чтобы ты переживал. Все будет хорошо, — и она поспешно вышла из комнаты.

Все будет хорошо, повторил я про себя ее слова.

Как обычно, она ошибалась.

Комната ожидания для больных была зелено — голубой. В огромном аквариуме возле стены всплывали пузыри. Из — за сине — зеленых кресел, сине — зеленого ковра и сине — зеленых стен мне начало казаться, что и сам я сижу в аквариуме!

Мы с мамой взяли талон у регистраторши и уселись на твердые пластиковые стулья около стены.

Наискосок от нас со своим папой сидела девчонка лет семи — восьми. И каждые пять секунд оглушительно икала. Да так, что от каждого «ика» содрогалась всем телом.

— И она так делает уже две недели… — Пожаловался ее отец, качая головой.

— Папа! — возмутилась девчонка. — Всего — то… ИК!!! Дней десять…

— А она кушала яйца? — спросила мама. — Слишком много яиц могут вызвать икоту.

Мужик на нее аж вытаращился.

— Это все яичные белки, — пояснила мама. — Они слишком скользкие, вот желудок их и не усваивает.

Отец девочки еще некоторое время смотрел на маму.

— Не думаю, что это все из — за яиц, — буркнул он наконец.

Девочка икнула и содрогнулась. Вода в аквариуме забурлила.

У меня было такое ощущение, что я сам плаваю вместе с рыбами. Рассекаю темно — голубую воду…

Но я не могу дышать под водой! Сказал я себе.

А девчонка икнула опять…

Этот звук меня уже доводил до ручки. Мне хотелось уйти домой. Я повернулся к маме, но она как раз углубилась в чтение одного из лежавших на столике журналов.

— Может уйдем? — взмолился я. — Со мной все в порядке.

Она покачала головой.

— Доктор Бейли просто хочет тебя посмотреть, — ответила она не отрываясь от журнала. Удар по голове — это серьезно. У тебя, знаешь ли, есть только одна голова.

Девчонка икнула…

— Постарайся задерживать дыхание, — посоветовал ей отец.

— Я его уже десять дней задерживаю! — огрызнулась она.

Пару сотен «иков» спустя, медсестра наконец провела нас в кабинет доктора Бейли. Войдя, я увидел, что и тут все сине — зеленое.

Доктор оказался жизнерадостным таким упитанным дядечкой с круглым лицом, сверкающей лысиной и галстуком — бабочкой под зеленым лабораторным халатом. Когда он говорил бабочка так и подскакивала вверх — вниз.

Он обошел стол, чтобы пожать мне руку. Потом оттянул мне веки и осмотрел глаза.

— Хммм… Вроде, все в порядке… — пробормотал он.

Он пробежался пальцем по шишке у меня на виске.

— Так тебе больно, Марко?

— Есть немножко, — признался я.

— Прекрасно заживает, — сказал он маме. — Просто прекрасно. Так что, Марко, тебя тревожит?

Я колебался. Можно ли рассказать ему про Кейта? А если расскажу — не решит ли он, что я совсем спятил? Еще отправит обратно в больницу, а то и еще куда похуже.

И можно ли сказать ему, что я ничего не помню о больнице?

Доктор Бейли смотрел на меня, ожидая, когда я начну.

Ладно, решил я, расскажу ему все. Он же доктор, в конце концов. Он разберется.

Итак, я рассказал ему все. И что я не помню, как был в больнице. И о мальчишке, который сказал, что живет у нас в подвале. Рассказал, как встретил его наяву. Как запер в комнате, а там потом оказался Тайлер.

Все — все рассказал. Это так здорово — выговориться.

Все это время доктор Бейли сидел за столом, не сводя с меня глаз. Бабочка подергивалась у него на горле. Но он ни слова не сказал, пока я не закончил.

Наконец он со вздохом перегнулся через стол.

— Звучит не так уж и плохо, — сказал он.

— О, слава богу! — воскликнула мама.

Доктор почесал лысину.

— Но знаете, что бы я хотел сделать, чтобы убедиться, что все в порядке?

— Что? — Спросили мы в один голос.

— Я бы хотел изъять твой мозг и проверить его под микроскопом, — сказал доктор.