Вульфен

Глава 12

Смутно подозревая, что происходит что-то, чего она не могла уловить, Даника внимательно изучала лицо Дакоты, пока он впивался взглядом в Джареда и Ксавье. Парень был так мрачен и серьезен!

— Вы нас найдете?

Он посмотрел на нее, будто споря с самим с собой, наконец, обнял ее лицо своими руками, наклоняясь, чтобы припасть к губам Даники. Волна удовольствия прошлась по ней даже до того, как их губы соприкоснулись. Он целовал ее на ночь, перед Богом и людьми! Все плохое, что она думала о Дакоте, было неправдой. Девушка действительно ему нравилась!

От его прикосновения все мысли в голове разлетелись как птицы. Ее бросило в жар, голова стала кружиться от ощущения его губ. Теплое дыхание и нежность его языка в ней, усиливали жар и ощущение полета. Раскачиваясь от головокружения, она искала его голое тело, а затем опустила свои дрожащие пальцы на застежку его джинсов. Когда голод стал овладевать ею полностью, он поднял голову, чтобы посмотреть на нее еще раз.

Даника с трудом сумела поднять свои веки и сосредоточиться на нем — Дакота улыбнулся ей. Затем улыбка переросла в усмешку. Наклоняясь еще раз, он поцеловал кончик ее носа и отодвинулся, продолжая слегка поддерживать девушку.

— Ты будешь в порядке? — спросил он, когда она уже была достаточно далеко от него, и ей необходимо было переставить ноги, сохраняя равновесие.

Даника сладко улыбнулась ему.

— Отлично! Я чувствую себя прекрасно!

Она смотрела, вокруг пытаясь найти центр тяжести. Обнимая ее за плечи, Дакота направил девушку в сторону домика, и слегка подтолкнул, чтобы придать ей движение и отпустил. Блейн поймал ее, когда она проходила мимо него, как будто по натянутому канату; его движение было столь неожиданным, что Даника покачнулась и запуталась в собственных ногах, оказавшись на груди Блейна. Он помогал ей встать, а она хваталась за него в замешательстве.

— Извини. Не хотела оттоптать тебе ноги. Я не знаю, как это получилось.

— Я переживу.

Она смотрела на него внимательно.

— Ты все еще сердишься на меня?

Блейн прижал ее одной рукой, прикладывая вторую к щеке и подбородку.

— Я схожу с ума по тебе, но не сержусь, — бормотал он, пока его губы тянулись к ее.

Даника радостно вздохнула от приятного ощущения его губ.

— Я рада.

Он улыбнулся за мгновение до того, как накрыл ее своими губами, прослеживая каждый контур рта кончиком своего языка, а затем стал нежно раздвигать его. Волна возбуждающего тепла накатила на нее с первым агрессивным толчком его языка. Жар заполнил ее, разливаясь ото рта, и быстро проносясь по венам и нервам, с такой скоростью, что это было похоже на самовозгорание. Из ее горла послышался звук удовольствия, когда он прервал поцелуй также внезапно, как и начал.

Потребовалось несколько минут, чтобы восстановить мысли в голове. Она улыбнулась ему.

— Это было «как дела»?

Всматриваясь в нее и делая серьезное лицо, он внятно проговорил:

— Или «спокойной ночи».

— Хорошо, — сказала она ласково. Даника немного пошатывалась, поскольку он отстранился от нее. Кто-то схватил ее за талию, немного разворачивая, от чего головокружение увеличилось. — О! Привет, Кон!

Она только успела сказать это, когда он со всей своей жаждой поцеловал ее, отчего колени обмякли. Его руки напряглись вокруг нее, удерживая ее на ногах, прижимая к себе так сильно, что стало трудно дышать, хотя было тяжело понять, из-за его объятий ли ей не хватало воздуха или из-за пожара, пылающего в ней, сжигающего весь кислород. Девушка чувствовала себя нереальной, и в тоже время тяжелой, когда он прекратил ее целовать. Как тающий воск, она была слишком покорной, чтобы держаться на ногах.

Кон придержал ее при первых шагах, поскольку она вертела головой, чтобы посмотреть и вспомнить чем была занята до того, как он поцеловал ее.

Кто-то обнял ее за талию. Даника прижалась к его боку, поскольку он вел ее и, наконец, посмотрела кто же это.

— Джаред! — воскликнула она, когда вспомнила его имя.

Она стала обмахиваться.

— Боже, как же жарко сегодня вечером! Вам так не кажется? Или только мне?

— Я думал, что наоборот, сегодня достаточно прохладно.

При этом комментарии, Даника слишком быстро повернула голову. Потребовалось несколько мгновений, чтобы сосредоточиться на Ксавье.

— Правда? Должно быть, приливы?

Она не знала о чем говорить, пока они шли.

— Спасибо, что проводили меня домой. Я бы просто доползла сюда.

— Я думаю, мы можем еще лучше справиться с этим. — Посмеиваясь, Джаред взял ее на руки. Обнимая его за шею, девушка опустила голову ему на плечо.

— Все по-прежнему вращается, — бормотала она. — Это было крепкое пиво. Хоть только одно.

— Это же хорошо, — сказал Ксавье бодро. — Если бы их было три, ты не смогла бы идти сама.

Даника хихикнула. Поднимая голову, когда Джаред остановился, она посмотрела вокруг в замешательстве.

— Мы дома?

Джаред наклонился и убедился, что она стоит на ногах.

— Ты дома.

Она не сняла рук с шеи, пробуя держать равновесие.

— Стоп! Отведите меня в комнату.

— Тебе нужна помощь?

Она посмотрела на Джареда вопросительно:

— В смысле?

Его глаза мерцали.

— Раздеть тебя и уложить в кровать?

— О, — она сражалась с застежкой своих джинсов, а затем бросила. — Думаю, да.

Даника держалась за его плечи, пока он расстегивал молнию и стягивал джинсы вниз по ее бедрам.

— Подними ногу.

Пара рук обняла ее за талию, чтобы помочь поддержать ей равновесие, она оглянулась назад, и увидела сияющего Ксавье.

— Я никогда не понимала, как это быть с двумя мужчинами, — бормотала она, когда смогла наконец-то выпутаться из джинсов. — Сразу. Втроем.

— Что-нибудь еще? — спросил Джаред, выпрямляясь.

Девушка закрыла глаза.

— Что-нибудь еще…! О! Поцелуй на ночь!

Он разрывался между смехом и желанием, поскольку она прижималась к нему всем телом и вплотную приблизилась к лицу, поцеловав его где-то между скулой и губами.

— Мимо, — упрекнула она себя, когда немного отодвинулась. — Это было достаточно близко?

Мгновение он внимательно смотрел на нее.

— Не совсем, — бормотал он, пряча свои пальцы в волосах на ее затылке и обращая Данику в правильном направлении. — Если мы хотим сделать это, то надо сделать правильно.

И это было правильно, думала она, когда голова закружилась от его поцелуя, наполненного влажной потребностью, пробуждавшей в ней водоворот горячей истомы. Девушка сильно вцепилась в него, как будто могла уплыть или погрузиться в ощущения, окутывающие ее, смакуя беспокойное исследование его языка, требовательное давление его рта.

— Стоп! — бормотала она хрипло, когда он прекратил поцелуй. — Ты слишком хорош!

Он хрипло хихикнул.

— Хочешь попробовать еще?

— Очень.

— Моя очередь, — неумолимо сказал Ксавье.

От неожиданности она обернулась, чтобы посмотреть на него, но повернулась с готовностью.

— Конечно, сладкий!

Ощущение рта Ксавье было таким же уникальным, как и он сам, поскольку он придавал и чувство, и вкус желания, затягивающие ее все глубже в пропасть, которая опьяняла еще больше, чем алкоголь, текущий по венам. Это, казалось, длилось вечно,… но все равно недостаточно долго.

Она ловила ртом воздух, когда он поднял голову.

— Здесь действительно очень жарко, — сказала Даника тихо. — У меня очень-очень кружится голова.

Девушка посмотрела на Ксавье и Джареда, пробуя собраться с мыслями.

— У нас будет тройник?

Ксавье и Джаред обменялись странными взглядами.

— Детка, ты слишком пьяна, — сказал Джаред. — Почему бы тебе не лечь? А мы поговорим об этом позже.

— Мы можем лечь и поговорить об этом? — спросила Даника, внезапно падая на кровать. — Я так возбуждена! И вы, парни, не уйдете. Мы можем заняться этим сейчас, — сказала она игриво, поднимая одну ногу и проводя носком по выпуклости на джинсах Джареда.

— С нами обоими? — спросил Ксавье, который уже не просто злился.

Даника вздохнула.

— Можно, ведь так?

— Ты слишком далеко зашла, — сухо сказал Джаред.

— Слишком пьяна? Я могу просто лежать и быть Даникой-сэндвичем, — сказала она хриплым голосом, который должен был быть сексуальным, но разрушила эффект хихиканьем.

Джаред снова перевел взгляд на Ксавье.

— Черт побери! Она разозлится утром, но я переживу это.

Снимая свои джинсы, он лег к ней на кровать, притягивая к себе, а затем стянул футболку. Запутавшись в ослепившей ее футболке, Даника пыталась стянуть ее, чтобы окончательно избавиться, когда почувствовала, как жар рта накрыл одну грудь. От этого ощущения у нее перехватило дыхание. Кровать прогнулась. Она сумела стянуть «ослепляющую» футболку прочь, когда Ксавье захватил вторую грудь.

Двое мужчин смотрели через ее грудь друг на друга и рычали.

Даника застонала, когда два пожара-близнеца пронеслись по ней, сливаясь в один большой внизу живота. Освободив свои руки от футболки, она положила ладони на каждую из голов, подгоняя их, пытаясь наслаждаться восхитительной настойчивостью их ртов на ней. Поняв намёк, они прекратили впиваться взглядом друг в друга и сосредоточились на ее удовлетворении.

Разгоряченная и возбужденная от их поцелуев, еще до того, как парни стали обходить ее грудь, Даника почувствовала, что может кончить только от наслаждения, которое дарят их губы. Она хотела… ей было необходимо ощутить их внутри, лихорадочно понимала она.

Джаред перестал целовать ее грудь и двигался наверх, целуя и покусывая каждый дюйм плоти между грудью и шеей. Его рука двигалась вниз по ее животу, сталкиваясь с Ксавье, так как у него была та же самая цель.

Джаред оборвал поцелуй и впился взглядом в Ксавье. Тот, посмотрев на него с яростью, просунул свою руку между ее ногами. Она застонала, выгибаясь от пальцев, которые нашли ее клитор, дразня его.

— Не так … быстро! — шептала она рвано. — Я не хочу кончить сейчас.

Ее слова вернули их внимание к ней. Проводя рукой по ее голове, Джаред потянулся завершить поцелуй, скользя другой рукой по ее бедру вниз, пока не закинул ногу Даники к себе на бёдра, открывая ее шире для исследований Ксавье.

Она дрожала, борясь с надвигающейся волной, которая подступала все ближе и ближе и, наконец, оборвала поцелуй, отчаянно прося о проникновении. Поспешив занять более удобное положение, Джаред схватил свой член в руку, подбираясь ближе, и приподняв Данику вверх, пронзил ее наконечником своего копья. Изменяя свои планы, Ксавье переместился вверх, посыпая поцелуями ее плечо, и одну сторону шеи. Она крутила головой, чтобы встретиться с ним, когда он приближался к ее губам, задыхаясь от ощущения плоти Джареда, глубоко вошедшего в неё.

Жар поцелуя Ксавье, объединенный с медленным скольжением члена Джареда в ней, почти уничтожил ее. Она стонала от удовольствия и наслаждения, ощущая внутреннее содрогание мускулов, угрожающее неизбежной кульминацией. Вслепую скользя по бедру Ксавье и животу, пока не сумела найти его член, она притянула его к себе. Он не нуждался в дополнительном поощрении. Прижимаясь к ее бедрам, он проник в нее с черного хода, заставляя свою возбуждённую плоть медленно двигаться дальше, пока Джаред находился в ней. Она боролась с желанием схватить Ксавье за ягодицы и прижать к себе так сильно, пока он не вошел бы в нее по самую рукоятку.

Он остановился, задрожал, и начал глубоко дышать.

— О боже! — стонала Даника, поскольку он начал входить в свой ритм, противоречащий толчкам Джареда. — Бытрее! — требовала она, ловя ртом воздух.

Дикие волны экстаза проходили через нее, поскольку они ускоряли темп. Она покрылась гусиной кожей, когда кончила. Ахнув и безумно застонав, Даника начала спускаться вниз, как почувствовала, что еще одна волна слепящего наслаждения накрывает ее с головой.

Ксавье вошел глубоко в нее и издал приглушенный крик, поскольку ее второй оргазм перебросил его через край, сотрясая тело в удовольствии. Их объединенная песня экстаза подхватила Джареда и заставила присоединиться к ним. Он неистово входил в неё, стремясь к краю блаженства, а потом остановился, дёрнувшись от силы своего оргазма.

Вместе они лежали, задыхаясь от удовольствия.

— Это было замечательно! — сумела, наконец, выдохнуть Даника нечленораздельным голосом, с благодарностью погружаясь в темное облако счастья, окутывавшее и уносившее ее прочь в счастье.

У Джареда спуск на грешную землю был менее приятен, так как он наткнулся на руку Ксавье, когда тот хотел обнять Данику. Ксавье схватил его за кисть и оттолкнул, впиваясь в него взглядом.

В течение нескольких минут они, ощетинившись, смотрели друг на друга, пока Джареду не пришло в голову, что они надолго задержались здесь.

— Дерьмо! — бормотал он на одном дыхании. — Они будут искать нас!

Парни слетели с кровати и помчались в ванную, чтобы смыть свидетельства их поступка, сталкиваясь в дверном проеме, прежде чем Ксавье дотянулся до ручки и втолкнул Джареда внутрь.

— Они все равно почуют ее запах на нас, — сказал Джаред многозначительно. — Не то, чтобы я испугался…

— Нет смысла злить их ещё больше, — сказал Ксавье. — У меня колени, как вода. Черт возьми, надеюсь, это не обернется против меня.

Он споткнулся, и чуть не упал, когда попытался натянуть джинсы на ходу. У Джареда была та же проблема: прыгая на одной ноге, а затем на другой, он, наконец, смог натянуть джинсы на бедра. Он не потрудился застегнуть их, собираясь их скоро снять.

— Это было… по-другому…, — бормотал он, когда они вышли на крыльцо дома Даники.

Ксавье посмотрел на него с издевкой:

— Другим. Господи, это было великолепно.

— Тебе с другой стороны понравилось больше? — спросил Джаред с любопытством. Ксавье с раздражением посмотрел на него.

— Я не знаю, — прорычал он, но потом пожал плечами. — Было так ужасно горячо и тесно, думал, что взорвусь ещё до того, как войду в нее.

— Может быть, в следующий раз мы поменяемся местами? Просто, так я смогу попробовать…. Хотя трудно представить себе, что-то лучшее. Ты думаешь, она разозлится, когда проснется утром и вспомнит?

— Не так разозлится, как остальные, когда узнают, почему мы так задержались, — сказал Ксавье, кивая на группу, стоящую за деревьями на берегу озера и сверлившую их взглядами, там были Дакота, Кон и Блейн. — Я был оскорблен, когда Блейн предложил все это, но при таких обстоятельствах, я думаю, что победа на его стороне, и он надерет нам задницы.

— Боги проклянут вас! — проворчал Блейн, когда они приблизились, в его голосе был гнев и отвращение. — Я не верю, что вы оба использовали Дани, она настолько пьяна, что даже не поняла, что произошло!

Джаред и Ксавье чувствовали себя не в своей тарелке и обернулись, чтобы смотреть на Блейна.

— Она сама предложила и …

— Заткнись! — рычал Джаред, перебивая Ксавье, и ударил его в челюсть, отчего его голова повернулась в другую сторону.

Резко подавшись назад, Ксавье поймал равновесие и нанес удар Джареду в подбородок.

Тот отступил на несколько шагов, выругался и направился к Ксавье, нанося ему в живот два коротких удара.

— Прекратите! — ревел Дакота. — ВЫ должны драться с Блейном, а не друг с другом, черт возьми!

Ни Джаред, ни Ксавье не обратили на него ни капли внимания, колотя друг друга кулаками. Дакота влез между ними, пытаясь прекратить борьбу, и поймал кулак Ксавье лицом, а Джареда животом. Он отшатнулся назад от двойного удара, качая головой и издавая низкое рычание, начиная изменяться.

–Ублюдок! — рычал Кон, тоже изменившись наполовину, хватая Дакоту за плечи и откидывая его в сторону от скандалистов. — Мы говорили о полном переходе!

Дакота врезал Блейну так, что он не смог удержать равновесия и упал спиной в грязь. Издавая рев ярости, Блейн наполовину изменился, сталкивая с себя Дакоту и вскакивая на ноги. Дакота скатился, поднимаясь на ноги, и ударил головой в живот Блейна так, что тот отлетел к Кону. Кон, все еще стоя на ногах, хоть и отступив на несколько шагов, обхватил его обеими руками, убирая с пути, и направил свой кулак в спину Дакоте. Тот упал лицом в грязь. Блейн не смог удержаться на ногах и тоже упал, покатившись в озеро.

Его глаза пылали яростью, когда он повернулся, поднимаясь из воды, чтобы вернуться к схватке с Коном. Кон увернулся, и кулак Блейна угодил в лицо Дакоты так, что его голова качнулась назад.

Джаред и Ксавье были в ярости, как и остальные, превращаясь наполовину в животных, впиваясь друг в друга зубами и когтями.

— Никаких когтей! — рычал Кон, хватая Джареда и оттягивая его от Ксавье.

— Никаких зубов! — рычал Блейн, ударяя кулаком Ксавье по зубам, сбивая об них суставы.

Дакота, дезориентированный ударом Блейна, наконец, смог собраться, и с ревом бросился на Блейна. Ксавье сел, поскольку Дакота отбросил Блейна, и врезал ему по лицу. Находясь в стороне, он сплюнул кровь, поднялся и посмотрел на кузена глазами, налитыми кровью. Блейн и Дакота обменивались ударами на краю озера, он пошел к ним.

Кон лежал на земле, под Джаредом, пытаясь рукой нащупать рычаг, чтобы сбросить Джареда прочь, и схватил за ногу проходящего мимо Ксавье. Разъяренный он вскочил на ноги и выплюнул грязь, которую захлебнул, когда упал. Ксавье взглянул на Джареда; поднимаясь на ноги, он пошел туда, где лежал Джаред, а на его животе сидел Кон, нанося удары по лицу и челюсти. Тот скинул Кона назад.

Спустя час драка прекратилась, все они были разгневаны тем, что не сумели одолеть друг друга. Чтобы продолжить бой требовалось набраться сил. Все пятеро лежали, тяжело дыша, бросая друг на друга взгляды, полные обещания дальнейшей расправы — только не Джаред с Ксавье, которые были уже вымотаны, когда пришли и все, что они могли делать, так это просто дышать.

— Кто победил? — спросил Ксавье, приходя в себя, через некоторое время.

Блейн был единственным из пятерых, кто мог сидеть, изучая кузена.

— Ты — осел, никто не выиграл! Это просто издевательство! Никто даже не обратил внимания на правила и жребий! — устало прокричал он. — Мы должны будем завтра повторить. О Боги, я чертовски устал, чтобы попробовать сегодня снова надрать вам задницу. — Поднимаясь на ноги, он, немного пошатываясь, пошел к домику. — Я первый в душ!

Дакота кое-как смог подняться.

— Проклятие, это мое право быть первым! — выкрикнул он Блейну вслед .

— Укуси меня! — прокричал в ответ тот, поднимая вверх средний палец.

— Мне кажется, что я сейчас усну здесь, — проговорил Ксавье через минуту.

— Даже не думай об этом! — лежа проговорил Кон. — Если Дани увидит тебя наполовину животным, она перепугается до чертиков.

— Не думаю, что у меня остались силы измениться, — сказал Джаред устало. — Во всяком случае, от выпивки и секса она нескоро проснется.

— Все равно сделай это!

— Подожди, — рычал Дакота. — Как только я смогу, выбью из тебя все дерьмо, чтобы трахнуть ее снова, ты понял?

Джаред с трудом поднял одну руку достаточно высоко, чтобы ткнуть ею парня.

— Ты хочешь войны? Ты ее получишь! Я выбью из тебя все дерьмо.

— Это не твое дело в любом случае, — пробормотал Ксавье, — Она сама пригласила…

— Клянусь богами, Ксавье, если ты не заткнешься, я перевернусь, и мой кулак окажется у тебя в горле! — рычал Джаред.

Дакота с минуту понаблюдал за двумя злящимися, наконец, встал и пошел к домику.

Джаред смотрел на его легкую походку, когда тот прошел мимо него, но решил, что у него нет сил для нового сражения.

Кон поднялся через минуту и последовал за Дакотой.

— В чем проблема? — потребовал Ксавье.

— Я не хочу об этом говорить, ладно?

Первую вещь, которую Даника заметила, когда проснулась, был ужасный, отвратительный вкус во рту и солнечный свет, пробивавшийся сквозь окно, и вонзавшийся ей в глаза через веки, как острые шипы. После борьбы с диаметрально противоположными импульсами — подняться и пойти в ванную, избавляясь от противного вкуса, или же валяться дальше: она или умрет, или ей станет лучше. Наконец, девушка поняла, что если не встанет и не вымоет рот, то ее вырвет.

В первую секунду она заметила две вещи. У нее болела задница, буквально, а голова, как будто разрывалась. Поддерживая голову обеими руками, она аккуратно поплелась к ванной, долго пытаясь найти жидкость для полоскания рта, а также зубную щетку и пасту. У жидкости для полоскания рта был ужасный вкус, но все же она продержала ее во рту 5 секунд и сплюнула. Когда Даника решила, что уже можно отойти от унитаза, она потихоньку пошла к раковине, чтобы воспользоваться зубной пастой. Это было достаточно тяжело, но она собралась и почистила зубы.

После нескольких болеутоляющих, девушка заползла в душ, и просто стояла под водой несколько минут, позволяя горячей воде ослабить ее боль.

Затем медленно начала намыливать свое тело, и, когда дошла очередь до бёдер, Даника вспомнила, что привело к ее дискомфорту.

Хоть и без большого успеха, она пыталась отмахнуться от воспоминаний, то и дело всплывавших в ее памяти. Было слишком много свидетельств, чтобы убедить себя, что все это был сон, и вчера она не занималась любовью втроем. Воспоминания были довольно расплывчаты после того, как Дакота дал ей пиво, но, к сожалению, недостаточно туманны. Она только предполагала, что могла наговорить на пикнике, но точно помнила, что у нее был словесный понос.

Даника чувствовала себя настолько распущенной и болтливой; и куда подевалась вся ее застенчивость, которая была ей присуща, хотя она уже переспала больше чем с половиной присутствующих мужчин за последнюю неполную неделю.

Теперь уже со всеми мужчинами, она напомнила себе, мысленно застонав.

Теперь в своем списке «вещей-которые-я-должна-сделать-прежде-чем-умру» можно отметить «напилась в компании с пятью мужчинами» и «секс втроем», подумала она хмуро.

Когда она вышла из душа, голова еще болела, но чувствовала она себя уже лучше. По крайней мере, во рту не было привкуса застоявшейся канализации, и ее не тошнило. Придерживая голову одной рукой, и пытаясь достать трусики и джинсы другой, она наклонилась; казалось, что ее голова просто упадет вниз.

Ставя на стол чашку с быстрорастворимым кофе, и подперев голову одной рукой, Даника думала, стоило ли собрать вещи и позорно сбежать, чтобы избавиться от необходимости встретится лицом к лицу с байкерами, или возможно лучше спрятаться в домике и попытаться закончить свою работу, прежде чем она ускользнет в кусты.

Даника, конечно, подумала о ничтожной возможности, что один из них захочет продолжить их отношения!

Хотя, быстро прогнала эту нездоровую мысль. Это вообще не должно было произойти с ней. Не имело значения, даже если они считали ее слабохарактерным человеком, ведь она не собиралась встречаться с ними снова. Именно поэтому, девушка думала, что безумное приключение с ними безопасно — ведь они не смогли бы рассказать об этом ее знакомым.

Ей просто хотелось знать, что значит быть плохой девочкой.

Фактически, лишь одна эта мысль приносила ей радость.

Недостаток был в том, что все было не так, как она себе представляла. У нее должен был быть секс дикий и безудержный, с красивыми парнями, которые удовлетворили бы ее полностью, не беспокоясь о том, что они думали, или, понравилось им или нет пока они вместе, а затем просто расстаться с приятными воспоминаниями о «как-их-звали» пятёрке байкеров.

Даника, как предполагалось, не должна была чувствовать себя виноватой. У нее не должно быть чувства, что упустила что-то важное. Она не должна была чувствовать себя плохо или сожалеть по какой-то причине. Можно было сказать, это было путешествием ее эго.

У Даники Уитни, чья жизнь всегда была смертной скукой, никогда не рисковавшей и не делавшей глупостей или опрометчивых поступков, было приключение, которое она могла бы приклеить в свой альбом для воспоминаний. Таким образом, могла напоминать себе, время от времени, что однажды она была смелой и бесстыдной, и совершила что-то невероятное.

Девушка думала, что может быть счастлива оттого, что они будут вспоминать этот дикий роман с «как-ее-звали-тормознутой-ученой-курицей-наблюдающей-за-животными» и это было чертовски здорово. Но у нее было предчувствие, что все будет не так просто.

Особенно у нее.

Она не ожидала, что увлечется ими. Ей казалось, что они будут как … симпатичные куклы, бесхарактерные. Они должны были быть мелкими, абсолютно эгоистичными и пустоголовыми, смешными, обаятельными и полезными, вежливыми, внимательными и сладкими.

Не было никакого смысла беспокоиться об этом теперь, сказала Даника себе. Все уже сделано. У нее был этот опыт, и она должна быть довольна, что у нее был шанс немного пожить, испытать приятную сторону жизни. Опыт, которого у нее никогда бы не было.

Она была рада. Только уже скучала по ним, хотя они ещё даже не ушли, наверно.

Это было именно так. Времени, чтобы продолжить исследование не было. У нее была цель — собрать побольше данных, чтобы спасти свою задницу, но Даника не могла сосредоточиться, а это было необходимо.

С другой стороны, волки действительно стали ее пугать, подумала она, даже не переставая думать о байкерах, с которыми должна будет встретиться, и разговаривать с ними, видеть их после всего, что случилось. Она любила дикую природу, и всегда была осторожна, чтобы не рисковать больше необходимого. Конечно, волки были одними из самых опасных хищников, которых она знала. Ее квалификации было недостаточно для работы, которую здесь требовалось провести, но она была уверена, что стая вела себя нетипично.

Она не знала, что делать с этим. Даника не могла приехать и сказать, что ей кажется, будто волки ведут себя необычно, и что они представляют опасность для местных жителей. Билл Феллоус, человек который нанял и послал ее сюда, уже дал ей понять, что ему необходимы железобетонные факты, чтобы на их основе рекомендовать отлов и перемещение стаи волков в безопасный район.

Это означало, что она оказывается перед необходимостью получить эти «железобетонные» факты, что-то конкретное. Но она совсем не хотела, чтобы эти факты получили ее. Волки уже два раза почти поймали ее. А третий раз, как говориться — волшебный.