Вуаль. Крыло четвёртое

Глава 23

— Уделите минутку, княжич Станислав… — Поймал меня на выходе из под навеса Борис.

— Конечно, Дробин. Для вас хоть две. — Приветливо кивнув, я пожал руку оружейника, обведя взглядом пару его товарищей, интеллигентной наружности. — Чем могу помочь, господа?

— Мы можем быстро осмотреть костюм с коллегами?

— Разумеется, Борис. Только поторопитесь, уже выходить пора.

Без лишних слов, меня окружили коллеги Дробина. Один из мужчин быстро расстегнув молнию кигуруми, оторвал липучку подкладки.

— Композит треснул, как я и говорил. — Констатировал «научный сотрудник», доставая разбитую на две части пластину, которая прикрывала мне правую лопатку. — Тоша, ты проспорил.

— М-да, действительно. — Задумчиво протянул интеллигентного вида мужчина в очках, опускаясь на корточки, открывая дипломат, где в пазах друг за другом лежали различной формы пластины. — Таааак…Вот! Сейчас….

Быстро выхватив пластину, Антон меньше чем за десять секунд заменил сломанную, которую бережно забрав, ещё раз осмотрел.

— За счёт фирмы, княжич. — Поспешил пояснить, видимо инженер. — Я заберу сломанную?

— Конечно. — Кивнул я, застёгивая молнию, не веря своему счастью. — Спасибо, господа, что «подлатали», и за вчера.

— Мы всегда идём навстречу нашим клиентам. — Добродушно кивнул Дробин вместе со своими коллегами, взглянув на часы. — В две минуты уложились. Спасибо за уделённое время, и мы за вас болеем. Удачи в предстоящих испытаниях. Жаль, что у вас уже был лук для испытаний. Мы бы могли вам кое-что предложить в этой области, имейте ввиду….

— Непременно, Борис. Искренне рад нашему сотрудничеству.

— Спасибо, что выбрали нас.

Быстро попрощавшись, оружейники удалились, а я развернувшись к трибунам, помахал рукой зрителям, наблюдая на свой крупный план в огромной плазме, установленной здесь с подачи старика Фа.

— «Красивый же я однако парень… Хе-х!»

Подняв «лапы», решил изобразить пантомиму львиного рыка, от чего трибуны вновь разразились новой волной аплодисментов, а я принял поводья Водолаза от Матвеича.

— Удачи, Стас. — Хлопнул меня по плечу Жилин, поигрывая желваками. — Задай им, княжич, чтобы знали, как связываться с родом Мышкиных.

— Сейчас узнают, Матвеич. — Погладил я по «звёздочке» довольного Водолаза, который уже притопывал на месте в ожидании боя. — Покажешь этим скаковым «собакам» чему мы научились?

В знак одобрения жеребец фыркнул, а потом застыл на пару секунд, получая поток образов с участием своего боевого собрата Четака, поднятые из моих воспоминаний, через каон «Визион».

— Невероятно… — Протянул Матвеич, широко открыв глаза. — Глянь, княжич, у него пар из ноздрей повалил, как из печной трубы!

— Я ему ту кобылку купить пообещал. — Не чуть не соврав, одним лихим прыжком оказавшись в седле, мои руки демонстративно скрестились на груди, а «плюшевые пятки» шлёпнули по бокам Водолаза, который бил копытом. — Покажи что умеешь, дружище, только не рви с места в карьер.

Будто понимая мои слова, Водолаз, тряхнув гривой, направился к полигону, чеканя каждый свой шаг, изображая марш. Когда жеребец оказался в центре одного из квадратов, отмеченного с краю центрального поля, внутри кольцевой трассы ипподрома, Водолаз начал рыть копытом снег.

Правила предстоящего испытания были нехитрыми. Занимаешь любой свободный квадрат на поле и ждёшь отмашку. Как только подаётся сигнал к началу, в течении пяти минут происходит свалка. Разрешены только ударные магические техники. Задача проста: на момент окончания состязания остаться в седле и выбить из него как можно больше участников. Все кто остаётся на коне получают по десять очков, и по два за каждого скинутого с коня противника.

— Какие мы брезгливые… — Одними губами протянул я, видя, что Лонгвей восседает на сером жеребце, вместо той белоснежной лошадки, после чего погладил Водолаза по шее. — Сочувствую, дружище. Второе свидание откладывается. Хе-х….

— Участники, приготовиться! — Раздался в динамиках голос Невской, рядом с которой стоял старик Фа, похлопывающий в ладоши с таким довольным лицом, будто хоронит своего злейшего врага. — Пять, четыре, три, два…

— «Наверняка, он сейчас представляет, как после команды Авроры, вся свора ездовых «собак», в количестве двадцати четырёх штук, ринется на меня, чтобы растерзать. Жаль, что в этой части испытания не снимают полностью с соревнований упавших с коня участников. Можно было бы не дойти до стрельбы и поединков за отсутствием противников… Ну ладно… Не всё душке Айзеку тортики».

Как только прозвучал сигнал к началу, мои догадки полностью подтвердились. Пара ближайших участников тут же ринулась на меня, применив тот фокус, что уже использовался ранее, только в этот раз немного в другой вариации. Один из азиатов протянул конец своего посоха другому и теперь они скакали на меня.

— «Ишь чего удумали… Сразу стянуть меня решили, как гребёнкой. Ну-ну… Скверха вам лысого, а не капитанского тела».

В ход пошёл «Манипулятор», начиная собирать рассеянный в окружение оргон, формируя из него незримую стену передо мной. Она бы не защитила даже от брошенного камня, ведь я не предавал ей жёсткости, чтобы зря не расходовать свой резерв. Расчёт был на то, чтобы остановить лошадей, которые не видят оргон, но чувствуют перед собой непонятное препятствие, боясь его преодолеть.

— «Что такое? Коняшки не едут? Да хера ты лошадку бьёшь! Не хотит она ехать!» — Посох вспыхнул зеленью оргона в моих руках, а по его древку побежали зелёные языки, похожие на пламя. — Теперь играм в «Городки», черти.

Перехватив свой посох за конец, хорошенько размахнувшись под активированным контуром, я отправил его в бреющий полёт. Азиаты были явно не готовы к подобному раскладу. Кому могло прийти в голову метнуть свой посох, за потерю которого снимают с состязания, если он упадёт на землю? Разумеется мне!

Короткий гул рассекаемого воздуха, смачный шлепок, и азиат, что был слева, кувыркнувшись через круп лошади, летит в снег, схватившись за разбитое лицо обеими руками, а подхваченный «Манипулятором» посох, описав полукруг, как бумеранг, вновь оказался в моей руке для нового броска.

Хорошо, что не успел деактивировать контур, иначе не смог бы среагировать на резкое ускорение. Заскучавший Водолаз, видимо желая тоже внести свою лепту, рванул вперёд, за мгновение оказавшись возле второго азиата. Вцепившись зубами в предплечье бедолаге, жеребец одним движением вырвал верещащего азера из седла, а мне показалась, что я услышал хруст сломанной кости. На этом злоключения низкорослого китайца не закончились. Его правая нога осталась в стремени, а его лошадь встав на дыбы метнулась в испуге прочь, волоча незадачливого наездника по снегу.

— Ну что, дружище? Погоняем немного этих «собака»? — Подбодрил я Водолаза, когда благодаря «Манипулятору» вокруг нас начало закручиваться кольцо оргона, радиусом около пяти метров, благодаря чему, лошади тройки подоспевших к нам азиатов, сбились с шага, резко останавливаясь.

Когда громко заржав, мой жеребец попёр на них, то двое коняшек бросились наутёк, несмотря на крики наездников, а одна лошадка приникла к земле, прижав уши к голове, дрожа и боясь пошевелиться.

Посох вновь вспыхнул в моих руках, напитываясь оргоном от «Форсунки». Размашистый удар сшиб азиата, сидящего сверху лежащей на земле животины.

— Минус три… — Произнёс я одними губами, чувствуя нарастающий злой азарт.

В следующий момент нас попытались атаковать вернувшиеся с подмогой беглые азиаты, но их ждал аналогичный исход, что и в прошлый раз. Лошади будто вкопанные останавливались перед неосязаемой взглядом границей, очерченной кольцом вращающегося вокруг нас оргона, не в силах приблизиться к нам с Водолазом.

Через минуту, мы с Водолазом, под весёлые крики трибун, гоняли по полигону сбившихся в кучу азитов. Ржание лошадей, крики наездников, гул метаемого посоха, гуляющего по хребтам под свист и улюлюканье болельщиков, угрюмый злой взгляд старика Фа — всё это заставляло забыть обо всём и просто наслаждаться процессом. Пару раз удалось даже съездить по спине Лонгвею, хоть его и прикрывали собой несколько азиатов. На коне этому гадёнышу всё же удалось остаться, когда прозвучал сигнал к окончанию «сшибки».

Описав победный круг по полигону, привстав в стременах, подняв горящий оргоном посох над головой, чтобы порадовать болельщиков, большинство из которых аплодировали стоя, я заложил вираж, направляя Водолаза к трибуне, где уже стояла Невская и хмурый патриарх, вместе с работниками счётной палаты княжеского собрания и судейской коллегией в одном лице. Через несколько секунд к ним присоединился Морозов и Злобин, которые вышли из под навеса, видимо заподозрив что-то неладное.

— «Вот оно в чём дело…» — Тут же стало мне понятно, когда я немного послушал о чём ведётся речь.

Слегка поколебавшись, было решено присоединиться к обсуждению, ведь возникший спор, который начал старик Фа, напрямую касался меня.

— Правила не запрещают метать посох. Это один из приёмов боя. — С ходу заявил я, бесцеремонно присоединившись к дискуссии. — В книге «Неба и земли» нет чёткого регламента приёмов, которые должны, либо не должны, использоваться. Не вижу причины для споров.

— Солидарна с княжичем. — Тут же заявила Аврора, слаживая руки на груди, под кивки судейской коллегии.

— Может и нет, но он использовал при этом магию, что можно считать нарушением пункта о запрете баллистических магических техник. — Достаточно жёстко парировал Фа. — Я всё же настаиваю на том, чтобы признать результаты конного состязания недействительными.

— Только второй его части… — Поспешил поправить я патриарха, сделав уточнение, продолжая. — Но в этом нет необходимости. Дистанционного вредоносного воздействия магической техники на участников не производилось.

— А магическое пламя на посохе? Его видели все! — Патриарх обвёл присутствующих, которые выразили своим молчанием согласие со стариком.

— Ах это! Всего лишь маленькое недоразумение. — Я усмехнулся, картинно виновато шаркая плюшевой лапой костюма. — Покрасоваться просто хотел. Вот, взгляните, чтобы самому убедиться. Прикоснитесь, не бойтесь.

Древко посоха в моей руке вспыхнуло зелёным огнём, а я протянул его конец патрирху, который с лёгкой опаской прикоснулся к нему, после чего чего его глаза слегка приоткрылись от изумления. Тоже самое сделала Аврора, Морозов, Злобин и половина судейской коллегии.

— Спецэффекты, не более… — Пожал я плечами. — Просто красивая «светяшка», но это ведь так же не запрещено правилами, как покраска посоха, нанесение резьбы, цвет кожи обмотки по центру древка.

— Наша сторона не признаёт нарушений правил. — Включился в разговор занудный скверх Злобин. — Как говорит четвёртый пункт правил состязания.

— Не нужно. Я знаю, что там написано. — Махнул рукой патриарх, не скрывая своей досады и раздражения. — Признаю. Нарушений со стороны княжича не было. Объявляйте итоги, холодает.

Видя, что дело сделано, я покинул трибуну, мысленно радуясь тому, что мне удалось поставить на место старика Фа. Знал бы он, что во время этого «безобидного» свечения проще согнуть рельс, чем мой посох, то наверняка прицепился, а так он просто ушёл ни с чем. Слушать результаты не было нужды. Со счётом у меня всё в порядке. Моей добычей стала десятка за прохождение и шестнадцать очков за восемь выбитых из седла азиатов. Лидирующая позиция по подведённым итогам так же продолжала оставаться за мной, а впереди было стрелковое испытание.

Пока шли приготовления, Морозов и Злобин остались с Авророй, я вернулся под свой навес, где сейчас находились Распутин, Таня и Зоя, что-то оживлённо обсуждая за чаем и какими-то сладостями.

— Стасик! Ты был шикарьен! — Подлетевшая ко мне Ермолова, чмокнула меня в щёку, протягивая небольшой мини-рулет с разноцветной посыпкой, после чего ехидно добавила. — Но ты мне всё рявно должен. Пожуй рулетик….

— Кто бы сомневался. — С деланной скорбью закатил я свои многострадальные очи, принимая вкусняшку, заметив мимолётный взгляд Татьяны, брошенный на Зою. — Ещё бы чая, но боюсь не успею. Вон уже мишени расставляют.

— Стас… Только сейчас заметил. — С опаской произнёс Распутин, оглядывая меня. — А у тебя лук есть, чтобы стрелять? Да и ты вообще умеешь из него стрелять….

— Ах это… Не переживай, Глеб. Всё своё ношу с собой. — Уверил я парня, видя что он последовал моему совету, судя по букету на коленях Тани. — Ска! Сигнал….Даже отдохнуть не дали… Цап ещё вкусняшку! Я побежал.

Выслушав пожелания удачи, жуя рулет, я хотел откинуть занавеску, чтобы выйти из под навеса, но в глазах помутнело. Тряхнув головой, чтобы «картинка» окружения вернулась, немного растерявшись, прикоснулся к занавесу, чувствуя облегчение. Оно оказалось временным. В тот же момент острая нестерпимая боль, будто мне вгоняют в голову раскалённую спицу, обожгла затылок. Рухнув на колени я обхватил голову руками.

— «А-Айзек…» — Раздалось в ушах, от чего я даже вздрогнул.

— Стас, что с тобой? — Пронеслись в голове эхом слова Распутина, который схватив меня, уже усадил на стул.

Я хотел ответить, но последовал новый приступ боли, что меня бросило в пот, а зубы сжались, издав скрежет.

— «Айзек» — Более отчётливо раздался зов в моей голове, в этот раз без эха. — «Это Станислав Мышкин».

Несмотря на то, что мои глаза были открытыми, несколько секунд я наблюдал лишь темноту, а после мою голову наполнил поток образов, такой, как обычно бывает при сеансе с атминтисом.

— «Надеюсь ты всё видел… Я вернул «Катастрофу» и спас ребят с Астрогаса. Знаю, что ты бы этого хотел… Мы ведь знаем всё друг о друге. С ними всё в порядке. — После короткой паузы, сопровождаемой каким-то бульканьем, звук голоса Стаса стал чуть хуже слышен, но разобрать речь было всё ещё возможно. — «Они тебе привет передают. Теперь я намерен исполнить твою мечту. Надеюсь ты сделаешь для меня тоже самое, исполнив мою, раз мы оказались на противоположных сторонах. Оргон на исходе… Надеюсь сможем побеседовать по нормальному, когда у тебя будет «Нимб». До свидания, Айзек».

— «Молодчина, княжич! Я в тебе не ошибся!» — Боль постепенно начала отступать, а зрение приходить в норму. — «Но лучше бы ты письмо мне написал или СМС-ку скинул… Больно было до усрачки».

— Стас! Стас! — Трясла меня Зоя за плечи, после чего прикрикнула на Глеба. — Ряспутин, кабанчиком за врячом!

— Стоооять! — Протянул я, схватив Глеба за руку, окончательно прейдя в себя. — Не нужно врача. Я в порядке.

— Не слушай его, Глеб. Он бы так сказал, даже если бы в луже собственной крови валялся. Иди за врячом.

— Да говорю же, что я в порядке! — С нажимом произнёс я, вставая со стула. — Зоя, хватит меня трясти. Я прекрасно себя чувствую и полон сил. Врач не нужен.

Приобняв Ермолову, я начал пританцовывать на месте, крутя в руках хвост своего тигриного костюма.

— Мышкин, ты вообще того? — Ермолова покрутила пальцем у виска, косо глядя на меня. — Только что умирял, а сейчас зубы сушишь, будто в имперскую лотерею выигрял.

— Гораздо лучше, Зоя! Тумс-тумс-турумс… Пойду китайцев разнесу, мокну Лонгвея по самые уши в дерьмо, вместе со стариком Фа, получу меч, а потом пирушку закатим! Сегодня замечательный денёчек.…

Где-то на зрительских трибунах

— Девушка, не возражаете, если я присяду рядом. — Поинтересовался пожилой седовласый мужчина, поправив шляпу, держа свободной рукой бумажный контейнер, которыми пользовались лоточники.

— Не ожидала вас здесь увидеть. — Ответила девушка, не поворачивая головы, принимаясь хлопать в ладоши, когда участники начали подходить к стрелковому рубежу. — Вы по делу или….

— Нет, дорогая. Просто решил развеяться.

— С трудом в это верится. — Хмыкнула девушка, слегка улыбнувшись, когда на экране показали фаворита состязания, княжича Мышкина, который пританцовывая на ходу, излучая довольство направился к остальным участникам. — Иначе, вы бы лично сюда не пришли, мэтр.

— Вы меня поймали… — Усмехнулся первый председатель внутреннего круга «Врил», после чего учтиво протянув перед девушкой руку с бумажным контейнером. — Угоститесь?

— Благодарю. За фигурой слежу. — Ответила девушка, закидывая ногу на ногу, поворачиваясь вполоборота к собеседнику. — А если честно, мэтр? Зачем вы здесь? Вы же не любите светиться….

— Из любопытства, дорогая. Хотел взглянуть на княжича Мышкина….

— Могли бы трансляцию в глобалнете посмотреть. Вам же неприятны холод и сырость Петрограда, сами говорили.

— Неприятны, но хотел воочию увидеть этого паренька. Возможно Велланский не зря тогда проявил к нему повышенный интерес….

Стас

— «Ну конечно! А как же средневековье? Деревянные плечи, тетива из жил животных, хвостовики стрел из перьев, верность традициям и все дела? Ай-яй-яй… Только лазерных прицелов не хватает».

И в этом испытание старик Фа продемонстрировал свою хитрожопость сполна, а может сами участники подсуетились. С традиционным или классическим луком не вышел ни один из участников! Блочные спортивные и охотничьи луки именитых брендов, либо штучной работы известных оружейников под алюминиевые либо карбоновые стрелы, вот что я здесь увидел.

Уже в самом начале внимание участников было приковано ко мне. Не потому, что я такой душка или должен им деняк. Причина была проста, как младший сын в семье огнов — у меня не было в руках лука. Вдобавок, чтобы всех помучить, путём не сложных манипуляция, я решил участвовать последним, подойдя к судейской коллегии и сказав, что мой лук ещё не подвезли из мастерской. Разумеется это была откровенная ложь, но, как подобает благородным, угрызений совести я не испытывал. Ведь я же космопират, а не принц жеманный в нейлоновом трико… На самом деле моё оружие было со мной с самого начала состязания. Ускоренный выход на четвёртое крыло был исключительно ради его использования на которое у меня не хватало «силёнок».

Начало стрелкового испытания немного отложилось. Всё из-за унылого скверха Злобина, который вцепился в азиатов, как асбестовый клещ, которого хрен выгонишь из теплоизоляции корабля. Некоторым пришлось менять обвес луков, в основном тем азиатам у которых он был охотничьим. С состязания никого не сняли. Азиаты видимо были готовы к подобному. Обвес был заменён, время растянуто, а Злобин остался таким же заунывным душнилой. Шары не покинули руки….

Ненавижу ждать и догонять, но сейчас я занимался первым, наблюдая за выступлением участников, ожидая своей очереди. Даже закурить захотелось, но у меня не было сигарет, а «стрелять» у азиатов не хотелось. Они и так сейчас пребывали в глубокой растерянности по поводу моего оружия.

С приближением своей очереди, у меня невольно начало появляться уважение к участникам. Результативность стрельбы некоторых персонажей была на высоте. Три отметки, дальности 30, 60, 90 метров, на каждой из которых располагалось по десять мишеней в различном положение. Участнику давалось две минуты. Количество выстрелов и в какие мишени сделаешь зависело от мастерства участников. Большая часть азиатов даже внимание не обратила на мишени тридцатиметровой отметки за которые давали по одному очку, а пулили во вторую линию, где давали по два очка. Некоторые «герои» умудрялись попадать в чёрное десятисантиметровое «яблоко» мишеней последнего ряда, правда целились долго.

— И последний участник… Станислав из рода Мышкиных. — С растерянным видом объявил диктор судейской коллегии. — Участник, приготовьте оружие и пройдите к огневому рубежу. В случае отсутствия….

Кричать не было смысла, ведь после моего представления зрители ещё аплодировали, поэтому я лишь показал большой палец диктору, и видя, что меня крупным планом показывают на экране, выстрелил из невидимого лука, чтобы подогреть толпу.

Ассистент поднял руку, давая знак судьям, что я воспользовался правом трёх пристрелочных выстрелов в одиноко стоящую на отметке двадцати метров мишень, которая не шла в зачёт. На пару секунд застыв перед рубежом, ловя воцарившуюся тишину гнетущего ожидания, усмехнувшись, окидывая многообещающим взглядом азиатов, которые сейчас наблюдали за каждым моим движением, я расстегнул молнию костима, запуская руку под олимпийку. Специально долго копаясь, на свет была извлечена ваджра Индры.

Оргон через каон «Форсунки» хлынул в божественное оружие, которое тут же пробудилось. Из скруглённой вершины «погремушки» ударило зелёное пламя, быстро принявшее форму лезвия кинжала. Ток оргона был усилен, после чего лезвие изменило форму, а ваджра превратилась в полуторный меч.

— А теперь следующая форма… — Шепнул я, усиливая ток из форсунки.

Из обеих закруглённых сторон ударили лучи зелёного пламени, начиная изгибаться дугой плеч, между которыми пролегла тонкая, как струна тетива, проблёскивая зеленью будто паутина на солнце.

Оставив «Метку», формируя тонкий канал для закачки оргона, я перекинул «Лук Индры» в левую руку, для удобства.

— Вот теперь постреляем….

Активировав вязанку правой перчатки, мои пальцы легли на тетиву. По мере натяжения, начал проявляться стержень стрелы, разгораясь всё ярче, раздаваясь в толщину и длину. Звук выстрела раскатом грома пронёсся по ипподрому, а на месте мишени осталась воронка, чуть больше полуметра в глубину и радиусом около полутора метров.

— «Перестарался… Перетянул тетиву» — Подумал я, показывая побледневшему ассистенту, что мне нужна ещё одна мишень.

Не прошло и десятка секунд, как перед воронкой появилась новая. В этот тетива была растянута ровно для того момента, как проявится тонкое древко. В это раз всё прошло тихо, лишь тонкий свист рассёк воздух.

— «То что надо» — Решил я, видя отверстие в мишени похожее на пулевое от прошедшей навылет стрелы из оргона. — «Вот так и буду растягивать».

Третий выстрел я проводить не стал, подав знак ассистенту, что я готов, после чего тяжело вздохнул, видя, как к трибуне спешит старик Фа со своим сопровождением.

— Уважаемы судьи! Прошу остановить испытание! Я требую замену оружия участника. Оно не соответствует заявленным критериям.

— «Ну началась у скверхов месса!!!»

Расстроился я лишь потому, что мы снова будем терять время. Подобный момент был для меня не новостью, ведь я подготовился. Мне изначально было известно, что старик так себя поведёт. Пришлось вновь расстегнуть молнию костюма, впуская холод крепчающего мороза, и извлечь два десятка одинаковых листов распечаток.

— Ну что опять не так, достопочтенный Фа. — Выказывая недовольство произнеся это, я протянул старику ваджру, с которой меня соединял канал «Метки», вручая подоспевшим судьям, Авроре, Морозову и пританцовывающему неизвестно от чего Злобину отпечатанные листы.

— Это не лук! — Самообладание старика дало трещину, судя по тому, что он завизжал, будто резанный скверх.

— Угу… Наверное снайперская винтовка или базука. — Недовольно процедил я через зубы, и видя, что большинство ознакомились с распечаткой, вручил один экземпляр старику, где приводилась наверняка известная ему выдержка из книги «Неба и Земли». — Господа! Это дословный, точный перевод текста книги, где сказано, как должно проводиться воинское испытание. Если для конного испытания приводятся характеристики оружия, то для стрелкового испытания необходим лишь «лук, крепкая тетива, стрелы и острый глаз воина». Больше об оружие не говориться ничего. Книга «Неба и земли» не запрещает использование причуд в состязание. Обратите внимание, господа…. Всё вышеупомянутое присутствует в полном объёме.

— Стрелы не остаются в мишени! — Вновь вскрикнул Фа, но я лишь покачал головой.

— Они навылет проходят. В книге «Неба и земли» не говориться о том, что стрела должна застревать в мишени, а поразить её. Прохождение навылет не отменяет факта попадания. Так же нет информации о длине плеч лука, силе натяжения, длине стрелы, материалу стрелы, оперению стрелы и прочего. Там лишь «острый глаз воина» намекает на то, что невозможно использование оптики, но не более. У моего лука есть плечи, тетива, стрелы… Что ещё нужно? Уважаемые судьи, я не признаю претензий в свой адрес, и не согласен с достопочтенным Фа Тяньжанем.

Моё оружие ещё несколько минут мацали, после чего судейская коллегия удалилась на короткое совещание. Положительное решение в мою пользу не стало сюрпризом. Какие могут быть сюрпризы, когда даже во сне я продумывал все возможные варианты и способы миновать претензий. Разумеется, решение было бы иным, но среди судей нет адептов чистоты, хотя бы индуса, вроде Сингха, чтобы заметить «огромного огна».

В момент натяжения тетивы, «лук» сопрягается с вязанкой окулуса. Стоит мне тронуть тетиву, как у меня перед глазами появляется крестовина прицела с возможностью приближения, но даже не это главное. Стрелы из оргона в отличие от обычных — не подчиняются законам физики! Им плевать на ветер, силу тяжести, силу трения, крутящий момент. Они даже летят не по параболической траектории, а прямо, будто пули!

После постановки на рубеж и отмашки к старту, благодаря контуру, отсутствию отдачи, силы натяжения, прицелу всё закончилось быстро. Я деактивировал ваджру ещё за двадцать секунд до окончания времени.

— Полный разгром… — Тихо произнёс я, пряча ваджру под костюм, зная, что в центре «яблока» каждой из тридцати мишеней зияет сквозная дыра. — Остался поединок…

Наслаждаясь аплодисментами, надеясь, что у ребят остались те вкусные мини-рулеты, я поспешил под навес. Стоило мне увидеть, как уткнувшись лицами в стол лежат Зоя, Глеб и Татьяна, мой разум затуманился от рванувшего наружу оргона, ведь его вытолкнула, поднимающаяся из самых глубин моего естества чистейшая квинтэссенция ярости. Благо, что здесь было на ком её выместить. Виновником торжества я определил поднявшегося со скамьи неизвестного персонажа в тёмно-зелёном длинном мешковатом пальто с капюшоном.

— У-успокойся, С-С-Стас. Они спят… — Успела вымолвить Мэйли, до того, как я собирался взорвать заряженным ударом «Метку», под моей сомкнувшейся пятернёй на её шее.

— Ска! Мыйли… Что ты творишь, скверх тебя дери! — Я даже всплеснул руками, выпуская из хватки закашлявшуюся девушку, которой оставались считанные мгновения до того, чтобы «соединиться с небом», как гласит священная книга культа Игуаньдао.

— Кто? «Скверх»? Я не знаю этого слова. — Держась за горло хрипло произнесла принцесса, часто дыша.

— Да это «чёрт». Замухрышечный такой, не нашенский… Скандинавский, да… — Решил пояснить я как умею, чтобы отмазаться. — Зачем ты….

— Станислав из рода Мышкиных, я хочу… — Девушка запнулась, склонив голову, после чего припала на одно колено. — Я пришла просить тебя об одолжение….