Вуаль. Крыло первое

Глава 11

— Ты моя прелесть… — Открыв глаза, я довольно оскалился, постучав кулаком по своей коленке, но тут же замер, увидев смущённое лицо бойца Токарева и высокомерный взгляд братца, что сидел рядом со мной на заднем сидении.

Отрицательно помотав головой, мол «Не ты, скверх патлатый», притянул образ, чтобы ещё раз полюбоваться законченным воротом. Радость от того, что мне удалось его закончить была очевидна. Ворот это первый элемент дающий боевое преимущество, пусть даже небольшое. Эта часть вуали работает в пассивном режиме, существенно повышая болевой порог на небольшой промежуток времени, пока не истощится накопленный ею оргон, который он тянет из духовного тела. Есть и негативная сторона у этого элемента вуали. Как-то мне не посчастливилось словить прямое попадание термохимического осколочного снаряда. Когда в теле три десятка кусков шрапнели, которые при контакте с кровью начинают разогреваться до 1200 градусов цельсия, истово будешь мечтать о том, чтобы провалиться в спасительный мрак забытья. Так же ещё одним минусом является перезарядка ворота, когда он израсходует оргон. Зарядка начинается автоматически, что существенно снижает скорость естественного заполнения резерва. На более поздних этапах это не критично, но на начальных, да ещё и в местных реалиях восстановление оргона почти не будет происходить, пока ворот не зарядится. В любом случае, этот элемент необходим. Без него нельзя продолжить облачение чистоты и оптимизировать вуаль. Ворот это опорный элемент для наплечников, савана и резервуара. Последнее для меня в приоритете. Получать травмы, а потом неделями или месяцами ждать восстановления, скверх мне не улыбался в 43 зуба. С резервуаром я смогу начать увеличивать резерв оргона, приступить к построению шин или мостов для стимуляции конечностей, вести протяжку меридиан к внутренним органам. Будь у меня сейчас резервуар, проложен мост к правой руке, и протянут меридиан к желудку, то полное сращивание наступило бы за 11–14 дней при качественном питании, вместо 28. Это маги не парятся с их эфирным телом, которое даёт и регенерацию и какую никакую защиту уже с самого начала. Мне же путём плетения, приходится самому налаживать взаимодействие между духовным телом и физическим, которые существуют практически отдельно друг от друга.

Перед тем, как автомобиль остановился на стоянке лицея, я добавил в обруч первые связки плетения резервуара, по очевидным причинам. Наплечники и саван могут подождать, сейчас для меня в приоритете увеличение резерва и прокладка шин по всему телу. Со слабой жизнеспособностью тела обычного человека нужно что-то делать и как можно скорее, а то словлю магическую плюху или пулю, и нет Айзека. Мне такой вариант не подходит, ведь я планирую обосноваться в этом мире о-очень надолго. Возможно даже женюсь, когда нагуляюсь, но это не точно.

— Пфф! Отвратительно…. — Донеслось сквозь нахлынувшие на меня мечтания, возвращая к реальности, где я облокотившись на открытую дверь автомобиля глупо лыбился, уставившись в пустоту перед собой. — Ещё бы слюну пустил….

— Так уже… Утром, в твою чашку с кофе. — Бросил я в след удаляющемуся братцу, лицо которого скривилось после моих слов.

Если бы высокомерие имело вес, то его бы тут же размазало по асфальту, к инфомагу не ходи.

Остановившись перед ступенями входа в лицей, я ещё раз в голове прикинул все моменты. После того, как мы вчера уладили все организационные вопросы, остаток дня у меня ушёл на список групп, который был мной сфотографирован перед тем, как вернуться в поместье. Большую часть вечера я поднимал в памяти, кому и в какой степени нагадил Стас, выискивая знакомые фамилии «потерпевших» с младшей и средней школы. Ситуация оказалась не такой удручающей, как мне показалось на первый взгляд. Существующие «кружки по интересам» были раскиданы по разным группам, и не представляли серьёзной угрозы для меня. С другой половиной Стас был в нейтральных отношениях, а остальную половину даже не знал. Мне подходила любая из восьми групп, кроме «Б», где в списке значился Александр Орлов — главный противник и соперник Стаса. Туда мне не надо, но я туда и не должен попасть. Как я вычитал в положении Романовского лицея, «Распределение по группам учащихся, производится в соответствии с силой магического дара». Отсюда следует, что попасть в первые три группы мне по любому не светит. Буду в «Ж» или «З», к инфомагу не ходи, а там опасаться мне некого. Идеально….

Пройдя через проходную уже как учащийся, а не посетитель, я поспешил к деканату, чтобы узнать куда меня определили. Момент был выбран мной идеально. Уже на подходе я заметил как двери открылись, и от туда начал выходить преподавательский состав, разбредаясь в разные стороны, видимо по своим аудиториям. Ворот сейчас заряжался, обруч сплетал символ за символом, резерв вот-вот должен был иссякнуть, но любопытство победило. Последние крохи оргона я потратил на то, чтобы воспользоваться окулосом. Хватило на несколько секунд, но от полученных впечатлений, ноги непроизвольно сбились с шага. Видеть в одном месте столько сильных магов, было для меня чем-то волнительным и одновременно пугающим. Последнее, вероятнее всего было отголоском жизни на Фагрисе. Думаю, это ещё не скоро пройдёт, воспринимать каждого, кто владеет эфиром, как потенциальную угрозу.

Подойдя к открытой двери, заглянул внутрь. Не смотря на то, что Крот сейчас общался с тройкой инструкторов, он тут же обратил на меня внимание, прокудахтав «Подожди пока, Мышкин». Против болтера с голой пяткой не попрёшь, так что мне ничего не оставалось, как прикрыть дверь и терпеливо ждать. Понаглеть хотелось, но чутьё мне подсказывало, что с этим персонажем лучше не ссорится, но и не водить дружбы. Лучше вообще держаться от него подальше. Хорошего человека «Декан» не назовут.

Стоять истуканом у кабинета, мне пришлось до самого звонка. Едва он прозвенел, как дверь открылась, и оставшиеся там преподаватели начали выходить. Я хотел прошмыгнуть внутрь, но на моё плечо легла чья-то рука, заставив меня остановиться в пороге. Обернувшись я обнаружил, что это один из выходивших только что инструкторов.

— Нам в другую сторону. — Угрюмым голосом произнёс мужчина лет сорока, с шрамом на всю правую бровь, увлекая меня за собой. — Шевели ногами. Звонок уже был. По дороге поговорим. Твоя аудитория в правом крыле на третьем этаже.

— Но… мне надо, — Хотел возразить я, задерживая взгляд на его правой руке, тут же передумав трепать языком, когда «Шрам» посмотрел мне в глаза. — Уже ничего, идём.

Желание что-то выяснять пропало у меня сразу. Дело даже не в том, что его глаза были неестественно серого цвета, а в самом взгляде. Этот взгляд на Фагрисе мне доводилось видеть неоднократно у жнецов и охотников за головами… и в зеркале, с собственным отражением. Это взгляд убийцы. Не того убийцы, что упокоил пару человек и остаток жизни мучается угрызениями совести. Таких я даже в сравнение не ставлю. Сейчас речь про тех, для кого убивать стало работой и продолжением их натуры. Для таких расправа над жертвой, это как дёрнуть ручку смыва унитаза или чихнуть, сделал и забыл. Про «высокую квалификацию преподавательского состава» в глобалнете были не пустые слова.

— Меня зовут Довмон Урбонас, я назначен куратором твоей группы. — как из фазовинтореза охреначил меня Шрам вывертом своего «имя/фамилия», и видимо услышав скрип моего мозга, продолжил тем же угрюмым голосом. — Не переживай, ты всё равно будешь называть меня инструктор Довмон, как и других преподавателей дисциплин из профильного стека, только с тобой мы будем видеться реже, чем со всеми остальными твоими одногруппниками.

— Это почему, инструктор Довмон?

— Быстро схватываешь. — Оценил моё обращение Шрам, продолжая всё тем же ровным безрадостным голосом. — Декан рассказал мне о тебе. Ты из лишённого императорской милости рода, а моя дисциплина это обращение с клинковым и колющим оружием. Понял к чему я клоню?

— Более чем, можно не объяснять. — Мне сразу стало понятно откуда скверх кастует.

По факту, глупый пережиток прошлого, сохранившийся до сих пор. Некоторые благородные маги по сей день носят на поясе холодное оружие и разрабатывают совмещённые с ним магические техники. Раньше, в мохнатых годах, это являлось неким абстрактным для моего понимания символом, указывающим на положение в обществе. Как лишённому императорской милости роду, Мышкиным запрещено иметь отличительные символы благородства. По этому, на правом рукаве моего ученического кителя, который сейчас завёрнут и приколот плоской заколкой не красуется вышивки герба нашего рода, на пальце нет гербового перстня, а на поясе не висит меч, сабля, шпага или рапира. Только инструктор Довмон не прав в том, что мне незачем посещать его занятия.

— Нож… Как на счёт ножа, вроде того, что у вас в правом рукаве?

После моего невинного вопроса, мы резко остановились, а Шрам буквально впился в меня своим тяжёлым взглядом. Я же, как стоял, так и продолжал стоять, с лёгкой улыбкой на лице продолжая смотреть на него.

— Давно заметил? — Спросил инструктор Довман уже через плечо, когда мы начали подниматься по лестнице.

— Ещё возле кабинета, когда вы положили мне руку на плечо. — После моего ответа, Шрам слегка повернулся на ходу, мазнув по мне взглядом, а у меня внутри засело чувство, что его не устроил мой ответ. — Согнутая кисть, струна блеснула, что подходит к кольцу на безымянном пальце, расстёгнутый рукав — это то, что я заметил вначале. Меня заинтересовало, и я наблюдал за вами пока мы шли. Ваша правая рука движется специфически, когда вы встаёте на носок правой ноги, будто готовитесь нанести колющий удар. Ещё корпус разворачиваете немного в этот момент. Ну, и меч в рукав не помещается, значит это что-то меньше. Например нож или кинжал.

На сказанное мной, Шрам лишь промолчал. Уже когда мы поднялись по лестнице и подошли к третей двери от неё с номером 322, Довман неожиданно подал голос.

— Устраивает. Придёшь ко мне на занятия, когда рука заживёт. — всё тем же угрюмым ровным голосом вещал Довман, а мне захотелось ткнуть его иголкой, чтобы проверить человек он или андроид. — Посмотрю, получится ли с тебя толк, и стоит ли вообще на тебя время тратить. Да, и сейчас, в качестве поощрения за сообразительность, я не буду выставлять тебя идиотом перед твоими сокурсниками.

— «Что, ска?», — Раздался просто ор в моей голове от услышанного. — Эмм… Это как, стесняюсь спросить?

— Да очень просто. — Пожал плечами Шрам, достав из-за пазухи блокнот и засунув его обратно. — Сейчас, перед этой дверью, дал бы тебе блокнот и попросил отнести его в 453-й кабинет этажом выше. Потом, зашёл бы в аудиторию, где проходит урок Людмилы Стефановны, сделал бы объявление группе и ушёл. Когда бы ты вернулся не найдя 453-й кабинет потому, что его здесь нет, она бы прочла тебе лекцию на тему разгильдяйства и выгнала бы с урока. И ты бы ей ничего не доказал. На будущее… Если опоздаешь на её урок, то лучше вообще не приходи.

— Зачем вы это хотели сделать, инструктор Довман? — Задал я вполне резонный вопрос, стараясь не показывать всё степень своего охреневания от происходящего.

— Я так развлекаюсь. — Пожал плечами Шрам, всё с тем же угрюмым лицом, кивнув на дверь. — Идём, Мышкин, представлю группе.

Момент, когда мы вошли в аудиторию навсегда останется в моей памяти, и перейдя в атминтис, пополнит его поток с моей смертью.

— Людмила Стефановна, — Шрам слегка приклонил голову в знак приветствия, поворачиваясь к группе. — Прежде, чем я сделаю объявление….

Слова инструктора Довмана, с каждым его словом начали постепенно утихать в моей голове, будто кто-то выкручивал регулятор громкости голосового модуля этому андроиду. Мои уши наполнились белым шумом, в котором если сильно напрячься можно было услышать ритмичный стук. Шары у меня покрепче большинства будут, так вот сейчас, мне кажется, что сквозь этот шум, я слышу их постукивание, усиливающееся по мере того, как мой взгляд двигался по классу.

— «Я где-то на инъектор случайно наступил, и теперь меня штырит? Точно! Ха-х… По-другому, я этого дерьма объяснить не могу». - попытка согнуть пальцы на правой руке, отозвалась отрезвляющей болью, шум в ушах немного стих. — «Не показалось… Пятку косы жнеца мне в брюхо! Это что за парад уродов, будто к скверхам на мессу попал?».

То, что я сейчас видел, даже рядом не соответствовало спискам на первом этаже. Правильнее было бы сказать «вообще никак не соответствовало»!

— Присаживайся, Мышкин. Место сам выбери. — Донёсся откуда-то издалека голос Довмана, хотя я стоял рядом с ним.

— «Спокойно, Айзек. Бывало и хуже» — Самоуспокоение в купе с ещё сильнее сжимаемой рукой, отрезвили меня окончательно, возвращая самообладание. — Хорошо, инструктор Довман.

Выбрав место почти на самом верху, мои ноги зашагали к центральному проходу аудиторской зоны, где сидели мои будущие «товарищи» по учёбе, большая часть которых не нуждалась в представление. Первые ряды столов занимала вся кодла Орлова в более чем полном составе. Сам вожак этого ковина скверхов сидел на третьем ряду, между княжной Лисицыной, которую Стас за неизвестные заслуги окрестил «Шкурой», и Михаилом Драгуновым он же «Бинокль». Как подсказывала мне память княжича, прозвище такое было дано не только за очки, которые Драгунов постоянно поправлял, а за его осведомлённость. Этот тип знал всё обо всех, даже о тех, с кем у него не было ни единой точки соприкосновения. Инфомаг хренов….

За ними начиналась сборная солянка. Банда «Одуванчик» — близнецы Елисеевы, Савелий и Виктория, прозванные так Стасом за светло-русый, почти белый цвет волос. Если Савелия мне удалось узнать сразу, потому, как он внешне не изменился, то его сестру удалось определить только по характерному для их рода цвету волос.

— «А девочка созрела…»

Мелькнула у меня первая мысль при взгляде на эту белокурую красотку, которая была на голову выше своего брата, больше походившего на её младшего племянника.

— «Ему бы ещё разноцветную кепку с пропеллером, и можно детские билеты на аттракционы в парке покупать. Как же порой бывает обманчива внешность. Если бы не знал, что эта парочка уже в средней школе демонстрировала незаурядные способности к магии, то даже не воспринимал бы их всерьёз. Впрочем…» — Встретившись с холодным взглядом Виктории, задействовав наше общие обаяние со Стасом, я мило улыбнулся девушке, игриво подмигнув в знак своего внимания.

Судя по тому, что она демонстративно отвернула голову фыркнув рассерженной кошкой, не потекла. Вместо неё потекли братья Шаповаловы, Виталий и Николай. Особенно Виталий, который хрустнул костяшками кулака, после моего жеста, сжав губы. Кажется кто-то не ровно дышит к этой белокурой милашке. Запомним….

Эти два крепких коренастых парня не раз сходили в рукопашную со Стасом. Недели не проходило без спарринга с кем-нибудь из этих двоих. Сейчас, когда они начали входить в силу не хотелось бы мне сойтись как в былые времена с этими двумя комнатными убийцами.

Следующим экспонатом стали двоюродные братья рода Гирсов, чей дед три сотни лет назад покинув Волынскую губернию осел в Российской империи, присягнув на верность императору. По именам эту парочку Стас не знал, но пролечивал по мере возникновения необходимости. М-да… Хорошее я словечко от Копчёного подцепил.

Матёрые скверхи из Орловского шабаша закончились. Далее пошли скверхи в более лёгком весе, вроде двух друзей, князей Мишиных и Миронова, Варбург и Мейергоф, сестрёнки Лидс и компания. Пока шёл, просто пробегал их глазами, вспоминая чем кому нагадил. В отношении некоторых, помнил, что чем-то нагадил, но не помнил чем. Стас не особо заворачивался коллекционированием «подвигов», о некоторых он просто забывал, не считая важным держать эту информацию в голове.

— «Всё же, где-то я сильно накосячил в прошлой жизни».

Придя к такому выводя и тяжело вздохнув, резко остановившись, занеся левую ногу. Твёрдый каблук моей туфли, опустился на выставленную с правой стороны прохода ступню чьей-то ноги, выгибая её в голеностопном суставе. Под сдавленный вой не убирая ноги, всем весом наступив на пятку я повернулся корпусом влево на пятке. Ревизия правой стороны аудитории закончилась, настал очередь левой.

— Ногу…. убери. — Прошипел веснушчатый детина, которого я видел впервые.

— Прости… — Перед тем как убрать, ещё сильнее надавил, после чего последовал его предложению. — Не заметил.

— Козлина…

— Приятно познакомится, Станислав Мышкин. — Небрежно бросил я, проведя взглядом по контингенту в другом углу «ринга». — Извини ещё раз, Козлина.

— Поспеши найти себе место, Мышкин. — Раздался сзади из динамиков флегматичный, угрюмый голос инструктора Довмана, который уже занял место за кафедрой, чтобы сделать объявление. — Потом рассмотришь всех. Ещё будет время познакомиться.

— Не сомневаюсь….

Процедил я сквозь зубы, как можно громче чтобы все слышали, направляясь вверх между рядами. Выбрав место поодаль ото всех, уселся, как ни в чём не бывало, направив всё внимание в сторону лекторской зоны.

— Группа «А», как ваш куратор хочу сделать объявление под запись….

После объявления Шрама, касающегося регламента о регистрации и опечатывания носимых с собой приблуд и оружия, у кого оно имеется, лекция по высшей математике продолжилась. Меня не спрашивали, но расстройства у меня особого не возникло. Инвентаризация правой стороны аудитории мне быстро наскучила. Там всё оказалось не лучше, чем со стороны Орлова — почти половина параллельного Мосинского класса со средней школы, с которым у Стаса на тот момент был «худой мир» и десяток друзей, теперь уже бывших. Остальные лица были незнакомыми. Видимо с других средних школ, для массовки. Именно для массовки, потому как я не верю в такие совпадения. Весь этот «бомонд», что здесь собрался не соответствует ни одному из восьми списков групп, что висят на первом этаже. Кажется, мне нужно кое с кем поговорить о происходящем. Пока без Токарева, пусть живёт….

После звонка, дождавшись пока аудитория хотя бы на половину опустеет, предельно обострив внимание, я проследовал на выход из зала, горя желанием навестить Крота.

Пока шёл вниз, мой взгляд остановился на Орлове, который довольно осклабившись изобразил рукой приветственный жест, и подняв свой смартфон, поболтав его с ехидной ухмылкой, положил обратно на стол. Этот жест остался мне непонятен, да и не очень то хотелось вникать. Явно не девок мне по вызову заказал, чтобы выразить радость от нашей встречи. Да и не до девок мне… Сейчас мне о-очень хотелось побеседовать с деканом.

Выйдя из аудитории, уже повернувшись в сторону лестницы, чья-то рука схватила за ворот, развернув меня одним резким движением. На эполете короткостриженого парня моего роста с карими глазами, красовалось две полоски и буквы «СТ», означающие второй курс и ранг студиозуса, или «студня», как их обычно здесь называли. Более того, хоть мы не общались с ним, но Стас прекрасно знал кто сейчас перед ним — Алексей Скобин, брат Скобы.

— А я к тебе, Мыша. — рука державшая меня за ворот сжалась ещё сильнее. — Пойдём, потолкуем….