Вуаль. Крыло первое

Глава 15

— «Ска! Вот же мразь…И ведь как складно спел! Спокойно Айзек, спокойно. Не горячись… Да, стимера бред!» — Чуть не заорал я в слух, захлопывая за собой дверь комнаты с разбега плюхнувшись на кровать. — «Здорово получается… Пап, мам, тут такое дело, мне атминтис несколько образов скинул, этот мудак, который называет себя дядя, похитил душку Айзека и вот этого патлатого скверха, чтобы захапать нашу родовую гербовую печать! Меня же на смех пустят, особенно зная, как я отношусь к Гийому! Ска!»

На самом деле, бесила меня больше всего сейчас собственная беспомощность, а не дядюшка. Я привык избавляться от своих проблем сразу, ещё на подходе, а не тогда, когда они стоят на пороге и стучаться мне в двери. Был бы у меня тот уровень облачения что раньше, он бы даже не понял, как подох. За неимением силы, придётся выпутываться как-то по другому.

Этот скверх всё хорошо обставил, якобы приехал сюда под благовидным и правдивым предлогом. Чуть меньше года назад, Гийом занялся ювелирным бизнесом. По его легенде, он сейчас едет с выставки, что была вчера в Престолье. Это действительно так, ещё во время его рассказа я проверил глобалнет. Там есть снимки с презентации императорского ювелирного дома «Гранд», где этот скверх сушит зубы с разными важными дядьками. Сюда он приехал на очередную презентацию своих побрякушек, которая состоится в Петроградском дворце культуры в следующую пятницу, вечером. Всё бы ничего, но он попросил отца дать ему на этот день людей Токарева, для усиления охраны выставки, ссылаясь на то, что не хочет нанимать непроверенных людей. Ставр Мышкин, добрая душа, согласился помочь. Родной брат жены всё-таки просит об одолжении, а не скверх с бугра. Так же Гийом попросил воспользоваться арсеналом рода, в качестве хранилища для того, чтобы скинуть побрякушки, которые не вошли в каталог выставочных образцов. На это он тоже получил согласие отца.

Что мы имеем? Имеем мы то, что имеют нас, причём без обоюдного согласия, и плевать на отсутствие взаимности. И поза интересная получается, есть где разгуляться фантазии. Если не задаваться вопросом, «Зачем вообще Гийому понадобилась родовая гербовая печать?» — есть два очевидных варианта развития событий. У ворот была лишь часть людей Гийома, другая часть — где-нибудь дожидается назначенного дня «Ху», чтобы совершить налёт на почти неохраняемое поместье, и выкрасть печать. Есть более красивый вариант, как бы поступил я. Подобное ни раз проделывалось мной на Фагрисе. Для начала, сославшись на переживания за золотые бирюльки, что находятся в арсенале рода, оставил бы шесть-семь своих людей рядом с арсеналом, якобы для охраны. В день «Ху» дождался бы пересменки, когда дневная смена сдаёт оружие, а ночная получает. Чаще всего занимается этим сам Токарев, что очень хорошо. Арсенал — подземное сооружение, где-то двадцать на десять метров, разделённое на две части железобетонной перегородкой с увесистой дверью в ней, наружная дверь такая же. Большую часть охраны я бы выкосил во время приёмки-сдачи оружия. Зачем устраивать перестрелки по территории, когда все на своих позициях, если можно накрыть всех в одном месте? Комната хранилища в арсенале хорошо изолирована, можно не опасаясь детонации боезапаса и применять наступательные средства вроде гранат. В это время основная часть сил входит на территорию поместья и без проблем берёт её под контроль с последующей полной зачисткой персонала. Далее, уносим печать, или сейф с печатью, и крадём своё же золото из арсенала. Теперь самое интересное. Гийом округляет глаза, что его обокрали и сокрушаясь по этому поводу, бежит кидать претензию в княжеский совет. Текст претензии нечто вроде: «Мышкиным было отдано на хранение золотишко, а значит их род является гарантом сохранности моих бирюлек. Гарант не выполнил взятых на себя обязательств, что привело к крупным финансовым потерям с моей стороны. Прошу разобраться, а по возможности взыскать с рода Мышкиных компенсацию». При таком раскладе становится совершенно не до поиска налётчиков. Да и родовая печать украдена, а это гайки. Когда такое происходит, нужно незамедлительно бежать сдаваться с повинной императорскому титулярному министерству. За сокрытие утраты родовой гербовой печати положена смертная казнь, без компромиссов. Скрывать потерю не получится, это выяснится при ежемесячном подтверждении земельных владений рода. Если сразу прибежать с повинной, то будешь лишён титула, владений, но голову сохранишь. Жестоко? Возможно, но опуская все перипетии законов, логика императора довольно проста: «Мне к скверховой бабушке не нужен такой вассал, который даже гербовую печать рода не может удержать в своих дырявых руках». И тут, как бывший капитан, я с ним солидарен. Ненадёжные люди в команде не нужны.

От устроенного мной «мозгового штурма», начала даже побаливать голова. Мотив наживы подходил больше всего, но было одно маленькое «но». Предположим, Гийом завысит стоимость украденного им же добра, но даже в этом случае, при ликвидации активов рода он будет довольствоваться крохами, претендуя лишь на возмещение понесённых убытков. Всё потому, что он не является подданным Российской империи, а лишь скверх заезжий. Всё распилит между собой совет князей, которым на какого-то маркизишку из западной европы плевать с борта линкора. Способ, как остановить Гийома, я несомненно найду, сегодня четверг, а времени у меня до следующей пятницы. Только не могу отделаться от чувства, что я упускаю нечто важное во всей этой ситуации. Не могу понять что именно, и это меня злит до зубовного скрежета….

От поднимающегося изнутри бешенства, веретено начало двигаться быстрей. Стоило это заметить, как меня накрыла неповторимая лёгкость. Помню, как тоже самое случилось со мной первый раз, я аж под стол сполз. Это похоже на то, будто всю жизнь дышал грязным воздухом пользуясь половиной одного лёгкого, а к концу жизни вздохнул чистейшего, сразу обеими, и начал жить вновь. Это было не провидение атминитиса, божественное вмешательство или что-то ещё. Просто, обруч завершил строительство резервуара — «Вместилища жизни» — как его называл мой учитель Тонг. Он вообще пользовался другой терминологией, носящей мистикорелигиозный подтекст с элементами космологии. Это я в процессе своих изысканий переиначил всё под себя для удобства. Так «Вместилище жизни» стало простым резервуаром. Это название тоже условное, потому как «полость для нагнетания оргона», тоже звучит громоздко, но оно более соответствует действительности. Духовное тело, как ведро с водой, если полное, то излишки выливаются через верх. Оно не может концентрировать или уплотнять оргон, чтобы вобрать его в себя, как можно больше. А вот резервуар, внутри которого теперь находиться веретено — может. Теперь оргон из внешнего мира, который тянет веретено жизни, проходя через духовное тело — попадает в резервуар, концентрируясь там. Когда его давление достигнет максимального значения для резервуара, то оргон начнёт выходить из него в духовное тело, занимая свободный объём. Вся штука в том, что оргон в резервуаре имеет большую плотность нежели тот, что скапливается в духовном теле, соответственно и качество у них разное. Чем плотнее оргон, тем выше его степень взаимодействия с физическим телом. Благодаря этому у меня теперь есть энергия нужного качества, для стимуляции обновления тканей.

На образе я уже наметил шину, и хотел приступить к пряже, но поймал себя на мысли, что сейчас у меня совсем не то состояние. Принцип ускорения бега веретена мне стал уже понятен. Сильные эмоции — вот то, что ускоряет его бег. Будь то злоба, любовь, тревога, опасность, вожделение, похоть, страх неминуемой смерти — это всё для меня, как пром-энерголит для реактора «Катастрофы».

Смешное здесь то, что за счёт последнего веретено жизни может пробудить каждый, только это невозможно, без помощи другого прядильщика. Мне помогал Тонг, принудительно вращая моё веретено, работающее на «холостых» оборотах, но пробудил я его благодаря дедуле Нетану. Очень похоже на то, как в этом мире заводят бензиновый автомобиль «с толкача». Тонг толкал, но тем, кто отпустил сцепление был Нейтан Герас.

Мы занимались на мостике «Катастрофы», безуспешно пытаясь пробудить моё веретено. Я не мог почувствовать его бег, как не старался. Тогда, к нам подошла скучающая «мать родная», и участливо поинтересовалась, что за брачные игры скверхов здесь происходят? Мой учитель объяснил как мог, чего мы добиваемся, но дедуля понял по своему. Он расслышал только последнюю часть, про «неминуемую смерть». Участливо покачав своей кибернизированной шеей, небрежно бросив «Сейчас устроим, раз вы такие никчёмные» он отошёл на десяток шагов, выставил кибернизированную трансформирующуюся руку в нашу сторону, и активировал раскат Блэйза. Схожая процедура с этим, когда мы в доках казнили пленных скверхов, кидая их в сопло рулевого двигателя «Катастрофы», а когда он долетал, наш навигатор по команде врубал форсаж. Раскат прошёл рядом, лишив меня уха, а Тонга кремниевых наростов на голове, исполняющих роль волос. Поняв, что подействовало, по нашим закопчённым довольным лицам, дедуля Нейтон, плюнув через губу, выставил нам счёт за очень дорогой боеприпас, и бросив: «Обращайтесь, если чО…» — отправился по своим делам. В тот день, не смотря на то, что удалось пробудить веретено, практику плетения мы решили отложить. Сложно сконцентрироваться, когда перед глазами стоит несущийся на тебя всепожирающий поток энергии и огня, раскаляющий до треска воздух. Ухо, я кстати, потом себе сделал в медбоксе, после того, как отстирал штаны.…

Сейчас та же история, только шары в другой руке. Веретено движется быстро, подстёгиваемое злобой, но сконцентрироваться на петлях не получается, на обруч скинуть плетение моста не представляется возможным. Вместо последовательности связок, у меня перед глазами лишь Гийом и то, как я расправляюсь с ним различными способами. Ни о чём другом думать просто не получается.

После второго разрыва подряд духовного тела, стало понятно, что не стоит пытаться, нужно как-то успокоиться и сделать перерыв. Хоть веретено выдавало пряжу, но нить потока рвалась или же не принимала нужной формы. Это сплошное «хождение по мукам», нужно было прекращать, что я и сделал. Успокоиться не получилось. Стоило закрыть глаза, как я оказывался в том образе атминтиса, что он мне выдал, когда тронул трость. Хоть лиц не было видно, но я вновь оказался на заводе, в том дверном проёме, наблюдая, как оттуда уходит Гийом. Следующий образ, как «дядюшка» с кем-то общался в зале на втором этаже. Он пил кофе, ел что-то, похожее на французский бутерброд, а его собеседник тоже что-то говорил, даже не выпив чай. И ещё как он садится в машину и удирает….

Меня будто ударило молнией, заставляя дёрнуться всем телом. Это не от спазмов, злобы или судорог. Мысль, что мелькнула в моей голове, заставила оргон внутри меня бурлить.

Подрагивающими руками, я полез в карман штанов, доставая телефон. Набирать было не нужно, ведь номер Токарева был у меня на быстром наборе. Комбинация двух клавиш, и вот заветные гудки дозвона раздались в ухе.

— Стас, что? — С ходу раздалось без прелюдий, сразу и конкретно.

— Вопрос и просьба, дядь Фёдор. — Судя по обращению, Токарев был не в настроении сейчас, по этому, решил сразу спрашивать в лоб, без особых стеснений. — Первый вопрос… Вы производили проверку бойцов, после похищения?

— Стас… — Старый вояка тяжело вздохнул. — Да, проводил. Ещё весь персонал поместья проверил. Даже звонки поднял, ещё раз личные дела прочёл, хронологию действий каждого восстановил в тот день. «Крысы», про которую ты так настаивал, не нашлось. Другого результата не ждал, проверенные люди, лично ручаюсь за каждого.

— Это замечательно!

— Не понял?

— Я не сомневался в этом. — Подтвердив свои догадки, пока было перейти к просьбе. — Дядь Фёдор, тут такое дело….

— Говори как есть, не выбирай выражений. — С напускной строгостью перебил меня Токарев, но судя по интонации он сейчас улыбался.

— Нужно проверить дядю Гийома. — Слыша в трубке как у Токарева перехватило дыхание, я поспешил дать объяснение. — То, что он ещё тот прохвост, мне известно. Интересует его материальное положение на данный момент. Долги, ссуды, займы… Как официальные, так и не очень. Понимаете?

— Стас, я знаю твоё отношение к нему, — Начал говорить настороженно Токарев, но для экономии времени мне захотелось обозначить свои намерения.

— Это не связанно с личной неприязнью, и это не детский каприз. — Интонация голоса была именно та, по которой сразу становилось понятно, что Стасу Мышкину было не до дурачества. — Дядь Фёдор, чем быстрее, тем лучше.

— Уже понял. После обеда будут результаты. — Помедлив немного, Токарев всё же решил поинтересоваться. — Стас, ты ведь помнишь, что я тебе всегда говорил?

— Да, дядь Фёдор. — Даже понимая, что это была не моя договорённость, а княжича Стаса Мышкина, на моём лице всё равно проскочила довольная улыбка. — Помню… «Я могу обращаться к вам по любому поводу». — Секунду помедлив, решил добавить от себя. — «… И даже если весь мир ополчится против меня, то дядя Фёдор придёт, и всех завалит».

— Хе-х. Верно. — Подтвердил Токарев спокойным голосом, но мне то было известно, что сейчас старый вояка приплясывает стоя с телефоном. — Отцу я так понимаю….

— Да, дядь Фёдор. Не нужно пока его волновать.

— Всё настолько серьёзно?

— Пока не знаю. — Приуменьшил я масштаб трагедии уклонившись от ответа.

Прямым текстом говорить Токареву о готовящемся налёте на поместье категорически нельзя. Пока это на уровне предположений. Он человек хороший, но голова горячая, может всё испортить. К примеру, если я ему сейчас начну «рубить» как оно есть, то дядя Фёдор возьмёт одну из своих «игрушек» и молча пальнёт в остановившегося у нас на пару дней Гийома, без суда и следствия. Проблем не оберёшься потом.

— Я тебя понял, Стас. Как что-то появится, сразу дам знать.

— Спасибо, дядь Фёдор. На связи.

— «Вот и славно» — мысленно порадовавшись, я открыл ящик прикроватной тумбы, начав перебирать его содержимое.

Искомое нашлось сразу. Скрепку я прикрепил к внутренней части лангета, а оторванный квадратик пластыря прямо поверх него. Подумав немного, достав старые проводные наушники, оторвал от них провод, и зубами сняв изоляцию по обоим его концам, отправил в карман. Достав ополовиненную упаковку мятной жвачки, в которой осталось ещё три пластинки, закинул их все в рот, после чего несколько минут жевал, до потери сладости.

Остановившись на пару секунд перед дверью комнаты, сделал несколько глубоких вдохов, настраиваясь на рабочий лад, после чего вышел и как ни в чём ни бывало направившись в конец коридора, до кабинета отца. Разумеется, мне было известно, что его там нет. Шагов по коридору я не слышал, а значит он ещё внизу. Идти старался более естественно, ведь коридор просматривался через камеру.

Дверь оказалась открытой. Ставр Мышкин будучи дома никогда не закрывал свой кабинет на ключ, только когда покидал поместье. Зная, что в кабинете главы рода камер нет, я схватил стул, что стоял перед столом отца и подтянул его к двери. Одним прыжком оказавшись на нём, содрал белый квадратик пластыря с лангета, наклеивая его на такую же белу часть датчика движения, что был установлен над дверью, под потолком. Волоча за собой стул, ставя на своё место, я взял нож для вскрытия писем, что лежал на столе и направился к окну.

— «Магнитоконтактный, значит. Провод и скрепка не понадобятся» — Мне не составило труда определить тип работающего на размыкание датчика, а левая рука уже выкручивала второй шуруп накладной замыкающей части, прикрученной к раме.

Как только с креплением было покончено, я сгрёб шурупы в карман, приклеивая магнитную планку к активной части на жвачку, и задёрнул занавеску. На выходе ещё раз стрельнув глазами по кабинету, выйдя в коридор и прикрыв за собой дверь я не спеша направился вниз. Как и предполагал, мои предки, патлатый сверх и Гийом были ещё в гостиной, только дядюшка вышел на террасу для вентиляции лёгких.

— О! Отец, ты ещё здесь, значит. А я тебя в кабинете искал. — Изобразив саму невинность, я продолжил отрабатывать своё алиби, прикрывая цель своего визита. — У меня тут небольшая просьба. В этом месяце у меня будут непредвиденные траты, нельзя мне немного баланс карты увеличить?

— На сколько? — Поинтересовался мой предок, любящий конкретику в материальных вопросах, впрочем как и во всех остальных. — И что за «непредвиденные траты»?

— Это деликатный вопрос, по этому надеялся застать тебя в кабинете. — Замялся я изображая неловкость, но видя что от меня продолжают ожидать ответа, тяжело вздохнув, понижая голос продолжил. — Хочу одной девушке приятность сделать. Пока не решил как, но в любом случае деньги понадобятся.

— Ооо… Стас, вот тихоня. — Заулыбалась мама Эва, легонько толкнув локтем отца. — А из какой она семьи? Не успел из больницы выйти, а уже девушку нашёл.

— Нет, вы неправильно поняли. — Замахал я рукой. — Она не моя девушка, просто она мне помогла, вот и хотелось отблагодарить.

— С этого всё и начинается. Томные нерешительные взгляды украдкой, случайные встречи, разговоры на выставках, знаки внимания…. — Заулыбалась мама, поглядывая на своего мужа, который немного смутился, понимая про кого идёт речь. — А она красивая?

— Эва, ну что ты к сыну пристаёшь? — Приосанился глава рода, прокашлявшись, снова превращаясь в камень. — Хорошо, сын. Всё сделаю, можешь не беспокоиться.

— Отлично, спасибо пап, и мам, — довольно потёр я рукой по лангету, подмигнув матери, готовясь направиться на террасу. — Пойду воздухом подышу.

Пройдя через прихожею перед дверью, я быстро пробежался глазами по вешалке.

— «Плащ, но другой, не тот что был тогда на заводе, но крой похожий» — Сразу пришёл я к выводу, найдя на вешалке одежду Гийома, поспешив выйти наружу.

— Проветрится решил? — Тут же поинтересовался дядя, который закончил уже курить, и собирался войти в дом.

— Да, вроде того. — Преградил я дорогу Гийому, оглядываясь по сторонам. — Дядя, угости сигареткой племянника, только по тихому.

— Не бросил? — Поинтересовался Гийом, протягивая мне сигарилу. — У меня только такие.

— Ничего. Да я не начинал, балуюсь изредка. Отцу не говори.

— Конечно, Стас. Понял, понял… Никто ничего не видел.

— Именно. — Хитро улыбнулся я, пряча сигарилу в карман, махнув головой в сторону хозяйственной пристройки для хранения различного инвентаря. — Пойду посмотрю, как там что…

— Давай. — Усмехнулся Гийом, заходя внутрь.

— «Скалься, пока можешь. Я на твою рожу завтра посмотрю. Ржавую боеголовку тебе от ракеты по самую раму, а не гербовую печать» — Достав выпрошенную мной только что сигарету, невольно цокнул языком от довольства. — «Предпочтения не поменяешь… British tobacc».

Отбросив идею покурить, в течении пятнадцати минут мне удалось найти искомые вещи в хозяйственной пристройке. Не без помощи памяти княжича, разумеется. Распихав всё необходимое по карманам, я довольно посвистывая в приподнятом настроение от злого азарта направился в свою комнату. Шину за меня никто ткать не будет….

Ночь того же дня

— «Тиха ночь в родовых владениях Мышкиных, а Айзек Герас лезет по декоративному выступу, чтобы спереть гербовую печать рода».

Благодаря пасмурному осеннему небу, звёзд не было видно, как и луны, что играло мне на руку. Единственным, что сейчас было против меня, это повреждённая рука. Хоть выступ был широкий, где то сантиметров двадцать пять, но хвататься одной рукой вместо двух, за декоративные ниши образующих узор в виде ромбов, было тяжеловато. Когда перелазил через угол, пришлось использовать контур, опасаясь потерять равновесие. В объективы камер наблюдения попасть я не боялся, потому как все камеры направленные на периметр внутреннего двора, крепились сразу под декоративным выступом, по которому я сейчас двигался приставными шагами, вооружившись стамеской, которую прихватил в хозяйственной пристройке вместе с катушкой крепкой лески. Маячить в окнах так же не представлялось опасным, потому как они принадлежали гостевым комнатам, которые сейчас пустовали. Гийома разместили в другом крыле рядом с комнатой патлатого скверха.

Преодолев препятствие в виде водостока, по которому Стас частенько сбегал из своей комнаты, когда его наказывали, я оказался перед заветным окном. Сев на подоконник, переведя дух, и поэтапно прокрутив порядок действий, загнал конец стамески в щель между рамами и активировав контур, рванул рукой, ломая затвор внутренней защёлки. Сигнализация не сработала, как и планировалось. Размыкания не произошло, ведь магнитная часть осталась на датчике, не двинувшись даже на миллиметр.

Оказавшись внутри я вновь взял стул, и перенёс его к двери. Натужно сопя, сняв булавку подколотую к воротнику, с подвязанной к ней заранее леской, воткнул её в верхний край пластыря, застегнув отрепетированным движением. Растянув аккуратно леску от катушки через кабинет к окну, вернул на место стул, направляясь к сейфовой дверце расположенной на правой стороне кабинета, рядом с письменным столом.

— «Ну, атминтис, не подведи, прошу тебя» — Мысленно проговорил я, держа в левой руке телефон, касаясь ногтем наборной панели сейфа, тихо диктуя цифры, из образа, в котором не чёткая фигура набирала код, чтобы положить внутрь какие-то бумаги. — Такс…. 66…25…46…42…2…58… 84…45. Длинная комбинация.

Переведя дыхание я принялся набирать цифры из образа сверяясь с экраном смартфона. Уже в середине комбинации пришло понимание того, что цифры были совсем не случайными. Под каждым числом на панели ввода были ещё буквы, соответствующие цифрам.

— «Теперь точно всё сходится, и мотив есть» — Пришло мне на ум, когда раздался щелчок пружинного затвора, приоткрывшего дверцу.

Не став разглядывать бумаги внутри, я сразу взял искомое. Открыв деревянный футляр, в моих руках оказалась печать с родовым гербом. Хоть Стас никогда не видел её своими глазами, но это была точно она, ведь при взгляде через окулус, в этой штуке прослеживалось наличие эфира, а значит это по любому приблуда.

Достав из нагрудного кармана платок, я тщательно обтёр дверцу и подоконник, после чего завернул в него печать. Взяв катушку лески, тянущейся через весь кабинет до пластыря на датчике, сделал виток на жвачке скрепляющей две пластины оконного датчика.

Обратный путь по декоративному выступу, показался в разы быстрее, не смотря на то, что мне приходилось потихоньку разматывать леску.

Бросив на подоконник в своей комнате пластиковую катушку, я неспешно переоделся в пижаму, переводя дыхание в полутьме перед гардеробом. Когда приготовления были завершены, корчась от боли зафиксировал катушку в больной руке и тихо прошептав «Наведём суеты, Айзек» начал натягивать леску, наматывая на катушку, а через пару секунд ночная тишина огласилось воем сработавшей сигнализации….