Выбор

Глава 48

Ирэн уже и думать забыла об этом человеке, отчего то ей казалось, что он навсегда остался в прошлом, что ничего более её жизни не будет угрожать, что вопрос с этим разбойником решён раз и навсегда.

Но нет, стоит перед ней, сплёвывает и скалится.

— Что? Не ожидала меня увидеть? Думала, твой любовничек упрятал меня на каторгу и всё? Был Абруаз Фельд, да вышел весь? — Абруаз снова неприятно то ли закашлялся, то ли засмеялся и прямо в лицо сунул Ирэн грязный кулак с фигой:

— Накося, выкуси. Чего припёрлась? Задумала камни значит присвоить? Да я за эти камни жизнь положил! Моё это!

Ирэн было страшно, но боялась она не этого мерзкого старика, а боялась за Виленского, который сейчас пытался подняться, а Ирэн старалась на него не смотреть, чтобы не выдать. Но она не учла, что Абруаз был не один. И к поднявшемуся на ноги Сергею подскочили двое. Но Виленский несмотря на то, что у него из бедра торчал арбалетный болт довольно быстро вырубил обоих нападавших каким-то хитрым кривым кинжалом, но тут кто-то сзади схватил за шею Ирэн и практически перекрыл ей воздух.

— А ну брось оружие, — прохрипел схвативший, а Ирэн только что поняла, что её выдержка оказалась лишней, возможно, если бы она закричала, то охрана, оставшаяся внизу услышала бы её крик и к ним пришли бы на помощь. А теперь, когда они ещё догадаются, что наверху что-то произошло, только тогда, когда пройдёт несколько часов, наверное. И будет уже поздно.

Ирэн с ужасом наблюдала, как Виленский отбросил кинжал.

— Дурак, — подумала Ирэн, — неужели не понимает, что нас с ним всё равно убьют. Абруаз, похоже, здесь давно окопался и кто-то его сверху прикрывает, иначе он не чувствовал бы себя так спокойно. Но вот кто? Ставровского казнили, кто ещё может это покрывать?

Ирэн, которую так и продолжали держать, едва-едва давая вдохнуть, мрачно наблюдала, как обезоруженного Виленского ударили по голове, он упал, и теперь ему связывали руки.

— Чего с этой-то делать? — раздался тот же хриплый голос из-за спины

Абруаз хрипло засмеялся:

— Она же за камнями приехала, вот пусть и идёт камушки пособирает. Давай обоих в шахту, а там с хозяйкой свяжемся и что она решит.

Ирэн подумала, что, вероятно, это хорошо, что в шахту, они же и пошли на рудник, значит там их найдут. Но она не ожидала, что Абруаз окажется таким жестоким, потому что их не просто завели в шахту, их спустили в заброшенную часть шахты и завалили вход камнями.

Ей тоже связали руки, отпуская грязные шуточки и лапая. Ирэн молчала, мрачно глядя на грязных, вонючих разбойников.

— Эх, жалко времени нет, — скалился гнилыми зубами один из них, я бы тебя повалял.

Ирэн с ужасом поняла, что, если бы так случилось, помочь ей было бы некому. И после этих слов, чуть ли не сама спрыгнула в шахту, пусть под землёй, но только бы подальше от этих.

Когда глаза немного привыкли к темноте, Ирэн позвала Виленского:

— Сергей

Чтобы хотя бы по звуку, сориентироваться, где он лежит. Но Виленский не отзывался.

Глаза Ирэн начали различать какие-то контуры, но темнота была такая, что больше ничего разглядеть не получалось.

Она боялась встать и пойти, потому что пока ещё не был завален проход видела какую-то дыру в полу и несколько камней, раскиданных в разных частях этой рукотворной пещеры. А ей очень не хотелось что-нибудь себе сломать или провалиться неизвестно куда.

Всё это время Ирэн пыталась ослабить верёвки на руках, пока не очень получалось, но хотя бы уже не было такого давления. Больше всего Ирэн боялась, что верёвки сильно перетянули и можно повредить кисти рук из-за перекрытого кровообращения.

Воздух в пещере пока был нормальный, Ирэн не знала, замкнутая пещера или нет, и не получится ли так, что скоро кислород начнёт заканчиваться и они с Виленским задохнутся.

Вдруг она услышала стон, он был совсем близко и Ирэн встав на колени стала осторожно передвигаться к тому месту откуда шёл звук.

Снова позвала:

— Сергей

Мужчина застонал. Вскоре Ирэн разглядела лежащего в какой-то неудобной позе Виленского.

Руки были связаны, поэтому Ирэн наклонилась над лицом Виленского и попыталась понять как он. Губами пощупала его лоб, жара не было.

Зато Виленский пришёл в себя и Ирэн услышала тихое:

— Ирэн

— Я здесь, —почему-то прошептала Ирэн, — как ты?

— Где мы? — также шёпотом спросил Виленский

— Они завалили нас в старой шахте, — ответила Ирэн уже нормальным голосом, понимая, что здесь их никто не услышит. Голос прозвучал гулко и буто бы отразился от стен каким-то странным эхом. Будто бы кто-то чуть поодаль повторил ровно то, что сказала Ирэн.

— Руки… связаны, — произнёс Виленский

— У меня тоже, я пыталась их освободить, но не получается, — проговорила Ирэн снова шёпотом, чтобы только не слышать этого странного эха.

— Повернись спиной, — попросил Виленский

— Зачем? — удивилась Ирэн

— Я попытаюсь перегрызть твои верёвки, — ответил Сергей и Ирэн показалось что он улыбнулся.

Верёвки были достаточно толстые, но Сергею удалось перекусить какой-то узел после чего Ирэн сама освободила руки.

Оказалось, что в сапоге Виленского был маленький кинжал, который Ирэн достала и перепилила верёвки на его руках.

А ещё у Виленского обнаружились спички. Смущаясь, он сказал, что с тех пор, как они появились, он всегда носит с собой латунную коробочку.

— Надо посмотреть, что у тебя с ногой, — сказала Ирэн.

— Обождёт, — глухо ответил Виленский и Ирэн очень не понравилось, как он это сказал.

— Почему обождёт? — спросила Ирэн, — надо достать болт и перевязать.

— Не надо, Ирэн, — ответил Виленский, — пока он там я могу быть уверен, что не истеку кровью и не оставлю тебя здесь одну

На газах у Ирэн появились слёзы: — То есть как? Ты что, Серёжа, ты умирать что ли собрался?

— Конечно, нет — ответил Виленский, — надо же нам выбраться отсюда, просто я не знаю, куда попал болт и задел ли он вену.

— Но тебе же больно, — воскликнула Ирэн.

— Нормально, лучше давай сделаем факел, а то нам спичек надолго не хватит, — перевел мысли Ирэн в другую сторону Виленский.

И Ирэн принялась делать факел, порадовалась, что вся одежда здесь из натуральных тканей, был бы полиэстер, толку бы не было.

Палку нашли, Виленский потратив всего одну спичку, каким-то образом умудрился разглядеть что есть вокруг них и, дотянувшись достал довольно крепкую на ощупь палку.

Он не разрешил Ирэн рвать своё платье, скинул камзол стащил рубаху и одним движением разорвал её пополам.

Вскоре у них весело горел маленький огонёк на самодельном факеле, и они смогли разглядеть, где они находились.

Судя по тому, что стены «пещеры» были укреплены и был виден тоннель, уходящий в темноту, это была старая штольня и, по горению факела, Виленский сказал, что где-то есть либо выход, либо отверстие, которое выходит наружу, потому что это больше похоже на штольню-тоннель, чем на шахту.

Решили идти, потому что оставаться было опасно, могли вернуться разбойники, только вот страшно было, что они могут заблудиться.

Виленский сказал, что такие штольни делали таким образом, чтобы было два выхода. Чем дальше углублялись старатели внутрь, тем опасней становилось поэтому всегда должен был быть ещё один выход, чтобы в случае чего люди всегда могли быстро выскочить наружу.

Верёвки, которые они сняли с рук Виленский, взял с собой. Во-первых, верёвкой было удобно завязывать тряпку на факеле, а, во-вторых, в горах верёвка всегда могла пригодиться.

Когда они дошли до входа в тоннель, потолок стал низкий, даже Ирэн с её небольшим ростом приходилось склонять голову, Виленскому было ещё тяжелее, ему пришлось сгорбиться, чтобы пройти по этому тоннелю. Зато на входе они нашли светильник и в нём даже было масло, и пару настоящих факелов.

Ирэн видела, что Виленскому было тяжело идти, но он молчал и шёл, она тоже ничего не говорила.

Какая была длина тоннеля было непонятно, но шли Ирэн и Виленский около двух часов, когда наконец-то появилось ощущение свежего воздуха.

Виленский каким-то совсем не своим голосом произнёс:

— Сейчас, я посижу, и пойдем смотреть что там

И после этих слов буквально рухнул, уронив факел. Ирэн подхватила и пристроила факел на специальный держатель, который находился на стене тоннеля.

После чего тоже присела прямо на пол тоннеля.

Очень хотелось пить.

Посмотрев, что Сергей лежит, прикрыв глаза и тяжело дышит, она потрогала его лоб и ужаснулась, такой он был горячий. Виленский горел, у него начиналась лихорадка.

— Надо выбираться, — подумала Ирэн — и как можно скорее, иначе, мы здесь погибнем. Вспомнилось лицо Сашеньки и Танюши и захотелось плакать. Но Ирэн усилием воли заставила слёзы «уйти», нельзя было расклеиваться, силы были нужны на спасение.

Было похоже, что Виленский уснул, Ирэн тихонько его потормошила. Он не отзывался.

— Похоже, что жар отправил его в забытье, — подумал Ирэн и решила, что надо поискать воду.

Только она встала, как Виленский открыл глаза и спросил:

— Ты куда?

— Хочу найти воды, — ответа Ирэн

— Скорее всего здесь нет воды, — мрачно сказал Виленский, — это же прорубленная скала, а не пещера, не ходи, не рискуй понапрасну, лучше посиди рядом со мной

Ирэн присела рядом с мужчиной. Виленский взял её за руку, она ещё раз поразилась, какой он горячий.

— Ирэн, — начал Виленский, и его тон ей снова не понравился, он будто бы прощался с ней и хотел сказать «последнее слово»

Между тем Виленский продолжал:

— Ирэн, я давно хотел тебе сказать, что ближе тебя и детей у меня никого нет. Сестра со своим сумасшествием отдалилась, и больше не тот человек каким была раньше. Знаешь, когда я ехал в эту миссию в Ширванское ханство, я составил завещание, потому что с ширванцами всякое бывало.

— Сергей, — перебила Виленского Ирэн, — ну что ты такое говоришь? Мы с тобой обязательно выберемся, какое ещё завещание⁈

— Ирэн послушай, конечно, мы выберемся, но мало ли что, видишь, какая-то рана у меня, дай мне сказать, — голос Виленского слабел

Ирэн замолчала, и Сергей продолжил:

— Я знаю, что ты не совсем Ирэн

Ирэн вздрогнула, но Виленский сжал горячей рукой её ладонь и проговорил:

— Ты ангел, посланный с неба, чтобы помочь и мне и Саше и Танюше и нашей несчастной империи. Я не знаю, чем я, да и мы все заслужили такое счастье, что небеса нам подарили тебя, только знай, что я безмерно счастлив только от одного того, что ты есть. И мне важно, чтобы ты жила и была счастлива. Конечно, я бы очень хотел, чтобы ты была счастлива со мной…

Голос Виленского прервался. Он тяжело дышал. Глаза его были закрыты.

Ирэн вдруг захотелось всё ему рассказать, кто она, что она никакой не ангел, а попаданка. И она рассказала, как очнулась на вокзале и осознала себя в другом веке в другом теле. Рассказала, кто она, что пришла она не с неба, а из далёкого будущего.

Но Виленский счастливо улыбнулся и тяжело дыша повторил:

— Я знал, что ты ангел, посланный высшими силами и твой рассказ только это подтверждает. И я рад, что ты доверилась мне.

После чего снова закрыл глаза.

— Серёжа, как ты, — спросила Ирэн, — ты слышишь меня?

Ирэн снова потрогала лоб мужчины. Жар явно усилился.

— Слушай меня внимательно, Ирэн, — проговорил Виленский, открывая глаза, горящие лихорадочным блеском, — там впереди есть приспособление, на нём поднимали наверх породу, когда вырубали этот тоннель, я подниму его наверх и ты выйдешь наружу

— Я не пойду без тебя, — сказала Ирэн

— Не волнуйся, — ответил ей Виленский, — я поднимусь вслед за тобой

Ирэн внимательно на него посмотрела, не понравился ей его нарочито бодрый тон:

— Ты сможешь?

— Конечно смогу, — таким же тоном ответил Виленский, —для людей есть лестница.

Как полуживой от жара Виленский увидел ковши подъёмника и лестницу для Ирэн осталось загадкой, но в нескольких метрах от того места, где они отдыхали, действительно были два ковша и барабан, на который была накручена цепь.

— А где лестница? — с подозрением спросила Ирэн, когда Виленский уже усадил её в ковш и пытался упереться ногами, чтобы начать крутить подъёмный барабан.

— Да вон же она, — махнул он рукой, и начал крутить.

Ирэн показалось, что там никакой лестницы не было, но барабан уже поднялся над и двинулся наверх к отверстию, в котором был виден солнечный свет. А раскачивать ковш Ирэн побоялась, видела, что Сергею и так тяжело.

Примерно на середине ковш остановился и Ирэн осторожно выглянула вниз, под ней было примерно четыре метра, она видела, что Виленский, напряжённо пытается прокрутить неподатливый барабан, и слышала его хриплое дыхание.

Через пару секунд ковш снова двинулся наверх и вскоре уже, выпрямившись в ковше Ирэн смогла высунуться в отверстие.

— Надо быстрее выбираться, ему же тяжело держать, — подумала Ирэн, — а вдруг у него не хватит сил подняться по лестнице?

И Ирэн, ухватившись руками за какие-то корни, стала подтягиваться наверх. Вскоре ей удалось животом выползти на поверхность.

Полежала немного и снова ухватилась, буквально впиваясь пальцами в землю и дёргаясь всем телом словно какая-то змея.

Когда, наконец-то, она выбралась из этой дыры, то перевалилась на спину, с наслаждением вдохнула какой-то сладкий вкусный воздух и посмотрела с небо. На нём не было не облачка.

— Какое счастье, — подумала Ирэне, — какое счастье жить. И принялась ждать Виленского.